Текст книги "Охотник (СИ)"
Автор книги: Travnik
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)
Глава 9
Ночь долго не хотела выбираться из своей темной берлоги, и наконец-то подвинуть ошалевший от свободы летний день. В девять часов вечера – светло, как днем!
Весь вечер Сергар лечил бесконечный поток людей, который взялся непонятно откуда, возник, как на дрожжах. За дверью палаты сопела угрюмая толпа людей, тихо устанавливая приоритет прохода к лекарю, толкаясь, шипя сквозь зубы, но не решаясь устроить полноценный скандал.
Зоя сразу объявила – будет ругань, будет крик – тут же на выход из больницы! С первого раза не поверили, но когда одного истеричного мужика, обложившего всех высококачественным матом с позором выпроводили наружу – все сразу успокоились, и только шипели, как клубок змей, истово следя за тем, чтобы ни один наглец не проник к колдуну без очереди. Исключение составляли только те, кого приводила Зоя, либо сам главврач, довольные, сочившиеся важностью и превосходством над притихшей толпой соискателей здоровья.
Сергару было все равно, кого лечить. Особо сложных случаев не было, а те, что попадались, не были для него большой проблемой. Глоток травяного варева, несколько пассов, толчок регенерационной системе человека – и шагай, долечивайся дома! Силы уходило немного, а вот лечебного отвара – литрами.
Когда отвар закончился, лечению настал конец. Толпа страждущих долго не расходилась, пока главврач не вызвал охрану и те по одному, по два вытолкали всех на улицу, безжалостно, не слушая никаких жалоб и стенаний.
" Завтра, все завтра! Не удалось попасть? Значит судьба твоя такая!"
После окончания приема Зоя Федоровна положила на стол в палате Сергара конверт, в котором лежали деньги. Сколько – он смотреть не стал. Не интересно. Положила – и ладно.
Честно сказать, и сам удивлялся такому наплевательскому отношению к своим собственным доходам, и только сейчас начинал понимать бабку Надю, которая не брала денег за лечение. Хотя…самом деле, плата все равно была. Брал ее кто-то другой, или же отплачивали услугами, продуктами – какая разница? Без денег все равно не оставят, настоящий, хороший маг-лекарь – он везде лекарь. Всем нужен. Даже в мире, в котором не верят в магию.
Весь день после ухода участкового Сергар был так сильно занят, что не было времени подумать о том, куда же все-таки делась Маша. Нет, само собой он был удивлен ее отсутствием – чтобы она, в общем-то дисциплинированная девица и не пришла к началу приема?
И деньги – чтобы она, да прошла мимо денег? Бросила дело, которое сама же так любовно организовала? Невозможно. Чего-чего, но Сергар уже неплохо изучил Машу и мог с уверенностью сказать – это невозможно. Значит, что-то случилось. Что? Да кто знает…дерьма в этом мире хватает, несмотря на его, с первого взгляда, устроенность.
Гадать, строить фантастические предположения по поводу отсутствия девушки – просто глупо. Нужно сидеть, ждать, и все само устроится. Или не устроится. Дергаться, бегать по комнате и рвать на себе волосы? Поднимать на поиски всю местную стражу? Его лишь обсмеют – молодая девица не пришли тогда, когда обещала. И что?
За время своей армейской службы Сергар четко уяснил – не нужно совершать преждевременных шагов, бросаться очертя голову в первую пришедшую в голову авантюру – это обязательно плохо кончится. Закон такой. Не спеши, и сохранишь свою голову.
А еще – не нужно сразу предполагать плохое. Маша взрослая девушка, женщина, и как оказалось – вполне расчетливая, неглупая, хотя и слегка инфантильная. Да, противоречиво – с одной стороны, Маша по детски непосредственна, чем-то похожа на дикого зверька, на обезьяну – захотелось съесть плод – схватила, съела, не задумываясь о последствиях.
С другой стороны – девушка была умна, цинична, расчетлива, как старый вояка, который пережил десяток командиров и знает, как выжить в такой сумасшедшей системе, как воинская служба.
Сергар думал над этим феноменом и пришел к выводу, что ничего удивительного нет – та среда, в которой выросла Маша, заставила ее стать такой, какой она стала. Другие здесь не выживали – здешняя жизнь или ломала их, или убивала, или выталкивала, заставляя покинуть отчий дом и отправиться в дальние края на поиск лучшей, более подходящей им жизни. Это нормальный процесс, и ничего странного в нем нет. Пример – сам Сергар, бросивший дом, будущую прибыльную практику и ставший, фактически, ходячим крупнокалиберным оружием в артиллерийской части Империи Кайлар. Да, именно орудием – если применять термины Земли.
У боевых магов основной упор делался на то, чтобы они умели в кратчайшее время выпустить по врагу как можно больше огненных шаров, которые при удачном попадании наносили ущерба не меньше, чем снаряд из земной гаубицы. Скажеут, что унизительно чувствовать себя неким механизмом, орудием, используемым тупыми командирами командирами? Тогда пусть этот кто-то покопается в себе, и скажет с полной уверенностью: "Я не механизм на службе кому-то или чему-то! И никогда им не был, и не буду!"
Вряд ли найдется хоть один такой человек – если только не считать маленьких, совсем маленьких детей. Каждый человек по сути своей винтик в огромной машине, именуемой "жизнь".
Элитные части, состоящие из боевых магов при правильном их использовании могли снести целую армию тяжеловооруженных, подготовленных солдат. И это при том, что для магов не требовалась броня, не требовались боевые кони, не требовалось все то, что составляет головную боль всех интендантов во всех мирах, и казначеев государственной казны. Покорми мага, одень, поставь на поле боя, и под ударами его огнешаров поляжет столько народа, сколько не сможет убить ни один вояка-рубака за всю свою жизнь. Потому боевые маги очень ценились во всех армиях, и всегда были главной целью атак вражеского войска – что и понятно. Не будет вражеских магов – будет победа.
Магам хорошо платили – больше, чем даже офицерам генерального штаба армии. Прощали некоторые "шалости" – мелкие преступления, иногда даже серьезные – так что жизнь мага, если он не полег на поле боя под ответными ударами магов противника, была вполне приличной, сытной, необременительной, и в случае удачи можно было по окончанию контракта уйти "на гражданку" с кругленькой суммой на банковском счете. Конечно – если ты не пьешь, не гуляешь с девками, не громишь трактиры и не соришь деньгами направо-налево!
О загулах магов ходили легенды, и шлюхи со всей округи с замиранием в сердце ждали, когда очередная компания боевых колдунов посетит их захолустный трактир. Даже если после этого от трактира останутся одни стены и крыша, весь ущерб обязательно будет возмещен. Или самими магами, или командованием, которое, не желая раздувать скандала, заткнет рты пострадавших мешочками со звонкой монетой. Все равно потом вычтут из жалованья подчиненных, так что…
Когда стало смеркаться, Сергар забеспокоился по-настоящему. Все эти дни и ночи Маша была с ним неотлучно – ухаживала, кормила, ублажала, делала все, что делает хорошая жена и любовница. Он уже как-то отвык оставаться один, и теперь испытывал тянущее чувство беспокойства, тревоги, усиливавшихся с каждым часом.
Сергар постарался себя отвлечь – включил телевизор, послушал новости и героев бредовых телесериалов, страсти в которых ему казались надуманными и глупыми.
Около полутора часов, как и обычно, посвятил занятиям медитацией и физическими упражнениям – отрабатывал, вспоминал те стойки, связки, удары, которыми он некогда прекрасно владел, и которые не раз спасали ему жизнь на войне, и особенно после нее, во время работы грабером.
В учебке был отличный преподаватель боевых искусств, седой пятидесятилетний преподаватель Сорен Виголь. У него имелись двое помощников, мужчин помоложе, которые отвечали за оружейную подготовку новоиспеченных боевых магов.
Прежде чем выпустить на поле боя, несмотря на то, что необходимость в боевых магов была просто-таки жгучей как раскаленное железо, их все-таки держали в учебке целый год, вылепляя из разношерстной толпы гражданских парней сплоченную боевую команду, способную постоять за себя и нанести урон армии противника. И что лучше дисциплинирует, чем занятия боевыми искусствами?
Кроме того – в этих плавных движениях, выглядевших странными для непосвященного зрителя, заключено не только, и не столько намерение убить противника голыми руками – на самом деле, это пассы, позволяющие ввести тело в состояние, наиболее располагающее к приему максимального количества Силы. Каждая поза, каждое движение, каждый переход из стойки в стойку совершенствует бойца, открывает в его организме внутренние "емкости", "полости", в которых маг накапливает запас магической энергии. Все движения не случайны, каждая постановка ладони, кулака, выпад, переход – суть не только тренировка мускулов и разгон крови по организму, но и "шлифовка" Души, впитывающей в себя магию.
За время своей службы Сергар добился впечатляющих результатов – он мог отправить в противника не менее пятидесяти огненных шаров размером с человеческую голову! И перезарядиться – всего за пять минут! Для большинства магов – просто фантастический результат.
Учитель магии и учитель боевых искусств говорили, что это результат того, что Сергар не гнушался уделять тренировкам все свое свободное время, "вместо того, чтобы шляться по трактирам и щупать грязных шлюх!".
В общем-то, так оно и было – каждую свободную минуту, каждый свободный час молодой маг посвящал тренировкам, и к концу года обучения достиг в этом впечатляющих успехов – его не раз ставили в пример другим ученикам, что как обычно очень не нравилось многим из тех, кто не так уж истово нес свое бремя службы.
И само собой – не раз, и не два его пытались проучить за неразумное рвение, но после того, как Сергар несколько раз жестоко избил тех, кто на него покушался (двоих едва спас армейский лекарь), его оставили в покое.
Вообще-то Сергар всегда считал – пришел на службу – служи. Выполняй то, что подрядился делать. Или не надо было вообще браться за это дело.
Так всегда говорил отец Сергара, который отличался невероятной, просто-таки потрясающей обязательностью.
За последующие десять лет службы Сергар поостыл к боевым занятиям – не до них, когда сидишь под навесом в открытом поле и тебе через дырку в пологе за шиворот льется холодный дождь, но все равно, при первой же возможности старался поддерживать боевую форму – что всегда поощрялось командованием подразделения.
Возможно именно потому, что Сергар уделял так много внимания своему боевому искусству, он и выдержал десять лет службы боевым магом, единственный из всех прослуживший два пятилетних контракта подряд.
Его называли везунчиком, и скорее всего, так и было. За десять лет всего лишь потерянная рука – это ли не везение, когда смерть косила соратников прямо у плеча Сергара, умело пользуясь своей черной косой, от которой не может уберечь ни одна броня в мире…
Позанимался, сходил в ванную комнату – смыл пот, густо выступивший на коже (слаб, еще слаб! Далеко до настоящей физической формы) . Наварил зелья, поставил охлаждаться перед напитыванием Силой.
Поел, разогрев микроволновке котлеты с макаронами.
Посмотрел новости, в который раз удивляясь, сколько же в мире зла. Люди убивали друг друга, устраивали теракты, разжигали войны, и все ради чего? Чтобы еще немного добавить к своему и так уже несметному богатству!
Сергар этого никогда не понимал – ну накопишь ты денег, куда их потом денешь? В гроб с собой положишь? На тот свет возьмешь? Уж кто, как не он понимал – с собой ничего не возьмешь, кроме бесплотной души. А душе деньги не нужны, душе нужно другое – покой, умиротворение, любовь…
Маша пришла уже в темноте. Тихо растворила дверь, прошла, села на кровать. Сергар почувствовал запах ее духов, удивился – надушилась на ночь глядя? Или решила таким образом его возбудить?
Сделалось смешно, и Сергар невольно улыбнулся, потом протянул руку, приобняв Машу, сидевшую как истукан на краю постели, привлек ее к себе.
Она повалилась как подрубленное дерево, ударившись головой о Сергара так, что у него заныло плечо. Голова девушки мотнулась, завалилась в бок, будто вынули хребет, на котором та держалась. Сердце защемило от предчувствия беды.
Вскочил, включил свет. В неярких лучах стенных бра, увидел распухшее лицо девушки, разбитые губы, синяк, затемняющий глаз. Левое ухо в два раза больше правого, на шее кровоподтеки. Потянулся, расстегнул куртку, которую Маша надела на блузку, задрал блузку – все тело в синяках и кровоподтеках, левый сосок прекрасной груди сплошной сгусток крови, будто надкусанный острыми зубами зверя.
В считанные секунды раздел девушку догола, осмотрел – сомнений не было, ее жестоко избили, изнасиловали, изуродовали так, что ей теперь придется долго лечиться, восстанавливая здоровье. Если это вообще возможно – при здешнем способе лечения, и при уровне медицины отдельно взятой больницы районного городка.
Маша была без сознания, похоже, что дошла она из последних сил, буквально на своей железной воле.
Сергар знал, что женщины в большинстве своем невероятно выносливы, еще мать рассказывала – многие женщины, уже будучи больными, превозмогают себя и работают до тех пор, пока не падают замертво. Это заложено в их душе – преодолевать трудности, заботиться о семье, выполнять свой долг.
А еще – у них порог болевой чувствительности выше, чем у мужчин, потому женщины могут переносить страдания более тяжкие, чем мужчины такого же возраста и комплекции.
Так распорядилась природа, так распорядились боги. Мужчина должен драться, бежать, охотиться, быстрее осознать опасность, почувствовать боль, чтобы избежать гибели.
Женщина должна терпеть – несмотря на боль, несмотря на страдания беречь свой очаг, своих детей, своего мужчину.
Сергар защелкнул замок на двери – замок это первое, что он потребовал от администрации. Входить – только по его разрешению. Главврач не протестовал – ну кто перечит курице, несущей золотые яйца? За ту неделю, что Сергар тут лекарил, в карманах "хозяина" больницы оказалось несколько десятков тысяч рублей чистой прибыли! А если так дело пойдет и дальше…
И не надо забывать про полезные контакты, которые образуются в процессе лечения! Тот, кто может провести к лекарю без очереди – само собой, становится Очень Ценным Знакомым. Нужным Знакомым. Другом!
Приподнял девушку, подоткнул Маше под спину две подушки. Она так и лежала – закрыв глаза, тяжело дыша – прерывисто, хрипло, в груди что-то булькало и "поскрипывало".
Пощупал – похоже было, что сломано две верхних ребра. Пинали?
На бедрах между ног – засохшая кровь, видимо, кровотечение вследствие разрыва внутренних органов. На ягодицах – тоже самое.
Сердце сжалось, накатила безумная, нерассуждающая ярость. Хотелось рвать, бить, убивать – не думая о последствиях, о том, что будет дальше, как пойдет его жизнь, если он совершит ЭТО!
Сергар был в таком сумасшедшем состоянии духа всего один раз, и то после крепкого возлияния, злой, похмельный, ко всему прочему – не успевший позавтракать. Некий Жонжик, из тяжелой пехоты, подошел со спины, когда маг сидел в трактире в обнимку с местной "красавицей", предметом вожделения большинства здешних обитателей, достал член и начал мочиться на голову соперника.
Сергар вначале не понял, что происходит, думал – на него пролили остатки компота пробегающие мимо подавальщицы, но когда почуял запах, увидел происходящее…
В общем – Жонщика, громилу ста двадцати килограммов веса, пришлось реанимировать лекарю высшего разряда. У него были сломаны обе руки, выбит глаз, сломана челюсть, разбита печень и самое главное – оторван член. Напрочь. Под корень.
Сергар сам не помнил, как сумел оторвать такой в общем-то крепкий кусок плоти, выдерживающий на весу его хозяина (Были прецеденты. Нашли однажды кайларских разведчиков, пойманных разъездом зеланской конницы. Все были мертвы – кроме одного, умирающего. И все висели именно ТАК.)
Был суд, командование пехотинцев вопило, что магам все сходит с рук, что нужно повесить этого наглого негодяя, и…ничего нового – обычное противостояние "элитных" частей и "простых трудяг войны", закончившееся по большому счету ничем. Суд определил, что Жонжик повел себя вызывающе, оскорбил честь воина, ну а то, что он понес такой несопоставимый с преступлением ущерб – лишить Сергара Семига одного месячного жалования, направив деньги на лечение потерпевшего.
Защитник Сергара по окончанию суда сказал: "Славь богов, что впав в боевое безумие ты не воспользовался своими магическим способностями и не раскатал этот трактир по-бревнышкам, не сжег придурка, не нанес большого ущерба. Иначе тебя никто бы уже не смог защитить!"
Сергар сам не понимал, как сумел сдержаться и не испепелить негодяя, который напрашивался на неприятности весь день перед столкновением – чего проще запустить в подонка огневиком и разметать его обугленные кишки на все четыре стороны! Видимо в душе Сергара стоял некий предохранитель, который уберегал его от использования боевой магии необдуманно, вне поля боя и без команды командира. Хороший боевой маг не будет развлекаться, разбрасывая огневики по улицам города и по трактирам, выпив лишнюю кружку вина и впав в пьяный раж. Всякое бывало, конечно, но обычно такие маги на воинской службе долго не задерживались.
Усилием воли освободившись от красного тумана ярости захлестнувшего мозг, Сергар положил руки на голову Маше и влил в нее Силу, укрепив, подправив жизненный тонус, а еще – выведя из беспамятства. Маша застонала, пошевелилась, вдруг замахала руками, не осознавая, где находится, жалобно закричала, заплакала:
– Не надо! Пожалуйста, не надо! Папочка, папа, помоги! Папа! Ой, как больно…как больно! Гады, не трогайте! Гады!
В голосе ее было столько муки, столько душевной и телесной боли, что Сергар не выдержал, ударил кулаком себе по колену, вскочил, забегал по комнате, пытаясь унять яростно бьющееся сердце и взять себя в руки. Остановился, проделал несколько упражнений, готовящих к трансу, только тогда сумел подавить приступ ярости.
Шагнул к кровати – на глаза попалась Машина сумочка, которую та уронила на пол. Из открытой сумки вывалились толстые пачки денег – Сергар взял одну, хрустнул купюрами, проведя по торцу толстой пачки, бросил на пол.
– Это ты! – Маша жалко улыбнулась, и на треснувшей разбитой губе появилась крупная красная "клюква" – Я все-таки дошла! Дошла!
– Кто?! КТОО?!!! – прохрипел маг, сжимая побелевшие кулаки – Убью, твари!
– Полечи меня, Олежа, ладно? Похоже, что я помираю… – Глаза Маши снова начали закатываться, и Сергар бросился к ней, снова вливая порцию силы. Затем подошел к остывавшему в стальной кастрюле травяному вареву, половником зачерпнул отстоявшейся коричневой жидкости, налил в большоу глиняную кружку. Опустил в нее мизинец – варево было теплым, почти горячим, но не обжигающим. И это хорошо.
Минута ушла на то, чтобы насытить состав Силой. Еще минута, чтобы залить содержимое кружки в изуродованный рот Маши.
Девушка глотала с трудом, давясь – и варево было горьким, и горло болело. Выпив при помощи Олега всю жидкость, улыбнулась, с трудом растягивая распухшие губы, тихо сказала:
– Я с тобой ничего не боюсь!
И потеряла сознание.
Лечение было тяжелым. Таким тяжелым, что Сергар вначале даже засомневался, что у него получится. Как Маша дошла – неизвестно Кроме внешних повреждений, у нее оказался поврежден мозг – височная кость с левой стороны была проломлена. Сломанный нос, почти совсем откушенный сосок – это все ерунда. Главное – отбитые почки, печень, сломанные ребра, которые острыми концами рвали легкое, не давая дышать как полагается. Разрывы матки, прямой кишки, и еще много, много такого, что неминуемо вело если не смерти, то к ваечно инвалидности – наверняка.
На лечение ушло два часа. Две подзарядки Силы – Сергар не смог обойтись тем ее количеством, что запас перед началом лечения.
К концу второго часа он был вымотан так, что руки и ноги тряслись, будто после недельного бега по пересеченной местности.
Но Маша была жива, и жизни ее ничего не угрожало. Лицо стало таким как прежде – милым, слегка детским, с распахнутым взглядом наивных глаз.
Грудь – прекрасная, гладкая, торчала так, будто в нее были заложены силиконовые протезы (Маша всегда, когда рассказывала о том, что никто не верил в натуральность ее груди – заливалась радостным смехом и говорила: "Спасибо маме и папе за мои счастливые сиськи!").
Сергар мог свидетельствовать в любом суде – никаких протезов! Натуральная грудь третьего размера – как говорят на Земле. Просто вот так как-то получилось – провинциальная девчонка с внешностью экранной супермодели. Бывает, и более чем достаточно.
Увы, ростиком для модели Маша не вышла – "метр с кепкой", как она иногда про себя говорила. Впрочем, когда Маша шла, никто почему-то не видел ее малого роста, все смотрели совсем на иное…
Похудела. Сильно похудела. Из ничего что-то построить нельзя. Организм тратит свои силы, свои ресурсы, лекарь лишь подправляет, направляет в русло, подталкивает в нужную сторону, напитывает "горючим" систему регенерации.
Как-то Сергар спросил у матери: "Мам, так что получается – если все время лечить человека, делать его здоровым, он ведь никогда не умрет?! Будет жить вечно?! Представляешь – умирают, а ведь можно нанимать лекарей, и они будут тебя все время лечить! Сделают бессмертным! Почему богатеи не живут вечно? У них же есть деньги на лечение! " Мать тогда посмеялась, отмахнулась, убегая в лавку травника, и только через годы, уже в учебке Корпуса магов Сергар понял – почему смеялась опытная лекарка.
"…и кажется непосвященному – "Лечи организм, правь тело, убирай болезни и будет человек вечным!"
Увы, здесь его постигнет разочарование. Так не бывает. Можно изменить внешность – это умеют единицы из лекарей, трудно, но возможно, хотя организм и стремится убрать внесенные в него поправки, вернуть в первоначальному состоянию.
Можно сделать тело внешне молодым, двадцатилетним, затратив огромные силы и средства! Но это ничего не дает, кроме внешней красоты и молодости. В назначенный богами миг человек умирает, как если бы кто-то огромный, всесильный выдернул душу из грешного тела. Потому мы и говорим о богах, которые, следят за каждым из нас, и заботятся о том, чтобы душа в свой час отправилась на божественный суд, и после него – туда, куда ей назначат немилосердные, неподкупные Судии.
И даже если ты император, обладающий невероятными возможностями, средствами, для простого смертного равными возможностям богов, все равно ты умрешь в тот день и час, в который назначила Судьба. Даже если соберешь лекарей со всего мира и они сутками напролет будут питать тебя жизненной энергией, отбросив повседневные дела, забросив простых пациентов, нуждающихся в незамедлительной помощи.
Тот, кто найдет способ омолаживать организм на самом деле, не только прославится в веках, но и возможно даже станет властелином мира. Представьте себе властелина – безумного, капризного, подверженного неконтролируемым приступам ярости, во время которых он может не только убить слугу или приближенного, но и послать на гибель сотни тысяч ни в чем не повинных солдат, только лишь потому, что показалось – соседнее государство относится к нему совершенно неуважительно. Представили? Вероятно – легко…
А теперь представьте, что он вечен! Что он навсегда! Что нет никакой надежды на смену власти!
И не в этом ли заключается суть конечности нашего существования?
Еще: представьте себе, что бессмертие стало доступным, что мы перестали умирать – кроме как от несчастных случаев, на войне, или по своей воле. Все люди перестали умирать, и мир заполнился толпами вечно живых существ! Они съели все, что могли, вырубили леса, выпили всю пресную воду, в конце концов, людей стало так много, что им негде стало даже стоять!
Конечно, это сказка, но она возможна, как ученый я вполне такое допускаю.
Не зря боги поставили барьер жизни человека, не зря…"
"Трактат "О человеческой жизни и о некоторых вопросах увеличения ее продолжительности" Индар Гарун, Имперская академия Кайлара, 45789 год от Создания Мира. Пометка:" Откровенная ложь, усматривается критика Его Величества Императора, информация передается в Следственный Комитет Душевного Здоровья для принятия решения по существу."
* * *
– Очнись! Ну?! Очнись!
Толчок магией, девушка вздрагивает, открывает глаза.
– Ох, как хорошо-то! Господи, как хорошо! И ничего не болит!
Маша счастливо засмеялась, схватила Сергара за шею, впилась ему в губы долгим поцелуем. Отслонилась, не размыкая рук, и глядя в глаза, счастливо выдохнула:
– Как хорошо, что ты у меня есть! Я ведь думала, что помру…
– Считай, ты померла! А я бог-воскреситель! – мрачно бросил Сергар, откидываясь на спинку кресло – К делу! Рассказывай! Кто?! Почему?! Как случилось?
– Четверо – Маша будто потухла, и на ее гладком лбу появилась глубокая складка, сразу состарившая девушку лет на двадцать – Случайно все. Шла по делам, в поликлинику к Катьке ездила. Затащили в машину, увезли на турбазу. Ну и…насиловали, били, издевались. Можно я не буду вспоминать – как оно было? А то ты не захочешь потом со мной…противно! Страшно!
Машино лицо скривилось, а по щекам потекли слезы. Руки ее задрожали, зубы вдруг начали клацать, будто голышом сидела на морозе и продрогла до самых костей.
Сергар встал, взял одеяло, закутал девушку до подбородка, прижал ее голову к своей груди:
– Подробности не нужны. Я хочу лишь знать, где они сейчас, могу ли до них добраться, а еще…
– Не надо! Не надо…сейчас! – голос Маши сорвался, и она снова задрожала – Я теперь здорова, заработаем много денег – ну их к чертовой матери! Сдохнут, когда-нибудь – все равно сдохнут!
– Меня это не устраивает, чтобы когда-то! Я хочу – сейчас! – холодно сказал Сергар, подавшись вперед, и Маше вдруг показалось, что глаза парня светятся голубым огнем, как у зверя, или вампира из ужастика – Я намерен наказать подлецов сам, лично, не оставляя это дело на волю богов!
Маша снова удивилась – почему богов, а не бога? Но возражать не стала. У всех свои тараканы в голове, и Олег не исключение. Какая ей разница, в каких там богов он верит? Главное – мужик классный! И лекарь!
– Ой! И куда родинка на животе делась?! – восхитилась Маша, и взглянув на правую руку, вытаращила глаза – И шрам пропал! Я с забора в десять лет упала, и прямо на разбитую банку! Ничего себе! Вот это да! Ты еще и пластический хирург! Слушай, а можешь…ну…например…грудь больше сделать?! Или там нос другой?! Или уши?! Можешь?! Да мы с тобой миллионерами будем, если можешь! Ну его черту, лечение, мы с тобой бабки будем в сто раз больше зашибать!
– Где они?! – мрачно, тяжело перебил Сергар – Дорогу покажешь?
– Не покажу! – решительно мотнула головой Маша – Такие перспективы открылись, а если ты их грохнешь – нас сожрут! Эти твари, как я поняла, к Черену приезжали. Из самой Москвы! У них наркоты дофига было, и не дешевой – "снежок"! Кокаин, то есть. А знаешь, сколько он стоит?! Хмм…и я не знаю, но говорят что дорого, гораздо дороже, чем герыч, винт или спайс. Непростые, точно.
– Кто такой Черен?
– Ну…Черен! Бандит, считай. Он теперь предприниматель, депутат, вроде как не бандитствует, только я не верю. Такая же тварь, как все они, шпана, только высокого полета шпана. Ненавижу шпану!
– А как же твой брат? – Сергар поднял брови и усмехнулся – Он ведь тоже бандит! Шпана! Как же так?
– Витька… – Маша слегка смутилась, потом решительно тряхнула головой – Он другой! И он никогда не хватал девок с улицу, не насиловал их, не издевался! В авторитете был, да! Дрался с пацанами! А то что они банк хотели грабануть – Ну…дурак. Говорил: "Скоро заживем с тобой! Выберемся из этого болота! Уедем!" Выбрался. Уехал, ага. И не надо мне Витькой глаза колоть! Он мой брат! И все тут! А ты мой мужчина! И я за вас обоих глаза выцарапаю!
– А кому раньше? Мне, или ему? Если мы друг друга не залюбим?
– Обоим! – хихикнула Маша, и тут же нахмурилась – Слушай, ты ничего со мной не делал? Я имею в виду с башкой? Я вроде помню, а вроде и не помню… Я должна сейчас выть, кататься по полу, вспоминая все, что они со мной творили, а вроде как не со мной было… Это же ненормально!
– Ничего не делал! – соврал Сергар, который во время работы с мозгом Маши внушил ей, что все это было давно, не важно, и вообще – вроде и не с ней.
Он в детстве видел, как хоронили повесившуюся девчонку – ее изнасиловали двое ублюдков, охранников купеческого каравана, проезжавшего через село. Мать сказала, что та не перенесла воспоминаний, слишком страшных, чтобы каждую ночь ложиться спать, помня, что с ней творили. И рядом не нашлось умелого лекаря, чтобы избавить несчастную от проклятой памяти. Увы, не все лекари умеют править душу. Только лучшие, самые умелые и сильные.
Сергар тогда удивился, но запомнил этот случай. Он вообще-то всегда обладал великолепной памятью, как на Земле говорят – фотографической. Или почти такой. Частенько ему было достаточно прочитать нужный трактат один-единственный раз, чтобы потом тот всплыл в голове в самый нужный момент, тогда, когда этого совсем и не ожидаешь.
Тело Олега не обладало способностями тела Сергара, но не сказать, чтобы оно было глупым, или забывчивым. Зная специальные методики (а Сергар их знал), зная, как составить мнемонические снадобья, можно было добиться не худшего результат, чем если бы маг был в своем прежнем теле. Мозг не статичен, он развивается, его можно тренировать – это знает любой лекарь.
– В общем, так – решительно закончила Маша – Не надо никакой мести. Уедут, и черт с ними! Забудь!
– И это забыть? – Сергар указал на пачки денег, лежащие возле кровати на полу – Это – откуда?
– Это? – Маша потерла лоб, нахмурила брови – Не могу вспомнить! Ну… хоть убей – не помню, и все тут! Кажется – вот-вот ухвачу, сейчас – и не могу. От этих козлов, точно. Похоже, что я почистила им карманы. Откуда же еще? У меня таких деньжищ отродясь не бывало!
Она встала, подняла пачки, прикинула:
– Миллиона четыре, не меньше! Пятитысячные!
Снова посмотрела на Олега, глянула исподлобья:
– Я должна помнить, но не помню! Точно ничего не делал?
– Может твой мозг защищается, убирая опасные для душевного здоровья воспоминания? – "на чистом глазу" предположил Сергар – Ты ведь знаешь такие случаи, когда люди не хотели вспоминать то, что не хочется. Как бы забывали, засовывают воспоминания в дальний угол мозга.
– В дальний угол? Может быть… – пожала плачами Маша – Ага, что-то слышала про такое. Только почему-то мне кажется, что очень важно вспомнить…что-то вспомнить. Но что – не знаю. Тьфу, аж голова заболела!
