Текст книги "На пороге войны (СИ)"

Автор книги: TonicWithoutStraw

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

8. Тайны и планы

– Надеюсь, что меня не посадят, – Гила ловко подхватила волосы заколкой и принялась наводить порядок в медотсеке. – Не хотелось бы закончить карьеру на ломмитовых рудниках.

– Ну, на смертельно опасные задания меня-то можно посылать, – рассудительно заметил Харсин.

– О, уверена, где-нибудь в законе есть пометка, что если мальчику можно на смертельные задания, тогда ладно, – съехидничала она в ответ.

Харсин не без улыбки поймал прилетевшую в лицо тунику. Торопиться особенно не хотелось, но лорд Даэр мог счесть подозрительным, что его ученик с каждой царапиной со всех ног бежит в крыло медслужбы. Если он будет злоупотреблять лояльностью повелителя, то сразу лишится и этого выкроенного на себя времени.

– Да ладно, мне почти восемнадцать, – успокоил он девушку, между делом подняв Силой тяжёлую центрифугу, невесть как оказавшуюся на полу. – Будет. Через пару месяцев. Десяток.

– Иди ты… к своему мастеру, – смутилась Гила. – А то опять опоздаешь, и всё кольто на твои ожоги уйдёт. И чтобы я ещё раз повелась на «знаешь, меня ведь могут убить в любой момент».

Спорить с женщиной, у которой под рукой столько острых предметов, Харсин не рискнул. Послушно сполз с кушетки и отправился к выходу, остановившись лишь на секунду у самых дверей.

– Гила.

Она нехотя подняла на него тёмные лукавые глаза. В них читался не только шутливый укор, но и какая-то неуловимая нежность, которая никогда появлялась во взгляде Исаллу или Шарин. И она придавала куда больше энергии, чем самые концентрированные стимы.

– Я никому не скажу, – честно пообещал он с таким серьёзным видом, какой только смог выдать.

– Дурак! – девушка со смехом кинула в него подобранную с пола банку. Ситхские рефлексы пришлись как нельзя кстати, ведь целилась Гила на удивление метко. С обязательной военной подготовкой у неё проблем точно не было.

Странно, но у Харсина неожиданно появилась ещё одна причина возвращаться в крепость повелителя, и у этой причины была самая наглая на свете улыбка и удивительные глаза. Конечно, с Гилой вышло не так просто. Сперва она даже открыто попросила «не таскаться за ней, как потерявшийся лозный котёнок». Сказать такое в лицо ситху было до безрассудного храбро. Но за подобное Гила и нравилась.

Она хранила много секретов, которыми не делилась ни с кем. Факты приходилось восстанавливать по косвенным доказательствам. Ей наверняка было не меньше двадцати двух, раз уж она являлась старшим сотрудником медблока. Курс воинского и общегражданского этикета она, по всей видимости, проспала, потому что не имела никакого представления о хотя бы элементарном почтении к ситхам. Гила хранила обручальное кольцо в ящике стола и предпочитала никогда о нём не говорить. Прямой вопрос она ловко проигнорировала, но в Силе в тот момент в равной степени смешались всполохи обиды, возмущения и вины. По правде сказать, Харсину было всё равно. Он бы не позволил её отобрать и не позволил бы ей уйти. Ситх не обязан отказываться от желаний, какими бы они ни были. Хорошо, что их чувства оказались взаимными. У большинства привлекших внимание члена Ордена порой не было и такой роскоши.

Ученик вернулся на тренировочную площадку, куда по запросу повелителя доставили несколько прототипов тяжёлых дроидов. Машины были неповоротливыми, но обладали большой огневой мощью и хорошей защитой. Чтобы избавиться от первого, пришлось приложить серьёзные усилия.

Когда повелитель сказал, что обучение займет всё его свободное время, Харсин не предполагал, что тот имел в виду вообще всё. Дни до ужаса напоминали академию, где между полусном, бесконечными лекциями и изнурительными поединками некогда было перевести дух. Здесь минутами покоя выступали короткие перелёты – от обязанностей воплощать волю мастера там, где требуется, его никто не освобождал. Впрочем, в отличие от менторов академии, лорд Даэр весьма обстоятельно посвящал его как в тонкости военного дела, так и в тайны тёмных практик Силы. Аудиенция у императора оказала на повелителя значительное влияние. Даэр готовил ученика, пожалуй, даже слишком усердно, и Харсина одолевали подозрения, что дело было и не в императоре вовсе. Но планы мастера пока оставались для него загадкой.

– У меня был очень… сложный разговор, поэтому не задавай идиотских вопросов, – сухо начал свою речь неожиданно появившийся Даэр. – Через час на посадочной площадке. Полная экипировка.

Харсин появился у шаттла ещё раньше мастера. Как и требовалось, в полном доспехе. Прошедшие месяцы были благосклонны к ученику во всех планах. Лорд не жалел средств на содержание последователей, но личные расходы он не покрывал и не собирался. Однако участие в операциях имперских войск вознаграждалось щедро, и с трудом добытый когда-то меч предшественника давно пылился в контейнере с хламом. Ему на замену пришёл превосходный экземпляр с клеймом одного из лучших мастеров Ордена. Скромный типовой набор защитных элементов тоже остался в прошлом: серый дюрасталевый нагрудник поверх стёганого костюма был дополнен бронетканью, высокими поножами и массивными наплечниками, обеспечивая тем самым должную защиту и сохраняя подвижность; мягкие усиленные перчатки никак не мешали управляться с оружием. Тёмный, без лишних изысков, плащ служил знаком принадлежности к Ордену. Иногда ещё и одеялом, правда, подобные вещи настоятельно рекомендовалось делать вдали от глаз офицеров. К шлему, который значительно сужал обзор маленьким трапецевидным визором, было сложнее всего привыкнуть, но некоторые ситуации доказали, что дополнительные фильтры воздуха и лишний слой металла вокруг головы могут быть не меньшим подспорьем, чем Сила.

Даэр явился без опозданий, и Харсин удивился тому факту, что он впервые тоже был облачён в доспех – не менее изящный и безупречный, чем его будничные одеяния. Излюбленное чистокровными сочетание чёрного и серебра в духе Старой Империи, ассиметричные эполеты, левый наруч с широким изогнутым элементом, при случае выступающим неплохим щитом. Броня повелителя мало походила на парадную, и он, без сомнений, чувствовал себя в ней привычно. Лишённый всяких деталей шлем Даэр, как и ученик, держал в руках. Визор был скрыт так искусно, что со стороны выглядело, будто владелец сражается вслепую. Ещё один элемент устрашения.

– Тебе всё равно рано о такой думать, – лорд уловил искру зависти во взгляде Харсина. – И так еле год прошёл, а ты уже переборки лбом собираешь. Разоришься на перековке.

– Расскажете, куда мы направляемся, мастер? – он проигнорировал очередную издёвку, хотя также отметил, что лорд Даэр действительно давно стал ниже на полголовы. Впрочем, в бою с ним это не давало никакого преимущества.

– Система Стенос, – повелитель не стал наводить лишнюю загадочность по дороге к шаттлу. С момента встречи с Императором он вообще перестал употреблять фразы: «не твоё дело» и «ты должен действовать, а не думать». С одной стороны, возросшее доверие Харсину льстило, но с другой – требования тоже стали жёстче. – Владыка считает, что через неё можно восстановить несколько старых гиперпространственных маршрутов. Они сократят время перевозки грузов и повысят мобильность флота. Местное население преподнесло сюрприз в виде оказываемого сопротивления. Переговоры с низшими расами, у которых мускулов больше, чем интеллекта, бесполезны, а ландшафт их основной планеты слишком сложен для наземного наступления. Лучший вариант – орбитальная бомбардировка.

– Но для этого нужно разбить их флот.

– Иногда я начинаю подозревать, что у тебя где-то прячутся мозги, – повелитель дал знак пилоту, и шаттл загудел, готовясь подняться в воздух, – но потом ты делаешь очередную глупость. Их кораблям много лет, однако они всё ещё опасны и боеспособны. Ситуация складывается непростая, увидишь сам. Некоторые вещи просто нельзя перекладывать на кого-то ещё.

***

Тогда Харсин счёл, что «на кого-то ещё» – обычная фигура речи, но уже на краю системы Стенос, где они встретились с остальным флотом, понял, что имелся в виду один конкретный человек. И он был именно таким, каким ученик себе его и представлял.

– «Регент» прибыл в док номер три, – сообщила по внутрикорабельной связи оператор.

Бесполезное уведомление согласно протоколу. Перехватчик класса «Ярость», на котором передвигался любой уважающий себя повелитель ситхов (кроме тех, у кого для подобных целей был целый дредноут), ещё только заходил на посадку, а Харсин и лорд Даэр уже стояли в третьем доке, ожидая появления командующего.

Трап содрогнулся от тяжёлых шагов, когда высокий и широкоплечий ситх сошел по нему. Лицо повелителя, выбеленное и деформированное, сплошь было покрыто сеткой чёрных сосудов. Один глаз горел как раскалённый уголёк, второй, судя по затянувшейся коже, давно заменили кибернетическим протезом. Обритый налысо череп украшал странный рисунок татуировок; под ними проглядывался жуткий шрам, будто кто-то пытался рассечь голову ситха, но не завершил начатое. Повелитель не скрывал могущества, как делал это Даэр. Даже зная, насколько обманчив лик наставника, ученик предположил, что они с трудом одолели бы советника вдвоём. До того ярко пылала в нём Сила.

Так, наконец, состоялась их встреча с Дартом Аэмисом. По одному-единственному взгляду, направленному на себя, Харсин понял, что Аэмис никогда бы не взял в ученики бывшего последователя Даэра. Более того, избавился бы от него в ту же секунду, как только покровительство чистокровки перестало бы защищать.

– Вам нечего здесь делать, лорд, – голос у Аэмиса оказался хриплый и низкий, будто связки были сожжены. Но вес, который имело каждое слово, не получалось проигнорировать.

– Мне есть что здесь делать до тех пор, пока Император велит, – без тени эмоций возразил Даэр. – Регион Наарак-О нуждается в твоём внимании. Восстания в системе выходят из-под контроля, и железная рука Империи требуется там больше всего. Твоя дочь не справляется.

Пожалуй, редкое красноречие мастера впечатляло Харсина не меньше его навыков дуэлянта. Озвучить приказ так, чтобы у высокопоставленного лорда не осталось ни одного контраргумента, – невероятный талант. Выходило, что сам Даэр прилетел исключительно в интересах Императора, а Тёмный советник не имеет права оставить уязвимую точку без внимания. Ещё и этот тонкий укол: не Дарт Мнемос, не глава Сферы защиты и не силы Империи в мятежном регионе – дочь, собственноручно возведённая им в Совет. Прямое указание на вину.

– Если Владыка того желает, – ответ намеревался поставить под сомнение необходимость нахождения в Стеносе повелителя, но полемическое поражение Аэмиса было очевидным.

Они вернулись на мостик, где Тёмный советник кратко дал пояснения по оперативным данным и позиции. Присутствие Харсина ему действовало на нервы, но он держался так, будто обращать внимание на такую грязь, как чей-то ученик, было ниже его достоинства. Становилось понятно, откуда Дарт Мнемос переняла такой уничижительный взгляд. В Цитадели ходили непотребные слухи, что отношения между ними выходят далеко за рамки семейных, но сам лорд пресекал подобные наветы жёстко. Даэр, в отличие от многих высокородных ситхов, сплетнями обмениваться не любил, но едкий комментарий в адрес советницы на одном из приёмов всё же не сдержал. «Игнорировать жизнь высшего общества – всё равно что быть слепым, – как-то заметил он. – Иной раз среди мерзостных фактов можно проглядеть собственное падение».

– Вижу, ученик до сих пор жив, – единственная фраза, произнесённая с ледяным скрежетом, которой Харсин оказался удостоен. И та была адресована мастеру, а не ему.

– Становлюсь мягким с возрастом, – с притворной горечью посетовал Даэр. – Если вам нравится так думать, Тёмный лорд. Всё же лучше, чем жалеть об упущенном материале.

Ввязываться в вербальную дуэль с чистокровным советник не стал. По его манере речи сразу стало понятно, что он не из тех, кто славится острым языком. Аэмис с дежурным кивком покинул мостик, вслед за ним по постам разбрёлся офицерский состав. Разговор наконец-то мог остаться приватным.

– Похоже, Тёмному лорду не слишком понравилось, что вы отослали его, – осторожно отметил Харсин.

Невозмутимое выражение лица чистокровного сменилось мрачным, и ученик приготовился к очередному наказанию за допущенную где-то ошибку. Однако недовольство повелителя оказалось направлено не на него. Лорд промолчал минуты две или три, по всей видимости, складывая в голове будущую речь.

– Я счёл нужным оградить тебя от игр, что раздирают Империю изнутри, хотя бы на первое время, – размеренно и на удивление спокойно пояснил Даэр. – Но тебе вечно удаётся оказываться в самом эпицентре, и посему нет смысла скрывать правду. Мы действительно как никогда близки к тому, чтобы вернуться на большую арену. Галактической Республике давно пора ответить за то, что она сделала с нашим народом. Они осквернили священные планеты, разрушили древние храмы, оставили от некогда гордой и величественной нации горстку бездомных странников. В сердце каждого ситха горит жажда возмездия, но нам сейчас важно не повторить ту же ошибку, что и Нага Садоу когда-то. Мы не готовы. Владыка это понимает, поэтому благоволит мне и моим планам. У нас много сторонников. Людей с ясным разумом и большим влиянием. Некоторых из них ты уже знаешь или хотя бы слышал их имена: лорд Виндикан, Дарт Ваурон, Дарт Ксар и… другие близкие к Императору лица. Но есть те, кто обманывается нашими военными успехами и истово жаждет возобновить старый конфликт, в котором силы пока неравны.

– Как, например, Дарт Аэмис.

– Один из многих, но, несомненно, самый влиятельный и могущественный, – кивнул Даэр. – Он умён, но считает, что ярость может склонить перед собой галактику. Он отказывается принимать очевидное. Чтобы направлять волю Тёмной стороны нужны легионы и армады, а не только желание.

– Значит, тот инцидент с кораблём не был случайностью, – сделал вывод ученик. – Кто-то намеренно пытается развязать войну. Но сделать это против приказа Владыки – значит подписать смертный приговор себе и своим союзникам.

– Император не раз избавлялся от всего Тёмного Совета из-за ошибок одного. Если такой тайный сговор будет обнаружен, то пострадают многие, и мы окажемся в ещё худшем положении. Но не будем о грустном, – небрежно отмахнулся мастер. – Посмотри, – он открыл на терминале снимок вражеского флагмана, почти на треть превосходящего их «Всеобъемлющий» по размерам.

– «Центурион», – легко вспомнил Харсин. – Такой нигде больше не увидеть, разве что в голографических библиотеках.

– Вероятно, чудом был захвачен сотни лет назад местными зверьками. Не смотри на почтенный возраст и паршивый вид – он серьёзный соперник. За то время, что мы будем пытаться пробить его защиту, он сможет уничтожить две трети малых кораблей при должном таланте командующего. Если только…

– Так вот зачем полная экипировка, – в голосе ученика послышался восторг.

– Ну не перед офицерами же сталью бряцать, – подтвердил его догадки повелитель. – Я хочу, чтобы это ржавое сокровище принадлежало Империи.

***

Вместе с нудным трактатом о природе Силы Харсин ушёл в свое излюбленное место в саду. В награду за пережитый абордаж ему достались целых полтора дня до следующей миссии, и приятное пришлось совмещать с необходимым. Отлынивать теперь не хотелось. Картина, как повелитель движением руки превращает двухметрового крылатого инородца в изломанную массу, до сих пор стояла перед глазами. Ему нужно было такое могущество, и продираться через путаные размышления древних лордов являлось малой платой. Гила присоединилась чуть позже и потратила последние полчаса перерыва просто на то, чтобы составить ему компанию.

– Нам обязательно постоянно скрываться? – с подозрением спросила она, наблюдая, как Харсин сосредоточенно вглядывается в пад. Сам он сидел, прислонившись спиной к дереву, а Гила растянулась на траве, положив голову на колени юноши.

– Мастер не одобрит, – будничным тоном ответил он. – Я и так стараюсь всё время посвящать обучению... Но он требует ещё больше.

– У него-то есть подружка, – хмуро отозвалась Гила.

– Да, я тоже её видел. Мисс Голопроектор.

– Ай-ай, слышал бы повелитель, – звонко рассмеялась девушка. – Но она настоящая. Чистокровная, бывает тут периодически. Выглядит как звезда голофильмов, и, пожалуй, хорошо, что ты её не видел. Я бы стала ревновать.

– Никогда не замечал за собой особой склонности к другим расам, – парировал Харсин, слушая её краем уха.

– А твои подружки об этом знают?

– Гила…

– Ничего-ничего, я понимаю, – она вдруг больно ущипнула его за локоть. – Жизнь повелителя ситхов она такая. Роскошные особняки, доступные женщины…

– Подъем в пять утра и одни синяки поверх других, – прервал Харсин. Спорить с ней о Силе и Тёмной стороне было бессмысленно и не к месту. – Мне достаточно тебя. Правда.

Гила поворчала для вида, но сама отвернулась. Сказанное её почему-то не обрадовало – скорее наоборот, огорчило. Харсин на полминуты отложил пад, чтобы с заботой погладить девушку по волосам и успокоить.

– Сложно поддерживать хороший брак, когда у тебя на это две недели раз в полгода, – с плохо скрываемой злостью призналась она. – Но офицеру положено иметь семью как с дурацкой агитки. И любой приличной имперской гражданке тоже. Я не жду, что ты поймёшь.

– Мой отец был лейтенантом, – Харсин впервые заговорил с кем-то о своём прошлом, пусть воспоминания давались непросто. – Поэтому я понимаю, о чём ты. И не собираюсь повторять его или чьих-то ещё ошибок.

– Так у вас уже целый план, милорд? – Гила выдавила из себя слабую, но обыкновенно наглую улыбку.

– Конечно. Получить титул лорда и забрать тебя в столицу. Ещё бывать дома чаще, чем две недели раз в полгода.

– И никаких рабынь-тви’лечек, – мечтательно добавила девушка.

– А кто будет приносить тебе каф и забирать заказы из магазинов?

– Хм. Действительно, – немного подумав, согласилась с его доводами Гила. – Тогда парочку. Страшненьких. И выбирать буду я.

9. Сердце в огне

– Чернота. Космос без единой звезды. Стальная рама обзорного окна. Я перед ним. Касаюсь транспаристила, и окно… нет, не рушится. Исчезает. Чернота врывается внутрь. В ней тонет всё остальное. Воздуха нет, и я опускаюсь на пол. Моё тело замирает, но крики до сих пор оглушительны. Может быть, мои, может быть – чужие. Я не могу их разобрать.

– То есть, ты даже в видениях ведёшь себя как идиот, – подытожил повелитель.

– Бессмыслица какая-то, – Харсин открыл глаза. – Что я должен был понять? Что не выживу в вакууме?

– Что с таким талантом к толкованию тебе самое место на карфеллском аванпосте, – совершенно серьёзно произнёс Даэр, подкрепив комментарий молнией Силы. – Был бы божком-прорицателем у местных насекомых. Ещё попытка.

Ученик скрипнул зубами, укрощая боль и собираясь с мыслями. Видениями, по его мнению, следовало заниматься колдунам и мистикам, которые умели отделять ценные озарения от порождённых собственными страхами и тревогами наваждений, а не всем тем, кто хоть как-нибудь мог погрузиться в Силу. Зачем повелитель устроил эту пытку ему, Харсин не понял. Но возражения никогда не принимались.

– Мне есть чего опасаться. Своих амбиций, например, – предположил ученик. – Они могут привести к моему падению, если я буду поспешен.

Вторая молния ожидаемо была больнее.

– Если я услышу очередную банальщину, то действительно вышвырну тебя в вакуум, – пригрозил повелитель откуда-то из-за спины. – Заодно и проверим.

Харсин бросил незаметный взгляд на мастера через плечо, тайно желая высказать всё, что думает о сложных духовных техниках. Однако вместо этого снова закрыл глаза, пробуя глубже погрузиться в медитацию. Отсутствие Даэра в поле зрения вызывало раздражение. Ученик догадывался, что тот нагнетает обстановку, чтобы стимулировать нужные эмоции, но злости и без него хватило бы на сутки таких медитаций. Сжигая её, преодолевая ощущения смертного тела, можно было заставить всё мироздание замолчать и тогда остаться наедине с Силой. Но принудить её показать что-нибудь – сложнее, чем просто отрешиться.

Всё та же картина всплывала перед глазами. Кусок палубы, будто аккуратно вырезанный из корабля и брошенный в открытый космос, стальная рама. В этот раз Харсин попытался обратить внимание на чувства, а не события. Не то чтобы он по-настоящему надеялся на другой результат, однако получаемая спустя месяцы обучения третья молния подряд выглядела как доказательство отсутствия прогресса.

– В черноте нет опасности, – начал описывать он свои впечатления повелителю. – Я впускаю её, потому что сам этого хочу. Тьма не убивает меня. Она наполняет Силой. Могуществом. И заставляет чувствовать себя богом. Да, кажется, я понял.

Ученик не скрыл улыбки, потому что отголоски ощущения абсолютного господства до сих пор преследовали его.

– Значит, я подчиню её.

Даэр неведомым образом оказался напротив, как и обычно напоминая покрытую плащом статую. Мастер не разделял восторженности Харсина. Его выражение ученику вообще показалось незнакомым. Маленькие жёлтые глаза чистокровки всегда выглядели мертвенно-равнодушными вне зависимости от того, какая тешащая его самолюбие острота звучала в этот момент. Сейчас во взгляде мерещилось что-то похожее на человеческие эмоции. Сожаление или разочарование. Но, что бы это ни было, оно исчезло за мгновение. Может быть, просто показалось.

– Разве не в этом суть учения? – всё же задал интересующий вопрос Харсин.

– В каком-то смысле. Видишь ли, выбор, который я сделал в Академии, не имел ничего общего с дурными шутками, – откровенно поведал повелитель. – Я увидел великий потенциал, какой не встречал десятилетиями, и позволять Аэмису поощрять тебя на пути болвана было бы… нерационально. Но знаешь, как бы я истолковал твои видения? Этот же потенциал и убьёт тебя. Ты не справишься со своей силой. Позволишь Тёмной стороне подчинить себя. Она обманет, поглотит твоё сознание, извратит тело и дух.

Неверие Даэра несколько задело.

– «Сердце в огне, разум холоден». Я помню, мастер, – твёрдо уверил его ученик, вспоминая «Низвержение» Тулака Хорда.

Любимейший трактат лорда он прочёл раз пять. Тёмный владыка не ударялся в пустую философию и последовательно излагал свои взгляды на ситхский путь. Трактат, наверное, стоил дороже всей Бостирды, поскольку существовал в единственном, оригинальном экземпляре и таил в себе многие секреты древнего повелителя. Боевые приёмы сопровождались рассуждениями об их применении, о направлении гнева и о том, как обратить преимущества соперника в уязвимость. Многие страницы были посвящены именно Тёмной стороне. «Сердце в огне, разум холоден» – начиналась одна из глав. Найти грань между безумием и контролем, чувствовать Тёмную сторону как оружие, а не госпожу, использовать её для достижения своих целей, а не служить её насыщению – таковы были основы учения владыки ситхов.

Но прочитать всегда проще, чем исполнить. Тяжело остановиться в пылу битвы, когда кровь горит, а глаза уже выискивают следующую жертву. Гнев, бывает, слепит настолько, что разница между врагами и союзниками стирается, и тогда кажется, что собственному мечу сойдут и те, и другие. Иногда убийство становится скучным, если предсмертная агония не тянется хотя бы с десяток минут. Сдерживать тёмные порывы бывает трудно, но трактат Хорда и не призывал этого делать. Он учил направлять их куда нужно и на кого нужно.

Несколько кампаний, в которых Даэр позволил ученику себя сопровождать, сильно повлияли на скептицизм Харсина по поводу возможности следовать путям Тёмного лорда. Сражаясь на одной стороне с учителем, Харсин поначалу чувствовал себя голодным зверёнышем в компании убийцы, действующего с точностью и хладнокровностью опытного палача. Но сопровождение стимулировало не пренебрегать духовным развитием. Некоторые из тёмных практик Харсину всё же покорились. Держать Тёмную сторону в узде, выжимая из неё силу, получалось лучше.

– Слабо верится, но, положим, сегодня я на это купился. Однако тебе нужен ещё урок, а мне – артефакт, – Даэр едва заметно повёл пальцами, разрешая ученику подняться. – Здесь, на Бостирде, есть гробница, которая простояла нетронутой ещё со времён Старой Империи. Доставишь мне то, что охраняет её владелец. Остальное можешь оставить себе.

***

– Урок, значит, – язвительно прошептал Харсин, стараясь, чтобы глубокие и отрывистые вдохи звучали как можно тише. – Ну, спасибо, мастер.

От грозного рыка ситхского отродья загудели стены. Песок вместе с камнями посыпался с потолка на голову. Харсин с тоской положил ладонь на расколотый шлем, который помог пережить один неудачный манёвр, но на второй оказался уже не рассчитан. Больше всего огорчало, что спектр визора позволял видеть в темноте, а теперь приходилось полагаться исключительно на Силу и рефлексы. С противником попроще вышло бы даже весело, но картина, как исполинское чудовище ударом лапы переворачивает саркофаг, до сих пор стояла перед глазами и совсем не располагала к веселью.

Насторожиться следовало, когда на входе Харсин обнаружил приоткрытую проржавевшими распорками каменную дверь. В неё он с трудом смог протиснуться, и факт показался тогда несущественным. Теперь, переводя дух после первой схватки с отродьем, Харсин понял, что если бы археологи или грабители выносили отсюда добычу, то вход они как-нибудь бы приспособили. Значит, никто из вошедших попросту отсюда не выбирался.

Вторым подозрительным сигналом, который он проигнорировал, стало полнейшее отсутствие фауны. В таких тёмных, сырых и богатых съедобной плесенью местах любили селиться различные хироптеры. Они рьяно охраняли своё потомство и не пренебрегали возможностью разнообразить его рацион мясными блюдами, поэтому не стали бы игнорировать гостя. Верно, любые попытки затеять логово пресекались всеядностью другого местного обитателя. А с ним Харсин познакомился, когда спустился к погребальным залам.

Ловушки в гробнице были на редкость примитивными. Сканер легко их находил, так что дорога не доставила ученику проблем. Складывалось впечатление, что защитить захоронение пытались лишь формально. Харсин выдвинул предположение, что погребённая являлась не таким уж почитаемым ситхом, и служители не подошли к охране останков с должной серьёзностью.

Следом выяснилось, что страж у повелительницы Амиркхамат всё-таки был.

Внезапно напавшее чудовище напомнило Харсину гибрид чистокровки и ранкора, но получше рассмотреть его не удалось. Двигалось существо молниеносно и обладало огромной мощью. Самое удивительное, что оно умело скрываться в Силе и своё присутствие выдало только при атаке. Будь у Харсина хуже реакция, когти разрезали бы его на четыре части одним взмахом. Внезапное нападение не дало возможности выработать тактику и достойно ответить, а отродье, совершив несколько атак, затем испугалось полученной раны и скрылось в глубине гробницы.

Потратив пару минут на передышку, Харсин отправился навстречу угрожающим звукам, не став ждать, пока существо обнаружит его.

Блуждал ученик недолго, и в конце концов настиг отродье в погребальной камере. Оно тоже отступило, чтобы восстановить силы в источнике Тёмной стороны или поискать защиты у мёртвой хозяйки.

В этот раз Харсин вступил в бой первым. Не привыкшее быть добычей чудовище представляло смертельную опасность, но животный страх, пробужденный грозным соперником, мешал ему сражаться в полную силу. Упокоенная повелительница ситхов ничем не помогла. Меч Харсина вскоре вошёл точно между защищавшими сердце пластинами.

Справившись с отродьем, ученик осмотрел помещение, в котором он оказался. Лезвие сошло за фонарь, и найти саркофаг в центре комнаты не составило особого труда. Захоронение не было роскошным, как голографические проекции могил Тёмных лордов на Коррибане, но сносное, наверное. Для Бостирды.

Ситх провёл мечом над крышкой. «Рхан’ари» – гласила гравировка. Супруг владыки, значит, а не сама Амиркхамат. Никаких археологических инструментов у Харсина не было, поэтому он лишь сдвинул крышку и окинул взглядом тело. Покойник оказался чистокровным мужчиной и, судя по глубоким царапинам на стенках саркофага и скрюченной позе, на момент погребения был жив и не слишком обрадован поворотом событий. Пустые глазницы с истлевшей кожей пялились на Харсина, не скрывая осуждения.

– Ну а что ты хотел, парень, – ученик без какого-либо почтения сдвинул кости в сторону, надеясь, что в саркофаге всё-таки что-то завалялось. – Так обычно всё и заканчивается, когда связываешься с милыми ситхскими леди.

Ничего, кроме древней сломанной рукояти светового меча и потускневших побрякушек, он так и не нашёл. Кто-то даже предусмотрительно вытащил кристалл из оружия – единственное, что могло иметь ценность.

Разочаровавшись в скудных трофеях и археологии в целом, Харсин принял решение идти в недра гробницы. Последнее пристанище Амиркхамат могло быть очень далеко, а недели на неспешные подземные исследования у него совершенно не было.

***

Найденную скрижаль, которую тёмная владычица ситхов не выпустила из рук и после смерти, лорд Даэр принял без особого интереса. Харсин особенно не рассчитывал, что повелитель станет с неподдельным любопытством расспрашивать, на какие подвиги пришлось ради неё пойти, но хоть какая-то оценка трудов была бы не лишней. С другой стороны, жгучее желание поскорее завершить обучение и обрести свободу никогда не давало о себе забыть.

Харсин вернулся к себе и уже около двери ощутил в комнате постороннее присутствие. Оценить степень враждебности было сложно. Слуги не осмелились бы войти без его разрешения. Ловушка? Нет, Даэр мог убить его без искусственных сложностей. О том, что кто-то мог пробраться на территорию крепости, можно было даже не думать. Значит…

Девушка подпрыгнула на месте, когда дверь открылась. То, как нежданная гостья выглядела в тусклом свете дежурной подсветки, почему-то не нравилось.

– Гила, – опешив от удивления, констатировал Харсин. – Что ты здесь делаешь?

– Да так. Хотела сюрприз сделать, – улыбнулась она и виновато развела руки.

Лжёт. Понимание этого факта укололо больно, но у неё ведь было объяснение. У неё должно было быть объяснение.

– Даэр всё ещё в крепости, – он подошёл к Гиле, обнял её, стараясь унять дурное ощущение. Она знала код от двери и приходила иногда в отсутствие мастера, но без приглашения ещё не пробиралась. – Мог ведь и заметить.

– Соврала гвардейцу, что тебе нужен осмотр после задания, – она тихо хихикнула, уткнувшись носом в плечо Харсина. – Ты не покидал планету, но не появлялся несколько дней. Подумала, что уже и забыл про меня. Вы же, ситхи, такие непостоянные!