Текст книги "Там, на неведомых дорожках (СИ)"

Автор книги: СкальдЪ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

========== Глава I ==========

Глава I

Вернувшись в особняк на Гриммо-12, я первым делом упаковал и спрятал в самый дальний и, по словам Блэка, надежный подвал все те крестражи, что мне удалось найти и которые до сего времени хранились в Хогвартсе.

Выручай-комната место, конечно, надежное. Про него мало кто знает, да и спрятанные вещи отлично теряются в огромном количестве разнообразных предметов. И все же дом Сириуса дает в этом плане дополнительные гарантии.

Второе, что я сделал – это выбрался в город и купил бритву «жиллет» и пену для бритья. И наконец-то побрился – надо признать, что я немного затянул с первым разом. Но с этим турниром мне было не до этого.

Собственно, никакой щетины пока еще и в помине нет, так, просто легкий пушок над верхней губой и на скулах, который понемногу начинает темнеть.

Я провел рукой по гладкой и слегка покрасневшей после бритья коже – вот и начинаю входить в полноценную взрослую жизнь. Очень вкусно пахло пеной – обожаю этот запах.

– Матереешь, как кабан, – хохотнул крестный, заметив изменения.

Постоянное бритье еще тот геморрой, но и эти смешные усики начинающего взрослеть парня явно меня не красят.

Первые две недели по приезду в Лондон я просто отдыхал, пользуясь возможностью и тем, что действительно вымотался за последнее время. Усталость накопилась больше моральная, а не физическая, но дело этого не меняло.

– Вот тебе задание – ближайшие четырнадцать дней ты полностью, полностью, Гарри, исключаешь магию из своей жизни. Я тебе запрещаю даже самые простые заклинания. Понимаешь меня? – таково было указание Флитвика перед отъездом из Хогвартса.

Во всем этом присутствовала несомненная и вполне закономерная логика, и ученикам не просто так запрещали колдовать на каникулах. Такой запрет направлен на то, что ученик, уставший от занятий за целый учебный год, берет передышку, а его магия восстанавливается и полностью заполняет внутренний резервуар, которые многие называют магическим ядром.

Эти циклы – магического истощения и магического наполнения направлены на то, чтобы последовательно и планомерно увеличивать потенциал мага и объём его магических сил.

Правда, наиболее эффективно это действовало лишь на тех, кто действительно учился, а не гонял весь год балду.

Удивляло то, что никто про это ученикам не рассказывал и не объяснял таких важных вещей. Нет, ребята из старых семей, такие, как Невилл, Луна или Драко, подобные вещи знали отлично. А вот большая часть простых учеников даже не представляла, зачем все это нужно. Почему-то мне кажется, что и канонный Поттер так и не догадался, что запрет на магию до наступления совершеннолетия несет в себе не только попытку контроля, но и вполне полезное начинание.

Четырнадцать дней я провел с пользой. Прочитал и перечитал несколько книг, до которых все руки не доходили – «Мастер и Маргарита» Булгакова, цикл «Проклятые короли» Дрюона, «Похождения бравого солдата Швейка» Гашека, стихи лорда Байрона, «Северные рассказы» Джека Лондона, «Рубаи» Омара Хайяма. Неунывающий пьянчужка Хайям слишком уж часто обращается в своих стихах к винной теме, но у него есть замечательные, можно сказать философские строки – это стоит признать. Одно мне понравилось особо:

Все, что видим мы, видимость только одна.

Далеко от поверхности моря до дна.

Полагай несущественным явное в мире,

Ибо тайная сущность вещей не видна.

Я выучил это, а также еще несколько других четверостиший, посчитав, что будет неплохой идеей при случае «блеснуть» знаниями. Думаю, некоторые из стихов и Флитвику придутся по вкусу – коль скоро они так хорошо соответствуют его мировоззрению.

Пользуясь случаям, я написал несколько писем. Самое первое – Дадли Дурсли, в котором поздравил его с днем рождения. Он у него двадцать третьего июня и уже прошел. В суматохе, связанной с финалом Кубка, я о нем совсем позабыл и вот сейчас извинился и послал вместо подарка обычные английские фунты на карманные расходы – пусть что хочет, то и покупает.

Следующий, кому я написал – Мстислав Шуйский. Он живет в Санкт-Петербурге и это около тысячи трехсот миль или более двух тысяч километров. Для Хуги такое отдаленное путешествие – это первый опыт подобного рода. Впрочем, он уже вырос, можно сказать заматерел и через четверо суток вернулся обратно.

Шуйский и остальные наши друзья из Дурмстранга в этом году перешли на седьмой курс. В Дурмстранге точно такая же система, как и в Хоге – ученики поступают в одиннадцать лет и учатся семь курсов.

У него все хорошо. На мой осторожный вопрос, что там у них с Гермионой, он так же аккуратно ответил, что они решили не продолжать встречаться, посчитав это неперспективной затеей. Вот так вот. Блин, что-то Гермионе совсем не везет…

– Прикинь, Гарри, Белая борода пригласил меня в Хог на должность профессора ЗоТИ! – как-то за завтраком «обрадовал» меня Сириус.

Сказано это было спокойным тоном, и наверняка ему любопытно посмотреть на мою реакцию.

Реакция вышла что надо – я едва не подавился горячим кофе.

– Умеешь ты делать так, что день с самого утра поднимает настроение! – я немного отдышался и сумел, наконец, что-то сказать.

– А что тебя не радует? – крестный выглядел озадаченным и даже слегка обиженным. – Я могу практически целый год быть с тобой и всеми вами вместе. Это же здорово! А то тут, в этом гребаном особняке, я малость «протух». С мамашей и маразматиком Кричером можно и вообще с ума сойти!

– А ты не боишься проклятия этой должности? Или того, что Дамблдор не просто так тебя пригласил? – что поделать, я понимаю мотивацию Сириуса, но как-то она мне не нравится. Меня вообще начинают настораживать вещи, смысла которых я сразу не вижу. Зачем Дамблдору Сириус в Хогвартсе? Идей десятки, от банального манипулирования и привлечения обратно в стройные и славные ряды Ордена Феникса до каких-то невероятных подозрений, заканчивающихся новой посадкой в Азкабан и банальным убийством…

– Херня, прорвемся, – он беспечно махнул рукой. – Ты разве не рад?

– Рад, но опасаюсь, – вообще, с Сириусом надо разговаривать по-другому, и лучше нападать, а не защищаться. – Постой-ка, а что это ты так говоришь, словно уже все решил и согласился?

– А что тут решать? – он беспечно хохотнул. – Конечно, я дал старику добро. Седины надо уважать, и вообще…

– Едрить твою налево… Бродяга, ты меня до нервного тика доведешь, – я несколько раз глубоко вздохнул и откинулся на спинку стула, внимательно осматривая крестного.

Между нами на столике стоял завтрак – французские багеты, жареные яйца, тонко нарезанный и обжаренный до корочки бекон, сосиски, помидоры черри, масло, сыр, манговый сок, сливки и кофе в серебряном кофейнике. Все было свежее и невероятно вкусное, Кричер готовит так, что закачаешься! Вот только аппетит что-то пропал.

– Не понимаю, что ты разнервничался, как девственница перед дефлорацией? – он достал из пачки сигарету «Кэптэн Блэк», с наслаждением закурил, закинул ногу на ногу и в очередной раз ухмыльнулся, скользнув взглядом по пачке – Бродяга находил забавным сходство в название сигарет и собственным родовым именем. Чиркнула зажигалка “Зиппо” и по комнате “пополз” отдающий вишней аромат крепкого табака.

А что я мог ему ответить? Что должность учителя ЗоТИ проклята Воландемортом? Что все, кто на нее попадает, заканчивает плохо? Так он и сам все это знает. И более того, сознательно идет на риск. Блэк, он вообще, из тех, кто любит дергать льва за усы и с бесстрашием идиота ждать ответной реакции. Как говорится, бывших гриффиндорцев не бывает!

Хм, в этой ситуации радовало лишь одно – похоже, учителя ЗоТИ подчинялись странной закономерности: один год, в общем-то, неплохой, а второй более опасный. Квиррелл по сути нормально отработал на моем первом курсе и просто исчез. То, что с ним произошло спустя несколько лет уже другая история. А вот Локхарт на следующий год закончил плохо. Люпин на третьем курсе вновь отделался простым увольнением, а уже следующий, Барти Крауч-младший загремел в Азкабан. И если следовать этой логике, то сейчас будет относительно «легкий» сезон и Сириус может повторить учительскую одиссею Квиррелла и Люпина. Отделаться малой кровью, так сказать.

– В общем, за эти летние месяцы мне надо вспомнить, что к чему и подготовиться. Поможешь мне, старичок?

– Конечно, – я кивнул и невольно рассмеялся. Дожили, ученик, закончивший четыре курса, помогает будущему преподавателю! Впрочем, некоторые мысли появились практически сразу. – Колдовать мне Флитвик запретил, но я могу подробно расписать, чему на первом курсе нас научил Квиррелл, на третьем – Люпин и на четвертом – Крауч и Олимпия Максим. Квиррелл вел предмет сносно, а трое остальных, так и вовсе хорошо. Ты просто повторишь их программу.

– А второй курс?

– Там был Локхарт и он лишь пересказывал свои выдуманные подвиги. Впрочем, можно спросить у Луны или Колина Криви.

– Понял… – Блэк с силой, так, что даже щеки ввалились, сделал последнюю затяжку, затушил бычок в тяжелой базальтовой пепельнице и резко поднялся. – Пойду писать письмо Люпину. Пусть он меня погоняет эти два месяца и поможет вспомнить все необходимое.

– Давай, давай… – я задумчиво проводил взглядом его худую фигуру.

Вот так история выдала новый поворот…

Через пару дней мы с крестным выбрались в Лондон. Он покупал все необходимое для своей преподавательской деятельности, а заодно отправил письмо в Хогвартс, в котором указал, по каким учебникам собирается вести свой предмет и какие книги ученикам необходимо прикупить на новый учебный год.

Бродяга колебался в данном вопросе. Вначале я хотел посоветовать ему Герберта Гренчера – я сам ознакомился с ним, и из всего, что прочитал и о чем успел поговорить с друзьями, этот материал был действительно самым эффективным, делающим акцент именно на практике. Там было что-то из серии, что маг должен быть с кулаками, не бояться принимать непростые решения и уничтожать проблемы до того, как они станут действительно опасными.

К сожалению, от данной идеи пришлось отказаться – все это, хоть и эффективный, но скажем так, малость жестковатый, а временами даже и жестокий материал. А подставлять Блэка лишний раз не хотелось.

Сам Сириус склонялся к учебникам Жига Мышьякоффа. Тем более именно по ним вел занятия Римус Люпин.

Мне удалось уговорить крестного остановиться на книгах Квентина Тримбла – лучшее из того, что фактически попадало под определение Темных Искусств, но на что Министерство и Дамблдор все еще закрывали глаза. Именно по этим книжкам вели свои занятия Квиррелл и Крауч.

Последнее, что мы сделали в тот день – посетили больницу святого Мунго и встретились с Гиппократом Сметвиком. Он вновь осмотрел нас и выписал очередное зелье.

– Это последний или предпоследний раз, – предупредил он меня. – Ты практически достиг всего, чего хотел, и в них больше нет нужды. Для успокоения совести я жду вас зимой.

Десятого июля написал письмо Флитвику в котором отчитался, как выполнил его задание и приглашал в гости. К сожалению, учитель не приехал, сославшись на дела и то, что две недели отпуска уже договорился провести в другом месте.

А еще я беседовал с портретом Вальбурги и старым Кричером.

– Что тебе надо, негодный мальчишка? – обычно такими теплыми, или еще более добрыми словами встречал меня портрет. А потом он начинал ворчать и кричать, жалуясь на падение нравов, отказ от традиций, расшатывание устоев, предательство и тупость.

Мне часами приходилось выслушивать этот бред. И когда я уже совсем отчаялся и решил, что ничего путного с портретом у меня не получится, Вальбурга вдруг неожиданно задала вопрос:

– Постой-ка… А зачем ты меня навещаешь каждый день? – она вся «нахохлилась», как старая ворона, подозрительно поджала узкие губы и окинула меня недоверчивым взглядом.

– Хочу помочь Сириусу и восстановить род Блэков.

– Ишь ты, восстановитель! Молоко на губах не обсохло, а туда же, собрался восстанавливать! Ты мелкий и самонадеянный засранец, если думаешь, что благороднейшему и древнейшему роду Блэков понадобится твоя помощь!

Вальбурга принялась ругаться, и я посчитал за лучшее ретироваться. Вот только мои слова не прошли мимо ее ушей и кое-какие выводы она сделала! И на следующий день Кричер попросил меня спуститься в подвал и поговорить с его хозяйкой.

– Леди Вальбурга ждет вас, молодой господин, – Кричер даже изобразил намек на поклон. Да и себе под нос в этот раз он практически не ворчал. Похоже, мать Сириуса поговорила с домовиком. Хм, забавно, что я размышляю о волшебном портрете, как о полноценном человеке.

– Иду, я человек не гордый, – я кивнул и отправился в подвал. Лёд тронулся, господа присяжные заседатели.

Вот только зачем мне все это нужно?

Во-первых, необходимо получить медальон Слизерина у Кричера. А то старый мухомор, как правильно называл его Сириус, уперся и ни то, что отдавать его не хотел – он и разговаривал-то с большой неохотой.

Ну, а во-вторых, мне нужен сам Бродяга, нужна его помощь и его дом – то место, где я могу спокойно жить, учиться, читать и тренироваться. Да и сам Сириус, как друг мне нужен в первую очередь. И конечно, я обязан попробовать ему помочь.

– Итак, что ты хочешь? – Вальбурга посмотрела мне прямо в глаза.

– Скажите, если Сириус женится на чистокровной волшебнице, это позволит ему вновь стать полноценным Блэком и восстановить род?

– Конечно, ведь он единственный оставшийся в живых прямой потомок мужского пола.

– И что ему еще надо, кроме женитьбы?

– Ты читал наш Кодекс?

– Да, миссис.

– Тогда ты знаешь ответ. Там все написано.

Действительно, Кодекс Блэков расписывал обязанности и права членов рода очень подробно и доходчиво. Читая эту толстенную, пыльную книгу, я не обнаружил ничего страшного и не выполнимого. Блэк должен найти супругу из соответствующей среды, и у девушки за спиной должно быть минимум семь поколений чистокровных магов. Вместе они обязаны родить и вырастить ребенка, желательно мальчика. Четыре раза в год, на астрономические даты, ему предписывается проводить соответствующие ритуалы. Сириус обязан найти тех, кто причастен к смерти Ориона и Регулуса, и отомстить. Он должен взять на себя руководство финансами Блэков, и сделать так, что бы деньги «бегали» и все работало. Ну и еще, он должен принять участие в нескольких магических ритуалах, подтверждая свое намерение и желание, а также для очищения перед входом, так сказать, в новую жизнь.

Ничего сложного, на самом деле, так ведь? Ага, я тоже думаю, что так. Вот только Блэк считал иначе, и во всю эту ритуальщину его и на аркане не затащить. И ему кажется, что слишком уж много этих «должен».

Кое-какие первичные шаги можно было сделать, и от Бродяги они бы не потребовали серьезных энергетических затрат. Главное, это провести церемонию в ритуальном зале, при которой он бы вновь стал полноценным Блэком. И там нет ничего сложного – опытный маг-ритуалист и около часа личного времени, не считая финансовых трат на различные магические компоненты.

Это бы позволило получить доступ ко всем финансам и документам Блэков. А также, например, отправить Кричера на заслуженную пенсию, и призвать нового, энергичного и не слетевшего с катушек, домовика.

Сам Кричер, к такой перспективе, кстати, отнесся вполне благосклонно. Домовики не живут вечно, хотя их век и долог. Но они, как бы это сказать, начинают уставать от жизни, и мечтают вернуться в то место, где существуют изначально в виде духов. Это что-то вроде замкнутого и самодостаточного мира на астральном плане.

Получив предварительное добро Вальбурги, я начал медленно и верно «капать» Сириусу на мозг. Вначале он и слушать ничего не хотел, а потом мне показалось, что дело сдвинулось с мертвой точки, и я рассчитывал, что скоро все закрутится…

Вот только, как оказалось, плохо я знал крестного. Вернее я предполагал, что он может что-то выкинуть, но старательно гнал от себя подобную мысль.

– Я тут кое-что сделал, – Сириус выглядел немного неуверенно. В последние дни он постоянно куда-то отлучался, явно что-то проворачивая. На мои вопросы он отвечал, что навещает Андромеду Тонкс и ее дочь Нимфадору, да еще пару раз встречался в Косом переулке с Нарциссой Малфой. Это была правда… Но не вся.

– Мне уже не нравится, как это звучит, – в тот раз мы находились в просторной, немного мрачноватой гостиной.

Я сидел на узком вытянутом стульчике, рассчитанном на двух человек, повернувшись спиной к роялю и упершись локтями на закрытую гладкую крышку, лак на которой от времени уже пополз паутинкой.

В середине комнаты, напротив друг друга, находились два невысоких дивана. Сириус расположился в одном из них. По правую руку от него находился камин, незажженный по случаю лета. А над камином висело большое зеркало, отражающее массивную люстру с несколькими шарами.

Под ногами у нас лежал слегка выцветший, но все еще роскошный персидский ковер. Потолок находился на расстоянии ярдов четырех, не меньше, от пола. Как и все в доме Блэков, данное помещение создавало слегка мрачноватую, старинную и величественную атмосферу.

– В общем, в связи с тем, что меня пригласили в Хогвартс, я немного позаботился о твоем будущем.

– И?

– Я передал тебе все свои права и обязанности, как последнего мужчины рода Блэк и сделал тебя главным.

– Что?

– Теперь ты формально глава и наследник Блэков. Ну, пока я жив, а ты несовершеннолетний, твоя власть не такая полная. Но теоретически, ты теперь главный. Извини, но я не желаю участвовать во всем том дерьме, в которое ты меня втягиваешь.

– Твою ж мать, Бродяга, – я не сдержался и от души выругался. – Я столько часов провел с твоей мамашей! Мы так много планировали, обдумывали план и необходимые заклинания, чтобы минимизировать все и тебе было бы не так сложно… А ты все, единолично, в один момент, похерил. Спасибо тебе, черт бы тебя подрал! – я отошел к окну и встал к нему спиной, засунув руки в карманы.

На улице было тепло и светло. Пахло политым газоном и бензином. Молодая женщина везла перед собой коляску с ребенком. На противоположной стороне стоял высокий полицейский в форме. Около работающей машины разговаривали двое мужчин, судя по виду, приятели. Они над чем-то громко засмеялись. Городская идиллия…

– Прости, старик, – Блэк подошел и положил руку на мое плечо. – Я понимаю, ты хочешь помочь, но позволь мне самому решать свою судьбу. Я так хочу и это мое, понимаешь, мое, личное! Не могу и не хочу я влезать в эти дела, меня они словно душат, до такой степени все чуждо, – он говорил быстро, от сердца.

– Ты хоть осознаешь, что на тебе может закончиться такой славный род? Блэков больше не будет! Разве это нормально?

– Если у меня будут дети, то они наследуют мое имя.

– Формально. Но они так и не станут полноценными Блэками.

– Ну и хорошо. А если захотят, то и сами сумеют провести нужные ритуалы и стать кем нужно.

– Да? Уверен? А если они появятся, вырастут и спросят, «папа, как же ты так накосячил», что ты им ответишь?

– Да ничего я не накосячил. Тем более у тебя теперь есть некие права. Ты сам можешь возродить Блэков.

– Это называется, перекинуть ношу на чужие плечи. Спасибо тебе, Бродяга!

Я пошевелил плечом, сбрасывая его руку, и отправился в свою комнату.

Крестный дал мне возможность побыть одному и спокойно все обдумать. И чем больше я думал, тем меньше и меньше во мне оставалось гнева. И в самом деле, а с какого это права я взялся и решаю судьбу другого человека? Разве он просил об этом? Разве намекнул?

Охренеть, вот так, незаметно, я начал повторять путь Дамблдора – пусть и масштабы пока куда скромнее! Влезая в чужую судьбу, указывая людям, как нужно и как правильно, я манипулирую, ограничиваю свободу воли. А это плохо, так как в таком случае я беру на себя чужую карму и судьбу. И Флитвик не раз говорил мне, что это не пустой звук!

– Туше! – Малфой двигался легко и непринужденно. Он в очередной раз легко миновал мой блок и уколол шпагой в живот.

Сегодня мы, считай, второй час упражнялись в фехтовании. У Блэков нашлись хорошие старинные шпаги с затупленным острием, на которые Драко, в целях еще большей безопасности, нацепил винные пробки.

Моя рука с удовольствием ощущала тонко выделанную кожу на рукояти шпаги, а ее вес казался надежным и внушающим уверенность.

Малфой был еще тем буквоедом – когда я просил его позаниматься, а произошло это не в первый раз, он неизменно выдерживал все процедуры – заставлял нас надевать специальную одежду и соблюдать некоторые церемонии, касающиеся приветствия соперника и всего остального.

– Смотри, вот вариант стойки, которая носит название «венгерской». – Гох выдвинул вперед правую ногу, левую руку упер в пояс, а правую, со шпагой, выставил в септима. – Смотри на мои ноги. Раз, – он изменил их положение. – Два, – еще шаг. – Три.

Малфой перемещался плавно и легко. Наблюдая, казалось, что повторить подобное раз плюнуть. Сам-то он признавался, что мастером в этом деле не являлся, вот только на фоне моего полностью никакого уровня, выглядел как Атос или Дартаньян – настоящих виртуозов при обращении со шпагой в «Трех мушкетерах».

Изучив стойку и постаравшись запомнить наиболее оптимальное нападение и уход в защиту, мы решили перейти к схватке.

Я попытался скопировать венгерскую, а Малфой встал в испанскую стойку – он вообще уважал эту школу, которая носит название дестреза. Гох развернулся ко мне правым боком, немного отклонил корпус назад и вытянул шпагу вперёд. Кончик дернулся и замер совершенно неподвижно, целясь в глаза. Левая нога друга вытянулась в сторону и оперлась на носок, а кисть левой руки зафиксировалась в районе плеча.

Кроме непосредственного занятия фехтованием, я получал и эстетическое удовольствие, наблюдая за действиями и движениями Драко. Как-то у него это все получалось непринужденно и изящно…

Я, как мог, сделал шаг вперед и постарался произвести укол из терции.

Малфой лишь слегка пошевелил кистью, пуская мой клинок вправо от себя, и тут же уколол меня в предплечье. Продолжая движение, он сместился и ударил в грудь – его шпага даже немного выгнулась.

Он быстро отступил и отсалютовал.

– Твою ж мать, – я беззлобно выругался. – Чувствую себя деревенским увальнем.

– А ты что, думал, раз-два и уже мастер? – немного рисуясь, резко, так, что сталь «запела», он сделал несколько взмахов клинком. – Продолжим?

– Давай.

Еще минут двадцать он гонял меня, как опытный ветеран, выбивая всю дурь из деревенского новичка, только-только попавшего в армию.

– Не, на сегодня хватит. Наелся! – я вытер пот со лба и устало, но вместе с тем и довольно, вздохнул.

Фехтование мне нравилось. Мало того, что оно позволяло развивать гибкость и координацию, так еще и будило какие-то забытые или непроявленные чувства. Все мы в душе мальчишки, и звон шпаг будоражит наши сердца.

Благодаря Малфою я уже неплохо освоился во всех этих терминах – секунда, прима, секста, кварта, восьмерка, укол, взятая защита, темп, парад*…

А вот во всем остальном так и оставался дилетантом. Несмотря на те приемы и упражнения, что показывал мне Флитвик, развивая необходимые магу качества, я ничего не мог противопоставить другу. Да оно и понятно, чтобы чего-то достичь, надо приложить упорство, силу воли и потратить немалое время.

Малфой занимался фехтованием с семи лет. Без фанатизма конечно, но раза три в неделю он находил на это время. Отсюда и результат.

– Слушай, а против магов можно так сражаться?

– Нет, неэффективно, – Малфой вздохнул. – Хотя, некоторые используют одновременно и палочку и что-то легкое, вроде кинжала или даги в другой руке.

– А ты?

– К этому надо привыкать и серьезно заниматься. Да и кто мне даст ходить по Хогу с кинжалом наперевес? – он хохотнул. – У Макгонагалл инфаркт случится, а у столь любимых ею Уизли днище выбьет, и они получат лишний повод для своих дебильных шуточек.

Через полчаса, приняв душ и приведя себя в порядок, мы расположились в моей комнате.

Драко занял вместительное кресло в углу и вытянул ноги, положив их на небольшой пуфик.

Из одежды на нем были туфли-мокасины, джинсы и легкий пуловер. Не знаю, откуда пошел миф, что волшебники совсем не разбираются в одежде простых людей и частенько надевают не подходящие друг к другу вещи? Даже странно такое слушать, если честно.

Большинство из тех, кого я знал, включая министра Фаджа, Сириусу Блэка, Руфуса Скримджера, семью Малфоев и Диггори, Эдуарда Дюпре и Ксено Лавгуда, знали, как одеваться, и делали это даже с некоторым вкусом.

Некоторые маги принципиально не любили обычных вещей и предпочитали мантию на любой случай жизни. Но таких находилось не так уж и много – Дамблдор, Снейп, Макгонагалл…

Те же Малфои, все как один, обладали несомненным вкусом и умели не только надевать обычную одежду, но и правильно ее носить.

А иные, такие как Ксено, иногда позволяли себе необычные вещи, вроде камзола, треуголки или цилиндра, но и тогда было ясно, что они знают, что делают и просто наслаждаются процессом.

Да что там говорить, если даже Артур Уизли, который тащился от всего магловского, и который каждый раз проявлял восторг при виде вещей простых людей, практически всегда носил костюм-тройку с галстуком.

Да и нет у магов никакой особой одежды кроме мантии – по сути, они носят все то же, что и простые люди.

– Хотел с тобой обсудить кое-что, – в голосе Малфоя чувствовалось тщательно скрываемое напряжение.

– Валяй, – я сгреб в кучу несколько подушек-валиков и неплохо устроился на кровати, наслаждаясь заслуженным отдыхом.

– Мне тут письмо от Флитвика пришло. В общем, он предложил стать старостой…

– Красавчик, рад за тебя, – я ответил совершенно спокойно. Теперь понятно, почему Малфой переживает – наверняка думает, что я расстроюсь, что значок дали не мне.

А вот он и не угадал. Флитвик еще раньше мне сказал, что на роль старосты он планирует Малфоя. Тогда, насколько я понял, учитель хотел посмотреть на мою реакцию, проверить на чувство собственной важности и тщеславность. А я что? А я ничего! Даже рад такому повороту. Ведь не все понимают, что быть старостой это не только почетно, но и крайне муторно. Постоянно следить за малышней, поддерживать порядок, отчитываться перед Флитвиком и старостами школы – в общем, как не трудно понять, еще тот геморрой.

– Значит, обиды не держишь?

– Никакой! А кто второй староста? Хотя, что тут гадать, и так ясно…

– Ага. Грейнджер, – он ухмыльнулся. – С ней не заскучаешь.

– Надеюсь, что найдя, куда тратить энергию и время, она немного успокоится.

– Слушай, неужели тебе действительно безразлично, станешь ты старостой или нет?

– Абсолютно. Я даже рад, что этого не произошло.

– А вот для меня, и даже больше для отца и матери, это очень важно, – Драко вздохнул. – Для них это знак престижа и проявления уважения к нашей семье.

– Ну и хорошо, – я зевнул, вытащив палочку, и принялся отрабатывать невербальные чары.

– Может, перекусим? – Малфой минут десять молча читал взятую с полки «Одиссею капитана Блада», а потом отложил ее в сторону и задумчиво посмотрел в окно.

– Давай. Кричер! – После обряда проведенного Сириусом, Кричер стал ко мне более лояльным. Он все еще продолжал ворчать, но дело свое делал. И, как мне кажется, он немного ожил – появление в доме людей, циркуляция магической энергии придало ему сил и вывело из состояния невменяемости.

Старый домовик появился практически сразу. Мне он кивнул, а вот перед Драко не поленился и изобразил поклон. Малфоя он уважал, ведь в глазах домовика он идеал волшебника и полностью соответствовал этому высокому званию.

– А что Сириус? – спросил Драко, после того, как Кричер вернулся с подносом, заставленным различными продуктами: «эрл греем» в чайнике, сахаром, сливками, джемом, тарелкой с грудинкой и беконом, нарезанным хлебом и маслом.

Кричер все умело и даже красиво поставил на стол, сервировал и исчез.

– Он с Люпином у себя в кабинете занимается, – я не делал секрета перед друзьями, кто со следующего года будет у нас вести ЗоТИ.

– Что, он его натаскивает?

– Ага, – ответил я, сооружая сложный бутерброд. Грудинка была выше всяких похвал – нежная, слегка копченая, с тонкой полоской сальца – все, как я любил.

– Ну и как думаешь, что из всего этого получится? – осторожно спросил друг.

– Ну, всяко лучше Локхарта или Квиррелла. Не думаю, что Блэк будет вести хуже Люпина, а он, вспомни, вполне нас устраивал.

– Это да, – согласился Малфой.

– Блэки традиционно хороши в боёвке, и как я понял, Бродяга будет делать акцент на практику, – поделился я своими соображениями.

– Звучит обнадеживающе. Жаль только, что возможно с этим турниром я не смогу все это дело полноценно застать.

Мы принялись за еду, обмениваясь незначительными репликами.

Еще вчера, когда я рассказал Драко о Сириусе, он поделился и своим секретом – в этом году в школе Колдовстворец будет проходить турнир Зельеваров. Событие это крайне серьезное и происходит раз в семь лет.

Драко планировал там участвовать. Он и так был чертовски хорош в зельеварении, а с целью сделать его еще лучше Снейп практически два летних месяца будет его серьезно и основательно натаскивать и готовить.

Он и ко мне-то в гости сумел вырваться буквально на сутки, воспользовавшись какими-то неотложными делами у Снейпа.

Малфой рассказал, что от Хога в Колдотворец отправится делегация. Предположительно возглавит ее сам Снейп, который наберет дюжину, или чуть больше учеников, примерно так, как было в прошлом году, когда к нам приезжали ученики из Шармбатона и Дурмстранга.

Драко очень часто обладал свежей, практически никому не известной информацией. Он говорил, что сначала, в течении сентября в Хоге пройдут соревнования, при которых будет выбран лучший зельевар из учеников. Он-то и будет представлять всю школу, а остальные будут группой поддержки.

И хотя традиционно, на этом турнире из участников больше всего семикурсников, но также часто попадаются и талантливые ребята с более младших курсов.

– А с чего мне не участвовать? – как-то поделился Малфой. – Ты на четвертом курсе победил семикурсников в турнире трех волшебников, значит и у меня на пятом будет шанс.

В его словах был крепкий резон. Я не видел адекватных ему по силам и талантам зельеваров на старших курсах.

– А как же квиддич? – поддел я его в том разговоре и Драко невольно скривился. Квиддич для него это серьезно. Тем более Малфой на этой почве близко сошелся с капитаном Когтеврана Роджером Дэвисом. Они вместе придумывали тактику, различные приемы и схемы нападения и защиты. Роджер доучивается последний год и само-собой, Малфой станет новым капитаном команды нашего факультета.

– Не трави душу. Это как серпом по яйцам, – скривился Малфой. Он «подцепил» от меня несколько выражений, и это, последнее, после того, как я объяснил смысл, особенно пришлось ему по сердцу.