Текст книги "Я видел сон (СИ)"

Автор книги: Towaristsch Mauser

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)



========== Часть 1 ==========

“Не давайте уходить ничему, что можно удержать; потому что то, что уйдет, уже невозможно вернуть”.

(с) Дж. Голсуорси

День был мрачен и хмур, система зеркал отражала тусклое серое небо, и оттого в приемной зале Эребора горело множество свечей. Торин планировал закончить на сегодня с просителями и отправиться ужинать, но начальник охраны Фрар, чуть поклонившись, вошел и доложил:

– Гости прибыли, государь мой Торин.

– Кто там еще? – спросил Торин.

– Торговец из истерлингов. Хочет договор на поставку малахита.

– Надолго ли?

– На три года.

– Пусть войдет, – решил Торин и, стиснув пальцами подлокотники, откинулся на спинку трона.

Украшенные мифрильными пряжками пряди волос короля лежали аккуратно, на черном соболином меху переливались драгоценные камни. Пламя факелов и свечей было ярче солнечного, и покои изнутри казались выдолбленными в сердце огромного алмаза.

– Великий и несравненный Король-под-горой и хозяин Эребора! – воскликнул торговец, поклонившись в пол, – что за счастье и радость для бедного торговца Мшиты узреть ваши несравненные чертоги!

И, воздев руки, он принялся расхваливать красоту горы, сияющую ярче звезд и луны. Торин терпеливо внимал, не перебивал, разглядывая гостей. Позади охраны торговца терлось еще несколько людей, странно одетых, с повязками на глазах. Торин не слишком хорошо знал обычаи истерлингов, не стал ничего говорить, но глянул на Фрара. Тот мгновенно понял приказ, тихо распорядился удвоить охрану.

– В чем же суть вашего прошения? – спросил, наконец, Торин.

– Говорят, в ваших владениях добывают прекрасный малахит, а перекупщики ломят за него баснословные деньги. Я готов покупать ваш превосходный камень даже за эту сумму, – торговец Мшита лукаво сузил подкрашенные глаза, – но платить эти деньги я желаю лишь вам, а не перекупам.

– Похвальное рвение, – усмехнулся Торин, – сколько и по какой цене вы желаете закупать? Есть желаемая смета поставок?

– Разумеется, государь! – тот ловко выхватил из-за пазухи свиток и протянул Торину, вновь склонившись до пола в изящном поклоне. Фрар принял свиток.

– Будь по-вашему, – сказал Торин, не сводя глаз с торговца, – рассмотрю ваше предложение.

– Безмерно благодарен! – воскликнул тот, выпрямившись, и взмахнул рукой, делая знак своей охране. – Покорно прошу вас принять мой скромный подарок в залог удачной сделки!

– Люди? – нахмурился Торин, догадавшись, что стоявшие в стороне с завязанными глазами, вовсе не слуги, а рабы.

– Двое людей и забавный невысоклик! – объявил тот и выдернул из толпы странного человечка, в половину роста, соразмерного и ладно скроенного. Тот, слепо мотая головой, неуверенно шагнул в направлении трона и замер. Торин со смешанным чувством смотрел на него, совсем непохожего на гнома, робко замершего посреди залы.

– Это что, карлик? – буркнул Фрар, сердито оглядывая торговца – уж не решил ли он оскорбить подгорного короля намеком на невысокий гномий рост.

– Нет, сударь, гном! Это такой премилый бестолковый народец, живут в норках, как кролики. Купил на ярмарке задорого, отдаю вам даром! – расхохотался торговец Мшита, щуря черные глазищи. Подошел к невысоклику и, цепко схватив за ухо, подволок к трону. Тот задышал часто-часто, бока ходили ходуном под светлой рубашкой.

– Не сгодится для тяжелой работы, – усмехнулся торговец, демонстрируя Торину товар лицом, – зато занятный и смешной. Грамоту знает, умеет петь и плясать задорно. Ну и всякому другому немного обучен.

– Надо же, – кисло хмыкнул Торин, без особого интереса разглядывая подарок. А торговец, желая продемонстрировать покорность невысоклика, пнул его под колени, отчего тот упал, уткнувшись лицом в сапог Торина.

– Он прекрасно знает, как себя вести.

Невысоклик, услышав эти слова, вновь вздрогнул, и, приоткрыв рот, коснулся языком начищенной оковки сапога. И, пока Торин молча взирал на него, осторожно и аккуратно вылизал прохладный металл, оставляя поблескивающие следы слюны.

– Я ваша вещь, государь Торин, – проговорил он глухо, – прошу вас… принять меня… и пользоваться.

Торговец, недовольный тем, что невысоклик запнулся, незаметно наступил ему на ногу, отчего тот тихо вскрикнул и замер.

– Принимаю, – едва смог выговорить Торин, потрясенный диким обычаем. Внутри все слиплось, словно паутина, во рту пересохло.

Невысоклика увели, подтолкнули к трону других, но Торин пресек раболепие, просто принял подарки. Попрощался с торговцем и отправился ужинать, не чувствуя вкуса еды. Перед глазами стояла картина: склонившийся перед троном невысоклик, курчавый и ладно скроенный. И розовый, влажный язык, обрабатывающий его сапог.

***

Их было трое. Уже месяц их было трое, и Бильбо в глубине души надеялся, что все закончится хорошо, подбадривал остальных – и девушку из истерлингов, и мальчишку из Харада, по имени Кхатта. Хотя сейчас настроение у Бильбо было самое что ни на есть паршивое. Препаршивейшее.

Сегодня их должны были, наконец, подарить какому-то гномьему царьку, и Бильбо надеялся, что все скоро закончиться. Но напоследок торговец Мшита решил разучить с ним церемонию приветствия, от которой Бильбо едва не стошнило.

– Сумасшедший дом, – ворчал он, заранее вытирая язык рукавом и сплевывая, – зачем Мшита только придумал такую дрянь!

– У нас все так делают, – пожал плечами Кхатта, – показывают уважение.

– О! – фыркнул Бильбо, – уважение! Я не желаю лизать сапоги этому гному!

– Ты хочешь разозлить хозяина? – тихо спросила девушка, – если гномий король откажется от подарка, Мшита тебя точно шнурком удавит.

– Еще чего, – хоббит фыркнул и невольно потер шею.

– Тебя никто не покупает, – сказала она безжалостно и правдиво, – это твой последний шанс, невысоклик.

– Замечательный шанс. Вылизывать гномьи сапоги.

– Ты хочешь умереть?

– Я хочу домой, – скривился Бильбо, но продолжать не стал, – надеюсь, что гномий король не сошлет меня на рудники до конца жизни.

– Я думаю, он принесет нас в жертву, – с тихой убежденностью сказал Кхатта.

– Здесь тебе не Харад.

– Знаю. Здесь никто не приносит жертв великому Солнцу, – Кхатта поднялся, и повозка скрипнула, – однако посмотри на эту гору. Видишь эти мрачные статуи у входа в нее? А каменные топоры, воздетые в руках статуй? Это жертвенники.

– Быть того не может!

– Нас разденут, нарисуют на теле ритуальные узоры, – продолжил Кхатта, глядя на Эребор сквозь дыры в брезенте, – и на рассвете солнца мы поднимемся под присмотром стражи вон по тем лестницам на вершину. И оттуда они сбросят нас живьем на острый угол секиры. Птицы примутся клевать…

– Чушь и вздор! – буркнул Бильбо, уселся в угол, – не стану я целовать его сапоги, и говорить всякую чушь я тоже не стану!

– Станешь, – вздохнула девица, – мало было, когда Мшита огрел тебя плетью?

Бильбо не ответил, в который раз принялся безуспешно распутывать сведенные за спиной запястья.

– Я видела много непослушных, – продолжила она, – и это было так глупо. Зачем сопротивляться и зажиматься, когда ты все равно выполнишь приказ, только перед этим тебя изобьют до полусмерти? Я еще раз говорю, невысоклик, не сопротивляйся, а слушайся, тогда ты будешь цел и невредим.

Бильбо ей не ответил, пытаясь освободить руки. Он пытался сделать это даже тогда, когда пришел Мшита и завязал ему глаза.

В горе было страшно. Из подземных глубин шли сильные, мощные потоки воздуха, и Бильбо боялся, что его сдует в пропасть. С дурацкой повязкой на глазах он не мог ничего рассмотреть, но это было и к лучшему: когда Мшита толкнул его на пол – Бильбо не видел ни гномьего короля, ничего. Просто, подавив брезгливость усилием воли, сделал то, что велено, не думая о том, что делает. И кое-как отмучавшись с позорной речью, обрадовался даже, что все закончилось.

Но ничего не закончилось. Гномы не освободили его и не пригласили к столу, нет, не произошло ничего, на что Бильбо так надеялся. Его препроводили в холодный каменный мешок без единого окна и оставили там в одиночестве.

Вначале Бильбо крепился, говорил себе, что гномы, быть может, просто не поняли, может, они освободят его из постыдного рабства, но потом силы покинули его, и черное отчаяние захватило сердце. Забившись в самый темный угол камеры, Бильбо кое-как стянул повязку с глаз и совсем было загрустил, как вдруг у дверей послышался разговор:

– Стой, кто идет?

– Меня послали к пленнику. Вот, смотрите сюда.

– Ну проходи, проходи, – заворчал стражник, – только не больно там долго торчи! Мне проблем не надо.

Последние слова потонули в скрипе отодвигаемого засова, и Бильбо, подтянув колени к груди, настороженно уставился на вошедшего.

– Вечер добрый, – негромко сказал гном, когда двери за его спиной захлопнулись. Он вставил пару факелов в скобы на стенах, и небольшое помещение осиял теплый желтый свет. Бильбо тут же неловко поднялся на ноги, рассматривая вошедшего. Тот был одет бедновато, но чисто, длинные темные волосы были перехвачены на затылке в хвост простой железной пряжкой. В плечах гном был раза в полтора шире, чем Бильбо, а руки такие крупные и крепкие, что впору камень из стен выворачивать.

– Меня не хотели пускать, но я принес тебе ужин, – негромко проговорил гном, накрыв каменный стол у стены, – ты, должно быть, голоден.

– Да, – Бильбо осторожно подошел ближе, готовый вскочить и убежать обратно в угол. Но гном молча уселся на скамью, поставив локти на стол и кивнул на тарелку.

– Меня зовут Трори, – сказал гном, вновь улыбнулся, стараясь наладить контакт. – А тебя как? Ты кто такой?

– Любопытство не порок, но сгубило кошку, – буркнул Бильбо, но все же сел за стол.

– Прости, если чем обидел, – усмехнулся Трори.

– Говорят, гномы свободный народ, – сощурился Бильбо, – и рабов не держат.

Трори хмыкнул, погладил короткую бороду задумчиво и проговорил:

– Обычно не держат, но я тут не разумею. Об этом тебе надо говорить не со мной, а с узбадом.

– А это еще кто? – Бильбо сердито уставился на краюху хлеба и сочный кусок бекона, кажется, еще горячий, в поблескивающих капельках масла.

– Торин Второй, сын…

– Понятно, – передернулся Бильбо, – виделись мы с ним. Если ты такой добренький, может, поможешь мне развязать эти веревки?

Трори уставился на него непонимающе.

– У меня все руки затекли, – выдохнул Бильбо и развернулся к нему спиной, демонстрируя покрасневшие от долгого стягивания запястья, и алые полосы, взбухшие на содранной коже.

– Не могу, – выдохнул Трори, – мне несдобровать, если освобожу тебя.

– И как же тогда прикажешь ужинать? – фыркнул Бильбо сердито и беспомощно одновременно. Трори поднялся на ноги и, бесцеремонно ухватив хоббита за плечи, посадил на стол. И, разорвав свежую краюху, поднес кусок к его губам.

– Как заботливо, – проворчал тот, но прикрыл глаза и принялся откусывать хлеб, отщипывая зубами понемногу. Трори едва заметно прикусил губу, разглядывая это, протянул было руку к нему, но потом, сняв с пояса нож, порезал бекон на полоски. Занятного невысоклика явно держали впроголодь – он, не колеблясь, подхватывал полоски мяса, чуть облизывая пальцы гнома и нечаянно прихватывая зубами.

– Я не думал, что вы так много едите, – признался Трори, когда тарелка стремительно опустела, – будешь вина?

– Не откажусь, – сказал тот, и, запрокинув голову, отпил немного из кувшина, заботливо подставленного гномом. Облизнулся и сыто улыбнулся, а Трори и сам отпил немного, чтоб не дышать так шумно и прерывисто.

– Трори, что меня ждет?

– Не могу знать, – пожал плечами Трори, – как решит узбад.

– Он может освободить меня и отправить домой? – вскинул голову хоббит, встряхнув русыми волосами. – Нет у меня охоты петь да плясать для короля.

– Рабов-то мы не держим, а пленных – бывает. Кроме пленных орков, их почти сразу казнят.

– А, вон как, – хмыкнул Бильбо, – а ты, часом, не палач?

– Нет, – улыбнулся тот, накрыл его колено ладонью, – я ученик писаря. Мне интересны дальние страны да города, вот и пробрался к тебе, чтоб послушать.

– Послушать, откуда я родом? – Бильбо шевельнул ногой и сбросил его ладонь. Потом закрыл глаза и проговорил:

– Ты, наверное, знаешь про поселение ваших у Синих Гор.

– Наслышан.

– Так вот, неподалеку есть чудесная страна, где нет великих гор, а есть только холмы. Много полей, лесов… – мечтательно и грустно проговорил Бильбо и замолк отчего-то.

– И как же ты оказался здесь? Тебя продали в рабство за долги?

– Вовсе нет! У нас свободная страна, и, если хочешь знать, наш Тан давал присягу князю людей Севера.

– Тогда как же ты оказался в подарках? – усмехнулся тот и положил ладонь вновь на его колено и стиснул покрепче.

– По глупости, – проворчал Бильбо, – отправился в Бри, попутешествовать захотел! Мне бы туда допутешествовать и обратно вернуться, но там мне подвернулась одна компания, которая шла на юг, вроде как к Лориэну. А я так мечтал увидеть этот лес, и владычицу эльфов, в общем, пошел вместе с ними. Но не успели мы дойти до реки Изен, как на нас напали какие-то бандиты. Перебили почти всех, а кто остался – того угнали в рабство. Вот так я и очутился здесь, – закончил он и посмотрел на Трори, – твоя рука на моем колене.

– Ну, ты, наверное, опытный, – проговорил Трори, и светлые глаза едва заметно блеснули в свете факелов, – тебя, наверное, многому научили.

– Какой там! – расхохотался Бильбо, – вот если этот ваш подгорный король на что и рассчитывает, то получить это сможет лишь от девицы. Она вон мастерица, а я постельные мерзости вытворять не умею, и уметь не собираюсь.

– Но как же ты? Неужели работорговцы ничему не научили тебя?

– А тебе какой резон? – Бильбо попытался снова стряхнуть его руку и уставился ему глаза в глаза.

– Сегодня Торину вряд ли будет до тебя дело, – задумался Трори, – а вот завтра он возьмется за тебя по полной.

– И что с того?

– Если попробовать бежать, то лишь этой ночью.

– Бежать? – выдохнул Бильбо, подскочил, едва не потеряв равновесие, – ты хочешь мне помочь?!

– Да, – тот прижал палец к губам, подхватил хоббита и осторожно поставил его на пол, – если ты готов предать доверие короля Торина.

– Плевать я хотел на Торина! – воскликнул Бильбо, – если бы он хотел по-хорошему, то освободил бы меня.

Трори замер, разглядывая его. На его лице появилось странное выражение.

– А что ты на меня смотришь?

– Тебе, наверное, нечем отплатить за спасение, – хмыкнул тот.

– Есть чем. Оказавшись в родных краях, я сумею связаться с вашей родней в Синих горах. А деньги у меня есть.

– Это слишком ненадежно, – решил Трори, положил ладонь на бедро хоббиту, – так чему ты обучен?

– О, – выдохнул Бильбо, закатив глаза, – вон ты о чем!

– Ты сделаешь мне приятно? – ухмыльнулся гном, лаская его бедро, плотно прижал ладонь и повел ее выше.

– Может, не надо? – Бильбо дернул носом, сглотнул и уставился ему в глаза умоляюще, – я заплачу деньгами.

– Надо, – выдохнул Трори, вплел пальцы в его волосы и погладил по щеке, – и я вытащу тебя из этой темницы.

– Ладно, – обреченно вздохнул Бильбо и отвел взгляд.

Сердце его билось слишком часто, и было готово выскочить из груди. Он опустился на колени перед гномом, замер было, но так как тот ничего не делал, пришлось самому возиться с застежкой, зубами, причем, пришлось, потому как руки ему никто не развязал. Пряжка глухо звякнула, ударившись о стол, домотканые штаны немного сползли вниз. Бильбо осторожно ткнулся носом в низ его живота, ощутив густые жестковатые волосы, зажмурился и потом уже неохотно нашел губами гномий член. Как и предупреждал Мшита, член был раза в два крупнее хоббичьего, да такой твердый и упругий, что страшно становилось даже думать о нем, не то, что трогать.

– Трори… – стиснул зубы Бильбо.

– Тебе явно нравится сидеть в этом каменном мешке, – усмехнулся гном, погладил его по голове, заводя прядки волос за ухо, и Бильбо решился. Приоткрыл рот и обхватил головку, крупную и солоноватую, облизал ее как следует. И тут же почувствовал, как сжались пальцы, потянув за волосы.

– Мне больно… – выдохнул хоббит, и гном ослабил хватку, обвел пальцем щеку и его приоткрытые губы, размазав слюну по подбородку.

– Продолжай, – приказал он, наслаждаясь зрелищем. И Бильбо, вздохнув, попытался забрать глубже, головка мгновенно уперлась в горло. Бильбо отчаялся, без помощи рук почти невозможно было причинить гному удовольствие, но тому, видно, достаточно было одного только вида. Обхватив член, Трори провел несколько раз по нему, пошлепал Бильбо головкой по губам и приказал:

– Открой рот.

Бильбо зажмурился тут же, чуть приоткрыв рот – и ощутил плеснувшую в лицо сперму, быстро остывающую в холоде камеры. Тяжелые капли потекли по губам, собрались на кончике носа, склеили ресницы. Ощущение было то еще, словно в холодную грязную лужу упал лицом вперед, а все вокруг смеются. Бильбо дышал часто-часто, словно задыхался, и Трори смилостивился: достал платок и стер сперму, больше размазав по лицу.

– Вот молодец, – усмехнулся он, потрепав хоббита за ухом, – вставай, пора идти.

Но тот не встал и никуда не пошел. Опустив голову низко-низко, он замер, и только плечи его заметно подергивались и дрожали.

– Что с тобой? – хрипло пробормотал Трори. – Горько?

– Да пошел бы ты, – выдохнул тот почти неслышно. Поднялся кое-как на ноги, привалился плечом к стене и замолчал надолго.

– Ну, если ты не хочешь…

– Нет, – резко ответил тот, – я иду. Руки развяжи.

Трори подошел к нему, принялся распутывать веревки, невольно прижавшись к затылку хоббита щекой. Тот молча ждал. От хоббита и в самом деле пахло западом, но на шее все еще оставалась ременная петля-ошейник, а на плече под тонкой рубашкой темнела багровая полоса.

– Все, – объявил Трори, когда тугая веревка соскользнула и шлепнулась к их ногам.

– Спасибо, – глухо буркнул хоббит, растирая руки. А Трори вдруг вжал пальцы в его затекшие плечи, стиснул, разминая мышцы – и Бильбо вскрикнул, застонал от удовольствия, запрокинув голову.

– Хорошо? – тихо спросил тот.

– Да-а…

Вдоволь размяв его плечи, Трори выпустил Бильбо из рук. А потом сказал так:

– Я выйду и договорюсь с охраной, и как только двери раскроются вновь – выходи.

Бильбо закивал. Доверять этому парню не слишком хотелось, но вдруг и правда удастся ускользнуть из горы? А дальше останется только добраться до эльфов. Истерлинги говорили, что в окрестностях горы есть древний эльфийский лес с могущественным королем. Туда-то Бильбо и планировал попасть – ни людям, ни гномам теперь он не доверял.

Меж тем, двери и правда распахнулись. Похоже, подгорному королю наплевать было на дареного невысоклика, раз охрана так халатно выполняла свои обязанности. Бильбо юркнул в проем и прижался к руке Трори:

– Нам надо забрать моих спутников.

– Что еще?!

– Парня и девушку, их сегодня подарили Торину вместе со мной, – пояснил Бильбо, потянул его за рукав, – пожалуйста.

– Это уже чересчур.

– Трори, знаешь что… Если ты сумеешь освободить их, то я… ну… тебе ведь пришлось по нраву? Хочешь, я еще раз так сделаю?

Трори взглянул на него, нахмурился, а потом сердито глянул на охранника, сказал ему что-то на гномьем, тот заморгал, но возражать не стал. Кивнул на соседнюю камеру, и ее отперли.

– Спасибо, – шепнул Бильбо и метнулся туда. Кхатта с девицей сидели вместе, и оба здорово удивились, увидев его.

– Ты тут? Но как?!

– Нет времени говорить. Пойдемте, мы можем сбежать из Эребора.

Кхатта тут же подхватился, подошел к Бильбо, а девица осталась сидеть.

– Пойдем, поторопись!

– Нет.

– Ты чего?! Пойдем скорей!

– Нас поймают и окунут в котел с расплавленным золотом, – тихо проговорила та, прижавшись плечом к стене.

– Что за ерунда! – Бильбо вздрогнул от ужаса, но тут же принялся возиться с веревками Кхатты, – гномы не могут быть такими злыми.

– Кто тебе сказал? Кроме того, нам некуда идти.

– У меня есть план, – проговорил Бильбо, стянув веревку. Хотел добавить что-то, но охранник выразительно коснулся его плеча кончиком алебарды. Бильбо глянул на девицу, но та покачала головой.

– Не зли подгорного короля.

– Пффф! – только и фыркнул Бильбо, потянул Кхатту за собой, – я тебя вытащу.

Трори ждал их, нетерпеливо похлопывая себя по бедру.

– У вас что, интрижка? – спросил он, завидев хоббита и гибкого смуглого мальчишку вместе.

– Нет. Не всем же быть извращенцами навроде тебя, – усмехнулся Бильбо, – веди.

Трори повел вперед, к широкой лестнице, уходящей и вверх, и вниз, но Кхатта неуверенно и опасливо стиснул ладонь Бильбо.

– Подозрительно, – шепнул он хоббиту, – что это за гном?

– Какая разница! – Бильбо потянул его за собой.

Но на лестнице, едва поспевая за быстро шагающим Трори, он и сам заколебался, ведь не очень разумно было довериться незнакомому гному. Но так хотелось сбежать из этого места поскорее, а Трори хотел не так много…

Дорогу им перегородил отряд хорошо вооруженных гномов. Трори замер, сердито фыркнув, Бильбо скользнул ему за спину, а Кхатта наклонился, потянул за лямку высокого сапога.

– Срочное донесение из Железных Холмов, государь, – сказал молодой гном в истрепанной походной одежде, – мне доложили, что вас можно найти здесь…

– Да, – криво ухмыльнулся Трори-Торин. Бильбо посмотрел на него с горечью и отступил на несколько шагов.

– О, смотрите, пленники сбежали! – рявкнул кто-то из отряда.

– Не сбежали еще, – жестко возразил Торин. – Но, безусловно, собирались.

И, ловко развернувшись, он схватил Кхатту за смуглое запястье, стиснул так крепко, что послышался хруст. Тот громко закричал от боли и выпустил тонкий темный клинок, ударившийся о ступени.

– Хотели предать наше доверие! – добавил Торин и, перехватив мальчишку за горло, выразительно поглядел на Бильбо. Тот сглотнул и отступил еще на шаг и замер, почуяв пустоту позади.

– Рабство у нас не в чести, – сказал Торин, не спуская глаз с хоббита, – но и предательство тоже.

– Я не твоя вещь… – покачал головой Бильбо, стоя на самом краю, ветер гудел в глубине пропасти, урчал утробно как дракон.

– Негоже так быстро отказываться от собственных слов, – ухмыльнулся Торин, – ты уверен?

– Не желаю принадлежать тебе, – проговорил Бильбо, облизывая пересохшие губы.

– Мне нет нужды держать в Эреборе тех, кто предает свое слово. С тобой будет так же, – сказал Торин и столкнул Кхатту с лестницы. Громкий крик почти мгновенно съела гулкая тишина.

Бильбо замер, шокированный увиденным. И, когда Торин шагнул к нему, стиснув кулаки, Бильбо покорно опустился на колени, склонил голову и молча закрыл лицо ладонями.

========== Часть 2 ==========

Подъем наверх показался просто бесконечным, жилые ярусы, похоже, находились выше тронного зала. Бильбо, потрясенный внезапной смертью товарища по несчастью молчал, поднимаясь вместе с гномами, обсуждавшими его и случившееся.

– А я ведь видел этого потешного невысоклика, – сообщил молодой гном-гонец.

– Где же?

– На ярмарке в Озерном городе. Его выставляли на продажу.

– В Эсгароте торгуют людьми?

– Ну как, – почесал гонец в затылке, – тамошний бургомистр не прогоняет работорговцев, хотя на словах и против этого.

– И что? – усмехнулся Торин, положив ладонь Бильбо на плечо, – никто не соблазнился?

– Какой там, хоть и стоил он совсем дешево. Орчонок, наверное, и то дороже!

Гномы расхохотались, а Бильбо почувствовал себя очень, очень плохо. Жизнь его и так стоила мало, а сейчас и вовсе упала в цене.

– Отведите его в мою спальню, да присматривайте хорошенько, – распорядился Торин. Глянул на Бильбо свысока и подхватил его за подбородок:

– А ты посиди да подумай, как лучше себя вести.

Бильбо дернулся, пытаясь разорвать прикосновение, но Торин обхватил ладонью челюсть, приподнял, вынуждая смотреть в глаза. И ничего не сказал, но посмотрел так, словно уже раздел, швырнул на постель и сделал все, что хотел.

Бильбо, тяжело дыша, оцепенел, пока чужие руки не схватили и не увели прочь.

– Так что там за срочное дело? – спросил Торин, обращаясь к гонцу.

***

Спальня Торина была обставлена необычайно роскошно. Бильбо поначалу замер у порога, а потом любопытство пересилило: прошел вглубь, рассматривая дорогую мебель из красного с отливом дерева, резные украшения и гобелены, которыми были укрыты каменные стены. На большей части гобеленов были лишь геометрические рисунки и геральдика, но на одном был изображен гномий царь в окровавленных доспехах и поверженный дракон. По низу гобелена шла надпись, но Бильбо разобрать ее не смог. Кровать, возмутительно широкая, скрывалась за тяжелыми занавесями, туда и соваться не стоило, а вот в стене у просторного окна было нечто, похожее на потайную дверцу. Бильбо подошел ближе, вначале просто прикоснулся, потом толкнул, навалился плечом – но ничего не произошло. Стоило ли злить Торина попыткой побега? Бильбо провел ладонью по небольшому столу у окна и уселся за него, отчаянно вплел пальцы в волосы, словно выдрать собрался. Неужели Торин не понимал, что Бильбо вынудили сказать такие слова?

***

– Вы их оставите? – спросил Фрар, когда Торин решил вернуться к себе.

– Пленников? Девка мне без надобности.

– У эльфов скоро праздник, – пошутил начальник охраны, – передарите.

– Эльфы и так считают всех уродами, кроме себя, к чему им? Да ведь еще и привяжутся, чего доброго, откажутся от добрососедства. А знаешь что? – решил Торин, погладив бороду, – не следует нам на восток равняться. Надо подарить ей свободу, да так, чтоб все видели – в воскресенье в Дейле, к примеру, когда будет побольше зевак.

– Слухами земля полнится, – одобрил Фрар, – а что с невысокликом?

– Невысоклик живет на другом краю мира, ему туда не добраться, да и не нужен он никому. Его я оставлю себе.

Фрар понимающе кивнул и с расспросами приставать не стал.

Торин же, покончив со срочными вопросами, не мешкая, отправился в свои покои. Время позднее, рассвет не за горами, а всех дел не переделать, к тому же его ждал дивный маленький невысоклик.

В глубине души Торин понимал, что по-хорошему можно дождаться сбора очередного похода в Синие Горы, да отправить невысоклика в родные края под защитой гномов, однако расставаться с подарком не желал. В голову уже ударила горячая кровь. Так, наверное, ощущает себя пласт металла в плавильне – внешне он еще сохраняет форму, четкие грани, но тронь его, и руку тут же прожжет до кости.

Торин пришел к себе, стягивая по пути простую льняную рубаху, замер на пороге и усмехнулся. Невысоклик спал за его столом, уткнувшись лицом в сгиб локтя. Сопел тихо, пальцы чуть дергались во сне, сжимали что-то невидимое. Швырнув ношеную рубаху в сторону, Торин подошел и обхватил невысоклика за округлые плечи. В последний момент уже решил не будить, а просто переложить на кровать, но тот вздрогнул, вскочил на ноги, едва не опрокинув стол.

– Тише ты, – сказал Торин, прижав его к себе спиной, – разнесешь мне тут мебель.

– Пусти, – хрипло выдохнул тот со сна, – пусти меня!

– Хватит орать, – Торин перехватил его поперек туловища, прижал ладонь к горлу, такому хрупкому на ощупь. И ощутил всем телом, как невысоклик дрожит от страха. Это было бессовестно, все равно, что кота за хвост, или кроля за уши таскать, или еще кого, но сдержаться Торин не мог.

– Пусти же… – срывающимся голосом просипел тот, сердце его зашлось в бешеном темпе, и Торин отпустил, встал рядом, скрестив руки на груди. Невысоклик отшатнулся к стене, едва не сорвав гобелен, вжался в него лопатками и выставил руки перед собой:

– Я не хотел дарить себя, – сбивчиво начал он заранее подготовленную речь, срываясь на хриплый свист, – это не мое желание. Меня заставили. Я не хотел ни кланяться тебе, ни сапоги целовать. Понятно?

– Я тебя услышал, – сказал Торин, понимая, что так просто невысоклик не дастся в руки, скорее свалится с разрывом сердца. – Так как же все-таки тебя зовут?

– Бильбо. Бильбо Бэггинс из Шира, – проговорил тот, дыша все еще слишком часто и сбивчиво.

– Невысоклик Бильбо?

– Хоббит, – поправил тот, неосознанно царапая гобелен.

– Ты голоден, хоббит Бильбо из Шира? – спросил Торин, спокойно и низко, желая успокоить его. Не хотел непредвиденной реакции.

– Я? Да. Нет. Наверное. Я не знаю, – проговорил он и вновь накрыл лицо руками.

– Что с тобой? – Торин рискнул подойти ближе, взял за плечи.

– Зачем ты так Кхатту?! – выдохнул Бильбо, кадык его вздрагивал, по шее текли соленые капли. Торин с шумом втянул в себя воздух, едва удерживаясь, чтоб не прижаться сейчас губами, не слизнуть с теплой кожи.

– Он хотел ударить меня ножом, – тихо пояснил Торин, – а харадримцы по части ядов большие умельцы.

– Так тебе и надо, – выдохнул Бильбо, подняв на него взгляд. Под глазами разлились темные пятна усталости и недосыпа.

– Вижу, ты меня сразу невзлюбил, – оскалился Торин, и, скрипнув зубами, отошел от него. Подошел к потайной дверце, и, легко толкнув в нужном месте, отвел каменную панель в сторону.

Бильбо, против воли, проследил, но за дверцей не оказалось ничего интересного. Торин достал запечатанную бутылку вина, сверток в тонкой бумаге и здоровенный хрустальный бокал, набитый доверху чем-то разноцветным. Затем вынул узорные золотые кубки, не желая, видно, пить из горлышка как там, внизу. В квадратных ладонях Торина кубки изящной работы казались совсем хрупкими. Бильбо старался не смотреть на его широкие плечи, мускулистую грудь, поросшую темным волосам. Гном и так-то внушал ужас, а то, что он был самым главным, что ему нужно было подчиняться и слушаться – просто лишало чувств.

– Ты чего там стоишь? Присох к стене? – Торин вытянул пробку, и в спальне запахло цветами и фруктами.

Конечно, проще было познакомиться с этим хоббитом-невысокликом, притворяясь обычным парнем, но обычному парню нельзя брать силой. А королю Эребора – запросто.

Торин наблюдал, как неуверенно приближается Бильбо к столу и дивился. Себе дивился: никогда раньше власть не била в голову, никогда еще не хотелось злоупотреблять. Но где злоупотребление, а где нет, да и кто указ королю?

Никто.

– Ешь, не отравлено, – улыбнулся Торин, подвинул кубок, едва не расплескав вино. Пальцы чуть подрагивали от нетерпения, и Торин попытался успокоиться. Не хватало еще опрокинуть на стол тяжелый подсвечник.

– Почему ты меня не выбросил в пропасть? – спросил хоббит, не обратив на него внимания, поглощенный своими мыслями.

– А что, хочешь? – Торин держал руки при себе, изображая спокойствие и холодность, – всегда можно успеть. Если слушаться не будешь.

– Я уже говорил…

– Ешь, – приказал Торин, – и пей.

На щеках Бильбо расцвел румянец, нехороший такой, болезненный, неровными пятнами. Он молча приник губами к вину, пил беззвучно и быстро, опустив ресницы. А Торин думал, что можно его подловить на что-нибудь, ведь на сделку Бильбо пошел охотно. Например, потребовать отработать заранее затраты на путешествие. Сделка была честнее, проще и понятнее обоим. Но, с другой стороны, все можно было получить и так. Безо всякой сделки.