Текст книги "Озеро теней (СИ)"

Автор книги: SRouen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Но вчера ты меня так обнял… – Ника хотела исчезнуть, раствориться, забыть этот ужасный разговор. Она чувствовала себя глупой и наивной, решив, будто бы мёртвому есть до неё дело. Адриан резко захлопнул книгу, отчего громкий звук прошёлся по комнате. Он обернулся, и Ника увидела в его глазах холод и равнодушие.

– Я бы обнял любую живую, которую так долго опекал.

Нику словно погрузило в чан с ледяной водой. Она вмиг вернулась на землю, и парящее чувство растворилось, превратив счастье в боль. Она отодвинулась к краю кровати, сдерживаясь от того, чтобы не позволить слезам показать свою слабость. Она ощущала себя преданной и униженной, подобных чувств она прежде никогда не испытывала. Она так же впервые увидела такого Адриана, его тёмную сторону, его холодность и жестокость. Она была так глупа и наивна, решив, будто мёртвый способен испытывать чувства и это целиком и полностью её вина. Она больше не говорила, медленно отсаживаясь к краю кровати, желая как можно дальше уйти от Адриана.

Он никогда не забудет этот взгляд, полный разочарования. Он никогда не простит себе причинённую ей боль. Никогда.

Доминика была потеряна, слова не подбирались, и она совершенно не знала, что стоит сказать в подобной ситуации и как себя вести. Слово «прости» было готово вот-вот сорваться с языка, но Адриан снова взглянул на неё так холодно и отчуждённо, что она успела пожалеть не только о том, что призналась, но и том, что было прежде.

– Уходи, – нет, его голос не был грубым или стальным. На какой-то миг Нике показалось, что там проскользнули нотки грусти, но она больше не верила себе. Она поднялась, чувствуя, что чудом может ещё стоять на ногах, а её с ног до головы обдаёт холодным потом. Она захотела исчезнуть, но уйти молча она не могла.

– Прости, – прошептала она, намеренно придавая своему голосу спокойствие, однако это выходило нелепо, и её голос дрожал. Развернувшись, она бросилась бежать, желая поскорее скрыться из этой комнаты и спрятаться от него, от той боли, что он причинил ей. Нет, она больше никогда не сможет подойти к нему и заговорить как прежде. Их дружба окончилась сегодня и с этого момента они чужие. Да и Ника не захочет дружить с человеком, который так холодно отверг её.

Адриан провожал девушку взглядом, а потом прислушивался, как её лёгкие шаги удаляются по коридору. Послышался хлопок двери, и теперь он мог выдохнуть. Резкая боль заполнила область солнечного сплетения, и он скрутился, зажимая свою грудь. Что он наделал? Он испортил отношения с единственным другом в этом мире, с той, которая не пугалась его, которая пыталась быть рядом. С той, которая научила его любить.

Он сидел так несколько минут, но боль пульсировала и не спешила проходить. Почему так происходит? Он достаточно настрадался в этом мире, достаточно видел боли, ужаса, смертей. Он хотел бы уйти на покой, освободиться и снять тяжкое бремя со своих плеч.

Постепенно комнату наполнил холод, и на него обрушилась мёртвая тишина, а затем лёгкий ветерок коснулся его кожи. Он понял, что пришла Смерть, она редко посещала его обитель, но если и приходила, то обычно с какими-нибудь новостями.

– Я тобой горжусь, мой мальчик, – скрипучий голос смягчился, и он ощутил холодную руку на своём плече. Невольно, он поднял голову и заметил её взгляд, такой знакомый. Нет, он видел его ещё у кого-то, но он не мог понять у кого. Она была одета в своё чёрное, траурное платье, поверх которого болтался толстый плащ. Шелест ткани разносился по комнате от любого её движения, а мраморная кожа Смерти в свете дневного солнца смотрелась очень бледной. «Белый и чёрный шоколад», подумал про себя Адриан, понимая, что он даже не помнит, пробовал ли когда-нибудь подобное или нет. Так же Адриан догадался, что в городе появился новый мёртвый, именно мёртвый, поскольку будь там живой, плаща бы не было.– Чувства не для мёртвых. Эта сторона принадлежит живым и ею управляет сама Жизнь, – старуха опустилась рядом, её голос становился мягким и уже не казался отталкивающим.

–Но… я думал, что я не способен чувствовать. Ты говорила, что я застрял в своём возрасте, но почему когда я пытался вернуть себе свой возраст и настоящую внешность, я не смог? Почему я смотрю на мир другими глазами? Я не ребёнок, далеко не ребёнок. Зачем ты соврала?

– Чтобы уберечь тебя, – ответила Смерть. – Я не могла сказать шестилетнему мальчику, что его удел жить Изгоем в мире мёртвых и не иметь возможности распределения.

– Кто я? Я не мёртвый, поскольку внешне меняюсь, я и не живой, у меня нет шанса вернуться…. Кто я? Почему это происходит со мной? Мне уже не шесть и ты вполне можешь рассказать мне правду.

– Я не знаю правду, мой мальчик. Никто не знает. Даже Ангел, – вздохнула Смерть.

– Жизнь несправедлива ко мне! – в сердцах бросил Адриан и оттолкнул руку Смерти. Поднявшись, он начал расхаживать по комнате. – А скоро рождение, моё рождение и я снова буду испытывать свою смерть, снова погружусь в этот кошмар и снова стану шестилетним мальчиком, у которого незаконно отняли жизнь и поместили в этот мир, да ещё с такими адскими муками! Если Ад есть, то я сейчас в нём! – его голос повышался, потом понижался, он говорил свою речь торопливо, а в последнее предложение вложил всю свою боль от несправедливой участи, всю свою ненависть. Он отошёл к стене и опустился на своё покрывало, отводя взгляд к окну и пытаясь успокоить бушующий внутри гнев. – А я хочу жить, хочу испытывать чувства, хочу ошибаться и снова пытаться….

В комнате снова стало тихо, Адриан не слышал ничего, пока Смерть не поднялась и медленно не направилась к нему. Каждый её шаг был слышен, каждое движение отдавалось шумом плотной ткани, эти звуки лишь больше раздражали парня. Он хотел рассказать миру о том, как он устал быть никем, он хотел заявить о своём праве на жизнь или на достойную смерть.

– Я знаю, что может поднять тебе настроение, – произнесла Смерть, останавливаясь рядом с ним. – Помнишь, в девять лет ты достал у меня книгу, не знаю, откуда ты смог её найти, и тебе очень понравилась сцена, описанная там.

– Бал… – прошептал Адриан.

– Да, там был бал. Мы устроим лучше, бал-маскарад. Это будет моим подарком перед твоим рождением. Мёртвых в городе предостаточно и все придут, никто не откажет Смерти. Устроим его в конце недели за три дня перед твоим рождением, – поднявшись, Смерть направилась к выходу. – И помни, не время тебе отчаиваться. Может, всё ещё разрешится.

Когда Адриан поднял голову, чтобы взглянуть на неё и начать спорить, он заметил лишь серые стены и больше ничего. Она ушла. Что же, бал, так бал, это лучше, чем с содроганием проживать три дня перед рождением.

========== Глава 19 ==========

Звон в ушах не прекращался даже тогда, когда к Доминике обращался Аристарх Георгиевич, заметив, с какой скоростью девушка забежала в свою комнату и захлопнула дверь. Она прижалась спиной к холодному дереву и медленно сползла на пол, чувствуя, как внутри всё сжимается от боли. Нет, она не заплачет. И пусть внутри всё ломается, разлетается на мелкие кусочки. Она не позволит этой боли заставить её плакать. Никогда. Она просто сидела и смотрела вглубь комнаты, на свою кровать, стены и потолки. Сейчас она казалась ей единственным островком, который оберегает её от ужасов холодного мира. Она медленно поднялась и направилась к кровати, проводя ладонью по гладкой, холодной стене и стараясь прислушаться к этим чувствам. Да, неприятно, ничего не скажешь, но это не повод впадать в отчаянье. В конце-то концов, её единственная цель не изменилась, она по-прежнему хочет вернуться домой к родителям и снова почувствовать вкус к жизни.

Присев на мягкую кровать, она почувствовала, как боль постепенно проходит, и её начинают наполнять другие эмоции. Разрушительные. Она начинает злиться, на себя, за свою глупость, на Адриана, за его грубость и на Жизнь, за то, что та подвергла её такому испытанию. Схватив подушку, она впилась в неё руками, впилась настолько сильно, насколько могла, отчего костяшки на её пальцах побелели. Она не хотела бы швырять её или бить, она старалась успокоиться тихим способом, не потревожив при этом Аристарха Георгиевича.

Понимая, что она больше не в состоянии сидеть на месте, она решила покинуть комнату, но уйти тихо, чтобы не услышать нравоучения от старика, не столько она их боялась, сколько переживала, что сама может нагрубить в ответ. Покинув комнату, она увидела вдалеке знакомую фигурку и почувствовала, как сдавило в груди, а руки стали влажными. Нет, она не хочет его видеть. Убедившись в том, что он её не заметил, она проскользнула за угол и направилась к дому Инги. Ей хотелось сделать что-то безумное, встретить Дениса, как-то выпустить пар. Она не понимала, что нарочно нарывается на опасность.

Она помнила, что за домом находилась вторая дверь, поэтому поспешила уйти с открытого участка, на котором её мог заметить Адриан. Двор казался заброшенным, однако Ника не придавала этому значения, она не обращала внимания на окружающую обстановку, её не заботило и то, что ища мёртвых, она рискует своей жизнью, а, следовательно, и своей целью.

Ника постучала в окошко, затем в дверь и принялась ждать. Вначале было тихо, а затем в доме послышались тяжёлые шаги, и дверь открыла старушка. Она была ниже Доминики на целую голову, сгорбленная, она чуть шла. Её седые волосы были растрёпаны, а выцветшее платье смотрелось слишком убого. Старушка опиралась на клюку и смотрела в глаза Доминики. Какой это был взгляд – настоящий безжизненный взгляд мёртвого. В её глазах была пустота, а цвет глаз был практически неразличим, словно её глаза полностью белые и в них виднеются только чёрные зрачки.

– Прошу прощения, что побеспокоила вас, но я ищу Ингу, девушку, которая останавливалась у вас.

– Её с утра нет, – скрипучим голосом ответила старушка. Ника ещё раз извинилась и направилась в сторону короткой тропинки, раздумывая, куда бы ей пойти. К озеру теней, хоть душа и просилась туда, она не решалась идти, беспокоясь о том, что может там наткнуться на Адриана, ещё хуже, если встретит там его и Анну, хватит ей одного удара для этого дня.

Она шла по тропинке, смотря себе под ноги и спрятав руки в карманы, не смотря, куда она держит путь. Ника решила довериться собственному сердцу и просто идти, куда глаза глядят. Вот она прошла мимо парка, обошла его со стороны костёла, увидела в дневном свете ту часть города, которую видела только ночью, с Артуром. И дорога её закончилась у беседки, в которой она встретила Судьбу. Теперешние знания да в тот бы вечер, она бы столько вопросов задала гадалке, и не отпустила бы её, пока не смогла получить ответы.

– А ты что тут делаешь? – раздался голос Инги. Ника обернулась и увидела её вместе с Максимом. Она невольно улыбнулась, вспомнив их первую встречу, когда она ещё даже не догадывалась, где она и что происходит.

–Просто сижу, надоело прятаться, – ответила Ника. Инга стала выглядеть ещё хуже, ко всему прочему добавился неприятный и отталкивающий блеск кожи, будто бы она обмазана жиром, щеки впали, кости стали выпирать. Столь же неприглядно выглядел и Максим, она помнит, что в последний раз видела его на вечеринке и что он, пожалуй, единственный, кто ещё не пытался отомстить ей. – А где Денис или Артур? Я думала вы с ними.

– Денис просто псих, – ответил Максим и зашёл в беседку, он присел рядом с Никой, зная, что в ней он найдёт единомышленника. – Он одержим своими безумными идеями.

– Расквитаться со мной?

– Нет, – на сей раз голос подала Инга. Было видно, что ей неприятно, однако она пересилила себя и так же зашла в беседку, только села рядом с Максимом, подальше от Ники. – Он уверен, что есть способ повернуть колесо фортуны и вернуться к жизни, что даже у мёртвого есть такой шанс.

– Поэтому он ещё не убил тебя, не предпринял серьёзных попыток. Хотя ты всегда была в его поле зрения, – Макс вскрикнул от того, что его толкнула локтём Инга. – Что? Будто она сама не понимает, что играет с огнём.

– Денис думает, что вернуть жизнь можно как-то через живую, поэтому он медлит, – объяснила Инга.

– Бессмыслица какая-то. Я не верю, – холодно ответила Ника, ей эта идея казалась действительно безумной. – Вы тоже желаете мне смерти?

– Нет. Нам дела до тебя нет, – ответила Инга и Макс кивнул. – Просто ты раздражаешь своей живой энергией, и к тебе просыпается агрессия.

– Зависть, – вздохнув, добавил Макс.

– Ну, простите меня, что ещё я могу сказать? – раздражённо произнесла Ника и решила перевести тему. – Вы давно знаете Дениса?

– Я познакомился с ним уже тут, нас свела Инга. Но я не могу с ним общаться, поэтому стараюсь избегать его компании, – Макс поправил спадающие очки.

–Мы вместе учились последний год в школе. Его перевели к нам. Говорили, что в той школе он крал, хулиганил, пропускал занятия и его просто отчислили. Но я ничего не могу сказать, лично мне он ничего плохого не сделал. Но он неприятный человек…. – Инга замолчала.

– Он убивал животных, жестоко, травил их, душил… – быстро и, понизив голос, произнёс Макс.

– Максим! Прекрати! – настаивала Инга.

– А как ты думаешь, что его мучает? Я видел эти царапины у него на спине…

– У него была семья там, в живом мире? – прекратила перепалку Доминика.

– У него родители были алкоголиками, сама понимаешь, что это за жизнь, – тяжело вздохнула Инга. – Не позавидуешь.

– Я не спорю, но это не повод вымещать своё зло на беззащитных животных, – холодно заметила Ника, всё в душе у неё восстало против Дениса, она никогда не понимала людей, которые позволяли себе подобное. Ей казалось, что таким людям место в клиниках, где от подобного лечат. Она заметила, что знакомые смотрят вперёд и никак не реагируют, обернувшись, она заметила у входа в беседку Дениса, который стоял, опираясь о перила, и ехидно улыбался. Теперь Доминика понимала, почему каждый раз, когда речь заходила о нём, Инга постоянно дёргала Макса, и тот говорил тихо.

– Обо мне сплетничаете? – его голос был весёлым и задорным, что ещё больше пугало Нику. Никогда не знаешь, что у таких на уме. Он может улыбаться тебе в глаза, а потом с такой же улыбочкой всаживать нож в спину. В руках он крутил раскладной ножик с большим лезвием, которым указал на Макса. – С тобой я потом разберусь. А сейчас брысь отсюда, брысь, – приказал он, и мёртвые послушно покинули беседку. Ника ощущала, как всё внутри холодеет и она не может пошевелиться. Страх сковал её, хотя она и не могла понять, почему. – Ты одна и здесь? А где же твой дружок? – Денис зашёл в беседку и сел рядом с Никой, он закинул руку на её плечо и приблизил ножик, продолжая крутить его в руках.

– Ты об Артуре? Не знаю, я его не видела ещё сегодня. Как раз собиралась навестить. Пойдёшь со мной? – Ника решила сделать вид, будто она не чувствует опасности и не понимает его намёков.

– Ты знаешь, о ком я говорю. О, он так переживал за тебя, когда я запер его в подвале, – рассмеялся Денис. – Влюблённый Изгой. Или нет, Изгой и Живая. Такое возможно? Мёртвые не умеют любить. Смешно было наблюдать за ним, честное слово.

– Я не понимаю о чём ты. Так ты пойдёшь со мной к Артуру? – Ника попыталась убрать его руку, но он резко притянул её к себе и коснулся холодным лезвием шеи Ники.

– Нет, это ты пойдёшь со мной, – его голос был низким и грубым, он напоминал голос ужасного монстра из какого-нибудь кошмарного фильма. Затем он резко отпустил её и улыбнулся настолько мило и добродушно, что Нике показалось, будто перед ней другой человек. И как в нём умещалось две разные противоположности? – Ну же, чего расселась?

Ника покорно поднялась, Денис сразу же взял её под руку и незаметно приставил нож так, чтобы тот упирался ей прямо в бок. Они покинули беседку и направились в город.

– И куда мы идём? Беседка не подходила для хорошего места, чтобы расквитаться со мной? – Ника старалась говорить спокойно, хотя внутри она волновалась.

– Это плохая привычка, нарываться. Лучше молчи, – настаивал Денис, и Ника решила не тратить больше сил на разговоры, к тому же, внутренне она была уверена, что он не причинит ей зла и не могла понять, откуда в ней появилась эта самая уверенность.

Они не отошли слишком далеко от беседки, направились к домам и зашли во двор пятиэтажного дома из красного кирпича. Местами стены были разрушены, а на земле лежали неровные куски кирпичей. Все, как одно, окна были полностью завешаны, кое-где на стёклах виднелись неровные трещины, но полностью разбитых окон не было. Они прошли в первый подъезд, на котором красной краской была нарисована цифра семь и сразу попали в сырое тёмное здание. Пахло холодом и старостью и чем выше они поднимались, тем хуже становился запах. Они миновали три этажа, и подошли к деревянной двери без номера. Денис сжал руку Доминики и отложил нож, а сам начал разыскивать ключи в кармане. Это был шанс для девушки, чтобы спастись, она ощутила, как ослабла его рука. Но она медлила, внутри неё взыграло любопытство, и она хотела увидеть жилище Дениса, к тому же что-то внутри подсказывало ей, что уходить не стоит и она решила довериться внутреннему голосу.

Парень достал ключ, который висел на белой нитке и начал раскрывать дверь, три раза и громко повернув замок. Запустив девушку в коридор, он тут же лихорадочно захлопнул дверь, будто боясь, что Ника возьмёт и ускользнёт от него.

Коридор был небольшим и полностью захламлённым. Сбоку стоял шкаф, из которого буквально вываливалась одежда, на полу разбросана обувь, а ковёр был достаточно грязным, Ника отчётливо видела небольшие горки песка. Дальше коридор упирался в дверь, а затем сворачивал направо и вёл к ещё трём дверям, все были плотно закрыты. Денис сразу же оказался рядом с девушкой и снова схватил её под руку и открыл самую первую дверь, запуская её в комнату. Единственное окно было заставлено старыми книгами, которые совсем не пропускали свет, на стенах практически отсутствовали обои, лишь местами небольшие куски с орнаментом, стояла кровать, так же заваленная одеждой, старыми одеялами и книгами. Больше в этой комнате ничего не находилось.

– Будешь здесь, пока я не решу, что дальше с тобой делать, – голос Дениса был грубым и низким, он хлопнул дверью и скрылся в квартире. Ника осмотрелась, в надежде найти себе уголок, и решила присесть около кровати – это единственное место, которое было более или менее чистое.

Сколько она сидела в полном одиночестве, она не знала, ей даже казалось, будто бы Денис покидал квартиру. Но он запер дверь, и она не имела возможности покинуть комнату, чтобы изучить квартиру. Глупо было надеяться, что он бы совершил такую оплошность.

Ей было тоскливо, как ни крути, а в тишине невозможно спрятаться от себя. Когда ты в компании с кем-то или с чем-то, то твой мозг занят, вопреки всему ты погружаешься в это занятие или общение. Но оставшись наедине, ты ощущаешь, какая внутри тебя дыра, как тебе на самом деле плохо. Иногда кажется, что чувства проходят, оставляя после себя пустоту и ты всячески пытаешься её заполнить. Но в минуты одиночества ты явственно ощущаешь, что это не так, чувства есть и они просто ждали момента, когда могли снова напомнить о себе.

Ника поднималась, расхаживала по комнате, даже сняла книги с подоконника и впустила свет, однако с грустью признала, что реши она убежать, то спрыгнуть бы она не смогла. Слишком высоко и опасно.

Когда на улице стало стремительно темнеть, Ника услышала поворот замков и торопливые шаги, они метались по квартире, а потом будто бы остановились у комнаты Ники. Девушка замерла, она ощутила, если такое возможно, как бьётся её сердце. Раздался звук поворота замка и в дверях показался Денис, запуская в комнату полоску света.

– Решил проверить на месте ли я? – уточнила Ника, не отходя от окна. Её успокаивало то, что рядом книги, и она сможет кидаться ими в случае его нападения.

– Я просто… – он вздохнул и щёлкнул свет, только сейчас Ника заметила, что он уже был в майке с короткими руками, а на его левом запястье мелькало пятно, но она не могла разобрать что там.

– И всё же, зачем тебе я? Неужели ты уверен, что получишь жизнь через меня?

– Я отдам тебя Смерти взамен на жизнь, – спокойно произнёс Денис и облокотился о косяк двери. Было странно слышать его спокойный голос, видеть нормальное выражение лица и в глазах отсутствовала былая ярость.

– Это глупый план, – усмехнулась Ника, сама не ожидая того, что расслабится. – Ты можешь попробовать, но я уверена, что Смерть тебя обманет. Ты всерьёз думаешь, что ради того, чтобы получить одну душу, она отпустит другую? Я не думаю, что моя душа настолько ценна, что она готова пойти на сделку с самим дьяволом, чтобы воскресить мёртвого. И какой в этом толк, если она желает заполучить как можно больше мёртвых?

– Я не знаю. А вдруг получится? Я хочу испробовать все варианты, только чтобы вернуться назад, – он прошёл в комнату и опустился на пол, рядом с кроватью. Ника присела рядом, и только сейчас смогла рассмотреть татуировку, в виде двух китайских иероглифов на запястье парня.

– Что они означают? – ей казалось, будто она где-то видела эти тату и эту руку, но не могла понять где. Внутри начал возрастать страх, вместе с негодованием и она никак не могла объяснить свои чувства.

– Свобода. Я всегда мечтал о свободе, а теперь мечтаю о жизни…

– Стой, мне кажется, я видела где-то её, где-то тебя… – она внимательно вглядывалась в лицо парня, пытаясь увидеть в нём знакомые черты. Был бы он младше, в грязной кофте, в компании сверстников и держа в руках котёнка…

– Где? Мне твоё лицо тоже кажется знакомым, но я не могу вспомнить, – признался он, снова улыбаясь, только для Ники эта улыбка была оскалом монстра, ужасного чудовища, который унёс жизнь не одного животного. Чудовища, который ещё долго преследовал её во снах и которому она так и не простила….

– Я тебя ненавижу! – резко произнесла Ника и вскочила на ноги, она отошла к подоконнику. – Ты, ты просто ужасное чудовище! Уходи. Если ты уж взял меня под арест, то будь добр, хоть избавь от своей компании.

Нечто странное промелькнуло в глазах парня, он с тревогой посмотрел на окно, а затем его взгляд скользнул на дверь. Ника уже ждала взрыв гнева, злости, она даже была готова к удару, но он медлил и молчал. Она невольно подумала о том, что удивительно их свела судьба снова, да ещё и в таком месте и снова в качестве врагов.

– Ты не первая, кто меня ненавидит, – лишь ответил Денис, продолжая сидеть на месте, и никуда не уходя. Между ними повисло молчание, Нике казалось, что она просто сходит с ума от этой тишины и от осознания того, кто рядом с ней в комнате. Она не смотрела на него, обернулась лишь тогда, когда увидела движение. Он поднялся, иногда ожидающе смотря на Нику, будто надеясь, что она его остановит, отчаянно вздохнул и покинул комнату. Ника заметила, что он шёл медленно, его ноги заплетались, и он опирался о стену. Она тихо пошла за ним, ведь он не запер дверь.

Он навалился всем телом на дверь, в которую упирался коридор и исчез внутри зала. Судя по сильному удару, он упал. Но дальнейшая его судьба её не интересовала, она была полна решимости уйти, поэтому принялась искать ключи. Она вела себя достаточно тихо, чтобы он не вздумал ей помешать. Проскользнув в другие двери, она наткнулась на ванную и маленькую кухню. На столе безобразно лежала куртка и Ника бесцеремонно начала обыскивать карманы но ничего не нашла, затем решила осмотреть ящики, достав оттуда ножик, она сжала его в руке и направилась в коридор.

И тут раздался крик. Не просто крик, а вопль, разрывающий душу на части. От неожиданности, Ника прильнула к стене и замерла, боясь пошевелиться. Свет начал моргать, как в старом фильме ужасов и из комнаты Дениса доносился скрежет. Затем снова вопль, крик о помощи и слёзы. Она слышала это громкое рыдание, которое рвалось глубоко из груди. Она побежала к двери и дрожащими руками начала щелкать поочерёдно замки, но они не поддавались, а крик усиливался, затем стук. Она боялась предположить, что там могло происходить. Затем вопль пропал. Исчезли все звуки, и настала тишина, пугающая тишина. Свет и вовсе потух. Ника не сразу привыкла к темноте, однако вскоре смогла различать предметы и двери. Она прижалась к стене и раздумывала, как ей вырваться на свободу. Мысли путались, страх полностью окутывал тело.

Раздался вопль. И следующая волна странных звуков, а затем плачь и крик о помощи. Он был такой жалобный, что Нике стало любопытно, и она проскользнула к комнате. Аккуратно и тихо приоткрыв дверь, она заметила на полу Дениса. Он лежал, корчась от боли, а всё его тело будто некто изрезал полосами, и кровь хлыстала в разные стороны. Ника была поражена увиденным, она и не заметила, как вошла. Она была будто под действием какого-то вещества. Ножик выпал из рук, а она механически приближалась к Денису, заворожённая его страданиями.

Он рыдал, корчился, получая новые порции страданий. Как только Ника подошла, он замер, и крики прекратились, она ощутила, как он вцепился руками в её ноги, моля о пощаде, о помощи. Но Ника уже не видела его или себя. Она видела девочку.

Сегодня был достаточно солнечный день, и Ника собиралась на улицу. Её подружка Кристина слегла с ангиной, а Настя уехала к бабушке в деревню, поэтому девочке предстояло играть одной. Она думала взять с собой Софию, но девочка предпочла провести этот день за мультиками.

– Погуляй до семи, – напомнила мама, выпуская девочку во двор, а сама отправилась заниматься домашними делами.

На площадке было непривычно тихо для сезона каникул, но многие поразъехались, кто куда: в лагеря, к родственникам или на море. Семья Ники так же собирались на море, но позже, ближе к концу лета.

Ника играла на площадке одна, вначале она прошлась по всем турникам, затем покаталась на качелях, покружилась на детской карусели. Она даже полчаса покаталась на велосипеде. Но одной играть было скучно, и она решила отправиться домой. И она бы ушла, если бы не жалобное мяуканье за гаражами. Ника всегда и всей душой любила животных и она захотела увидеть, что там происходит. Уже подходя к гаражам, она ощутила, как участилось её дыхание, как забилось сердце, и стал сковывать страх. Она слышала смех мальчишек, которые прерывало мяуканье. Оно было словно зовом о помощи.

Она завернула за угол и увидела недалеко от себя трое мальчишек. Все они были практически одного возраста, и выделялся из них только один, крупный мальчик. У другого она заметила татуировку, её она особо запомнила, ведь он держал и издевался над котёнком. Двое других просто поддакивали и хохотали, как безумные. Тогда Ника впервые познала жестокость и увидела мелочность в людских сердцах.

– Что вы делаете? – голос Ники дрожал, она ощутила, как ноги будто вросли в землю, и она не могла пошевелиться. Но мальчишки начали огрызаться, пугать девочку и обернулись к ней, демонстративно мучая животное. Ника молила их о том, чтобы они прекратили, она даже обещала отдать им свой велосипед, но они были беспощадны и безжалостны. И когда всё закончилось, они кинули труп животного ей под ноги и просто ушли, словно только что ничего не произошло. А Ника смотрела на него и рыдала, зная, что она никогда не сможет забыть этот ужасный случай.

– Прости меня, прости меня, прости меня, Ника… – голос, который вернул её к реальности, напоминал ей её голос, когда она просила отпустить котёнка. Она видела даже в темноте молящий взгляд Дениса и чувствовала, что он нуждается в её прощение. Но внутри неё поднималась волна ненависти, злости и обиды. Она оттолкнула его, как ненавистную вещь.

– Ты не заслуживаешь…

– Прости меня, пожалуйста… – он снова подполз к ней и вцепился руками в ноги. Он приникал лицом к её ботинкам, рыдал и выглядел достаточно жалко. Его мучения прекратились, но Ника знала – это потому что она находится рядом. Это глубинное знание пришло изниоткуда. – Я бы всё отдал, чтобы вернуться назад и исправить всё. Я и хочу вернуться для этого, хочу начать всё сначала. Ника… людям прощают убийства людей, а тут животные…. Прости меня, пожалуйста. Твоё прощение ослабит мои муки, – он рыдал, захлебывался своими слезами. Его голос становился хриплым, жалобным.

– Бог простит, – она снова оттолкнула его, но он лишь сильнее приник головой к её ботинкам.

– Ника, мне нужно ТВОЁ прощение. То, что видела ты в тот день…

Ника наблюдала за ним, чувствуя, как злость проходит. Будто бы случай, который она пережила тогда, стирается из её памяти и исчезает во времени. Раздражение и обида растворяются, а её сознание проясняется и вот она видит ярко картину: мальчик, который никогда не познал родительской любви, жил в ужасных условиях и видел только жестокость, он не нашёл ни в ком защиты и поддержки. Он был болен, болен душевно и виноваты в этом его родители, они воспитали монстра, они позволили жестокости родиться в нём, они поселили тёмное зёрнышко в его душе. И вот он вырос и что было бы дальше? В скорости ему не хватило бы животных, и он перешёл бы на людей…. Она поняла, почему он здесь и он мёртв. Но главное – она поняла, почему она здесь, рядом с ним, и почему не хотела уходить.

– Я тебя прощаю… – слова слетают с губ. Искренние слова, наполненные душевным спокойствием. Она не сможет помочь котёнку, не сможет исправить ситуацию в прошлом. Но она может сбросить этот груз с себя, очиститься. – Я прощаю тебя, – её голос не дрогнул, она оттолкнула Дениса, который шептал благодарности, и отправилась на кухню. Она хотела насладиться спокойствием, и была уверена, что Денис сам отпустит её, как только наступит утро.

Криков больше не было, и до утра Ника сидела на кухне у окна и наблюдала за тем, как восходит солнце и просыпается другая часть города, та, которую прежде она не видела. В её душе была лёгкость от того, что она сбросила с себя груз, который терзал её не один год. Она простила себя за бездействие, а Дениса за то, что поступил так.

Позади послышались шаги, и она обернулась, заметив как Денис потягивается, раны уже затянулись и он снова стал выглядеть так, будто ночью ничего не произошло.

========== Глава 20 ==========

В комнате витал сладковатый запах корицы и свежих апельсинов. Горела всего одна лампа над столом и свет её был слабым, желтоватым, освещая только стол и шахматы, остальная часть комнаты была погружена в полумрак. За столом сидели две сущности, временно принявшие облики людей. Они располагались друг против друга, долго и упорно смотря на шахматную доску, думая, какой следующий ход сделает противник. Женщина вскинула голову вверх, довольная тем, что оппонент растерян. Она любила эту игру и всегда выходила из неё победителем.