Текст книги "Не обнимай меня (СИ)"
Автор книги: Torens
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
Четвертый круг
Глава до конца не проверена на ошибки. Прошу прощения
[Первым, кого я увидел, вывернув из-за угла одного из многочисленных коридоров университета, был Игорь в компании незнакомых мне парней. Хотя я мог ошибаться и это был вовсе не Игорь, ведь он стоял ко мне спиной, но какое-то шестое чувство подсказывало мне, что это именно староста моей группы, причем ему явно не симпатизирует компания, в которой он находится. Рук не видно, наверняка сложены на груди, спина напряжена, да и сами парни вели себя не слишком любезно. У всех на лице одинаковое выражение злости, они почти хором что-то говорили, а точнее, пытались яро убедить в чем-то Игоря, размахивая во все стороны руками, иногда наступая на старосту.
Почему-то увиденная сцена мне совершенно не понравилась. Захотелось подойти к этой компании и оттолкнуть прочь парней, а еще было бы неплохо врезать им разок так, чтобы они больше даже не думали подходить к Игорю.
Я быстро подхожу к ним, произнося:
– Какие-то проблемы?..]
– Какие-то проблемы? – раздается позади меня голос Рафаэля.
Я оглядываюсь через плечо на парня, стоящего позади меня. Он выглядит злым. Вокруг него словно витает аура агрессивности. Я удивленно приподнимаю брови, не имея представления, что могло так рассердить парня в самом начале дня.
– Все в порядке, – отвечает один из моих собеседников. Я перевожу взгляд на него. Он хмуро разглядывает Рафаэля, но затем возвращает свое внимание мне. – Позже поговорим.
– Нам не о чем говорить, – устало отвечаю я, подавляя вздох. – Я уже выразил свое мнение.
– Да ты… – рыча, начинает говорить другой парень, делая шаг в мою сторону. И тут как по волшебству между нами возникает Рафаэль.
– Все же у вас проблемы, – меня пробирает озноб от его голоса. Он такой холодный.
– Никаких проблем, – повторяет первый парень. – Миша, Вадим, пойдемте. А ты, Явеев, будь осторожен.
Я фыркаю от такой детской угрозы и насмешливо произношу:
– Сегодня днем узнаем, кто должен быть осторожен.
Дима – а именно так звали парня, что являлся лидером в этой троице, – передергивает плечами, но ничего не говорит в ответ. Все трое парней уходят, на ходу начав о чем-то переговариваться.
– Кто это был? – интересуется Рафаэль, как только парни скрылись из виду. Я повторяю жест Димы, а именно дергаю плечом и морщусь.
– Да так… Знакомые, – пренебрежительно отвечаю я, зашагав в сторону аудитории, где должна была начаться первая пара. – Привет приходили передать. Кстати, ты зря вмешался, – я заглядываю в глаза Рафу. Он какую-то долю секунды непонимающе хмурится, а затем уже удивленно приподнимает бровь с пирсингом. – Я бы справился с ними и в одиночку.
– Да ну? И в драку бы полез? А как же твоя нелюбовь к прикосновениям?
– В некоторых моментах можно и забыть о том, что ты любишь или не любишь, – резонно замечаю я. – Или ты таким образом пытаешься узнать умею ли я драться? Тогда спешу тебя обрадовать – умею.
– Конечно же, – Рафаэль неожиданно усмехается, закатив глаза. – Кто бы сомневался! Наш Игорь умеет все на свете! Идеальный человек! – он протягивает ко мне руку, намереваясь положить ее на плечо, но я молниеносно крутанулся вокруг своей оси, делая шаг в сторону, ближе к стене, и уходя от прикосновения. Раф пораженно смотрит на меня с все так же занесенной рукой, я же от того, какое было у него изумленное лицо, не выдержал и засмеялся.
– Рефлексы, – сквозь смех поделился я. – Срабатывают даже раньше, чем я успеваю подумать.
Рафаэль щурится и оглядывает меня с ног до головы так, словно впервые видит, а затем задает вопрос, который заставляет меня оборвать смех:
– Что с тобой сегодня? Ты какой-то странный…
– Хм? – неоднозначно протягиваю я, делая вид, что не понимаю, о чем говорит парень, хотя внутри меня все напрягается, и я лишь каким-то чудом удерживаю себя от желания вцепиться ладонью в бедро и продолжаю все так же беззаботно улыбаться.
– Ты обычно менее эмоционален рядом со мной. Я уже не говорю о том, что ты всегда настроен отрицательно на беседу со мной. Я даже начал было думать, что ты ненавидишь меня…
– Как я могу тебя ненавидеть? Мы знакомы всего ничего.
– И что? Разве у тебя такого не бывало, что ты видишь человека впервые, а мысленно уже размазываешь его фейс о стену?
Я, представив такую картину, вновь засмеялся.
– Да, было дело. Правда, там не стена была, а стол, – признался я.
– О! – Рафаэль оживился. – И что это за человек? Кто-то из группы? Или из тех троих парней?
– Нет. Если скажу, обещаешь сохранить это в секрете? – переходя на шепот и заговорщески оглядываясь по сторонам, спросил я. Раф последовал моему примеру и тоже оглянулся, а затем наклонился ко мне, но не очень близко.
– Обещаю. Могу поклясться на мизинчике, – в подтверждение своих слов он поднял руку между нашими лицами и, оттопырив мизинец, пару раз быстро его согнул и разогнул. Я, сфокусировав на нем свой взгляд, не удержался от фырканья. – О! Так ты один из тех людей, которые начинают смеяться, стоит им показать палец. Я это запомню. А теперь открой мне великую тайну. Кто же тот человек, что вызывает в тебе желание убивать?
– Наш декан, – ответил я, следя глазами за тем, как Рафаэль делает круговые движения рукой, при этом продолжая сгибать и разгибать палец.
– Декан? Ого. А у тебя губа не дура…
– Да оно само, – начал я оправдываться, а затем резко воскликнул. – Да прекрати ты уже!
Рафаэль усмехнулся, но руку опустил.
– Ты был похож на маленького котенка. Такой же смешной и забавный.
– Не забывай, что у котят тоже есть коготки, – хмуро ответил я. Сравнение мне не понравилось. Оно выглядело слишком… слишком… Не знаю. Но это точно не то, что хочет услышать один парень от другого.
– Мур-р-р-р, – протянул Рафаэль и слишком низким, я бы даже сказал, чересчур интимным голосом, продолжил. – Ты так хочешь меня поцарапать? Так может нам найти какую-нибудь горизонтальную поверхность?
Я во все глаза уставился на него, потеряв дар речи. Рафаэль пару секунд смотрел на меня с лукавыми искорками в глазах, а затем, моргнув, резко подался назад, подняв руки вверх, словно намеревался сдаваться.
– Прости. Не знаю, что на меня нашло. Сказал, не подумав, – в его голосе были нотки паники, а он сам выглядел растерянно. Он действительно сожалел о своих словах.
– Ничего, – покачал я головой, отводя взгляд в сторону и возобновляя свое движение к аудитории. Через несколько секунд Рафаэль нагнал меня и зашагал рядом.
– Вообще, я искал тебя, чтобы пригласить к себе на вечеринку.
– На какую вечеринку? – нахмурился я. Никогда не любил все эти пьянки, шум, воздух, наполненный перегаром.
– Ну, я же обещал устроить вечеринку в честь своего приезда, а сегодня как раз пятница, завтра на пары нам не надо. Самое подходящее время, – пояснил парень. – Придешь?
– Только после шести и ненадолго, – честно признался я. – У меня сегодня после пар дружеский матч с одним университетом, так что я буду слишком уставший для гулянок.
– О, теперь ясно, почему все в группе хором объявили, что прийти смогут после шести. Будут на тебя смотреть?
– Скорей всего. Илья постоянно агитирует народ, чтобы они ходили на все наши матчи, даже такие вот, и поддерживали меня.
– Хм… Тогда я тоже приду посмотреть на тебя. А во что играть-то будешь?
Я подозрительно покосился на Рафа, пытаясь понять, издевается он надо мной или действительно не знает.
– Баскетбол.
– Никогда не любил этот вид спорта, потому что не мог разобраться в его правилах. Пробежки всякие, передачи мяча… Помню, как в школе физрук постоянно свистел, как только у меня в руках оказывался мяч. Однажды я не выдержал и запустил его в стену. Мяч, а не физрука, если что. И оставил в ней вмятину. Случайно, конечно же. Папаша меня потом чуть не сожрал.
Я засмеялся, слушая такие откровения.
– А мне всегда больше нравилось держать мяч в руках, чем пинать его ногами. Но с волейболом не срослось.
– Почему? – поинтересовался Раф, толкая внутрь дверь аудитории и пропуская меня вперед.
– Слишком часто сталкивался с членами своей команды.
– Опять твоя нелюбовь к прикосновениям. Никак понять не могу, это реально фобия или психологическая травма? – задумавшись, пробормотал Рафаэль.
– Просто нелюбовь, – ответил я, ставя точку в нашем разговоре, и, развернувшись, пошел в сторону своей девушки, что расплылась в улыбке при виде меня и подалась навстречу, когда я наклонился, чтобы поцеловать ее.
– Привет. Ты сегодня припозднился, – заметила Наташа.
– Да. Встретил кое-кого по пути, вот и заболтался, – сознался я, усаживаясь на свое привычное место и провожая взглядом Рафаэля, который тут же начал разговор с парой ребят.
Не отдавая отчета своим действиям, я стал постукивать ручкой о столешницу и гипнотизировать парня взглядом, хотя на самом деле я его даже не видел. Смотрел сквозь него и думал о своем. Точнее о тех таблетках, что мне прописали. Они были хороши. Лучше всех тех, что я пил до этого. Они напрочь убрали у меня волнение, страх, панику. Казалось, что они притупляют сам инстинкт самосохранения, который уже много лет работал у меня на полную катушку. Мне нравилось то чувство легкости, что они дарили, но мне совершенно не нравилось, что я говорил и делал под их воздействием. Я слишком расслаблен и спокоен, а это значит, что я могу допустить ошибку и подпустить кого не надо слишком близко к себе.
Уже подпустил.
Если бы Рафаэль не спросил, что со мной, то я и не заметил бы этого. Но даже так наше общение было излишне дружеским. Мне нельзя сближаться с этим человеком. Он – моя погибель. Мне хватает того, что я и так нахожусь на кругах ада, не хватало еще оказаться в самом его эпицентре. Я там просто не выживу.
Мне надо свести к минимуму наше общение. Надо сделать так, чтобы он сам не захотел со мной общаться. Надо сделать так, чтобы он возненавидел меня.
Или показать ему свою ненависть. Да. Рафаэль ведь сам сказал, что считал, будто я его ненавижу. Надо просто закрепить эту мысль в его голове, тогда он будет держаться от меня подальше.
Вот только… Как это делается? Я ведь всю жизнь только и делал, что располагал к себе людей. Я не умею делать так, чтобы меня ненавидели.
Я глубоко вздохнул, возвращаясь в себя, и перевел взгляд к доске, возле которой стоял преподаватель и диктовал сегодняшнюю лекцию. Славно. Я пропустил начало пары.
Час от часу не легче…
…Я, чувствуя под рукой упругий мяч, испытывал азарт, как охотник, выслеживающий добычу. Пары закончились несколько часов назад, и сейчас я находился в спортзале нашего университета, где проходила тренировочная игра с другим университетом. Время приближалось к окончанию второй четверти, а счет был на удивление равным. В этот раз наши соперники хорошо подготовились.
Обойдя полузащитника, я дал пас влево, и Костя тут же попытался забросить мяч в кольцо, но промазал, чем вызвал недовольство у зрителей. Соперники подобрали мяч, и теперь игра перемещалась на нашу половину поля.
– Эй, котенок, а я думал, ты покажешь мне, что такое баскетбол! – голос Рафаэля, перекрикивающий толпу, прозвучал очень четко и ясно.
Я замер на месте, с ужасом медленно поворачиваясь в его сторону. Он сидел на трибунах в первых рядах и беззаботно улыбался, глядя на меня. И я понял, что он специально это выкрикнул. Это была его своеобразная месть за то, что я после первой пары стал активно его игнорировать, хотя до этого мы довольно спокойно беседовали. Он не понимал, что произошло, и таким образом хотел заставить меня обратить на него внимание.
И, черт побери, у него это получилось! Прежде чем я успел подумать, с моих губ слетела угроза:
– Я тебя убью!
– Не сможешь, – нагло отозвался Рафаэль. – Ты не можешь ко мне прикасаться.
– Пистолету это и не требуется! – уже чуть ли не рычал я, чувствуя на себе десятки заинтересованных глаз.
– Оу… Тогда я молчу.
Но уже было поздно… Я разозлился. Закрыв глаза и не обращая внимания на то, что игра продолжалась, я глубоко вдохнул, разминая шею…
[… – Ну все… Сейчас Игорь их размажет, – с какой-то тоской проговорил Илья, сидящий рядом со мной. Я удивленно на него взглянул, боковым зрением отмечая, что сам Игорь все еще стоит почти в самом центре поля и, кажется, не собирается двигаться.
– Ага, – согласилась Наташа. – Больше тут смотреть не на что.
– В каком смысле? – не выдержав, спросил я. Брат и сестра одинаково вздохнули.
– Понимаешь, – начала говорить девушка. – Игорь командный игрок. Он лучше другому пас даст, чем сам мяч закинет в кольцо. Он одинаково хорош на любой позиции. Защита, полузащита, нападение… Он легко справляется с любой ролью.
– Да, – подтвердил Илья, перехватывая инициативу рассказчика. – Но есть у него одна особенность. Обычно он ей не пользуется, и тогда игра проходит вполне обычно. Мы или выигрываем, или проигрываем. Чаще, конечно, первое, но бывают осечки. Но иногда… Если кто-то из соперников выбешивает Игоря, то он переходит в единоличный режим.
– В какой режим? – не понял я.
– Единоличный. Он забывает о команде и начинает играть один против пятерых, – вновь заговорила Наташа. – Мы не знаем, как это у него выходит, но в этом режиме он просто размазывает соперников. Первый раз, когда Игорь играл против команды Димы, Дима что-то ляпнул в адрес Игоря связанное с геями и…
– Игорь моментально переключился в этот режим, в самом начале игры, – уже с восторгом говорил Илья. – Я никогда не видел такого разгромного счета! 180 – 0! Причем он сам забил все мячи! Это было просто феерично! Его с тех пор и сделали капитаном! И теперь каждый раз, когда Игорь и Дима пересекаются на поле, рано или поздно Игорь переходит в свой режим. Дима бесится страшно и перед каждым матчем начинает наезжать на Игоря, чтобы он не использовал эту свою способность, чем только сильней раздражает нашего капитана. Но я впервые вижу, что Игоря выбесил не противник, а болельщик. Нет, это же надо умудриться назвать его «котенком»! Рафик, у тебя с головой все в порядке? – со смехом поинтересовался Илья.
Я с усмешкой пожал плечами, переваривая услышанное. Представления не имею, зачем крикнул те слова. Хотя почти сразу моим вниманием завладел капитан команды противников, которого звали Димой и которым оказался тот самый парень, что в компании еще двоих парней разговаривал в коридоре с Игорем. Значит, они обсуждали этот «единоличный режим», а точнее, то, чтобы Игорь не смел переходить на него. Смех, да и только. Зачем устраивать матч с противником, если знаешь, что у него есть оружие, способное тебя победить? На что они надеются? На чудо? Или что вдруг в них откроется такой же талант, и они размажут Игоря? Это уже выходит банальный сюжет для кино. Нет, для мультфильма!
– Как же он восхитителен, – восторженно прошептала Наташа с искрящимися глазами, глядя на поле.
Я нахмурился, перехватывая ее взгляд, направленный на Игоря, который в это время легко обходил противников. Он действительно выглядел восхитительно. Плавные, но четкие движения, быстрое перемещение, удивительно высокие прыжки, сплошные попадания в кольцо… Он перемещался по полю так стремительно, что казалось, он просто летает как перышко, но в тоже время он делал все так быстро, что его можно было сравнить с гепардом.
Пушистый гепард… Котенок.
«Твою мать. Опять этот котенок», – мысленно застонал я, качая головой и вновь натыкаясь на восхищенный взгляд сидящей рядом девушки.
Он мне не нравился. Абсолютно. Хотелось, как сегодня утром, когда на Игоря наезжали те три парня, встать между ним и девушкой, чтобы она больше не могла на него смотреть. Пускай лучше смотрит на меня. Только на меня, но не на него. Ни в коем случае.
Стоп!
Я широко распахнул глаза от возникшего неожиданно в голове вопроса.
Я хочу, чтобы Наташа смотрела на меня или я не хочу, чтобы она смотрела на Игоря? А если да, то почему? Мне нравится Наташа или мне… нравится… Игорь?..
Вот же дурак! Дурак! Какой же я дурак!
Я застонал уже вслух, обхватывая лицо ладонями и наклоняясь к коленям.
«– Но что бы ты сделал, если бы тебе все-таки признался парень?
– Не знаю… Смотря какой парень. Если симпатичный, то почему бы не попробовать встречаться, вдруг это приведет к чему-то хорошему?»
Я ответил так, несмотря на то что всегда относился к таким отношениям с пренебрежением и недоверчивой ухмылкой. Я не понимал, как такое возможно, чтобы парень любил парня, но в тот момент я представил не какого-то абстрактного парня, а самого Игоря и ответ нашелся сам собой. Нет, скорей уж это был не ответ, а надежда, что сейчас последует признание. Оно и последовало… Правда в виде истерики к жгучей ненависти к геям.
«Влюби его в себя. Влюбись в него».
Я последовал этому совету намного раньше, чем услышал его. Но когда именно? Когда это могло со мной приключиться? Неужели когда мы только встретились, и я заглянул в его зеленые глаза, переполненные паникой, словно весь его устоявшийся мир рухнул в одночасье?
Разве такое возможно?
А если нет, то почему я так тянусь к нему? Затеял какой-то дурацкий спор, хотя меня это совершенно не касалось. Зачем я это сделал? Сейчас, задаваясь этим вопросом, я легко могу на него ответить. Я хотел узнать Игоря поближе. Я хочу проводить с ним свое время, я хочу разговаривать с ним, узнать то, что не знают другие.
Но это невозможно. Он ненавидит парней.
Какой же я дурак…]
…Матч закончился около семи часов с разгромным счетом в нашу пользу, но радости мне это не принесло, лишь, как обычно, сожаление и раскаяние после того, как я пришел в себя и понял, что опять играл самостоятельно. Ненавижу такие моменты, так же, как и свою странную способность уходить в себя во время игры и переставать замечать, что происходит вокруг. Конечно, это круто, что мы выигрываем, но баскетбол вообще-то командная игра. А во всем виноват Рафаэль со своим глупым выкриком. Такое чувство, что он специально издевается надо мной после того, как узнал о моей нетерпимости к секс-меньшинствам.
– Игорь, ты чего, как маленький, сок цедишь? Выпей чего-нибудь нормального! – заорал мне чуть ли не на ухо Илья с глупой улыбкой на лице.
Сейчас вся наша группа находилась в гостях у Рафаэля, в его шикарной трехкомнатной квартире с дорогим евроремонтом и всяческими наворотами. Моя квартира по сравнению с его казалась просто собачей конурой, которая стоит уже лет двадцать, а хозяин все никак не возьмется отремонтировать ее.
– Не хочу, – пожал я плечами, сделав безразличное лицо. Признаваться в том, что мне нельзя пить из-за таблеток, я не собирался.
– С чего это вдруг? У нас такой повод! Даже два! – друг смотрел на меня с блестящими от алкоголя глазами и, кажется, был близок к той стадии, когда любишь все вокруг.
– Я устал после матча, если выпью, то моментально усну, – нашел я отговорку, надеясь, что после нее Илья наконец-таки отстанет от меня.
– Так мы тебе и дадим это сделать! – засмеялся парень, но все же отошел от меня, моментально вклинившись в спор, разгорающийся между Шамилем и Никитой. Я облегченно выдохнул и расслабленно прикрыл глаза.
– Ты можешь пойти домой, – прозвучал совсем рядом нежный баритон. По телу пробежал табун мурашек от этого голоса.
Я поспешно открыл глаза и посмотрел на Рафаэля, что уселся рядом со мной на диване и держал в руках стакан с виски. Элита. Сплошной коньяк, виски, вино – и все высшего качества, а от их цен у любого нормального человека приключится нервный тик.
– Зачем? – удивился я.
– Тебе здесь не нравится, – он как будто не спрашивал, а подчеркивал очевидное.
– Нравится, – не согласился я.
Рафаэль пробежался взглядом по уже давно нетрезвым одногруппникам, которые или громко говорили, оживленно размахивая руками, или танцевали, или шептались где-то по углам.
– А мне нет, – с тоской выдохнул он, откидывая голову на спинку дивана. Я удивленно приподнял брови.
– Почему?
– Слишком громко. Ненавижу музыку. Хотя это даже не музыка, а нечто среднее между грохотом посуды, которую ты уронил, и первым уроком юного «дарования» без слуха и голоса, который неожиданно решил, что у него есть музыкальный талант. Удавиться хочется, в общем, – закончил свою речь Рафаэль, глядя на потолок.
– Так зачем устроил все это?
– Обещал же, – как ни в чем ни бывало ответил Раф, делая глоток из своего стакана. – Выпей со мной, – внезапно попросил он.
– Не хочу, – покачал я головой, повторяя те слова, что сказал Илье.
– Не пьешь? – Рафаэль заинтересованно взглянул на меня.
– Пью, но сейчас не хочу.
– Не хочешь или не нравится компания? – слегка прищурившись, спросил парень.
Я открыл было рот, чтобы ответить: «Первый вариант», но в голове вдруг родилась мысль, что надо бы выбрать второе, тогда Раф может обидеться и оставить меня одного. Я ведь как раз собирался отдалить его от себя, а это хороший шанс.
– Угадал, – с улыбкой произнес я. – Меня не прельщает компания.
В глазах Рафаэля что-то мелькнуло. Мне показалось, что они прожгли меня насквозь, но это длилось лишь мгновенье. Хмыкнув, парень отвернулся от меня и, допив свой виски одним глотком, тут же налил из стоящей на журнальном столике бутылки новую порцию, но почему-то пить ее не стал, так же как и брать стакан, оставив его на стеклянной поверхности. Он вновь повернулся ко мне, как-то совсем по-новому улыбаясь, и вдруг стал медленно придвигаться ближе. У меня сперло дыхание. Я поспешно передвинулся подальше.
– Ты что делаешь? – голос прозвучал хрипло и испуганно.
– Хочу кое-что проверить, – спокойно отозвался Раф.
– Что?
– Теорию…
– Большого взрыва? – само собой вырвалось у меня. Подлокотник дивана уже упирался мне в спину, а Рафаэль продолжал подползать ко мне.
Он усмехнулся моим словам и покачал головой.
– Нет. Теорию о том, как поведет себя Игорь Явеев, если его обнять.
– Что?! – воскликнул я. Еще пару децибел и мой голос был бы похож на визг кота, у которого прищемили самое ценное. – Не смей! – я выставил вперед ладони, но как только Раф двинулся ко мне, то придвинул их ближе к себе, чтобы часом не дотронуться до парня. Лицо Рафаэля приобрело явное выражение победы. Он не сомневался, что я так поступлю.
– Почему нет? – заинтригованно спросил он.
– Потому что… – начал было я и осекся. Я не мог сказать этого вслух. Не мог сказать, что боюсь того, что он услышит, как бешено стучит мое сердце, выдавая все мои чувства с головой.
– Потому что… – повторил за мной Раф.
Между нами расстояние было в какие-то несколько сантиметров, и я благодарил бога за то, что наши тела не соприкасались, иначе я не отвечал бы за себя и свои действия. Кажется, действие таблеток заканчивалось. Вскочив с дивана, я, ничего не говоря, кинулся в ванную комнату, пытаясь восстановить дыхание.
[…Я проводил быстро удаляющуюся спину Игоря взглядом и с шумом выдохнул. Какой я дурак. Надо же было устроить этот цирк! Не удивлюсь, если теперь он будет держаться от меня подальше. Конечно же, Игорь сам меня спровоцировал своим ответом о компании, но это еще не повод, чтобы кидаться на человека! Моя крыша основательно поехала.
Я потянулся за своим стаканом, размышляя, стоит ли привести в действие план «Напиться и забыться» или все же обойтись без столь крайних мер. На глаза попался высокий стакан Игоря с грейпфрутовым соком. Меня передернуло от одного взгляда на него. И как только люди могут пить эту гадость? Но почти сразу этот вопрос отошел на второй план, когда меня посетила гениальная идея. Поморщившись так, словно я собирался залпом осушить рюмку водки, а то и спирта, я быстро сделал пару глотков сока, после чего вернул стакан на то же самое место и, оглядевшись по сторонам, налил в него виски. Надеюсь, ничего не произойдет от смешивания этих двух напитков и, главное, Игорь не почувствует вкус алкоголя.
Чертенок, сидящий у меня на плече, поддержал мою затею со словами: «Правильно. Может, он такой злой, потому что трезвый?» Ангелок же попытался призвать совесть, но, увы, она, видимо, впала в спячку…]
…Я, тяжело дыша и уперевшись руками о края раковины, смотрел на свое отражение в зеркале. Сердце все никак не хотело успокоиться и выбивало бешеный ритм, глухо ударяясь о грудную клетку. Мне казалось, что любой вошедший сейчас в ванную комнату моментально услышал бы его.
Выдохнув, я опустил взгляд на свою правую руку, которая крепко сжимала упаковку таблеток. Не размениваясь, я выдавил сразу две штуки и проглотил их. После чего вновь вернул свое внимание упаковке, пытаясь понять, хватит двух таблеток или выпить еще? Вечер обещал быть тяжелым, а я как идеальный одногруппник не имел права так рано покинуть вечеринку. Как там сказал Раф? «Удавиться хочется, в общем». Согласен.
Воспоминание о парне сразу вызвало у меня раздражение и дрожь. Какого черта он устроил?
Обнять? Обнять меня?
Воображение тут же нарисовало эту картинку. По телу пробежал табун мурашек, а сердце, на мгновение остановившись, забилось еще сильней. В области живота сладко заныло.
Я зашипел сквозь зубы, как сдувшийся воздушный шарик.
– Черт. Черт. Черт. Ненавижу тебя, черт возьми, ненавижу!
Я не знал, к кому были обращены эти слова. К Рафаэлю, что вызывал во мне такие чувства, или моему отражению с увеличенными зрачками, которые моментально отреагировали на воспоминание о Рафе.
Надо как-нибудь от него избавиться. Сделать так, чтобы он больше ко мне не подходил. Но как? Таблетки! Точно, таблетки! Что там психолог говорил? Что-то про смешивание с алкоголем и сон. Вызывает сонливость? То, что надо! Только вот как мне накормить ими парня? Попросить открыть рот и закрыть глаза? Вряд ли он согласится. Силком открыть ему рот и запихать таблетки внутрь? Опять вряд ли. Во-первых, зрелище будет то еще, а во-вторых, я на такое не способен. Подкинуть их в еду? А вдруг Раф, как собака из того фильма про Шурика, съест колбасу, а таблетки оставит? С него может статься. Он же все назло мне делает. Такое чувство, что это он ненавидит меня, а не я его.
Эта мысль отдалась в сердце глухой болью, но я не обратил на нее внимания, пытаясь придумать, как же мне подсунуть таблетки парню.
Хм… А если кинуть их в стакан с виски? Из всех идей эта – самая реальная. Таблетка растворится, и Рафаэль ее выпьет. Вот только как мне ее подкинуть в стакан? Ладно, на месте разберемся. Будем решать проблемы по мере их поступления.
Перед выходом из ванной я напоследок еще раз взглянул на свое отражение. Сердце уже успокоилось, нервозность и паника прошли. Я чувствовал себя просто замечательно. Лекарство подействовало.
Толкнув дверь, я очутился в коридоре и прошел в зал, где все и отдыхали. Музыка моментально оглушила, а басы, казалось, сотрясали воздух. Я быстро огляделся в поисках хозяина квартиры. Парень стоял возле компьютера, склонившись над ним, и, кажется, что-то искал в открытой папке. Стакан с виски у Рафа был при себе, но держал он его в опущенной левой руке, отводя чуть назад.
Наверное, это был мой шанс. По крайней мере, я так решил, поэтому уверенно зашагал к парню, попутно доставая из кармана джинсов таблетку. Подойдя к Рафаэлю сзади, я осторожно кинул в стакан таблетку. Она довольно быстро опустилась на дно.
Я смотрел на маленький белый кружочек. Он спокойно лежал. Я продолжал смотреть. Он продолжал покоиться на дне виски. Я смотрел… Рафаэль начал оборачиваться. Меня прошиб пот. Таблетка не растворялась!!!
Прежде чем парень окончательно обернулся, я резко выхватил у него стакан, сжимая его в руках так, чтобы не было видно дна. На лице Рафаэля отразилась просто гамма разнообразных эмоций, которые можно было охарактеризовать одним словом – шок.
– Игорь? – удивленно протянул парень мое имя. Я посмотрел на него, слегка приподнимая брови.
– Да?
– Ты что делаешь?
– Стою.
– А зачем тебе мой стакан?
– Эм… Чтобы стоять не в одиночестве, – ляпнул я первое, что пришло на ум. Рафаэль широко распахнул глаза.
– А почему свой тогда не возьмешь?
– С твоим веселей, – продолжал нести чушь, по глазам парня понимая, что еще чуть-чуть – и он обязательно вызовет мне «скорую». – И вообще, виски надо пить со льдом. У тебя лед есть? – наконец-то нашел я выход из ситуации.
– Есть. На кухне в морозилке.
– Сейчас принесу, – я попытался дружелюбно улыбнуться и стал пятиться в сторону кухни.
– Да я сам могу, – неожиданно произнес Раф, потянувшись за своим стаканом.
– Нет! – слишком резко и громко воскликнул я, дергая руки назад, при этом чуть не расплескав содержимое. Рафаэль замер, теперь уже точно глядя на меня, как на сумасшедшего.
– Хорошо. Сам, так сам, – он поднял руки вверх, показывая, что больше ни на чем не настаивает, и я кинулся к кухне.
Проклятая таблетка так и осталась лежать на дне, лишь передвинулась от той встряски, что я устроил. Со стуком поставив стакан на кухонную тумбу, я схватил первую попавшуюся под руку вещь, а точнее нож, и стал размешивать виски, создавая маленький водоворот. К моему великому облегчению, такого натиска лекарство все же не выдержало и растворилось. Я потянулся к холодильнику, чтобы достать лед, но, передумав, с опаской взглянул на дверной проем и, вытащив еще одну таблетку, кинул и ее в стакан, предварительно растолочив в порошок. Так она куда быстрей растворилась. После чего уже достал лед и добавил его в алкоголь.
Только я взял стакан в руки и повернулся к двери, как на пороге кухни возник Рафаэль.
– Ты как раз вовремя, – как ни в чем ни бывало произнес я, подходя к нему. – Держи, – я сунул стакан парню в руки, но при этом не соприкоснувшись с ним пальцами, и направился в комнату, где продолжалось веселье.
– Игорь, – окликнул меня Раф. Я обернулся к нему.
– Что?
– Что это было?
– Когда?
– Несколько минут назад.
– Где?
– В комнате.
– А что там было? – я сделал вид, что не понимаю, о чем речь.
– Это я у тебя спрашиваю!
– Ты вообще о чем? – нахмурился я. Раф несколько секунд молча смотрел на меня, после чего махнул свободной рукой и, обойдя меня, первый пошел в комнату. Мне впервые в жизни захотелось злорадно рассмеяться.
Подойдя к дивану, я потянулся к своему стакану и залпом опустошил его. А ведь совсем не заметил, как от всех этих манипуляций с таблетками у меня пересохло в горле. Рафаэль, стоявший в паре метров от меня и оживленно болтавший с Аней и Вероникой, тоже чуть ли не залпом выпил свой виски. Отлично. Теперь осталось подождать того момента, когда его потянет спать, а пока надо бы разнять Илью и Наташу, затеявших очередной спор, который, еще чуть-чуть, и перерастет в драку.
Вообще, эти двое всегда ругались. Точнее, Илья прикалывался над Наташей, а она в ответ кричала на него, иногда доходя до рукоприкладства. Насколько мне было известно, родители парня и девушки развелись, когда те были маленькие, и разъехались в разные города, не поддерживая между собой связь, так что ни Илья, ни Наташа никогда не общались между собой, но по странным стечениям обстоятельств, а может, все-таки потому что они были двойняшками, они выбрали один университет и специальность. Вначале они не догадывались, что являются братом и сестрой, а когда выяснили это, то тут все и началось… Илья вечно крутился вокруг девушки, она же в свое время старалась держаться от него подальше.
