Текст книги "Про дракона и любовь (СИ)"

Автор книги: Snejik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Руки путешествовали по телу, то нежно поглаживая, то с силой проводя по коже, а длинный юркий язык облизывал губы, шею, ключицы. Баки дотягивался губами и целовал, целовал, не в силах оторваться от Брока. С горечью понимая, что если бы не Стив, он бы второй раз лишился Брока.

Но Баки отогнал мысли о Стиве, об этом он подумает потом, сейчас же хотелось полность отдаться Броку, расплыться лужицей, принимая его ласки, и ласкать самому. Долго, чувственно, чтобы захлебнулся криком наслаждения.

Все чувства, эмоции, будто закольцованные, отражённые, усиленные во сто крат, били прямо в цель, выжигая и в то же время восстанавливая из сияющего праха, окружая таким плотным коконом, что должно было не хватать воздуха вдохнуть полной грудью, но Брок и не хотел по-другому. Он наконец безраздельно принадлежал своему дракону и сам чувствовал его полную принадлежность себе, сходя с ума от чувства единения. Он не помнил всего этого из прошлых воплощений, хотя умом понимал, что было точно так же ярко, правильно.

– Баки, – хрипло, почти отчаянно позвал он. – Я не знаю, как, не умею.

Тела переполняло желание, по силе сравнимое с прибойной волной в шторм, оно хлестало и хлестало, и сопротивляться ему не было никаких сил.

“Я научу, покажу тебе”, – прозвучало в голове Брока ласковым рокотом, когда Баки ласкал губами его губы.

Ловко перевернув их, Баки устроился сверху, прогнулся, нежно вылизывая, чуть щекоча языком соски, а живой ладонью поглаживая оба их члена.

Громко гортанно застонав, Брок прогнулся, насколько вообще позволяла эта поза, подставляясь прикосновениям горячих жадных губ, вцепился пальцами в густой мех шкуры.

– Боги, Бак.

Брок был весь словно оголенный нерв. Каждое прикосновение молнией било прямо в сердце, растирая его в пыль.

Баки спускался все ниже и ниже, покрывая поцелуями Брока, лаская его своим длинным раздвоенным языком. Как же он сейчас был счастлив, он чувствовал, как их сердца начинают заполошно биться в унисон, слышал, как рвется дыхание, как Брок что-то шепчет, но слов не разобрать.

Устроившись между ног Брока, Баки оплел языком его член, чуть сжав, и принялся ласкать им головку.

“Мой человек”, – рыкающими нотками разлилось в голове Брока. – “Мой Брок”.

Брок закричал, казалось, без проникновения заполненный до краёв драконом. Баки был везде: в мыслях, голове, сердце, он тёк по венам огнём вместе с кровью, и это было поистине прекрасно.

Потянувшись до растрёпанных волос Баки, Брок вплёл в пряди непослушные пальцы, даже не подгоняя, не прижимая его голову к паху, а только касаясь, поглаживая, потому что не мог не касаться, не мог сдерживать разрывающее плоть желание.

– Баки, Баки, Баки, – шептал он, разводя ноги, подаваясь жарким движениям тугой глотки на своём члене.

Баки больше ничего не говорил понятным Броку языком, он урчал, взрыкивал, кажется, даже скулил, полнясь Броком, ощущением его не только под руками и губами, а всем собой.

Оторвавшись на мгновение, Баки схватил со второго яруса столика маленький пузырек с маслом, открыл его. По комнате разлился легкий хвойный запах, едва ощутимый. Налив себе на пальцы, Баки погладил Брока за яйцами, спускаясь ниже, касаясь туго сжатого входа, гладя подушечкой пальца, слегка надавливая, чутко ловя ощущения Брока.

Крупно вздрогнув, Брок замер, застыл, прислушиваясь к себе. Раньше, несколько недель назад, он самолично откусил бы голову любому, кто намекнул на подобную ласку, но Баки он доверял, раскрываясь, отдаваясь на полную, позволяя всё.

Странная незнакомая ласка ударила острым удовольствием под дых, растеклась внутри раскалённым металлом, вырываясь из горла хриплым просительным стоном.

“Ш-ш-ш”, – ласково зашипело в голове Брока, когда скользкий палец проник внутрь буквально на фалангу. – ”Не зажимайся, расслабься. Я осторожно”.

Баки склонился, целуя Брока около пупка, лизнул головку, аккуратно поглаживая пальцем мягкие стенки внутри. Сколько бы ни было жизней, первый раз всегда был первым. Всегда незабываемым.

Спустившись еще ниже, Баки подхватил ногу Брока под колено, раскрывая его, облизал яйца и спустился ниже, убрал палец и лизнул тугое кольцо мышц, проникая внутрь длинным раздвоенным языком, лаская, поглаживая пальцем вокруг.

Он знал и одновременно не знал, как Броку нравится, какой лаской можно вознести его на седьмое небо блаженства.

“Как тебе больше нравится?” – спросил он, хотя и не надеялся на вразумительный ответ, потому что сам был уже на грани, сам почти ничего не соображал.

Сил на ответ не было. Брок умирал, распадался сверкающим песком, перетирался между жерновами их совместного желания, бездумно подавался на язык, пальцы, орал, срывая голос. Хотелось сильнее, полнее, глубже, какой-то совершенно блядской растянутости, наполненности.

Из последних сил вывернувшись из-под Баки, Брок дёрнул его на себя, с силой вжался, целуя, вылизывая сладкий рот, прикусывая почти до крови опухшие от поцелуев губы, почти трахая его языком.

– Люблю, – сипло выдохну он и, перевернувшись, упал на грудь, подкинул бёдра, выставляя задницу. – Еби, умоляю, возьми меня.

“Такой нетерпеливый… Всегда…” – рванул в голове Брока Баки и приставил сочащуюся смазкой, блестящую от масла головку к растянутому входу и толкнулся.

Показалось, что, проникая в эту узкую девственную задницу, Баки как в пропасть упал, как сорвался вниз с вершины горы, таким невероятным, захватывающим было ощущение. Он еле удерживался в человеческой форме, чтобы не сделать Броку больно, не выпустить когти, которые бы вспороли нежную кожу. Проникнув почти до конца, он замер, нежно, успокаивающе поглаживая Брока по бедру, не спеша срываться, давая привыкнуть.

Броку никогда не было так хорошо, больно, правильно, горячо – и всё это одновременно. Казалось, словно его внутренности опалило огнём, лизнуло жаркое ласковое пламя, заполняя пустоты, растягивая под себя, исподволь меняя что-то внутри.

Застонав, Брок прогнулся в спине, поднялся на дрожащих руках, пробуя качнуться вперёд, практически снимаясь с члена, и тут же двинулся обратно. Застонал, завыл, кусая губы.

– Тише, тише, – просил Баки человеческим голосом, чтобы не превратиться в дракона. – Ну же, не спеши.

Гладил по влажной от испарины спине, медленно двигаясь в нем. Это было невероятно, словно глоток прохладного воздуха в засушливый жаркий день. Брок гнулся в его руках, отдавался на своих условиях, расплавляя Баки, топя в себе.

Каждый толчок в горячее нутро был как вспышка, разливался по телу расплавленным золотом, заполняя каждую клеточку. Баки двигался все быстрее и быстрее, с ума сходя от ощущения полного слияния. Словно они становились единым целым.

Броку казалось, что он и сам мог дышать огнём, расправить невидимые крылья, взлететь, доставая до самых звёзд, лишь бы Баки не выпускал из своих объятий, не сводил сияющего влюблённого взгляда. Он горел, метался на шкуре, то вжимаясь спиной в грудь Баки, хватаясь за его руки, бёдра, сжимаясь на его члене, то падал вниз, припадая на грудь, подаваясь назад, насаживаясь.

Он шептал, звал, умолял о чём-то, кричал в голос, слыша лишь гудение пламени в камине, хриплые, гортанные стоны у самого уха, тихий рык, мурашками пробегающий по коже, бился, кончая.

Почти нежное рычание, урчание, которое скорее ощущалось, чем слышалось, голос в голове, который шептал какие-то нежности, говорил, что любит, – все слилось воедино, окутывая словно коконом. Баки говорил с Броком так, как говорят драконы только с теми, кого любят, кем дорожат больше, чем собственной жизнью.

Наслаждение, словно острая ледяная игла, пронзило Баки, он вцепился в Брока, не выпуская от себя, повалился на него, подрагивая, уложил их на бок и обхватил руками и ногами, не вынимая члена из растраханной, пульсирующей задницы.

Мир вокруг стал неважен. Для Баки только Брок имел значение, только его желания были важны.

Баки призвал с дивана мохнатый плед из шерсти йети, греющих не хуже заклинаний и магического огня, полыхающего в камине, и укрыл им их обоих.

Брок не помнил, в какой именно момент его выключило, что было дальше, откуда взялся плед. Он лежал в жарких объятиях тихо мурлыкающего во сне дракона и даже двигаться не хотел, слишком ему было хорошо, словно он никогда и не выбирался из этого кокона рук и ног. Все прошлые мысли о самоубийстве, побеге от Баки казались совершеннейшим бредом сумасшедшего. Вот как можно отказаться от своего дракона? Как уйти, оборвать самое важное, чистое, настоящее, что есть в твоей жизни, только потому, что испугался несоответствия?

Он любил Баки, любил настолько сильно, что слов найти не мог, чтобы высказать всю глубину чувств.

Погладив своего дракона по лохматой голове, Брок тихонько выбрался из объятий, зная, что именно сейчас пришло время сделать подарок, который остался от одного из его прошлых воплощений, спрятанный в нише одной из комнат человеческого жилища перед самой его смертью.

Накинув плащ на голое тело, Брок выскользнул в коридор, прекрасно понимая, что Баки теперь почувствует его на любом расстоянии, даже не до конца проснувшись.

Сквозь сон Баки чувствовал, как Брок выбрался из его объятий и куда-то пошел. Куда-то вглубь его части их жилища. Повозившись под пледом, Баки решил подождать, когда Брок вернется. Теперь он точно знал, где его человек, и сейчас он не собирался никуда от него уходить. Значит, скоро вернется. А если не вернется, Баки сам встанет и сходит, найдет его. Укутает в своих объятиях.

Шкатулка нашлась там, куда её и спрятал Альбер – третье его воплощение – едва найдя в себе силы добраться до самой дальней комнаты, оставил вот для такого вот момента, такого мудака, не умеющего говорить о чувствах открыто, делиться эмоциями. Альбер умер уже очень давно, был оплакан Баки и всё равно его помощь именно Броку была как нельзя кстати. Ему даже показалось, что он уловил частью сознания тёплую улыбку и пожелание быть счастливым от старого ювелира.

Баки всё ещё лежал на шкурах, жмурил свои невероятные серебристые глаза и улыбался. Присев рядом с ним, Брок погладил его по голове.

– Хороший мой, сядь пожалуйста, – попросил он, поставив шкатулку рядом.

Удивленный, Баки уселся не пытаясь натянуть на себя плед, который сполз с плеча, открывая светлую, почти бледную кожу. Он вопросительно проурчал что-то, склонив голову к плечу и глядя на Брока.

Костяной гребень порхал в руке Брока очень привычно, словно все его воплощения за одну ночь объединились в одну его жизнь, чтобы помочь. Открыв шкатулку так, чтобы Баки не видел ее содержимое, Брок вытянул первую заколку, блеснувшую в каминном пламени маленькой ярко-синей искрой, вплёл ее в волосы своего дракона и потянулся за следующей.

Стоило закончить, Брок поднялся, обошёл Баки по кругу, обмирая внутри от восхищения. Синие капли сапфиров и редчайших гранатов вспыхивали звёздной россыпью в сложной косе.

– Я хочу посмотреть! – Баки поднялся, полностью стряхивая с себя плед, перекинул через плечо косу, разглядывая украшения в своих волосах. – Как красиво.

Он завороженно разглядывал заколки, вплетенные Броком в его волосы, даже сходил посмотрел на себя в зеркало, удивляясь сложному плетению косы, а потом сгреб Брока в объятия и поцеловал, терзая губы, трогая их языком.

– Спасибо.

– Я не умею о таком говорить, – повинился Брок и не думая отстраняться. Он вжал в себя Баки, провёл по спине, бёдрам, повторяя ладонями изгибы любимого тела. – Ты для меня весь мир.

========== Год спустя ==========

Брок удобно устроился на драконьей лапе, закинув ногу на ногу.

– Мне нужен Стив, – сказал он в лоб. – И я знаю, где его найти так, чтобы не лететь в башню.

Баки вертел в когтях какое-то ожерелье из черных бриллиантов, размышляя, нравится оно ему или нет, наслаждаясь присутствием Брока. Тот сидел, завернутый в теплый плащ, и довольно долго молчал, поэтому Баки не сразу понял, что ему сказали, погруженный в свои мысли о том, как переливаются бриллианты, и что пойдет Броку больше, рубины или изумруды.

“Стив?“ – Баки простил друга какое-то время назад, но гордость не позволяла просто возобновить общение, ведь Баки был уверен, что Стив обязан извиниться, хотя и сознавал, что тот действительно помог. Без него Брок не смог бы понять, что значит остаться без своего дракона, а Баки… Баки бы мог потерять своего человека навсегда. – “Я тоже знаю, где его найти. Но зачем он тебе?”

– Дело у меня к нему есть на сотню золотых, – туманно ответил Брок, прижался к тёплому драконьему боку.

Давно уже следовало встретиться со Стивом и поблагодарить за ту дурость. По-другому назвать кражу у дракона его человека ради «поговорить» с ним не получалось. Баки влёгкую мог от злости и отчаяния откусить лучшему и единственному другу голову. Но если бы не Стив, Брок даже представить себе боялся, что успел бы надумать в течении ещё нескольких дней и на какую глупость решиться.

“Какое такое дело?” – Баки отложил ожерелье и поднес Брока на лапе к большому глазу, который моргнул, задев его длинными ресницами.

– Всё тебе расскажи, – хохотнул Брок, ласково погладил драконье веко. – Хочу попросить его настроить стационарный портал в столицу, – ответил он, удобно развалившись на лапе, покачивая ногой. – Засиделся. Может, в гильдию наймусь, наёмничать буду и тебе всякие интересные штуки приносить.

У Брока давно зрела эта идея – вернуться на путь грабежа и… то есть воевать за деньги, он даже на несколько недель поселился в сокровищнице Баки, перерыл все артефакты, но не нашёл ничего стоящего, решив, что без помощи мага всё-таки обойтись не получится, хотя Стив нравиться от этого больше ему не стал.

Баки идея Брока не нравилась. Он только-только обрёл свое сокровище и не собирался его никуда от себя отпускать в ближайшее время. Уж тем более наемничать, где без него с Броком могло случиться все, что угодно.

“Нет”, – просто ответил Баки, нахмурившись. – “Ты не будешь наемничать.”

– Нет? – удивлённо вскинул брови Брок и зарычал. – То есть куковать месяц в одиночестве, ходить плевать с портального карниза, стараясь по пьяни туда не наебнуться, дрочить на твой светлый образ – это, по-твоему, нормально? И моё мнение в этом вопросе, похоже, не учитывается?

Не привык он быть комнатной болонкой, просиживать в четырёх стенах в ожидании «господина». Кровь пела в жилах, требовала свободы, дороги под ногами, песни ветра за спиной и дрожи верного меча в ладони.

«Нет, – повторил Баки. – Я не хочу, чтобы ты подвергал себя опасности, тем более с человеком, который называл себя моим другом».

Баки ещё раз моргнул. Пока что он был совершенно спокоен и готов был рассмотреть другие предложения Брока, но тот, похоже, о других вариантах и не думал.

«Я предлагал тебя отвезти в ближайший город или деревню».

Баки очень не хотел ссориться.

– То есть, ты наивно веришь, что я бы не нашёл себе приключений на задницу в деревне?

Зрачок Баки сузился, превратившись в тонкую вертикальную линию, что могло обозначать как крайнюю степень недовольства, так и закипающую злобу.

Аккуратно опустив лапу на сокровища, Баки стряхнул Брока и фыркнул в него снежным облаком. Он, конечно, мог поговорить, но словами говорить совершенно не хотелось.

– Охуел? – рявкнул Брок, подскакивая с места. – То есть большой и всё можно? Нахуй иди, ящерица отмороженная!

И удалился, напоследок сунув под нос дракона средний палец.

Посмотрев вслед уходящему Броку, Баки вздохнул, понимая, что, наверное, был не прав в своей категоричности, но бежать извиняться не спешил. Он положил голову на лапы, прикрыв нос хвостом, и задумался.

Мириться со Стивом Баки собирался лет через десять, когда старый маг весь изведется, что его друг не отзывается. Баки хотел, чтобы Стив наконец осознал всю чудовищность своей выходки, несмотря на ее терапевтический эффект. А тут Брок ещё в наемники собрался податься. Баки мог бы попутешествовать с ним, он был неплохим воином и хорошим магом, вот только так долго находиться среди людей он просто не мог.

Беспомощно зарычав на всю пещеру так, что содрогнулся хрустальный зачарованный сервиз, Баки все же решил поговорить.

“Брок,” – позвал он.

– Нахуй! – донеслось с человеческой половины.

«Вот и сиди там один», – услышал Брок сквозь рык.

– Как будто, блядь, что-то от этого изменится, – уже намного тише добавил он. Броку было ещё что сказать этой в край оборзевшей ящерице, но он не был бессмертным. Он действительно задолбался сидеть в четырёх стенах и каждое утро пытаться придумать себе занятие.

Баки расстроился, он понимал, что скоро Брок поймет, что никому, кроме него, он никогда ничего не запрещал, и разозлится еще больше. Но и отпустить его просто так шариться по свету непонятно с какой компанией, подвергать себя опасности, спать на голой земле, питаться непонятно чем он не мог. Баки понимал, что из-за него он уже прошел этот путь, который был долгим и тернистым. Он понимал, что нельзя заставить Брока сидеть на одном месте, он чувствовал, как тот изводится, как ему тяжело, но не мог отпустить дальше, чем к выходу из пещеры, так он в нем нуждался.

Засыпая на целый месяц, Баки предлагал отправить Брока пожить в деревню или в город, но тот отказался. Наверное, стоило переступить через себя, через свою нелюбовь к людям, и пойти с Броком, отправиться в странствия. Тоже попробовать стать наемником, может быть.

Не придя ни к какому решению, Баки уложил голову на лапы, снова закрыл нос хвостом и смежил веки. До утра все может подождать.

Броку не спалось. Он долгое время вертелся на постели, даже обложился со всех сторон подушками, как если бы Баки спал рядом с ним, но ничего не помогало, сердце рвалось от неясной тревоги, да и обида уже не казалась такой глобальной, но пойти к Баки не позволяла гордость.

Поднявшись, Брок вытащил из корзины бутылку яблочного эля, выпил до половины, побродил по гостиной, сел на шкуру перед камином, тупо смотря на пляску огня, и вдруг осознал со странной ясностью – Баки никогда и ничего не запрещал своим людям, мог отпустить и несколько лет вообще не интересоваться их жизнями, лишь иногда появляясь на горизонте, удовлетворяя тактильный и телесный голод. А тут такая категоричность.

Сплюнув в огонь, Брок поднялся, сграбастал тёплый плед из шерсти йети и побрёл в пешеру к своему дракону. Нет, он совершенно не собирался извиняться, хотя и чувствовал себя полнейшей скотиной, но быть далеко от Баки не мог чисто физически. Забравшись на его лапу, Брок прижался всем собой к тёплому драконьему боку, укрылся с головой и счастливо засопел.

Во сне Баки счастливо фыркнул, почувствовав присутствие Брока, обнял его кончиком хвоста, погладил и заснул глубоким спокойным сном. Он не один.

Утром, едва рассвело, – за год Брок прекрасно научился ориентироваться по времени в горах и просыпался так же рано, как и обычно, – Брок открыл глаза, потянулся, соскользнул с драконьей лапы, негромко звякнув разбежавшимися из-под ног золотыми монетами, накинул на плечи плед и двинулся в сторону своей половины жилища.

Баки, тонко чувствующий Брока, уловил момент, когда тот собрался свалить, и тихо предупредительно зарычал, не открывая глаз.

– И что теперь? – хмыкнул Брок, плотнее намотал плед и снова сделал шаг в сторону от своего дракона.

“Я дважды чуть не потерял тебя”, – Баки вытянул лапу и, все так же не открывая глаз, погладил Брока огромным когтем по животу. – “Я слишком дорожу тобой, чтобы так запросто отпустить от себя.”

– Я понимаю, – тихо ответил Брок, прижался к лапе, чувствуя тепло, разливающееся под кожей. – Но и ты пойми, я столько лет прожил один, в дороге, воевал, выживал, нигде не задерживаясь. Не могу я сидеть на месте. Мне и нужен-то Стив, чтобы я мог вернуться к тебе в любой момент.

Баки понимал, что Брок прав, и он не может просто взять и запретить ему общаться с миром, но и спокойно отпустить так тяжело доставшегося ему человека он не мог. Поднявшись, Баки сунул морду в один из дальних углов пещеры, порылся там и достал сундук, который плюхнул перед Броком.

“Доспехи. Оружие. Все зачарованное”, – сказал он, чуть рыкнув. – “Только если ты это наденешь и будешь носить, я отпущу тебя. Ненадолго”.

Брок вздохнул, присел рядом с тяжёлым сундуком, откинул крышку и присвистнул. Он никогда не видел мифрильных кольчуг вот так вот на расстоянии вытянутой руки и тем более не думал, что придется надеть такую красоту.

– Как я понимаю, отказаться не получится? – на всякий случай уточнил он, взвесив в руке кольчугу, уже прекрасно понимая, что не только наденет, но и будет ещё несколько ночей жарко и во всевозможных позах благодарить своего дракона.

– Не получится, – сказал Баки, обернувшись человеком.

Совершенно обнаженным и крайне заинтересованным в Броке человеком.

Баки пришел к выводу, что Брока нужно отпустить, как бы он ни желал оставить его при себе, быть постоянно рядом. Год – слишком малый отрезок времени для существа, которое живет тысячелетиями. Драконы мало что меряют годами, только жизнь своего человека. Только время без него. И сейчас Баки понимал, что слишком мало времени прошло с момента обретения, слишком еще живо чувство потери, слишком страшно снова остаться одному, не сумев помочь.

– Сколько ты хочешь странствовать? – решил спросить Баки.

Притянув Баки к себе, обняв, Брок укутал его в плед, уткнулся носом в изгиб шеи, втягивая родной запах, по которому так сильно успел соскучиться за вечер, сам уже с трудом представляя, как будет уходить от своего Баки.

– Неделя, месяц, – отозвался он, касаясь губами тонкой кожи под подбородком.

– Я пойду с тобой, – решил Баки, прижимаясь к Броку, поглаживая его по спине.

Месяц – это немного. Месяц среди людей он потерпит. А потом они с Броком вернутся домой, и снова будут жить в мире, будут друг с другом.

– Но со Стивом помириться всё-таки стоит, – жарко выдохнул Брок, прихватил ладонями Баки за задницу. – И на ярмарке погулять можно.

Баки заурчал, прослушав про Стива и мириться, и про ярмарку тоже. Он весь был взбудоражен ощущением Брока так близко. Он тут же запустил теплые ладони ему под рубашку, с силой проводя по рельефу мышц, прикусил шею и мочку уха.

Застонав, Брок откинул голову назад, открывая шею, подставляясь жёстким собственническим укусам-поцелуям, вспыхивая от каждого прикосновения, позволяя стягивать с себя одежду, укладывать на плед, брошенный на разбегающиеся золотые монеты.

Пронизывающий колючий холод облизывал тело, но внутри Брок горел, стонал в голос, прогибаясь в спине, подаваясь на пальцы, умолял взять его, подставляясь. И от этого контраста удовольствие било острее, ярче, плавя мозги вместе с костями.

Баки накрыл его собой, прижался грудью к спине, чувствуя жар родного тела, с ума сходя каждый раз. Сердце бешено колотилось где-то в ушах, в паху свивалась горячая, просто обжигающая спираль. Хотелось выплеснуться, захлебнуться экстазом.

Медленно, бережно он вошел в шелковистое нутро своего человека, Брока, принимаясь двигаться плавно, медленно, слушая шелест, позвякивание монет, расползающихся от каждого толчка, ощущая всем собой Брока. Баки урчал от удовольствия, от того, что мог дарить его.

Задыхаясь, захлёбываясь криком удовольствия, Брок бешено подавал бёдрами назад, насаживался на крупный член Баки, дрожал всем телом. Он принадлежал своему дракону полно и безраздельно. Всего год назад Брок не поверил бы в саму возможность того, что его будут трахать, повалив на шкуру, что ему будет это даже нравиться, посмеялся бы, дав в морду шутнику, а сейчас подставлялся, гнулся в спине, выл на одной ноте, когда волна сумасшедшего удовольствия погребала под собой, утягивая в пучину, выкручивая краски до предела.

Все вокруг померкло, ничего не осталось, кроме Брока, такого желанного, такого любимого. Он поглощал Баки целиком, все его внимание, все помыслы, все было приковано к Броку. И эта близость, слияние их двоих… Кровь вскипала в жилах от ощущения, от осознания, что это его. Брок его.

Баки зарычал, прижимая Брока к себе, выплескиваясь в него. Сжал в объятиях, прикусывая плечо.

Распластавшись под своим драконом, Брок счастливо выдохнул, потянулся как смог, чувствуя в теле уже привычную сытую лёгкость, сладостное томление, напряжение в мышцах. Сейчас бы он с лёгкостью уработал бы небольшой хорошо вооружённый отряд и пошёл бы дальше.

– Хорошо, но я хочу жрать, – протянул Брок, вяло зашевелившись под Баки, перевернулся на бок, подгрёб его к себе, обнял, совершенно никуда не собираясь при этом.

Баки перевернулся, укладывая Брока полностью на себя, и укрыл пледом. В сокровищнице всегда было холодно, и Баки не хотел, чтобы тот замёрз.

Было так хорошо, спокойно и приятно. В теле было лёгкое томление, отголоски наслаждения ещё гуляли по нервным окончаниям, не давая сразу же заняться чем-то другим.

– Я тоже с тобой поем, – тихо сказал Баки.

Глаза Брока вспыхнули радостью, хотя он сам совершенно не переменился в лице. Баки не слишком часто баловал его своей человеческой формой, предпочитая большую часть времени оставаться драконом, пафосно возлежать на грудах своих сокровищ и патетично взирать на мельтешение у своих лап.

Легко поднявшись, Брок потянулся всем телом, блаженно застонал, раскинув руки и громко чихнул.

– Холодина, – буркнул он, быстро оделся и протянул руки в развалившемуся на пледе Баки. – Пойдём, любовь моя, поглядим, чем сегодня порадует нас корзина.

Плавно поднявшись, Баки обнял Брока, прижал к себе, снова сливаясь с ним. Он действительно слишком редко оборачивался человеком, он любил, когда Брок сидел рядом с ним в сокровищнице. Разность образов тяготила обоих, но Баки слишком не любил людей, чтобы подолгу оставаться человеком самому.

Они пошли на половину Брока, где Баки сначала потащил его в купальню, сидеть в горячем озерце почти на самом верху, в его объятиях, пока он нежно гладил его по груди, животу, рукам, целовал в шею. Нежил, как мог, пытаясь искупить свое нежелание быть человеком, отогреть от холодной сокровищницы.

В такие моменты Брок, почти растворяясь в любви и неге, которыми его окружал Баки, забывал обо всём на свете: о месяце одинокого блуждания по пещере, вынужденном безделье, тоске по дорогам. Он грелся о Баки, почти не выпуская его ладонь из своих рук, постоянно касался, словно стоило отвернуться, и на месте человека появится огромный, пусть и очень тактильный ящер.

Сейчас Брок уже не хотел на ярмарку, общаться со Стивом, наёмничать. Тоска отступала, давая место искрящемуся щекотному чувству полного довольствия, безграничной любви.

– Я люблю тебя, – шепнул Баки, целуя плечи Брока. – Я сделаю для тебя все, что захочешь, только не сбегай от меня.

– Я сдохну без тебя, какое сбежать? О чём ты? – недоуменно переспросил Брок, развернувшись в объятиях. Обхватил ладонями лицо Баки, всматриваясь в его глаза.

– Ни о чем, – улыбнулся Баки. – Пойдем есть, – он вынул Брока из воды, вытер, завернув в теплый халат, подбитый мехом и потащил в гостиную.

Уже когда они уютно устроились на шкуре перед камином и подоставали себе желаемой еды, Баки напрягся, потому что сработали сигналы о нарушении границ его жилища.

– Подожди меня здесь, – попросил Брока он. – Кажется, у нас гости.

Поцеловав Брока, Баки выскользнул в свою сокровищницу, сразу же перевоплощаясь в дракона, успев плотно закрыть дверь. В пещере было темно, а коридор был извилистый, так что Баки успел удобно устроиться на груде золота и прикрыть глаза. Он ждал, кто же к нему пожаловал, потому что незваный гость здесь был впервые. Он жил не так высоко, чтобы люди не могли добраться, но вот климат местности и частые снежные бури отбивали любое, даже самое стойкое желание соваться сюда. Но кто-то все же дошел.

Коридор, ведущий в пещеру, осветил яркий ровный свет магического светильника, радовало только, что радиус действия был небольшой, и лежащего на сокровищах дракона можно было заметить, подойдя к нему почти вплотную. Баки ждал. Ему было очень интересно, кто и зачем сюда забрался. Судя по шагам, человек шел один, тяжело дыша, значит, устал. В какой-то момент он, судя во всему, остановился, и послышалось металлическое лязганье и грохот.

Баки усмехнулся про себя. Даже если бы он спал, от такого шума точно бы проснулся. Было похоже, что человек в спешке натягивает на себя доспехи, значит, пришел драться с драконом. Усмехнувшись про себя, Баки решил устроить ему незабываемую встречу.

Человек двинулся дальше очень нескоро, но шуметь сильнее не стал, значит, доспехи были магическим, как и меч, с иным на дракона ходить просто бесполезно. Баки недоумевал, почему человек пришел один, ведь с драконом в его логове не справиться. Но ждал, пока тот выйдет так, чтобы его было видно.

Крошечный для такой огромной пещеры огонек забрезжил на грани видимости, когда Баки уже устал ждать, но не успел он ничего сделать, как рыцарь взмахнул тяжелым мечом и громко, требовательно заорал.

– Дракон! Немедленно отдавай мне принцессу, и тогда я, может быть, пощажу тебя! – патетично, громогласно, но совершенно не страшно. Даже эхо под сводами не разнеслось.

Баки опешил от такого заявления, потому что драконы сроду не похищали никаких принцесс. Нет, принц у него однажды был, но он бы не согласился вернуться в отчий дом ни за какие блага мира. Поэтому заявление было очень странным. Непонятно даже было, что ответить деятелю, в общем-то, зазря проделавшему столь долгий и трудный путь.

“Принцессу, говоришь…” – пришла в голову Баки забавная идея, когда он заговорил с рыцарем, зажигая магический свет, который тут же залил всю пещеру, и поднимаясь на лапы.

Рыцарь, увидев, кого ему предстоит победить, отступил на несколько шагов назад и чуть не выронил меч. Баки сделал к нему шаг и склонил голову, обнюхивая. Воняло от рыцаря нестерпимо, и он фыркнул, обдав несчастного тучей снежинок. Но все же решился и постучал хвостом к Броку.

“Похоже, это к тебе пришли”, – позвал он Брока. – “Выходи”.

Рыцарь замер в ожидании, что сейчас будет, растеряв весь свой боевой задор, а Баки не спешил его переубеждать в том, что его собираются банально сожрать.

Брок, не до конца понимая, что вообще происходит, не ломанулся сразу за Баки следом лишь потому, что у его дракона слишком неожиданное выражение застыло на морде, когда он замер, к чему-то прислушиваясь. Всё-таки очень редко можно было увидеть удивлённым такое древнее, почти бессмертное существо. Ещё меньше Брок понял, когда в его голове раздалось весёлое фырканье и просьба выйти.

– Кто ко мне пришёл? – недоуменно переспорил Брок, почти мгновенно выскочив в сокровищницу, разве что поверх одежды накинув любимый подбитый волчьим мехом плащ, и тут же замер, уставившись на рыцаря. – О, мужик! Ты что тут делаешь?