Текст книги "Зеркало (СИ)"
Автор книги: TsissiBlack
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Направляясь к себе, Стив пытался не думать о том, что будет с ним, если на их с Баки долю выпадут те самые тридцать процентов.
========== Глава 9 ==========
Баки проснулся сам только к восьми утра. Стив был рад, что ему удалось проспать остаток ночи и утро без кошмаров, чего он не мог сказать о себе. За восемь часов в кресле около Баки он выспался достаточно, чтобы не знать, куда себя деть до назначенного Тони срока, а потому он взял альбом для набросков и очнулся только тогда, когда понял, что рисует пятый вариант спящего Баки. Это уже попахивало одержимостью, а потому он закрыл альбом, а потом, подумав, направился к тумбочке, где хранил старые скетчбуки, которые забрал из Смитсоновского музея. И те два, что сохранила Пегги.
За что Стив любил Пегги Картер, так это за догадливость, тактичность и умение хранить чужие секреты. Эти последние два альбома были особенно ценны тем, что едва взглянув на их содержимое, каждый, даже самый наивный человек, мог догадаться о чувствах Капитана Америки к своему другу. Пегги же никогда, даже в этом времени, не задала ему ни единого неудобного вопроса. Просто вернула альбомы и странно, загадочно улыбнулась, очень напомнив себя прежнюю.
Стив не пересматривал их с того самого вечера, как вернул – было больно. Сначала он не знал, что Баки жив, а потом ему резко стало не до того. Да и мало Зимний Солдат походил на того улыбчивого, солнечного Баки, каким рисовал его Стив. Вот и сейчас он провел ладонью по истертой обложке, но открывать альбом не стал. Внезапно все, что было до того времени, как Баки выскользнул к нему в руки из холода криокамеры, стало неважным. Стив был готов к тому, что ничего уже не будет по-прежнему, но от этого его чувства нисколько не изменились. Потеряв, как он считал, навсегда, он был готов благодарить судьбу за неожиданный подарок, а потому решил не ворошить прошлое.
Убрав альбомы, он быстро поправил так и не расстеленную постель и вышел: Джарвис сообщил, что Баки проснулся и направился в душ. Стив направился к нему.
– Доброе утро, – поздоровался он, постучав в ванную, – как ты?
– Нормально, – вместо «функциональность восстановлена на … процентов» отозвался Баки. – Мне обязательно принимать ванну каждый день, когда я не на миссии?
– Конечно, нет, – Стиву хотелось чертыхнуться, но он подавил этот низменный порыв. – Ты должен делать то, что нравится. Можно мне войти?
– На это тебе тоже нужно разрешение? – из-за двери спросил Баки.
– Ну, правило о соблюдении личных границ.
– По-моему ты чаще всего плюешь на какие-либо правила. По инструкции…
– Можно или нет?
– Входи.
Стив вошел в наполненное паром небольшое помещение и увидел Баки по шею в горячей абсолютно прозрачной воде.
– Выспался? Кошмары больше… не снились?
Баки осмотрел его с головы до ног, и взгляд этот был оценивающим. Впервые с тех пор, как началось их странное взаимодействие, Стив уловил от Баки какие-то эмоции, не базирующиеся на недоумении.
– Кошмары, – медленно повторил за ним Баки. – Что ты знаешь о кошмарах… Стив?
Баки впервые обратился к нему так, и от звука собственного имени, произнесенного так знакомо, чуть с вызовом, больно защемило в груди. Он сел на низкую скамеечку и опустил голову.
– Многое, – наконец, ответил он. – Война, твоя смерть, моя смерть. Снова и снова, как в ролике, поставленном на повтор.
– Моя смерть, – так же без вопросительной интонации произнес Баки. – Ты ощущаешь вину. Почему?
– Потому что это я должен был найти тебя в том ущелье. А не… не те, кто сделал это с тобой.
– Сделал со мной – что?
– Стер память, вложил в голову код. Выбил, вырвал из тебя все то, что когда-то нравилось тебе. Те, кто держал тебя взаперти и отдавал приказы.
– Что изменилось сейчас? – спросил Баки спокойно, и от его тона Стива продрало по спине холодом.
– Сейчас ты со мной. Я хочу помочь тебе… вспомнить. Выздороветь. Стать собой.
Баки задумчиво на него смотрел и молчал, будто пытаясь понять, как относиться к сказанному, и не мог. Вместо этого он поднялся во весь рост, ничуть не стесняясь наготы, и потянулся за полотенцем.
– Лаборатория? – спросил он, небрежно промокнув волосы и натянув свежую одежду – мягкие домашние брюки и футболку.
– Да, Тони попытается остановить процесс отторжения крепления твоей руки.
– Сколько у меня времени? – вдруг спросил Баки, обернувшись на пороге блока.
– До чего? – Стив уже знал ответ, но не мог не спросить.
– До того, как я превращусь в бесполезного калеку.
– Этого не…
– Сколько?
– Если инъекции помогут, то операцию по замене шарнира можно будет отложить на месяц-полтора. Тони сказал, именно столько ему понадобится, чтобы тщательно изучить твою руку и сделать новое крепление из вибраниума.
Баки кивнул и до самой лаборатории не проронил ни слова.
***
Инъекции действовали. Тони сразу сказал об этом Стиву, на следующий же день. Плечо действительно болело меньше, Баки ел за пятерых, соблюдал режим, тренировался, читал, мог поддержать разговор почти на любую тему, но Стива что-то царапало внутри. Что-то было неправильно. Не так, как нужно. Иногда наедине с Баки он ощущал себя актером, который пытается с партнером изобразить в кадре дружбу.
Нет, Баки все делал правильно: говорил «доброе утро» и «спокойной ночи», благодарил за тренировку и спрашивал, как дела. Мог выбрать между стейком и ребрышками в остром соусе, обсудить прочитанную книгу. Он «дружил» очень выверенно, не совершая ошибок и не сбиваясь с курса.
А Стив вспоминал, как Баки самозабвенно материл его после очередного неравного побоища в переулке, одновременно прикладывая к его разбитому носу свой носовой платок, как называл мелким и ухмылялся, получив в ответ «придурок».
Он знал, что не стоит ждать от Баки слишком многого, но не мог не надеяться на чудо.
А потом Баки исчез. Просто однажды утром Стив включил монитор и обнаружил, что в постели никого нет. Борясь с нехорошим предчувствием, он направился в блок и понял, что тот пуст. Нет, он не забыл запереть дверь, не сообщал Баки код безопасности (все равно помимо кода нужен был еще и отпечаток пальца). Он не сделал ничего, что помогло бы Баки сбежать, но тот все-таки умудрился.
Стив ощущал горечь и обиду, как от предательства. Будто Баки, его, Стива, Баки, предал его, обманул, подставил. Можно было тысячу раз повторить себе, что Баки сейчас не совсем Баки, что Стив ему, по сути, чужой человек, но обида и разочарование в первые мгновения захлестнули его с головой. А потом пришла мысль, от которой волосы на голове зашевелились. Стив набрал короткий номер и, услышав на том конце «Какого черта, Кэп, я только лег?!», сообщил:
– Баки пропал. Как его могли выкрасть из Башни, Тони?
– Никак, – рявкнул тот, а потом вздохнул. Стив почти увидел, как Тони сжимает переносицу и прощается с надеждой поспать. – Джарвис, общий сбор. Кэп… давай в общую гостиную на жилом этаже. Мне нужны подробности. И хотел бы я взглянуть на гребанного самоубийцу, пытающегося похитить ТАКУЮ принцессу из чертовой Башни, охраняемой Джарвисом. Отбой, Кэп. Увидимся через три минуты.
В трубке зазвучали короткие гудки, а Стив стоял посреди опустевшей спальни и думал о том, куда мог уйти Баки. И зачем.
В гостиной Стив застал отчаянно зевающего Клинта в полной экипировке, собранную и как всегда шикарно выглядящую Наташу и задумчивого Брюса.
– По какому поводу концерт? – спросил Клинт, оглядев одетого в домашнее Стива с головы до ног. – Пожар? Читаури? Баки?
– Баки пропал.
У Наташи и Клинта сделалось одинаковые выражения лиц: смесь неверия, ужаса и веселья.
– Да ну, – протянул Клинт. – Во дает мужик.
– Может, его похитили, – Стив понимал, как это звучит, но эта версия не давала ему покоя.
Наташа усмехнулась очень весело и склонила голову на бок, изучая его:
– Ты правда думаешь, что кто-то может похитить Зимнего Солдата? Без… упаковки?
– Если я правильно понял Джарвиса, – сказал Тони от двери, – то следов борьбы нет, замок не взломан и с крыши пропал джет нашего Кэпа. Маячок транспорта не отслеживается, скорее всего, тот перешел в режим «стелс». Вариант у меня только один. Вернее, два, но так как я знаю зашкаливающее за все отметки чувство ответственности Кэпа, то вариант все-таки один. Зимний Солдат выбрался из Башни по своей воле. Открыл замок при помощи декодера… не знаю, откуда он у него и что из себя представляет. Вышел на крышу, открыл Джет… который принял его за Роджерса, потому что сигнала тревоги не прозвучало, и… улетел в закат. Вернее, в рассвет.
Он прошел к бару и налил себе виски, несмотря на то, что было около семи утра.
– Есть мысли, куда он мог податься? – спросил Клинт и все разом посмотрели на Стива.
– Мне, как вы понимаете, Баки ничего не говорил, – ответил тот на незаданный вопрос. – Он вообще мало говорил последнюю неделю. Не то чтобы он до этого отличался особой общительностью, но… в последнюю неделю он все чаще впадал в какое-то оцепенение, будто думал о чем-то.
– Думал. Действительно странно, – съязвил Тони. – Но – веришь или нет – некоторые занимаются этим постоянно. Что еще странного?
– Да все. Ничего не было нормально, – резко ответил Стив. – Ты и сам видел, насколько все было неправильно.
– Откуда я знаю, как должно быть? – не остался в долгу Тони. – Я не знаток ваших отношений. Может для вас нормально молча сидеть и смотреть. Ты – на Барнса, а он в угол.
– Когда я ушла от своих прошлых хозяев, – сказала вдруг Наташа, – я первым делом уничтожила все базы данных о себе и… убила своего куратора, – она мечтательно улыбнулась. – Хотела взорвать и школу, но решила не наживать себе лишних неприятностей.
– Напомни мне не ссориться с тобой, – Тони отсалютовал ей бокалом и направился к Стиву, который как раз склонился над спроецированной для него на журнальный столик картой.
– Спасибо, Джарвис, – произнес тот. – Подсвети, пожалуйста, базы, о местонахождении которых нам известно более-менее достоверно.
– Да, капитан Роджерс, – прозвучал спокойный голос. – Осмелюсь обратить ваше внимание на два ближайших объекта.
– Да, – Стив оперся руками о столешницу и задумался. – Это те две базы, за которыми мы присматривали, ожидая, что Баки… будут там готовить к криосну.
– Сколько в джете было горючего? – спросил Клинт, и все повернулись к нему. – Что? Если там полный бак, он может на Аляску смотаться и обратно, а если нет, то ему придется засветиться. Не думаю, что специфическое топливо для джетов продают на любой заправке.
– Я всегда держу баки полными. Основной и оба подвесных, – ответил Стив.
– Хреново. Нет, то есть ты молодец, – снова заговорил Тони, – предусмотрительный и все такое, но где нам теперь искать Барнса? Джарвис, еще раз видео с камер в блоке и коридорах, с крыши… должно же быть хоть что-то!
– Мне жаль, сэр, – в обычно вежливом и бесстрастном голосе Джарвиса послышалась досада. – Но это все.
На экранах в быстрой прокрутке замелькало видео с камер. Вот Баки лежит на кровати, потом поднимается, идет в ванную и исчезает. Вот джет Стива стоит на посадочной площадке, мгновение – и его нет.
– Как этот чертов киборг мог влезть в твои базы?
– Протоколы безопасности были переписаны, – бесстрастно сообщил Джарвис. – Видео стерто. Мне жаль, сэр.
– А мне-то как жаль, – процедил Тони. – Чувствую себя так, будто потерял где-то ракету «Иерихон». Тревожно.
Стив нахмурился и наклонился еще ниже к карте.
– Баки спрашивал, сколько времени у него осталось до того, как он превратится в ни на что не годного инвалида, – произнес он. – Он знал, что операция – дело рискованное. Как я не понял, что он хочет успеть что-то? Я даже не заметил, что он что-то вспомнил.
– Барнс за столько лет привык скрывать все и ото всех, – заметила Наташа. – Он не чувствует тебя своим другом, знает, что это так, но только головой и с твоих слов. А потому не может доверять никому. Если бы я на его месте решила закончить какие-то свои дела, прежде чем с вероятностью в тридцать процентов оказаться по ту сторону черты, я бы тоже не стала никого ставить в известность.
– Даже меня? – с наигранной обидой спросил Клинт.
– Если бы знала тебя неделю, то да, даже тебя, – безжалостно ответила Наташа.
– Так ты думаешь, Барнс…
– Я ничего не думаю, – перебила Стива Наташа. – Я понятия не имею, что у него в голове. Может, там случайно активировалось какое-нибудь задание ГИДРы, и завтра мы узнаем, что при самых загадочных обстоятельствах был убит президент Соединенных Штатов, – она весело фыркнула, будто эта мысль показалась ей забавной донельзя. – Ну, или Стив достал его своей заботой и кормлением овсянкой с ложечки, и он сбежал, чтобы поесть едва прожаренных стейков. Тогда погуляет и вернется. Или нет. Понятия не имею, насколько его все достало.
– Он знает, что долго не протянет без операции и инъекций, – тихо заметил Брюс.
– «Лучше умереть стоя, чем жить на коленях»*, – усмехнулась Наташа.
Под ладонями Стива треснула столешница. Он молча свернул карту и, не говоря ни слова, вышел. Тони хотел что-то крикнуть ему вслед, но, поймав взгляды окружающих, махнул рукой, допил виски и пошел спать. Все равно с гудящей головой после почти двухнедельной бессонницы он ничем не мог помочь миру, в который ушел Зимний Солдат.
***
Стив обыскал все, что могло прийти ему в голову и еще часть мест, на которые ему намекнула Наташа. Шла вторая неделя отсутствия Баки, президент был жив-здоров, никаких масштабных терактов и прочих ужасов на территории Соединенных Штатов не наблюдалось, и от этого, к стыду своему, Стив должен был признать, что впадает в отчаяние. Значит, Баки действительно ушел от него. Сам. Просто потому что мог.
Мстители в процессе поисков рассекретили и уничтожили еще три базы ГИДРы, собрали массу полезных данных, раскрыли агентов монстра в нескольких государственных комитетах и даже в одном благотворительном фонде. Тони шутил, что своим отсутствием Барнс сделал на благо Родины больше, чем если бы сидел в Башне, как пай-мальчик и послушно ел овсянку.
Стив, скрипя зубами от усилившейся боли в плече, в сотый раз повторял ему, что не морил Баки голодом и не кудахтал над ним, как квочка, на что получал насмешливый, полный скрытого сочувствия взгляд.
Баки вернулся так же неожиданно, как и исчез: однажды ночью Джарвис поднял всех с постелей сиреной и объявлением, что на крышу Башни приземлился джет, ответивший на позывной свой-чужой от лица капитана Роджерса. Стив был на крыше через минуту и видел, как его транспорт, со следами от пуль в нескольких местах, замирает неподвижно, как выключаются двигатели и в окружении высыпавших на крышу автоматчиков медленно открывается грузовой люк.
Баки вышел оттуда совершенно спокойно, будто для него не было ничего необычного в таком вот теплом приеме: Мстители в полном составе (Тони даже в броне), два десятка вооруженных до зубов охранников в кевларе и босой Капитан Америка со щитом и красными от бессонницы глазами.
Баки медленно спустился по трапу, бросил на бетон посадочной площадки две тяжелые даже на вид сумки и, заложив руки за голову, опустился на колени.
– Не стрелять, – закричал Стив, бросаясь к нему, закрывая спиной от нацеленных на Баки стволов. – Тони, убери посторонних с крыши.
Тони длинно выругался по внутренней связи, а по внешней скомандовал:
– Отбой, ребята. Дальше мы сами разберемся со своими семейными делами. Роджерс, бери нашего блудного сына и давайте вниз. Джарвис, вызови техников, пусть осмотрят джет Кэпа. Романофф…
– Я сделаю кофе, – Наташа отделилась от стены, с которой почти сливалась и, подхватив под руку Клинта, направилась к лифту. – Надеюсь, охота была удачной, – она умудрилась подмигнуть Баки прежде, чем раздвижные двери закрылись.
– Охота, – буркнул Тони. – Охотники, блять.
Стив осторожно обхватил руки Баки за запястья и опустил их, ощупал голову, шею, хотел уже расстегнуть наглухо застегнутую куртку тактического костюма, но Баки перехватил его пальцы.
– Я в порядке, – хрипло сказал он, впервые за очень долгое время глядя Стиву прямо в глаза. – В порядке. Прости, что взял без спроса твою игрушку.
Стив, чувствуя, как в носу предательски щиплет, сгреб его в объятия и замер.
_________________________________________
* Слова видного деятеля испанской коммунистической партии Долорес Ибаррури (1895—1989)
========== Глава 10 ==========
В гостиной одуряюще пахло сваренным в турке кофе, Наташа, уже успевшая стянуть свой облегающий костюм женщины-кошки, покачивала обтянутой спортивными штанами ногой, сидя на барном стуле, Клинт дремал, обняв свой лук, а Брюс по своей извечной привычке отсутствовал: в лаборатории ему было спокойнее.
Стив и Баки вошли вместе, а за ними появился Тони, уже без костюма и очень не в духе.
– Ну, – недовольно протянул он, – где носило нашу принцессу? Вот я просто уверен, – продолжил он, не дождавшись ответа, – что все мои старания по поддержанию твоего ручного киборга в рабочем состоянии пошли прахом. Плечо болит? – спросил он у Стива.
– Да, – тут же отозвался Стив. – Очень.
Баки странно посмотрел на него, а потом бросил к его ногам обе сумки. Из одной достал шлем, отсоединил от него камеру и перебросил ее Тони. Помимо шлема там было много, очень много оружия. Самого разного.
Во второй сумке оказались деньги. В валютах самых разных стран.
– Баки, – выговорил Стив, когда отошел от шока, – где…
– Вибраниум стоит состояние, – перебил его тот. – Я могу ничего не помнить о себе, но четко знаю, что не люблю бесплатный сыр, – он покрутил бионической рукой у Стива перед лицом, давая понять, что имеет в виду.
– Эй, да я ни словом не намекнул, – начал возмущаться Тони, но тут Джарвис вывел на экран видео с камеры, которую принес Баки.
– Отчет, – пояснил Баки, когда в кадре появилась тяжелая дверь с кодовым замком. Ангар, в который она вела, находился, похоже, на краю света и не использовался лет двадцать-двадцать пять.
В кадре появилась рука, затянутая в перчатку, и набрала многозначный код. Скрипнули механизмы, что-то натужно загудело, и тяжелая створка отворилась. Дальше была темнота, камера быстро переключилась в режим ночной съемки, а потом… пять коротких выстрелов. Пять трупов, навсегда оставшихся в своих разгермететизированных капсулах криокамер.
– Э… – «многозначительно» произнес Тони, пересмотрев запись еще раз. – Твои… коллеги, полагаю?
– Хуже, – ответил ему Баки. – Следующее поколение. Тридцать языков, полная адаптивность к любой среде и никаких проблем со здоровьем. Переворот за неделю в любой стране, устранение любой цели, включая президента.
– Откуда ты знаешь, где их держали?
Баки посмотрел на Тони, как на идиота.
– Там шесть криокамер, – после секундной паузы ответил он. – Если ты, конечно, заметил.
Тони перемотал еще раз, а потом еще.
– У меня только один вопрос, – нарушила повисшую тишину Наташа. – Почему ты поехал развлекаться один?
– Есть вещи… мэм, – добавил Баки после короткой заминки, заставив Стива улыбнуться, – в которые я предпочитаю никого не вмешивать.
Наташа, хмыкнув, послала ему странную улыбку.
– Откуда у тебя эти деньги, Баки? – наконец, спросил Стив.
– Заработал, – коротко ответил тот. – Интернет – хорошая штука. Из него я узнал, сколько примерно стоят услуги… такого, как я. Бесплатно работали только рабы, и так как у киллеров нет профсоюза… – Тони задушенно фыркнул при этих словах, – я решил, что могу сам взять то, что принадлежит мне.
– Баки… – удрученно начал Стив, явно планируя поспорить.
– Я бы с удовольствием позволил вам поворковать и попрепираться на тему «этично ли брать деньги за убийства людей», но я страсть как хочу взглянуть, что там наш Терминатор наворотил со своим плечом и насколько все плохо, – перебил его Тони. – Потом прочтешь своему дружку мораль, Кэп. Он вот-вот загнется и без твоей помощи.
Стив, будто спохватившись, перешагнул через сумки и подставил Баки плечо.
– Пойдем, – просто сказал он, но добавил: – А потом ты все мне расскажешь, Баки Барнс, ясно?
– Я не помню ни-чер-та, Стив, но эта интонация мне до боли знакома.
Стив рассмеялся и провел рукой по его волосам.
– Так говорила твоя ма. Например, когда ты в очередной раз подбил меня сбежать на речку. Мы купались целый день, и я потом слег с простудой. Я никогда не умел врать, – Стив усмехнулся воспоминаниям. – Тебе всегда приходилось делать это за двоих, а потом еще и от меня выслушивать.
– А Кэп-то наш ханжа, – заметил Тони. – Давай, пресс-секретарь безупречного Капитана Америки, топай, – обратился он к Баки. – Спорю на пять баксов, что ты себя угробил.
– Ты вообще ничего не вспомнил? – без особой надежды спросил Стив.
– Нет, – Баки дернул уголком рта в пародии на улыбку. – Толком ничего. Неясные отрывки из детства и небольшие кровавые куски из не такого уж далекого прошлого. Середины нет. Не помню, как я превратился… в это. Но помню теперь, что не всегда был таким. Знаю, что ты был всегда. Как и моя потребность… заботиться. Кормить. Добывать. Защищать. На уровне рефлексов.
– И поэтому ты притащил эти деньги, – огорченно сказал Стив. – Баки, у меня есть…
– Вибраниум стоит столько, что в сороковых на эти деньги можно было купить в Бруклине улицу со всеми жителями и фабрикой. Я погуглил. Если ты готов принимать такие подарки, то я – нет.
Стив нахмурился, но промолчал. Баки хмыкнул, давая понять, что понимает: они вернутся к этому разговору, как только станет ясно, что его здоровью ничего не угрожает.
– Пришли, – объявил Тони, распахивая дверь в лабораторию. – Барнс в кресло, Кэп за дверь.
– Я не уйду, – тут же уперся Стив.
– Уйдешь, – поморщившись от смены положения, сказал на это Баки. – Не стоит тебе на это смотреть.
– Что ты с собой сделал? – Стив упрямо наклонил голову, давая понять, что сдвинуть его с места сможет только бульдозер. Которому неоткуда взяться на сороковом этаже.
– Кэп, – судя по тону, Тони терял остатки терпения, – что тебе известно о врачебной тайне?
– Что на близких она не распространяется. Мы теряем время.
Баки, вздохнул и, видимо, устав препираться, стянул куртку костюма и расстегнул кевларовый поддоспешник. Стив еле сдержал ругательства, но Тони не стал себе в них отказывать:
– Барнс, сукин ты сын! – сказал он после длинной тирады, заставившей поморщиться даже Баки, хотя тот и в более сдержанные сороковые любил крепкое словцо. – Какого лысого хрена я столько с тобой возился? Чтобы ты сбежал… кстати, как? И принес мне ЭТО?! – он невежливо ткнул пальцем в металлическое плечо, снова заставив Баки поморщиться, а Стива дернуться – ему тоже отзеркалило.
Плечо выглядело ужасно. Кожа на стыке с металлом покраснела, и при малейшем движении в плечевом суставе слышался неприятный хруст.
– Так, все, – Тони потер лицо ладонями и решительно поднялся. – Джарвис, выдерни Беннера и доктора Чо, хоть из душа, хоть из постели, хоть с оргии, мне все равно. Барнс, не шевелись, Бога ради, ты уже и так испортил все, что мог и не мог. Кэп, на два слова.
Стив послушно вышел за Тони в соседний зал и, нахмурившись, смотрел, как тот нервно перебирает какие-то железки на столе.
– Кэп, – начал он. – Тебе не понять, насколько все плохо, а потому я просто скажу: очень плохо. Сустав не готов, а Барнс загнется через неделю.
– Моя кровь… – начал Стив, но Тони его перебил:
– Разве что ты отдашь ее всю, – ответил он и замер с приоткрытым ртом. – А это идея. Гемодиализ, только вместо бесполезной мембраны и еще более бесполезной свиньи – ты.
– Что? – переспросил Стив.
– Ты согласен? Впрочем, чего я спрашиваю, ты ради «милого Баки» дашь себя на куски разрубить. Твои почки должны выдержать двойной объем. Надо посчитать. Так. Беннер и Чо. Мне нужны Беннер, Чо и еще одно чудо-кресло. Устроим здесь филиал гематологического центра помощи суперсолдатам. Джарвис!
– Да, сэр?
– Сделай заказ. Мне понадобится…
Стив ради Баки действительно был готов на все. Даже побыть установкой для гемодиализа (спасибо, Википедия). Ну, или свиньей.
***
– Нет, – отрезал Баки, когда понял, к чему все идет.
– Да, – мягко возразил Стив, вытягиваясь на соседнем кресле. – Всего сутки, и потом у нас будет еще около месяца на то, чтобы Тони закончил новый имплант. Не спорь.
Баки помолчал, упрямо нахмурившись, и, обхватив металлической ладонью предплечье, не дал прибывшей очаровательной женщине, доктору Чо, подключить его к системе переливания.
– Нам нужно поговорить, – безапелляционно сказал он. – Сейчас.
– Баки.
– Иначе ничего не будет. Ты знаешь, без триггеров будет сложно меня заставить.
У Стива больно кольнуло внутри. Он не собирался ни к чему принуждать Баки. Не так.
– Доктор, можно вас попросить?
Хелена осмотрела их со смесью насмешки и недовольства, но вышла.
– Пять минут, капитан Роджерс, – у самой двери сказала она. – Иначе я не смогу поручиться за результат.
– Спасибо, – Стив улыбнулся ей, но как только дверь закрылась, повернулся к Баки.
– Послушай, – начал он.
– Нет, это ты послушай, – Баки сел на своем кресле и уставился на него в упор. Это был очень неприятный взгляд, в последний раз он так смотрел на мосту, будто через прицел. Цепко и холодно. А Стив, оказывается, отвык. – Я не знаю, зачем ты это делаешь…
– Баки…
– Все дело в нем, да? В том, кем я был когда-то? – Стив открыл рот, чтобы что-то сказать, но Баки ему не позволил: – Прежде чем ты угробишь себя, я хочу, чтобы ты знал: Баки, по которому ты так убиваешься, здесь нет. Я знаю, что ты скажешь, но повторю: я не он. И никакие манипуляции, никакое промывание мозгов и всего организма не вернут его. Не сделают меня им. Я сломан. Я не человек. Я не твой друг, хотя очень стараюсь. У меня нет того, что делает человека человеком. Я не чувствую ничего, кроме странного долга по отношению к тебе. Если это, – он кивнул на аппарат, пристроенный между их креслами, – убьет тебя, это будет… противоречить всем установкам, которые есть во мне. И старым, каким-то чудом сохранившимся, и новым. Тем, что укладываются в понятие «дружба».
– Ты же начал вспоминать, – упрямо возразил Стив.
Баки вздохнул, будто пытаясь подобрать слова, и, наконец, произнес:
– Это все равно, что я прочитал бы об этом в интернете. Просто информация. У меня сгорел внутри нужный механизм. Информация оседает в голове и не идет ниже, к сердцу. Так что тебе не стоит…
– Стоит, – перебил его Стив. – С моим механизмом все в порядке, и я не могу иначе. Я без тебя… не стану, Бак.
Баки поднял на него взгляд и пожал здоровым плечом.
– Мое дело – предупредить.
С этими словами он вытянулся на своем кресле и закрыл глаза. И в тот же момент доктор Чо открыла дверь.
– Капитан? – вопросительно произнесла она.
– Начинаем, – Стив тоже улегся удобнее и попытался расслабиться. Следующие сутки обещали быть очень длинными, но Баки стоил этого. Что бы он ни говорил.
Для Стива Баки стоил всего.
***
Сутки были почти бесконечными, но Стив, чувствуя, как их общая с Баки кровь протекает сквозь него, наполняет его вены, очищается, чувствовал странное удовлетворение. Почти счастье. Он отдавал себя Баки, хоть и не так, как мечтал когда-то, и старался не думать о том, что услышал от него, хотя бы сейчас. «И будут двое одна плоть», – наставительно говорил когда-то отец Джером во время проповеди о семье и браке, поднимая вверх палец. Кто же знал, что стыдные, не приличествующие католику мечты Стива сбудутся так – буквально.
Баки молчал и, казалось, спал. Его щеки порозовели, и Стив знал, что плечо стало болеть гораздо меньше. Похоже, Тони знал, что делает. Значит, у Баки будет шанс дождаться операции. В то, что он попадет в несчастливые тридцать процентов, не верилось ни на минуту. Не может черная полоса длиться вечно. «Ночь темна перед рассветом», – говорила мама Баки, и Стив всегда повторял себе ее слова, когда казалось, что хорошо уже никогда не будет.
Наконец, доктор Чо, просмотрев ленты с показаниями каких-то хитрых приборов, произнесла:
– Пока достаточно. Капитан Роджерс, я вынуждена настаивать на соблюдении режима, – она дождалась, пока Стив сядет, и протянула ему тонкую папку. – Вы и сержант Барнс должны следовать нашим рекомендациям в течение следующих двух недель, иначе ничего нельзя будет гарантировать.
– Хорошо, – выговорил Стив, удивляясь, насколько хрипло звучит его голос. – Баки?
Баки сел на своем кресле и огляделся так, будто видел лабораторию впервые.
– Стив? – так же хрипло спросил он.
– Я здесь, – Стив с едва заметным усилием поднялся и, обойдя установку и кресло, встал перед Баки. – Ты как?
– Я? Я… странно.
– Вам нужно поесть, я уже распорядилась, – снова обратила на себя внимание доктор Чо, – потом отдых. Никаких спаррингов, боев и спасения мира.
– Да, мэм, – отозвался Стив, но смотрел только на Баки. И тот так же пристально смотрел в ответ. – Поднимайся, – он аккуратно потянул Баки на себя и привычно подставил плечо.
Баки поднялся легче, чем до процедуры, и дал себя увести.
– А! – в коридор вышел Тони, практически обмотанный распечатками чего-то, смутно похожего на кардиограмму. – Наши близнецы. Кэп, загляни ко мне через пару часов, разговор есть. А сейчас можете быть свободны. Кстати, – Тони потер переносицу, будто не веря тому, что действительно собирается сказать: – Не вижу смысла держать этого Терминатора в блоке, из которого он все равно может выйти, подвергнув опасности Башню. Переписанные протоколы (я выясню, как ты это сделал!) еще никому не шли на пользу. Так что забирай его к себе, Кэп. Если память мне не изменяет, в твоих апартаментах две спальни.
Стив в этот момент очень благодарен Тони за то, что тот не добавляет: «Хотя вторая вам скоро не понадобится» или что-то в том же духе. Хотя в глазах Тони под тревогой и усталостью он увидел насмешку над своей медлительностью и нерешительностью.
Поэтому Стив лишь кивнул и увел Баки к себе. Завтра им снова в лабораторию на бесконечную череду тестов, сканирований, анализов, инъекций, но сегодня у них есть полдня для того, чтобы попытаться забыть о медицине. Хотя бы попытаться.
Баки молча ушел в душ, отказавшись от помощи, а Стив устало упал на кровать. С тех пор, как его улучшили при помощи сыворотки, он впервые чувствовал себя так нехорошо. Даже ранения, простреленный живот, сломанные ребра и конечности не давали такого отвратительного самочувствия: тошноты, головокружения и слабости. Он снова чувствовал себя дохляком из Бруклина, умудрившимся подхватить очередную заразу. Доктор говорила, что будет нелегко, но он справится. И он справится.
Наверное, он задремал, потому что когда открыл глаза в следующий раз, то в комнате было темно, но в большое окно с улицы проникало достаточно света, чтобы увидеть, что в изножье его постели сидит Баки.
– Который час? – спросил Стив сипло, будто в самом деле умудрился простудиться.
