Текст книги "Попаданец в поисках смысла (СИ)"

Автор книги: Тампио

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Глава 23

– Добрый день, молодой человек! Чем обязан неожиданному визиту? – Рамас Отакт, мужчина лет тридцати пяти имел почти приятную наружность. Его можно было бы назвать симпатичным, если бы не шрам возле глаза, отчего последний казался чуть навыкате.

– Меня зовут Айвор Камадос, – начал я разговор. – И я подумываю о написании книг.

– Это, конечно, похвальное желание, – на лице Отакта мелькнуло разочарование. – Но стать автором – это мечта довольно многих людей. Почему ты думаешь, что твои книги будут читать?.. Даже не так, – поправился собеседник. – Почему ты вообще думаешь, что твои рассказы или романы кто-то издаст?

– Я не думаю. Я вообще об этом не размышлял. Просто однажды вечером у костра, я начал рассказывать некую легенду, и более десятка мужчин слушали, раскрыв рты, а позже один продавец книг порекомендовал обратиться к Диеру Домину из Воргола, чтобы я при встрече сослался на эту рекомендацию.

– Вот как?! Интересно. И могу я узнать имя того продавца?

– Ромер Акар.

– Ромер Акар... – медленно повторил Отакт. – Что-то такое вертится в памяти... Нет, не припоминаю.

– Он работает у торговца Маркона Толага.

Мужчина хлопнул рукой по своему колену:

– Точно! Вот теперь вспомнил. Господин Толага – известный продавец всего на свете, и, в отличие от некоторых своих собратьев торгашей, не чурается и книг. Мой агент реализует некоторое количество томов через его лавки, – издатель улыбнулся. – А тот Акар является большим книгочеем. Хотя нет ничего странного, что я забыл, поскольку господин Толага давно не появлялся в Скоиле.

Собеседник замолчал, молчал и я, поскольку не понимал, что конкретно от меня надо.

– Я, конечно, просматриваю присланные мне рукописи, – продолжил говорить Отакт после небольшой паузы. – Но по многолетнему опыту знаю, что их качество довольно посредственное. Бедный языковой запас, неоригинальный сюжет, неумение авторов создать интересного героя, – это наблюдается почти во всех случаях. Вот и приходится издавать уже проверенных авторов, которые написали по десятку книг. По крайней мере, их имена на слуху и издательство мало чем рискует.

– Иными словами, эти проверенные авторы тоже не блещут языковым запасом и интересным изложением, но им просто повезло оказаться в числе первых.

– Молодой человек! Нельзя так безапелляционно говорить об уважаемых людях.

И тут я неожиданно начал в который раз рассказывать историю про рыцаря, скачущего освобождать красавицу из лап дракона. Поначалу на лице Отакта проступило откровенное недоумение. Потом он стал проявлять интерес, а когда спутники рыцаря один за другим гибли с патетическими фразами на устах, даже расчувствовался. Окончание истории, можно сказать, вышибло дух, отчего издатель лишь почти бесшумно открывал рот, в попытках глотнуть побольше воздуха.

– Я готов составить контракт на издание этого рассказа, – наконец-то произнёс Рамас Отакт. – Конечно, это будет просто небольшая книжица, что даже хорошо, поскольку читатели неохотно покупают толстые тома никому неизвестных авторов.

Мужчина что-то стал подчитывать в уме.

– Я могу предложить авторские отчисления в размере десяти процентов от полученной прибыли или единовременную выплату в размере... э-э-э... ста пятидесяти монет серебром ещё до издания произведения.

– Или сразу, но мало, или больше, но небольшими суммами в течение длительного времени? – резюмировал я.

– Именно так, молодой человек, – кивнул издатель. – До начала продаж обычно проходит полгода, ведь надо сделать ещё хотя бы какие-то иллюстрации, а тираж в пятьсот экземпляров, случается, не может продаться и в течение нескольких лет.

Я задумался. Сто пятьдесят монет – не такая уж и большая сумма, если вспомнить мои выигрыши в шахматных партиях. С другой стороны, ждать, когда продадутся книги, будет посчитана прибыль и прочее, – долго и неинтересно.

– Единовременная выплата в размере... Я согласен на двести пятьдесят монет, – начал торг я.

– Это очень большая сумма для небольшого рассказа.

– Но это интересный рассказ с необычным сюжетом и нетривиальной концовкой!

– Сто шестьдесят монет, – сделал ответное предложение издатель...

В результате договорились, что за рукопись я получу сто девяносто пять монет, и мне сразу была принесена стопка наполовину исписанных бумаг для изложения моего рассказа.

Поскольку я решил не откладывать дело, то осталось лишь купить чернила и перья и засесть за работу, чтобы через два дня принести рукопись на проверку. Рамас Отакт был удивлён такой продуктивности, а я скромно молчал, поскольку не мог рассказать о системе, которая использовала мою руку для переноса текста на бумагу. Это был очень неприятный опыт, когда понимаешь, что не владеешь собственным телом. К счастью, болезненные ощущения от непривычных манипуляций были нейтрализованы медицинскими модулями.

Издатель тут же быстро просмотрел рассказ, чтобы убедиться в его полноте, и отсчитал тридцать девять золотых в качестве оплаты за первый договор. У меня была уверенность, что он нажился на этом минимум вдвое, но и я могу увеличить эту сумму довольно скоро. Надо только дойти до места, где это можно безопасно сделать...

В игровом доме горожане играли на деньги в самые разнообразные игры. Нашлось тут и несколько столов для шахмат, хотя эта игра не была в особой чести из-за излишней продолжительности и сложных правил. Так что пришлось делать ставки в различных играх, в результате чего выиграл около тридцати серебряных монет, из которых пришлось отдать три в качестве своеобразной десятины за вход.

Чтобы добраться до подворья, пришлось нанять экипаж, поскольку был уже вечер, и я порядком устал за день. Ещё почти одна монета в минус, поскольку мало кому хотелось везти на вершину высокого холма, бесконечно петляя по не самым широким улочкам.

– Господин Камадос, я даю тебе прозвище «Чернильные пальцы»! – рыцарь Мокина Оданер был немного навеселе. – Скоро наступит зима, а ты последние ещё тёплые деньки просиживаешь в четырёх стенах! Разве так можно? Завтра я возьму тебя с собой в одно о-очень интересное место.

– В бордель? – предположил я. – Чего там интересного? Если только делать ставку на то, какую болезнь ты подхватишь в этот раз.

– Это наговор! Там очень, очень чистые девочки.

– Поверю тебе на слово, но на практике проверять не буду, – замотал я головой, и лишь потом сообразил, что на вопрос, откуда я это знаю, ответить не смогу.

В принципе, я могу сейчас не бояться подобных неприятностей, – система вылечит, но как только представлю, сколько клиентов эти «очень чистые девочки» обслуживают за день... Бр-р-р!.. Нет, с вёдрами для спермы, как здесь часто мужчины между собой называют продажных девок, мне знаться не хотелось.

Во время моих прогулок по городу я видел много вариантов для удовлетворения половых потребностей. Особенно часто девочек (да и мальчиков) предлагали их бедные родители. Вот идёшь так по далеко не чистой улице, а возле домов сидят женщины с дочерьми. Подходи, выбирай и тут же за дверью, на соломенном тюфяке... Ладно бы дочери были лет пятнадцати-шестнадцати, этакие молодые кобылки. Нет, по тринадцать или двенадцать лет, а то и вовсе десятилетние. И желающие попользоваться детскими телами находятся часто

Вспомнилась «весёлая вдова», которую посещали Кетоут и Укхур. Может, такую поискать? Нет... В том смысле, что не о том думаю! Надо искать контейнеры с модулями, надо искать хороший металл, из которого мне могут выковать замечательный второй клинок. Это – наиважнейшие задачи. Где можно попытаться найти контейнеры? На рынках, лавках древностей и у скупщиков, конечно! Да, завтра и начну.

Последний день каждой шестидневки в городе является базарным днём. Не то, чтобы в другие дни на площадях не торгуют, но именно в этот день с самого утра земледельцы и прочий люд, проживающий в соседних поселениях, старается приходить или приезжать в Скоил. Кто-то выступает в роли продавца, кто-то – покупателем, но чаще всё совмещалось. Сюда везли продукты, отсюда – товары первой и второй необходимости.

Все большие площади, а их четыре, с самого раннего утра превращаются в самые шумные и многолюдные места. Каждый из поселян стремится занять наиболее привлекательные места, но не всем это удаётся по той причине, что горожане – как правило, из беднейших, – ещё ночью приходят на площади и готовятся выступить в роли продавцов. Только продают они не товар, а возможность занять хорошие места. Ну а поселянам ничего не остаётся, как давать таким хитрецам какие-то продукты. Доходит и до того, что всё это превращается в долгосрочное сотрудничество, приносящее обеим сторонам выгоду.

Поскольку мне продавать ничего не надо, то я пришёл на ближайшую площадь в самый разгар торговли, когда все места были давно заняты, а товар выставлен на обозрение. На таком рынке нет строгого разделения на то, кто, где и чем торгует. Каждый может привезти любой выгодный со своей точки зрения товар и разместиться там, где получится. Покупателям же приходится тратить время на ознакомление с ассортиментом и ценами на всей территории, и лишь потом определяться с покупками.

Запланировав обойти хотя бы два подобных места, поскольку после полудня, торговля стихает, а продавцы начинают собираться в обратный путь, я, одевшись не очень броско, дабы не подавать повода торговцам, ищущим причину поднять цену любому, кто выглядит дорого-богато, прохаживался по длинным проходам, где сновали и толкались горожане, и высматривал любой интересный, с моей точки зрения, конечно же, товар.

Как и ожидалось, металлических «яиц» не было. Впрочем, я не терял надежду, поскольку случай – штука капризная и любит настойчивых. К сожалению, мне не везло. Не везло на находки, а вот местные воры не стеснялись уделять мне внимание. Памятуя, чем всё закончилось в первый раз, я старался не привлекать к себе внимания и, возможно, дал некоторым любителям чужих денег походить ещё несколько дней с целыми руками. На второй площади ситуация повторилось, и стало понятно, что это не те места, где продают специфичный товар. Пришлось обратить своё внимание на лавки, большинство из которых располагаются поблизости от площадей.

Первой оказалась оружейная лавка для богатых горожан, судя по дорогой вывеске. Внутри находятся два человека: охранник внушительного вида и продавец. Где-то в глубине копошится ещё какой-то человек, и не удивлюсь, что дальше имеются и другие. Впрочем, торгуя таким товаром, следует быть готовым ко всему. Помнится, Инна читала мне книгу, о человеке, который был на самом деле роботом. Он вошёл как обычный покупатель в оружейную лавку и, когда взял в руки оружие, первым делом убил продавца. Потом он устроил в городе настоящий переполох, поубивав несколько женщин, имеющих одинаковые имена... Да, без охранников в этом опасном деле никак.

Торговец посмотрел на меня скептически, но увидел меч и улыбнулся:

– Добро пожаловать, молодой человек! Меня зовут Ирим Горан. Чем могу помочь?

– Интересуюсь небольшими мечами или длинными кинжалами. Надёжные и лёгкие, – я сразу объявил о своих запросах, чтобы мне не подсовывали потом всякую ерунду.

– Небольшой меч или длинный кинжал? – бровь продавца немного поднялась. – И для какой цели?

– Буду использовать его как второй меч в узких переулках.

– Вот оно как... Немного необычно... Да, есть у меня кое-что, – кивнул Горан и вскоре выложил короткий меч.

– Нет, – замотал я головой. – Он слишком широк, да и тяжёл. Не под мою руку.

– Так меньше и легче никак не получится, – удивился торговец. – Если только не что-то для женщин, но это будет уже несерьёзное оружие.

– Жаль, – не стал я спорить, и вышел.

В другой оружейной лавке тоже не нашлось нужное. Да, всё-таки Скоил – город не самый значительный, хоть и расположен на бойком месте, и выбор тут не поражает воображение привередливых покупателей.

Чем дальше по улице я шёл, тем предлагаемый товар становился всё проще и проще, и, наконец, я увидел лавку скупщика-старьёвщика. Ладно, можно зайти и сюда, хотя в подобных местах обычно торгуют поношенной одеждой и прочими вещами, проданными не от хорошей жизни.

Несколько длинных и широких столов с наваленных на ним тряпьём не вызывали желания что-либо искать, и я обратился прямо к продавцу с просьбой показать мне что-нибудь редкое или странное. Старичок не удивился и начал не спеша выкладывать разнообразные предметы той или иной степени сохранности и ценности. Тут были и какие-то статуэтки, и браслеты, и ножи, и прочая ерунда, не представляющая для меня никакого интереса, даже если была бы предложена бесплатно.

– Я как-то видел странные металлические предметы, похожие на яйца. Вот они меня и заинтересовали.

– Яйца? – не понял скупщик.

– Да, похожие на яйца, и сделанные из металла, который невозможно расплавить.

– Хм... – старичок был явно озадачен. – Нет, такого не видел. Да и что с ними делать?

Я не стал ничего объяснять, а просто вышел из лавки. Опять не повезло! Надо возвращаться на площадь, и продолжать искать на других улицах.

Торговцы почти разъехались, и горожане уже свободно ходили почти везде. Где-то играла музыка и раздавалась песня. Я направился туда послушать, одно рукой прижимая к себе монеты. Пела та же девушка, которую я видел несколько дней назад. Песни были такими же незамысловатыми, и единственным отличием было присутствие двух акробатов, выполняющих рядом какие-то трюки. Кто-то из горожан слушал, а кто смотрел. В результате монеты кидали более охотно. Я же глазел на девушку. Она ещё в тот раз привлекла моё внимание, а теперь я уже более пристально её разглядывал.

Почти моего роста, загорелая, с крепкими руками и ногами, она казалась симпатичной. Главное, мне нравился её голос, сильный и лёгкий. Не такой глубокий, как у системы, но тоже приятный. Девушка закончила песню и снова прошлась среди слушателей, собирая монеты. Я кинул ей несколько медяков, и она улыбнулась, поскольку редко когда ей давали больше одной. Акробаты ушли в расписной фургочик, а певица разместилась рядом с ним, видимо желая отдохнуть. Зеваки разошлись, и я остался стоять один.

– Привет! – обратился я к ней.

– Привет! – подняла девушка на меня свои тёмные очи.

– Хороша песня. Это ты её сочинила?

– Скажешь тоже!.. – улыбнулась певица, показав рот полный зубов. – Кто-то где-то её исполнил, а я запомнила.

«Инна! Ты недавно пыталась перевести несколько песен на местный язык. Есть что-нибудь похожее на то, что я сейчас слышал?»

[В наличии имеются тексты двух песен]

Система зачитала пару куплетов из каждой, и я выбрал одну.

– Я знаю одну неплохую песню. Возможно, тебе она тоже понравится. Вот только мелодию надо будет подбирать самой.

– Правда? Интересно! – девушка оживилась. – Музыку будет подобрать несложно... если музыканты появятся. А какой мотив?

Я напел песню о бедном рыбаке и влюбленной в него девушке. Каждое ранее утро молодой парень уходил в море, а его возлюбленная оставалась на берегу. Однажды утлая лодка не вернулась, а девушка ждала-ждала, пока не дождалась. Вся в слезах она поднялась на крутой обрыв и кинулась в воду... и пучина поглотила её в один момент. Короче, все умерли.

– Хорошая песня, – кивнула певица, вытирая набежавшую слезу. – Слушателям понравится. А где ты её услышал?

– Мой отец был воином в Приграничье, – начал я рассказывать уже привычную легенду. – Там много разных песен поют.

– Меня Лерой зовут, – вдруг представилась девушка.

– Айвор.

Лера вдруг засмущалась.

– Чего?

– Ты из благородных?

– Да, но я сирота. Мой отец погиб на войне, а мать пропала.

Девушка бросила на меня взгляд, в котором я прочитал понимание.

– Я тоже сирота...

– Ты чего прохлаждаешься тут?! – из фургона вылез один из акробатов и, увидев меня, подозрительно уставился, хотя и не стал мне ничего говорить.

– Этот господин пересказал одну хорошую песню. Думаю, она понравится людям.

– Ты и так знаешь много хороших песен, – мужчина был настроен ко мне явно недружелюбно. – Хватит отдыхать, надо работать! – и он скрылся в фургончике.

Девушка взглянула на меня с сожалением.

– Вы завтра здесь будете выступать? – задал я вопрос.

– Да, или здесь, или на Главной площади, – кивнула Лера.

– Я постараюсь прийти, – сказал я и сунул девушке в руку монету достоинством в половину серебряной.

Она взглянула, охнула, огляделась и засунула монету за пояс, благодарно посмотрев на меня. Тут вышли акробаты, а я пошёл дальше бродить по городу...

Не сказать, что я вообще ничего не нашёл. В одной из лавок продавец выложил хороший узкий кинжал из королевств, вполне удовлетворяющий меня почти во всём, кроме стоимости, поскольку сто монет показалось слишком завышенной ценой, пусть и за изделие с затейливым узором на клинке. Красоваться мне не перед кем, так что платить за то, что не нужно, – неразумно. Жаль. В городе осталось не так много лавок, в которых я не побывал, а это значит, что вскоре мне и появляться на улицах будет незачем. Впрочем, теперь появилась одна причина и её зовут Лера. Девушка мне понравилась, хотя по прослушанным книгам я знал, что первое впечатление часто бывает обманчивым, и требуется несколько раз встретиться с человеком, чтобы примерно представлять, чего он стоит.

С этими мыслями я вернулся на подворье Фенецара и, поев, принялся писать роман, который обещал Отакту. Я выбрал книгу, с любовным сюжетом, где всё действие происходит в городе, а повествование ведётся от третьего лица, чтобы читатель любого пола мог немного представлять себя на месте одного из главных героев.

Чем займусь завтра? Обязательно надо ещё раз встретиться с Лерой к вечеру, чтобы потом прогуляться с ней где-нибудь подальше тех акробатов, один из которых, скорее всего, неровно дышал в её сторону.

Глава 24

– Говорят, что ты почти прилично овладел искусством битвы на мечах, господин Айвор Камадос? – неожиданно подошедший Фенецар был, как обычно, серьёзным и немного отстранённым.

– Да, господин Шаумар Фенецар! – отвлёкся я от рукописи и положил запачканными чернилами руками перо на стол

Орат посмотрел на мои пальцы, и недовольная гримаса отразилась на его лице.

– Мне хочется посмотреть на то, чего ты достиг за это время. Идём, незачем тянуть время.

Я поднялся и потащился за Фенецаром, который начал подниматься на третий этаж. Там сидело несколько рыцарей, которые покосились на меня, а потом на ората. На их лицах читалось недоумение, но они не издали ни звука.

– Бери учебный меч и щит.

– Господин, но я стараюсь обходиться без меча, поскольку подыскиваю себе второй в левую руку.

– Я думал, что сегодня меня уже ничего не удивит, – произнёс Шаумар Фенецар. – Возможно, идея взять тебя с собой была правильной... Атакуй!

Медленно подходя к орату, я ждал его реакции, но он стоял в расслабленной позе, опустив меч и, казалось, не обращал на меня никакого внимания.

Моя рука, держащая учебный меч, пытается достать мужчину, но он плавным быстрым шагом отходит в сторону, а его меч всё также опущен. К счастью, мне удалось немного задеть его по касательной. Моя новая попытка достать мечом проваливается... Фенецар опять шагнул в сторону. А вот третья попытка снова почти увенчалась успехом.

Несколько минут всё так и продолжалось: я атаковал и в особо редких случаях попадал, он – уклонялся, пока это не стало надоедать нам обоим. Внезапно, нагнувшись, я попытался достать его по ногам. Орат подпрыгнул, и мой меч снова задел его по касательной. Четверть часа мы так ‘фехтовали’, и я остановился. Смысла продолжать не было.

Фенецар молчал, а затем стал атаковать меня. Первые два удара я, пусть и не совсем удачно, отбил, ну а дальше он вволю потыкал учебным мечом в моё тело, а я лишь корчился от ударов, иногда их так же неумело блокируя.

– Ты понял, что нет пределу совершенства?

– Да, господин!

– Тренируйся, как можно чаще, а то в один далеко непрекрасный момент твоя книга останется незаконченной.

Орат положил меч и ушёл, а рыцари, проводив его взглядами, вернулись к своему прерванному разговору, не обращая на меня никакого внимания.

Лера пела на главной площади, почти в том же месте, где я увидел её впервые. На этот раз акробатов поблизости не оказалось. Возможно, они пошли куда-то в другое место. Люди слушали, кидали мелкие монеты и шли дальше по своим делам. Когда девушка увидела меня, то допела песню, собрала медяки и подошла.

– Привет!

– Привет! Почему одна?

– Стед и Морн пошли в таверну, – рука дёрнулась в сторону здания неподалёку.

– А ты, Лера?

– Я не голодна, – ответила она, но мне почему-то не верилось.

– Может, пройдёмся? – предложил я.

– Куда? – удивление отразилось на лице девушки.

– Да есть одна мысль, – ответил я, уже намечая план.

Лера огляделась, и, увидев, что на площади не так много людей, кивнула:

– Давай, но недолго.

«Это уже мне решать», – захотелось ответить именно так, но я промолчал.

Я зашагал в другую сторону, туда, где недавно обнаружил таверну, почище той, что на площади. Вероятно, потому, что она была не на самом проходном месте, в неё заглядывало меньше людей. Возможно, что и цены, которые были чуть выше, тоже влияли на посещаемость.

Мы вошли, и девушка огляделась. Я не стал спрашивать, была ли она здесь, а просто подвёл к столу, что находился рядом с окном.

– Садись.

– Зачем?

– Просто садись.

Лера немного поколебалась, но послушалась. Подошла разносчица, и я сделал заказ.

– Я не хочу есть, – запротестовала девушка.

– Я не спрашивал.

Возможно, мои слова прозвучали немного грубовато, так что пришлось улыбнуться, и это ее успокоило немного.

– У тебя пальцы чем-то испачканы, – изумляясь, проговорила Лера.

– Да, это я чернилами испачкался.

– Хмм... Слишком сильно испачкался. Ты что, опрокинул на себя чернильницу?

– Нет, просто долго писал, а руки к этому не привыкли.

– Что можно долго писать? – девушка явно была заинтригована.

– Книгу.

– Кто тебя заставил переписывать книгу? – недоумение у собеседницы нарастало.

– Никто. Я не переписываю, а пишу.

– Ты писатель? Врёшь!

Было забавно наблюдать за такой реакцией, и я негромко засмеялся.

– Зачем мне тебе врать?

Лера не нашлась, что ответить, да и в этот момент был принесён заказ. Женщина расставила блюда и тарелки перед нами и удалилась.

– Я есть не буду! – снова запротестовала девушка, и я ей почти поверил.

– Ты хочешь, чтобы я остался голоден? Я не могу есть в одиночестве.

– Что за глупости?!

– Это так. Я всегда, как помню себя, ем в чьей-то компании. Если ты не присоединишься, то я останусь голодным и буду страдать.

– Глупости, – ухмыльнулась Лера, но ложку взяла. – Я только чуть-чуть...

Еда была вкусной, а пахла ещё лучше. Неудивительно, что «чуть-чуть» быстро забылось. Я оказался прав, что не поверил в её «не хочу есть». Возможно, что сегодня она вообще делала это впервые. Скорее всего, акробаты, ссылаясь на то, что им нужны силы для выполнения трюков, каждый день отъедались в тавернах, а девушке в это время приходилось зарабатывать деньги. В прошлый раз я этих мужчин тоже рядом не видел.

– Я тут ещё одну песню вспомнил.

– Ещё одну? – Лера изумилась. – Как это у тебя получается? Благородные обычно такими вещами не занимаются.

– У меня память хорошая, – ответил я. – Что увижу или услышу, то запоминаю. Вот, например, я помню, что когда увидел тебя первый раз, акробатов тех рядом не было.

– Когда это ты меня видел раньше?

– Помнишь, на этой площади девять дней назад воровке кисть руки отрубили?

– Да, – Лера положила ложку на тарелку и стала серьёзной.

– Вот в тот день я тебя и увидел.

Девушка задумалась над чем-то и продолжила есть, а затем начала рассказывать о себе. Те два акробата – братья её отца, а он был жонглёром. Недавно его убили, и с тех пор дядья частенько напиваются в тавернах. Им постоянно не хватает денег, и они уговаривают продать доставшийся в наследство отцовский реквизит. Вот Лере и приходится частенько выступать одной, чтобы сохранить эту память о самом близком человеке...

Вернувшись на площадь, Лера начала высматривать акробатов, но их нигде не было видно.

– Ладно, спасибо за еду, – сказала она. – Но мне надо петь.

– Они же все заработанные тобой деньги забирают, – вспомнил я. – Пропивают и проедают, а ты ходишь голодной.

Девушка не ответила.

– Тебе надо их бросить.

– Они тоже зарабатывают... Только быстро устают. Да и как я родственников брошу?

– Глупости! – возразил я. – Они о себе сами могут позаботиться.

– И что ты предлагаешь? Они меня защищают. Куда я пойду одна? Тут одной не выжить, – и девушка, отойдя на несколько шагов, затянула песню о том, что если невеста ушла к другому, ещё неизвестно кому повезло.

Я постоял немного, развернулся и пошёл к подворью. Только уже дойдя до него, я вспомнил, что не дал Лере ни одной монеты. Впрочем, проблему бы это не решило, потому что пьяницам всегда будет мало тех денег, что девушке кидают горожане.

– Чего нахохлился, господин Камадос? – подошёл Мокина Оданер. – Опечалился, что господин орат в тебя учебным мечом потыкал?

– Нет, – отмахнулся я. – Это ерунда... Скажи, куда можно податься одинокой девушке в этом городе?

– Знамо куда, – улыбнулся рыцарь. – В публичном доме всем рады.

– А если серьёзно?

– Тогда выйти замуж за небедного горожанина. А почему ты спрашиваешь?

– Да так...

– Уж не влюбился ли ты? – удивился Оданер. – Ага! Точно! – засмеялся он. – Брось, парень, – глупости всё это. Хотя... В твоём возрасте влюбляться нормально. Даже, правильно. Потом будет, что вспомнить.

Я молчал.

– Неужели так всё серьёзно? – продолжал удивляться рыцарь. – Брось! Через месяц мы отсюда уедем и вряд ли появимся в ближайшие полгода. За это время она найдёт другого. Знаю я этих горожанок... – многозначительно закивал мужчина.

– Она не горожанка. Она поёт на площади.

– Да ты совсем того, парень! – покрутил рыцарь пальцем у виска. – Певички на площади днём поют, а ночью в борделях подрабатывают. Или же сами идут к тем, кто их позовёт.

Я оторопело поднял глаза на собеседника.

– Поверь мне! Я прожил больше тебя, а в этом городе знаю все бордели. Певичек и прочих артисток там... много.

– Чего это ты тут руками размахался, Оданер? – спросил подошедший Эндерут.

– Да вот, учу парня жизни, а то он первый раз в город приехал и сразу влюбился в певичку с площади, пожалел и хочет помочь. Я же ему объясняю, что скоро зима и в тёплых борделях от подобных отбою не будет. Им там лучше, чем на холодных площадях горло драть.

– Он правду говорит, господин Айвор Камадос, – подтвердил старший рыцарь. – Это жизнь. Если кто не хочет замёрзнуть на холодных улицах, то идёт в бордель, или ищет себе содержателя. Горожанки песнями на улице не зарабатывают. Значит, у той девчонки здесь ни родственников, ни дома. На те деньги, что она получает, вряд ли может снять комнату. Значит что? Где она будет зимой спать?

Я слушал эти доводы и не знал, что ответить. Лера не такая! Но я видел, что рыцари мне не верят.

– Давай завтра я схожу с тобой на площадь, – предложил неугомонный Оданер. – Ты встанешь поодаль, а я подойду и предложу ей деньги. И ты увидишь, что она, не сомневаясь, пойдёт со мной куда угодно.

– Нет, не хочу!

– Брось, парень! Я серьёзно. Ты наделаешь глупостей, а потом будешь жалеть. Более того, начнут жалеть те люди, которых бы попросишь о помощи, поскольку...

Я продолжал отнекиваться.

– Ладно, – сказал рыцарь. – Завтра проснёшься, и поговорим. У меня, конечно, и свои дела имеются, но потратить на твоё вразумление час-другой я могу. Это лучше, чем потом твои проблемы разгребать, в которые ты окунёшься с головой.

Этим вечером заниматься книгой не было никакого желания. Я всё думал о Лере, которую акробаты заставляют целыми днями петь на площадях, а сами сидят в таверне. Лера не может быть шлюхой... Она не такая!..

Следующим днём я попытался незаметно ускользнуть с подворья, но Оданер, оказывается, это предвидел. Да, опыта ему не занимать.

– Сбежать хотел? – беззлобно хлопнул он меня по плечу. – Обманывать старших нехорошо!

Мы шли по улицам, и я думал, как мне отвязаться от этой опеки, но ничего в голову не приходило. Даже если я и смогу скрыться, то вечером всё равно придётся возвращаться, и тогда Оданер уже расскажет другим. Пришлось согласиться. Я был уверен, что Лера – не девка, и она откажет рыцарю. Я даже поднял голову и распрямил плечи, представив, как будет он удивлён отказу девушки. Вот тогда посмеюсь над ним!

Лера пела на той же площади. На этот раз рядом были акробаты, которые снова показывали разные трюки. Оданер оставил меня за углом ближайшего дома, а сам широким шагом подошёл к девушке и заговорил. Мне было видно, как Лера отрицательно замотала головой, и я уже внутренне торжествовал. Но тут подошли акробаты и стали о чем-то разговаривать с рыцарем. Было видно, что девушка отказывается, а дядья её заставляют. Вскоре она опустила голову и пошла вслед за Оданером.

Казалось, что сердце выскочит из груди! Хорошо, что система быстро всё привела в порядок. Я стоял и не знал что делать. Сколько времени я пребывал в таком состоянии, не знаю. Внезапно рядом оказался рыцарь.

– Ну как, видел?

– Видел, – сдавленным голосом ответил я.

– Запомни, – я плохого не посоветую, поскольку сам был таким восторженным юнцом, как и ты, – Оданер поднял палец. – Чего стоишь хмурной? А... Понятно... Глупый ты, Айвор! Мы когда отошли, то я ей сказал, что передумал и отослал обратно. Не понимаю, что ты в ней нашёл?! У неё лишь кожа да кости, даже подержаться не за что!

Я поднял лицо на рыцаря. Нет, не врёт...

– Идём, – он положил руку мне на плечо. – Сегодня ты будешь слушаться меня беспрекословно! Я лучше тебя знаю, что сейчас надо сделать.

И он повёл меня в бордель...

Утром я снова поблагодарил систему за её помощь. Учитывая, сколько мы выпили и как долго пробыли в борделе, я должен был где-то там и упасть, утонув в рвотных массах. К счастью, лечебные модули позаботились о моём самочувствии, а Мокина – о количестве спиртного, которое я порывался выпить. Он благородно взял на себе нелёгкую ответственность оградить меня от вина, прикладываясь к своей кружке почти без остановки. Но это было поначалу, а потом, когда рыцарь занялся делами со шлюхами, немного перепало и мне.

Оданер был прав, – после вчерашнего я почти избавился от привязанности к Лере и уже не смотрел на неё, как на единственную девушку в мире, достойную моей любви. Девки в борделе оказались очень даже ничего, и их развратный вид побудил мой мозг почти не думать об уличной певичке. О какой-либо привязанности к шлюхам и речи быть не могло, но они помогли мне забыться. Теперь я не занимался деструктивным самокопанием и желание помочь всем обездоленным на свете постепенно улетучивалось. Моя главная обязанность сейчас – тренировать своё тело и искать ответ на вопрос «Кто я и что здесь делаю?»