Текст книги "Слияние (СИ)"

Автор книги: Svir

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

«Я не лучше», – подумал Ник, но промолчал.

– Односторонний договор, значит. – Трипетов говорил об этом не раз, но Ник предпочитал не слушать. Слишком велика была его вера в собственное умение контролировать ситуацию. Да и не думал он, будто все настолько серьезно.

– Значит, в войне птицы и змеи за твою благосклонность победила змея? – Ник улыбнулся. На душе было как никогда погано, но это не значило ровным счетом ничего. – Эрлин мне на днях плакался.

– Да? – Рита усмехнулась. – Так он сам виноват. Не хочу на Пик Коммунизма. И в гнезде сидеть не хочу. Здесь я хотя бы в своей среде.

– На курсах повышения квалификации, – раздалось от двери. Трипетов переоделся и изменился кардинально. Ботфорты, узкие штаны, рубашка со стоячим воротником и плащ – все черное. А на голове – серебряный обруч, ассоциирующийся ни с чем иным, как с короной.

«Решил показать, кто здесь главный», – подумал Ник.

– Ой, Константин Константинович… – Рита села ровнее. – Я честно пыталась связаться с конторой, но отсюда это проблематично, знаете ли.

– Знаю, – Трипетов подошел ближе. В серебряных, словно ртуть, глазах светились синие узкие зрачки.

Рита снова ойкнула, но скорее от неожиданности, чем от страха.

– А я догадывалась, – сказала она.

– Я говорил с Сшадом. – Трипетов никак не отреагировал на ее слова и, кажется, даже не заметил их. – Готов дать собственное слово, что ты сможешь вернуться, как только захочешь. Надеюсь, скоро. До этих пор замок и его хозяин в твоем полном распоряжении.

Дверь снова отворилась, и в нее вползло… вернее, вошло – как ни странно, это слово подходило больше, пусть ног людозмей и не имел, – существо, которое Ник при всем желании не мог бы назвать уродливым. Верхняя половина туловища потустороннего была вполне человеческой, но с почти неуловимым отпечатком силы. В болотного цвета глазах чернели вертикальные зрачки. Темные волосы, в которых запуталась седина, спадали крупными кольцами до пояса, там начинались первые чешуйки – мелкие и округлые. Ниже они становились больше, чуть ли не пластинами, отливали темной зеленью. Спину прочерчивал золотой гребень. Ник отметил, что стражи таких украшений не носили, им же были обделены все змеи. Видимо, гребень указывал на особый статус.

Существо кивнуло ему и скользнуло к Рите, остановилось в полуметре и подтянуло хвост, образовав ровный полукруг возле ее ног: не демонстрируя принадлежность, но намекая на нее. Нику подобное не слишком понравилось, но он промолчал: со своим уставом по чужим монастырям не ходят.

– Нам пора, – сказал Трипетов.

– Почему клялся ты, а не Сшад? – спросил Ник, когда они покинули дворец людозмеев и снова брели по болоту.

– Подстраховка, – ответил Трипетов. Интонации сквозили холодом, да и говорил он через силу. Казалось, он был очень недоволен, только Ник никак не мог понять, чем именно. – Если я подтверждаю чужие обещания, то указываю на собственную заинтересованность.

– Иными словами, если Сшад передумает, будет иметь дело с тобой?

Трипетов повел плечом.

– Или за его проступок придется отвечать мне. Или я просто хотел вас всех запутать. Или я намеревался успокоить Маргариту. Или… Ты слишком легко задаешь вопросы, Никита, и привык получать ответы на них. Я же не обязан объяснять, если не желаю этого.

Ник аж остановился. Подобной отповеди он еще не удостаивался.

– Я все еще могу вернуться, – заметил он.

– Конечно, – бросил Трипетов, не оборачиваясь. – И устроить форменный бардак – тоже. Тебя даже пальцем не тронут: ты под моей защитой, что бы ни вытворил. А вот Маргарита будет сильно недовольна. Женщины отчего-то терпеть не могут, когда за них сражаются. Поверь, я на подобном часто оскальзывался в прошлом.

Ник приотстал, глядя в удаляющуюся спину.

«Это ревность?» – ничего другого попросту не приходило на ум.

– Я вовсе не собираюсь сражаться, – начал Ник и тотчас осекся, поймав себя на глупом намерении оправдаться. Никакой вины за ним не было, а значит, и делать этого не стоило.

Выйдя на относительно сухое место, Трипетов очертил в воздухе круг. Вначале появились искры, затем огненные всполохи и черная воронка.

– Иди.

– А ты?.. То есть, вы? – вопрос вырвался непроизвольно.

– Возможно, позже.

Нику очень не понравилось это «возможно». Ноги словно приросли к земле.

– Ты появишься в своей квартире. Одежда преобразуется в ту, что была на тебе. Прощай.

– Что значит «прощай»?!

– Наше знакомство подошло к концу.

– А сотрудничество? – Ник понимал, что говорил совершенно не то, но язык не поворачивался перейти к действительно главному.

– Слишком опасно, – Трипетов поморщился. – Будь осторожен – это станет лучшей помощью, которую ты сможешь оказать мне.

«Что произошло? Почему он так переменился? Сшад сказал чего-то такое?..» – вопросов возникло слишком много. Наверняка, Трипетов не собирался отвечать ни на один.

– Нет, я не согласен!

Показалось, солнце зашло за особенно темную тучу. До того оно скрывалось где-то в пелене светлых облаков, теперь будто притухло. Тени на земле сразу увеличились. Лицо Трипетова потемнело, а глаза засветились мертвенно-синим.

– Люди, – процедил он. – Вы требуете к себе почтительности, жаждете дружбы, даже понятие выдумали: общаться по-человечески. Но это самое «по-человечески» вы воспринимаете как слабость и наглеете безмерно. Ты забыл, мальчик, кто я?! Или до сих пор так и не догадался?.. – Трипетов не повышал тона, но голос зазвенел и зарокотал над болотом, подхваченный невесть откуда взявшимся здесь многоголосым эхом.

Ник вздрогнул. Из ладони возникла световая плеть, но он прекрасно понимал, что ударить не сможет, даже если разъяренный потусторонний накинется на него первым.

– Я не забыл… – проговорил он тихо.

– Верно, – зло усмехнулся Трипетов. – Потому что ничего не понял с самого начала. Я существовал от создания Вселенной. Это я охранял звезду, с которой все началось. Умирал, возрождался, снова умирал и вновь возвращался к жизни. Люди считали меня бессмертным, что сильно преувеличено, хранителем живой и мертвой воды, повелителем царства мертвых, мировым змеем, в конце концов. Ты все еще полагаешь, будто имеешь надо мной власть?

Ник открыл рот, но не успел произнести ни слова.

– Да мне до фонаря твои выдумки! – разбивая пафосную речь на тысячи осколков, заявил Трипетов. – Я мог бы не брать в расчет твое согласие или несогласие, однако у меня есть свои правила, отступать от которых я не намерен. Я не хотел неволить тебя и не буду этого делать, но подачек и жалости мне точно не нужно. Ты ведь решил принять меня только после разговора с Маргаритой? Возомнил, словно я погибну без тебя? Ну уж нет. Живи как угодно, люби кого угодно, сражайся с кем угодно, но видеть тебя я больше не желаю.

– Я вовсе не… – все же начал Ник. Некоторое время назад он и мечтать не смел о таком подарке: потусторонний отпускал его. Однако теперь Ник был не рад этому.

– Пшел вон из моего царства! – Трипетов ухватил его за плечо и швырнул в портал, словно котенка в пруд бросил.

========== Глава 11 ==========

– Осторожно!

Ник пригнулся, над головой пролетел торшер и с глухим стуком шмякнулся о стену.

– Вот тебе, Ник, и несовместимость техники с магией, – усмехнулся Сашка. У каждого человека своя манера сбрасывать напряжение, но сегодня впервые шутки напарника казались плоскими и несмешными. Да и его привычное обращение «Враныч» отчего-то уступило место имени.

Существо кружило под потолком, а Сашка бессмысленно изводил на него файерболы. Временами казалось, будто он мазал специально. Ник перехватил один, прицелился и попал. Злобная сущность пшикнула и исчезла.

– Мазло.

И на это замечание напарник тоже не отреагировал.

– Последняя. Ник, пошли.

– Хорошо. – Наверное, он просто устал от всего. Минуло три недели, как «исчезла» Рита, а потом по почте пришло уведомление о срочной конференции для повышения контактной способности, на которую она якобы уехала. Трипетов тоже не возвращался. В конторе полагали, будто он отправился в какую-то очень важную и срочную командировку.

С одной стороны, Ник понимал, что бесконечно так продолжаться не может, с другой – у чертового бессмертного существа времени было достаточно. Трипетов правил почти целым миром, мог и забыть о нем лет на сто. А еще Ника теперь неотступно грызло чувство вины. Как говорится – имея не храним, потерявши плачем.

– Ник, не спи – замерзнешь.

Сашка уже покинул квартиру. Нику тоже задерживаться не имело смысла. Он вышел в коридор, прошел одну комнату, другую, третью, повернул к входной двери и застыл как вкопанный.

Волосы на затылке зашевелились. Существо висело на потолке. До этого оно либо надежно скрывалось, либо возникло только сейчас. Оборачиваться не хотелось, да Нику и не обязательно было. Тварь он чувствовал и так, воображение уже нарисовало ее как огромного членистоногого с выдающимися жвалами, более всего напоминающими два зазубренных меча.

Ник сосредоточился, ощутил в середине ладони уже почти ставшее привычным жжение и медленно обернулся.

«Не паук», – мелькнуло в голове. Конечностей оказалось десять, они переливались всеми цветами спектра. Радужные крылья распластались по потолку и стенам, лицо существа было не просто человеческим, а идеально прекрасным. Очень похожего эффекта, наверное, пытались добиться иконописцы: огромные миндалевидные глаза, полумесяцы бровей-ниточек, тонкая переносица и аккуратные нос и рот. Когда-то Ник слышал от знакомого художника, что эталонное лицо легко вписать в треугольник. Сейчас он видел наглядное воплощение этого изречения, и мороз пробегал у него по коже.

Оно улыбалось – чисто и радостно. От него исходило голубоватое сияние, а не мгла, как недавно от Трипетова. Вот только ни чернота, ни змейки силы не рождали страха. От них было тепло.

Ник ударил, но не попал. Плеть прошила потолок в полуметре от одной из лап, не нанеся вред реальной квартире, а вот существо не преминуло одним движением конечности перерезать декоративную цепь, на которой висел плафон светильника, и запустить им в Ника. Он успел уклониться, но в следующую минуту в него полетели книги, журналы и мелкие сувениры, находившиеся на закрепленных по стенам полках.

– Черт, – выругался Ник, получив бронзовой жабой, благо не слишком тяжелой, по голове.

Существо сместилось в сторону и зашипело, перемежая звуковые и ультранизкие частоты. Виски сдавило болью, а сердце в груди сделало несколько кульбитов. Ник ударил снова. Перед глазами замельтешили черные точки, ноги подломились, и он сверзился на пол, умудрившись наткнуться бедром на ту самую жабу. Боль показалась адской, но именно она привела в себя. Ник распахнул глаза, которые зачем-то зажмурил, и едва успел откатиться в сторону: тварь кинулась прямо на него. Она могла ужалить, достать конечностью-лезвием, но вместо этого выметнулась за дверь.

Ник не заметил, как оказался на первом этаже, выбежал во двор. Сашка стоял и смотрел на тварь расширенными глазами.

– Это что за птица Сирин?

– Птица?! – впрочем, Нику было явно не до разницы восприятий. – За ней!

Он сорвался с места. Сашка – тоже, но вперед не вырвался, хотя сил у него сейчас было гораздо больше. Ник не думал об этом, как и о том, почему тварь не пытается сбежать в свой мир, не ищет укрытия или не воспользуется крыльями и попросту не улетит. Все его внимание было направлено на то, чтобы не упустить ее из виду.

Когда она добралась до подземного перехода и юркнула в стеклянные двери, Ник едва успел затормозить и преградить путь напарнику.

Эта станция должна была открыться только в следующем месяце. Сейчас на ней полным ходом шел ремонт, поезда миновали ее на скорости, и пассажиры пользовались соседними. С одной стороны, это было хорошо: сущность не зацепит никого по дороге. С другой – с нее станется влезть в поезд, а вампиры потом выставят немалый счет.

– Сашк, ты совсем? Мало у нас проблем с Олегом?

– Если дадим этому уйти, он рассвирепеет еще больше, – ответил тот.

– Что ты предлагаешь?

Сашка кивнул на двери.

– Запрет висит только на тебе, я же вполне могу протащить с собой одного истребителя для поддержки.

– Меня там могут съесть, и никому за это ничего не будет – напомнил Ник. – Олег отказал мне в праве спуска в подземку, а значит, и защищать не станет.

– Теряем время, – напомнил Сашка. – Брось, Ник. Я что же, не прикрою, если понадобится?

Ник кивнул. Прошелся вдоль запертых дверей, потрогал.

– И как мы туда пройдем?

Сашка усмехнулся и протянул руку. Та прошла сквозь стекло.

– Это как?

– Артефакт подогнали, – Сашка пожал плечами и достал из кармана маленький, переливающийся всеми цветами радуги шарик. – Все случая не представлялось опробовать.

– И давно? – Ник почувствовал себя уязвленным. Раньше, стоило Сашке обзавестись какой-нибудь штуковиной, тот сразу хвастался. В прошлом месяце, заполучив перо жар-птицы, прожужжал ему все уши, несмотря на то, что подходил артефакт только для освещения комнаты и способствовал лишь экономии электричества. А тут мини-портал – и смолчал.

– На прошлой неделе. Ты идешь или где?

Ник кивнул и ухватился за протянутую руку. Миг, и его втолкнуло внутрь.

– Сашк…

Тот стоял по другую сторону стеклянной двери и улыбался, взгляд у него был отсутствующий. Затем он медленно развернулся и ушел.

– Стой! – Ник обоими кулаками ударил в дверь, та даже не дрогнула. Тогда он разбежался и приложился об нее плечом, но закаленное стекло могло сдержать толпу футбольных фанатов, не то что его одного. – Как же так?..

Случившееся не укладывалось в голове. Сашка не мог предать его, но сделал именно это. В памяти, словно маячки, замигали все неправильности, произошедшие сегодня: Сашка никогда не называл его Ником, только Вранычем, и их восприятие потустороннего всегда было одинаковым.

А потом он почувствовал ЭТО – то самое существо, которое сдерживали вампиры. ОНО находилось на станции; возможно, пришло, ощутив того радужного «паука», который сюда залетел, однако сейчас заинтересовалось Ником и медленно подбиралось к лестнице – медленно, но неотвратимо. Пройдет от силы несколько секунд или час, но тварь до него доберется.

– Олег, нежить ты кровососущая, где твои кровопийцы? – прошептал Ник.

«Где-где, на действующих станциях, – ответил он мысленно сам себе, – некому ведь шляться по закрытым вестибюлям, да и истребителей, которым отказали в праве спуска в метро, никто не обязан защищать».

Трипетов предупреждал, что подобное могло произойти, только Ник не верил, будто наличие в имени или фамилии каких-то трех литер способно дать твари контроль над человеком, пусть и всего единожды. Сашку могли заставить. Причем он не запомнил бы ничего…

– Стоп! – сказал Ник самому себе. – Не запомнил… – Звук собственного голоса немного приободрил.

Трясущимися руками Ник зашарил по карманам. Только бы мобильник оказался в порядке! Затем судорожно тыкал в клавиши, опасливо косясь на почти полностью разряженную батарею. Он не знал, сколько может продолжаться воздействие, но предполагал, что Сашку уже отпустило.

– Сашк! – заорал он, услышав знакомый и очень удивленный голос.

– Враныч, ты?

– Возвращайся к метро, слышишь? На эту, черт ее побери, неработающую станцию. Вытащи меня, мать твою, отсюда! – в голос проникла паника. Нечто миновало половину лестницы. – Мне жить от силы три минуты осталось!

– Не паникуй ты, Вра… – на этом телефон отключился.

Три минуты… Оставалось надеяться, что Сашка не ушел далеко и не успел сесть ни в какую маршрутку. Если бы Ник не считал подобное глупейшим из всех возможных глупостей, то молился бы сейчас всем известным богам.

Дверь с той стороны содрогнулась. Сашка со всей силы ударил в нее ногой.

– У тебя артефакт есть! – заорал Ник.

Сашка удивленно округлил глаза, но принялся спешно рыскать по карманам. Выудил какую-то мутную кругляшку, отдаленно напоминающую оргстекло, и уставился за правое плечо Ника.

– Враныч!

Оборачиваться не хотелось, но принимать смерть в спину казалось недостойным. Ник выдавил улыбку – он пытался хоть немного ободряющую, но, скорее всего, вышла безумная. Он приложил кулак к стеклу – Сашка со своей стороны сделал то же самое, – а потом обернулся.

Ни зубов, ни когтей, ни извивающегося змеиного тела, ни щупалец или жвал – ничего не было. Ник не мог увидеть ЕГО ни человеческим, ни внутренним зрением, однако ОНО все равно находилось здесь, так близко, что удалось бы дотронуться, только протянув руку. Сашка ЕГО тоже чувствовал и колотил в дверь, совершенно забыв о собственной безопасности.

Почему-то в эти последние отпущенные ему мгновения Ник думал вовсе не о себе, а о том, что Сашка себя съест, когда все вспомнит, а еще – о Трипетове. Стоило его слушать и, черт побери, принять. Ник ведь задолжал ему, и очень сильно, пусть и не желал понимать этого до последнего.

Он сглотнул, задержал дыхание, оттолкнулся от двери и кинулся вперед, решив, что лучше уж самому шагнуть в пасть, чем ждать нападения.

Удар пришелся в солнечное сплетение, воздух вышибло из легких, Ник впечатался в дверь с такой силой, что стекло пошло трещинами, а потом разлетелось на осколки. Он почти сразу потерял сознание, но успел заметить черный силуэт, преградивший ЕМУ путь.

========== Глава 12 ==========

– Погубил! Ну погубил же! – причитал над ухом женский голос.

Он открыл глаза и заморгал от яркого света. Туман все так же превращался в зеркало, но Ник больше не боялся в него смотреть. Худшего чудовища, чем то, которым он себя ощущал, просто не могло отразиться. Зеркала, видимо, считали так же, потому показывали его во всей своей красе: человеком, а не вампиром, оборотнем или еще каким существом.

Плач стоял над «болотом», словно причитающая девица отпустила летать собственный голос, и тот метался невидимой птицей, не находя покоя.

Ник поднялся. Не просто так же его сюда забросило? Гать в виде паркета под ноги бросилась сама и вывела к избушке-пирамиде. Она стояла смирно. Дверь была распахнута, а на пороге сидела девица, которая выиграла бы все существующие конкурсы красоты, если бы только захотела.

– Чего смотришь? – спросила она. – Домой отправить?

Ник промолчал.

– Убила бы тебя, погубитель проклятый, да не стану. Ради него не стану, не тебя! – голос дрогнул, она закрыла рот руками, давя рыдания, и через несколько секунд произнесла: – В избу заходи.

Ник покачал головой.

– Ты язык проглотил? Так стой! Я лягух покличу, пусть сожрут тебя. Хотя тобой сейчас туман и тот побрезгует.

– Уже, – сипло ответил Ник, откашлялся и спросил: – Ему помочь можно? Я на любой ритуал готов, все что угодно сделаю.

– Проснулся! – она всплеснула руками. – На ритуал он готов. Да кому они нужны, ритуалы эти? Только людишкам вроде тебя! Вам всегда требовались жабьи шкурки, мышиные хвостики, кроличьи лапки, да лбом перед картинкой побиться. Дурак ты, хоть и не Иван. Никому еще ритуалы не помогали. И кровь твоя ему точно не нужна.

Ник прикусил губу, что-то в ее ответе все же возродило робкую надежду.

– А что нужно?

– Принимать сердцем надо, – девица фыркнула и встала, собираясь уйти.

Ник вздрогнул и зажмурился. У нее были ярко-зеленые глаза, темно-русые волосы, и назвать ее Ягой язык не поворачивался, однако аналогия была налицо. Сейчас она уйдет, и все будет кончено.

Заскрипела дверь, закрываясь. Ник распахнул глаза и выпалил:

– Я принял!

Произнести громко и отчетливо, как хотел, не получилось, голос дрогнул, однако его все равно услышали. В следующий миг Ника приподняло, закружило, а поставило уже в избе.

– Когда принял? – девица смотрела сурово, но на дне зеленых глаз затаилась та же робкая надежда, что и у него. – Когда я видела тебя в последний раз, ничего подобного не было. Если ты принял только сейчас…

– Нет, не сейчас.

– Главное, чтобы это случилось до того, как он под землю спустился.

Ник кивнул. Он не сомневался, что принял раньше – возможно, сразу же, как Трипетов швырнул его в портал, просто сам не осознавал этого.

– Хорошо, если так, – сменила гнев на милость девица.

Вот когда от Ника потребовалась и кровь, и прядь волос, и кусок ногтя. Он даже беспокоиться перестал: раз она что-то делала, значит, не все потеряно, а потом его словно током шарахнуло.

– Но… он же ничего не знает.

– Неважно, – девица фыркнула. – А ты пытался с ним говорить?

Ник кивнул.

– Он меня выгнал и сказал, что не нуждается в подачках. Решил, будто я принял решение после разговора с Ритой.

– А ты именно благодаря ему и принял, – припечатала девица. – Правильно он разозлился.

– Наверное.

– Сами разберетесь, – сказала она, – но, надеюсь, простят тебя нескоро, больно много на тебя сил и нервов ушло. Паразит ты, самый настоящий. Как и все люди, хоть уже и почти не человек.

Ник улыбнулся. Раз разговор зашел о прощении, с Трипетовым все должно было быть нормально.

– Где он? Я могу его видеть?

– Приходи к змеелюдам. Только во плоти приходи, не так, как сейчас.

Ник удивленно уставился на нее.

– А сейчас я бесплотным духом, что ли, к тебе явился?

Девица рассмеялась, а потом Ника ударило током снова.

***

– Здравствуйте, Пал Палыч, – поприветствовал Ник врача и попытался подняться.

– Лежать! – скомандовал тот и изобразил на лице суровость. – Вот вечно ты меня пугаешь, птиц не певчий.

– Кто сказал, что не певчий? Между прочим, у меня неплохой голос, – ответил Ник и поморщился. – А что с животом?

Нижнюю часть груди он не чувствовал вообще. Верхняя горела огнем.

– Гематома. Умудрился обойтись только ею, хотя потратился как всегда и даже немного больше. Шоколадку хочешь?

– Не боись, Враныч, до свадьбы заживет, – Сашка сжал его плечо и подмигнул.

Позже, когда Ника в сопровождении Сашки отпустили домой, они смогли поговорить без лишних глаз и ушей. Трипетова тот тоже видел, а еще совершенно ничего не помнил, начиная с утра и кончая тем моментом, когда Ник позвонил ему из недостроенного метро.

Путем логических умозаключений сделали вывод, что виновен во всем артефакт, тем более Сашка и здесь не помнил, когда появилось у него это «сокровище». Тогда Ник спросил, чем он занимался накануне вечером. Оказалось, почтовый ящик разгребал, а то его уже разрывать начало накопившимися счетами и рекламками.

Артефакт они сдали в исследовательский отдел; конверт, в котором его доставили, отнесли туда же. Ник не поленился и зашел на почту узнать, откуда пришло это «удовольствие». Обратного адреса, разумеется, на конверте не оказалось, штемпель пропечатался слишком неразборчиво, но кому, как не почтарям, знать. На охмурение почтальонши Ник задействовал обаяния в разы больше, чем на самого несговорчивого потустороннего, узнал, что конверт прибыл из отделения «Октябрьское» и даже туда съездил.

***

Олег стоял по ту сторону стеклянных дверей, скрестив руки на груди, и ухмылялся. Ник остановился по эту. Народ, которого было немало (приближался час пик), обтекал их с двух сторон. Даже если среди пассажиров находились недовольные, они предпочитали помалкивать.

– Не впустишь? – спросил Ник одними губами. Кричать или даже говорить не имело смысла, вампир и так все понимал.

Олег пожал плечами, с минуту постоял, прожигая взглядом, и толкнул дверь в сторону Ника. Тот придержал, но входить не спешил.

– Ладно уж, – сказал Олег. – После недавнего происшествия инцидент считаю исчерпанным.

Он развернулся и направился к эскалаторам.

В комнатенке три на четыре метра на станции «Киевская», в которую вела дверь с надписью «Посторонним вход воспрещен», на круглом антикварном столике девятнадцатого века из красного дерева стоял канделябр на шесть свечей. Он не только освещал помещение, но и обогревал. Ник давно снял ветровку, оставшись в одной футболке, но жарко было все равно. По углам располагались изящные книжные шкафы, резной секретер и бар, полный различных графинов с жидкостями всех оттенков красного.

Они сидели в глубоких креслах, обитых белым бархатом, с золотой инкрустацией на подлокотниках.

– Итак, ты желаешь узнать о произошедшем, – Олег говорил утвердительно, но Ник решил кивнуть чисто на всякий случай. – ОНО впервые вылезло почти на поверхность, да еще на нерабочую станцию. Неудивительно, что мы не успели.

– ЕГО привлекла тварь с поверхности. Этакое насекомое: помесь паука с бабочкой, – проинформировал Ник. – По крайней мере, я так его видел, Сашка вообще птицу Сирин углядел.

– А я – радужную сороконожку… с детства терпеть не могу мелких тварей, хотя цветовое решение меня порадовало. – Олег пригубил из бокала. – Я надеюсь, нам ничего не будет за бездействие?..

Так вот чего он опасался! Ник качнул головой.

– Вы не обязаны были защищать меня.

Олег склонил голову к плечу, практически касаясь того щекой. Человеку было бы неудобно, а вампира, видимо, забавляло смотреть под таким углом.

– Смешной ты, Ник. Неужели думаешь, будто мне спустили бы с рук смерть истребителя? Вас по всему земному шару – единицы, да даже на этот город лишь двое. Развоплощение – самое легкое, чего я удостоился бы, и то вряд ли. Тот, кто завел тебя в западню, пытался поссорить людей и вампиров – по меньшей мере, а по большей… – он покачал головой. – Ты ведь знаешь основной принцип: стравливай тех, кто, объединившись, способен выступить против тебя.

– Я не жил во времена французского паука, – напомнил Ник.

– Ах, оставь Людовика Одиннадцатого, его недаром звали Благоразумным, – фыркнул вампир. – Я меньше всего на свете хочу иметь дело не с тобой. Надеюсь, ты это ценишь и поделишься своими мыслями относительно нашего общего врага.

– Я расскажу, договори про того, кто спас меня, – произнес Ник громче, чем рассчитывал.

Вампир поморщился. От резких звуков у него начиналась мигрень.

– Не ори. Он умудрился если не уничтожить, то сильно ослабить ЕГО, но… знаешь, выброс сил оказался такой, что мы все лежали пластом. Если и искать, то точно не у нас, не здесь. Рассказывай.

***

– Какой хорош-ш-е-е-енький, – голосу следовало шелестеть в траве, путаться в ряске, скапливавшейся в заболоченных заводях, звенеть в высоких соснах. Здесь, в центре города, его быть не могло.

В конторе говорили: если действительно захочешь, то встретишь русалку, отыщешь хоть в ванне, хоть в тазу, хоть в стакане. Ник решил действовать наверняка. К прудам Нескучного сада он пришел после полуночи в полнолуние, сел, опустив ноги в прохладную, не слишком приятную и далеко не чистую воду, и принялся ждать.

Прошло от силы полчаса, когда руки коснулись и тотчас отдернулись холодные пальцы.

– Фу! Горячий какой! – русалка отпрянула в сторону, но Ник успел ухватить ее за запястье и окольцевать.

Маленький серебряный перстенек, купленный накануне в метро, оказался сильнее даже огненной плети, русалка рухнула на траву и преобразилась. Вместо потрясающе прекрасной девы с перламутровой чешуей и хвостом перед Ником предстала конопатая девица чуть старше восемнадцати: чумазая, грязная, нечесаная и сильно смахивающая на кикимору.

– Ты… зачем это?! – завыла она. – Не хочу я твоей жАной становиться.

– А мне и не нужно, – заверил Ник. – Зачем мне труп в постели?

Русалка зашипела, обнажив желтые клыки. Ник поморщился: изо рта у нее воняло протухшей рыбой.

– Чего тебе, истребитель, надобно? – проговорила русалка, поняв, что запугивания не подействуют. – Только знай, все Ритке расскажу. Совсем распустились!

Ник усмехнулся.

– Нам даже по пути будет. Ты же знаешь, где Рита гостит? – спросил он. Русалка закивала. – Поможешь грань перейти, отпущу.

Она, не переставая кивать, протянула руку, но Ник лишь рассмеялся.

– После перехода – живым во плоти и здоровым, а иначе уже тебе Рита высказывать будет, и не только словесно.

Он еще не успел договорить, а под ногами уже разверзся омут.

Ник не помнил, как летел. На мгновение почудилось, что руки стали крыльями и обросли черным оперением. Он очнулся, стоя на коленях в мутной жиже. Вода достигала груди. Ботинки он предусмотрительно снял и бросил еще возле пруда, а вот джинсы промокли насквозь вместе с рубашкой и футболкой.

– Сымай! – потребовала русалка и сунула грязную руку, вымазанную чем-то коричневым (хорошо, если глиной), ему под нос.

Ник потянул кольцо с пальца и откинул подальше. Вонь тухлой рыбы тотчас сменилась ароматом ландышей. Русалка, вернув себе презентабельный вид, томно изогнулась.

– Защекотать бы тебя до смерти.

– Попытайся, если не боишься. – Ник широко улыбнулся. В пяти метрах от него вода начала пузыриться. – Здравствуйте, ребята, вас мне и надо.

========== Глава 13 ==========

– Я принял тебя.

– Я заметил. – Трипетов сидел в кресле с книгой в руках и не смотрел в его сторону. Ник не знал, делает ли он вид или действительно увлечен чтением. – Ты пришел известить об этом или выразить благодарность за очередное спасение? Право, не стоило.

– Не думаю, – ответил Ник и поморщился, потирая немного саднящую ключицу. Стражники с ним не церемонились.

Трипетов на мгновение поднял взгляд и вернулся к чтению, усмехнувшись:

– Оно и видно, что не думаешь.

– Я хотел спросить.

– Что же тебя еще интересует?

– Другие потусторонние чувствуют, что ты меня охраняешь, или ты просто известил об этом всех, кого мог?

Трипетов отложил книгу и нахмурился.

– На тебе моя метка.

Ник кивнул. Приблизительно так он и полагал.

– Сними ее. Или сделай, чтобы другие потусторонние не могли ее видеть.

– Вот как! Тебе само осознание моей помощи не дает покоя? – разозлился Трипетов.

Ник разглядел, как изменили цвет и форму зрачки, и принялся пояснять. Пожалуй, если бы Трипетов вышел из себя окончательно, то вновь зашвырнул бы его в портал.

– Не устраивает, что тебя пытаются достать через меня. Сам же по себе я никому не интересен.

Трипетов рассмеялся.

– Уверен?

Ник кивнул.

– Хорошо. Считай, я уже снял метку. Теперь тебе снова придется быть осторожным. Впрочем, о чем это я?

Ник вздохнул с облегчением. Олег уверял, будто после стычки с НИМ Трипетов слишком ослаб. Он не должен был помогать им. Действовать же следовало немедленно, поэтому Ник и пришел сюда, и говорил вовсе не о том, о чем желал.

Меньше всего ему хотелось, чтобы Трипетов снова рисковал ради него. К тому же Ник не имел никаких гарантий. Он мог ошибиться, вычисляя того, кто стоял за марами.

– Спасибо.

– Если это все, чего ты хотел… – Трипетов развел руками. От этого движения книга свалилась у него с колен. Трипетов потянулся за ней, но сильно побледнел и, передумав наклоняться, откинулся на спинку кресла. – Не задерживаю.

У Ника все похолодело в груди. Он сам не заметил, как оказался рядом.

– Что с тобой?.. – спросил он, подбирая книгу, взгляд зацепился за название, и, как бы Ник ни беспокоился, не улыбнуться и не переспросить он просто не смог: – «Практическая психология. Человек современный». Ты шутишь?

– Я более тысячи лет не имел никакого контакта с твоим миром и не общался с людьми, – предпочел не заметить первого вопроса Трипетов.