Текст книги "Олимпиада (СИ)"

Автор книги: tower

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Наступает молчание, а я закусываю губу, рассуждая, что почти всю свою жизнь Поттер только и делал что спасал меня: от Слизеринцев, от нападок того же Сириуса, который, наверняка бы, давно загнобил меня, если бы захотел. Этот человек сделал для меня многое, только вот сейчас у него появилась девушка. Этот факт почему-то будоражит мои внутренности, а чисто женское любопытство берет вверх, хочется прямо сейчас и здесь прижать его к стенке и наконец найти ответы на все свои вопросы. Когда волна раздражения вновь приходит ко мне, я слышу подозрительный шум из коридора и запутанный голос Марты, только вот эмоции слишком велики, дабы обратить внимание на этот факт.

– Знаешь что, следил бы ты за своей девушкой, Поттер, – резко отвечаю я, замечая его удивленный взгляд. – Как бы она не начала ревновать, что ты так много времени уделяешь заучке с Гриффиндора…

– Какая девушка? – заинтересованно спрашивает Джеймс, а я замираю, смотря в его глаза. Он издевается или как? Правда, додумать эту мысль у меня не вышло, потому что именно в этот момент раздался оглушительный взрыв и чей-то надрывный крик. Резко выпрямившись, мы ошарашенно посмотрели друг на друга, и в его глазах я увидела искорки беспокойства, смешанные с лихим Гриффиндорским безумством. А потом мы побежали на звук, попутно вытащив палочки из карманов и, внимательно оглядываясь по сторонам. Странное это было чувство, на самом деле. В тот момент я испытывала что-то легкое, но и одновременно такое обыденное, словно спасать кого-то и была моя участь.В те роковые минуты я испытывала все: страх, адреналин, еще не утихшую злость и конкретное непонимание. Все это слилось воедино и образовало непонятное комбо, которое не предвещало ничего хорошего.

Когда мы добежали до соседнего холла, то увидели, как на полу навзничь распласталась Марта Спинетт, с искаженным ужасом на лице.

От Автора:

Довольно объемная глава, но меня терзают смутные сомнения, что фанфик этот не очень выходит. Было бы интересно послушать Ваше мнение. А так же спасибо, читатели, за мотивацию, подаренную мне. К слову, в моей официальной группе стартует юбилейный месяц, подробнее можно узнать перейдя по ссылки внизу:

Комментарий к 3.Последствия

https://vk.com/whenwewereyoungtower?w=wall-84328250_892%2Fall

========== 4.Непрошенные слезы ==========

Этот вечер был один из самых тяжелых, что мне пришлось пережить. Марту пришлось госпитализировать, но только оказалось, что это все бессмысленно – она умерла. Никто толком не понял, что произошло. Не поняли и мы с Джеймсом, хотя находились от нее буквально за стенкой. Расспрашивая нас, профессора так и не смогли добиться ответов на свои вопрос, и в итоге нас просто отпустили домой, переживать свои душевные терзания в гостиной. Джеймса сразу окружили Мародеры, а меня оттянули за ворот рукава девчонки, пытаясь растормошить и развеселить. Наверное, им стоит сказать спасибо за это? Но мне, если честно, как-то все равно. Мерлин! Я просто не могу поверить. И нет, дело не в том, что я, видите ли, никогда со смертью не сталкивалась или еще что-нибудь в таком духе. Я просто не могу поверить, что Спинетт больше нет с нами. Ведь в волшебном мире люди умирают каждую секунду. Маглы наивно предполагают, что если у тебя есть волшебная палочка, и ты знаешь сотни и тысячи заклинаний, то можешь спокойно закончить войну, воссоздать заново жизнь или наколдовать для себя лучшую судьбу. Но только это не так, ибо, по сути, мы используем свою палочку ради защиты от волшебников, которые возомнили из себя Повелителем мира. Иногда понимаешь, что волшебный мир многим опаснее магловского.

– Эй, Лилс! – Доркас присела на корточки и заглянула мне в глаза. – Расскажи, пожалуйста, что случилось.

Я отмахнулась от расспросов головой, теребя край мантии. Дрожь табуном ходила по коже, а внутри все содрогалось от ожидания. Согласитесь, все факты играют против меня: оказалась на месте преступления, пыталась подать заявку на участие в Олимпиаде и именно Марта стояла у меня на пути. А еще постоянные короткие взгляды, брошенные из-под ресниц, и наигранно безразличные расспросы о Спинетт. Мерлин, час от часу не легче! Я быстрым движением приземлилась на кровать, стеклянными глазами уставившись на ковер. Пора начинать мыслить логически. Во-первых, есть свидетель. И это не кто иной, как Джеймс Поттер, у которого безобразная репутация и целое досье с нарушением правил. Как бы от счастья не повеситься-то, а?

– Лили, – я почувствовала чью-то теплую ладонь на плече и почувствовала запах цветов, ударивший в нос. Это была Алиса и то, что может сказать она, я страшилась более всего. – Лили, что бы ты ни думала, но мы правда, ни в коем случае, не обвиняем тебя. Это все нелепая случайность, слышишь? Ты просто оказалась не в том месте. Правда.

О, Алиса, к сожалению, я оказалась не в той жизни, вот и вся причина моих проблем. Неуверенно качнув головой, я неуклюже стиснула ее в объятия, ощущая, как дрожат мои губы от страха, а в глазах собираются слезы. Рейвен это поняла, поэтому лишь стала поглаживать по спине, что-то приговаривая в ползвука, а Доркас стояла у противоположной стены и смотрела на меня чуть нахмуренно, будто пытаясь что-то прочесть. Сколько мы знакомы, она не доверяла никому. Даже словам своих друзей, хотя, ее можно понять. Однажды в детстве, когда Медоуз было шесть, ее старшую сестру – Мелену, хитростью заманили в темную часть Косого переулка и украли. Родители подняли небывалую панику, а бедная девчонка Доркас не могла понять, почему ее любимая сестренка не навещает ее. Неужели забыла? Мелену нашли через месяц, изуродованную и искалеченную. Родители Доркас впали в глубокое уныние, и теперь до сих пор в их доме стоит тоскливая атмосфера потери. Поэтому никто никогда не обижался на Доркас, ее тяжелый характер друзья пытались принимать, а однокурсники – не сталкиваться.

– Лили. – Наконец говорит Медоуз, хмуря свои брови. – Что же ты скажешь декану?

Я закусываю губу до крови, не зная даже, что ответить. Смотря в ее каре-зеленые глаза, хочется провалиться от чувства собственного ничтожества, что образовалось внутри.

– Правду, – дрогнувшим голосом отвечаю я, замечая, как некое подобие благосклонности проскальзывает в ее лице. И кто знает, может порою, именно искренность является нашими спасением?

***

И вновь я стою в коридоре, прислонившись к стене и внимательно наблюдая за дверью, которая ведет к декану. В прошлый раз, я также в смятении оглядывалась по сторонам и гипнотизировала эту чертову дверь, мечтая провалиться сквозь землю. Иногда, память человека играет с нами злобную шутку, медленно терзая нас, пробуя на прочность и безжалостно, в конце концов, уничтожая. Сглотнув тугой ком, образовавшийся в горле, я поворачиваюсь к окну, пытаясь успокоиться. На календаре только десятое октября, а ветер хлестает с небывалой силой по окну, причудливо отдаваясь перезвоном. В коридоре невыносимо душно, кое-где слышны шепки младшекурсников, у которых уже закончились занятия, и которые беспечно убегают вперед, к Большому залу. Когда я была в их возрасте, то абсолютно не ценила свое детство, стремилась лишь в будущее, хотела повзрослеть и стать самостоятельной, независимой. Только вот сейчас, когда ты даже еще не выпустился из школы и топчешься в графе «Подросток», взрослеть совсем не хочется из-за понимания того, что проблем станет намного больше, чем сейчас.

Закрыв глаза, я медленно вдыхаю воздух, чувствуя, как холод сковывает легкие. Рука перемещается на ручку окна и дергает за нее, чтобы осенний ветер смог, наконец, прорваться в Хогвартс и освежить помещение. Вновь приняв свою первоначальную позу, я в нервном ожидании закусываю губу, все так же пятясь на треклятую дверь.

– Эванс, от одного твоего взгляда дверь, к сожалению, не взорвется, – услышала я насмешливый баритон, который принадлежать мог только Джеймсу Поттеру, который соизволил прийти на это мероприятие. Я резко развернулась, враждебно уставившись на него, за что получаю лишь кривую улыбку. Да, иногда я его просто ненавижу. Ненавижу настолько, что хочу задушить, растерзать или принести столько боли, чтобы он сам вскрылся. – И тебе дорого дня, Эванс. Волнуешься?

Словно Чеширский кот, он медленно и плавно подошел ко мне, а затем наклонился, безразлично изучая мои глаза. Под его пристальным и холодным взглядом я ощущала себя неловко, будто он мог пробраться в мои мысли, разворошить какие-то чувства и найти ответы на свои вопросы.

– Боишься? – Он резко выпрямился и тоже поглядел на дверь, ведущую к декану. – Неужели в первый раз?

– Немногие, знаешь ли, предпочитают нарушать правила, Поттер. – Холодно проговорила я, также отвернувшись.

Джеймс хмыкнул, но так ничего не ответил. Создавалось впечатление, словно все происходит по его плану, будто он уже давно спланировал эти события и сейчас просто наслаждается своим триумфом и чувством победителя. От Мародера всегда излучилась уверенность, но сейчас ее просто невозможно не ощутить. На душе стало еще хуже, потому что я, как всегда, ощущала себя лишь марионеткой в его руках. Я исподтишка глянула на него, изучая точеный профиль. И ведь ничего особенного: глаза самые обычные, темно-карие, словно топленый шоколад. В них даже тонуть не хочется, на самом деле. Волосы вечно в беспорядке, порою, так и хочется, наконец, подарить ему расческу и насильно причесать. И что в нем находят? Я фыркнула, демонстративно скрестив руки и гордо отвернувшись. И дружок у него, конечно, тот еще шутник. Придумать девушку, которой нет! Наверное, не стоит говорить, что в душе у меня проснулось ликование, которое с небывалой силой принесло мне облегчение и…радость?

– Эванс, – вдруг протянул Джеймс, из-за чего я была вынуждена повернуться, силясь придать своему взгляду как можно больше ненависти. – А почему тебя так сильно волновала моя «девушка»?

Сердце лихорадочно стучало, руки вспотели, а его широченная улыбка мне абсолютно не нравилась. Мало ли что этот олень мог напридумать. Ответив ему такой же улыбкой, я выпрямилась и уже собиралась сказать что-то острое и колкое, как вдруг, та сама дверь, про которую я благополучно забыла, открылась и на пороге стояла МакГонагалл, странно посматривая на нас. Я отвернулась от Джеймса, чувствуя, как привычное беспокойство свинцом наливается в легких. Ресницы затрепетали в предвкушении и вдруг, я почувствовала чью-то теплую ладонь, которая успокаивающе сжала мою. С ужасом я поняла, что это Поттер, и еще с большим отвращением, я ощутила, как мое тело перестало дрожать от его прикосновения. А там, где моя кожа касалась его, появилось странное тепло, разливающееся по всей коже.

– Пройдемте, – холодно проговорила декан, распахнув дверь, пропуская нас. Джеймс отцепил свою руку и задорно подмигнул мне, заходя в помещение. Ощутив разочарование, я почти со слезами на глазах пошла за ним, думая, что нервный срыв мне сегодня обеспечен.

Кабинет ничуть не изменился за два дня, только разве что бумаг на столе скопилось еще больше, а окно было плотно зашторено, так, чтобы ни один лучик солнца не мог проникнуть в помещение. От этого становилось только хуже, потому что складывалось впечатление, будто мы находимся в склепе, предчувствуя свою смерть.

– Как вы знаете, совсем недавно, было совершенно покушение на Марту Спинетт, – Миневра тяжело вздохнула, продолжая. – К сожалению, она умерла. По словам медиков – это убийственное заклинание, одно из трех запрещенных, – МакГонагалл поправила свои очки и теперь строго посмотрела на нас. – Конечно, никто из педагогов не считает, что убийцей являетесь вы, однако, то, что вы попали на место преступления – уже играет против вас. Расскажите, пожалуйста, то, что вы видели или знаете. И как вы вообще оказалась в том холле.

Я открываю рот, чтобы, своим дрогнувшим от волнения голосом, залепетать очередные несвязанные между собой предложения, но меня уверенно опережает Поттер.

– Мы с Лили сидели в библиотеке, – я мысленно расширяю глаза от удивления, но внешне, всеми силами стараюсь не показывать своего волнения. – Нам надо было найти книгу для Римуса по ЗОТИ, да и нам было, что обсудить, – Джеймс поворачивается ко мне, лукаво усмехнувшись, и вновь переводи свой взгляд на Миневру. – Потом, мы решили, что пора сходить в Большой зал, потому что между нами затеялся спор, по какому поводу вам знать необязательно, поэтом мы стремглав понеслись по короткому пути, когда услышали оглушающий звук и зеленое свечение. Дальше, полагаю, нетрудно предположить.

Я прикрыла глаза, судорожно вздохнув. Не прокатит же, не прокатит! Отчаянные мысли лезут в голову, отчего дыхание сбивается, а способность говорить, кажется, и вовсе атрофировалась. А Поттер стоит так уверенно и прямо, что и не заподозришь его во вранье. Кажется, прошло больше часа, прежде чем декан, наконец, ответил:

– Как я сказала ранее, мы не подозреваем вас в убийстве. Также, мы положились за вас и перед аврорами. Однако, мне стоит предупредить вас, особенно мисс Эванс, – МакГонагалл встает из-за стола и подходит к окну, что-то разглядывая. – Война уже на пороге, скоро много крови прольется. Особенно, маглорожденных, – декан поворачивается и смотрит на меня. – Я надеюсь на вашу осторожность, мисс Эванс, хотя сомневаюсь, что убийство было намеренным… Просто будьте аккуратны.

Я киваю, ощущая, какую мощь имеют слова профессора. Становиться действительно страшно, и ведь, это только начало. Что же ждет нас впереди? Сколько людей умрет, кто остановит весь этот ужас? Да, перспектива оказаться на Бермудских островах не такая уж и глупая, есть в ней смысл. Сглотнув, я медленно поворачиваюсь и иду к выходу, понимая, что это обет изменил не только мою участь, но и жизнь. Дверь скрипит от моего напора и отходит в сторону, пропуская меня.

– И да, мисс Эванс, посмотрите на списки участников олимпиады, – я раскрываю рот в удивлении, не до конца понимая слова профессора. А потом до меня доходит, что место Зельевара свободно. Кто уж знал, что этот факт ни то, что не порадует меня, даже не заставит улыбнуться. Если быть до конца честной, то лучше умерла бы я, чем Спинетт. Так омерзительно мне не было давно, на самом деле.

Захлопнув дверь, мы вдвоем пошли по пустым коридорам, ощущая неловкость и тоску. Поттер явно о чем-то задумался, а его брови свелись к переносице. Наверное, опять помышляет какую-нибудь шалость, чтобы развеселить людей. Да, нам сейчас действительно не хватает веселья, даже мне. Молча преодолев два этажа, я вдруг вспоминаю слова МакГонагалл по поводу того, что убийство было случайным. Что бы это могло значить? Я вновь поворачиваюсь в сторону Джеймса, закусывая губу, не решаясь задать свой вопрос. Не хочется услышать что-то про то, что я еще маленькая и глупенькая.

– Джеймс, – от звука своего имени, сошедшего с моих уст, он едва заметно вздрагивает, поворачиваясь ко мне. – Что имела в виду МакГонагалл, говоря, что убийство ненамеренное?

Джеймс резко останавливается и смотрит на меня серьезно, мрачно. Тяжело вздохнув, он облокачивается об стенку, пытаясь начать говорить, но почему-то у него это никак не получается. Я смотрю в ответ, ощущая себя последней дурой и уже готова сказать что-либо, как вдруг слышу:

– Эванс, – он отворачивается, а потом вновь глядит на меня. – Чтобы стать Пожирателем смерти, надо убить маглорожденного ученика, – его руки сжимаются в кулак, а кадык опасно дергается. – Поразительно, что ты не знала.

– Почему же?

– Тебе не понравится мой ответ.

Поттер, криво усмехнувшись, заворачивает за угол, а я чувствую, как распирающая ярость и любопытство просто изводит меня.

– Ну уж ответь, – упрямо повторяю я, дернув его за рукав, останавливая.

– Эванс…

– Я внимательно тебя слушаю, Поттер, – в его глазах я замечаю обоюдную ярость, еще сильнее сжимая руку Джеймса, я уверенно отвечаю на этот взгляд. Воздух электризуется, ветер гудит, создавая сквозняк, а в коридоре ни души, только свет факелов робко подрагивает в тишине, создавая гнетущую атмосферу.

– О, я то уж думал, что ты со своим Нюниусом все успела обсудить, – Мародер идет на меня, заставляя отступать назад. – Например, кого бы ему убить, – Джеймс впечатывает меня в стенку и клянусь, никогда еще я не видела в нем столько злости. – Неожиданно, верно? – Он наклоняется совсем близко, из-за чего сердце трепещет и бьется так громко, что я боюсь, что Джеймс услышит это.

– Впрочем, неважно. Поздравляю, Эванс, а теперь, изволь, наконец, спокойно дойти до гостиной, не нарываясь на очередной спор, с которым ты не сможешь справиться.

Поттер стремительно разворачивается и идет вперед, не оборачиваясь, не зовя. Глаза отчего-то слезятся, а настроение, и без того совсем скверное, падает вниз. На дрожащих ногах я иду за ним, стараясь не отставать от него, но и не нагоняя. Думала ли я однажды, что Джеймс Поттер, который носился за мной на протяжении шести лет, так быстро поменяет свое мнение насчет меня? Что же стало с парнем, который когда-то не мог прожить и минуты без звонкого смеха, у которого всегда находились слова утешения для всех? Почему за этот год все так кардинально изменилось, когда все успело полететь к чертям? Звук каблука отрезвляет меня, возвращает в реальность. Мародер тихо шепчет пароль портрету, быстро заскакивая внутри. Он подходит к своей двери и явно что-то хочет сказать напоследок, но плюнув, уверенно дергает за ручку и скрывается внутри, оставляя меня одну.

– Ну и катись ты, Поттер, – злобно шепчу я, ловля на себе заинтересованные и удивленные взгляды однокурсников. Взмахнув своими огненными волосами, я направляюсь к стенду и с замиранием сердца читаю-таки желанные на данный момент слова:

Официальный список участников первой магической олимпиады школы чародейства и волшебства «Хогвартс»

Слизерин:

Астрономия – Рольф Эрнот

Заклинания – Эрика Забини

Защита от Темных искусств – Коул Нотт

Зельеварение – Северус Снейп

История магии – прочерк

Травология – Андромеда Блэк

Трансфигурация – Элизабет Норс

Хаффлпафф:

Астрономия – Сюзанна Роулд

Заклинания – Льюис Лунн

Защита от Темных искусств – Адам Боунс

Зельеварение – прочерк

История магии – прочерк

Травология – Кристиан Мерс

Трансфигурация – Изольда Фильджер

Равенкло:

Астрономия – Маргарет Саймон

Заклинания – Коул Норрингтон

Защита от Темных искусств – Люси Мул

Зельеварение – Кристофер Эройд

История магии – прочерк

Травология – Оливер Саймон

Трансфигурация – Мориса Марч

Гриффиндор:

Астрономия – Марлин МакКиннон

Заклинания – Фрэнк Лонгботтом

Защита от Темных искусств – Сириус Блэк

Зельеварение – Марта Спинетт Лили Эванс

История магии – прочерк

Травология – Доркас Медоуз

Трансфигурация – Джеймс Поттер

Олимпиада стартует двадцать седьмого октября. Каждой из дисциплин будет отведен определенный день проведения, стоит помнить, что за нарушения перечня правил идет дисквалификация. Следует также запомнить следующее расписание:

27.10.1976 – Астрономия,

29.10.1976 – Заклинания,

02.11.1976– Защита от Темных искусств,

04.11.1976 – Зельеварение,

06.11.1976 – История магии,

08.11.1976 – Травология,

10.11.1976 – Трасфигурация,

14.11.1976 – Торжественный балл по случаю олимпиады.

После окончания олимпиады по каждому предмету будет выбран победитель, который и получит долгожданный приз. Не стоит волноваться или расстраиваться, если по каким-то причинам Вы не попали в этот список. Со всеми вопросами и за дополнительной информацией обращаться к декану факультета.

Директор школы чародейства и волшебства «Хогвартс»,

А́льбус Пе́рсиваль Ву́лфрик Бра́йан Да́мблдор.

09.10.1976

–…Да, в этом году Бинс совсем планку поднял. Никто по его предмету не попал на олимпиаду!

– Это точно, совсем свихнулся старик…

Я вздрогнула, услышав разговор Гриффиндорцев, и пустым взглядом поглядела на клеточку «История магии». И вправду, никого. Безразлично вздохнув, я почувствовала внутри такую грусть, а вычеркнутое имя, недавно умершей, заставило сжаться сердце. Я захлопала ресницами, пытаясь унять слезы досады, игнорируя дрожь во всем теле и чертовы голоса за спиной. Прикрыв ладонью рот, я закрыла глаза, ощущая такую боль, что дышать, просто не получалось.

– А ты молодец, Лили, – слышу я, как из тумана. Кто-то положил мне руку на плечо и весело проговорил. – Ты этого достойна.

И если бы в этот момент, кто-нибудь посмотрел на меня, то увидел, как предательские слезы потекли по моим щекам, а глаза были плотно закрыты. Только никто этого не сделал, значит ли, что это к лучшему?

Комментарий к 4.Непрошенные слезы

Глава маленькая, но нужна для следующей. Надеюсь, также, что некоторые нюансы с самой олимпиадой прояснились. Спасибо за мотивацию и ожидания!

========== 5. Этапы ==========

Красивое синее платье висело на вешалке, только вот настроение ухудшалось в геометрической прогрессии, а руки безвольно лежали на коленях. Я тяжело вздохнула, с ужасом осознав, что октябрь закончился, а сегодня наступает уже четвертое ноября. День, когда я пойду писать олимпиаду. Руки задрожали, а перед глазами поплыл синий шелк бального платья. Слухи об Олимпиаде гудели вовсю. Первые три дисциплины были успешно сданы, и вскоре пронеслась идея, что по ЗОТИ победителем стал Сириус Блэк. Я скривила губы, подумав, что не дай бог мне выиграть, ведь иначе меня ждет «сладкая жизнь».

Вы, наверное, спросите, что же произошло за эти недели? Что ж, мне даже нечего рассказать. Засиживаясь в библиотеке допоздна, пытаясь уяснить материал и основательно подготовиться, я попросту попустила эти дни, пустила их на самотёк и лишь изредка выходила в реальность, чтобы пожелать своим сокурсникам удачи. Да, несмотря на то, что жизнь моя стала чуточку светлее и увлекательнее, серые будни никто не отменял. В особенности серыми их умело делал не кто иной, как Джеймс Поттер, который своей радостной физиономией выносил мне мозг без слов. Он тоже углубился в учёбу, вернее в подготовку и часто можно было увидеть его в компании декана, с которым они переговаривались насчет Трасфигурации. Поскольку предмет этот считался одним из самых трудных, то и олимпиада по нему проводилась в самом конце, перед балом. Я вновь скривилась, ненароком вспомнив об этом торжестве, не обещавшем мне ничего хорошего. Когда свои мысли я высказала своим подругам, Алиса и Медоуз, схватив меня под руки, потащили в Хогсмид, в салон одежды для волшебников, где мы втроем и выбрали это чудесное платье. Стало ли мне лучше от этого? Нет.

– Лили, ты готова? – спросила Доркас, постучавшись в ванную комнату.

– Да, Медоуз. Уже выхожу.

Внимательно посмотрев на свое отражение в зеркале, я тяжело вздохнула и открыла дверь. Доркас, лениво облокотившись о стенку, выпрямилась, завидев меня. Девушка настороженно поглядела на меня, будто ожидая истерику или сопливые переживания, но наткнувшись на не очень хорошо замаскированное безразличие в моих глазах, жестом указала на дверь. Я покорно кивнула и спустилась вниз, подумав, что даже если я и проиграю в этой олимпиаде, то вряд ли сильно огорчусь. В конце концов, мне не не нравилось это мероприятие с самого начала, так почему же я должна симпатизировать ему теперь? Перед глазами всплыл образ пухленькой Марты Спинетт, и в глазах защипало. Вот она наверняка бы всё приложила для победы, наверняка бы смогла принести факультету победу. Когда я была почти у выемки портрета и хотела побыстрее выскользнуть из этого помещения, то почувствовала, будто кто-то толкнул меня в строну. Подняв взгляд, я увидела, как чья-та мужская фигура скрывается за портретом, а на махровом ковре лежит слегка помятый кусок пергамента. Дрожащими руками подняв листочек, я впилась глазами в написанное:

Можешь сколько угодно ненавидеть меня, но заработай победу в олимпиаде, Эванс. Потому что даже я считаю, что в Зельях тебе равных нет. Удачи.

Я сглотнула, почувствовав тугой комок в горле, и сжала бумажку с невероятной силой. Ну, Поттер, получишь же у меня! Гордо подняв голову, я пошла по направлению к Большому залу, то и дело натыкаясь на Гриффиндорцев, которые не забывали пожелать мне удачи. Когда я подошла к плотно закрытым дверям зала, то увидела Алису, Медоуз и Римуса с Питером, которые приветливо помахали мне рукой. На дрожащих ногах я подошла к ним и, закусив губу, нервно оглянулась на дверь.

– Эй, Лилс, – Рейвен заботливо сжала мою руку и ярко улыбнулась мне. – Ты чего? Всё же хорошо будет.

– Серьезно, – поддерживает Алису Доркас, чуть подняв брови. – Ты же лучшая, солнышко.

Я кивнула головой, потому что говорить не было сил. Было немного обидно, что Сириус не пришел пожелать мне удачи, а Поттер, видимо, ещё был зол на меня. Нет, конечно, все понятно, я сглупила, согласилась на Непреложный обет, но… Почему он настолько разозлился на меня? Если я ему никто, то почему Поттер волнуется за меня? Глупые мысли полезли в голову, отчего я немного зарделась, но вспомнив, как он безразлично смотрел на меня, как холодно обращался в коридоре, то сразу выгнала эти мысли прочь из головы. В конце концов, Джеймс Поттер по-прежнему был тем ещё остолопом, который только и умеет, что пользоваться людьми.

– Лили, – мягко позвал меня Римус, и я перевела взгляд на него. Парень выглядел уставшим, будто не спал неделю подряд, а тёмные круги под глазами на бледной коже придавали ему устрашающий вид. – Ты уж прости Сириуса и Джеймса, они, может быть, и пришли, но напортачили вчера…– Люпин немного улыбнулся.

– И сейчас они на отработке у декана, – договорил за Лунатика, Питер. Я сдержанно кивнула головой, стараясь заглушить быстрое биение сердца и, тяжело вздохнув, пошла к двери.

Каждый мой шаг гулко отдавался в ушах. По спине пробежался холодок, а ноги грозились подкоситься. Я мертвой статуей застыла возле главной двери и нерешительно положила ладонь на ручку. Сомнения обволокли внутренности, а, и без того небольшое, желание участвовать в этом событии стремительно убывало. Но когда я уже собиралась в панике развернуться и убежать, то вдруг вспомнила про бумажку Поттера, которую всё ещё держала в руке. Его слова всплыли перед глазами, а я решительно толкнула дверь, слыша за спиной пожелания удачи, и зашла внутрь. Ведь кто, кроме меня, знает, на что я способна? Почему я должна сдаваться на полпути только из-за чьих-то косых взглядов и слов? Удивившись своим мыслям, я шла к учительскому столу, за котором восседали люди из Министерства, профессор МакГонагалл и профессор от Слизнорт. Факультетские столы превратились в четыре одинаковые парты, расположенные в отдаленных уголках помещения. Сглотнув тугой ком, я подошла к Кристоферу Эройду, который обучался на моем потоке, только на факультет Ровенкло. Парень выглядел осунувшимся, бледным. Казалось, что ещё немного и он упадет в обморок прямо здесь. Хотя, я, наверное, выглядела ничуть не лучше. Крис нервно мне улыбнулся, чуть подавшись вперед, отчего я увидела Северуса, который стоял за его спиной. Снейп посмотрел мне в глаза всего на мгновение, но я уже почувствовала горечь и тоску. Яростно сверкнув глазами, я развернулась, сжав руки в кулаки. Определенно я не была готова остаться с ним в одном помещении, даже если учесть, что у нас были сдвоенные уроки.

– Все пришли? – холодно осведомился долговязый, почти седой мужчина, окинув нас взглядом орлиных глаз. От одного его вида по спине прошелся холодок, и я нервно дернула ногой. Мы уверенно взмахнули головой в знак согласия, и он заголосил своим низким голосом. – Как вы понимаете, за нарушения перечня правил идет моментальная дисквалификация. На олимпиаду отводиться три с половиной часа, прежде, чем перейти к её решению, вы в обязательном порядке должны заполнить бланк, вписав туда всю требуемую от вас информацию. После этого вы начинаете отвечать на вопросы. Когда, вы закончите с теоретической частью, вы должны будете сказать стоящему рядом с вашей партой смотрителю о том, что готовы перейти к практике. Во время практики использовать можно лишь определенный перечень заклинаний. Если смотритель заметит, что вы использовали неразрешенное заклинание, то ваш бланк будет сожжен, а вы сами покинете зал и больше никогда не сможете участвовать в магической олимпиаде. Есть вопросы?

Я отрицательно качнула головой и стала наблюдать, как каждому из нас выдают смотрителя. Мне определили русоволосую женщину средних лет с серьезным выражением лица и полным безразличием к окружающей обстановке. Она провела меня в почти конец зала и усадила за парту, внимательно наблюдая, за моими действиями. Дрожащими руками я взяла бланк и, стараясь быть как можно более аккуратной, начала вписывать туда информацию. Когда формальности были позади и я дрожащими от волнения пальцами сдала палочку женщине и открыла магическую олимпиаду, то на мгновение замерла.

Этап четвертый. Зельеварение.

Ниже шел алгоритм выполнения заданий и несколько примеров таковых. Перевернув следующий лист я увидела три части теории, включающей в себя довольно нестандартные вопросы, на которые можно было ответить только исходя из догадок и предположений. Дальше следовали вопросы на знание ингредиентов, их свойств, отличительных особенностей, а также места произрастания или обитания. Сделано это было в виде небольших задачек, которые чередовались друг с другом. Надо отдать должное, вопросы были далеко не на школьную программу, а на проверку эрудиции и углубленных знаний ученика. На некоторые вопросы ответ находился почти сразу, над другими пришлось подумать, но самой сложной была часть третья, где давался текст, с описанием определенного, неизвестного тебе зелья, а затем вопросы, касательно него. Когда прошёл час, я закусила губу, сосредоточенно записав в бланк ответы. Почти полностью сделав третью и вторую часть, я перешла к первой и с небольшим ужасов поняла, что время осталось совсем мало, а зелье, наверняка, готовить придется долго. Углубившись в вопросы, я, нахмурившись, стала отбивать карандашом о парту какой-то ритм, силясь вспомнить хоть что-то. Послышался шорох с другого конца зала, а затем я увидела, что Крис Эройд уже закончил с теорией и вместе со своим смотрителем пошел в центр зала, к котелку. Буквально минут через двадцать встал и Северус, который бросил на меня странный взгляд, и тоже перешел к практике. На глаза навернулись слезы отчаянья и я, вцепившись в карандаш, стала внимательно перечитывать вопросы, надеясь ответить хоть на что-то.

Когда прошло два часа олимпиады, а запах зельев заполнил помещение, я, наконец, встала и отдала бланк своему смотрителю. Женщина безразлично посмотрела в мои опухшие глаза и выдала палочку, ведя меня вперед. Остановившись возле котла, смотрительница выдала мне чистый лист и задание, в котором было написано «Амортенция», а также список запрещенных заклинаний. В двух словах объяснив, что мне нужно записать в определенной последовательности ингредиенты в пергамент и показать ей способ приготовления, женщина вышла из-за стола и появилась напротив меня, опустив глаза на котел. Сглотнув, я записала игридиенты, попутно радуясь, что как раз недавно повторяла это зелье, как часто используемое на экзаменах. Когда дело дошло до практики, я, почти неслышно, стала комментировать свои действия и ловко орудовать приборами. Отчего-то я чувствовала себя невероятно спокойно. В конце концов, не так важно, выиграю я или нет. Мне просто до безумия нравятся зелья, нравится измерять и нарезать ингредиенты, смешивать их в определенной пропорции и часами наблюдать, как жидкость меняет цвет. Может это странно, может даже ненормально, но именно в этом я ощущаю себя чем-то стоящим. Я ощущаю себя живой.