Текст книги "Охотник (СИ)"
Автор книги: Travnik
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)
– Откуда ты знаешь, что будет мальчик?! – ошеломленно переспросил участковый, который уже почти сел в машину.
– Знаю! – отмахнулась старушка, заходя в калитку – Вот мне тоже, тайна! Знаю, и все тут! Как и то, что она тебе сегодня напекла пирогов с клубникой. Давай, беги, да не переусердствуй за столом…и так растолстел.
Сергар ожидал увидеть в доме что-то особенное – какие-то особые колдовские инструменты, которыми так любят обвешивать стены жилища все колдуны лекари. Но ничего подобного не было. Чистенький дом, с половичками, хорошими обоями, с большим, на полстены телевизором и белой стиральной машиной, которая жужжала, проворачивая что-то внутри своего блестящего нутра. Не было ничего, что бы указывало на профессию бабы Нади – кроме кушетки, стоявшей в дальней комнате, куда лекарка сопроводила своего пациента.
– Раздевайся! – сказала она, повелительно кивая на кушетку – Ложись на простыню. Все с себя скидывай, не стесняйся. Меня чего стесняться? Я старая бабка, мне твои причиндалы не интересны. Если не болят, конечно. Кроме того – врачей ведь не стесняются, так?
Сергар улыбнулся – он не раз, и не два, слышал примерно такие же слова от своей матери, которая принимала пациентов. Только без "старой бабки". Его мать была еще довольно молода, хотя и старалась во время приема изобразить из себя что-то вроде умудренной опытом, старшей женщины. Она говорила, что так ей люди доверяют больше.
Сергара всегда это обстоятельство удивляло – какая разница сколько лет лекарю, если он вылечивает болезнь? Да хоть пять лет от роду – только чтобы выросла новая рука, или нога! Люди странные существа, в этом он убеждался не раз, и не два.
– Так…так…ну что сказать – все с тобой ясно. Небось на дьявольской тележке катался? На этой рычащей метле, да? Эх, дураки вы, дураки…молодые – все дураки. Вам кажется, что живете вечно, а ведь ваша жизнь, как огонек свечи – дунул сквознячок – и нет пламени, только прах, вонь и темнота. Все, можешь одеваться. Пошли, чаю попьем, поговорим.
Сергар оделся, баба Надя помогла ему взобраться на кресло. Через пять минут они сидели за столом, на котором лежали куски пирога с клубникой, нарезанные ломтиками колбаса, копченое сало и свежий, круглый хлеб, одуряюще пахнущий так, что у Сергара забурчало в животе.
– Ешь давай, худоват больно – улыбнулась старушка – Пирог вот, с клубникой – вкусно Маруська печет!
– Вот откуда ты знаешь про пироги, что испекла жена участкового – догадался Сергар – А я-то думал…
– Думал – я вижу на расстоянии, что ли? – усмехнулась баба Надя – Само собой, оттуда и знаю. Только Сережке об этом не говори – пусть жути побольше будет! Хе хе хе… Должна же я поддерживать образ ведьмы?
Сергар нахмурился – она что, обманывает людей? А он надеялся…всюду обман. Везде обман. Земля обмана!
– Не сомневайся – будто прочла его мысли баба Надя – Я лечу. И хорошо лечу. И много чего могу еще. Теперь давай поговорим о тебе. Кто ты такой?
Сергар поперхнулся чаем, ошеломленно взглянул на старушку и поставил чашку на стол. Баба Надя молчала, глядя ему в глаза, и он видел, как в зрачках у старушки мерцает синяя искра. Яркие, голубые глаза старой женщины будто светились, как если бы в голове у нее висел фонарь.
– Я не понимаю! – пролепетал он, моргая, и чувствуя, как на глаза накатываются слезы, будто в глазницы бросили мелким песком – О чем ты говоришь?
– Ты знаешь, о чем я говорю! – монотонным голосом повторила старушка – Ты не тот, за кого себя выдаешь! Ты чужой! Это тело не твое! Кто ты? Демон? Ты плохой? Хороший? Зачем ты здесь?
– Кто ты?! – со страхом переспросил Сергар, глядя на старуху, превратившуюся из доброй, худенькой старушки во что-то странное, жуткое существо со сверкающими синими глазами и белым, будто мраморным лицом.
– Неважно. Это – неважно! Главное – кто ты! Отвечай!
– Человек! – хрипло выдавил из себя Сергар – Я был боевым магом в своем мире. Добывал артефакты. Меня выбросило в этот мир, в тело Олега. Куда он делся – я не знаю. Он хотел покончить с собой, наглотался таблеток, и едва не помер. А зачем я здесь – да кто знает? Вот ты – зачем здесь? И я так же. Только боги знают?
– Боги, боги…бог один – ворчливо сказала старушка – Остальных придумали люди, чтобы побольше содрать денег со своих глупых соотечественников. Ясно. В общем – тебя выбросило в этот мир, в пустое тело без души, и скорее всего, ты здесь застрял до конца своих дней, как и все, кто здесь оказался. Как и я.
– Ты?! – выдохнул Сергар – Ты – тоже?!
– Тоже, тоже… – вздохнула старушка – И я тоже. Только очень, очень давно. И похоже, что не из твоего мира. Ну-ка, скажи что-нибудь на своем языке.
– Я боевой маг, служил в армии, потом стал вольным грабером! – сказал Сергей на языке своей родины. Баба Надя поморщилась, помотала головой:
– Я так и знала. Другой мир. У вас сколько лун?
– Две. Красная, и черная.
– Солнце какого цвета?
– Ну…такое же, как и здесь. А что, бывает другого цвета?
– Всякое бывает – уклончиво пояснила женщина, которую теперь у Сергара язык не поворачивался назвать бабулькой – Магия сохранилась? Магичить можешь?
– Нет – Сергар сокрушенно опустил голову – Сколько не пытался коснуться Силы, бесполезно. Вроде – вот-вот коснусь, рядом, только руку протянуть – а не могу. Будто руки отрубили!
– Знакомое ощущение, да – довольно кивнула баба Надя – Пока я смогла снова магичить…прошло лет десять после перемещения. И то случайно получилось. Знаешь как?
– Как?
– Током меня ударило. Сильно. Я тогда отлетела метров на пять, сознание потеряла. А когда очнулась – чувствую, могу магичить! Я аж визжала от восторга! Только недолго радовалась – против моей прежней силы – раз в десять меньше. Но и этого хватило, чтобы я чувствовала себя уже не такой уродкой, как раньше. Да, да – уродкой! Ты же знаешь, что такое лишиться магии! Как будто руки отрубили…
– Почему ты мне открылась? – настороженно спросил Сергар – Зачем тебе это? И как ты сумела увидеть мою сущность?
– Как увидела? Ну я же все-таки колдунья. Вижу, и все тут. Как вижу? Как две фигуры, которые никак не могут слиться вместе. Ты не принимаешь Олега в свою душу, боишься его принять, ты не хочешь, чтобы он с тобой слился. Потому – не можешь излечиться. Пока не будет единения души и тела, пока ты не станешь единым целым со своим материальным "я", излечения не будет.
– Не понимаю – протянул растерянный Сергар – Я живу в этом теле, оно мое. Как это я не слился? Слился! Ну да ладно – черт с ним, потом. Скажи, а что, ты такая тут одна?
– Не одна – усмехнулась "баба Надя" – Есть еще, такие как мы с тобой. Но нас очень, очень мало. Тех, кто с магическими способностями. Без них – гораздо больше. Но они никогда не скажут, что прибыли из другого мира. Да и те, кто владеет магией, не скажут. Зачем? Чтобы посадили в дурку? В средние века так вообще нас сжигали на костре… Или чтобы тебя захватили злые люди, и заставили исполнять их волю? Нет уж…все те, кто переселился в чужие тела стараются скрывать свою суть. Как я, например. Для всех – баба Надя, старушка, которая пробавляется мелким лекарским делом, траволечением. На самом деле…
– А семья? – перебил Сергар – Дети, внуки? Они – знают? А муж твой где?
– Муж? Помер муж – спокойно сказала "бабулька". Давно помер. Дети есть, да. И внуки. Скоро я умру, меня закопают. Потом выберусь из могилы – помогут те, кому помогала я – и пойду куда глаза глядят. Совершу обряд обновления, стану снова молодой, здоровой, красивой, снова полюблю какого-нибудь парня, и цикл начнется сначала.
– И сколько у тебя уже было таких циклов?! – с легким страхом спросил Сергар, глядя в синие глаза существа, выглядевшего как тихая, ветхая старушонка.
– Ишь, чего захотел знать! – усмехнулась "баба Надя" – Неприлично спрашивать у женщины, сколько ей лет! Не скажу. Много. Очень много. Так много, что мне кажется – пора бы уже и не выбираться из могилы. Хватит.
– А что, и такое бывало? Умирали Не хотели жить?
– Бывало. Почему и нет? – равнодушно кивнула женщина – Поживешь с мое – узнаешь.
– А я поживу? – с замиранием сердца спросил Сергар, надеясь на тот ответ, который хотел услышать.
– Поживешь – пожала плечами "баба Надя" – Если обряд обновления будешь совершать. И если твои магические способности вернутся – потому что без магии обряд не работает. А вот если не совершишь обряд – умрешь так же, как и простые, земные люди. Ну…может подольше поживешь – лет до ста. Или еще дольше. Но все равно умрешь. Я не знаю, почему так происходит. Почему так, а не иначе. Все в руке Создателя – как ты его не называй – Иешуа, Аллах, или Создатель всего сущего. Не знаю, кто открыл обряд обновления. Но только все происходит именно так, как я говорю. Нас тут на Земле не так уж и мало, я тебе потом расскажу, как все устроено в нашем кругу, в кругу колдунов. Если, конечно, к тебе вернется твоя магия.
– И все-таки – зачем ты все это мне рассказала? – снова переспросил Сергар, не глядя на старуху.
– Почему бы и нет? Мне-то тоже кто-то когда-то рассказал. За все время, что я лечу людей, через меня прошло только трое наших. Как могла – я их поддержала. Вот и ты – как я могу тебе не помочь? Колдуны должны поддерживать друг друга. Это закон! Весь мир против нас.
"Баба Надя" помолчала, потеребила ложечку, лежавшую на блюдце, и продолжила:
– Так-то, парень. Да, вот что – тебя не нужно предупреждать, чтобы ты лишнего не болтал языком? Впрочем – тебе все равно никто не поверит. Ведь я всего лишь баба Надя, деревенская лекарка. Провидица, и травница. И больше никто.
Глава 4
– Пей! Пей до дна!
– Не поместится!
– Пей, я сказала! Вот так! Теперь ложись на живот и терпи. Будет немножко больно, но тебе не привыкать – ты же вояка! С печки бряка…
– Ай! Черти бы всех задрали! Ай-яй! Ты чего там, железом жжешь, что ли?! Пыточная какая-то, а не лекарская!
– Ругайся, ругайся, ничего…все в порядке. Я много больных навидалась, такое иногда выдавали – ушли в трубочку скручивались! Ты еще молодец, терпишь. Правда и боли настоящей-то пока не было.
– Как не было?! Да ты охренела! Ааааааааа! Аааааааа! Да твою мать! Да в гроб тебя ети! Да в крестину гробину мать!
– Узнаю самсоновских! Петька научил, да? Ругайся, ругайся! Эй, живой?! Что, сознание потерял? Ну тем лучше…
Лекарка положила руки на поясницу застывшего в беспамятстве парня и начала медленно, миллиметр за миллиметром сканировать его тело. Нашла порванные нервы, нашла разбитые, неровно сросшиеся позвонки, закрытые для прорастания нервов. Подала строго дозированный импульс, размягчая, формируя кости позвоночника.
От ее рук исходил хорошо различимый в полумраке голубой свет, мерцающий, пульсирующий, то разгорающийся, то потухающий почти совсем. Шла минута за минутой, и прошло около получаса, когда лекарка прекратила сеанс.
Сергар так пока и не очнулся, и бабка Надя ушла на кухню, накрыв его простыней. Будить не было смысла – пускай отдохнет, наберется сил. А их ему надо будет ой, как много. Ничего не делается просто так, энергия ниоткуда не берется, никуда не исчезает бесследно. Чтобы сформировать нормальные позвонки, понадобилось столько Силы, что лекарка едва не исчерпала свои ресурсы до самого предела, до опасного предела, грозящего ее собственной жизни. И это все притом, что она усилила воздействие колдовской силы специальными снадобьями, "размягчающими" природную защиту тела Сергара.
Каждый организм инстинктивно сопротивляется воздействию магии на его органы, и лекарь тратит часть своей Силы на преодоление этой защиты. Иногда защита бывает такой крепости, что лекарь не может справиться, даже если наваливается всей своей магической мощью. Обычно это бывает, когда пациент другой маг, сильный колдун. Или лекарь слаб.
Надиена когда-то была очень сильной колдуньей, придворной магиней Салдана Махруха, и могла одним движением пальцев закрыть рану, убрать боль и запустить процесс регенерации. Не было равных личной лекарке Великого Салдана.
Когда-то – вот кодовое слова. Теперь она была на уровне слабой деревенской лекарки захолустного района Симерской пустоши. Самой дырявой дыры на всем белом свете.
Почему некоторые из перемещенных обретали на Земле бОльшую силу, чем при жизни? Почему некогда могучие маги или полностью теряли свои способности, или становились уровнем ниже низших магов своего мира?
Надиена обдумывала этот вопрос, и пришла к выводу: при переходе души через Океан Силы, та или теряет какие-то способности, или наоборот их обретает.
А еще – перемещенная сущность по каким-то причинам не до конца срастается со своим носителем, с тем телом, которое стало сосудом для нового содержимого.
Почему так получалось? Тут было несколько вариантов. Например – в теле осталась старая сущность, не желавшая улетать в небытие, именно она и мешала новому владельцу как следует овладеть организмом.
Надиена встречала таких людей. Иногда они даже не знали, что являются "переселенцами". Они не знали – Надиена знала. Люди эти вызывали у лекарки смешанное чувство жалости, и какой-то даже брезгливости, как больные заразной болезнью, которая передается прикосновением, либо воздушно-капельным способом. Коснешься неудачника, и вот ты уже заразился неприятностями, бедами, неудачами. Обычно эти люди больны психическими заболеваниями, часто они не могли управлять своим телом в полной мере и были инвалидами.
С Сергаром дело было пока что неясным. То, что сущность иномирянина не срослась с новым организмом – это не вызвало сомнения и было видно – легко, если глаз наметан. А у Надиены он был точно наметан. Она не соврала – за несколько сотен лет, что лекарка жила на Земле, ей на жизненном пути попались всего-навсего три человека, которым она открылась, и которым рассказала все, что знала по переселенцах, и обо всем, что с этим связано. Но тогда она точно знала – это колдуны, такие же, как она. И они ей были нужны. Без них пройти обряд обновления не просто проблематично, а практически невозможно, и хотя Надиена вслух говорила, что устала жить на белом свете, на самом деле, не прочь была поскрипеть суставами еще пару тысяч лет. А может и больше.
Тот, кто раскрыл ей секрет обновления, колдун по имени Маралан, говорил, что число циклов в общем-то ограничено, и через сотни, а может тысячи лет – колдун, или колдунья, все равно умирают.
Надиена не видела Маралана уже много сотен лет и не знала, жив ли тот сейчас, а если жив – под каким именем, и с какой внешностью ходит по миру. А если бы знала – расспросила бы побольше. Увы, задним умом все сильны, нужно было вовремя выдоить информацию из старого колдуна, но…казалось, он будет рядом вечно.
Увы, однажды проснувшись погожим летним утром на шелковой простыне в своем загородном доме Надиена не обнаружила колдуна справа от себя на пахнущем любовью ложе. Ни любовника, ни записки, ничего.
Дважды она заводила семью. Один раз тогда, когда в этих местах бегали волки, в реке плескались семьи медведей, а по полям скакала дикая орда в воняющих потом стеганых халатах и волчьих шапках.
Семью – мужа, и двоих детей – убили, а ее, красивую молодую бабу, угнали в рабство, откуда она сбежала, изведя своих хозяев злым колдовством.
С той поры она семьи не заводила, ограничиваясь недолгими любовными связями и случайными встречами с понравившимися мужчинами. И боже упаси – никаких детей!
Но женская натура все-таки брала свое, и когда она увидела, что мир стал гораздо стабильнее, что уже нет опасности потерять близких в какой-нибудь мерзкой междоусобице, или от павшей на голову бомбы фашистского бомбардировщика, Надиена решилась – вышла замуж за очень хорошего человека, которого полюбила всей своей душой.
Увы, им не пришлось стариться вместе. Муж погиб, когда в его машину врезался грузовик, у которого отказали тормоза.
Прежде чем умереть, муж успел подарить ей двух сыновей и дочь – красивых, умных, замечательных детей.
Дети, внуки (три внука и две внучки) – о чем еще может желать женщина? Только о том, чтобы был жив ее муж, ее любимый. Увы, этому не суждено сбыться никогда.
Одно поддерживало Надиену – может он возродился где-то в ином мире? И вспоминает ее, любимую, думает о ней темными ночами, когда луна повисает над коньком крыши. Вот как она, Надиена, вспоминает его сейчас.
Надиена вздохнула, встала, и пошла посмотреть на пациента. Сергар спал, сопя носом, как ребенок, и Надиена улыбнулась – он был очень похож на покойного мужа. Можно подумать – какая-нибудь родня. Кстати – ничего удивительного, в жизни все бывает. И двойники, и далекая, неизвестная родня. Вон, у соседей – рраз! И вдруг объявилась тетка на Сахалине, которую уже и не чаяли когда-нибудь увидеть. И вообще не знали о ее существовании!
Именно потому, что Сергар был очень похож на покойного мужа, Надиена и открылась ему, решила помочь. И теперь сомневалась – правильно ли сделала? Не ударит ли в нее рикошет от этого поступка?
Надиена побрела в спальню, медленно разделась, натянула на себя ночную рубашку. Скрипнув суставами села, грустно улыбнулась – давно пора совершить обряд обновления, а она тянет время. А все почему – семья! Придется уйти от них…
Как может она оставить своих близких? Ведь для них она умрет! Совсем умрет. Навсегда! И никогда не сможет прижать к груди внуков, внучек. Обнять детей… Только посмотреть – издалека, не приближаясь, чтобы не заметили…чтобы не вспомнили старые фотографии, где она молода и красива.
А хочется снова вернуть молодость. Хочется, чтобы не скрипели суставы, чтобы не ныли руки, чтобы каждая перемена погоды не откликалась болью в голове. Хочется снова стать молодой красавицей и лечь в постель с мужчиной. Таким, как Сергар.
Надиена усмехнулась – вот что значит оставит мужика в доме! Сразу мысли грешные в голову полезли!
Когда погиб муж, ей было пятьдесят лет, а выглядела она на сорок. Да и сорока никто не давал. И с тех пор у нее не было ни одного мужчины…а ведь хотелось.
Забралась в постель, накрылась простыней и уткнулась взглядом в потолок, постаравшись выбросить из головы все мысли, не относящиеся к делу – лекарскому делу.
Завтра Сергар проснется, и все будет ясно – как прошло лечение, как отреагировал его организм на вмешательство чужой магии. Над ним еще нужно работать, но главное сделала – восстановила раздробленные позвонки, освободила, срастила нервные волокна. Еще пару дней работы, и все будет готово.
Пару дней – Надиена усмехнулась. Когда-то она могла поднять такого, как Сергар одним мановением руки! Одним касанием, одним толчком ее могучей силы! Где те годы? Зачем немилосердный Всевышний выбросил ее в чужой мир? Этот вопрос она задавала себе сотни раз, и каждый раз не находила ответа. Разве может человек постичь замысел богов? Даже если этот человек – колдунья, умеющая сращивать кости и выращивать новые нервы…
Надиена снова вздохнула, натянула на плечо простыню и через пару минут уже дремала. Снился ей покойный муж – молодой, красивый, очень похожий на Сергара, и ей с ним было очень хорошо, спокойно.
* * *
Сергар очнулся от невыносимого зуда. Зудело так, что он невольно застонал – протяжно, от души, будто раненый зверь. Под кожей бегали тысячи насекомых, пожиравших его живьем, и конца тому не было!
– Ооооох…да чтоб я сдох!
– Чего ты там? Что сказал? Старайся ругаться на русском языке, иначе выглядит подозрительно.
– Да чтоб я сдох! – продублировал Сергар по-русски – И поскорее! Ооооох!
– Вот теперь ясно – все идет хорошо! – откликнулась "бабка Надя" – И это замечательно!
– Кому замечательно, а кому не очень! – откликнулся бывший боевой маг, и выругался так, что у портовых грузчиков завяли бы уши. По-русски выругался, благо дядя Петя знал множество отборных ругательств.
– О! Я даже что-то новое узнала! Богатый у тебя словарный запас! Быстро научился! Ну хватит ныть, что ты, как баба причитаешь! Терпи! Чувствительность возвращается! Радуйся!
– Я и радуюсь – уныло подтвердил Сергар, потянувшись к ногам, потер колени – Чешется!
– Чеээшется! – передразнила женщина – Если бы ты знал, сколько мне это стоило сил! Лет пять жизни отнял. А то и больше. Пей отвар. Пей, сказала! До дна! И спи…спи! Спи! Спи!
Надиена повела рукой над головой Сергара, он моргнул глазами, зевнул и бессильно откинулся на подушку:
– Усыпляеешь…я не хочу спаа….
Глаза закрылись, и он тихо засопел, выводя носом рулады, будто маленький сверчок в палисаднике дома. Надиена усмехнулся, достала из кармана небольшой кружевной платок и пошмыгала парню нос. Снова усмехнулась и оставив платок возле пациента, на подушке, пошла в зал.
Только шагнула за порог – звонок. Кто-то зажал кнопку звонка, и не отпускал ее, пока Надиена не открыла калитку ворот.
– Ты чего названиваешь? – жестко спросила она, глядя снизу вверх на здоровенную бабищу с пропитым лицом, на котором отразилась вся непутевая жизнь – Чего надо?
– Ведьма! Ведьма! – выдохула вместе с перегаром та, кого давно уже звали Нинухой – Чтоб ты сдохла, ведьма! Тебя сжечь надо! Сжечь! Извести!
– Слышала уже – кивнула Надиена – Не раз, и не два. Еще что-то есть сказать?
– Есть! – бабища достала початую бутылку водки, приложилась, и громко хлебнула, утерев губы рукавом – Твари! Это вы извели моего пацана! Мишаню моего! Мою краавиночкуууу…
Баба загослосила, пошатнулась, и вдруг трезво взглянула на Надиену:
– Я выведу вас на чистую воду! И тебя тоже! Ты лечишь без диплома! Ты аферистка! Тебя нужно к атветстнасти призвать! Ик!
Она зажала рот и на секунду замолчала. Потом оторвала ладонь и снова завопила – истошно, мерзко, брызгая слюнями:
– А твоего дружка участковава посадить! Штоб не покрывал преступнекаф!
– Каких преступников? Ты с дубу рухнула? Последние мозги пропила? – Надиена удивленно подняла брови, потом нахмурилась – Иди отсюда! А то сейчас Серега подъедет, в пикет упечет!
– Не подъедет! – довольно усмехнулась бабища, собрала пальцы в кулак, величиной едва не с голову лекарки и поднесла его к лицу Надиены – Вот вы где у меня! И ты, и Серега твой! Што смотришь?! Глазыньки-то вытаращила! Вона как выперилась! Только я не верю в тваи колдовские штучки! Плевала я на тебя, афиристка! Всеооо….все я знаю! Загубили маво Мишеньку, загубили! Всех вас в бараний рог скручу!
– Да что ты плетешь, дура! – взорвалась Надиена, шагая назад и пытаясь закрыть калитку. Только напрасно старалась – бабища ухватилась за калитку могучей рукой и не дала ей закрыться:
– Погодь! Все знаю! Мишенька поехал к городским, в Самсоновку, я слышала! К этому уроду, который щас у тебя! Каторава ты щас лечишь, ведьма! И видели люди, как он поехал! А потом он пропал! Убили его там! И участковый ездил в Самсоновку! И привез этого безногого урода! Ну што, как теперь тебе?! Небось бабла менту дали? И с тобой поделились, да? Все знают, Серега и его пришмандовка все к тебе ныряют! В обчем – заложу я всю вашу банду, и оборотня в погонах, и тебя, афиристку проклятую! И урода вашего! Всех, всех вложу, если не…
– Что если? – спокойно спросила Надиена, повернувшись к бабе и соображая, что делать. Сергар не сказал ей про убийство, но сложить два и два не составляло никакого труда. Не зря участковый расспрашивал ее про больных с ушибами и переломами, не зря он оказался в Самсоновке, откуда и привез Сергара.
– Деньги! Ты мне дашь денег! – понизив голос, выдохнула Нинуха – Пятьсот тыщ! И тогда – я как могила! И живи себе, живи!
– Сдурела? Откуда я возьму тебе пятьсот тысяч? – Надиена оторопело похлопала глазами, и сжала пальцы в сухой кулачок – Я тебе что, миллионерша?! Я денег за лечение не беру! Живу на пенсию! Да на то, что мне дети дают! Иди отсюда! Проваливай! Не знаю я, куда делся твой придурошный сынок! А если делся куда-то, туда ему и дорога, пьяни и бандиту!
– Вот ты как заговорила! – неожиданно трезвым голосом заговорила Нинуха – Пьяни, и бандиту? Следствие разберется, какой пьянь и бандит, и кто его убил! Завтра же поеду в район! Добьюсь правды! Всем вам попухнет, вы меня еще не знаете!
– Знаю, как не знать? – с горечью сказала Надиена, тяжело вздохнув и отвернув голову в сторону. От Нинухи крепко пахло немытым телом, потом, застарелым перегаром и свежим водочным духом от пролитой на грудь паленой водяры.
"Что-то надо делать!" – пришла в голову мысль, и тут же затерялась в горечи решения, которое придется принять. Кодекс лекарей гласил "Не навреди! Не употреби умение во вред людям!" Увы, Надиене не раз, и не два приходилось нарушать этот кодекс. Иначе просто не выжить. Иначе – не выжить.
– Что зыркаешь глазенками-то? Думаешь – не докажу? Думаешь – обстряпаете с Сереженькой своим, да с детишками твоими– похороните меня? А вот хрен тебе! Я всем сказала, что к тебе пойду! Вот только не сказала – зачем! Пока не сказала!
– Это хорошо, что не сказала – бесцветно сказала Надиена, и поманила пальцем – Иди сюда. Я дам тебе часть денег сейчас, остальное завтра, хорошо?
– Завтра до обеда! – торжествующе хохотнула Нинуха, и пошатнулась – Сколько сейчас даешь? Вот я же знала, что у тебя бабки есть! Знала! Денег она не берет, курва старая! Берешь! Все берут! Дураков нет!
– На, возьми! – Надиена сунула руку за пазуху, Нинуха приблизилась, наклонила голову, следя за рукой лекарки, и тогда старушка другой рукой быстро коснулась виска женщины, вложив в выплеск максимальное количество Силы, которое сейчас могла себе позволить.Увы, она такеще и не восстановилась до конца после работы с Сергаром.
Нинуха, как подкошенная рухнула на землю, выключенная так же верно, как если бы ее стукнули поленом по давно немытой голове.
Надиена прислонилась к стене, ощущая, как бьется сердце, норовя выскочить из груди. Давно надо было провести ообряд обновления, но дети?! Внуки?! Как она будет жить, не касаясь их тел?! Не видя их лиц?! Не слыша их голосов?! Ох, боги…как ей выдержать?! Вернее – сколько еще она может выдержать? Колдовать становится все сложнее, колдовство отнимает жизненные силы, и восстанавливаться все труднее. Колдовство – сродни физической выносливости – чем ты слабее, чем дряхлее, тем меньший запас волшбы в твоем "кошельке". Если как следует перенапрячься, не уследить за расходом – можно и в гроб загреметь.
Постояв, посмотрела по сторонам (не видел ли кто-то?!), уцепила Нинуху за толстопалую руку, и пятясь – как муравей здоровенную гусеницу – потащила женщину во двор. Старые мышцы скрипели, суставы трещали, в глазах плыло, но туша монстроидальной пьяницы медленно, но верно вползла во двор и устроилась на траве-подорожнике, ровным газонным слоем укрывавшей площадку перед летней кухней.
Надиена нарочно не бетонировала эту площадку, несмотря на то, что Матвей зудел об этом регулярно, раз в месяц – это точно. "Мам, давай забетонирую! Мам, грязища! И машину поставить некуда! Ноги все пачкать!"
Не понимают – нельзя заковывать землю. Нужно подпитываться от нее Силой! Ходить по ней босиком! Глупенькие…не зря она выбрала это место, не зря. Здесь – место Силы. Если бы не оно…конечно, в старом доме пятно больше, энергии больше, но чтобы построить новый, не сносить же старый дом, в котором было так хорошо, в котором выросли дети? И в котором лежал муж…такой красивый…даже в гробу.
Надиена разулась, встала босыми ногами на прохладную, щекочущую ступни траву, подвигала пальцами, чувствуя, как по ступне пробежал муравей, торопящийся по своим делам, закрыла глаза и мгновенно подключилась к ручейку Силы, помчавшейся в нее живительным потоком. Вздрогнула, захлебнулась от наслаждения, от переполнившей ее сласти, радости, от восторга, распиравшего душу! И закрыла поток. Хватит! Иначе можно потеряться в этом ручье энергии. Слаба стала. Душа едва держится в ветхом теле. А ведь когда-то она могла и без подзарядки! Восстанавливалась за минуты! Эх, где они, ее двадцать лет?! Как давно это было, как давно…
Отбросив лишние мысли, снова наклонилась над Нинухой, возложив на нее обе руки – ладонями по вискам. Секунда – женщина вздрогнула, дернулась, открыла глаза и тут же закатила их под набровные дуги, уставившись на лекарку красными прожилками белков. Тело Нинухи затряслось, ноги мелко задрожали, забились в судороге так, что заскрипели сухожилия, перенапряженные до предела. Затем женщина обмякла, безвольная, как кукла.
– Ты забыла про сына, ты забыла, зачем приходила ко мне, про Самсоновку, про инвалида, про участкового. Когда очнешься – пойдешь домой. Ты никогда не приходила ко мне. И ты больше никогда не будешь пить спиртного. Если ты выпьешь хоть каплю – тебя вырвет, и будет нести три дня. Запрет на спиртное! Навсегда! Навсегда! Навсегда!
Надиена оторвала руки от головы Нинухи, опустилась на траву и снова подключилась к источнику Силы. Минута, две – она снова была полна, но физических сил хватило только на то, чтобы сидеть прямо, на падая на бок.
– Оххх… – Нинуха встала, покачиваясь, схватившись рукой за голову, непонимающе оглядываясь по сторонам. Увидела открытую калитку, и тихо, как зомби, вставший из могилы, побрела к выходу. Надиена проводила ее взглядом, а когда та вышла и пошла по пустынной улице, поднялась, закрыла дверь. Теперь нужно было что-нибудь съесть и отдохнуть. Физические силы на исходе.
Уже засыпая на кровати в спальне, услышала звонок сотового телефона – судя по мелодии, звонил Матвей. Но сил подняться не было. "Потом, все потом!" – промелькнуло в голове, и Надиена уснула.
Чтобы никогда уже не проснуться.
Ей было не восемьдесят. Ей было сто четырнадцать лет. Вернее – этому телу.
А прожила она от "рождения" в новом мире девятьсот пятьдесят три года.
Надиена Голударк, урожденная Сиамаг, Высшая Клана Уард, Потомственная магиня, лекарка, дочь великого ученого, лекаря милостью Создателя, Амароля Сиамаг.
Да покоится ее тело с миром!
Да найдет ее душа новое, благородное, молодое тело!
* * *
Сергар проснулся от ощущения того, что левая нога немилосердно чесалась. Так чесалась – что терпеть не было никакой возможности. Он пошевелил пальцами, подтянул ногу поближе к руке, и…окончательно проснулся. Проснулся, и…едва не завопил от радости! Ноги двигались! Он мог сгибать в коленях, шевелить пальцами ног, он чувствовал прикосновение руки, когда касался колена, бедра, лодыжки!
Ура! Ура! Славься! Славься, великая лекарица бабка Надя!
Сергар быстро оделся, и поскорее переместился в кресло – ноги еще не годились для хождения, не держали. Мышцы атрофировались, "усохли". Нужно было заново учиться ходить, на костылях – благо, что костыли дома были, у дяди Пети. Остались от кого-то от соседей. Деревянные, но крепкие – он показывал, в сарае лежат.
"Вот как встанешь на ноги, пацанчик, я тебе их и подгоню! Будешь на клюшках шкандыбать, а как навостришься – вернешь!"
