Текст книги "Синий Орёл. Сын наёмника (СИ)"

Автор книги: Stefanijy Moro

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Наверное, когда подопытные вырвались из клеток, этот учёный пытался спрятаться в кабинете. И у него получилось укрыться от мутантов, но не от смерти. А смерть в Зоне часто не окончательная: человек восстаёт как зомби.

Снова прислушавшись к тишине, я вышла на лестничную клетку. Бетонные ступени уходили вниз, скрываясь во мраке. Нижние уровни лабораторий с индексом Х находятся так глубоко, что можно в качестве бомбоубежища использовать.

Несколько пролётов привели к круговому коридору. Тьму разрывал свет красных аварийных ламп. Тишина сменилась мерным скрежетом где-то в глубине Х5. Крыс по-прежнему не было.

Шаг. Ещё шаг.

Этот звук не вписывался в представления о заброшенных подземельях. Кто-то быстро приближался.

Я вернулась на лестницу и прижалась к стене, осторожно заглядывая в коридор. Судя по звуку, идущего уже должно быть видно.

Никого.

В горле пересохло, кожа покрылась мурашками.

Шаги прозвучали совсем близко и стали удаляться. Не было в этой чёртовой лаборатории никого, кто мог быть источником звука. Ещё одно необъяснимое явление: звуки, которых просто не должно быть. И сколько Зону не топчи – привыкнуть невозможно.

«С меня хватит!»

Стараясь не шуметь, я начала подниматься по лестнице. Не шаги стали причиной внезапного иррационального страха. Что-то давящее, но не такое, как толща земли, а другое…

Но выбраться тем же путём не получилось. В дверном проёме, выходящем в коридор на минус первом уровне, мелькнул силуэт какого-то крупного мутанта. В одиночку с ним связываться не стоит, да и кто знает, хватит ли патронов?

Очень медленно, не издавая звуков, я спустилась на минус второй уровень. Из кругового тоннеля расходились боковые ответвления. С потолка свисали клочья паутины. Под ногами хрустели куски штукатурки.

Недолго думая, я свернула в первый же коридор. Метров через двадцать свет блестнул на огромной паучьей сети, перекрывающей проход. Сколько же здесь пауков, что они смогли такую сплести?

Я попыталась убрать паутину рукой, но почти сразу поняла, что прилипла. Попытка порвать тончайшие, но невероятно прочные нити не принесла результатов. Тихо ругаясь себе под нос, я принялась резать ножом каждую нить так, чтобы лезвие не запуталось, иначе – пиши пропало.

Освободившись, я обернулась. Из-за угла выполз огромный чёрно-жёлтый паук.* Похоже, это в его паутину я вляпалась.

Бежать некуда. С одной стороны – сверхпрочная паутина, с другой – мутант. Единственный плюс: паук занимает почти весь проход, так что быстро повернуться он не сможет.

Тварь атаковала первой. Я перекатилась вперёд и оказалась под брюхом паука. Без раздумий спустила курок. Тридцать пуль в упор не свалили монстра. Он метнулся дальше по коридору, порвав собственную паутину, и развернулся для новой атаки.

Я перекатилась в сторону. Тонкая заострённая нога ударила в пол чуть левее. Паук занёс конечность для ещё одного удара. Кувырок назад.

Мимо.

Сменив магазин, я снова открыла огонь. Пули срикошетили от хитина, только больше разозлив мутанта. Он пошёл на сближение. Я взяла гранату, вытащила чеку.

– Ну давай, ближе…

Словно поняв, что «лимонка» опаснее пуль, паук остановился. Впрочем, ненадолго: спустя несколько секунд он скользнул вперёд. В то же мгновение граната покатилась к нему. Я отскочила за угол и зажала уши руками, открыв рот. От взрыва посыпались осколки плитки, штукатурка.

Я осторожно выглянула из-за угла. Паук оказался ранен, но всё ещё жив: вяло перебирая ногами, он отползал. Пол и стены были забрызганы состоящей из гемолимфы голубой кровью. Добивать мутанта смысла не имело, поскольку он уже был не боеспособен и в ближайшие несколько часов не оклемается.

Я вернулась в круговой коридор и направилась во второй проход. Здесь был уже не просто ведущий в неизвестность тоннель, а технический сектор. Из основного коридора в комнаты вели многочисленные двери, за каждой из которых находились давно неработающие приборы.

Этот коридор оказался относительно коротким в сравнении с остальными. Оканчивался он… а неизвестно, чем он оканчивался, потому как его перегораживала «Электра», но в дальней стене отчётливо видна была решётка, от прутьев которой отражались вспышки тончайших молний.

Вновь пришлось возвращаться назад. Третий тоннель, уходящий вниз, оказался затоплен. И всё бы ничего, но вода радиактивная и холодная. Кроме того, шанс найти там «Компас» очень мал, а вот замёрзнуть и утонуть, когда конечности сведёт судорога, или просто захлебнуться, если некуда будет всплыть, – очень вероятный исход.

В чёртвётом коридоре что-то слабо мерцало. Из-за поворота было непонятно, артефакт это или аномалия. Я осторожно заглянула за угол. Около двух метров коридора занимала огромная булькающая лужа «Холодца». Первый известный мне случай, когда эта аномалия имеет действительно большие размеры. Ни обойти, ни перепрыгнуть.

А за непреодолимой на первый взгляд преградой мерцал «Компас».

– Чёрт… Вот так всегда! – пробормотала я, прикидывая, как перебраться через «Холодец».

На глаза попалась вентиляционная решётка в потолке. В этом коридоре их было несколько – в начале, над аномалией и в конце. Так просто не допрыгнуть, но ничто не мешает подыскать опору… Трубы?

Прикладом LR-300 выбив сгнившую решётку в начале тоннеля и убедившись, что прикреплённая к стене труба, если на неё опереться, не проломится, я оттолкнулась от последней и ухватилась за край отверстия в потолке. Затем подтянулась на руках и забралась в достаточно широкую для человека вентиляцию.

Ползти по-пластунски, то и дело задевая потолок рюкзаком да толкая перед собой винтовку, было очень неудобно. Скорость продвижения к цели соответствовала. Как говорится, медленно, но верно…

Перепачкавшись и надышавшись пыли, я всё-таки добралась до решётки над «Холодцом». Достаточно сильное нажатие на неё рукой в целях проверки на прочность вызвало натужный скрип. Вниз, заставив кислоту шипеть и пузыриться пуще прежнего, посыпалась ржавая труха. Других путей не было, как и возможности вернуться назад, так что пришлось лезть.

Решётка не выдержала и с хрустом проломилась. Брызнула кислота. Я сорвалась. Дыхание перехватило…

…Но смертельного падения не произошло.

Тактический ремень на винтовке за что-то зацепился. От «Холодца» меня отделяло полметра – ноги едва успела поджать. Однако висеть так долго нельзя: пальцы, сжимающие ремень, начали затекать, да и он сам долго не выдержит.

При взгляде вниз бросило в холодный пот. Одно неверное движение – и падение в кислоту неизбежно. Держась за ремень одной рукой, второй я ухватилась за уцелевший обломок решётки и рывком забралась в вентиляцию. Как оказалось, труба впереди была повреждена, и ремень зацепился за изогнутый кусок металла.

Страшные секунды, показавшиеся минутами, остались позади, и пришла пульсирующая боль. Я провела рукой по щеке. На ладони осталась кровь. Наверное, расцарапала лицо об остатки прутьев. Хорошо, что не глубоко.

Оставшиеся метры вентиляционной трубы я преодолела так легко, словно и не устала вовсе. Спрыгнув на пол через третье отверстие, убрала «Компас» в контейнер. Осталось только найти обратную дорогу и выбраться из «Пузыря».

Саня вернулся на условленное место вечером. Выглядел он подавленным.

– Ничего. Только ненужный хлам – обычные артефакты, – безнадёжно сообщил парень.

– Мы отсюда всё равно выберемся, – я открыла контейнер, показав «Компас».

– Ты умеешь им пользоваться?

– Не пробовала, но видела, как это делать. Так что справлюсь. Ещё кое-что, Саня… Ты выйдешь отсюда живым только при условии, что будешь молчать о нашей встрече. То есть никому ни слова.

– Да это понятно, конспирация, вся фигня.

– Вот и славно.

Я активировала «Компас» несколькими простыми движениями, как любой другой артефакт. Замерцав ярче, он потянулся куда-то к окраине «Пузыря», будто норовя вырваться из рук.

Мы двинулись туда, куда указывал артефакт. Несколько раз пришлось сменить направление, следуя по невидимой тропе. Но стена тумана не вывела обратно.

За туманом оказалась заснеженная улица Лиманска. Оглянувшись, никакой мглы я не увидела.

– Выбрались?.. – всё ещё не веря глазам, проронил Саня. – Чёрт возьми, выбрались! – и засмеялся: нервы требовали эмоциональной разрядки.

– Всё, удачи, брат, – дружески хлопнув бандита по плечу, я побрела по дороге к мосту.

***

Пламя трепетало на сквозняке из глубины заброшенных шахт. Гротескные тени плясали на стенах, будто какие-то неведомые монстры.

В шахтах, где раньше жили ренегаты, было холодно, но снаружи – ещё холоднее: началась метель. Снег метался из стороны в сторону, гонимый порывами пронизывающего ветра.

Возле костра сидела четвёрка сталкеров. Ефрейтор от скуки изучал карту Зоны, хоть и знал её, как свои пять пальцев. Сольпуга вертела в руках нож, наблюдая, как сверкают причудливые отблески огня на стали.

– Сколько мы ещё здесь сидеть будем? – не выдержал Гепард. – Что-то мне подсказывает, что Ржавая просто свалила. Штиль ещё не вернулся, так что, видимо, тоже струсил. Или погиб. Тебе так не кажется, а, Ефрейтор?

– Нет. Я их хорошо знаю. Никто из них отряд не бросит, – он говорил уверенно, но в душе всё же сомневался: наёмник есть наёмник.

– А мне вот кажется, что ждать бессмысленно, – сказала Сольпуга.

Эхо принесло звук шагов. Вновьприбывший даже не пытался скрываться, но наёмники и сталкер направили оружие на проход.

Из темноты вышел Штиль. Однако менее напряжённой ситуация не стала.

– Где ты так долго пропадал? – настороженно спросил Ефрейтор.

– Нужно было кое-что проверить, – как ни в чём не бывало, пожал плечами Штиль.

От Ефрейтора не укрылось его показное спокойствие. Неестественное в свете последних событий.

– Лжёшь.

Штиль резко обернулся, срывая с плеча винтовку, и перекатом ушёл за перевёрнутую вагонетку. Остальные тоже заняли позиции, без слов поняв, что происходит.

Из основного тоннеля выкатилась граната. Взрыв. Следом ворвались наёмники, сразу же начавшие стрелять. Беглецы ответили им огнём из-за укрытий, заставив отступить, и перебежками стали продвигаться к выходу.

Пули свистели вокруг, рикошетили от стен. В суматохе уже неясно было, кто свой, а кто – враг…

Трое сталкеров, отстреливаясь, выбрались на прогалину перед шахтами.

– Где Ефрейтор? – взглянув на товарищей, спросил Штиль.

– Погиб, – мрачно сообщила Сольпуга.

– Ты это видела?

Она кивнула.

– Твою ж… – в тоннеле мелькнул человеческий силуэт. – Нельзя задерживаться. Уходим.

– Остальных упустили, – отчитался командиру один из наёмников. – Этого добить?

Командир ненадолго задумался, глядя на раненого и оглушённого предателя.

– Нет. Возьмём с собой. Возможно, Дербник захочет допросить его. Возвращаемся на базу.

Несмотря на ранение, бойца поставили на ноги и, связав руки за спиной, повели вслед за уходящим отрядом.

У Ефрейтора не было сил сопротивляться. Он шёл, с трудом переставляя подкашивающиеся ноги и едва не теряя сознание. Шансов на выживание в плену у наёмников было мало, и ему стало плевать, что станет причиной смерти: пуля или кровопотеря.

***

Тропа, по которой шли сталкер без опозноватальных знаков на одежде и адский пёс**, петляла между деревьями и колючими зарослями. Воздух едва не трещал от пронизывающей его злости. И сталкер это чувствовал, но продолжал идти к источнику пси-энергии.

Пёс следовал за хозяином, подобравшись, как перед атакой. Он тоже чувствовал присутствие второго контролёра, но не мог уйти далеко от сталкера, удерживающего его ментально.

Тропа вывела их на опушку, где, не скрываясь, стоял ещё один человек. Неподалёку лежала мёртвая псевдоплоть, на которой, видимо, тёмный выместил ярость.

– Ну, здравствуй. Не думал, что снова свидимся, – сталкер обернулся.

– И тебе не хворать, Астат. Ты говорил, тебе нужна помощь. Подробнее, – парень с псом остановился на некотором расстоянии от собеседника.

– Мне необходимо проследить за наёмниками. Беглыми наёмниками, если быть точным. Я потерял их след. Если я заплачу, поможешь? Уверен, твой Коршун легко возьмёт след.

– Да, для него это нетрудно, но… – сталкер ненадолго замолчал. – Я предпочитаю не связываться с наёмниками.

– Среди них только двое ветеранов. А мы с тобой – контролёры. Да и в бой вступать с ними не придётся. По крайней мере, тебе. Плачу хорошо, подумай.

Сталкер задумался. Астат умел убеждать.

– Ладно. Надеюсь, действительно что-то важное и мы не зря теряем время.

Комментарий к Глава 10. Лаборатория

* Паук – мутант из модов.

** Адский пёс – ещё один мутант из модов.

Арты: https://fanart.info/art/art-view/71295, https://fanart.info/art/art-view/71294.

========== Глава 11. Правда ==========

Поздний рассвет беглецы встретили уже на «Скадовске». Большинство сталкеров к этому времени покинули судно, так что в баре почти никого не было – только двое одиночек и бандит, не считая сидящего за стойкой Бороды.

Троица расположилась за столом возле двери, чтобы при необходимости быстро покинуть «Скадовск».

– Всё безнадёжно. Нас найдут и перебьют. Без вариантов, – глядя на собственное отражение в кружке с чаем, едва слышно сказала Сольпуга.

– Не нагнетай. И так хреново, – Штиль в очередной раз отхлебнул из фляги.

В то время как Сольпуга и Гепард лишь помянули усопших, – а в гибели друзей уже никто не сомневался, – он нажрался в хлам.

– Вы как хотите, а я ухожу. Одиночке скрыться проще. Прощайте, парни, – Сольпуга поднялась из-за стола и направилась к Лоцману.

Гепард дёрнулся было за ней, но передумал.

– Штиль, вопрос к тебе есть. Что ты будешь делать дальше?

– Я не уверен до конца… Если решу, скажу. Думаю, они будут не против, – неразборчиво пробормотал тот.

– Кто «они»?

– Может, узнаешь потом. Не время.

Гепард оплатил койку и поднялся по лестнице на вторую палубу, успев заметить, как Сольпуга и Лоцман уходят – скорее всего, на «Янов». Ну да, к «Свободе»…

***

Ефрейтор думал, что не дойдёт. Даже не так. Он надеялся, что истечёт кровью раньше, чем его доведут до «Ростка», потому как неизвестно, какой приём приготовил для него Дербник. Однако командир группы, Линзанг, тоже понимал, что пленник умрёт слишком рано, и приказал своим подчинённым оказать первую медицинскую помощь.

Как итог – его доставили живым. Проведя обезоруженного и обессиленного Ефрейтора в кабинет Дербника, Линзанг резким толчком поставил его на колени и направил в затылок пистолет.

– Этого взяли живым. Когда пришли, их было четверо. Троим удалось уйти, – отчитался наёмник.

– Плохо. Их нужно найти. Но сначала разберёмся с этим, – Дербник перевёл взгляд на пленника. Позывной?

– Ефрейтор, – нехотя представился тот.

– Значит так, Ефрейтор… Смотри, как мы с тобой поступим. Либо ты соглашаешься на добровольное сотрудничество, либо мы тебя заставим.

Ефрейтор знал, что его убьют при любом раскладе. Синдикат никогда не оставляет предателей.

– С тобой, гнида, я «сотрудничать» не буду никогда! – прошипел пленник.

– Хочешь по-плохому? Хорошо.

– Мне допросить его? – Линзанг кровожадно ухмыльнулся.

– Нет. Твои навыки могли бы впечатлить Волкодава, но я предпочту обойтись менее жёстким способом, – Дербник указал подчинённому на дверь.

Он вышел из-за стола и подошёл к Ефрейтору.

– Зря ты не захотел просто ответить на вопросы, – с сожалением покачал головой разводящий.

Удар. Ефрейтор упал на бок, согнувшись в три погибели в попытках вдохнуть.

– Какова конечная цель группы?

Ефрейтор промолчал. Наёмник нанёс ещё несколько ударов ногами.

– Отвечай! – потребовал он.

– Ты напрасно всё это делаешь. Мы не… – пленник закашлялся, —…не убивали тех «должников». Что тебе не позволяет признать свою неправоту? ЧСВ? Или ты просто о своём имидже печёшься, урод? Боишься потерять авторитет?

– Заткнись…

– Что, в точку? Человеческая жизнь для тебя ничего не значит. Только бабки и власть. Сволочь.

Дербник присел на край стола.

– Да, Зона всех нас изменила… – невесело сказал он. – Но в одном ты не прав. Синдикат на грани войны с «Долгом». С тыла поджимает группа Ригера. «Безликие» могут в любой момент нанести удар. А вы виноваты в том, что Синдикат оказался втянут в начинающуюся войну. Если все наши враги атакуют вместе или один за другим, не оставив времени на восстановление сил, что они наверняка и сделают, очень много людей погибнет. Весь или почти весь клан будет уничтожен. Как думаешь, нужна нам дополнительная угроза со стороны предателей, когда единственный наш достаточно сильный союзник – «Свобода»?

– Вот оно что… – Ефрейтор ненадолго замешкался, переваривая информацию. Он только что узнал Дербника с другой стороны. – Это всё равно не оправдывает всех твоих поступков.

– Каждый из нас грешен, – хмыкнул разводящий. – И всё-таки, просто скажи, куда ушли остальные. Тогда умрёшь быстро.

Собравшись с силами, Ефрейтор прямо взглянул в глаза Дербника и без страха отрезал:

– Ни за что.

***

Затон выглядел ещё более неприветливо, чем обычно. Снег смешивался с грязью. Лёд лишь возле берегов покрывал огромные глубокие лужи. Заболоченную местность даже зима не скрасит.

«Скадовск» возвышался над болотом одинокой громадиной. Некогда начищенный до блеска металл теперь, спустя несколько десятилетий с момента первой аварии на ЧАЭС, был изъеден коррозией.

Я спустилась по скользкому склону холма и, обходя лужи, двинулась к сухогрузу.

«А если они не дошли? – уже в который раз вернулась неприятная мысль. – В лесу ночью стреляли… Лишь бы ребята были живы…»

Первым, кого я заметила, войдя в бар, оказался невыспавшийся Гепард.

– Ржавая? Ты жива? – то ли удивился, то ли обрадовался он.

– Как видишь. Остальные где?

– Штиль покурить отошёл, Сольпуга ушла, а Ефрейтор… – сталкер помрачнел. – Он погиб. В последний раз мы его видели в шахтах в Рыжем лесу.

– Что?! – только и смогла выдавить я.

– Он был вашим другом, да? Соболезную…

Позади хлопнула дверь. Я обернулась и встретилась взглядом со Штилем. Он на мгновение застыл, будто не веря глазам, а затем одним быстрым движением сократил дистанцию и ласково поцеловал меня.

– Чёрт… Я думал, больше не увижу тебя… – прошептал наёмник, чуть сдвинув голову в сторону.

Его действия не вызвали прежнего отклика в душе. Уже давно чувства стали угасать, но я не заметила, когда от этого внутреннего огня осталась лишь зола.

Если верить исходящему от него запаху крепкого алкоголя, Штиль был пьян. Быть может, именно поэтому он не обратил внимания, что в ответ на свой порыв получил лишь холод.

Уходить со «Скадовска», куда вскоре могли нагрянуть наёмники, мы собирались вечером, чтобы отдохнуть после трудного перехода. Но планы изменились.

Наёмники пришли раньше, чем ожидалось. Вот только цель их была нескольколь другой.

Я замерла за стеной возле лестницы, осторожно заглядывая в бар. Наёмники заняли позиции так, чтобы держать под прицелом всё помещение, а их командир подошёл к Бороде.

– Руки покажи! – приказал он. – Так, хорошо… У Ригера к тебе предложение. Ты будешь работать на нас, а «Скадовск» – стратегически важную точку, – возьмут наши бойцы. В противном случае все, находящиеся в этом помещении, будут убиты.

– Это место должно оставаться нейтральным и открытым для всех. Сколько ваших здесь Выброс пережидало? Вот то-то, – Борода сделал едва заметное, будто случайное движение. В тот же миг несколько сталкеров, опрокинув столы и присев за ними, хоть и так себе укрытие, открыли огонь. Сам Борода тоже не стоял на месте. Он отскочил в подсобку и появился вновь уже с дробовиком.

Наёмники ответили беспорядочной стрельбой. Завязалась перестрелка. В дверях появился одиночка в балаклаве, оказавшийся в тылу у «синих».

Командир группы высунулся совсем ненадолго, но тут же ему в глаз вонзился метко брошенный кем-то нож. Знакомый почерк.

Потеряв лидера и двоих товарищей, бойцы Синдиката отступили. В том, что они вернутся, собравшись с силами, сомнений не возникало. Один из сталкеров вытащил свой нож из глазницы трупа и, вытерев лезвие от крови, зашагал к двери. Уходя, он оглянулся через плечо и коротко бросил:

– Они не остановятся. Будьте осторожны.

Этот голос я уже где-то слышала. Скорее всего, довольно давно. Пересекались где мельком с этим человеком? Вполне возможно. Разглядеть лицо не позволила балаклава.

На нижнюю палубу спустились Штиль и Гепард.

– За нами приходили? – спросил сталкер.

– Нет. Их послал Ригер.

Штиль совсем не выглядел удивлённым, будто знал о планах Ригера. Или просто догадывался?

– Они вернутся с подкреплением, и тогда «Скадовск» не выстоит. Уйдём сейчас – может, успеем покинуть Затон, – сказал он.

– Но зачем им перевалочный пункт здесь? Ему и другие группы мешают?

– Возможно.

– Выходим через две минуты.

Гепард подошёл к барной стойке.

– Слушай, вопрос есть. Здесь сталкер по прозвищу Сервал не появлялся? – спросил он у Бороды.

– Вроде это он только что ушёл. Если поспешишь – ещё успеешь догнать.

– А куда он идёт, не знаешь?

– Не уверен, но может идти в Припять.

– Откуда инфа?

– Он приходит нечасто и всегда с хабаром – только редкие и дорогие артефакты, которые ближе окраин Припяти и ЧАЭС очень сложно найти.

Поблагодарив Бороду за подсказку, Гепард обратился ко мне:

– У вас своя дорога или вместе держаться будем? Мне нужно найти отца, вам – замести следы и скрыться там, где найти вас будет максимально трудно. В Припяти людей почти нет. Я видел на карте точки – ДК, порт и кинотеатр, но они помечены, как заброшенные.

– Нет, они принадлежат «Монолиту». Но в том, что в Припяти можно скрыться на некоторое время, ты прав.

– Не хотелось бы лезть к фанатикам, но более недоступна только ЧАЭС, – вздохнул Штиль.

Как и собирались, мы вышли через пару минут. На снегу остались следы уходящего к станции переработки отходов человека. Хоть и были сомнения насчёт личности оставившего их сталкера, других вариантов, кроме как идти за ним, не осталось: в контактах КПК он не отображался, самого Сервала видно не было.

Не так давно на станции находился лагерь группы Крюка, однако наёмников оттуда выбила волна мутантов, после чего те обосновались, вроде бы, в подземельях под «Железным лесом». Так что теперь возле станции можно спокойно пройти, если не заходить на территорию, где есть вероятность встречи с мутантами.

Незаметно подбирались сумерки: я пришла на «Скадовск» часам к трём, ещё около полутора-двух часов мы провели на сухогрузе, – зимой темнеет рано, да ещё эти вечные тучи…

С наступлением темноты звуков прибавилось. Со стороны земснаряда донёсся рёв, за которым последовала стрельба. Кто-то в отдалении протяжно то ли охнул, то ли зарычал.

По одну сторону от нас возвышалось молчаливое лесничество. По другую – уходил к заросшему камышом болоту пологий склон. Именно с болота ветер принёс многоголосый собачий вой.

– Слепые псы? – уточнил Гепард.

– Нет. Они не такие звуки издают, – я прислушалась к уже слышанному когда-то вою, и холодок пробежал по коже. – Чёрные собаки. На возвышенность, быстро!

Мутанты завыли ещё раз. Охота началась.

Мы бросились на территорию комплекса, в центральное здание. Внутри было темно и сыро, почти ничего не видно, но лестница на второй этаж находилась недалеко от одного из входов.

– Гепард, прикрывай с тыла. Штиль, к окнам! – скомандовала я, занимая позицию.

Чёрные собаки волной ворвались в лесничество через главные ворота, следуя по запаху. Мы открыли огонь. Можно было даже не целиться: почти все пули находили свою цель. Несколько собак отвлеклись на трупы и раненых сородичей, ещё часть мутантов заметалась под обстрелом, остальные же пробрались в здание.

Я подбежала к лестничному проёму, чтобы помочь Гепарду: в одиночку сдержать натиск оголодавших мутантов было почти невозможно.

– Граната пошла! – предупредил сталкер, бросая вниз «лимонку».

Взрыв раскидал собак, но ненадолго. Новые твари ринулись к лестнице. Мы встретили их беспорядочной стрельбой, но одной зверюге, хоть и раненой, удалось прорваться. Гепард пинком отшвырнул её на пару метров и добил выстрелом в голову.

Чёрные собаки никогда не отступают. Точнее, почти никогда. Заставить их бежать во время охоты может только что-то куда более опасное – Выброс или некоторые ночные мутанты.

На улице взвизгнула собака. Штиль отпрянул от окна и прижался спиной к стене.

– Химера, – сообщил он.

Я взмахом руки приказала товарищам следовать за мной и спустилась вниз. Осторожно выглянула из-за угла. Химера чёрной тенью скользила среди мечущихся собак, оставляя за собой только растерзанные трупы.

Зверь никогда не убивает просто так, но этот мутант создавался для военных целей. Умное, можно сказать, разумное, но ещё более жестокое, чем человек, не знающее жалости существо. Что ж, человек сам создал тварей и теперь расплачивается за это.

На стене висел выцветший план здания со всеми выходами. На противоположной стороне цеха находилась дверь. Именно туда мы и направились, пока химера рассправлялась с чёрными собаками.

Помимо ворот, с лесничества были ещё пути отхода – через проломы в кирпичном заборе. Один из таких проломов выводил на дорогу рядом с мостом имени Преображенского.

Аномалий на мосту не было. Наверное, после последнего Выброса исчезли. Обломки труб и проржавевшие военные джипы и БТРы, оставшиеся ещё со времён одной неудавшейся операции вояк, до сих пор служили немым напоминанием об осторожности: в Зоне может произойти всё, что угодно, и когда угодно.

Уже окончательно стемнело. На фоне пасмурного неба возвышалась впереди заброшенная станция переработки отходов. К бетонной ограде тянулся глубокий разлом, над которым пространство рябило и подрагивало и из которого виднелось бледно-голубое свечение «Электр». На расстоянии нескольких десятков метров от «Рубца» начинала болеть голова – последствия приближения к пси-полю.

***

Коршун уверенно шёл на Затон в обход Долины шорохов. Уже смеркалось, но он безошибочно определял тропу между аномалиями. Сталкер и «свободовец» следовали за псом на некотором расстоянии.

–…Так ты наёмником был, а теперь – фримен? Не боишься, что когда-нибудь люди поймут, насколько ты для них опасен? – спросил тёмный.

– Они знают, – Астат усмехнулся в ответ. – Некоторые даже сталкивались с контролёрами.

– То есть ты даже не пытаешься скрывать свою сущность? – сталкер удивился. – А сам-то понимаешь, какая сила дана тебе Зоной?

– Понимаю, не сомневайся. Лёд, что ты вообще привязался?

– Просто интересно, почему ты не присоединился к братьям и сёстрам.

– Ты сам-то давно это сделал?

– Нет, но я просто не знал всей правды… Дальше, чем километров на десять, мне от Зоны не уйти. Всю жизнь в деревне у Периметра провёл. Попробовал год назад уехать в Киев. Сначала всё вроде неплохо было, пока не начал быстро терять силы. И это я сейчас не о способностях, хотя и они ослабли. Просто недели не прошло, как чуть ли не на зомби стал похож. Вот знаешь, есть такое состояние, когда понимаешь, что если не предпринять что-нибудь, просто сдохнешь со дня на день. Пришлось вернуться.

– Смирись, брат. Никому из нас нет пути из Зоны, – Астат помолчал и продолжил: – Так это правда, что где-то в Центре Зоны есть база тёмных сталкеров? А как же «Монолит»?

– Ты многого не понимаешь, Астат, – покачал головой Лёд. – Мы – часть Зоны, она даровала нам сверхъестественные, по меркам человека, силы. «Монолит» тоже связан с ней. Как – не знаю.

Впереди показался «Скадовск». Коршун остановился, прижав уши к голове, и утробно зарычал.

«Он почуял опасность», – мысленно пояснил Астату Лёд.

Подойдя ближе, оба ощутили угрозу, исходящую от сухогруза. Угрозу и смерть. Лёд перебежками подобрался на опасно близкую дистанцию, оставаясь едва ли не на грани тени и тусклого света от лампы у входа. Возле двери дежурил наёмник.

Астат не пытался остановить товарища. Если хочет рискнуть невесть зачем – его право, его же проблемы.

Наёмник повернулся лицом к присевшему в темноте сталкеру. Он не мог не заметить светящиеся глаза, но хватило всего одного взгляда, чтобы контролёр пробрался в сознание и подчинил себе волю человека.

– Что ж вы, уроды, натворили? – тихо, но с проступающей злостью проронил Лёд, наткнувшись на нужные воспоминания в голове наёмника.

– Что ты видишь? – спросил Астат.

– Остатки отряда… Подкрепление из Мёртвого города… Атака на «Скадовск»… Численный перевес на стороне наёмников, но сталкеры защищаются… Бандиты бьют с тыла… Они надеятся, что смогут договориться с «союзниками», но их убивают… Постой… Это не наёмники.

***

Ночная Зона смертельно опасна. Это известно всем. И именно поэтому, как только стемнело, раненого Ефрейтора вышвырнули с базы. Ему не дали ни оружия, ни КПК. Шансов добраться хотя бы до Милитари у бывшего наёмника не было, не говоря уже о том, чтобы попытаться дойти до Периметра.

До утра ему не протянуть: мутанты найдут его раньше, чем придёт рассвет. Дербник знал, как избавиться от человека без лишних следов.

Ефрейтора привязали к железной трубе в заброшенном цеху. Уходя, один из наёмников выстрелил ему в живот, чтобы запах свежей крови привлёк обитающих неподалёку снорков.

Мутанты ещё не появились, но сталкер уже начал терять сознание от боли. Он то проваливался во тьму, то вновь приходил в себя и прислушивался к окружающим звукам, доносящимся будто издалека.

В очередной раз очнувшись, Ефрейтор заметил у входа в цех силуэт стоящего на четвереньках человекоподобного существа в противогазе. Вслед за первым снорком показались ещё несколько.

«Простите, мои хорошие… Не вернусь я к вам из треклятой Зоны», – мысленно попрощался с семьёй сталкер, глядя на приближающихся мутантов.

Вожак стаи прыгнул…

…Но его сбила снайперская пуля.

Остальные снорки выскочили на улицу, пытаясь найти нового врага, однако тот продолжал отстреливать их, не показываясь. Вероятно, снайпер залёг где-нибудь на крыше или вышке.

Жизнь полна сюрпризов. Она может как оборваться в самый неподходящий момент, так и подарить второй шанс. Дать надежду на спасение, когда кажется, что выхода нет.

Последний снорк упал замертво. Спустя минуту в цех осторожно вошёл человек. Свет его фонаря резанул по глазам, заставив Ефрейтора зажмуриться.

– Наёмник? Вот уж кого не ожидал увидеть в таком положении… Это тебя свои здесь привязали? – сталкер отвёл луч света в сторону, но направил на Ефрейтора КСВК.

Бывший наёмник смог разглядеть форму Синдиката. «Вот чёрт…»

– Да. Это ошибка. Можешь разрезать верёвки?

– Ты безоружен? Тогда могу, – незнакомец освободил пленника. – Да ты ранен! Ладно, сейчас тебя подлатаем, а там уже и к медику надо будет…

– Зачем ты мне помогаешь? – Ефрейтор не понимал мотивации этого странного наёмника. Он для Синдиката – предатель, а этот ведёт себя, как ни в чём не бывало.

– А почему нет? Нам нужны профессиональные бойцы.

– Кто ты вообще такой?!

– Тебе всё скажет Ригер. Я не буду разглашать эту информацию. Не факт, что ты захочешь присоединиться, и тогда тебе лучше не знать – живее будешь.