Текст книги "Не отпускай (СИ)"
Автор книги: tatiana-tiana
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
– Привет, – сказал он и протянул руку. – Меня зовут Дима.
Я машинально ответил на рукопожатие и назвался.
– Красиво тут, да? – спросил Димка. Он точно забыл о том, что мы уже поздоровались, и его рука осталась в моей.
– Красиво? – я ненадолго задумался. – Да, наверное.
Не сговариваясь, мы оба посмотрели вниз.
– Знаешь, что-то мне не по себе, – немного смущенно признался Димка, – может, отойдем от края? Все-таки высоко…
– У тебя покурить есть?
– Как не быть. И покурить, и курнуть, если ты употребляешь.
Он сделал шаг назад и слегка потянул меня за собой.
– Можешь не цепляться за меня, теперь я уже никуда не денусь, – я попытался усмехнуться, но замерзшие губы не слушались, должно быть, вместо улыбки получилась какая-то непонятная гримаса.
Димка сунул мне в руки зажигалку и сложил ладони ковшиком, защищая сигарету от ветра. Я чиркнул зажигалкой. Знакомый сладковатый аромат травки вызвал приступ тошноты.
– Знаешь, я, пожалуй, не буду.
– Ну, как знаешь.
Димка затянулся и медленно выпустил дым изо рта.
Мы стояли почти напротив освещенных окон соседнего дома, и я наконец смог рассмотреть своего нового знакомого. Кажется, он это заметил, но его это ничуть не смущало. По виду парень был настоящий фрик и, наверное, привык к тому, что на него все пялятся.
На вид я бы дал ему лет шестнадцать, хотя когда человек выглядит подобным образом, легко ошибиться и в большую, и в меньшую сторону. Я впервые в жизни видел накрашенного парня, который при этом не выглядел ни девчонкой, ни трансом. Как ни странно, ему все это шло: и подведенные глаза, ярко-синие, наводившие на мысль о линзах, и цветные перышки в растрепанных волосах.
Одет он был, пожалуй, слишком легко для зимы: коротенькая курточка, из-под которой виднелась пестрая футболка, украшенная иностранными надписями. Эта красота ничуть не грела, потому что Димка то и дело зябко поеживался и поправлял намотанный вокруг шеи шарф домашней вязки с длинными кисточками, который на удивление не сочетался с остальной одеждой.
– Хреновая погода, – пожаловался он, шмыгнув носом. – Скорее бы весна, что ли.
– Ты вообще что тут делаешь? – спросил я.
– Сбежал, – Димка кивнул на полуоткрытое окно, откуда по-прежнему доносилась музыка и шум голосов. – Они уже перепились все, скоро точно кто-нибудь приставать начнет. Знаешь, среди натуралов есть такие самоуверенные бараны – думают, что если запихают свой член ко мне в задницу, без смазки и без подготовки, я тут же получу охуеть какое удовольствие. А это, между прочим, тоже надо уметь.
Я не выдержал и нервно рассмеялся. Вот уж действительно, актуальная тема для беседы.
– Тебе вправду смешно, или у тебя истерика? – деловито спросил Димка. – Если что, могу тебя башкой в снег сунуть.
– Со мной все нормально.
– Да, я вижу… Может, теперь ты расскажешь, какого хрена тут делаешь?
Я вытащил из его губ чуть влажную сигарету и жадно затянулся. Запершило в горле, дрогнуло и поплыло перед глазами.
– Последнее время у меня в жизни черт знает что творится. Я ничего не могу с этим поделать. Не справляюсь, понимаешь? Поэтому и сбежал ото всех. Точнее, попытался, потому что идти некуда. И что мне остается, скажи?!
– Только не реви, ладно? – серьезно сказал Димка. – А то я сейчас и сам разревусь, на тебя глядя.
Он вытянул окурок у меня из пальцев и затянулся.
– Как я понял, тебе нужно свалить подальше от всех, кто тебя знает. Вроде как начать новую жизнь.
– Что-то типа того. Только на какие деньги…
– Есть у меня одна идея, но… Вряд ли тебе понравится. Работа грязная и не особо престижная.
Я кивнул – в моем положении не станешь привередничать.
– У тебя документы в порядке? И еще… – Димка замялся, – если ты что-нибудь спер или чего похуже, то… Я с такими вещами не связываюсь.
– Не бойся, я никого не ограбил, не убил и не изнасиловал. Паспорт есть, и даже с местной пропиской.
– Это все упрощает. Значит так, сейчас пойдем к одному моему знакомому, может, повезет, и у него найдется для тебя что-нибудь.
– Хороший человек?
– Та еще сволочь. Но если ты не будешь отлынивать, на деньги не кинет. Он в этом смысле принципиальный: заработал – получи, не справляешься – пошел вон.
– Это мне подходит, – кивнул я.
– Тогда пошли.
С крыши мы ушли Димкиным способом – через окно, которое никто так и не удосужился закрыть. Мы прошли по полутемному коридору, из комнаты доносилась громкая музыка, похоже, вечеринка была в самом разгаре. По пути мы наткнулись на какого-то изрядно вдетого чувака, который попытался схватить меня за рукав, но Димка выпалил в него витиеватой матерной фразой, и он отстал – то ли от удивления, то ли от обиды.
Выйдя наружу, мы оказались совсем на другой улице – я растерянно завертел головой, но Димка уверенно потянул меня за собой. Мы прошли через несколько проходных дворов и остановились у дверей довольно обычного старого дома, отличавшегося от соседних лишь тщательно отштукатуренным фасадом. Димка распахнул дверь – вместо ожидаемого полутемного парадняка с грязноватой лестницей и консервными банками для курильщиков на подоконниках, я увидел просторный холл с живыми цветами и ковровой дорожкой, ведущей к лифту.
На Димку это великолепие не произвело ровно никакого впечатления.
– Мы к Гарику, – бросил он сидевшей за столом консьержке.
– Это и есть тот человек, о котором ты говорил? – спросил я. – Ничего, что мы так поздно?
– Забей, – сказал Димка, нажимая кнопку звонка, – если что, влетит мне.
Дверь открыл мужчина лет тридцати, судя по выражению лица, не очень обрадовавшийся незваным гостям.
– Ну, – спросил он у Димы, – что на этот раз?
– Этому парню нужна работа.
Мужчина наконец-то посмотрел на меня – и не просто посмотрел, а смерил внимательным взглядом – медленно, с головы до ног, как будто оценивая каждую, даже самую незначительную деталь.
– Заходите, – коротко бросил он, приоткрывая дверь, – поговорим.
Конец 1 части
Часть 4
– Как у тебя вообще хватило наглости показаться мне на глаза после твоей последней выходки?
– А в чем дело? – Димка удивленно поднял брови, настолько натурально, что я почти поверил. – Если ты о драке в клубе, то я тут ни при чем. Меня там уже и не было, когда все началось. И вовсе я не подставлял Виталия за то, что он поссорил меня с моим парнем…
Присмотревшись, я решил, что Гарик моложе, чем мне показалось сначала из-за его серьезного выражения лица. А может, из-за очков – стильные и дорогие, они делали его лицо немного… отстраненным, что ли. Или дело было в одежде: классические брюки, явно от костюма, рубашка, галстук… Кто у себя дома ходит в таком виде в первом часу ночи? Очевидно, тот, кто работает допоздна или ни на секунду не позволяет себе расслабиться.
– Так, хорошо, я уже понял, чего ты не делал, – сказал Гарик и наконец-то обратил внимание на меня. Разумеется, в самый неподходящий момент, когда я беззастенчиво пялился на него.
– Раньше работал где-нибудь или так, любитель?
– Конечно, работал. С седьмого класса. После уроков, конечно, иначе бы родители не разрешили.
Мне показалось, что во взгляде Гарика промелькнуло что-то похожее на жалость, и я поспешил пояснить:
– Да ничего, мне даже нравилось. Хотя в первое время было трудно, пока не привык…
– И где же ты работал?
– В прошлом году – в «КФС», официантом, до этого курьером, еще газеты бесплатные раздавал, а на летних каникулах – в садово-парковом хозяйстве, но это не пригодится, наверное…
– Что ж, с чувством юмора у него в порядке, – заметил Гарик.
Димка хихикнул.
– Гарик, ты, по-моему, не въезжаешь. Ему действительно нужна работа. Не такая, как ты подумал. Может, пристроишь его к кому-нибудь из знакомых?
– Вам повезло, мне как раз нужен сотрудник. И именно на не такую работу. Надежный и неболтливый.
– Я могу за него поручиться!
Гарик снова смерил меня цепким взглядом – задумчиво-отрешенным, как хищник, рассуждающий, стоит ли беготня за этим кроликом удовольствия его сожрать, или он уж слишком костлявый.
– Документы есть?
Гарик бегло пролистал паспорт и вернул мне – я почему-то был уверен, что он запомнил оттуда все до последней буковки.
– Итак, Даниил… Как у тебя с вредными привычками? Куришь?
– Нет.
– Алкоголь?
– Не люблю.
– Наркотики?
– Нет, это для меня дорого.
– Как насчет секса? Мальчики, парни, взрослые мужчины?
Я помотал головой.
– Девушки? – с явным сомнением в голосе поинтересовался Гарик.
– Я не очень интересуюсь сексом, – признался я. – Не люблю… физические контакты.
– На твоей новой работе это будет очень кстати. Меньше станешь отвлекаться. Приступать надо прямо завтра, придешь к девяти утра, спросишь Егора – это наш менеджер. Димка, расскажешь, как добраться?
– Да, конечно, – как-то неуверенно сказал Димка.
– Ему ведь нужна работа, верно? – мягко спросил его Гарик.
– Да, очень нужна, – перебил я Димку. – Спасибо вам.
– Давай без этих формальностей. По имени и на ты. И не опаздывай.
***
– Не думал я, что он возьмет тебя в клуб, – задумчиво сказал Димка, когда мы вышли на улицу, – хотя…
– Может, пояснишь, в чем дело? – поинтересовался я. – И что это за место, где я буду работать?
– Думаю, ты сам разберешься. А сейчас надо найти тебе крышу над головой на эту ночь, а там посмотрим.
Открывшая нам девица была, как писали в старинных романах, «со следами былой красоты».
– Маринка, впишешь другана на ночь?
– Не вопрос! – бодро сказала Маринка. – С тебя пузырь, и все будет в лучшем виде.
Димка протянул ей пакет – по пути мы зашли в магазин, где он купил бутылку недорогой водки, кусок колбасы и батон. Похоже, что Маринкин тариф ему был хорошо известен.
– Держи, – Маринка достала из шкафа стопку постельного белья и сунула мне в руки. – Комната справа по коридору, обживайся.
Комната казалась больше похожей на больничную палату: кровать с панцирной сеткой, стул и тумбочка у окна. Однако в комнате было чисто, а белье хоть и не новым, но выстиранным и отглаженным.
– Ну, как ты тут? – Димка всунул голову в дверь. – Поесть не хочешь? Маринка картошки сварила. Давай только прямо сейчас, а то она водки нажрется и задрыхнет, пушками не разбудишь.
Я покачал головой – есть не хотелось, у меня так всегда, стоит психануть, и потом несколько дней кусок в горло не лезет.
– Маринке я сказал, что ты мой парень, чтобы она к тебе не клеилась. – Димка состроил смешную рожицу. – А то на нее иногда накатывает. Вообще она приличная девушка, хоть и алкоголичка, не блядует. Комнату сдает, на эти деньги и бухает.
– Так она знает, что ты гей?
– С чего ты взял, что я гей?.. Я бисексуал. Хотя, если честно, трахать парней мне нравится больше, чем девчонок.
В моем представлении Димка был скорее тем, кого трахают, но, в конце концов, что я понимаю в сексе...
– Я сейчас нарисую, как до клуба идти, тут недалеко, минут пятнадцать пешком. Местечко стремное, конечно, но если поладишь с тамошним зверинцем, можно неплохо устроиться. Если что-то пойдет не так, топай к Маринке, она приютит и поможет со мной связаться. Я обязательно тебя навещу, узнаю, как дела, но не сразу, а через несколько дней. Нужно разрулить кое-какие личные дела.
– Серьезные проблемы? – осторожно спросил я.
– Да пиздец просто! – бодрым голосом ответил Димка. – Я тебе потом расскажу, если… когда встретимся в следующий раз.
***
Как ни странно, в этой незнакомой комнате я спал сном младенца, никаких кошмаров, проснулся свежим и бодрым, а Маринка даже накормила меня слегка пригоревшей яичницей.
Найти клуб не составило особого труда – Димина схема оказалась на удивление точной, составленной по всем правилам картографии и с соблюдением масштаба. Похоже, в его лохматой непутевой голове обитали неплохие мозги. А если вспомнить, как ловко он меня вчера заболтал и увел с крыши… что уж скрывать, в какой-то момент я был почти готов сигануть вниз.
Клуб оказался совсем не таким, каким я его представлял. Я ожидал увидеть что-то более броское, привлекающее внимание, возможно, слегка эпатажное и вызывающее.
Нарисованный на Димкином плане квадратик оказался небольшим двухэтажным зданием, каких много в старой части города. Судя по всему, это был бывший дворянский или купеческий особняк позапрошлого века, и снаружи он напоминал скорее частный отель или офис небольшой, но респектабельной компании.
Следуя Димкиной инструкции, я не стал ломиться через парадный вход, к которому вела дорожка, обсаженная аккуратно подстриженными кустами, а обошел дом с торца и нажал кнопку возле металлической двери, выкрашенной в цвет стены.
Тогда я и не подозревал, что за этой дверью у меня начнется совсем другая жизнь.
Сейчас я уже смутно помню свои первые дни в клубе – было слишком много новых впечатлений, на которые потом наложились более поздние, и теперь трудно отделить одно от другого.
Но кое-что я запомнил хорошо – например, как первый раз увидел клуб изнутри.
Тот самый Егор, о котором говорил Гарик, оказался серьезным мужчиной за сорок, с невыразительным лицом и намечающейся лысиной под тщательно зачесанными набок волосами. По-видимому, он получил определенные инструкции на мой счет и не задавал лишних вопросов. Мне показалось, что Егор не слишком рад моему появлению, или же я просто ему не понравился – он держался со мной довольно сухо, словно через силу цедя слова сквозь зубы. Впрочем, его неприветливость не доходила до грубости, он даже показал мне клуб – начали мы со служебных помещений, а потом вышли в зал.
Я с любопытством оглядел довольно большое помещение со столиками и мягкими диванами вдоль стен. Справа причудливо изгибалась барная стойка, в глубине виднелась небольшая сцена, чуть выше – две площадки с пилонами.
– Клуб работает каждый день, с пяти часов вечера и до последнего посетителя, – сказал Егор. – Основной наплыв в пятницу и в субботу. В эти дни у нас шоу-программа. По будням приезжают в основном постоянные клиенты и атмосфера более домашняя.
– И что я должен буду делать?
– Тут – ничего. Ты будешь работать наверху.
Мы поднялись на второй этаж по широкой пологой лестнице и оказались в коридоре с двумя рядами дверей, на ручке каждой висела табличка с зеленым кружком.
– Все просто: зеленый означает, что комната свободна, когда кто-то ее занимает, то снимает табличку, а уходя, вешает другой стороной, с красным кружком. Твоя задача по-быстрому прибраться, а потом перевернуть табличку.
– Подождите, я не понял, это что, гостиница?
– Нет, – коротко ответил Егор. – Смотри, это твое место.
В конце коридора был небольшой закуток, заканчивавшийся балкончиком. Оттуда нижний этаж был виден как на ладони.
– Сидишь тут и поглядываешь в коридор. Пока не нужен, перед клиентами не отсвечивай.
– Что именно я должен делать?
– По обстоятельствам. Убрать все лишнее: посуду, мусор, использованные полотенца, презервативы… И не забудь санузел проверить. Иногда клиенты оставляют деньги на тумбочке, особенно если сильно намусорили – это твои чаевые. Но если найдешь в номере какие-то забытые вещи – сразу неси мне, чтобы не было проблем.
– Это что, бордель? – прямо спросил я.
– Не ляпни такое Игорю Семеновичу, влетит.
– Кто такой Игорь Семенович?
– Хозяин.
– Гарик?
– Гарик он для мальчиков из зала и для клиентов из числа его личных друзей. Для тебя и для всех остальных он Игорь Семенович, а это место – клуб. Не бордель и не публичный дом.
– А на самом деле?..
– На самом деле это приватное заведение для избранных клиентов. Здесь можно отдохнуть в приятной обстановке, встретиться с любовником без посторонних глаз, с кем-то познакомиться. Или просто снять кого-нибудь, чтобы потрахаться. Для этого у хозяина есть специальные сотрудники в штате.
– Сотрудники? Это клуб для голубых?
– Да, и работают здесь тоже только мужчины, хотя не все они геи. Я, например, нет.
Мне показалось, что Егор ждет от меня какой-то ответной реплики, но я благоразумно промолчал.
– Как с жильем, нашел что-нибудь?
– Пока нет, – признался я. Что-то мне подсказывало, что Маринка не согласится подождать до моей первой зарплаты – бутылка требуется ей каждый день.
Мы спустились вниз, прошли через полутемный зал и снова оказались в служебных помещениях.
Я уже немного ориентировался тут – прежде чем вести меня в зал, Егор показал мне кухню, свой офис, куда я должен приходить каждое утро и получать задания на день, и даже кабинет хозяина. Егор ясно дал понять, что Игорь Семенович бывает в клубе нечасто и всем, в том числе и мной, распоряжается Егор.
Оказалось, что в конце коридора есть еще комната, хоть и совсем маленькая, но уютная, с узким окошком под самым потолком. Вся обстановка состояла из кровати, небольшого шаткого столика и стула.
– Когда-то это было помещение для ночного охранника, но потом мы поставили видеокамеры и качественную сигнализацию, так что надобность отпала.
Жить практически рядом с работой, то есть не тратить на дорогу время, – и что немаловажно, деньги, – это в моем положении было неслыханным везением.
– Сколько мне это будет стоить?
– Нисколько, – обрадовал меня Егор и тут же поспешил добавить: – Но это не значит, что ты получишь жилье за просто так. Отработаешь. Нужно, чтобы по ночам за домом кто-нибудь приглядывал. Мало ли, протечка произойдет, или еще что-нибудь. Несколько раз в неделю нам привозят продукты, машина обычно приходит в пять утра, пока пробок нет. Первое время кто-нибудь будет помогать, потом это тоже будет твоя работа. За это можешь жить тут и есть на кухне.
Я вздохнул. Пять утра, ни фига себе. Похоже, Егор собирается взвалить на меня все неприятные и хлопотные задания, от которых отбрыкиваются другие его подчиненные.
– Когда переделаешь все утренние дела, можешь дрыхнуть хоть до двенадцати, раньше не пригодишься. Зато потом будешь работать допоздна. Имей в виду, лодырничать тут никто не позволит.
С Гариком я увиделся только через несколько дней – из разговоров других сотрудников я уже знал, что хозяин появляется здесь нечасто, в основном в выходные – чтобы проверить, как идут дела и пообщаться с клиентами, среди которых у него много друзей.
Я отнес кофе к нему в кабинет – наш шеф-повар Михалсергеич строго велел не мешкать, потому что хозяин любит очень горячий.
– Ваш кофе, Игорь Семенович, – сказал я.
– Спасибо, – кивнул Гарик, не отрываясь от бумаг. – Поставь сюда. И кончай придуриваться, я уже говорил, как ко мне обращаться.
– Но Егор сказал мне, что…
– В этом доме главное, что говорю я. Понятно?
Я послушно кивнул.
Гарик отложил в сторону бумаги.
– Как ты, осваиваешься?
– Да, спасибо.
– Я сказал Егору, чтобы он выдал тебе немного денег в качестве аванса, – Гарик неодобрительно покосился на мои потрепанные джинсы. – И еще – тебе не обязательно торчать тут сутками, когда нет работы, можешь заниматься своими делами, главное – чтобы ты всегда был на связи, у нас такое правило. Егор найдет тебе какую-нибудь мобилку из потеряшек.
Подсчитав наличность, я решил часть сныкать на черный день, а оставшуюся потратить на самые необходимые покупки, прежде всего – на зарядку и симку для телефона. Егор долго рылся в коробке и наконец выбрал для меня совсем простенький «Самсунг» в поцарапанном корпусе. Правда, звонить мне было некому. С кем бы я поговорил, так это с Димкой, но у меня не было его номера, а спросить у Гарика я стеснялся – сразу спалюсь, что мы никакие не друзья и его поручительство ничего не стоит.
Потом прикупил немного белья – достало каждый вечер стирать и сушить на батарее одну единственную пару, – и джинсы с лейблом «Lee», вполне приличные на вид, хотя судя по цене, сшиты они были в каком-нибудь подвале на соседней улице.
У меня осталось еще немного денег, и я решил, наконец, подстричься – отросшая челка лезла в глаза, я то и дело встряхивал головой и уже получил выволочку от Михалсергеича, когда помогал на кухне.
Парикмахерская обнаружилась в соседнем дворе. Небольшое помещение на одно кресло с заклеенными рекламой лаков и шампуней стенами выглядело неказисто – значит, был шанс, что мастер не запросит слишком дорого.
Это примирило меня с тускловатым зеркалом и не слишком чистым полом, по которому сквозняк гонял обрезки чьих-то волос. Да и сам парикмахер, кажется, нуждался в стрижке: жиденький хвостик, перетянутый потрепанной махрушкой, не внушал доверия к его профессиональному мастерству.
Его слишком пристальный взгляд мне тоже не понравился, как и то, что, усаживая меня в кресло, он несколько раз задевал меня то рукой, то коленом. К тому же он слишком уж долго возился, обматывая меня простыней, или как там это у них называется.
– Не жалко обрезать такие красивые локоны?
Он зачем-то пригладил ладонями мои волосы, а потом медленно пропустил пряди сквозь пальцы.
– Мне они мешают, – твердо сказал я. Локоны, как же. Это он про мои отросшие лохмы, которые имеют наглость закручиваться на кончиках дурацкими колечками?
– Ты из весёлого домика в соседнем дворе? Я так и подумал. Почему-то ваши мальчики ко мне не ходят, а зря, я бы сделал скидку, особенно таким хорошеньким, – он ухмыльнулся и, уже не скрываясь, провел пальцами по шее.
– Знаете, – сказал я, вскакивая и сдергивая с себя простыню, – я совсем забыл, что мне пора. Домой.
Домой? Что за глупость сорвалась с языка. Я остановился у двери клуба, стараясь выровнять дыхание. Как, оказывается, легко выбить почву у меня из-под ног. Можно убежать от всего и от всех, но не от себя, потому что я-то остался прежним, и все снова повторяется…
Я приказал себе успокоиться и попытался сосредоточиться на постороннем: стал пристально разглядывать кусты, вымощенный тротуарной плиткой дворик, подъезжающую машину…
Тут и вправду было на что посмотреть. Темно-серая, почти черная, с блестящей решеткой на бампере и незнакомой эмблемой в виде серебряных крылышек на капоте. Спокойный, сильный и уверенный в себе механический зверь. Увидев выходящего из машины Гарика, я даже не удивился. Они идеально подходили друг другу.
– Красивая машина, – вежливо сказал я.
– Это «Крайслер». Автомобильная классика. У тебя есть права?
Я покачал головой и взялся за ручку двери.
– Что случилось? – негромко спросил Гарик. – Тебя кто-то обидел или напугал? И, пожалуйста, оставь в покое волосы, они и так у тебя как воронье гнездо.
Оказывается, все это время я продолжал неосознанно теребить отросшую прядь.
– Я хочу подстричься, – с ненавистью сказал я и снова дернул злосчастный локон.
– Не проблема, – легко согласился Гарик, доставая из кармана мобильник, – значит, нам с тобой нужен Юки.
Юки был достопримечательностью клуба, можно сказать, его экзотической изюминкой. Японец, уехавший из родной страны в раннем детстве, по-русски он говорил свободно и почти без акцента, хотя то и дело вставлял в свою речь непонятные словечки. Что касается внешности, то он придерживался стиля, принятого у продвинутой японской молодежи. Он носил рваные стрижки с косыми прядями, то и дело перекрашивал волосы в разные немыслимые цвета, а одежда и вовсе выглядела как бред сошедшего с ума дизайнера, помешанного на андрогинности. Клиенты помоложе велись на «анимешного» мальчика только так, и он неплохо зарабатывал. Днем Юки учился на курсах стилистов и с удовольствием практиковался на клубном персонале.
– Как тебя подстричь, онии-чан?
– Чтобы волосы в глаза не лезли, – пояснил я, решив на всякий случай не уточнять, что означают эти непонятные слова. – И вот тут тоже обрежь, шее щекотно.
– Все понятно, – вздохнул Юки. – Так, слушай внимательно. Я тебя стригу, ты сидишь и не дергаешься. Доверься мастеру.
– Не вздумай убирать длину, – предупредил Гарик. – Просто придай форму.
– Я хотел покороче, – возразил я, – надоели эти, блядь... локоны.
– Неважно, что ты хотел. Пока ты на меня работаешь, будешь выглядеть так, как я скажу.
– Михалсергеич вон вообще под машинку стрижётся, – заныл я.
– Будет у тебя такой послужной список и лысина размером с блюдце – тогда стригись, как хочешь.
Юки ухватил меня за ухо и заставил сесть ровно, глядя перед собой.
Я, не поворачивая головы, покосился на Гарика – похоже, он никуда не собирался уходить. Значит, у меня не будет шанса уговорить Юки обстричь мой газончик под машинку.
– У тебя хорошие волосы, послушные, любая стрижка будет отлично лежать почти без укладки, – ласково приговаривал Юки, расчесывая мои спутанные лохмы. – Повезло – такая экономия времени по утрам.
Я фыркнул и тут же получил расческой по макушке, чтобы не дергался. Вот уж о чем я не думаю по утрам, так это об укладке. Особенно когда встаю с кровати в пять утра. Вместо будильника у меня машина с продуктами, сигналящая под окном, я зеваю во весь рот и с трудом попадаю ногой в штанину, поэтому самое большее, что я могу сделать для своего имиджа – кое-как зачесать волосы назад при помощи растопыренных пальцев, чтобы не падали на глаза. По моим меркам это вполне можно считать укладкой.
– Может, немного цвет поменяем? – с энтузиазмом предложил Юки. – Если сделать легкое мелирование, тон будет более светлым, подчеркнет цвет глаз…
– Чувак, я мою полы и меняю грязные простыни. Никому нет дела до того, какой у меня цвет глаз. И меньше всего это волнует меня самого.
– Глупый мальчик, – вздохнул Юки.
Я промолчал – возникать насчет «мальчика», пожалуй, не стоило, все-таки у парня ножницы в руках.
Наверное, у Юки и в самом деле талант – в этом я убедился, когда вечером наконец-то нашел время взглянуть в зеркало. Не скажу, что неузнаваемо изменился, наоборот, это все еще был я, но… так скажем, улучшенная версия. С чуть более открытым лицом и выразительными глазами, смело глядящими на свое отражение.
Может, это и хорошо. Если я решил изменить свою жизнь и давать отпор тем, кто пытается что-то решать за меня, нужно перестать прятаться. Догоняют тех, кто убегает – еще одна нехитрая интернатская премудрость, которая пригодится в новой жизни.
***
Вопреки моим опасениям, с клиентами у меня проблем не было – они едва меня замечали. Во время работы я старался быстренько прошмыгнуть из своего закутка и обратно, а даже если мы встречались в коридоре, не обращали никакого внимания на пацана со шваброй и тряпкой в руках.
Работники местной секс-индустрии тоже смотрели на меня, как на пустое место. Хотя большинство из них было примерно моих лет, никто и не подумал познакомиться или просто кивнуть. Как оказалось, между мальчиками Гарика и «обслугой», как они называли всех остальных работников, была некая граница, которую ни те, ни другие не пересекали. Все это я узнал позже, а в первые дни считал, что мальчишки просто задирают нос, потому что они красиво одеты и развлекаются тут напропалую, а я убираю за ними, а в остальное время тихо сижу в углу.
Парней было около дюжины, некоторые из них выглядели как обычные пацаны, пришедшие поразвлечься в клуб, другие – куда более экстравагантно. У многих были крашеные волосы и подведенные глаза, и, вспоминая своего нового приятеля Диму, я стал подозревать, что и он тут занимался чем-то подобным.
Все они меня одинаково игнорили, так что я очень удивился, когда один из них вполне дружелюбно заговорил со мной.
Это было через несколько дней после того, как я начал работать. Я протирал пол, который кто-то ухитрился залить липким лимонадом, когда дверь в номер распахнулась.
– Я еще не закончил, – сказал я.
– Вижу. Слушай, можно я тут по-быстрому побреюсь? А то дома не успел, за братом надо было заехать в музыкалку, потом продуктов купить…
– Иди, конечно. Только поаккуратнее, я там уже прибрал.
В отличие от некоторых мальчиков, которые казались чуть ли не подростками, что наводило на мысль, что у Гарика тут притон извращенцев, этот выглядел как нормальный взрослый парень.
Появившись на пороге ванной, он обаятельно улыбнулся и провел рукой по подбородку.
– Ну вот. Готово. Гладенький, как попка у младенца. Как, хорош?
– Да, очень, – искренне ответил я. Он был действительно красив – хотя и немного банальной, чуть пресноватой красотой. Вроде тех парней с идеальными фигурами, которые рекламируют крем для бритья или нижнее белье. Посмотришь на картинку, и через минуту уже не вспомнишь лица.
– Ты тоже очень милый, – чуть понизив голос, проговорил парень и коснулся пальцами моей щеки.
Я резко отступил назад.
– Что, брезгуешь? – зло прищурившись, сказал он.
– Извини, я не хотел тебя обидеть, – торопливо проговорил я. Мне совсем не хотелось ссориться с первым человеком в новом доме, который открыто проявил дружелюбие. – Просто я не переношу, когда меня трогают.
– Да ну? – удивился парень. – А я, наверное, в прошлой жизни был каким-нибудь ручным зверьком. Люблю, когда меня гладят, чешут за ушком и угощают вкусненьким.
Он сладко потянулся. В пупке на оголившемся животе блеснула крохотная сережка.
– Пойду я. Пора работать. Кстати, меня зовут Константин, что в переводе с греческого означает «постоянный». Хотя это явно не про меня сказано. Так что зови меня Костя.
– А я Даня. Наверное, это имя что-то означает, но я не знаю.
– Ничего, Дэн. Со временем разберемся, что ты такое означаешь.
* * *
Нельзя сказать, что меня не обрадовало разрешение Гарика на прогулки, но оно было слегка не по сезону. Дело в том, что я нацепил легкую куртку, когда последний раз уходил из общаги, день был уж больно солнечный. Надо же, как будто сто лет прошло с тех пор!
Из-за своей глупости я жутко мерз, особенно по утрам, когда выскакивал из постели встречать машину, или когда меня посылали куда-нибудь с поручением. Впрочем, такое было всего один раз – увидев мой красный хлюпающий нос, Егор на следующий день отправил за покупками Олега, что не прибавило мне популярности в его глазах.
После этого случая я старался не особо болтаться по улицам и передвигался почти что бегом – не хотелось потерять работу, если я вдруг разболеюсь.
Пробегая через подворотню, я услышал странный звук: то ли писк, то ли плач, и на всякий случай посторонился – возле помойки в соседнем дворе я несколько раз видел крыс. В углу что-то зашевелилось, а потом снова издало жалобный звук. Если это не научившаяся мяукать крыса-мутант, то определенно кошка.
Котенок был грязный и очень маленький – я никогда раньше таких не видел. И, судя по издаваемым им звукам, голодный и несчастный. Так случилось, что мне никогда не приходилось иметь дело с животными – у нас дома их не было, родители считали, что в квартире и так тесно, а от животных грязь, запах и лишние хлопоты. Так что я даже и не просил кого-то мне купить – а смысл? Все равно дело не выгорит.
Я подхватил котика ладонью под живот и взял на руки. Он тут же замолчал, хотя и продолжал мелко дрожать, и я запоздало сообразил, что здорово попал – потому что положить этот живой комочек на холодную землю, развернуться и уйти, оставив его тут погибать, я просто не смогу.
