Текст книги "Иллюзорный артефакт (СИ)"
Автор книги: Silpha
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)
Гермиона уткнулась в свой капучино, еле сдерживая гнев. Естественно, она поняла: он какого-то черта злился на нее из-за Рона, это была ревность. Но какого черта?! Они же договорились. А что он думал? Что вообще у него в голове?.. Ее вдруг выбесило, что Рон плевался злостью на нее из-за Малфоя, а Малфой разозлился на нее из-за Рона. Но ее саму вообще забыли спросить: что она думает и чего хочет. Что они оба вообще себе позволяли?!
– Прекрасно, Малфой, – увидев его недоуменный взгляд, Гермиона посмотрела ему прямо в глаза и, задрав носик, надменно добавила, отвечая на его гнусный вопрос, – по горячим следам сразу легко понять кто чего стоит, и кто был ошибкой.
Драко изменился в лице: ей раньше казалось, он не способен на такой спектр эмоций всего за доли секунды: от недоумения, затем понимания и дикой, еле сдерживаемой ярости.
– Сука… – прошипел Малфой, прерывисто дыша. И будь они где-нибудь одни, Гермиона была бы уже, наверно, мертва.
Но сейчас она сидела в кафе, попивала капучино, и впервые в жизни получала такое неописуемое, колоссальное, злорадное удовольствие от того, что так вывела Малфоя из себя.
– Тебе пиздец, – Драко очень быстро взял себя в руки и от того, что его реплика прозвучала шепотом, казалась в разы опаснее и страшнее.
Злорадство вдруг сменилось опасением, а затем животным страхом, отразившийся у нее в глазах. Да что он мог сделать со мной?
– Не бросайся угрозами, Малфой, – она старалась сделать свой голос тверже, – каков вопрос, таков и ответ.
– Вот именно, – имея в виду ее ответ и его последующую угрозу. И от этого осознания Гермионе не стало легче.
– Ты ничего не посмеешь мне сделать, – уже в открытую произнесла Гермиона с явно выраженным страхом на лице.
Он повернулся к ней и, прищурившись, посмотрел на нее:
– А я думал, ты уже поняла мои методы воспитания.
Гермиона вдруг ахнула, вспомнив, как он «воспитывал» ее в пещере, когда она впервые дала ему пощечину…
– Ты не посмеешь, – в ужасе покачала головой девушка.
– Еще как посмею. Ты допила?
– Нет.
– Отлично, – он схватил ее за руку и, бросив купюры на стол, потащил ее к выходу. Гермиона не стала препираться, чтобы не вызвать подозрений работников кафе, но как только они вышли, тут же попыталась высвободить руку, – перестань дергаться.
– Отпусти меня! – взвизгнула Гермиона. Она не на шутку испугалась того, что он мог сделать с ней.
Драко затащил ее за ближайший угол и, притянув за руку, плотно прижал к себе. Закрыв глаза, он сосредоточился, и они трансгрессировали.
Он отпустил ее также резко, как и притянул к себе и Гермиона, не удержавшись, упала на колени на… мягкий, темно-бардовый ковер около журнального столика с черной окантовкой.
– Отель? – удивленно, испуганно произнесла она, всерьез испугавшись нахождения рядом с ним наедине. Девушка поднялась на ноги и с опаской взглянула на него, – Малфой, прекрати, ты меня пугаешь!
– Раньше надо было думать, перед тем как рот открывала, – он обхватил оба ее запястья, и завел руки за спину, прошелся руками по ее телу в поисках потайного кармана с палочкой и найдя его, вытащил древко и бросил на диван. Затем подтолкнул ее влево, в комнату, которую она вчера занимала. Он был дико зол и это чувство требовало выхода. На нее, ту, что заставляла ощущать его по-другому. На ту, что не стала его, когда ему этого захотелось. На ту, которая какого-то хрена позволила себя касаться другому.
Он наложил по дороге оглушающие и запирающие заклинания на входную дверь и на стены, они вошли в комнату и Драко отпустил ее, повалив на кровать. Гермиона тут же развернулась, реально опасаясь, даже не представляя на что он способен:
– Малфой, что ты делаешь?! Перестань, ты ведешь себя неадекватно! – со страхом в голосе воскликнула Гермиона, она смотрела на него с широко открытыми глазами, понимая, что ничего не сможет ему противопоставить.
– Вполне адекватно и даже логично, – ответил он, подходя к ней. Гермиона попыталась переползти на другую сторону кровати, но он схватил ее за талию и подтянул к себе, затем сам сел на кровать и, перевернув ее на живот, положил к себе на колени. Он схватил ее руки и завел за спину. Держа одной рукой запястья, другой он по-хозяйски стал задирать подол ее платья. Гермиона лягалась ногами, кричала, но была так плотно прижата, что ее сил не хватало вырваться.
Драко задрал платье до талии, оголяя нежную девичью кожу ягодиц, и мягко прошелся рукой по полушариям.
– Это все из-за того, что я могла переспать с Роном?! – не веря собственной догадке воскликнула она. Не сложно было догадаться, соединив пазлы картины воедино: их перепалки с Роном, его намеки, ночевка в одной постели с бывшим, ревнивый, унизительный вопрос о сексе с двумя в один день…
Драко почувствовал прилив злости от одного упоминания этого рыжего, но до его сознания дошел смысла сказанного ею. Он вдруг почувствовал ступор в мыслях:
– Так да или нет?
– Малфой, – чуть успокоившись, всхлипнула Гермиона, испытывая унижение, чувствуя беспомощность, – отпусти меня…
– Да или нет? – громче, вкрадчивым голосом произнес Драко и сильно шлепнул ее по попке.
– Нет! – Гермиона вскрикнула от боли, прошедшей по правому полушарию, – ненавижу тебя!
Драко вдруг почувствовал внутреннее облегчение. Плотный узел из чувства ревности и злости ослаб, но не исчез полностью. Она специально его дразнила, подначивала, дерзко отвечая в кафе…
– Все-таки купила белое, – с усмешкой, и с какой-то еще необычной интонацией в голосе, которую Гермиона не поняла, констатировал Малфой. Он поддел трусики и, приподняв коленку, стянул их с нее.
Перед ним открылся вид голой попки Гермионы, мягко погладил ее, девушка немного успокоилась, понимая, что пока он ее не отпустит, ничем она сама себе не поможет. Вдруг правое полушарие снова обожгло огнем и Гермиона вскрикнула. Он довольно сильно, ощутимо приложился ладонью к ее нежной коже.
– Малфой! Ублюдок! – с новой силой начала вырываться Гермиона. Ей самой не верилось, что она оправдывалась перед Малфоем, за, якобы, возможный секс с Роном, но сейчас ей было страшно, унизительно, больно, и осознание того, что он ее ревновал, привносило еще большее смятение.
– Я предупреждал тебя по поводу твоего дерзкого языка, – прошипел Малфой, но в голосе уже не было злости, было удовлетворение. Ее никто другой не трогал. И пусть она все поняла, подтверждать ее догадки вслух он не собирался. Все еще злился. Тут же последовал новый шлепок. Придавил локтем одной руки ее спину, держал запястья и продолжал шлепать. Кожа приобрела ярко-красный цвет, а вся задница горела так, будто ее ошпарили, – если прекратишь вырываться, все закончится быстрее.
– Я тебе отомщу, – еле сдерживая слезы обиды и унижения произнесла девушка, но все же послушалась и стихла.
После каждого шлепка он нежно поглаживал ее, но не стараясь утихомирить боль, а для себя, наслаждаясь видом. С оттопыренной попкой также открывался вид ее промежности и Драко был чертовски возбужден. Удовлетворив свою злость, обоснованную ревностью, положил свою руку ей на попку и стал двигаться вниз, к промежности.
Гермиона замерла. Рука прошлась вдоль половых губ, нежно поглаживая, лаская ее. Девушка тут же сжалась, стиснув ноги.
– Расслабь, – раздался повелительный голос. Она зажмурилась и покачала головой, все еще чувствуя себя униженной и опозоренной перед самой собой. Драко увидел жест отрицания и сильно шлепнул ее по заднице. Гермиона вскрикнула и нехотя подчинилась. Расслабила ноги, перестав их стискивать.
Драко провел рукой вдоль промежности, наслаждаясь ощущениями, затем рукой раздвинул её бедра и стал ласкать внутри внешних половых губ, переходя на малые, круговыми движениями лаская вход, доставая клитора. Она была сухая. Испытывая стресс, Гермиона не могла возбудиться. Малфой облизал средний и безымянный палец и вернулся обратно к клитору, лаская круговыми движениями. Постепенно, Гермиона перестала зажиматься, немного расслабилась, и Драко почувствовал это, окунув палец в ее влагалище, ставшее влажным. Погрузив в нее один палец, парень стал медленно всовывать и высовывать его, попеременно лаская клитор. Вдруг он услышал ее всхлип, но это был уже совсем другой звук.
Драко удовлетворенно усмехнулся. Он безумно хотел трахнуть ее, погрузиться в это влажное лоно, но еще не наигрался. Всунув в нее уже два пальца, он стал быстрее ими двигать в ней, и она начала чаще всхлипывать, чувствуя возбуждение. Животный инстинкт снова заткнул голос морали, и она уже почти сама насаживалась на его пальцы, от чего Драко самодовольно хмыкнул. Чувствуя, что уже сам на пределе, он отпустил ее руки и, схватив за талию, перевернул на спину и положил на кровать, забравшись сверху. Он навис над ней, прижав телом к кровати, стянул лямки платья и лифа, оголяя грудь, и задрал подол платья до талии.
Драко расстегнул ширинку, раздвинул коленкой ей ноги, заставив согнуть и нащупав рукой вход, резко вошел в нее. Гермиона всхлипнула, ахнула, обхватила его за плечи, прижимая к себе, но он не наклонился. Двигаясь в ней, он сверху смотрел на ее запрокинутую голову, открытые губы, выдающие звуки удовольствия и в этот момент в его голове всплыла картина, как она также могла лежать под Уизли этой ночью. К возбуждению присоединилась жгучая ревность, выразившаяся в усиленных толчках, почти безумных, неистовых. Она сморщилась, испытывая боль наравне с наслаждением и он, положив руку ей на горло, чуть сжал его, немного перекрывая кислород. Гермиона подняла глаза на зеркальный потолок и увидела их двоих, трахающихся, со стороны. Ей вдруг показалось это дико пошлым, но и сильнее возбуждающим. Она издала гортанный звук, и он почувствовал, как ее тело, бывшее все это время в напряжении, расслабилось, спазмируя стенки влагалища. Чувствуя свое приближение, Драко откинул голову назад и резко вытащив, кончил ей на живот.
Спустя минуту, придя в себя, он потянулся за своей палочкой и очистил ее, Гермиона тут же натянула на себя платье, все поправив.
– Ублюдок, – тихо, но зло сказала она.
– Если бы ты не потекла, как сучка, я бы тебя не трахнул, – ответил он, испытывая смешанный коктейль противоречивых чувств из удовлетворения и горечи. Какого-то черта только она вызывала в нем это сраное противоречие.
Гермиона тяжело, прерывисто дышала, готовя уже гневную речь в ответ, но вдруг подумала, что толку с ним ругаться? Он невыносим. Все делал по-своему. Ее не слушал.
– Больше мы в доме Поттера не останемся. Пойду сниму этот номер и теперь будем здесь.
– Нет! – Гермиона широко открыла глаза, – без надобности, я с тобой наедине больше не останусь. Ты непредсказуем, неадекватен, ведешь себя как последняя сволочь… – ее все же прорвало, хотя она хотела сдержаться.
Драко приподнял бровь:
– Когда мой член был в тебе ты не сильно жаловалась.
Она задохнулась от возмущения, но тут же нашлась что ответить:
– Какого черта ты вообще себе это позволяешь?! Думаешь, если мы раз переспали, то все, имеешь на меня какие-то права?! – она уже кричала, и слава Мерлину на номере стояли заглушающие заклинания, иначе бы весь персонал сбежался.
Драко видел ее состояние, она совершенно перестала контролировать себя, готовая еще чуть-чуть и снова кинуться на него с кулаками. Но он больше не мог допустить ночевок в доме Поттера, иначе он реально понимал, что убьет рыжего, поэтому решил подать ей логичный довод, с которым она не могла не согласиться, имея чисто гриффиндорскую натуру:
– Грейнджер, не думал, что ты настолько глупа и эгоистична, что готова подвергать друзей опасности, скрываясь в их доме.
Его фраза как пощечина отрезвила Гермиону. Ведь он прав, она подвергала их опасности… Ее гнев на него притих, оставляя место здравым мыслям и чувству… обреченности. Ей некуда было больше идти, кроме как оставаться с Малфоем. Она посмотрела на него исподлобья. Не желая вслух озвучивать, что согласна с его веским доводом, сказала:
– Не вздумай больше ко мне прикасаться.
– Держи свой дерзкий язычок за зубами и больше не узнаешь, на какие еще меры воспитания я способен, – холодно ответил он. И Гермиона не сомневалась, он выполнит угрозу. – Я в душ. Ты тоже приведи себя в порядок и займемся тем, что должны делать. А вечером к Поттеру, – и больше не сказав ни слова, вышел из комнаты.
***
Стоя под душем, Гермиона была готова почти плакать, но запрещала себе. Слезы обиды и унижения от такого обращения Малфоя жгли ей глазницы, но она упорно их сдерживала, пытаясь культивировать в себе злость. Вот только по-настоящему злилась она на свое предательское тело. Как получилось, что его прикосновения, даже после того, как он унизил ее, возбудили и принесли столько наслаждения, отключив здравый смысл? Она всегда считала себя рациональным человеком, но с ним становилась комком эмоций и чувств.
Выйдя из душа, она прошла сразу в гостиную. Он уже был там, вальяжно развалившись на диване.
– Ты вспомнила события того вечера? – без предисловия задал вопрос Драко, переходя к делу.
– Да, – коротко ответила Гермиона, совсем не желая с ним разговаривать, но вариантов у нее не было, – ничего особенного не произошло тем вечером, но я осознала одну деталь, которую бы не поняла, не испытай я на себе твою легилименцию.
Драко вопросительно поднял бровь, ожидая продолжения.
– Я спросила у Романа по поводу артефакта, но он сказал, что это опасно, и туда лучше не лезть, – она посмотрела на реакцию Драко и было видно, что он несколько удивлен, – но потом я почувствовала толчок в голове и внезапные, неожиданные воспоминания, которые не могли всплыть нечаянно. Он их сам просмотрел. Как это делал ты.
– Хреново, – констатировал Драко, – и что он видел?
– Наше совещание у Купера и проход в Министерстве Магии до отдела хранения артефактов.
Малфой в задумчивости потер подбородок:
– А потом ты отправилась домой?
– Да, я плохо себя чувствовала, безумно уставшей… Поэтому уснула прямо на диване в той же одежде, хотя такого со мной никогда не было, – уже тише закончила Гермиона.
– Значит, в Министерстве была не ты и это уже плюс. Видимо, оборотное, – предположил Драко.
Гермиона промолчала. Он вел себя так, будто между ними ничего не происходило десятью минутами ранее, а она все еще не могла отойти от случившегося. Даже рассказывая воспоминания, чувствовала, как трясется голос.
Малфой поднялся с дивана и протянул ей руку:
– Идем, пора наконец узнать, что происходит и кто такой этот чертов Роман Каркаров.
========== Глава 12. Иди сюда ==========
Летнее солнце, стремящееся к зениту, ярко освещало пшеничные поля с высокими колосьями. Появившиеся на проселочной дороге парень и девушка тут же наложили на себя маскировочные чары и нырнули в поля, решив сделать огромный круг на подходе к необходимому дому. Заявляться с главного входа для них было опасно.
Гермиона трансформировала свои легкие босоножки на небольшом каблуке в балетки и сейчас легко ступала по зерновому полю. Она была хмура и сосредоточена, пытаясь прогнать мысли недавно случившихся событий.
Что только что произошло там, в отеле? Она не могла понять, в какой момент случилось так, что Малфой начал ревновать. Разве это было типично для него? Вряд ли, он еще в Хогвартсе имел большую популярность у девушек и никогда не выказывал особых симпатий к какой-то одной. Ни с кем не встречался, насколько она помнила, иначе об этом бы сплетничали на каждом шагу. О нем лишь шушукались, любая среднестатистическая девушка желала привлечь его внимание. Неужели он вел себя так с каждой, с кем переспал? Не мог. Гермиона хмыкнула своим мыслям. Откуда она вообще могла знать, что для него типично, а что нет? Может через нее он хотел отыграться за свою ненависть к Рону? Если бы только она не чувствовала, что это все было из-за нее.
Гермиона в очередной раз пожалела, что не обладала легилименцией. Ей безумно хотелось заглянуть к нему в голову, как сделал это он с ней! Он же видел, сколько она о нем думала, как хотела его. Просто воспользовался этим знанием и подвел к сексу, от которого она не стала отказываться. Тогда Малфой был нежен… Она даже не предполагала, что он способен на такое.
Между ними оставалась недосказанность, она ощущалась в энергетике, окружавшей их. Плотная трясина непонимания окутывала их. И в первую очередь – непонимание самих себя.
Сейчас она злилась на него за то, что позволил себе сделать с ней. В отместку за ее дерзкий ответ на его унизительный вопрос. Но Гермиона нутром чуяла, первостепенно была ревность из-за Рона… Неужели он что-то чувствовал к ней? Тогда странный способ проявления. А если не чувствовал, то что – просто хотел? Хотел – однозначно. Но она слышала, многие люди испытывают сексуальное влечение при полном отсутствии других чувств. Гермиона думала, Малфой один из них.
Ей нужно было узнать, что у него в голове. Но как это сделать? Легилименцией она не владела. Попросить его самого рассказать равносильно удариться головой об стену – обсмеёт, сделает больно, а толку не будет.
Она мельком взглянула на него: четкий профиль не выражал абсолютно никаких эмоций. Интересно, это обязательное условие для владения окклюменцией? Или это его личная черта? Она вспомнила профессора Снейпа, который являлся одним из лучших легилиментов своего времени – он был точно таким же безэмоциональным снобом.
Девушка тряхнула головой, больше не желая рассуждать на тему произошедшего, решив, что при любой возможности постарается разъяснить ситуацию между ней и Малфоем. Пусть он закрывался, но ей нужны объяснения, почему буквально вчера он был нежен, а сегодня вел себя как деспот. Ей почему-то казалось, что произошедшее не должно было вписываться в рамки его нормального поведения. Ведь она уже знала, он мог быть другим. Но где он настоящий? Или это все он? Гермиона вдруг поймала себя на мысли, что голова занята только им. И помимо злости, было что-то еще, чему она не могла дать определение… Ей почему-то было важно знать, какой он, необходимо было придумать оправдание его поступкам. Она нахмурилась, обвиняя себя в слабохарактерности.
Имея недюжинные способности в окклюменции и легилименции, чаще всего Драко мог выбирать, какую мысль думать и держал свои мысли под контролем именно с помощью определенных умений.
Одна техника была из основополагающих: необходимо представить свой разум в виде небольшой комнаты, по сторонам которой находились стеллажи с книгами. Каждая книга – это мысль или ситуация. Если необходимо отложить мысль – нужно представить ее в виде книги, закрыть, возможно наложить замок и поставить на полку. В зависимости от важности выбиралась и полка. Но была в этой комнате еще и дверь, запечатанная замками.
За эту дверь отправлялись те мысли или ситуации, о которых не хотелось или опасно было помнить. Ею Драко пользовался крайне редко, обычно предпочитая все помнить и иметь возможность анализировать.
В данный момент в разуме Драко была открыта красная пульсирующая книга с ситуацией «Грейнджер», которая, какого-то черта, выбивалась из его структурированного разума.
Его кидало из стороны в сторону. Он пытался проанализировать свои действия, признаваясь самому себе, что даже не подозревал в себе наличие такой жгучей ревности, которая снесет ему крышу. В его жизни просто не было девушек, которых бы он так ревновал. Которую бы не хотел, чтоб кто-то трогал, предъявлял на нее права или вообще, твою мать, разговаривал. Ему всегда было плевать. Любая сама отдавалась ему, а потом становилась неинтересной.
Осознание того, что она ему небезразлична, и так внесло смятение в его душу, но он принял этот факт. На уровне симпатии, влечения, эмоций. Он даже предполагал, что они проведут вместе время и она, как и все, станет ему безразлична, когда он ею насытится. Тем более, она сама льнула к нему, хотела его также, как он ее, и Драко думал, почему нет? У них был крышесносный секс, его можно было и повторить. Он собирался подвести ее к этому. Но блять.
Какого-то хрена объявился бывший, который вел себя совсем не как бывший, и у Драко упало забрало. Он уже выбрал ее для себя, а тут…
Парень осознавал, что переборщил. Сейчас он не знал, как вести себя с ней, видя ее враждебный, ненавистный взгляд. И все же, она не переспала с Уизли. Ему безумно хотелось залезть снова к ней в голову, но Драко не хотел ее больше травмировать, более того… Признавался, что не хотел больше накалять обстановку. Сам не понял, с чего так реагировал на нее. Когда вообще это все успело произойти? Не мог найти исходную точку. Он пришел в себя только полностью подмяв ее под себя, с животной мыслью «моя». Так не должно было быть. Поэтому он принял лучшее решение – держать дистанцию.
Они уже подходили к дому Хансена, и Драко постарался переключиться на предстоящую встречу. Им там явно будут не рады. Он заранее подготовил порт-ключ в парк около Клифтонского моста, потому что трансгрессия на километр рядом ограничена, а ретироваться наверняка придется внезапно.
– Грейнджер, держись рядом, а лучше, вообще держись за меня, – впервые за долгое время он обратился к ней, – вероятнее всего, нам будут официально не рады и аппарировать с помощью порта придется внезапно. Не факт, что у меня будет время тебя предупредить.
У Гермионы засосало под ложечкой и она почувствовала легкий холодок, пробежавший по спине вдоль позвоночника.
– Какой вообще план?
– Зайти через черный ход, если Хансена нет на месте, обыскать дом, если он на месте – применить легилименцию. Ты будешь держать его под прицелом, – дал он ей указание, – и будь пожестче, Сектусемпра не обязательна, но как минимум оглушающих не стесняйся, – снисходительно проинформировал он ее, намекая на ее неспособность причинить вред.
– Просто напомню – это я оглушила Маклаггена, – недовольно скривила она губу, вздернув носик.
– Так держать, – холодно бросил он, мельком взглянув ей в глаза. Гермиона немного поежилась от его взгляда.
Они подошли к дому с задней стороны. Здание не было огорожено забором, но был небольшой сад, сквозь который они подошли к невысокой лестнице. Драко поднял палочку и произнес обнаруживающие заклинания, чтобы прощупать защитный чары и барьер, но ни барьера, ни защиты не было. Дом был свободен для входа.
Драко и Гермиона переглянулись, понимая, что это подозрительно. Любой волшебник, будучи дома или в отъезде оставлял защитные заклинания на доме. Либо дом был пустующий, либо ждали гостей.
Малфой двинулся вверх по лестнице, но Гермиона схватила его за рукав, настороженно нахмурившись:
– Малфой, что, если это ловушка?
– Значит держись ближе, – ответил он ей, – даже если так, дом все равно необходимо проверить.
– А если порт-ключ не сработает? – Гермиона всегда старалась предусмотреть все варианты развития событий, особенно самые худшие. Девушка неприятно отметила схожесть Драко с Гарри и Роном – они лезли во всякие опасные передряги, даже если это выглядело очень опасно.
– Придется кого-то угостить неприятными заклятиями, – твердо ответил Малфой, и тут Гермиона осознала, чем отличается Драко от ее друзей…
Она взяла его под руку, парень схватился за ручку двери, осторожно ее открывая.
Они вошли в узкий коридор, соединяющий черный и главный вход. Никаких звуков постороннего присутствия не было, но ни Драко, ни Гермиона палочку не опустили. Они быстро, осторожно прошлись по всему дому и, убедившись, что никого кроме них не было, разделились, держась относительно рядом, принялись осматривать помещения.
Дом выглядел нежилым: не было оставленных или забытых вещей, посуда, собранная в шкафчики, пустой холодильник, пустые платяные шкафы, комоды. Остались только мелкие вещи типа статуэток или колдографий. Создавалось ощущение, его давно покинули, но планировали вернуться. Драко с Гермионой переглянулись и принялись осматривать дом внимательнее.
Гостиная, в которой они беседовали в прошлый раз, не изменилась: стоящие друг напротив друга диваны возле камина, ароматизированные свечи, декоративные канделябры, музыкальная шкатулка, семейные колдографии на каминной полке. Везде были трое: Джеррик Хансен, его отец, и симпатичная светловолосая женщина. Мельком глянув, Драко максимально сосредоточился на поисках чего-то, выбивающегося из интерьера обычного дома. Осматривал углы, стены, пытаясь почувствовать что-то необычное, но, как назло, ничего особенного не было. Обычный дом обычного волшебника.
Как вдруг его позвала Гермиона.
– Малфой, посмотри… – она держала в руках колдографию с камина, мимо которой он прошел, особо в лица не всматриваясь. Он видел, там стояли трое: узнал в отце Хансена и в мальчике – погибшего, неизвестная женщина наверняка жена. Когда Драко подошел, Гермиона добавила, – обрати внимание, когда женщина повернется, чтобы поцеловать Хансена… Вот сейчас! Увидел? – с широко открытыми глазами обратила его внимание Гермиона.
– Да ладно, – не поверил Драко собственным глазам. У женщины, стоящей рядом с Хансеном, были вытянутые уши, немного торчащие из-под распущенных светлых волос, – эльф? Или полуэльф?
– Похоже на то, – нахмурилась Гермиона, – только не представляю, как нам эта информация сможет помочь, я просто удивлена. Никогда не встречала их в своей жизни.
– Я как-то видел пару раз, – отозвался тот, – некоторые из них живут среди нас, но обычно полуэльфы, у которых один из родителей был человеком. И их обычно сложно узнать. А чистокровным эльфам претит наш мир.
– Я читала о них, эльфы – народ лесной, обитают, в основном, в густых лесах Австралии и Скандинавии. И у них есть какая-то своя магия.
– Ну само собой, – будто отвечая собственным мыслям, протянул Драко, – наверно это Эрза, – он ткнул пальцем в остроухую женщину, – его ж…
Внезапно раздался хлопок трансгрессии со стороны главного входа и Драко, не успев договорить, резко прошел к окну, приоткрывая штору.
– Авроры! – встревоженно, но тихо сказал Драко, увидев двоих человек в темных мантиях. Гермиона тут же подбежала к нему, схватив за рукав. Послышался звук открывающейся двери и громкие шаги, не стесняющиеся своего обнаружения. Драко быстро достал зачарованный галлеон из кармана, развернул из платка и перед трансгрессией успел увидеть расстроенное лицо Маклаггена и его палочку, из которой летело заклинание…
Они тут же очутились в лиственном парке.
– Похоже нас действительно ждали, – констатировала факт Гермиона, тяжело дыша. Она успела испугаться, благо, все обошлось.
– Это было ожидаемо. Но мы на шаг впереди, – криво усмехнулся он, застряв на месте, не имея возможности двинуться.
– Малфой? – нахмурилась Гермиона.
– Похоже, в меня долетело Импедименто, – его ноги ощущались налитыми свинцом, без возможности двигаться, а рука сжимала палочку так, что еще чуть и он мог ее раздавить.
Гермиона криво усмехнулась:
– Повезло, что авроры не используют травматичные заклинания. Сейчас пройдет, – отмахнулась она и медленно пошла вперед, не особо церемонясь с ним. Спустя секунд десять Драко отпустило и он, размяв конечности, быстро ее нагнал.
Малфой, как и обещал, снял тот самый люкс, от чего администратор был несказанно рад и приветлив с постояльцами.
Было порядка двух часов дня и до вечера, когда они планировали посетить Поттера, предстояло еще много времени. Драко, заходя в номер, бросил палочку на журнальный столик, стянул с себя черную водолазку, в которой ходил второй день, и бросил ее на диван. Тут же налил себе виски и пригубил глоток, безразлично взглянув на ошалевшую Гермиону.
– А стриптиз в твоем исполнении обязательное условие проживания в одном номере? – ехидно выдала девушка, стараясь не смущаться. И у нее почти получилось. Казалось, находясь с ним, она частично перенимала его черты поведения.
– Как будто ты сильно против, – криво усмехнулся он, – можешь делать то же самое, если очень хочется отомстить.
– Хочется, но не таким способом, – максимально холодным голосом, на который только способна, ответила Гермиона, но эмоциональности в нем было, к сожалению, столько же, сколько и всегда. Что несказанно радовало Драко. Она развернулась и направилась к себе в комнату.
– Тинки! – позвал Драко и домовиха тут же появилась с громким хлопком трансгрессии.
– Да, господин!
– Тинки, мама появлялась в Мэноре? – у него не было возможности связаться с матерью, но он надеялся, ей удалось сбежать.
– Мельком, господин Драко, она взяла необходимое и тут же аппарировала, – потупив взгляд в пол, ответила домовиха.
– Что с Мэнором? – нахмурился он, – авроры рыщут?
– На замок наложены заклинания слежки, господин, но там никого нет, кроме нас, эльфов.
– Понятно, – недовольно протянул Драко. Как же вся эта ситуация портила его жизнь и планы, – Тинки, принеси сюда мне мои вещи… Самые необходимые, из маггловского. Джинсы, футболки, белье, обувь… Я не скоро еще появлюсь дома.
– Да, хозяин, – склонила голову домовиха и уже собиралась исчезнуть, как Драко ее окликнул, – подожди.
Его посетила одна мысль и он направился в комнату к Гермионе. Хотел было открыть, но решил все же сначала постучать.
– Чего тебе? – послышался недовольный голос.
– Есть предложение, – упершись спиной в стену рядом с дверью и сложив руки на груди, громко сказал Малфой.
– Ничего из тобой предложенного меня не заинтересует точно, – отозвалась та.
– Уверен, ты ошибаешься, – усмехнулся он, – выйди, я не собираюсь с тобой через дверь пререкаться.
– Так уйди.
– Грейнджер, – своей упертостью она снова начала его бесить, но он постарался взять себя в руки, понимая, что она долго еще будет обижена и без повода общаться не захочет, – Грейнджер, я могу организовать доставку твоей одежды прямо из твоей квартиры сюда. Тебе просто нужно назвать адрес.
Тишина. Затем шуршание одежды, звуки движения и дверь приоткрылась.
– Правда? – недоверчиво спросила она.
– Нет, пошутил, – съехидничал Драко, – Тинки нам в этом поможет.
Гермиона поджала губы. Ей не хотелось использовать рабский труд домовых эльфов, но эта эльфийка смотрела с такой преданностью в глазах, готовая выполнить поручение, а Гермионе так хотелось надеть свою одежду…
– Персеваль-авеню 4П, 2 этаж, 5 квартира. На углу Белсайз-лэйн, – смущенно проговорила она.
Драко повернулся к Тинки:
– Ты слышала адрес. Тоже, самое основное.
– Будет сделано, хозяин, – проговорила домовиха и с хлопком трансгрессии аппарировала.
Драко развернулся и направился к дивану, а Гермиона замялась, смущенно смотря ему в след.
– Малфой… Спасибо, – выдавила она из себя, теряясь, как себя вести. Она, вроде как, была обижена на него, а тут такой поступок, практически забота…
– Ага, – безразлично отозвался тот, вальяжно развалившись на диване, попивая виски.
Она глубоко вздохнула и, захлопнув дверь, спряталась снова в комнате.
