Текст книги "Не отпускай (СИ)"
Автор книги: tatiana-tiana
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
Часть 14
– Можете не сомневаться, я во всем разберусь. Потому что все, что вы говорите – полный бред.
Провожаемый скептическими взглядами Димки и Евгения, я решительно встал и направился к выходу. В конце концов, что может быть проще – открыть эту злосчастную папку и самому во всем убедиться. И с полным правом высказать шутникам все, что я о них думаю.
Егор все еще не освободил для меня кабинет, торопить его казалось немного невежливым, поэтому я продолжал пользоваться компьютером Гарика.
Стыдно признаться, но мне это нравилось – люди вообще катастрофически глупеют, когда влюбляются. Некоторые надевают шмотки друг друга или хранят какую-нибудь ерунду вроде обертки от подаренной шоколадки. А я несколько раз поймал себя на том, что перебираю кнопочки на клавиатуре или глажу «мышку» с дурацкой улыбкой на физиономии.
Пароль у Гарика не особо заковыристый – полная дата рождения. Оказалось, разница в нашем с ним возрасте не такая уж большая, так что насчет ребенка он явно преувеличивает.
И как бы мало я ни разбирался в таких вещах, уверен: в компьютере на работе он не хранит никаких «секретных материалов», поэтому и не было соблазна заглянуть в папки. До сегодняшнего дня. Важные дела, значит. Интересно…
Результат меня разочаровал и озадачил. Самые обычные, случайные снимки, из тех, которые стираешь сразу же после просмотра. Я бы понял, если бы увидел там мои фотки с Костей, которые нащелкал Ларс – близняшки сказали, что получилось горячо, а уж они-то в этом разбираются.
Ну, а кому, например, придет в голову сохранить снимок вроде этого – я, сонный и растрепанный, с кружкой кофе в руке, стою посреди коридора и сладко зеваю, почесывая свободной рукой пузо. Или тот, где я с унылым видом вожу шваброй по полу – кажется, тогда я разлил что-то особо липкое, вроде сладкого ликера…
Из всех снимков мне понравился тот, на котором, в отличие от всех остальных, я был не один. Мы с Димкой сидим на скамейке в нашем дворе, едим мороженое и смеемся чему-то. На коленках у меня пристроился Мур и, пользуясь тем, что я отвлекся на Димку, облизывает мое мороженое. Димка, сидящий ко мне в пол оборота, конечно, не мог этого не заметить, но не спалил дружка. Все-таки Мур за последнее время здорово подрос, тут он мелкий совсем…
Пытаясь поймать ускользавшую мысль, я стал просматривать снимки с самого начала. Фотка с Муром сделана в майские праздники, это был один из первых по-настоящему теплых дней, потому я его и запомнил. Эта – с открытия сезона, судя по букетику на лацкане моего форменного пиджака. А вот этот снимок сделан совсем недавно, хорошо видны следы «урока», полученного в нашей подворотне. Не понимаю, зачем фотографировать человека с распухшими губами и синяком на физиономии. Следующая куда более ранняя, еще в моих ужасных мешковатых штанах. Прав Юки, уродство…
Так что, он их почти год собирал, что ли? Какой в этом смысл, если я и так все время торчу у него перед глазами?
Звук открывающейся двери прервал мои размышления. Я торопливо щелкнул «мышкой», хотя вошедший в кабинет Гарик не мог увидеть, что там у меня на мониторе, но так было легче сделать равнодушное лицо.
– Я не буду мешать, только рубашку сменю, – Гарик открыл дверцу шкафа. – Можешь не торопиться. Я не против, что ты пользуешься моим компом – ты же не полезешь куда не надо, верно?
– В каком смысле – куда не надо?
На мое счастье, Гарик рылся в шкафу и не мог видеть мою покрасневшую от стыда физиономию.
– Май однажды попросился поиграть в какую-то очередную стрелялку. В итоге нацеплял мне вирусов. Костя потом долго изощрялся в двусмысленных шуточках на эту тему.
– Я не хожу на подозрительные сайты. Играми не увлекаюсь, а порнухи вокруг меня и так хватает.
Реплика пришлась очень кстати, хотя скорее это была легкая эротика – надеть рубашку Гарик не торопился и, как мне показалось, забавлялся моей реакцией.
– Я думал, ты уже перестал стесняться при виде полураздетых мужчин. Если вспомнить, сколько ты тут работаешь. Поверь, я абсолютно безопасен.
Гарик подошел ко мне и положил мою руку на свою обнаженную грудь. Сердце под моей ладонью билось ровно и спокойно.
– Нет ничего более естественного, чем секс, – он медленно провел моей ладонью вниз, остановившись у пояса брюк, – тебе нужно это понять, и все встанет на свои места.
Я судорожно вздохнул – он сделал шаг назад и отпустил мою руку.
– Что у тебя за шрам на груди? – спросил я, не без сожаления глядя, как он надевает рубашку.
– Да так, юношеская глупость. Был у меня один друг, тот еще хулиган, хуже, чем я, и при этом обожал книжки. Вычитал где-то, как средневековые рыцари давали друг другу клятву верности. Мы взяли нож, наточили поострее, встали напротив друг друга и по очереди сделали надрезы. А потом обнялись, чтобы кровь смешалась.
– По-моему, это дикость какая-то.
– Что ты хочешь, нам по тринадцать было. Мальчишки, оболтусы. Кстати, зажило отлично, что у него, что у меня.
– И что, вы и вправду до сих пор дружите?
– Это тот самый момент в разговоре, когда тебе стоит остановиться и перестать задавать вопросы.
– И все равно это ужасно глупо, – упрямо повторил я. Стыдно признаться, но я испытывал жуткую ревность по отношению к неизвестному мальчишке, ради которого Гарик, хоть и полжизни назад, был готов на такие поступки.
– Куда менее глупо, чем это, – Гарик взял мою руку и перевернул ладонью вверх, чтобы были видны шрамы на запястье.
– Знаешь, Май меня здорово напугал, – еще недавно я сомневался, что стоит рассказывать об этом, но теперь меня понесло – наверное, от волнения. – Спрашивал, было ли мне больно. И сказал, что, может быть, это для него лучший выход.
– Я бы не беспокоился об этом. Пустые разговоры. Май, несмотря на свой мрачный вид, любит жизнь и те удовольствия, которые от нее можно получить. К тому же он законченный эгоист и никогда не причинит себе вреда.
– Я думал, он тебе нравится.
– Когда мы встретились, он был недоверчивым и агрессивным существом, и не подпускал к себе никого, кроме брата и случайных партнеров по сексу. Мне показалось забавным его приручить, и я постепенно к нему привязался. Он способный мальчик, и, если бы не его проблемы с психикой, я бы нашел ему работу посерьезнее, чем здесь. А на твоем месте я бы больше беспокоился за Юрку – вот уж кому достается за двоих. Ладно, мне пора.
Выходя из кабинета, он по пути взъерошил мне затылок – ну не может он мимо пройти, не помусолив мои волосы, фетишист. Плюс один в длинный список его извращений. Угораздило же меня с таким связаться, хотя… Я мысленно перебрал всех моих приятелей и пришел к неожиданному выводу, что самый нормальный из них – это Юрка, если закрыть глаза на то, что он трахает свое собственное отражение.
Разговор с Гариком оставил неприятный осадок, и я не сразу понял, почему. Дело даже не в том, что Гарик сказал о близнецах – к подобному тону я уже привык и хорошо знал, в том числе и на собственном примере: между тем, что Гарик говорит, и что делает, есть большая разница.
Больше всего меня царапнула фраза про приручение. Похоже, все мы для него забавные зверюшки, которых ему нравится дрессировать, и я не исключение. С моей стороны глупо было принимать всерьез его знаки внимания ко мне. Наверное, каждый в доме считает, что Гарик относится к нему как-то по-особенному – взять того же Мая или Костю, который до недавнего времени надеялся стать любовником и правой рукой обаятельного шефа. И я тоже попал на этот крючок.
От размышлений на эту тему мне стало настолько тошно, что я уже не мог сидеть в комнате один. Но, похоже, это был не мой день – Димкин мобильник не отвечал, а прошвырнувшись по служебным помещениям, я не встретил ни души, кроме трех незнакомых юношей, одетых в полупрозрачные шаровары из легкой ткани, вроде той, из которой шьют занавески на лето. Длинные шарфы из такой же ткани были обмотаны вокруг верхней части туловища, на ногах и руках позвякивали браслеты с колокольчиками. Вероятно, этот гомосексуальный гарем Гарик пригласил для выступления на завтрашней вечеринке.
Я уже начал не на шутку злиться – куда, в конце концов, все делись, а? Один Егор был на месте, судя по доносившимся из кабинета звукам. Неужели наконец-то собрался переезжать? Я взялся было за ручку двери, но в это время в кабинете кто-то заговорил, и я машинально прислушался.
– Посиди еще, Джеки. Олег будет рад с тобой повидаться, а может, и Лис заглянет.
– Нет, Егор, я лучше пойду. Не хочу попадаться на глаза вашему шефу. Раз у них с Виктором теперь общие дела, мне лучше не обострять ситуацию.
– Думаю, теперь ты можешь не опасаться этого. Влюбленные на редкость легко прощают прежние обиды.
– Гарик и любовь – это странное сочетание слов. Я очень сомневаюсь, что такое вообще возможно.
– Чудеса случаются, Джеки. Гарик привел этого мальчишку чуть ли не с улицы, потом обхаживал целый год, а сам и пальцем не тронул. И всем остальным строго приказал беречь свое сокровище. Оставайся, познакомишься с ним.
– В другой раз, мне уже пора.
Я испуганно попятился от двери – встречаться с загадочным Джеки мне не хотелось. Понадеявшись, что гость воспользуется главным выходом, я свернул в коридорчик, который вел к задней двери. Однако выскользнуть наружу мне не удалось, потому что у самой двери расположился Костя со своим любимым зайцем.
Кажется, я заразился от Гарика его привычкой появляться в неподходящий момент и становиться свидетелем происшествий, не предназначенных для посторонних глаз.
– Точно не хочешь зайти? – спросил Костя, многообещающе тиская зайку за попу. – Еще целых полчаса до открытия, пока еще клиенты соберутся...
– Мы же договорились, что не смешиваем нашу жизнь и твою работу здесь, – зайка привстал на цыпочки и потерся о Костину свежевыбритую щеку. – Давай, до вечера… Я тебя люблю.
Я невольно напрягся, представив, как Костя ответит ему в своей обычной циничной манере. И заранее пожалел парня, который вот-вот нарвется. Машинально я сделал шаг назад – пусть уж зайка получит свое без свидетелей.
– Эй, не дави на меня, ладно? – вдруг услышал я и не поверил своим ушам.
– Да я вовсе и не…
– Говорю же, подожди. Я скажу, обязательно, когда буду готов.
– Да понял я! Могу заткнуться и вообще об этом не упоминать.
– Нет, ты говори. Мне нравится.
Судя по звукам, Костя немедленно принялся показывать, насколько это ему нравится.
Похоже, я надолго застрял в коридоре между Джеки, который наверняка будет разглядывать меня, как экспонат в кунсткамере, и целующейся сладкой парочкой. В любом случае, лучше знакомое зло…
Я завернул за угол и налетел на Костю. Быстро же он выпустил зайку из рук – не иначе как надеется на продолжение сегодня вечером.
– Подслушивал? – поинтересовался Костя.
– Было бы что, – отговорился я. – Ваши громкие чмоки и сопение? Кстати, где все?
– На репетиции. Гарик просил, чтобы мы непременно были, так что не спи на ходу, – строго сказал он. Как будто это я тут обжимался с посторонним парнем в рабочее время! – Шевелись, а то из-за тебя нам обоим влетит.
Судя по всему, мы все-таки опоздали – близнецы, Гарик, а также неведомо откуда взявшийся Димка, уже сидели за столом напротив сцены.
Под заунывную восточную мелодию трое давешних юнцов извивались на сцене, постепенно сбрасывая с себя полупрозрачные шарфики.
– Садись, Данька, у нас тут бесплатное шоу, – Май похлопал по пустому стулу рядом с собой.
– Так что скажете? – спросил Гарик, кивнув на сцену.
– Хорошо танцуют, – равнодушно заметил Димка. – Сразу видно, профи. И красивые, хотя я не очень люблю такой типаж – то ли мальчик, то ли девочка.
– Красивые и доступные, – уточнил Гарик. – Особый подарок вип-клиентам на завтрашней вечеринке. Сегодня они ваши, выбирайте, какой нравится. Димка, тебе не предлагаю, ты у нас человек семейный… Костя?
– Я сюда работать хожу, а не развлекаться. Конечно, если тебе нужно, чтобы я проверил качество товара…
– Как насчет тебя, Гарик? – перебил его Димка.
– Нет, я пас, не хочу сердить Даньку, – понизив голос, ответил Гарик, – он из-за Вениамина такую разборку устроил, страшно вспомнить.
Это он о том, как я кинулся собирать вещи, а потом после первого же ласкового слова размяк и пускал слюни у него на плече?!
– Одна надежда на вас, мальчики, – как ни в чем не бывало продолжил Гарик, повернувшись к близнецам.
Юрка вопросительно взглянул на Мая.
– Вряд ли они умеют что-то такое, чего я не пробовал раньше, – лениво сказал Май.
– Похоже, пора менять персонал, – грустно сказал Гарик. – Такое печальное отсутствие интереса к работе ничем хорошим не кончится.
Просматривая бумаги Гарика, я нашел среди них подробный отчет по каждому из его работников – сколько денег каждый из них принес в клубный бюджет. Костя не зря хвастался – он действительно был номером один. Следом шли близнецы, которых, впрочем, стремительно догонял молодой талант Леха.
И вот что интересно: когда я для сравнения открыл финансовый отчет за тот же период прошлого года, то обнаружил похожий список, но почти все имена в нем были незнакомые. Только Костя и Юки работали в клубе больше года. Интересно, где теперь эти ребята? Обзавелись полезными знакомствами и изменили жизнь к лучшему, как Гарик обещал Лехе, или же скатились по наклонной и пропали?..
– Даня, что скажешь? – вмешался в мои мысли голос Гарика.
– Тот, который посередине, очень даже ничего, – храбро сказал я.
На самом деле отличить их друг от друга я не смог бы даже в случае крайней необходимости, но надо же было хоть что-то сказать.
Как по команде все замолкли и уставились на меня. Димка, кажется, с трудом сдерживал смех, на физиономии Костика читалось искреннее удивление, а гримаса Мая недвусмысленно сигнализировала, что я ляпнул очередную глупость. Что до Юрки, то он смотрел на меня со здоровым любопытством ребенка, наблюдающего за мухой, которой отрывают крылышки.
– Я спрашивал о финансовых перспективах клуба, – холодно сказал Гарик. – Ты посмотрел бумаги, которые я отдал тебе вчера?
– Два других тоже ничего, – продолжил я. Как говорится, помирать, так с музыкой. – Что касается твоих бумаг, Гарик, если проанализировать доходность заведения за последние несколько лет, то она повысилась, когда ты стал устраивать шоу-программы. Даже с учетом накладных расходов на гонорары исполнителей и техническое обеспечение, все равно выходим в плюс, и неплохой. Что касается численности персонала, то мы сейчас едва справляемся, и если ты собираешься кого-то увольнять, это скажется на доходах. Или же придется нанимать новичков, а еще неизвестно, как они справятся.
– А я люблю новые лица, – сказал Димка. – Заодно и проверим, хороший ли у Дани вкус.
– Ты о чем? – удивился я.
– Приемом новых сотрудников на работу занимается управляющий клубом, ты что, не в курсе? Готовься проводить кастинги.
– Димка сегодня отжигает, – заметил Май.
– Так у него доктор свой, если что, и швы наложит, и в гипс закатает… – бодро сказал Костя.
Судя по выражению лица Гарика, еще немного, и работа у доктора будет долгая и разнообразная. Может, и прав Евгений, когда старается держать Димочку на коротком поводке, любит он нарываться.
К счастью, у меня в запасе был железный аргумент.
– Интересно, когда это Егор тут кастинги проводил?
– Судя по тому, что нас не окружают томные брюнетки с четвертым размером бюста – ни разу, – признал Димка.
– Ты-то нас не бросишь, Костя? – поинтересовался я, решив отвлечь внимание от Димкиной выходки. – Что-то ты все реже появляешься. Сегодня мы тебя вообще не ждали.
– Мама в командировке, думал, придется дома остаться. Хорошо, Толя выручил, сказал, с мелким посидит, присмотрит.
– У вас, я вижу, настоящие семейные отношения, – усмехнулся Май. – С родителями еще не знакомились?
– Да, с моей мамой. Ребята ей все уши прожужжали – Толя то, Толя се… Сказал, что это мой друг из клуба.
– Она и про клуб знает? – заинтересовался я. – И как?
– Не в восторге, конечно. Я ей, ясное дело, без подробностей рассказывал, но она догадывается, что все не так просто. Главное, говорит, заразу не подцепи и не сделай кому-нибудь ребенка по неосторожности.
– Чего? – переспросил я. – Она так шутит, что ли?
– Она думает, это нормальный клуб, – смущенно сказал Костя. – И я там развлекаю заскучавших девиц приватными танцами, а при случае и сексом.
Май изо всех сил сдерживал смех, но в конце концов не выдержал и расхохотался.
– Заткнись, Франкенштейн, – рявкнул Костя. – В отличие от тебя и твоего клона, я не выгляжу как томный пидор, меня так просто не запалишь.
– Твой зайка такими глазами на тебя смотрит, что вам лучше меньше мелькать перед мамочкой, – посоветовал Юрка.
– Не знаю, Гарик, как насчет увольнений, но новый персонал тебе точно понадобится.
Убедившись, что завладел всеобщим вниманием, Май объявил:
– Я сваливаю отсюда, ребята. Буду учиться в Германии, по программе обмена студентами.
– Здорово! – обрадовался я и тут же, к своему изумлению, понял, что буду скучать не только по Юрке, но и по вреднючему Маю. Он уже вроде как свой, часть моей жизни, как Костя или Димка.
– Когда вы едете? – спросил Гарик.
– Скоро. И не «мы», я еду один.
– Май, ты меня удивляешь, – Костя весело ухмыльнулся. – Неужели до тебя наконец-то дошло, что вы с Юркой не сиамские близнецы и вполне можете хоть ненадолго отлипнуть друг от друга?
– Вроде того, – неожиданно серьезно сказал Май и, почему-то глядя на Гарика, добавил: – Пора стать взрослым и научиться принимать правильные решения.
Гарик коротко кивнул, соглашаясь. Я украдкой покосился на Юрку, но у него был такой вид, как будто происходящее не имеет к нему никакого отношения.
– Это всего на год, – Май положил руку брату на плечо, и тот, как мне показалось, с трудом удержался от резкого движения. – Когда я вернусь, будьте уверены, отыграюсь на вас за все то время, пока вы жили спокойно!
– Чего в клубе никогда не было и не будет, – философски заметил Димка, – так это спокойной жизни. Такое уж это особенное место.
Обычно я засыпаю, едва коснусь головой подушки, а на этот раз ворочался и так и сяк – мысли не давали уснуть. Теперь в клубе все пойдет по-другому. Без Мая и без Юрки – я почему-то был абсолютно уверен, что он не станет появляться тут без брата. Как и в том, что и Костя не останется в клубе надолго. Скоро появятся новые ребята, с которыми я уже вряд ли подружусь – для них я буду не ровней, а начальником.
Под утро явился Мур, своим обычным путем, через полуоткрытую форточку. Почуял, что я не сплю, запрыгнул на кровать, стал скрести лапой и тыкаться в щеку холодным носом. Я приподнял одеяло, и он тут же свернулся у меня под боком, прикрыл глаза и громко замурлыкал.
Хорошо все-таки, что Гарик разрешил мне его оставить. Интересно, этому Джеки он бы тоже разрешил завести кошку? Хотя вряд ли он жил в клубе. Небось, какой-нибудь избалованный мальчишка из обеспеченной семьи, вроде Мая… Как там этот рыжий сказал – «принц». Подумаешь! И все-таки Егор его уел, хотя и наврал с три короба, что Гарик влюбился и что велел смотреть за мной…
Кстати, и Димка что-то такое говорил – мол, всех для этого построил…
Стоп, если хотя бы на минуту предположить, что они правы… Получается, что люди, которых я считал друзьями, на самом деле участвовали в каком-то странном эксперименте надо мной. Как там Димка сказал: убедиться, что я чего-то стою? Очень похоже на Гарика, особенно если вспомнить встретивших меня в переулке накачанных парней. Интересно, а если бы я не стал сопротивляться, он также спокойно смотрел на это через камеру? Скорее всего, так и было бы – нельзя же прервать эксперимент, не доведя до конца... Возможно, после этого он бы все равно предложил мне работу, но только немного другую. Особенно если знал, что Май собирается уйти…
Значит, то, что происходит сейчас, очередной этап дрессировки. Ему интересно, освою ли я новые трюки. От этой мысли мне стало так обидно и горько, что слезы подступили к глазам. Сначала я пытался сдерживаться, а потом забил – в конце концов, тут все равно никого нет, перед кем мне изображать крутого парня!
Так что в итоге я по-девчоночьи разревелся в подушку, даже под конец начал тихонько всхлипывать – от этого мне вдруг полегчало, и я незаметно для себя уснул.
Проснулся, правда, засветло – ну не гадство ли, в субботу, когда в универ не надо и полдня свободного впереди. Мур посмотрел на меня недовольно – спать я ему мешаю, видите ли.
При свете дня мне было немного стыдно за свои вчерашние слезы. Напридумывал же я себе ерунды.
Когда-то я видел фильм про то, как богатый мужик заплатил каким-то случайным людям, чтобы они изображали его семью. А Гарик мне друзей купил, что ли? Поручил Костику пересказывать мне клубные сплетни, Маю – доставать меня подколками, а Юки – жаловаться на очередного мускулистого кобеля, который его бросил? Или, может, по его приказу Юрка приучал меня не шарахаться от людей, которым доверяешь? А Димка?.. С Димкой я вообще случайно познакомился, еще раньше, чем с Гариком! От этой мысли я окончательно повеселел, прикрыл Мура углом одеяла и пошел проверить, все ли в доме в порядке, раз уж проснулся в такую рань.
Как всегда в это время, жизнь кипела только на кухне – Михалсергеич колдовал у плиты.
– Проходи, Данюшка, садись. Проголодался?
– Не, я так просто зашел. Позавтракаю вместе со всеми.
– Вот и ладно, а пока садись, что ты суетишься-то с самого утра? Заодно и зелень порежешь.
Я послушно придвинул к себе доску с лежавшей на ней кучкой зелени и заработал ножом. Понаблюдав за мной некоторое время, он вернулся к своей кастрюле. Михалсергеич в своем репертуаре – не любит, когда у кого-то руки не заняты делом.
– Это правда, что Гарик велел всем за мной присматривать? – поинтересовался я.
– Ну не знаю, нянька из меня никудышная, – Михалсергеич протянул мне глубокую миску. – Высыпай сюда, это для соуса… Как все было, я тебе сейчас расскажу. Вызвал он меня к себе и говорит: этот парень мне нужен, и желательно в приличном виде. А то, говорит, выглядит он, как жертва особо оголодавшего вампира, так что старайся впихнуть в него хоть какую-нибудь еду каждый раз, когда он попадается на глаза. А Семенычу велел тебе куртку отдать – сказал, пацан с характером, просто так в подарок не возьмет, будет мерзнуть и опять простынет.
Настороженный моим ошеломленным молчанием, Михалсергеич пристально посмотрел на меня и покачал головой.
– Ты только глупостей всяких не надумай. Тебя в доме все любят, и не по приказу – знаешь, говорят, насильно мил не будешь. Ты хороший мальчик, Данюшка, не зря и с ребятами ладишь, и со старшими… Мурка вон приблудился – кот к плохому человеку не пойдет, это тебе не собака. Так что если вдруг у тебя что не заладится с хозяином, не горячись – знаю я вас, молодых. Тут тебя в обиду не дадут, чем бы дело не обернулось… Ну, хватит болтать попусту, вот тебе еще, режь, не бездельничай….
Я снова застучал ножом по доске, превращая веточки петрушки в аккуратный стожок мелко нарезанной зелени. Если у меня что-то не заладится, то уйти все равно придется. Может, возьмут поваренком на кухню, с моими-то талантами.
Михалсергеич отпустил меня только тогда, когда нарезанная трава уже не помещалась в миске. Отговорившись срочными делами, я улизнул на клиентскую половину, надеясь отсидеться там в тишине с чашкой кофе.
Войдя в зал, я в первый момент не поверил своим глазам. Сидевший в одиночестве у стойки близнец определенно был Юркой, но перед ним стояла бутылка виски, опорожненная примерно на треть.
– Май уехал? – спросил я, уже заранее зная ответ.
– Улетел сегодня рано утром, – Юрка плеснул виски в стакан и опрокинул в рот одним резким движением.
– Может, это и к лучшему для вас – расстаться на время.
– Ты не понимаешь… Как он без меня?!
– А по-моему, тебе без него будет куда хуже.
– Думаешь, я не знаю? Он меня забудет. Май, он такой… Ну, ты и сам знаешь.
– Может, он захотел наконец-то стать самостоятельным. Не можешь же ты всю жизнь его защищать.
– Захотел? Ты такой наивный, Данька. Это Гарик промыл ему мозги. Наш дорогой шеф возомнил себя вершителем судеб. Считает, что он лучше нас знает, как нам жить. Все мы его марионетки, только не всегда он сам дергает за ниточки, иногда он поручает это другим.
– Ты о чем?
– Почему бы тебе Егора не спросить? Он же тут до недавнего времени был за главного! Заодно и узнаешь, какими грязными делами тебе придется заниматься в новой должности.
– Расслабляетесь? – поинтересовался Костя, скользнув взглядом по бутылке. – На вид очень вкусно, дадите попробовать?
Костя махнул рукой, и Виталий запустил по гладкой поверхности стойки пустой стакан. Костя ловко поймал его и задумчиво повертел в руке.
– Знаешь, Дэн, мы, пожалуй, посидим с Юркой, поболтаем о жизни. А то если он в одно лицо все это употребит, отрубится прямо тут. Иди-ка ты работай, от тебя в таком деле толку никакого.
Костя был прав – пара глотков вискаря, и я тихо усну на стойке, а Юрке сейчас нужен не только собутыльник, но и собеседник.
– Ты хоть ел сегодня что-нибудь, алкоголик? – спросил Костя, разливая виски в два стакана. – Или ты у нас поклонник философского тезиса «закуска крадет градус»? Виталька, кинь нам хоть сухарей каких-нибудь зажевать, не жмотничай. Не видишь, у человека с утра день не задался.
Как ни крути, в некоторых вещах на Костю можно положиться – профессионал, умеет обращаться с людьми разной степени нетрезвости, натренировался на клиентах.
Егора я застал в хорошем настроении – неудивительно, я зашел к нему в тот момент, когда он оглядывал опустевшие полки, в последний раз проверяя, не забыл ли чего.
– Теперь это твой кабинет, – он с довольным видом похлопал меня по плечу. Раньше Егор не позволял себе подобной фамильярности, но теперь, когда он перестал быть моим начальником, держался куда более свободно.
– Какие инструкции дал вам Игорь Семенович насчет меня? – спросил я.
Против ожидания, Егор не стал скрытничать.
– Загрузить работой и не делать поблажек, но никому не позволять причинить тебе серьезный вред. Постоянное наблюдение и контроль. Вся информация – на стол шефу.
– Странно, что он на меня «жучок» не повесил. Или собачий ошейник с маячком.
– Не обижайся. По крайней мере, теперь он знает, что может тебе доверять. Наш шеф тот еще перестраховщик. Но за тех, кого он считает «своими», стоит горой.
– Не уверен, что я из их числа.
– В любом случае, тебе не на что обижаться – карьера идет в гору. Не говоря уже о личной жизни.
А вот тут Егор не прав – о личной жизни как раз стоило поговорить. Самое время. Потому что я окончательно запутался.