Текст книги "Female Robbery (СИ)"

Автор книги: tower

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

– Прости меня, Лили, – в его голосе была скорбь, грусть и какое-то отвращение, которое было не понятно Гриффиндорке. Эванс залилась неестественным смехом, и только затем поняла, что уже минут пять, как плачет. Девушка посмотрела в упор на Снейпа, из-за чего последний мысленно содрогнулся. Ее глаза…в них как будто что-то умерло.

– Ты убийца, Снейп, – она сплюнула эти слова, а затем криво усмехнулась. – Интересно, скольких маглов ты убил сегодня? Полагаю, лорд Волан-де-Морт был доволен тобой?

– Не произноси его имени! – в его глазах загорелись недобрые искорки, смешанные со страхом. Он приблизился к ней и с силой сжал её руку. Лили с отвращением посмотрела в его глаза, а затем насмешливо прошипела:

– Ну, давай, расскажи мне, кого это убивать грязнокровок! – выдернув руку, она отступила назад. – Чего же ты ждешь, Снейп? Давай, убей меня! А хотя, постой…ты не сможешь этого сделать, а знаешь, почему? – Лили в очередной раз расхохоталась, а затем резко прервавшись, холодно процедила. – Потому что ты – трус.

Гриффиндорка заметила, как он побледнел, как его руки сжались в кулаки, а кадык нервно дернулся. Бросив на него последний ненавистный взгляд, она выбежала из этих подземелий и побежала вперед, к Запретному лесу, к одиночеству, к утешению. Когда самый близкий человек умирает, уходит частичка души, уходит что-то необъятное, что-то такое, чего ты не замечал или не хотел замечать раньше. Но, когда близкий человек предает, оставляет и даже не пытается оправдаться – ты умираешь сам. Каждая клеточка сердца, каждая клеточка воспоминаний медленно погибает, исчезает, оставляя за собой лишь смутные очертания прошлых дней и всепоглощающую пустоту.

Лили Эванс, казалось, умерла уже очень давно. Умерла в тот день, когда отец навсегда лишил ее мужской поддержки, а сестра безжалостно и бессовестно предала ее. Умерла тогда, когда ее мать начала пить и избивать ее до полусмерти, умерла тогда, когда все отвернулись от нее. Но именно тогда в ее жизни появился свет. И у этого света такое черное имя – Северус Снейп. Так почему же так случилось, что она лишилась и его? Неужели, Лили настолько ужасный человек?

– Ненавижу, ненавижу! – прошипела Эванс, когда споткнувшись об корень, упала лицом в холодный и обжигающий снег. – Ненавижу…

Гриффиндорка перевернулась на спину и устремила свой взгляд на луну. Ее холодные, но ослепительный лучи успокаивали и убаюкивали, а она поняла, что теперь уже не будет так, как было раньше. Что это действительно конец. Конец той жизни, где жила добрая и прощающая Лили. Нет, отныне девушка будет другой. Все они заплатят ей, заплатят сполна. Как они разрушили ее жизнь, так и она поступит с ними, и начнет Эванс с отца.

– Надо жить по-новому, без остатка…

***

Магния Делюр, невесело присвистнув, закатала рукав черного платья и маниакальная, даже злобная улыбка заиграла на ее губах. Черная метка сверкала от света настольной лампы, а змей грациозно извивался. Если бы знал ее приемный отец, Мародеры, да и весь Гриффиндор, что она Пожирательница – никто бы в жизни не поверил. Как могла слабенькая и миленькая на вид девушка охотиться на грязнокровок, участвовать в рейдах и быть настолько мрачной персоной в этой истории. Магния хмыкнула и, только сейчас ей в голову пришла мысль, что в последнее время она стала носить исключительно черный цвет, а ее волосы, раньше аккуратно уложенные, были бесстрастно раскинуты по плечам. Ведь Гриффиндорка глубоко в сердце носила траур по своему детству, любви и попросту жизни.

– Магния? – Делюр развернулась на высоких каблуках и внимательно оглядела Марлин. МакКиннон вся словно искрилась от счастья, хотя конечно, куда этой пустышки до грусти. «И что же нашел в ней Сириус?» – с отчаянной злобой подумала девушка, с ненавистью оглядывая бывшую подругу. Но, на самом деле, никакой дружбы между ними никогда не было и уж теперь точно не будет. – Все в порядке?

Заметив злобу на лице подруги и, проследив за тем, как Магния поспешно дернула рукав вниз, Марлин тряхнула головой, а брови непроизвольно поползли вверх.

– Естественно, Марлс, – смазливая улыбочка заиграла на ее устах. – Разве может со мной что-то произойти?

МакКиннон устало вздохнула и, проведя рукой по шее, тихо проговорила:

– В последнее время я тебя не узнаю…

– А ты проводи побольше времени с Эванс, так и до деградации недолго останется.

– Магния…– сожалеющим тоном прошептала Марлин.

– Что тебе нужно, МакКиннон? – вся эта ситуация конкретно напрягала Делюр, а то, что блондинка бессовестно тратит ее время, навевало на девушку некое раздражение. Их отношения давно уже трещали по швам, но Марлин упорно пыталась не замечать этого. Ей было стыдно признать, что общение с Лили ее устраивало намного больше, чем с этой новой Магнией. Что-то произошло с ее подругой, но МакКиннон понимала, что упустила тот самый момент, когда милая и открытая Мани стала злобной и саркастичной стервой.

– У нас совет, – неуверенно пожав плечами, Гриффиндорка добавила. – Мы ждем тебя, ты часть нашей команды.

Делюр прикусила губу, дабы не рассмеяться в голос. Команда? Часть? «Какая же ты дура» – с чувством подумала Магния, смотря на нее с неприкрытой яростью. Хотелось встряхнуть Марлин и высказать ей давно наболевшие чувства. Но нет, она будет молчать, упорно, до самого конца. Но, когда ей представится шанс, Делюр уничтожит их, уничтожит каждого, потому что они ей – никто. А раз так, Магния будет терпеть эти бессмысленные собрания, будет притворяться дружелюбной и улыбаться им всем подряд.

– Идем, – тоном, который не выражал ни одной эмоции,ответила она и девушки спустились вниз к давно уже восседавшим в креслах Мародерам. Магния посмотрела на Блэка, который нахально развалился в кресле, закинув ногу на ногу. Его улыбка, как всегда была легкомысленной и нахальной, а взгляд синих глаз напоминал ей сталь. Такую же холодную, как и он сам.Делюр безжизненно рухнула на диван и почувствовала резкое и неопределимое желание заплакать. Ей хотелось, чтобы со слезами вышел и весь тот яд, наполняющий каждую клеточку ее тела, но ничего не произошло. Ее глаза были сухими, а щеки не горели от соленых капель. А все потому, что она чудовище. А чудовищам не дано в этой жизни плакать.

– И так, это очередное наше бессмысленное собрание, – начал Сириус, оглядывая каждого, – которое, как всегда не приведет нас ни к чему путному.

– Сириус, – Марлин присела к нему на коленки и погладила его по черным волосам. – Почему же сразу бессмысленный? В прошлый раз мы вступили в бой с Пожирателеми…

– И потерпели полное фиаско, при этом, подвергнув опасности Лили, – заметил Люпин, серьезно поглядев на девушку. – Нам не хватает практики. Как только мы встречаемся лицом к лицу с опасностью, мы резко слабеем. Потому что в классе намного проще посылать проклятия и ставить щиты.

– Именно, – воодушевленно подхватил Сириус, впиваясь своим взглядом в пространство. В гостиной воцарилось молчание и каждый думал о том, что больше всего колышило их сердце. Джеймс почувствовал, как коленка Магнии случайно соприкоснулась с его, но потом так же резко отодвинулась. Поттер сглотнул и посмотрел на девушку, которая неотрывно наблюдала за движением парня. Что-то в ее серых глазах настораживало его, в них что-то сверкало, как будто, она отчаянно обдумывала какую-то мысль, которая важна им обоим. Сохатый резко перевел взгляд и почему-то в сознание сразу всплыли изумрудные глаза Лили, в которых было столько боли и страданий, они поразили его тогда, заставили вспомнить о всем пережитом и как будто что-то заложили внутри его сердца. Мародер невесело улыбнулся, потому что никак не мог понять, что же так не дает ему покоя, почему он думает о рыжей бестии намного больше, чем должен.

– А где Эванс? – вдруг спросил Питер и все взгляды тут же были переведены на него.

– Не знаю, я ее не видела, – замялась МакКиннон, хмуря брови. Девушка пыталась вспомнить, когда в последний раз видела подругу и где.

– Кстати, об отсутствие, – прохладным тоном проговорил Сириус и резко посмотрел на Магнию. – Где ты была во время рейда?

– На каникулах у своего отца, – спокойно ответила Делюр, стойко выдерживая взгляд Блэка. Последнему естественно было невдомек, что в тот вечер девушка сражалась вместе с Пожирателими смерти и, что это она поразила заклинанием руку чертовки Эванс.

– Тебе не кажется, что это как-то не по-компанейски? – его голос был пропитан злобой, но Делюр не трогало это. Ее уже давно перестало что-либо волновать.

– Оставь нотации при себе, Блэк, – усмехнувшись, ответила та. – Уж извините, что не смогла прикрыть ваш королевский зад. Не всем смертным дано ваше бесстрашие и отсутствие семьи.

Марлин почувствовала, как сжались его кулаки. МакКиннон легонько дотронулась до его плеча, пытаясь тем самым охладить пыл Бродяги. Джеймс резко перевел взгляд на Магнию, и он почувствовала некое отвращение.

– Его семья – мы, Делюр, – ледяным тоном ответил вместо друга Поттер, отодвигаясь от девушки, на что последняя выразительно фыркнула. Ее конкретно начинало бесить происходящее, а еще, где-то в глубине ее подсознания зарождалась печаль от того, что они никогда так не скажут про нее. Ведь, Делюр для них попросту пустое место, не значимое пятно их шайки. В этот момент Портрет выразительно скрипнул, и Гриффиндорка посмотрела вперед. В комнату зашла Эванс, но что-то с ней было не так. Глаза ее были красные, губы синие, а вся верхняя одежда была в снегу. Магния скривилась, думая о том, что, похоже, не одна она страдает.

– Лили? – обеспокоенно спросила Марлин, с тревогой поглядывая на нее. – Что произошло?

Эванс молча подошла к друзьям и плюхнулась на пол, рядом с камином. Она скрестила руки и блаженно закрыла глаза, явно обдумывая что-то недоступное им. А потом, резко раскрыв веки, девушка устало спросила:

– Ну и что за собрание? Что опять произошло?

– Как ты помнишь, – первым заговорил Римус, который отошел от испытанного шока раньше всех. – В прошлый раз мы не смогли справиться с Пожирателями и чуть не потеряли тебя, – Мародеры многозначительно переглянулись, а затем Лунатик продолжил. – И тогда мы пришли к выводу, что должны заниматься намного упорнее, нежели делаем это сейчас.

– Допустим, – тихо проговорила Лили, не смотря ни на кого. – Но где мы будем это делать?

Джеймс улыбнулся, и внимательно посмотрев на девушку, впервые заметил, как красиво переливались ее рыжие волосы. Магния, которая следила все это время за ним, увидав этот мимолетный жест, резко посмотрела на Эванс и мысленно удушила ее. Нет, ей было абсолютно наплевать на Поттера с его детской влюбленностью, было наплевать на то, что, по видимому, он нашел себе новую пассию для воздыхания. Просто она никак не могла понять, что же особенного в этой рыжей выскочки.

– Выручай комната, – глухо проговорил Бродяга. – Это отличное место для наших занятий.

– Да, – вдохновлено проговорил Питер. – Мы сможем заниматься там хоть каждый день…

– Но все же, лучше ночью, когда весь Хогварст будет спать, – договорил за друга Сохатый, поглядывая на Сириуса, который о чем-то задумался. И вряд ли над чем-то хорошем. В последнее время, его друг часто впадал в депрессию, а по ночам он ворочался от кошмаров, просыпаясь в холодном поту. На все расспросы, он отвечал сухим «Все нормально», но было прекрасно видно, что это не так. Но, к сожалению, если дело касалось его семьи Блэк был закрыт.

– И вот еще, – неожиданно проговорил виновник раздумий Поттера, криво усмехнувшись. – В наших рядах пополнение.

К дивану элегантной поступью подошла красивая миниатюрная брюнетка, весело сверкая своими карими глазами. На ней была черная поношенная майка, а волосы небрежно заколены крабом. У девушки был необычной строгий взгляд, в котором, казалось, были спрятаны вопросы на все волнующие вопросы мира. Она весело улыбнулась, оглядывая окружающих и, если парни ответили ей тем же, то девушки озабоченно нахмурились.

– Знакомьтесь – Доркас Медоуз.

========== Ему не хотелось убивать, как не хотелось ==========

Комментарий к Ему не хотелось убивать, как не хотелось

Да-да, я бессовестно задержала главу, но на этот раз более-менее отредактировала фанфик так, как планировала. До конца фф осталось одна-две главы, которые, я очень надеюсь, добью за лето. Спасибо большое всем, кто ждет и ждал, спасибо за вопросы, задаваемые в группе по поводу продолжения. Это все для вас!

Джеймс Поттер вышел из ванной комнаты, поспешно вытирая полотенцем волосы, и подумал о том, что иногда все же бывает полезным встать раньше, чем прозвучит волшебный будильник? и чувствовать себя при этом как никогда бодрым. Он перевел взгляд на своих друзей и остановился на Сириусе, который с довольным видом чуть посапывал, обняв подушку своими жилистыми руками. Вчера парень где-то пропадал и вернулся ближе к двенадцати, напрочь забыв о планах Мародеров. Естественно такое просто так нельзя спустить с рук, поэтому почему бы не потревожить своего дорогого друга и не вытащить его из фанатического мира грез? Поттер слегка коварно улыбнулся, на цыпочках идя к тумбочке, чтобы взять палочку и начать творить свою шалость. Тихо, чтобы не разбудить никакого, он прошептал:

– Левикорпус.

Блэк со свистом взлетел вверх, в ужасе распахнув глаза, и невольно вскрикнул, пытаясь найти точку опоры. Джеймс громко захохотал, упав на кровать, и, выронив палочку, шумно вздохнул. Вместе с ней упал и разъяренный Сириус, чье лицо скорее напоминало помидор, нежели аристократическую бледность. Парень, тяжело пыхтя, одним движением схватил подушку и направился к Джеймсу, чтобы как в добрые времена, шутливо подушить этого обалдуя.

– Эй, Бродяга, – Поттер попытался нащупать палочку, но она, словно назло, закатилась под кровать. Джеймс мысленно выругался, а потом, состроив невинные глазки, проговорил. —Но я же любя.

– Какой ты все-такие олень, – пробурчал Сириус, резко выронив подушку, направляясь в ванную комнату. Блэк прибывал не в самом лучшем расположение духа, а еще и Сохатый прицепился. Признаться, он начинал жалеть, что принял Доркас в их компанию. Против нее самой он ничего не имел, напротив, всегда считал отличным товарищем и необыкновенно храбрым человеком. Такие качества, по его мнению, стоило ценить во времена войны, но вот для Марлин МакКиннон и Лили Эванс они не были в приоритете. Вчера вечером, когда он, вдохновленный мыслью о том, что ему, наконец, удастся сыграть в карты с Джеймсом, направлялся в свою комнату, его остановила Марлин. Ее серьезное выражение лица и сведенные брови к переносице пророчили очередной тяжелый разговор.

– Ты должен запретить Медоуз посещать наши тренировочные занятия.

«Легко ей так говорить» – подумал он тогда, взвешивая все за и против, а потом еще около трех часов выслушивая обвинения в сторону Доркас, которую лично ему было очень жаль. А сейчас, когда он прибывал в прекрасном, но тревожном мире грез его друг решил пошутить, Мерлин его побери. Тяжело вздохнув, он вновь вернулся в комнату, пытаясь завязать галстук, а также стал рыться в шкафу, в надежде найти чистую и желательно не помятую мантию.

– Бродяга, – услышал он обескураженный голос Питера. – Сегодня воскресенье.

Блэк тихо выругался, сбросив с себя галстук, и шумно плюхнулся на кровать, думая о том, что этот день уже можно записывать в обреченные. А что делать с самой Медоуз? Как он посмотрит ей в глаза? Когда она разрывалась от переполняющей ее боли, он подошел к ней и предложил коллективную работу против Лорда. Конечно же, Доркас согласилась, на ее месте он поступил точно также, а что теперь он скажет? Извини, твое место, оказывается, занято? Сириус перевернул голову набок и устало поглядел на своих друзей, которые неотрывно глядели на него.

– Марлин и Лили хотят, чтобы мы убрали Доркас с наших занятий.

Наступила тишина, а Джеймс удивленно присвистнул. То, что Доркас была довольно противной и редко, когда вливалась в коллектив, было общественным фактом. Но, чтобы ее так возненавидели далеко не идолы школы – было действительно странным. Поттер нахмурился, понимая, что что-то с этим надо сделать, а потом улыбнулся по-Мародерски и посмотрел на своего друга.

– Им бы поговорить надо, – начал из далека Джеймс, смотря на своего друга, пытаясь своим взглядом ему передать информацию.

– Ну, да, – неуверенно ответила Сириус, все еще никак не понимая, что друг имел ввиду.

– И если они не хотят поговорить по собственному желанию, что мешает нам заставить их это сделать?

Питер присвистнул, одобрительно посмотрев на друзей, а Римус задорно покачал головой. Сириус внимательно впился взглядом в друга, наконец начиная понимать суть его мысли.

– О нет, они же поубивают друг друга.

– Заберем палочки.

– А про колющие-режущие предметы ты не забыл?

– Не будь таким пессимистом, Бродяга, это единственный шанс, чтобы спасти нашу команду.

Блэк что-то проворчал про себя, приподняв брови, и посмотрел в окно. Была снежная холодная зима, скоро начнется война и мирные жители могут пострадать. Тогда ради этого стоит помирить трех непохожих, но сильных личностей. Стоит побороться за справедливость и мир в их отряде. Сириус покачал головой, предчувствуя бурю, но все-таки согласился провернуть это опасное дело.

***

Лили неуверенно разглядывала себя в зеркало, поправляя черную юбку, и подумала, что сегодняшний день, утро понедельника, можно заранее записать как провальный. То ли дело было в погоде за окном, то ли еще в чем-то, но она нутром чувствовала, что сегодня не стоит ожидать ничего хорошего. Эванс нахмурилась еще сильнее, собирая учебники в сумку, и посмотрела на время, убедившись, что она уже конкретно опоздала на первый урок. Недовольно что-то пробурчав, Лили пулей вылетела из комнаты, выслеживая в толпе торопливых школьников белобрысую макушку Марлин.

– Лили! Вот ты где, скорее, – схватив ее за рукав, проговорила МакКиннон. То, что опаздывать на урок Зельеварения Марлин было нельзя – знали все. С этим предметом у нее были огромных размеров проблемы, да и Слизнорт особо не жаловал свою ученицу. И все бы было хорошо, если бы не тот факт, что на аврора надо в обязательности сдавать этот дотошный предмет.

Эванс пожала плечами, ускоряя шаг, пытаясь не отставать за подругой. Настроение было уже давно испорчено, и даже наличие любимого урока никак не исправляло этот факт. Лили нахмурилась еще сильнее, завидев Магнию Делюр, которая спокойным шагом шла к аудитории, и странная ненависть заполыхала внутри. Лили ненавидела ее, ненавидела до озноба и дрожи в коленках, потому что чувства Джеймса Поттера к этой девушке были написаны у него на лице, и это бесило. Убивало, если так можно сказать.

Когда девушки завернули, Лили заметно вздрогнула, увидев Сириус и Джеймса, прислонившихся к окну.

– Легок на помине, – прошипела Эванс, горделиво задрав головку.

– Что, Лилс? – удивленно спросила Марлин, слегка приподняв брови.

– Ничего.

Эванс безразлично разглядывала Мародеров, пока те по-обыденному здоровались с девушками. Она толком не слышала их разговор, вернее, не хотела особо вникать, а только смотрела и смотрела. А ведь совсем недавно, кажется, именно у этого окна они столкнулись в первый раз. Именно на этом месте они встретились лицом к лицу и обоюдно возненавидели друг друга. Это было так давно, но и как будто вчера. Мерлин, сколько же воды утекло с того времени, а теперь они команда. Поверить страшно, как же так вышло. Когда Джеймс поймал ее взгляд и задорно ей подмигнул, Лили, зардевшись, резко перевила свой взгляд в окно. Поттер, однако, со временем не присмирел и по-прежнему продолжал будто бы издеваться над ней. Он то специально начинал взаимодействовать с ней, то делал вид, будто никогда не говорил. Все это было таким сложным и запутанным, что Эванс лишь тихо вздыхала в ответ на такие странные выпады в свою сторону.

– …нам надо пойти в кладовку за атрибутами по Заклинаниями. Давайте с ним? – Лили резко выплыла из мыслей, подозрительно уставившись на парней.

– Что? – тупо переспросила она, хмурясь еще сильнее, хотя, казалось бы, куда еще?

– Что слышала, Эванс, – ответил Блэк, деловито поправив мантию. – По меньше мечтай о принце на белом коне, Мародеры, знаешь ли, тоже неплохи.

Лили закачала головой, поражаясь абсолютно неостроумному остроумию своего сокурсника. И как же ее вообще угораздило с ними связаться?

– Я не против, – просто ответила Марлин, как кошка, подходя к своему парню.

– Подожди, а как же Зелья? – возмущенно переспросила Эванс.

– Ну все, – авторитетным шепотом проговорил Блэк. – Понеслось. Будь проще, дорогуша. Люди, может быть, потянутся.

Лили возмущенно задышала, все-таки последовав за друзьям, но в глубине души злясь на них всех. На занятиях видимого прогресса не было, с Блэком одни только перепалки, так еще отец прислал гневное письмо, что оскорблен ее поведением. Помнится, Эванс расхохоталась тогда так громко и безумно, что соседки опасливо покосились на нее.

Они остановились у кладовки, когда Лили услышала подозрительный шум, исходящий из нее. Сириус открыл дверь ключом, а потом, будто бы назло выронил его. Лили и Марлин одинаково закатили глаза, наблюдая за этим.

– Да уж, Блэк, и ты еще что-то говорил про мою неуклюжесть? – спросила Лили, зайдя в кладовку следом за Марлин.

– Попались! – резко завопил Блэк, прошептав заклинания, из-за чего их сумки и палочки взлетели в руки парням. Лили удивленно приподняла брови, заторможено наблюдая за тем, как дверь с силой захлопывается. – Удачного разговора.

– Что? – переспросила Эванс, резко развернувшись. В углу комнаты сидела Медоуз, лениво перекинув ногу на ногу, презрительно наблюдая за девушками. Лили почувствовала, как внутри закипает злоба, такая привычная и обыденная, что стало тошно до слез. – Блэк! Ты вообще в своем уме? Сейчас же открой эту дверь, придурок! Это совсем не смешно!

– Прекрати орать, Эванс, ты здесь не одна вообще-то, – холодно проговорила Доркас, ленно листая какой-то потрепанный журнал. Казалось бы, что ей было абсолютно наплевать на то, с кем ее закрыли.

– А ты молчи, Доркас, – огрызнулась МакКиннон, сузив глаза. – Поверь, дышать с тобой одним воздухом – золотом не видится.

Медоуз презрительно расхохоталась, насмешливо скривившись, а после упорно стала делать вид, будто не может найти различия между девушками и стенкой. Лили закатила глаза, мысленно готовясь расчленить Блэка при встрече, и медленно осела на пол. Конечно же, ни один учитель не пойдет ее искать, разве что декан. Но и то, не факт, что Мародеры еще не придумали какую-то отговорку для девушек. Эванс провела ладонью по волосам, невольно наблюдая за Доркас, которая по-прежнему читала журнал.

Вскоре, к Лили подсела Марлин. МакКиннон раздраженно щурилась, поглядывая на ситуацию с присущей ей нервозностью, а после, она отчего-то сильно сжала руку Лили, шепча губами еле-еле что-то о том, будто еще немного, и она не сможет контролировать свои действия. Как раз в этот момент Медоуз резко откинула журнал и посмотрела на них откровенно насмешливо.

– Ну что, давайте поговорим, – взмахнув рукой, просто сказала она, дьявольски улыбаясь.

– Нам с тобой говорить не о чем, – прохладно заметила Марлин, с большей силой сжимая ладонь Эванс. – К тому же, в прошлый раз ты достаточно сказала, уж поверь.

– Неужели ты обиделась на меня? Да брось, МакКиннон, перестань обижаться на все, – Медоуз беззаботно улыбнулась.

– Ну да, куда ж тебе Доркас до моих чувств, – сощурившись, просипела Марлин, отвернувшись. – Терять близких явно не твоя ситуация, мы уже поняли.

Но только Доркас смотрела так долго и прямо, будто бы говоря своим взглядом, что МакКиннон ошибается. Она все смотрела и смотрела, когда на ее лице уже давно остыл след улыбки, а в глазах появилась странная ярость. Эванс вздрогнула, подумав, что видимо все неспроста, что-то и у нее приключилось тоже.

– Мой отец сгнил в Азкабане, когда мне было семь, из-за причастности к Первой Магической Войне, а мать убили на одном из рейдов, – качая головой, проговорила Доркас, время от времени сжимая кулаки. – Если ты не знаешь человека, как можешь что-то утверждать?

Доркас закусила губу на мгновение, а потом расхохоталась. Так безудержно и весело, что мурашки прошлись по коже.

– Мерлин всемогущий, как мне вас обеих жаль! Одна по жизни словно половая тряпка, об которую каждый третий может вытереть ноги, и в ответ получить только полуобиженный взгляд ребенка. Вторая гоняется за несбыточными реалиями, надеясь на ответные чувства того, кто уже давно делает ей намеки! – Доркас присела корточки напротив нас, когда Лили почувствовала удивленный взгляд МакКиннон, которая явно прекрасно понимала о ком толковала Медоуз. Эванс закусила губу, ощущая, как забилось в агонии сердце.

– Даже если это и так, то в нас есть то, чего никогда тебе не заполучить. У нас есть понимание, Медоуз. Мы не обиженные на жизнь подростки, которые пытаются задеть каждого, кто хоть немного проникнет в сердце. Мы люди, Медоуз, и мы умеем признавать это.

Доркас отклонила голову чуть в бок и задумчиво стала рассматривать глаза Лили. Вся напряженность и ярость покинула черты лица девушки, а Эванс на мгновение подумала, что, возможно, она все же ошибается. И где-то глубоко внутри Доркас Медоуз все понимает, абсолютно все.

– Но ты все равно до ужаса жалкая, Эванс, – спокойно и безэмоционально проговорила Медоуз, не сводя своих зеленых глаз с девушки.

Лили вспомнила, как убегала в шесть лет от матери, как пролазила в свою комнату, дабы не наткнуться на нее лишний раз. Вспомнила, как стирала память своим одноклассникам, как неизменно выбирала длинные, но одинокие пути. Вспомнила, как доверяла Северусу, как обожала его всем сердцем. И тогда она подумала на секунду, а слабость ли игнорирование? Можно ли считать слабостью то, что Эванс пыталась огородиться от мира, от его боли?

Лили вдохнула тяжело, понимая, что даже если это и не слабость, доказывать или спорить сил уже совсем нет.

– Определенно.

***

Северус Снейп медленным шагом привычно шел по Хогсмиду, пытаясь зрительно запомнить каждый дом, которого уже сегодня, возможно, не будет вовсе. Он часто задерживал свой взгляд на маленьких детях, смотрел на то, как играют они в снежки, как бегают беззаботно и весело, а потом попросту понимал, что он не хочет убивать. Не хочет придумывать новые заклинания, не хочет создавать новые сорта яда. Потому что потом, после рейда и очередного боя, он будет вновь и вновь смотреть на белый снег, по которому линиями будет растекаться кровь, делая его мутно алым.

Северус остановился возле дома, в темном переулке, и два раза ударил по стене, дабы передать своим соратникам, что улица пуста и пора выходить. Снейп дышал тяжело, выпуская кольца пара на улицу, ощущая, как сердце внутри так сильно и неслышно бьется, что хотелось закричать. Мимо пробежала девочка лет десять со смешными рыжими косичкам, и, глядя на эти волосы, он вспоминал Лили. Вспоминал их детство, первую встречу и почти всю свою жизнь. Как давно они перестали общаться? Как давно стали чужими друг другу? Северус в последний раз задержал дыхание, мысленно приказывая своему сердце перестать биться в такой сумасшедшей агонии.

– Северус, – Снейп дернулся и резко развернулся, увидев Магнию Делюр в длинном плаще и серебряной маской в руках. – Ты готов?

Слизеринец задрожал на мгновение, облизывая сухие губы и не зная, как ответить на этот вопрос. Сегодня Магния выглядела иначе: бледная, безжизненная, она всем своим видом олицетворяла страх и то унылое настроение, в котором он и сам прибывал весь этот день.

– Северус…– она на мгновение замялась, подняв на него свои холодные серые глаза, в которых он видел все ее чувства. – Если я…если я умру…

– Не говори так, – резко перебил он ее, и они замолчали. Снег медленно ложился на черные мантии, оставляя после себя ни единого следа, а ветер усиливался с каждым порывом. Приближалась ночь, людей на улицах становилось все меньше, и только двое друзей с самым обреченным видом на свете стояли, прислонившись к осыпающейся стене, думая об одном и том же. Во что, черт возьми, они ввязались.

– Если я умру, Северус, то я хочу сказать тебе, что ты был моим единственным другом, – быстро и спонтанно заговорила Магния, смотря в одну точку невидящим взглядом. – И всю свою жизнь я любила только одного человека. Только, пожалуйста, никогда не рассказывай ему об этом.

Снег падал и падал, и казалось, что еще совсем немного, и они пойдут в Хогвартс, как обычно делали это по выходным. Но сегодня уже вряд ли что-то будет, как всегда. Сегодня все меняется с ног на голову.

– Мосморде! – громко закричала Делюр, подняв высоко-высоко палочку. Зеленая змея, извиваясь, расстелилась по всему небу, когда десятки Пожирателей резко появились в темное.

Северус Снейп окинул унылым взглядом старый дом, зрительная запоминая это место навеки. И как же, Мерлин побери, ему не хотелось убивать, как не хотелось.

========== На нас напали, Марлин ==========

Лили прижимала колени к себе, внимательно следя за каждым движением Доркас, которая всем своим видом показывала, будто ничего не произошло, и никого в этой кладовке кроме нее нет. Эванс хмурилась все больше, сжимая от нетерпения пальцы, молясь, чтобы проклятые Мародеры выпустили их как можно быстрее, и этот убогий день закончился в ее комнате, а не в пыльной от времени каморки. Внутри нее воспламенялся огонь такой мощной силы, что хотелось резко вскочить и начать сокрушать все вокруг, такую ярость испытывала Гриффиндорка. И самый большой вопрос, мучивший ее вот уже на протяжении всех этих долгих тридцати минут, что же имела ввиду Медоуз, говоря, что она бегает за тем, кто давно обратил на нее свое внимание.

Марлин лениво постукивала пальцем по полу, пустым взглядом уставившись на грязные тряпки и груду потрепанных, потерявших свой вид книг. Лили еще раз тяжело вздохнула, поджав под себя ноги, думая, как же долго продлится их заточении, когда в голове все время сидел один и тот же человек, которого из головного мозга хотелось вырвать с корнем. Проклятый Джеймс Поттер. Чертов-чертов Мародер. И с ним быть нельзя, и без него тоже не живется. Эванс вздрогнула, вспоминая последнюю Мародерскую выходку, из-за ее брови сами собой нахмурились. За стеной было подозрительно тихо, несмотря на то, что уроки уже давно должны были кончиться. Еще страннее было то, что их никто не вызволял: ни Мародеры, ни учителя. Как будто замок в один миг вымер, совсем забыв о них.

Голова с каждой секундой все больше и больше тяжелела, а веки грозились вот-вот опуститься. Хотелось спать, а все тело ломилось от усталости, но Эванс упорно не смыкала глаз, зная, что там, во сне, ее опять ждет один и тот же человек. И это было проклятием, черт побери.