Текст книги "Через пять рук, шестому на поруки (СИ)"
Автор книги: Vavilon V
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
– Скорпиус… – начинает он, и я понимаю, что «нет» отметается с моим же именем.
Значит, спали. Значит, они спали.
– Думаю, после открывшейся информации мне полезней не отходить от вас и на секунду.
– Хм? – прищуривается, не понимая.
– А то мало ли, за эту секунду вы еще с кем-нибудь переспите, и не со мной.
Это снова заставляет его смеяться, и снова искренне, но словно с горечью. А я охватываю его руку и прижимаюсь в ожидании новой трансгрессии. Пугаюсь, когда трансгрессия действительно происходит… И разочаровываюсь, когда мы оказываемся в выделенной в этом доме для меня комнате. Знакомая пустая кровать, светлое кресло и штаны на спинке.
Все еще не отлепляюсь от него и уж тем более не ухожу. Все еще держу за руку и глупо надеюсь, что все-таки заберет с собой.
– Вообще-то, я говорил серьезно, – заглядываю в его глаза. – Мне лучше с вами, а вам безопаснее со мной.
Он даже не интересуется, почему безопаснее и почему лучше. Просто вздыхает тяжко, пока я тянусь к его губам, и не отодвигается. И на том спасибо! Отвечать на поцелуй – уже многое значит.
Время играет против меня. Джеймс скоро допечет, а мистер Поттер, кажется, не собирается даже и просто греть. Но я его хочу, Мерлин, как же я его хочу! И поэтому, наверное, в тысячный раз унижаюсь, раскрывая и оголяя, выставляя на показ все свои чувства.
Чужие губы сухие, неподатливые и скупые. Я вкладываю всю виданную и невиданную страсть, чтобы наполнить их пламенем, но мистер Поттер, кажется, огнеупорный. Вместе с длящимся поцелуем во мне все сильнее и сильнее забивается отчаяние. Но ведь как-то этот недоаврор по крайней мере однажды развел мистера Поттера на секс. Просто как…
Пальцы обхватывают мою шею и задирают голову повыше. Становится еще труднее дышать, еще меньше мыслей от тяжести процесса. И все же как…
Поцелуй неминуемо идет к разрыву, вот уже мой рот покидает чужой язык и почти со злобной досадой осознаю, что до постели, стоящей всего лишь в метре, опять не довел. Но как…
– Вы можете со мной переспать? – спрашиваю от того, что стесняться, вероятно, уже нечего. Ну чего мистер Поттер не знает о моих желаниях?
– Могу, – краткое, едва ли не холодное, но такое положительное. Такое положительное, что теряюсь на краткий миг.
– Так давайте! – расстегиваю мантию, откидываю футболку, и вот уже вожусь со штанами.
Он спокойно смотрит на то, как быстро, словно в припадке, я раздеваюсь, и никак не останавливает. Подбивает быть быстрее и раскованнее.
– Я уже говорил, но напомню – со мной можно делать все, что нравится, – стягиваю трусы и чувствую, как алеют щеки в напрасном стыде, но надо идти до конца, иначе так и буду сворачивать на полпути. – Я все равно никому ничего и никогда не расскажу.
Только вот Джеймс наверняка неведомым путем узнает, но плевать.
Ложусь на постель, чувствуя себя едва живым от страха и в тоже время полным жизни от возбуждения с адреналином. Во мне все дрожит, и тело дрожит также, вон как колени сводит. И мистер Поттер это замечает, не может не замечать.
Под головой мягкая подушка, под спиной и задницей холодное одеяло. Ноги держу сомкнутыми и чувствую чужое внимание, словно оно колючее. Мне надо раздвинуть колени, мне надо полностью открыться и продемонстрировать возбуждение во всей красе, но это так страшно… будто в пропасть сигать.
Сглатываю нервно, все не решаясь, а мистер Поттер решается подойти. И каждый его шаг медленен и тягуч.
Садится на край и руку тянет, чтобы коснуться моей судорожно вздымающейся груди. Его взгляд полон холодного огня, как тогда, когда он смотрел на аврора в кафе. Только теперь здесь лишь я и он, и это все только для меня. Так мне нравится намного больше.
– Ты дрожишь, – подмечает мистер Поттер, и пальцы направляются вниз по моему телу. Скользят.
– Очень боюсь быть отвергнутым, – хоть голос не дрогнул.
– Все боятся, и всю жизнь боятся, – он усмехается так, словно его на самом деле это никогда не касалось.
Чем ниже спускается его рука, тем больше я осознаю свою готовность. Почти добрался до паха, и я раздвигаю ноги. Это не сжигает мост позади, ведь этот самый мост я очень и очень давно сжег.
Мистер Поттер наклоняется, чтобы поцеловать – скупо, как он умеет, и я обхватываю его за плечи, прижимая к себе. Мир наполняется чудовищно сладким, и я больше не боюсь, потому что меня окончательно приняли. Меня больше не оттолкнут.
Стоны заглушаются, тело льнет, с сумасшедшим желанием хочу быть везде потроганным чужими властными руками, хочу сам трогать такого взрослого мистера Поттера. Опускаю руки, и уже собираюсь приступить к расстегиванию его рубашки, как все прекращается.
Замораживается, отодвигается, а я вижу лишь его влажные, раскрасневшиеся губы, и хочу мистера Поттера обратно. Хочу снова с ним целоваться. Но он насторожен, взгляд холоден, и спустя несколько секунд все понимаю – чужой смех из коридора. Скорее всего, смех Джеймса.
Мистер Поттер поднимается, окончательно оставляя меня нагого в постели. Понимая, что продолжения не будет, залезаю под одеяло, а он, прежде чем трансгрессировать, бросает с усмешкой:
– Это все очень опасно.
Опасно? Опасно… Мистер Поттер думает об опасности? А он не думает о том, что в это время я разрешаю съесть себя акуле и каждый день сбрасываюсь в пропасть с все больше и большей высоты? Похоже, что нет.
Эгоист.
========== 24-ая глава ==========
– Ты такой бледный…
– …и бедный, – поддакиваю, а глаза Ала округляются:
– Малфои совсем не бедные! Ты чего?!
Да разве Альбус может понять? Да разве Альбусу можно объяснить? Я отмахиваюсь от него, от происходящей реальности и переворачиваюсь на бок. Ничего не могу забыть, ничего не могу забыть из произошедшего, а стоило бы.
– Как думаешь, твой отец любит миссис Уизли?
Он снова смотрит на меня, распахнув глаза – большие, удивленные и наивно детские.
– Конечно, – он кивает, вероятно веря самому себе, и мне хочется смеяться. – Папа любит маму.
Мистер Поттер вчера почти остался со мной. Почти. Если бы не чертов Джеймс, то и дело путающийся под ногами, то остался бы совсем, без всяких “почти”. Джеймс, а не Джинни Уизли.
Джеймс, с которым я сталкиваюсь после ужина. Он только возвращается домой с таким хмурым выражением лица, словно рыл землю и та осела серым слоем пыли на его коже.
– Мне надо с тобой поговорить, – говорю ему без промедлений и Джеймс безмолвно, приглашающе открывает дверь в свою комнату. А когда закрывает, нахально произносит:
– Ложись на кровать, – и на нее же бросает дорожный плащ.
– Всего лишь пять минут, мне нетрудно постоять, – складываю руки на груди и черпаю уверенность из этой позы.
– Всего лишь пять? – он усмехается и расстегивает рубашку, – со мной можно болтать часами, и не только болтать… И сразу же напрягается, переходя к делу. – Так о чем поговорить?
– О том, что мне это надоело, я не хочу чтобы ты меня… эм-м-м, – я стараюсь вспомнить то точное слово, что употреблял Джеймс ранее в этом контексте, – «охранял». Не надо. Я вполне самостоятельный и взрослый человек, ничья опека и уж тем более – «охрана» – мне не требуется. Так что держись от меня подальше, ладно?
Джеймс смеется, но я долго думал об этом и знаю, что эта его легкость поведения – чистый блеф. До моего отца этому “недоаврору” не добраться, а до собственного отца – тем более. Да и не было ничего, к чему можно было придраться, а если Джеймс будет стоять на моем пути, то и не будет.
– Я всю ночь об этом размышлял, ты просто взял меня на испуг. И, знаешь, кажется в этом все и дело, – все-таки сажусь на его кровать – буквально на минуту – чтобы договорить, донести и довести мысль до конца. – Люди становятся взрослыми, когда перестают бояться своих страхов. Не убегают от них, не идут на поводу, не ищут лёгких дорог. Люди становятся взрослыми, когда перерастают страх. И свой я перерос.
Идеальный момент – чтобы уйти, а потом вспомнить – как красиво я всё провернул. Ни одного лишнего слова, ни одного лишнего движения, ни одного отведенного взгляда и ни одной заминки. Радость – от ставшего еще более серым лица Джеймса, и это трепетное ощущение отвоеванной свободы. Жаль только, что я не повел себя так с самого начала.
– Интересно, что произошло, что заставило тебя прийти к такому выводу за одну ночь? – задает риторический вопрос Джеймс, и меня охватывает паника. – Мне тоже надо поразмышлять.
Все-таки нахожу силы закрыть за собой дверь и не обернуться.
*
“Это все очень опасно”, – сказал недавно мистер Поттер и тогда я не согласился, но не мог не согласиться сейчас. Это все действительно очень опасно, поэтому обязательно нужно посвятить мистера Поттера в то, что мне известно.
Он сидит у камина, читает что-то, подперев голову рукой, а я сижу на коленях в коридоре и пишу на небольшом листке: «Нам есть что обсудить. Срочно.»
Затем складываю лист в самолетик и старательно примериваюсь, чтобы запустить его в воздух. Очень плохо, что мне пока нельзя использовать магию вне Хогвартса, иначе все было бы гораздо проще.
Самодельный самолет падает рядом с креслом, и каким-то чудом мистер Поттер улавливает это падение. Поворачивается, замечает мое творение и, не задумываясь, магией отправляет его в каминный огонь.
– Вообще – это послание, а послания надо разворачивать и читать, – я вхожу в гостиную и мистер Поттер отвечает с толикой замешательства:
– В чем проблема, чтобы подойти и сказать? К чему послания?
К лишней осторожности? Которая никогда не помешает.
– Ладно, – мотаю головой и отгоняю лишнюю тему для перепалки, – я написал: “Нам есть что обсудить. Срочно и важно”, – замолкаю и смотрю пытливым взглядом. И если сейчас он ответит что-то типа «выкладывай сейчас» или «слушаю», то я совершу безуспешную и короткую попытку убийства.
– Я тебя понял, – кажется, он уловил всю серьезность момента и ко мне приходит полное ощущение уверенности в том, что я все делаю правильно и это не так трудно, потому что я делаю то, что хочу. Теперь всегда следует поступать именно так, это просто блаженство.
*
Он не будит меня, а я и не сплю. Аккуратно закрывает дверь, накладывает заклинание и садится на самый край кровати возле моей руки. Наконец – он пришел ко мне ночью, наконец – это свершилось.
– Хорошо, что вы все-таки пришли, я ждал, – приподнимаюсь в постели, подкладываю вторую мягкую подушку под спину и приступаю сразу к сути: – Джеймс шантажировал меня и пытается делать это до сих пор.
– Как? – безэмоционально спрашивает он и я развожу руками:
– Не знаю, каким-то способом Джеймс в курсе всего, – и спохватываюсь, – я, честно, ничего не говорил! Никому!
Мистер Поттер не обращает внимания на мои заверения и некоторое время сохраняет напряженное молчание… До следующего вопроса:
– Шантажирует?
– Да, он говорит, что если я не буду с ним, то вы попадете… – закусываю губу, – уж без понятия куда попадете, но куда-то точно. А также он знает про моего отца и… – с трудом подбираю слова, судорожно глотаю, – я не рассказывал, простите, думал – вы меня из дома выставите.
Он снова молчит, а после смеется – тихо и беззлобно – словно все, что я только что рассказал, не вызывало в нем какого-то волнения. Совершенно бесстрашный человек! И этот бесстрашный человек ложится рядом, кладет голову на подушку около моего плеча и смотрит в потолок. И, черт знает, что это значит!
– А вы любите миссис Уизли? – поворачиваюсь к нему и немного сползаю вниз для удобства.
– Нет, – отвечает спокойно и добавляет с тем же равнодушием, – и она это знает.
И я всегда знал. В дом, где царит любовь, никого чужого даже на порог не впустишь, а я тогда свалился на него со своими проблемами.
– Почему вы живете вместе?
Мистер Поттер прикрывает глаза, и я осторожно подаюсь вперед, чтобы едва-едва нависнуть над ним. Умиротворенный, внушающий бесконечное доверие, взывающее к преданности; передающий мне свою непоколебимую уверенность в происходящем и в том, что только начинает происходить. Я хочу его поцеловать и абсолютно ничего мешает мне это сделать.
Чужие губы – твердые, теплые и поддающиеся. Я раскрываю их своим языком и проскальзываю им внутрь. Еще больше тепла и влажности, ещё больше чувственности и я уже полноценно возбужден. А он?
– Вы хотите меня, мистер Поттер? – спрашиваю я, разрывая поцелуй и горя желанием немедля его продолжить. Но вопрос очень важен, точнее вовсе не вопрос, а ответ.
– Конечно, хочу.
– И всегда хотели? – шепчу в его губы и мистер Поттер опаляет мои горячим дыханием:
– И всегда хотел.
Это вполне достаточно чтобы потерять голову на ночь, на день, на сутки и на целую неделю.
Торопливо его раздеваю; пальцы не слушаются, но продолжают свое дело, а мистер Поттер совсем не помогает, хорошо что не препятствует.
«Конечно, хочу».
Трогаю ставшими влажными ладонями чужую прохладную кожу и прихожу в восторг от того, что всё это лучше, чем виделось во снах и было наваждением. Ради этого стоило мучиться, бороться с собой и потратить на это лето перед заключением в школе на целый год. Просто ради того, чтобы этот взрослый мужчина меня захотел, чтобы этот взрослый мужчина взял меня такой вот темной ночью.
Он ничего не говорит, когда я оказываюсь на нем; ничего не говорит, когда я эротично стараюсь двигаться; только смотрит из-под полуприкрытых век и время от времени громко сглатывает.
И, если честно, это мой максимум, потому что, что делать дальше, я представляю весьма смутно, да и соображать в данный момент очень сложно. Поэтому я радуюсь, когда мистер Поттер опрокидывает меня на кровать и под головой у меня та самая мягкая подушка, а тело мое накрывает не теплое одеяло, а возбужденный мужчина, которого я хочу.
Хватаю его за плечи, притягиваю к себе и зажмуриваюсь, когда меж ягодиц проникают чужие скользкие пальцы и на короткий миг мне становится очень-очень неприятно.
– Все хорошо? – этот самый миг мистер Поттер улавливает и, тяжко выдыхая, я уверяю:
– Все чудесно, продолжайте.
С поцелуями все легче. Он осыпает мою шею короткими влажными прикосновениями, но я их чувствую до тех пор, пока мистер Поттер не решает, что я готов.
Больно до слез; я кричу, забывая про все на свете, но он не останавливается, двигается медленно, и с каждым толчком боль уменьшается, а накатывается чувство чего-то, приносящего чистое удовольствие. Теперь уже не кричу вовсе, а издаю стоны, ведь я никогда не ощущал кого-либо с такой полнотой. Никогда не чувствовал себя частью чужого организма, чужой сущности, никогда не был частью чужого целого.
– Прости меня, Скорпиус…
“За что?”
И мистер Поттер словно читает вопрос в моих глазах – таких близких для него сейчас.
– …что не смог оставить тебя.
И эти слова только крепче связывают нас друг с другом. Это ведь превосходно, что не смог оставить, лучше пожалуй и быть не может.
Я кончаю быстрее него и весь мир для меня меркнет, только под ладонями по-прежнему ощущение чужой, уже по-настоящему горячей и распаленной кожи. Весь мир теряется и обретается вновь, когда мистер Поттер уже не во мне, а лежит рядом. Дышит загнанно, больше не извиняется и не бросается с объяснениями вперемешку с сожалениями. И, все же – жалеет ли он?
Хочу задать вопрос и поворачиваю голову, но мистер Поттер опережает меня:
– Не позволяй Джеймсу заглядывать в твои глаза.
И все вопросы исчезают, мне надо просто быть увереннее в нем, в себе. Надо просто почувствовать себя взрослым.
*
Ловлю странный взгляд Альбуса, перевожу свой взгляд на молчащую миссис Уизли и, наконец, на мистера Поттера, который упрямо смотрит вдаль в распахнутое окно. Свежий ветер приносит прохладу, жаль Джеймс не с нами.
И, похоже, Джеймса с нами уже не будет. Я поднимаюсь по лестнице к нему в комнату, коротко стучу три раза и открываю дверь.
Один большущий чемодан и одна большая сумка, которую Джеймс вешает через плечо. Он оглядывается и отворачивается вновь:
– Прощаться пришел?
– Ну, ты бы сам со мной прощаться не пришел, верно? – прикрываю за собой дверь и Джеймс посмеивается:
– Верно, не очень-то хочется, – качает головой, отгоняя морок и заговаривая опять. – Это все ненадолго, просто две недели.
– Но через две недели меня уже здесь не будет.
– Да, судьба распорядилась так, – он снова смеется сам над собой и хватается за ручку чемодана.
– В спецподготовительном лагере будет здорово, – подбадриваю я этого мерзавца, который смеет огрызнуться:
– Да, только вот еще два дня назад я в нем не нуждался, – и засмеявшись в очередной раз, идёт к выходу, таща за собой чемодан и поправляя ремень сумки на плече. – Ты сделал свой выбор, развлекайся, эти деньки отметь как следует, они ведь совсем короткие.
Последнее произнесено с веселой издевкой, со злорадством и крыть мне нечем. Да, две недели – это маленький срок, но и за маленький срок можно успеть многое. Так же, как и за маленькое лето.
========== Эпилог ==========
Отец поправляет мою мантию, убирает непонятно откуда взявшийся тонкий черный волос и после сжимает мое плечо.
– Пара слов благодарности за то, что ты невредим, – говорит он. – Будь учтив.
– Будь учтив тоже, отец, – поворачиваюсь к двери и берусь за металлический круг, чтобы постучать.
Мы стоим под дверью несколько минут, и я с тоской вспоминаю, что еще на прошлой неделе стучать в этот дом не было нужды. Это был и мой дом тоже. Я там жил, бодрствовал, питался и засыпал в холодной постели, мечтая проснуться в тёплой с ним вдвоем.
– Мистер Малфой, Скорпиус, – наконец дверь распахивается и миссис Уизли стоит на пороге. Те же самые рыжие волосы, та же самая мягкая улыбка; она запахивает халат получше и пропускает нас вовнутрь. – Добрый вечер. Мы чем-то обязаны?
– Нет, я обязан, – отец и бровью не ведет, но я точно знаю – насколько тяжело ему даются эти слова. Но, все же даются и я им горжусь.
– Простите? – миссис Уизли хмурится и отец поджимает губы с явным неудовольствием:
– Я могу видеть мистера Поттера?
– Конечно, – и мистер Поттер сам выходит к нам. Белая рубашка застегнута не до конца, волосы уложены, улыбка… Кажется, я вечность его не видел, но это только кажется. – Пройдем в кабинет или…
– Не стоит, – задирает подбородок отец, – я хотел поблагодарить за сохранность моего сына.
Они просто смотрят друг на друга упрямо и пристально, и никто не решается продолжить разговор.
– И что не задаете никаких вопросов, – договаривает отец, намекая вероятно на возможные, весьма закономерные расспросы о том, почему Драко Малфой, бросив меня, поспешно сбежал.
Хотел бы я сказать ему, что беспокоиться не о чем, что я обо всем позаботился. Что папа может быть благодарен мне, а мистер Поттер ему.
– Принято, – холодно отвечает мистер Поттер и я даже не догадываюсь, что творится в его голове. – Что-то еще?
– Мой сын высказал стойкое намерение стать аврором, не сочтите за наглость…
– Мы обсуждали это со Скорпиусом, – тактично обрывает мистер Поттер. – Я, как вы понимаете, окажу ему весомую помощь и поддержку.
– Спасибо, – я отвлекаю его внимание на себя, и он медленно кивает.
– Да, спасибо, – сквозь зубы произносит отец и спешит проститься.
Я оглядываюсь, пока миссис Уизли не закрыла за нами дверь. Мистер Поттер стоит, засунув руки в карманы. Его лицо серьезно, а взгляд очень внимателен. Именно таким я его и запомню, и обязательно вскоре увижу вновь.
