Текст книги "Легенда о Блэке. Второй Орден (СИ)"

Автор книги: uninterestingguy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

Зато в среду неожиданно отличился Дин, по-простецки набив морду какому-то шестикурснику со Слизерина и лишив факультет пятидесяти баллов. От разноса, который ему потом на пару устроили Рон с Гермионой, дрожали стекла.

Глядя на всё это веселье Гарри хотелось крепко зарядить себе в лоб. И вот что делать? Ему совершенно не хотелось, чтобы кто-то кроме него так явно в этом участвовал. Но надо же как-то убеждать остальных, если они все замолчат, то к лучшему ничего и не изменится. Но чем больше они стараются – тем хуже всё становится.

Мало того, что лодку раскачивала Долорес Амбридж. Лодку теперь раскачивали и они сами. Вот только ничего другого им больше не оставалось.

А уж Амбридж-то старалась вовсю.

Тактика осталась неизменной. Ни одного практического занятия – только законодательство. Декреты, указы, дополнения к ним. Всё подробно и обстоятельно, всё с примерами. Которыми при любом удобном случае становился Блэк.

– Знаменитый декрет четыреста шесть породил в свое время немало юридических казусов, – прохаживаясь перед доской, вдохновенно вещала профессор. – Тогда общество было еще куда гуманнее по отношению к темным магам, и декрет подразумевал полную свободу выбора средств обороны. Вплоть до смертельного заклинания. – Она остановилась и оглядела их строгим взглядом. Потом продолжила движение. – Декрет крайне долго находился в своем исходном виде, в то время как прочее законодательство совершенствовалось. В результате, были нередкими случаи, когда с одной стороны волшебник должен был сесть в Азкабан, но с другой – не совершил совершенно ничего предосудительного. Удивительный парадокс. Здесь уже всё зависело от мастерства защиты. Позднее эти недочеты, естественно были устранены, но до сих пор в системе имеется ряд пробелов. Достаточно вспомнить, как мистер Блэк расправился с грандилоу, заклятием Флагеллум и не был привлечен к ответственности. В настоящий момент министерство, конечно, работает над подобными прорехами. – Профессор отечески улыбнулась. – Так что будьте в следующий раз поосторожнее, мистер Блэк.

Объяснением им разницы между темной, условно темной и светлой магией, Амбридж себя, естественно, не утруждала. Равно как и пояснением когда и на основе чего были введены подобные списки. Равно как и тем, что они вообще существовали.

После каждого такого урока Блэку хотелось удавиться. Или, что было бы лучше – удавить Долорес Амбридж. Хуже всего было то, что ее слушали. Рассказывала она хорошо, со вкусом. То, что ей было выгодно.

И с учетом того, какая пропасть сейчас лежала между ним и однокурсниками, Гарри решительно не понимал, что он может с этим сделать. Тем более что после каждой подобной лекции эта пропасть становилась шире. И после каждой его попытки ее сократить – тоже.

Сестры Патил перестали разговаривать. Пятого сентября Сьюзен Боунс бросила Джастина.

Их совместными с Амбридж усилиями происходила крайне паршивая вещь. Хогвартс дробился. И это не имело ничего общего с обычной межфакультетской грызней. Скорее, – с дрожью признавался себе Гарри – это всё больше походило на войну.

Остальные преподаватели, конечно, были на его стороне, и ситуацию – Гарри был уверен – понимали ничуть не хуже, но поделать толком ничего не могли. Напряженность росла. А ведь прошла всего неделя. Всего одна неделя учебы! Что будет через месяц – он боялся себе представить.

Но даже и это было сущей ерундой по сравнению со словами Люциуса Малфоя, до сих пор эхом отдающимися у него в голове. До Рождества. Всё начнется до Рождества.

Может быть, прямо на Рождество? На каникулах?

Будь Гарри Темным Лордом – он бы так и поступил. Ученики отправятся по домам, пойдут развлекаться – и тогда последует удар.

А они совершенно ничего не смогут им противопоставить. Да, их попробует защитить Орден, наверное. Попробует защитить министерство – это его обязанность, в конце концов. Когда разберется что к чему. Но первый удар все равно придется по ним самим.

Да, Гарри был не очень хорошего мнения о людях, которые считали, что он мог хладнокровно убить четырех человек. Кто бы был хорошего мнения? Но, дьявол, он не хотел, чтобы они умерли! Потому что он, Гарри, видел, как это происходит. Бац, и всё. Человек есть, и в следующую секунду человека уже нет. Это жутко.

Людей же, которые могли хоть как-то сражаться, в Хогвартсе были единицы. И это «как-то» совершенно точно было недостаточным. Но что он мог поделать? Да, он помогал Рону и Гермионе, но не может же он подходить к людям, которые его ненавидят, и насильно учить их Защите!

Уже одно то, что к ним присоединился Невилл, было невероятно.

Лонгоботтом подошел к нему в спальне в тот же вечер, когда они договаривались о времени. Гарри, сделав свое историческое заявление, посидел еще совсем немного и, придя к выводу, что ничего толкового сегодня произойти уже не может, отправился наверх. Нечего трепать себе нервы.

Всего через пару минут дверь скрипнула.

– Гарри?

Блэк, задумавшийся где-то на середине процесса избавления от мантии, да так и застывший, очнулся и вытащил все-таки вторую руку из рукава.

– А? Что, Невилл?

Тот замялся, и Гарри изучил друга более пристальным взглядом. Невилл опять выглядел смущенным. Кажется, он догадывался, о чем пойдет разговор.

– Рон говорил о дуэлинге.

Блэк вздохнул.

– Да, мы занимаемся после уроков. С прошлого года еще. Помнишь профессор Люпина?

– Конечно, – Невилл кивнул. Ну да, Ремус первый преподаватель Защиты, у которого он смог что-то продемонстрировать. В общем-то, и единственный. Но это общая проблема.

– Ну вот, он учил меня, – Гарри уселся на кровать – с третьего курса, летом и весь Турнир. Потом Рон попросил с ним позаниматься, потом Гермиона и вот, – он развел руками – так получилось.

– Ты учишь Гермиону? – недоверчиво переспросил Невилл.

Блэк невольно издал смешок.

– Это как посмотреть. Иногда.

Друг немного помолчал, переваривая информацию и сел напротив, на кровать Рона. Негромко проговорил:

– Знаешь, Гарри, мне кажется, бабушка была не очень права. То есть, она права, – поправился он – но Рон правильно сказал, СОВы это не самое важное. – Он сделал паузу, Гарри внимательно смотрел на друга. Невилл выглядел странно. Не так как всегда, слишком задумчиво. И говорил, кажется, больше для себя. Медленно, тихо. – Сам Знаешь Кто вернулся, ведь так, да? – Гарри кивнул. – Значит, и Пожиратели Смерти вернутся?

– Значит, вернутся.

– Сколько было нашим родителям, Гарри?

Блэк вздрогнул и осторожно ответил:

– Мои только закончили школу. Когда я родился. Потом год и… ты знаешь.

Невилл кивнул.

– Знаю. Им было как нам, Гарри.

Блэк вздрогнул еще раз. Внезапный разговор. И почему-то неприятный.

– Да, как нам.

Невилл помолчал еще немного.

– Можно я буду заниматься с вами?

Ему оставалось только кивнуть.

Так что теперь они оккупировали пустые классы вчетвером. Чаще всего пару Невиллу составляла Гермиона, предоставляя им с Роном возможность молотить друг друга на износ.

Но что касается остальных… Возможно, кое-кто и не отказался бы. Тот же Дин, тот же Джастин. Может быть, Падма? Но, во-первых, для этого они должны были каким-то образом узнать, о том, что подобные тренировки проводятся. А Блэк с ними до сих пор даже не поговорил толком, и не был даже полностью уверен, что они ему верят. А во-вторых, это бы уже сильно смахивало на что-то весьма дурно пахнущее.

Честно говоря, оно и так смахивало. Гарри нисколько не сомневался, что Ремус оторвал бы ему голову за подобную самодеятельность. Да, по-настоящему боевой, темноватой магией занимались только они с Роном. Гермиона брала планку куда ниже. Невилл же вообще не знал никакой теории и отрабатывал школьные заклятия. Но, ради всего святого, но ведь не слепой. Не опознать в багровом биче или Расенрере черное заклятие – это надо быть идиотом.

Ходить по школе и предлагать уроки по темной магии? Затевать такое дело без одобрения Альбуса Дамблдора Блэк не был готов.

А директора по-прежнему не было.

Новостей не было тоже. Ни о Ремусе, ни о Хагриде. Гарри пару раз ходил к хижине лесничего, но ничего не обнаружил – на двери висел тяжелый амбарный замок. Даже КЛыка не было.

И это уже начинало порядочно напрягать. Моргана с ними, с делами Ордена, но что происходит с его друзьями, Гарри имел право знать. Он уже собирался, было, отправиться в Нору и выяснить всё у старших Уизли, но, подумав, от этой мысли всё же отказался. Далеко не факт, что им что-то известно. А если известно – то без одобрения всё того же Дамблдора ничего ему ничего не скажут.

Зато девятого, в субботу новости поступили со стороны противника. И весьма нерадостные.

Рон за каким-то Мерлином подписался на Пророк, и теперь Гарри имел честь лицезреть ненавистную газетенку каждое утро. Вот и сегодня за завтраком на стол плюхнулся новый номер.

– Зачем тебе эта туалетная бумага? – не выдержал парень. – Всё, что там есть, я тебе и так перескажу.

Нет, в принципе, он понимал зачем – врага надо знать в лицо, но никакого удовольствия это понимание не доставляло.

Рон ответил ему ничуть не более веселым взглядом, развернул газету и резко помрачнел еще больше.

– Твою мать.

Быстро просмотрел статью и протянул газету Гарри и Гермионе, смотревшим на него с легкой опаской. Что там еще можно было написать?

– Не всё. На, почитай.

Они, столкнувшись головами, склонились над статьей.

ДОЛОРЕС АМБРИДЖ НАЗНАЧЕНА НА НОВУЮ ДОЛЖНОСТЬ ГЕНЕРАЛЬНОГО ИНСПЕКТОРА

Вчера вечером министерство магии приняло неожиданную меру, издав декрет, предоставляющий ему беспрецедентный контроль над Школой чародейства и волшебства Хогвартс.

Последнее время министр с растущим беспокойством следил за деятельностью Хогвартса, – сообщил нам младший помощник министра Томас Уиггинс. – Альбус Дамблдор и ранее принимал довольно спорные решения, стоит вспомнить хотя бы назначение оборотня на должность профессора Защиты от Темных Искусств. Но в целом, следует признать, что особых негативных последствий удавалось избегать. Однако то, что происходит в последнее время, выглядит откровенно пугающе. Последние заявления директора носят почти саботажный характер. Причем, вы же видите – на позицию Альбуса не повлияло даже исключение из Визенгамота, где он долгое время председательствовал. Многие родители выказывают серьезное беспокойство.

За последнее время это не первый случай, когда министр Корнелиус Фадж использует новые законы для совершенствования образовательного процесса в Школе волшебства. Не далее как 30 августа был принят Декрет об образовании № 22, согласно которому в случае, если нынешний директор не в состоянии подыскать кандидата на преподавательскую должность, Министерство само подберет подходящего человека.

Именно так и получила назначение в Хогвартс профессор Амбридж, – заявил вчера вечером Уиггинс. – Дамблдор никого не нашел, и в результате министр назначил Амбридж. Выбор чрезвычайно удачный… Коренным образом изменилось обучение защите от Темных искусств, а кроме того, министр обеспечен теперь текущей информацией о том, что на самом деле происходит в Хогвартсе.

Этой последней функции министерство придало официальный характер своим Декретом об образовании № 23, учреждающим должность генерального инспектора Хогвартса.

Это очередной решительный шаг министра в его стремлении остановить то, что многие считают упадком Хогвартса, – заявил Уиггинс. – Инспектор уполномочен инспектировать работу коллег-преподавателей, с тем, чтобы поддерживался высокий уровень учебного процесса. Этот пост был предложен профессору Амбридж в дополнение к ее преподавательским обязанностям, и мы рады, что она согласилась.

Родители учеников Хогвартса восприняли этот шаг с энтузиазмом.

Узнав, что деятельность Дамблдора поставлена под объективный контроль, я испытал большое облегчение, – заявил вчера вечером в своем уилтширском особняке мистер Люциус Малфой. – В последние годы многие из нас, кому небезразличны судьбы наших детей, были обеспокоены отдельными эксцентрическими решениями Дамблдора, и мы рады услышать, что Министерство намерено отслеживать ситуацию в школе.

Считаю, что назначение генерального инспектора – первый шаг к тому чтобы Хогвартс получил директора, которому мы можем полностью доверять, – заявил вчера вечером осведомленный сотрудник Министерства.

В знак протеста против учреждения должности инспектора члены Визенгамота Гризельда Марчбэнкс и Тиберий Огден подали в отставку.

(Подробно о предполагаемых связях мадам Марчбэнкс с подрывными организациями гоблинов – на стр. 17)».

Закончив читать, Блэк с тоской посмотрел на кресло директора. Там по-прежнему было пусто.

– И это только начало, – мрачно предрек Рон. – Ей собираются дать право увольнять преподавателей. Ну и еще там парочку не очень приятных штук.

Гарри покосился на друга.

– А ты откуда знаешь? – поинтересовалась Гермиона.

Рон огляделся, но, кажется, никому не было до них дела. «Своих» сейчас в зале не было, а все «чужие» как всегда убрались подальше.

– Перси сказал.

На Уизли устремились два изумленных взгляда.

– Что? – переспросил Гарри.

– Думаешь, ты один такой умный? – друг невесело усмехнулся. – Я как послушал про твои дела с… кое с кем, подумал – а я рыжий что ли? То есть рыжий, конечно. – он усмехнулся уже повеселее. – Но все равно. В общем, написал Перси, он ответил, я снова написал. – Рон помолчал. – Невесело ему там.

– Кому сейчас весело, – протянул Блэк. Рон написал Перси. Завтра рухнет небо. – Ну, ты даешь. А почему молчал?

– Проверить хотел. Всё-таки мама… – Рон мимолетно нахмурился и подытожил. – В общем. Теперь у нас в министерстве тоже кое-кто есть. – Он помолчал и кривовато улыбнулся – Глядишь, свой Орден забацаем, а, Гарри?

– Рональд Уизли, – очень серьезным тоном произнесла Гермиона.

– Что?

– Ты молодец.

Рон на пару секунд завис, а потом неуверенно ответил:

– Спасибо. Наверное.

Гарри просто посмотрел на друга и ничего не сказал.

========== Глава 14 ==========

Глава 14

«Пусть кошка прыгнет»

Английская пословица

Всю следующую неделю Гарри усиленно бился над двумя вопросами. С глобальной точки зрения, важнее был первый (собственно, потому он и назывался первым), но лично его, вопреки всякой логике, больше интересовал второй.

Что дарить Гермионе?

До дня рождения девушки оставалось всего ничего, а идей у него не было совершенно никаких. По-хорошему, об этом следовало подумать еще летом, но тогда ему было, мягко говоря, не до того.

В прошлом году он подарил ей книгу. Это было несложно. Но теперь подобный вариант уже явно не подходил. Будь это даже самая замечательная книга в мире – девушкам такое не дарят. Или дарят, но потом. То есть когда уже лет пять женаты. На этом месте Блэк усиленно тряс головой.

Нет, мысль жениться на Гермионе, в общем-то, была… Здесь он тряс головой еще раз и начинал сначала.

Точно не книга. А что тогда, какое-то украшение? Но, во-первых, он понятия не имел, сколько такое может стоить, все-таки в его хранилище оставалось не так много денег, а во-вторых, что-то ему подсказывало, что Гермиона подобное не одобрит. Девушка никогда особенно не следила за своей внешностью, единственный случай, который Гарри мог вспомнить – это прошлогодний бал. Наверное, это было странно, но эта черта ему даже нравилась. Чжоу всегда выглядела отлично, и кто напал на него в первый же день учебы? Гермиона же в любом виде оставалась Гермионой.

Да и просто это было как-то банально.

В итоге никакое озарение на него так и не спустилось, и он просто решил, что в воскресенье отправится в Косой переулок. Что-нибудь да должно приглянуться. Правда, оставался открытым вопрос, как сбежать от девушки в это самое воскресенье так, чтобы она ничего не заподозрила, но это была решаемая проблема.

Что касается первого вопроса, то он звучал так – что делать с младшим Малфоем?

Драко с того самого случая в поезде вел себя еще более неадекватно, чем сам Блэк в прошлом году. Ходил он теперь исключительно в одиночестве, верные громилы Крэбб и Гойл остались в прошлом. Причем, довольными этим фактом они явно не выглядели (насколько Гарри мог судить по их не очень выразительным физиономиям). Равно как и некоторые другие представители змей, включая Пэнси Паркинсон, которая начала коситься на Малфоя с некоторым сомнением и, похоже, слегка к нему охладела.

В отличие от всех прочих, которые заняли вполне определенные позиции, слизеринец, кажется, никак не мог определиться. Казалось бы, в отношении Драко это должно было звучать как полный бред, но именно так дело и обстояло.

Малфой то, лопаясь от злости, цеплялся к Гарри на каждой перемене, изо всех сил нарываясь на драку, то наоборот его не было видно пару дней. Когда на очередном уроке зельеварения он попросил Симуса передать ему шерсть нюхлера, несколько человек, и Блэк в том числе, намертво запороли свои зелья (не то чтобы у них что-то получалось до этого).

Симуса! Полукровку Симуса Финнигана! Гриффиндорца!

Впрочем, уже на перемене он умудрился поцапаться с Терри Бутом, в результате чего оба угодили в больничное крыло. Малфой с зубами, достающими до подбородка, а Терри – с непрерывно лезущими из носа червяками. То еще зрелище, уж что только Блэк уже не повидал в жизни, но тут и ему поплохело.

На первый взгляд, такое поведение было, скорее, прогрессом, но Гарри оно довольно сильно напрягало. Если раньше Малфой был величиной известной, пусть и не очень приятной, то теперь он стал похож на колоду взрывчатых карт. Что придет ему в голову в следующую секунду – предсказать было совершенно невозможно. Мог пройти мимо, а мог, с тем же успехом, наброситься с кулаками.

Но беспокоили даже не кулаки. Будь всё как раньше – чихать бы Гарри на слизеринца хотел. Однако с недавних пор ситуация сильно поменялась.

В каком-то смысле, мечта Драко, наконец, сбылась. Блэк действительно осознал, что он сын не кого-нибудь, а самого Люциуса Малфоя. Вот только смысл здесь заключался совсем не тот, что вкладывал в эти слова его недруг на первом курсе.

Насколько Драко осведомлен о делах своего отца с Блэком? Какая-то информация у него определенно была, как-то же Люциус передал записку. Знал ли его сын, что в ней было написано? Скорее всего, нет. Иначе что мешало просто передать послание на словах и не устраивать такой цирк? Но мог и знать. А если знал – то что он знал еще? И, куда более важный вопрос – что он будет делать с этой информацией?

Что он уже с ней сделал?

По сути дела, всё упиралось в два вопроса – насколько Драко предан своему отцу, и насколько Драко умен. Если симпатия к Темному Лорду перевесит уважение к собственной семье и здравый смысл – это будет хреново. В том числе и для него самого.

А если второе все-таки перевесит первое, но Драко окажется глуп и продемонстрирует это всей школе – это будет еще хреновее. Слизерин полон детей Пожирателей, и они отнюдь не идиоты (за редким исключением, вроде всё тех же Крэбба и Гойла). Собственно, они уже начинают задумываться.

И как на это противоборство повлиять Блэк совершенно не представлял. Подойти и поговорить? К Малфою? В принципе, он бы даже переступил через себя и подошел, но присутствовало у него сильное опасение, что ни к чему хорошему такая попытка не приведет.

Так что оставалось только смотреть и ждать чем всё это закончится. Это не радовало.

Если же не брать в расчет Драко, то, следует признать, что дела шли куда лучше, чем Гарри ожидал. За две недели учебы никакой бойни не произошло. И, кажется, на третью Хогвартсу тоже ничего подобного не грозило. Некоторое время он был обескуражен, а потом поделился своими мыслями с Гермионой.

Та внимательно его выслушала, немного подумала и сочувственно вздохнула.

– Гарри, нам пятнадцать лет.

Он немного помолчал, пытаясь понять, какая здесь связь, и осторожно спросил:

– Ну да. И что?

Девушка вздохнула еще раз.

– Пятнадцать, Гарри. Никто из них не… – она замялась, пытаясь подобрать более нейтральное слово, но в итоге всё-таки договорила то, что собиралась – никто из них не воевал.

Блэк моргнул. Кажется, он опять наступает на старые грабли. Неуверенно возразил:

– Старшекурсникам больше.

– Не намного. Конечно, стычки будут, – она нахмурилась. – Уже есть. Но, честно говоря, я сомневаюсь, что произойдет что-то серьезное. Сейчас куда опаснее Амбридж, чем сами студенты.

– То есть, – уточнил он, припомнив их похожий разговор годичной давности – остальные еще не подросли?

Гермиона вознаградила его улыбкой.

– Подросли. Но еще не настолько. – Она немного помолчала и добавила уже тише – К счастью.

И, немного поразмыслив, он вынужден был согласиться с девушкой. Это он, Гарри, они трое, привыкли к серьезным дракам не на жизнь, а насмерть. А здесь, в Хогвартсе – какие могли быть конфликты? Даже самые серьезные потасовки со слизеринцами не заканчивались ничем более серьезным, чем червяки, лезущие из носов. Никто из студентов не помнит первой войны, а во второй пока участвовали слишком немногие.

Так что не будет в Хогвартсе никаких битв. Ничего страшнее того, что уже происходит, им не грозит.

Однако у медали, как всегда, было две стороны. С одной – это было, действительно, к счастью, по вполне понятным причинам. С другой – возвращало к вопросу о боеспособности студентов.

В итоге, подумав на эту тему еще пару дней, Гарри решил просто плюнуть на всех плюющихся и заняться, наконец, теми, кто мог их поддержать. А значит – кого могли поддержать уже они сами.

Пятнадцатого и шестнадцатого у него состоялся целый ряд непростых разговоров. И начать прощупывать почву Блэк решил с самого на его взгляд странного в «хорошем лагере» человека. Финч-Флетчли. Остальные «кандидаты» у него вызывали куда меньше вопросов – они если и не поддерживали его ранее, то никогда не выказывали никакой агрессии. Однако Гарри было совершенно неясно с чего вдруг Джастин, еще в прошлом году так легко и крепко поверивший в его виновность, сменил сторону.

Именно этот вопрос он безо всяких обиняков и задал, выловив хаффлпаффца после трансфигурации. Ответ его не то чтобы поразил, но заставил еще раз задуматься над словами Гермионы. Если смотреть в этом ключе – возможно, девушка была не так уж и права.

Внимательно выслушав Гарри, Джастин смерил его мрачным взглядом и пожал плечами.

– Я магглорожденный.

– Симус тоже, – возразил Блэк. – Ему это не мешает.

Парень поморщился.

– Симус полукровка. И не пойму я, ты что, уговариваешь меня вас третировать?

– Нет, конечно, – он невольно улыбнулся. – Но это странно, согласись.

Джастин похмурился немного и пояснил:

– Понимаешь, Гарри, турнир турниром. Но Темный Лорд – это другое. Я уже пролежал полгода в больнице и снова не хочу. И Гермиона Грейнджер – тоже пролежала. Я, может, ошибаюсь, но мне кажется, на такое ты бы не пошел.

Блэк промолчал. Джастин тоже окаменел на втором курсе. Сквозь Почти Безголового Ника, точно. А он забыл. И про самого Ника тоже забыл. Вот же.

– К тому же, я дважды тебя обвинял и дважды оказался не прав, – продолжил парень. – Я все-таки не совсем идиот, что бы про нас барсуков не говорили. Так что сейчас я на твоей стороне. – Он сделал небольшую паузу, словно сомневаясь, и с нажимом добавил – И хочу быть на твоей стороне.

– Спасибо, – с небольшой задержкой кивнул Гарри, все еще пытающийся избавиться от неудобного чувства, вызванного собственной забывчивостью. Что еще вылетело у него из головы? – Слушай, Джастин… – он замялся.

– А Сьюзан – нет. – Джастин пожал плечами и усмехнулся. – Но я ставлю на то, что ты прав. Так что не подведи меня.

Что хаффлпаффец имел в виду под этим своим «хочу быть» он тогда не вполне понял. Осознание пришло только на следующий день, во время еще более интересного разговора, который произошел у него с Падмой и Энтони. Эти, неожиданно нашли его сами. И от того, что Гарри от них услышал, он, признаться, немного обалдел. Хотя нет – как однажды выразилась Герм – он обалдел много.

– Мы хотим в твою группу, Гарри, – сходу заявила Падма.

Он мысленно поморщился. Во имя Мерлина, в этой школе вообще можно хранить секреты? Хотя, глядя правде в глаза, конспирация у них была так себе. Кстати, надо бы поработать над этим. Если их будет много, пустой класс явно перестанет быть хорошим вариантом.

– В какую группу? – решил Гарри пока прикинуться дурачком. Как оказалось секунду спустя – это было верное решение.

– В твою ударную группу, – пояснила девушка.

Он немного помолчал, пытаясь понять, кто именно здесь не понимает, о чем идет речь, он или старосты Рэйвенкло. Потом все-таки переспросил.

– Падма, ты не могла бы повторить?

Падма могла.

– Слушай, а с чего ты взяла…

– Да брось, Гарри, это все знают. Ты, Уизли, Гермиона, младшая Уизли еще, Элис… – Она быстро посчитала на пальцах. – Семеро вас. Говорят, что вы какое-то подразделение Дамблдора, и у вас летом была стычка с министерством.

Блэк тупо смотрел на нее, не в силах вымолвить ни слова.

– Чего говорят? – наконец, жалобно переспросил он.

– Ну, если всему верить, – обстоятельно пояснил Энтони – то вы выслеживали Сам Знаешь Кого. Никто ведь не знает, где он скрывается. И столкнулись с отрядом аврората, который тоже его выслеживал. Потому что втайне министр всё равно его ищет, хоть и сказал, что нет. У вас произошло столкновение, и кого-то ранило. В итоге тебя отдали под суд, как командира.

– Всё это, конечно, чушь, – быстро вставила Падма, оценив его выражение лица. – Но что-то подобное, очевидно, есть. И мы хотим вступить.

Гарри стоял ни жив ни мертв. Как он там думал – согласятся ли они учиться Защите? Да они тут, мать их, в боевые группы уже собрались записываться. Мордред и Моргана, Финч-Флетчли что ли тоже?!

Нет, он давно знал, что в Хогвартсе слухи распространяются со скоростью лесного пожара, но упустил из виду тот факт, что распространяются именно слухи, а вовсе не правдивая информация.

Да-а, Блэк, это размах. Чего, ты спрашиваешь, тебя так не любят?

– И много народу… – осторожно уточнил он – хочет вступить?

– Найдутся, – неопределенно отозвался Энтони.

– Так. – Блэк попытался отойти от шока и собраться с мыслями. – Так. Слушайте, ребята, у нас нет никакой ударной группы. Я действительно учу кое-кого Защите, но это и всё.

– Просто так? – уточнил Энтони.

– Просто так, – кивнул Гарри. – Волдеморт пока ничего не предпринимает, но только пока. И мы должны уметь защищаться.

Некоторое время рэйвенкловцы молчали. Затем переглянулись, и Падма поинтересовалась:

– Ладно, звучит разумно. Ну а сюда-то мы вступить можем?

– Рон, спасай.

Гарри плюхнулся в кресло напротив. Друг промычал что-то согласное, не отрываясь от эссе по заклинаниям. Флитвик ввалил им четыре фута по теории самовосстанавливающихся запирающих. Сам Блэк за работу еще не садился, хотя тему знал относительно неплохо. И, пожалуй, не сядет – экзамены всё равно всё спишут, баллы он отбивает на практике, а времени сейчас жалко.

– Займешь завтра Гермиону? Мне надо в Лондон.

– Угу… – снова промычал Рон, потом очнулся и всё-таки поднял голову. – Слушай, ты ведь в Косой?

Гарри кивнул.

– Можешь поискать что-нибудь еще по медицинским? А то в «Патронусе» всё какое-то слишком высшее.

– Э… – удивился Блэк. – Хорошо. – Он немного покопался в памяти. – Вроде на Майлза все ссылаются, да и Мунго общий справочник должен быть. Ты решил заняться целительством?

– Да не то чтобы, – тоже с сомнением протянул Рон. – Но лучше пусть будет. А то калечим-то мы уже неплохо, но у меня вот твои язвы до сих пор дергает. А к мадам Помфри с ними не пойдешь.

Гарри хмыкнул. Справедливо. Травмироваться и на тренировке можно запросто, а вот приводить ранения в порядок, как Ремус, он до сих пор не умеет.

Тем более, если их и вправду станет больше…

– Я сейчас говорил с Патил, – начал он.

– С Парвати? – удивился Рон. – Она же с нами вроде бы не того.

– С Падмой, – уточнил Гарри. – И с Энтони заодно.

Рон хмыкнул.

– И что?

– Они хотят присоединиться.

– В смысле к нашим занятиям?

– Вообще-то, к армии. – Гарри издал нервный смешок. – Которая под моим чутким руководством громит министерство и Волдеморта по всем фронтам. Но простые тренировки их тоже устроят.

Рон немного помолчал и поинтересовался:

– Блэк, с тобой всё в порядке? По голове не били?

– Меня нет, – открестился Гарри. – А вот Падму очень может быть.

И он изложил курсирующие по школе слухи. Пару минут Рон еще пытался сохранять серьезное выражение лица, но под конец выдержка кончилась и, выслушивая последние новости с фронтов, Уизли уже ржал как идиот.

Отсмеявшись, вытер выступившие слезы и выдохнул.

– Да уж. Дела. – Он снова фыркнул. – И что ты им ответил?

– Пока ничего, обсудить хотел.

Рон окончательно отодвинул эссе в сторону и, с некоторым усилием посерьезнев, задумался.

– Ну, ты ведь примерно про это и говорил? Собрать группу и учить боевой, разве нет?

– Да, – согласился Гарри. – Это нужно, но пока я не поговорю с Альбусом, ничего такого не будет. Представь что произойдет, если нас накроет МакГонагалл?

Друг откинулся в кресле и сцепил руки в замок. Тревожный признак. Немного помолчал, раздумывая, и озвучил вещь, которую бы Гарри не очень хотел слышать. Но над которой задумывался и сам. Как бы ни больше Рона.

– Слушай, Блэк, Альбус не вечный.

Над столом повисла тишина. Надолго.

– Не вечный, – наконец, согласился Гарри.

Они помолчали еще немного, глядя друг другу в глаза, и Рон вздохнул.

– Фигово это всё. Ладно, как скажешь, давай ждать. – Он снова навалился на стол и пододвинул эссе обратно. – Посмотришь целебную, да?

В итоге в воскресенье Рон вспомнил детство и, совместив приятное с полезным, утащил Гермиону в библиотеку – помогать ему с заклинаниями, а сам Гарри отправился в Хогсмид и от Визжащей Хижины аппарировал на пятачок у Дырявого Котла.

Постучал палочкой по стене и оказался в Косом переулке.

С лета ничего не изменилось. Те же вывески, те же магазины. То же ощущение невоплощенных взрывов. Он встряхнул головой и неторопливо пошел по улице, оглядывая лавки. В какой из них то, что ему нужно?

Мантии на каждый день. Вряд ли. Это Дарсли таким не брезговали. Хотя Блэк сомневался, что носки, полученные им на седьмое Рождество, были только что из магазина. Миссис Уизли, конечно, тоже дарила им свитера, но это совсем другое.

Гарри представил, как пытается связать Гермионе свитер и чуть не расхохотался.

Всё для квиддича. Он невольно улыбнулся. Если когда-нибудь произойдет невероятное, и ему захочется поругаться с девушкой – он пойдет именно сюда.

Флориш и Блоттс. Нет, точно не оно. Хотя о просьбе Рона надо не забыть. Даже лучше сделать это сейчас, пока не вылетело из головы. Гарри зашагал к магазину. Правильная просьба, он сам «Патронусу» уделил непозволительно мало внимания, наскоро пролистав только раздел о Забвении. Лучше бы, конечно, друг сам здесь был, как в прошлом…