Текст книги "Не отпускай (СИ)"
Автор книги: tatiana-tiana
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)
Часть 10
– Эй, пацан, подай-ка отвертку!
Я протянул инструмент стоявшему на стремянке незнакомому мужику и поинтересовался:
– Какие-то неполадки?
– Проходи, свет загораживаешь.
– И вам тоже доброго утра, – пробурчал я и отправился на кухню. Мур потрусил за мной – за последнее время он так вырос, что уже не помещался в капюшоне, да и таскать его на себе стало тяжеловато.
– Что там за шум в коридоре, Михалсергеич?
– Охранную систему меняют. Игорь Семёнович распорядился. Да ты садись, поешь.
– Я только кофе выпью.
– Ты не заболел, Данюшка?
– Да все со мной в порядке, это Мур постарался, теперь кусок в горло не лезет.
С кошачьим воспитанием я не очень-то справлялся – Мур совсем отбился от рук. Мало того, что облазил весь клуб сверху донизу, так еще и повадился сбегать во двор. Накануне вечером Мур ушел в самоволку, а вернулся только под утро, да еще и приволок здоровенную грязную крысу. Наверное, на ближайшей помойке поймал.
Михалсергеич выслушал историю с большим вниманием, но моего возмущения не разделил.
– Это же кот, Данюшка, как же ему не поохотиться. Он же природный крысолов. Уличные котятки лучше всех в этом деле, с малолетства научены. Мамка поймает крысу мелкую или мышь, придушит слегка и в гнездо приносит, чтобы учились. Съешь оладушку, а? Или пирожка с мясом?
– Спасибо, Михалсергеич, – сказал я, стараясь не принюхиваться к кухонным запахам, от которых меня мутило. После утренней возни с крысиным трупом, который я завернул в газету и, к негодованию Мура, отнес на помойку, меня как-то не тянуло на пирожки, тем более с мясом.
Все утро по дому разносились стук и жужжание. Когда я вернулся из универа, работа кипела уже на втором этаже, но отвратительный, напоминающий о кабинете зубного врача, звук все равно был слышен в каждом уголке дома.
Помучившись, я позорно сбежал во двор, прихватив с собой Мурика и тетрадки с конспектами – сессия не за горами. Правда, тетрадки я так и не открыл: уселся под старым тополем и смотрел, как пушинки медленно кружатся в воздухе, падая в траву.
– Вот ты где. Люди там с ног сбиваются, а он кота выгуливает! – сказал Костик и тут же уселся рядом со мной.
– Знаешь анекдот: родились у старухиной кошки два котенка. Одного назвала Барсиком, а второго утопила, чтобы не перепутать.
– Иногда так хочется стукнуть тебя чем-нибудь тяжёлым, – признался я. – И почему ты так кошек не любишь?
– А за что их любить? Глупые и бесполезные существа.
– Мур ночью крысу поймал, – похвастался я. – Ему еще и года нет, а он уже…
Костик помрачнел.
– Вот я и говорю: двуличные твари. С виду ласковые пушистики, а на самом деле прирождённые убийцы. Один такой у меня хомяка сожрал.
Я с удивлением уставился на Костю – вот уж никогда бы не подумал, что у него может быть домашний любимец.
– Хомяк у меня в банке жил, в трехлитровой. Я ему на клетку копил, чтобы со всеми понтами: с колесом, с домиком. Кот банку перевернул и лапой достал хомяка. А может, хомяк и сам вылез. Он у меня любопытный был и не боялся ничего. Думал, наверное, что все его любят, а чудовища бывают только в сказках, которые мама рассказывает на ночь своим хомячатам.
В общем, когда я из школы пришел, кот его уже придушил и жрать начал. Я сразу понял, что пиздец Хоме пришел, он уже не дергается и кишки наружу. Но съесть его я позволить не мог. Кота еле отогнал, он страшный: шерсть дыбом, морда в крови и натурально рычит. Не мяукает и не шипит, а рычит, понимаешь. Думал, вцепится. А соседка-то, хозяйка котова, его в морду целовала и на своей подушке спать разрешала… В общем, мерзкие твари эти кошки.
– Ты сильно переживал?
– А ты как думаешь? Может, я бы совсем другим человеком стал, если бы не этот случай.
– Ты и правда так думаешь?
– Ну конечно нет! – расхохотался Костя. – Ты что, повелся, дурачок?
– Что, не было никакого хомяка?
– Почему, был, и кот его придушил. Да я и не особо расстроился. На совок и ведро, делов-то.
– Врешь ты.
– Ну, ладно, вру. Во дворе под сиренью похоронил. И плакал, да. Мне же всего восемь лет было! Даже девчонки надо мной не смеялись. Казалось бы, ерунда, копеечная вещь, этих хомяков в зоомагазине была целая клетка, я его даже не выбирал, просто туда руку запустил и взял первого попавшегося – они же все одинаковые. А я его любил почему-то. На руках таскал, гладил. Он меня узнавал, когда я приходил, на задние лапы вставал и прыгал от радости. Дурацкая, в общем, история, не пойму, зачем я тебе все это рассказываю.
Некоторое время мы сидели молча, наблюдая за кружащими в воздухе пушинками.
– Красиво. Как будто снег… – сказал Костя.
– А знаешь, я ведь потом хотел того кота убить, – неожиданно продолжил он, – даже нож наточил. Но не смог. А надо было, наверное. Тогда бы точно забыл эту историю. Но, знаешь, в восемь лет трудно воткнуть нож в кого-то живого.
– Это в любом возрасте трудно, – сказал я и покрепче прижал к себе Мура.
– Да не бойся ты, не трону я твоего кота, – усмехнулся Костя. – Чего ты испугался, дурачок. Тебе, наверное меня жалко сейчас, а на самом деле зря. Это был хороший урок и пошел мне на пользу.
– Вы только посмотрите на них! – всем своим видом Егор демонстрировал крайнюю степень возмущения. – Мы там с ног сбиваемся, а они на травке лежат, пузо греют.
– Мы кота выгуливаем, – нагло заявил Костя.
– Расскажи это Игорю Семёновичу, – посоветовал Егор.
Я дернул Костю за рукав – попасть под раздачу не хотелось, еще и Муру влетит за компанию, тут никакие подвиги по части уничтожения крыс не помогут.
Едва успел я войти в зал, как тут же натолкнулся на близняшек. Май вместо приветствия выдал какую-то ехидную фразу насчет тех, кто получает в клубе зарплату, а от работы отлынивает, пока они тут парятся задарма, а Юрка сгреб меня в охапку со словами:
– Иди-ка сюда, дикое существо. Не соскучился по мне, а?
Я покосился на Мая.
– Обжимайтесь сколько хотите, мне-то что, – сказал он. – Когда наконец-то соберётесь трахнуться – тогда позовите меня.
– Вот еще! – отмахнулся я. – Ты же советами замучаешь.
– Кто нас сегодня замучил советами, так это Гарик, – заметил Юрка, поудобнее устраивая меня у себя на коленях. – Целую лекцию прочел по поводу мер безопасности.
– Ездить только с нашими водилами, не болтаться вечерами по городу, особенно в одиночку, не брать левых клиентов, – Май скривился. – Ну просто урок по ОБЖ в начальной школе.
– Будут еще два охранника, в зале и снаружи. И камеры теперь во всех углах понатыканы.
– Что, и наверху, в номерах? – удивился я.
– Там они всегда…
– Май, ты слишком много болтаешь, – перебил его Юрка.
– Клиенты, конечно же, не знают, – сказал я.
– И ты слишком много болтаешь, – заметил Юрка. – Давайте-ка займёмся делами, а то к вечеру ничего не будет готово.
– Сначала расскажите, что за праздник сегодня.
– Открытие сезона. Дресс-код – по традиции – маскарадные костюмы. Для клиентов это не обязательно, именно поэтому в костюмах будут почти все. Предвижу нашествие вампиров и оборотней.
– А также бэтменов и спайдерменов, – скривился Май. – Толстые ляжки и отвисшие животы, обтянутые трико. А вот у нас… да, чуть не забыл, надо у Тимура пакет забрать. Ведите себя хорошо, я сейчас.
Я потихоньку сполз с Юркиных коленок и уселся на соседний стул. Он понимающе усмехнулся. Когда Юрка чуть повернул голову в сторону, я вдруг заметил еще одно отличие между близнецами – тонкий, едва заметный шрам возле Юркиного левого глаза.
– Откуда у тебя эта отметина, в стекло влетел?
– Нет, это Май постарался.
– Почему я не удивлен?
– Нам было тогда года три или четыре. Отец привез из командировки игрушки – что-то вроде конструктора, из которого можно было собрать робота. Они такие прикольные были, страшные, с масками на мордах, с суставчатыми лапами, как у насекомых.
Мы сначала играли каждый со своим, потом поменялись, и тоже надоело… и тут Май – он уже тогда был более сообразительным, чем я – придумал разобрать обоих роботов и собрать из разных деталей. Мы развлекались целый день, даже сделали четырехногого и четырехрукого монстра и устроили между ними сражение. А потом Май сказал, что мы можем поменять местами наши глаза, чтобы у одного оба были светлые, а у другого темные. И на нас все перестанут так смотреть. Мне уже тогда на это было наплевать, но раз ему это было важно, я согласился. Май взял нож – отец всегда очень остро их затачивал, ему нравилось готовить...
– И конечно, он начал с тебя, – не удержался я.
– Он хотел сделать лучше для нас обоих. К счастью, он только слегка порезал кожу – я даже боли не почувствовал, но кровь потекла ручьем, Май заорал от страха, а я испугался только потом, когда отец вбежал в комнату и я увидел, как он смотрит на Мая.
Его можно понять – представь, один ребенок с ножом в руке, другой в крови… А я даже ничего этого не помню, только отец потом рассказал, что я все время повторял: «Не трогай Мая, не трогай…» Я на полном серьезе думал, что отец его убьет.
Мне кажется, отец до сих пор не может себе простить тогдашнего испуга. Он ведь ждал чего-то такого от Мая еще тогда, и сейчас, наверное, ждет. С ним всегда было трудно, не то, что со мной. Даже когда он все понял про нас, он был готов обвинить Мая.
Я не поверил своим ушам.
– Твой отец?..
– Я ему сразу сказал, что это моя вина, и если он не сможет принять, все как есть, то мы лучше уйдем прямо сейчас, потому что если Май поймет, что отец все знает, то и вовсе съедет с катушек.
Возможно, задавать настолько личный вопрос не стоило, но меня еще с прошлого раза терзало любопытство, и я не сдержался:
– Ты уже второй раз говоришь, что виноват…
– Я не стану обсуждать это, тем более с тобой, – резко сказал Юрка. – И, пожалуйста, не расспрашивай моего брата – скорее всего, он тебя пошлет, но если ему придет фантазия рассказать правду, то ты со мной и разговаривать не захочешь.
Я попытался что-то возразить, но Юрка коротко приказал:
– Молчи! – указывая глазами на приближавшегося к нам брата.
Предположение Мая оказалось пророческим – несколько раз я едва сдержал смех при виде костюмов, в которые нарядились наши клиенты. Похоже, кое-кто из них в детстве не доиграл в супергероев.
Близнецы в очередной раз меня удивили. Юрка был весь с ног до головы в чёрном, с ярко подведенными глазами и забавными рожками на голове. Май, наоборот, весь в белом, с обсыпанными серебряными блестками кудрями. За спиной у обоих были маленькие крылышки: у Мая – белые, у Юрки – черные.
– Интересные образы получились, правда? – спросил Юки. – Это я для них придумал.
– Интересные, но какой из Мая ангел? Я бы их поменял местами.
– Если главная цель демона – развести на грех, то он должен быть весёлым и соблазнительным. Собственным примером показывать все преимущества темной стороны. Что касается ангела, то главное его предназначение – карать зло. Поэтому он агрессивен, жесток и местами неадекватен.
– А про мой образ что скажешь?
Обернувшись, я едва сдержался, чтобы не расхохотаться.
Костину голову украшали меховые уши, к ним прилагалась пара полосок из такого же меха вокруг запястий.
– Что это на тебе за хрень? – не удержался я.
– Гарик сказал, что тем, кто явится без костюмов, он выдаст что-нибудь из своих запасов.
– Неужели ты ничего не мог придумать?
– Хотел посмотреть, каким он захочет меня видеть.
– Тонкий психологический ход, – сказал я, едва сдерживая смех. – Классный прикид, – серьезно сказал Юки, – стиль фурри популярен у продвинутой молодежи во всем мире.
– Я, похоже, не настолько продвинутый. Блин, еще и штаны пришлось прорезать.
– Зачем? – не понял я.
Костя молча повернулся.
Его обтянутый джинсами зад украшал длинный пушистый хвост в поперечную полосочку. Я не выдержал и захихикал.
– У тебя тоже нет костюма, Дэн, так что зря радуешься. Поглядим, что Гарик для тебя придумает.
– У меня, как ты понимаешь, будет костюм официанта. Я же работаю вечером.
– Не ты один, вон, глянь на Виталия.
Наш бармен стоял за стойкой, наряженный в парик с дредами и пиратскую шляпу, и, кажется, был ужасно доволен собой. Увидев Костин «костюм», он весело заржал и попытался ухватить его за меховое ухо.
– Разве обслуге тоже нужно было наряжаться в кого-то? – спросил я у Виталия.
– У меня есть кружевной передник – хочешь? – ухмыльнулся он. – И чулки на подвязках.
– Твой передник Дэну будет великоват, не говоря уже о чулках, – с серьезным видом сказал Юки. Сам он был одет очень странно: у пиджака был почему-то поднят воротник и закатаны рукава; волосы были зачесаны назад, а под глазом очень реалистично нарисован фингал.
– А ты кого изображаешь?
– Я – Тамао Сэридзава. Из Судзурана.
– Мило, – вежливо сказал я.
Костя попытался извернуться так, чтобы получше разглядеть заднюю часть своего костюма.
– Я хоть что за зверь, как думаете?
– Хвост полосатый… Может, енот?
– Скунс, – предположил Виталий.
– Греби отсюда, пират, а то сейчас будет у тебя пробоина ниже ватерлинии, – пообещал Костя. – Вон у тебя на берегу клиенты от жажды страдают.
Юки придирчиво обмерил меня взглядом.
– Кстати, Даня, могу тебе помочь с костюмом, по размеру должен подойти. Никаких вульгарных передничков, все строго и со вкусом. Сейлор-фуку.
– А что это за хрень? Что-то японское, типа кимоно?
– Нет. Традиционная школьная форма.
– Для девочек, – уточнил Костя, – матроска, юбочка в складку.
– И гетры, – добавил Юки. – На твоих ножках будут клево смотреться.
– Идите в пень, извращенцы, не хватало еще наряжаться девчонкой!
Я увидел в зале Олега в обычной одежде и с облегчением вздохнул. Оказалось, рано обрадовался.
– Так, Данька, метнись по-быстрому к шефу в кабинет, – скомандовал он. – Это насчет нашего внешнего вида сегодня вечером. Давай, а то у меня еще куча дел.
Сам Гарик, как оказалось, не любитель экстравагантных нарядов. Покрутившись в клубе, я поневоле начал немного разбираться в шмотках, особенно с такими учителями, как Костя, Димка и Юки, – костюм на моем шефе был, мягко говоря, не из дешевых, и носил он его так, как будто в нем и родился. Не то, что я, которому вечно трет ворот, давит галстук, и рукава рубашки из-под пиджака вылезают…
– Полагаю, ты в курсе, что у нас сегодня праздник. Выглядеть нужно соответственно.
Он открыл стоявшую на столе коробку и зашуршал бумагой.
– Только мне что-нибудь без хвоста, ладно? – попросил я. – Джинсы новые жалко. Я лучше возьму у Юки матроску и буду японской школьницей.
– Я бы не советовал тебе переодеваться девочкой, у тебя не тот тип внешности. Если это не соответствует твоим личным вкусам, конечно.
– Не соответствует, не сомневайся. Как и Косте не очень-то нравится изображать неведомую зверушку.
– Я думаю, это лиса… или хорек? Впрочем, неважно. Это ему в наказание за непослушание. Кстати, время от времени хвост включается на вибрацию, так что ощущения будут интересные.
Я багрово покраснел, только сейчас сообразив, почему Косте пришлось резать штаны, и как именно хвост крепился к телу. Гарик обернулся – в руках у него было два небольших букетика.
– Это тебе и Олегу, прицепите на лацканы. Жаль тебя разочаровывать, но вы оба будете в форме. Посетители должны знать, к кому обратиться за заказом.
Вечеринка затянулась допоздна, и когда последние клиенты наконец-то разошлись, мы буквально засыпали на ходу, поэтому оставили уборку на следующий день.
Я едва разлепил глаза в двенадцатом часу и, позевывая, вышел в зал со шваброй наперевес, как никогда радуясь, что мне сегодня не надо в универ.
К моему удивлению, далеко не все участники вечеринки этим воскресным утром отсыпались дома. Костя и Юки пили кофе у стойки, Олег переставлял бутылки в баре, время от времени делая пометки в блокноте, а в уютном уголке у стены, на кожаном диване расположился Гарик. Он выглядел свежим и бодрым, хотя вчера весь вечер принимал поздравления, выпивал за процветание клуба с постоянными клиентами и задержался с нами до последнего посетителя. Май, уютно свернувшись клубочком у Гарика под боком, что-то оживленно рассказывал ему.
– Май улыбается? – недоверчиво спросил я. – Не верю своим глазам.
– Май – любимчик Гарика, – охотно пояснил Юки.
– С какого хера?
– Он говорит, что Май эмоциональный впечатлительный мальчик и нуждается в особом внимании, – Костик изобразил на лице крайнюю степень отвращения. – Прикинь, этот злобный психопат – впечатлительный мальчик. Внимание нужно этому мелкому упырю!
– Вот услышит Юрка, накостыляет тебе по шее, – сказал Олег и подвинул ко мне поднос. – Отнеси.
– Кому, им, что ли?
– А ты тут еще кого-то видишь? – с деланным удивлением спросил Олег и пояснил: – Сегодня у Гарика по плану инвентаризация, так что он просидит тут весь день.
Подходя к столику, я услышал:
– … ездил в командировку, готовить открытие нового филиала в Челябинске. Ну я дурачка сыграл, надулся – уедешь теперь от нас? А он – нет, не уеду, да и филиала никакого не будет. Тут Юрка перчику подсыпал – что, обломали тебя. А он смеется – это мы, говорит, их вот-вот обломаем. Развернули рекламу, они повелись и теперь предлагают отступного, чтобы остаться монополистами в регионе. Так что будут деньги нам с гендиром – ему на девочек, мне на мальчиков. Что скажешь?
– Скажу, что если бы ты пользовался головой так же часто и активно, как задницей, денег у тебя было бы немеряно. Как думаешь, Даня?
Я торопливо кивнул, запоздало сообразив, что заслушался и простоял рядом с ними чуть больше времени, чем было нужно, чтобы поставить на стол пару чашек. Провожаемый насмешливым взглядом Мая, я поскорее отошел от стола и постарался больше в ту сторону не смотреть.
Правда, моей решимости хватило ненадолго – любопытство победило. Инвентаризацию, как это назвал Олег, я наблюдал до самого вечера, пока не начали собираться посетители.
Юки после разговора с Гариком сиял, как новенькая пятирублевая монетка, и сразу побежал наверх – видимо, делиться с Тимуром хорошими новостями.
По Юркиному лицу трудно было что-то понять, хотя с ним Гарик беседовал дольше, чем с остальными, почти час.
С Костиком Гарик покончил минут за десять, и тот выглядел недовольным, в отличие от Лехи, который приветливо кивнул мне, проходя мимо – после того как я, несмотря на разрешение Гарика, не сломал об него швабру, Леха вел себя так, будто мы с ним друзья.
Судя по обрывкам услышанных мною разговоров – я несколько раз приносил Гарику кофе, а его собеседникам, по случаю жаркой погоды, разное безалкогольное пойло со льдом, – он расспрашивал их не только о клиентах, но задавал личные вопросы о семье, друзьях, учебе. Такими вещами работодатели интересуются не так уж часто, я это знал на собственном опыте.
Но в голове упорно крутилось то, что когда-то услышал от Юрки – о хорошем хозяине, который заботится о своей рабочей скотинке. Не давали покоя и Костины намеки на то, что Гарик знает о клиентах куда больше, чем полагается хозяину развлекательного заведения, торгующему выпивкой и интимными услугами. Подслушанный мной рассказ Мая о клиенте и видеокамеры в номерах были еще одним аргументом в пользу того, что Гарик не только сутенер, но занимается шпионажем и, возможно, шантажом. Чтобы подтвердить свои догадки, мне достаточно было обратиться к Косте – вот уж кто знает всю подноготную любого человека в клубе, начиная от шефа и кончая случайным посетителем. Но я не был уверен, стоит ли поделиться с ним своими догадками насчёт деятельности нашего шефа, и особенно тем, что я, похоже, запал на него. Здравый смысл подсказывал, что лучше молчать до последнего, хотя Костя слишком хорошо меня знает и наверняка запалит, как бы я ни старался. Мне еще в детстве говорили, что все мои эмоции написаны у меня на лице.
Хорошо, что Гарик почти никогда не смотрит на меня. А когда я смотрю на него, словно какая-то тоненькая струнка начинает щекотно дрожать внутри, становится и хорошо, и грустно, и больно немного…
– Надо же, как любовь меняет человека, – сказал Костя, и я испуганно вздрогнул – он как будто прочел мои мысли.
– Я про Димку вспомнил. Был типичный клубный мальчик, ветер в голове, «минет не повод для знакомства», и посмотри на него сейчас – усердный студент, не пьет, не ширяется, налево не ходит. Трахает своего доктора и счастлив. Что ты такие глаза делаешь? Недооценил своего дружка?
Костя растерянно покрутил браслет на запястье.
– Давно хотел спросить, что у вас за мода такая?
– Это не мода, а знак, что я тут на работе, поэтому можно со мной не церемониться и сразу договориться о цене.
– Это мерзко.
– А по-моему, нормально. Экономит время мне и клиентам. И помогает избежать недоразумений. Собственно, потому Гарик и придумал эту фишку – один клиент устроил скандал, когда его пытались снять. Гарик уверяет, что клиент в большей степени оскорбился из-за размера предложенной суммы, если не шутит, конечно. Но я точно знаю, что есть и такие, которые не отказываются от денег. Еще недавно Димочка тоже…
– Среди гостей бывают симпатичные парни, – торопливо перебил я. Даже если Костя говорил правду, я не хотел слушать о Димке гадости. – Например, зайка твой… Кстати, его что-то давно не видно.
– Я с ним порвал, – мрачно сказал Костя. – То есть сказал, что больше с ним не работаю.
И опять замолчал.
– Что случилось-то? – не выдержал я. – Он тебе надоел? Теперь найдешь себе второго Свина, что ли?
– Не в этом дело… слушай, он… в общем, запал на меня. Не на мой крепкий член и клевый лав-стайл, а по нормальному.
– Ну? – требовательно сказал я.
Надо же, обычно Костю не заткнешь, а тут каждое слово приходится точно клещами из него тянуть!
– Что «ну»? – вяло сказал Костя. – Зачем мне такие проблемы? Так я ему и сказал.
– И что он?
– Ничего. Развернулся и ушел. Теперь, небось, дома в подушку ревет.
Я привычно обвел взглядом пока еще полупустой зал – не нужны ли кому-то мои услуги. В углу я заметил близнецов – они вовсю обхаживали парня, показавшегося мне смутно знакомым.
– Насчет подушки ты слегка преувеличил, – сказал я Косте. – Обернись.
Зрелище было еще то. Скромный Костин зайка, похоже, решил сегодня оторваться по полной. В одной руке у него был стакан, в другой – зажженная сигарета. Близнецы веселились напропалую, тиская взъерошенного и изрядно захмелевшего зайку в четыре руки.
– Вот сучка, а? – возмутился Костя. – И главное, в моем клубе!.. Почти у меня на глазах!
– Можно подумать, ты сюда кофе приходишь выпить, чувак, – возмутился я.
– Причем тут я, у меня работа, а он… Смотри, они наверх идут. Он и вправду решил лечь под этих уродов.
– Ну, к тому дело и шло, – философски заметил я. – Теперь и проблем не будет – ты разве не этого хотел. Еще и спасибо им скажешь.
Прошло не меньше часа, клуб постепенно заполнялся народом, и вскоре свободных мест в зале не осталось. Несмотря на то что скучающих клиентов вокруг было предостаточно, Костя по-прежнему сидел за угловым столиком с мрачным выражением лица. Появившийся в зале Гарик покосился в его сторону, но ничего не сказал, должно быть, отложил выволочку на потом, его ждали посетители.
Двое мужчин в деловых костюмах заказали минералку, кажется, только чтобы поскорее отвязаться от меня. Никто из штатных мальчиков даже не сунулся к их столику. Дождавшись Гарика, они разложили на столе какие-то бумаги и углубились в их изучение, полностью игнорируя окружающий мир.
Улучив минуту, я подошел к Костику.
– Что ты тут киснешь в углу, Гарик уже заметил, тебе влетит.
– Ну и пусть, – упрямо мотнул головой Костя. – Блин, он еще и курить начал, во дурак!
– Может, он и раньше курил, вы же только в постели и встречались.
– Ты такой наивняк, Дэн, это на вкус всегда чувствуется.
– Я думал, шл… профессионалы не целуются с клиентами.
– Этот дурачок сам все время лез ко мне с поцелуями. Должен же я удовлетворять все пожелания клиента?
– Готов поспорить, тебе это нравилось.
– Да, мне нравилось с ним целоваться, и отсасывать ему, и трахать. Доволен?!
– Слушай, ты же сам хотел с ним порвать…
– Не порвать! Рвут отношения, а у нас был секс за деньги!
– Теперь у него секс за деньги с кем-то еще, и почему ты бесишься?
– Парень, который сказал, что меня любит, сейчас трахается… с кем попало. Я же говорил ему, что терпеть не могу этих братцев-извращенцев.
– Он действительно тебе это сказал?
Костик кивнул:
– Знаешь, мне раньше никто не говорил такого… А тебе?
– Мне тоже. У меня с личной жизнью вообще полный ноль. Знаешь, я даже никогда не целовался, хотя трахался целых – я представил перед глазами прошлогодний календарь, – одиннадцать раз.
Появившиеся в зале близнецы направились к нашему столу, чем не улучшили Костино настроение.
– Привет, – беззаботно улыбаясь, сказал Юрка. – Болтаете! А мы, между прочим, трудимся весь вечер, не то, что некоторые.
– Ни фига у тебя зайка – какой-то, блять, бешеный кролик, – сказал Май, осторожно присаживаясь рядом.
– Что, моя пассивная детка отодрала тебя в зад? – поинтересовался Костик.
– Мне тоже досталось, – заметил Юрка. – И, кстати, это уже наша с тобой зайка, Май. Раз у него такой темперамент, два парня ему в самый раз.
– Да я один вас двоих стою!
– Тогда почему же он не с тобой? – мягко спросил Юрка.
– Ревность детектед! – пропел Май, заметив, как Костя изменился в лице. – Влюбился наш Косячок. Или бабла пожалел? Поздняк. Теперь мы твоего зайку ебать будем во все дыры.
– Пока не очень-то он вам дал!
– Даст, куда денется. Раз ты его подсадил на это дело.
– Конечно, даст, – подтвердил Юрка, – это он только сегодня перед нами выделывался. У пацана, похоже, нервный срыв. Если бы я не знал, что он тут имел дело только с тобой, подумал бы, что кто-то разбил ему сердце. Но ты же у нас профи, не смешиваешь работу и личные эмоции…
– Да пошли вы оба!..
– И вправду, пойдем, Юрка, – Май потянул брата за рукав, – пока Костя тут впадает в печаль, мы еще какого-нибудь пушного зверька подстрелим.
– Проваливайте отсюда, ксерокопии, надоели! – пробурчал Костя им в след. – Слушай, Дэн, а как же получилось, что ты ни разу не целовался?
Как назло, в этот момент музыка смолкла – на несколько секунд, перед началом следующей композиции, – и Костина фраза прозвучала в наступившей тишине чуть громче, чем он рассчитывал. Для Мая этого оказалось достаточно.
– Что, правда? – быстро обернувшись, спросил он. – Ты ни разу не целовался? Надо же, в нашем клубе завелся девственник!
Собеседники Гарика синхронно подняли головы и посмотрели на меня с неожиданным интересом.
Сам Гарик, сидевший ко мне спиной, даже не шевельнулся, но я был на сто процентов уверен, что он слышал все до последнего словечка.
Если до того у меня и мог быть какой-то гипотетический шанс, то сейчас я его просрал – все потому, что не умею держать язык за зубами. Теперь Гарик в мою сторону и не посмотрит. Разве ему может быть интересен неудачник, которого даже ни разу не поцеловали за девятнадцать лет его никчемной жизни.
Жалкое существо. Лузер. Так тебе и надо.
Размечтался, кому ты нужен.
