Текст книги "Трудно Разлюбить (СИ)"
Автор книги: Uma
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
Глава 20. Даниил
Я думал, что не вылезу из депрессии, нахлынувшей на меня черной волной. Хлор стер не только мой голос, но и прошлую жизнь с ее ценностями и стремлениями Чего я хотел тогда? Как я понял, ничего особенного. – заработать, купить, выглядеть сообразно моде. Тот Даниил рассмеялся бы мне нынешнему в лицо или прошел бы мимо. До конца я сам себя не понимал, почему вдруг мне расхотелось «косить» под мажора.
Единственное, что я взял из той жизни, это любовь к Жанне. Значит это чувство было для меня абсолютным сокровищем и идеалом, – решил я. Но и оно ускользнуло от меня; Светозаров сказал, мама подтвердила – Жанна уехала с ним, ничего мне не оставив, ни сообщения, ни звонка! Кричать я не мог, кажется, заплакал от обиды. Парнем из «Нового Олимпа» мне больше не быть; блеск и лоск небоскреба превратился для многих в смертельный мираж.
Чтобы как-то поддерживать себя на плаву, я строил планы и мечтал. На белом больничном потолке я мысленно рисовал свое будущее. По ночам мне снился голубой фургон для дальних путешествий, в нем я катил по дорогам, встречался с интересными людьми, которые жили так, как им хотелось, а не так, как диктовали общество или мода. Иногда мне снилась Жанна. Эти сны и мучили меня, и давали надежду, они были продолжением наших отношений. Оказывается, я был неисправимым романтиком…
В день нашего отъезда я чуть ли не бежал к своему фургону; мне казалось, Жанна могла передумать и вернуться к Светозарову. У него, как ни крути, было преимущество – деньги и, пусть недолгое, но общее с Жанной прошлое в радужных тонах первой любви. Еще в его руках остались ее племянница и мама, судьба которых, конечно, волновала нас обоих. Жанна не хотела говорить со мной об этом, но я был не настолько наивен, чтобы не думать о том, о чем я она тревожно молчала.
Дрожащей рукой я потянулся к дверной ручке, зажмурился от страха, как мальчишка, готовясь войти в свое опустевшее жилище.
– Привет! Ты сегодня рано, – Жанна сама открыла мне дверь. Мы обнялись. Я вздохнул свободнее, но меня била нервная дрожь, которую Жанна сразу почувствовала. – Ты замерз? На дворе июнь, малыш, а ты замерз?
– Я думал, ты ушла, – тихо признался я, тычась лицом в ее волосы. Она привычно хмыкнула, решив снова поиграть в «плохую бабенку», мол, ну и ушла бы, чего хорошего от меня такой ждать. – Почему ты не уходишь? Боишься его, а так бы вернулась, наверное?
Жанна, отстранившись, обхватила моё лицо ладонями и внимательно посмотрела на меня. Ее глаза были темными и ясными одновременно. Ее губы, ставшие для меня в ту минуту центром вселенной, произнесли:
– Не вернусь, малыш, потому что будущее мне нравится больше, чем прошлое… – она наконец проговорилась, не смогла молчать. – Если бы не Алена, все было бы замечательно. Девчонка по уши влюблена в Кирилла. Обидеть ее в отместку мне Кириллу ничего не будет стоить…
– Хочешь я пойду к Светозарову и заберу Алену? – предложил я. В тот момент я готов был ограбить банк, лишь бы Жанна не переживала. Она погладила меня по плечу и невесело улыбнулась:
– Надо устроиться самим, потом что-то решать с Аленой. Из апартаментов Светозарова ее сейчас не выманишь. Я не знаю, что с этим делать, но моя племянница это моя молодая копия, а я девушка не очень рациональная…
С таким настроем мы уехали из большого города. Обсудив все, решили поехать в наш городок, обустроить там быт и пожениться. Я не делал особого предложения, просто сказал, что «мы поженимся». И Жанна согласилась, сказав:
– Не думала, что за неделю получу два предложения о «выйти замуж». Вы меня балуете…
Ближе к ночи мы приехали в зеленеющее садами село. В центре него стояло здание в немецком стиле, с черепичной покатой крышей, белым фасадом, разлинованным черными балками. Жанна с Витькой вышли посмотреть на необычное сооружение. Оказалось, что оно было не только жильем фермера, но и местной достопримечательностью, в которое пускали всех за небольшую плату. Мы заплатили и пошли взглянуть на добротные германские интерьеры с деревянной мебелью, белеными стенами и фотографиями благополучной жизни хозяев.
Хозяин, пожилой обрусевший бюргер, увидев нас, сразу опознал в нас семью и разговорился:
– Я давно здесь живу, с тер пор, как женился на Ане. Знаете ли, бросил все ради нее! Оно того стоило! У нас пятеро детей и ферма. – Он обратил внимание на Витьку, слушающего его с разинутым ртом. – А ты, малец, куда едешь? Или с мамой и папой хоть на край света?!
– Ага! – кивнул мальчик, – мы в фургоне теперь живем…
– Оставайтесь ночевать, – предложил дядька. – Покажу тебе наших коров и овечек.
Жанна совершенно не боялась преследований Светозарова, поэтому посмотрела на меня, прося принять приглашение. Погони и разборок ждал я, о чем рассказал господину Хансу. Тот понял меня:
– С соперником тебе лучше договориться без женщины. Если он влиятельный, из-под земли тебя достанет. С одной стороны, с другой; богачи обычно ленивы и обидчивы, может и Светозаров этот не будет когти рвать…
Проникнувшись к нашей истории сочувствием, семья Ханса приняла нас. Комната на втором этаже с кроватью, телевизором и шкафом подошла нам, как нельзя лучше. Жанна с кошачьей осторожностью и изяществом присматривалась, принюхивалась и ко всему проникалась симпатией. Мы провели ночь в мягкой постели, разделенные Витькой. Но это лучше, чем жить в разлуке.
Утром меня разбудил негромкий стук в дверь. После трагедии в «Новом Олимпе» во мне что-то сбилось с нормального ритма; я плохо спал, потерял аппетит и стал мрачным одиночкой. Стук этот заставил меня тихо, чтобы не разбудить Жанну с Витькой, встать, натянуть джинсы и приоткрыть дверь. Ханс выразительным жестом позвал меня за собой, – идем, парень, час пробил. Спускаясь за ним по деревянной полированной лестнице, я спросил:
– Светозаров приехал? – Ханс кивнул. А я ускорил шаг. Скорее бы все выяснить.
Глава 21
Кирилл поджидал меня в гостиной, вальяжный и значительный. Ему принесли завтрак, которым он неспешно угощался. На меня Светозаров посмотрел прямо. Я тоже не отвел от него серьезного взгляда.
– Так, Мухин Даниил, – заговорил он, выводя мое имя нотами издевки. – Ты ловкий парень, я смотрю! Увез женщину из-под моего носа, устроив маскарад…
– Я думал, это ты воспользовался ее сложным положением, – заметил я. – Ты ее оставил, я ее нашел… И это не маскарад, это моя жизнь.
– Было бы что находить! В юности она была проще, книжек меньше читала, – он оставил завтрак и поднялся с кресла. – Она тебе сказку рассказала о своем сложном положении? Да, рыпалась она сначала, не скрою, но потом ей даже хорошо было! Ну правда, Мухин, зачем она тебе? Перепехнулись пару раз, а так, чтобы на смертном, практически, одре мечтать о ней, это верх глупости.
Я сложил руки на груди, сдерживая желание разбить ему лицо.
– Значит я дурак. Оставайся при своем, – сказал я, – Жанна меня любит. Я тогда тебе об этом говорил, ты не внял.
– Могу расплатиться за нее должностью или деньгами. Хотя такие, как вы с Жанной, плевать хотели на все! Вам в болоте привычнее. – Он махнул рукой, не надеясь на мою уступчивость. – Подожду ее. Не против?
– Жди, – ответил я и поднялся на второй этаж.
Жанна проснулась; легкая и счастливая, она повисла на мне, поцеловала куда-то в ухо. Когда узнала, кто ждет ее внизу, не удивилась, и засобиралась на решающую встречу:
– Мне нужно поговорить с ним об Алене, – пояснила она, пальцами расчесывая волосы и водя плечами перед зеркалом. Явно хотела предстать перед Светозаровым в лучшем виде. – Может быть, он и не думает о том, о чем думаю я, и отдаст девочку без разговоров.
Я впервые видел Жанну рядом со Светозаровым, и всерьез напрягся. Между ними метались такие искры и эмоции, что я невольно почувствовал себя лишним. Жанна не склонила перед ним голову. Вздернув свой овальный подбородок, она смотрела на него вызывающе. Он не прятал от нее саркастическую усмешку. Они стояли друг от друга на приличном расстоянии, впрочем, это не мешало им иногда сближаться.
– Кирилл, почему ты не привез Алену? – начала Жанна. – Пожалуйста, пришли ее ко мне…
– Вот чего ты боишься! Что я совращу твою племянницу, – заулыбался Светозаров, оставаясь спокойным. – Тебе ее завернуть и прислать по почте, или убедить добровольно вернуться к тетушке в каморку. Смотри, у Мухина тоже есть шанс стать предметом ее обожания. Девчонка вся в тебя…
– Я опекун Алены, поэтому она будет жить там, где живу я, – прервала его Жанна резко. – До восемнадцати. Хочет она того или нет!
– Ну поехали, заберешь ее сама. Почему я должен делать за тебя твою работу? – хмыкнул Светозаров, разводя руками. – Ты хоть понимаешь, какое неудобство ей доставляешь? Я оплатил ей обучение в хорошей школе, они подружились с Жанной-младшей. Иди, разрушь все это сама, скажи, что свои капризы ты ставишь выше ее благополучия!
– Ты прекрасно знал, что мои чувства к Даниилу не каприз. Знал, и тебя все устраивало, – начинала закипать Жанна. Держалась она достойно и уверенно, не без свойственного ей вызова. – Я благодарна тебе за заботу о моих близких, но с тобой я быть больше не могу…
– Спасибо за честность! – тряхнул головой ее собеседник. – А теперь меня послушай, Алена останется со мной… – Кирилл выставил вперед правую руку, повелевая Жанне, открывшей рот, помолчать. – и мы сами решим, что нам делать…
– Кирилл, она ребенок! Не ломай ей жизнь, ты же знаешь о ее чувствах к тебе! Просто отпусти ее! – вскинулась Жанна, догоняя уходящего прочь Светозарова. – Кирилл, я подам на тебя в суд, за незаконное удержание…Я ее опекун!
Светозаров вышел, больше не сказав ни слова, и уехал, о чем-то переговорив с Хансом, возможно, жаловался на Жанну и искал у него некой поддержки.
Но немец, как потом выяснилось, рассказал ему свою историю. Ради своей Ани он оставил страну, родню, отказался от наследства. Для него это было эталоном отношения к женщине. А для Светозарова, видимо, поводом вспомнить о том, как он бросил Жанну когда-то.
– Непохож он на растлителя малолетних, – добавил Ханс. – Может попугать захотел…
Жанна была в тупике, из которого, впрочем, можно было легко выйти. Я собрался ехать к Светозарову, чтобы забрать у него Алену, если понадобиться за шкирку вытащить. Как мужчина, я чувствовал свою ответственность за все происходящее. Раньше я таким не был, раньше, наверное, испугался бы, но сейчас бояться мне было не за что. Моя шкура не стоила и гроша. Жанна смотрела на меня беспокойными глазами, тоже не узнавала в парне с суровыми складками на лбу своего любовника-красавчика. В момента этой нашей встречи любовью мы занимались всего раз. Мне неизменно нравилась близость с Жанной, жаркая, волнующая, бьющая меня токами призывной женственности.
– Что ты так смотришь? – спросил я, надевая клетчатую рубашку. Моя Жанна подошла и стала застегивать пуговицы на рубашке, продолжая глядеть на меня. – Признайся честно, я сильно изменился?
– Есть немного. Такой «айл би бэк»! – коротко и грустно улыбнулась Жанна, словно ковыряясь в моей груди своими тонкими пальцами, на самом деле застегивала четвертую пуговицу. – Зачем ты вернулся? Я ведь оставила тебя, предала, можно сказать…
– Не задавай детских вопросов. Люблю тебя, – я обхватил руками ее лицо и притянул к себе, чтобы поцеловать. Наши губы жадно соединились. Потом я сказал, – поеду за Аленой, может уговорю ее вернуться…
– Не надо, это не твое дело, не твоя головная боль! – Жанна не желала ничего слушать, решительно положила руки мне на плечи. – Если Кирилл будет удерживать ее, то я заявлю в полицию. У меня нет другого выхода, понимаешь? Я сама ао всем виновата, я привыкла отвечать на свои поступки сама. От тебя я хочу только любви. Какие у тебя планы на нас, скажи, порадуй меня!
– Пожениться, как можно скорей, – ответил я.
– Хорошо, малыш! – женщина засияла от счастья, и, взяв меня за руку, подвела к зеркалу. – Смотри внимательно, – сказала она, проводя рукой по своему лицу, внезапно ставшим бледным и печальным. – Вот такая у тебя будет жена. Ну ты знаешь все… Хочешь такую?
– Да, хочу, – улыбнулся я, глядя на отражение моей Жанны.
Итак, мы поженились.
Свадьбой небольшое застолье в доме Ханса назвать было трудно, но Жанну это нисколько не смущало, наоборот, она радовалась простоте и быстроте происходящего. Замуж она выходила в розовом шифоновом платье с открытыми плечами, купленном в магазинчике напротив дома Ханса. Добродушная Аня собрала ей букет из садовых цветов и вплела в волосы те же живые цветы. Романтики в этом было ничуть не меньше, чем в традиционной свадьбе. Ханс напутствовал меня словами:
– Ты главное, не тушуйся. Все уладится и с мамами, и племянниками. Захочешь, с нами останетесь. В магазин как раз продавщица нужна. Жанна твоя там уже освоилась. Ты работу найдешь всегда. Женишься, увидишь, все по-другому закрутится…
Ночь перед женитьбой я провел в своем фургоне, стоявшем через дорогу от дома фермера. Оттуда меня выставили еще с вечера, ссылаясь на то, что жених не должен видеть невесту перед свадьбой. Я не был против, тем более, что в постели мне ничего «не светило» из-за Витьки, – ушел, купил себе ужин в кафешке и решил позвонить маме. Где я мотаюсь, она примерно знала, не ободряла моих новых поисков, но всегда радовалась, когда я давал о себе знать. Случалось это тогда, когда у меня были новости или хорошее настроение. В тот вечер было и то и другое.
– Мама, я женюсь, – заявил я после обычных «привет! как дела, какие новости?». На мамин вопрос: «кто она, почему не познакомил нас?» я ответил сухо. – Мам, у тебя будет время с ней познакомиться. Хочешь, можешь приехать, но к росписи не успеешь. Я женюсь на Жанне, да, на той самой…
На той самой, которая на пятнадцать лет меня старше, и к которой я по пьяни завалился в магазин. Кажется с тех прошла тысяча лет, хотя по факту прошло полтора года. Маму я оставил с ее возмущением и без подробных объяснений. Легко моим женщинам не будет, обе сильно любили меня.
– Ну все, парень! Теперь мы с тобой из одного клуба, женатиков! – смеялся Ханс.
Мы с Жанной уже поставили подписи, нас поздравила представительница администрации под вальс Мендельсона, не очень чисто звучавшего из колонок старого музыкального центра. Жанна, из-за яркого платья и цветов в черных волосах отдаленно похожая на цыганку, улыбалась мне самой счастливой улыбкой, прижимала к лицу душистый букет цветов и льнула ко мне. Я обнимал ее за талию, слегка подавшись к развеселому Хансу, продолжавшему шутить:
– Сегодня Виктора уложим спать в детской, чтоб не мешал. Красивая у тебя жена, Даниил, как спелая вишенка!
– Тетя Жанна, тетя Жанна! – веселье прервал звонкий девичий голос. – Он прогнал меня, прогнал, сказал, чтобы я не попадалась ему на глаза! Что теперь мне делать?
Это Алена, она влетела в актовый зал, заплаканная, с распушенными, раскиданными по плечами волосами, и с громким плачем кинулась к вмиг побелевшей Жанне, открывшей ей свои объятия. Девочку трясло мелкой дрожью, вместо лица я видел натужную гримасу отчаяния. Жанна вывела племянницу из зала, за ними сначала побежал Витя, потом пошел я. Плач и причитания девочки не прекращались ни на минуту. На скамейке, куда ее усадила Жанна, она легла на бок и продолжала биться в рыданиях, прикрывая лицо ладонями.
– Алена, успокойся, я прошу тебя. Все пройдет, мы вернемся домой и начнем новую жизнь. Я никому вас не отдам, слышишь? – говорила ей Жанна сухим дребезжащим тоном, гладя по голове, плечу, спине. – Алена, что он… сделал? Говори все…
Глаза Жанны смотрели на меня как-то странно, словно отсылали подальше от этой сцены. Я понял, чего она боялась, – холод пробежал по моим венам, – и отошел в сторону, чтобы не смущать тетю и племянницу. Но даже уличный шум и шелест березовых листьев не помешал мне слышать диалог:
– Алена, что Кирилл тебе сделал? – настойчиво спрашивала Жанна. Она трепала девочку по плечу. – Давай, выкладывай! Ты мне все рассказывала раньше, давай, Аленка. Он приставал к тебе? Обидел тебя, да?
Продолжая, скрючившись, лежать на скамейке, девочка прятала в ладонях опухшее лицо с прилипшими прядями волос. Несмотря на свое ужасное положение, отчаяние и стыд, который вдруг заставил ее притихнуть, она твердо выговорила:
– Он ничего не сделал, ничего! Правда, тетя Жанна. Я его очень люблю, а он прогнал меня, а я без него не могу…
Эпилог
Мне нравилось быть мужем Жанны. Каждое утро я просыпался с мыслью о том, что теперь она моя жена, – в этом я видел основу своей новой жизни. Эта мысль придавала мне силы и оздоравливала физически. Кофе по утрам, бутерброды с сыром и ветчиной, завернутые в салфетки, – мой обед на работе, – все это приятно грело меня. Ну и, конечно, теперь нам не нужно было ждать выходных, чтобы заняться любовью. Для меня секс с Жанной был не менее важен, чем кофе по утрам. Можно и без него, но с ним лучше.
Поселились мы в квартире на Промышленной, однако я уже присматривал земельный участок, на котором хотел построить просторный дом. Заработанного миллиона мне, разумеется, не хватит, поэтому я присматривался к кредитам и собирался упорно работать. Свой фургон я не продам ни за что, пусть останется нашим семейным средством передвижения. В нем мы этим летом ездили в гости к Хансу, и были тепло приняты.
Пока же я, Жанна, ее мама и дети ютились в двух комнатах. Теща сама захотела переехать из пансионата домой. Кирилл, надо отдать ему должное, не мелочился, – обещал больной женщине оплачивать проживание там и впредь. Но женщина не приняла от него помощь, узнав, как грубо он выставил Алену с ее пожитками за дверь своих апартаментов. На его месте я поступил бы точно также; зачем молодому еще мужику связываться с малолеткой? После этого случая Алена как-то сразу повзрослела, стала прилежнее учиться, помогать бабке и брату.
Жанна и до этого любила Алену, теперь же еще и понимала ее чувства, пережитые ей самой примерно в том же возрасте, при тех же обстоятельствах и с тем же мужчиной. Я не лез в их разговоры, но, кажется, Алена собиралась мстить Кириллу. На это Жанна говорила ей, что связываться со Светозаровым не нужно, нужно забыть о нем, как о плохом сне.
В описываемый вечер я возвращался с работы. Кстати, моя новая профессия оказалась востребованной, и я устроился в «Горводоканал» без труда, а через полгода стал мастером, – неплохой карьерный рост для парня, который никогда раньше не думал о трубах, задвижках и отопительном сезоне. Я обещал зайти за Жанной на ее работу, – в крупный продуктовый магазин с большим покупательским трафиком. Утром мы договорились погулять в парке и посидеть в кафе. В общем делать то, что делают обычные люди, влюбленные друг в друга и ждущие ребенка. Прекрасную новость Жанна сообщила мне вчера. Рядом с ней мне стало еще уютнее.
Вечер обещал быть теплым, несмотря на то, что на дворе был конец сентября.
Вдруг передо мной, на обочине остановилась черная иномарка, из окна выглянул Алик Саркисян.
– Ден, это ты?! – он таращился на меня, как на редкого зверя. – Ты! О тебе после хлора ни слуху, ни духу! А тут гляжу, твоя походка. Ты как?
– Нормально, – просипел я, Хотел прокашляться, но это не помогло мне извлечь из моих обожженных связок чистые звуки, только заставило схватиться за больное горло. – Все хорошо, работаю. Женился…
– Вот те раз, женился и на свадьбу не позвал! Передам Дашке, она по тебе вздыхает иногда… – подтрунивал Алик, взглядом рыская что-то на улице – Не хочешь выпить? Там вон бар есть…
– Я не пью. Сам слышишь, голоса почти нет, – отказался я.
– Да, Ден, многие тогда полегли. Эту стерву засадили надолго, но здоровье и жизнь нам не вернуть, – вздохнул Алик и перевел разговор на другое. – Кто жена? Какая-нибудь медсестричка из больницы? Ты же, помниться, долго там лежал…
– Да нет, она продавщица, – ответил я быстро.
Алик обреченно закивал, причем, это «обреченно» касалось меня, потом он, небрежно пошутил насчет моей женитьбы:
– Простенько, но надеюсь со вкусом женушка! – И спросил. – Не вернешься в «Новый Олимп»? Там сейчас движуха началась, кажется, Светозаров открывает кадровый центр…
– Нет, не вернусь, мне неплохо живется вне «Нового Олимпа». Этап тупого зарабатывания денег прошел, неинтересно стало! – Мотнул я головой и немного напрягся, – Светозаров опять в городе?
– Бросить такую махину без пригляда нельзя. Башенка-то под миллиард баксов стоит, – сказал Алик. – Вчера видел его. Часто он тут сидит… Может с женой ко мне в гости придете?
Я слегка развел опущенными руками, неуверенный, что когда-либо соглашусь принять его приглашение. У меня появились новые друзья, и они вполне удовлетворяли мою потребность в общении, хоть и никогда не заглядывали в «Новый Олимп». Когда разговоры нечаянно заходили о небоскребе, ребята выказывали свою неприязнь к Светозарову, называя его «толстосумом», которому деньги некуда девать, поэтому он тратит их на всякую муть. Конечно, есть более социально-выгодные способы прославиться в веках, чем строить небоскребы с намеком на то, что в них будут жить и работать преемники греческих богов.
– Ну как хочешь. Удачи тебе, Ден! – Алик понял мой отказ и, махнув мне рукой, скрылся в салоне своего авто.
– Тебе тоже, – я отмахнулся от отъезжающей машины.
Дальше я пошел по улице не так бодро, как до встречи с Аликом, останавливался, смотрел себе под ноги и жалел, что не курю, насколько мне было неспокойно. В голове крутилась мысль о том, что мы с Жанной и Аленой живем в трех остановках от Светозарова. Вряд ли он вернется за моей женой, – мужская гордость и высокий статус не позволят. Кто будет рваться к нему, так это Алена, внезапно ставшая лучшей в классе.
Магазин Жанны. Народ входил и выходил, вынося пакеты, полные продуктов. На моих часах была половина пятого, значит, Жанна скоро сдаст смену и пойдет переодеваться. Свитерок, джинсы, короткая стеганая курточка пока сидели на ней замечательно, подчеркивая все достоинства фигуры, – высокую грудь, длинные ноги, округлые бедра. Я видел, какими голодными глазами на нее смотрели мужики на улице.
– Они глазеют, потому что видят рядом со мной тебя, – сказала она однажды, поймав на себе взгляд какого-то пижона, вроде меня прошлого. – Чем тетка привлекла молодого мужика, в ней что-то есть, думают они, чего там в ней есть? Пойди я сейчас одна по улице, никто и не взглянет. Это чистая психология. Пока женщина с мужчиной, у нее больше шансов быть замеченной другими мужчинами…
Возможно и так, я не спорил с Жанной, я любовался ее вызывающим равнодушием к собственной привлекательности. Она ловила на себе мой горящий взгляд и довольно улыбалась.
– Месяца через два все изменится, – говорила она в такие моменты, спокойно вглядываясь в свое отражение, поглаживая ладонями грудь, бока и бедра. – Не представляешь, как я рада, малыш! У меня будет три малыша, – ты, Витька и наш ребенок! Дожила до счастья!
Меня в магазине знал почти весь персонал, от уборщицы до администратора. Обычно, если погода не заливала дождем, я ждал жену у входа. Сегодня я, слишком нервный и нетерпеливый, зашел в магазин. Жанны на кассе уже не было, зато меня заметила и подмигнула ее сменщица, блондинка с ярким макияжем. Я кивнул ей в ответ, окинул взором торговый зал, разделенный на сектора «Молочные продукты», «Скидки», «Колбасы». Жанны среди покупателей и персонала я не нашел, оттого продолжал немного мандражировать, сам не зная почему, то ли упоминание «Нового Олимпа» так на меня действовало, то ли я банально ревновал Жанну к Светозарову.
Неожиданно мои глаза закрыли нежные ладони Жанны, – узнал их по мягкости, теплу и даже запаху, она подошла сзади, приподнялась на цыпочки и сделала мне «темного».
– Угадай кто, – шепнула она, сдерживая смех. – Придумай что-нибудь оригинальное.
– Королева скидок? – выдал я, фыркнув и сняв ее руки со своих глаз. – Жена короля водоканалов?
– Эко тебя занесло, малыш! – засмеялась Жанна. – Но я не против, звучит, как название самиздатовского романа…
Она подцепила меня под руку, и мы вышли из магазина на вечернюю улицу, начинающую тонуть в прохладных сумерках. Немного пьяный парень в распахнутом пиджаке, красивый, самоуверенный, прошел мимо нас, по обыкновению некоторых прохожих мужского пола, с определенным интересом посмотрев на мою жену.
Конец
