Текст книги "У каждого своя дорога (СИ)"

Автор книги: shellina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Глава 9

Машина тронулась, и Грубер почувствовал, что его тряхнуло. Он неохотно приоткрыл один глаз и посмотрел на Майора, сидящего напротив него.

– Дорогу взрывом сильно повредило, – ответил Майор на невысказанный вопрос Грубера.

– Я не знал, что так сильно рванет, – словно извиняясь, произнес Грубер.

– Да тебя никто и не обвиняет, элитник сильный был. Его туша почти не поврежденная была, – Майор покачал головой. – Если был обломком дорожного покрытия башку не разможило... Правда и споровой мешок пострадал. Хорошо еще, что содержимое не раскатилось, элитник упал удачно, а то до сих пор ползали бы там, спораны собирали.

– Какие цены у вас в стабе? – Грубер сел поудобнее, подвинув к себе сумку, которую на кочках отодвинуло от него.

– Нормальные. Стаб не самый дорогой, но и дешевым его назвать нельзя. Комната с удобствами в пансионе по два спорана в день. Если со жратвой – еще один накинуть нужно будет, – Грубер кивнул. Он не знал, сколько у него накопилось споранов, да и жемчужина одна была. Горох решил не трогать, во всяком случае пока. Вдруг у него все-таки проявится дар под воздействием съеденной жемчужины. Тогда его нужно будет как-то развивать.

– Ясно, – он посмотрел сквозь решетку каркаса на улицу, по которой они проезжали. Посмотреть было на что. Сам-то он пробирался к площади по каким-то переулкам, и не разглядел город как следует.

Сгоревшие, и все еще продолжающие дымиться здания встречались по маршруту их следования все чаще. Относительно нетронутыми казались только жилые дома. Майор проследил за взглядом Грубера и решил пояснить:

– Тот магазин, в котором ты нас нашел, он почитай единственный и остался целый. Все ценное разрушили, сволочи. Ни себе, ни людям, – он зло усмехнулся. – А самое главное, они даже своих не пощадили, тех, которым повезло не заразиться.

– Они вывезли детей, еще до того как начались изменения, – Грубер снова откинул голову и прикрыл глаза.

– На чем? На самокатах? Самолеты не смогут пролететь через черноту.

– Насколько я понял, это было что-то вроде атмосферных шатлов. Мы с Гансом с пригорка из зеленки наблюдали, – говорить не хотелось, а хотелось спать. Но приходилось поддерживать разговор, если Грубер хотел что-то еще узнать про этот странный мир.

– Не хило, – присвистнул Майор. – А они таким вот образом не полетят по всему Стиксу в поисках свежей добычи? А то пока только чернота, да расстояние удерживаются их на внешке.

– Я-то откуда знаю? – Грубер приоткрыл один глаз. – Думаю, что нет. Расстояние все равно остается преградой.

– А может внешники найдут способ обеззараживаться в походе?

– Сомневаюсь, это очень сложно сделать без стационарных условий. Я полное обеззараживание имею в виду. Но ведь остаются такие методы...

Что Грубер хотел сказать, так и не стало известно, потому что машина резко остановилась.

– Эй, Гусь, не дрова везешь! – крикнул Майор, вставая на ноги, потому что не смог удержаться и скатился на пол при таком резком торможении. Гусь не ответил, и Грубер с Майором, переглянувшись, схватились за оружие, потому что молчание в таком месте как новый кластер могло означать только одно – на них напали.

– А счастье было так близко, – пробормотал Грубер, стискивая в руке топор. Он предпочел схватить его, а неудобную во многих планах винтовку. Грубер сидел спиной к кабине и чтобы увидеть, что происходит снаружи, необходимо было встать и повернуться.

– Зараза, – протянул Майор. – И как назло патроны к «Корду» закончились. Грубер, у тебя, случайно, еще твоих замечательных гранат не осталось?

– Случайно осталось еще две, – буркнул Грубер и нырнул в сумку, вытаскивая гранаты. – Что там?

– Всего-навсего рубер, – Майор сунул одну гранату в карман, а другую зажал в руке.

– Рубер? – Грубер почувствовал, что его короткие волосы на затылке встали дыбом. Это, конечно, не элита, но тоже ничего хорошего, особенно, когда у них почти не осталось средств, чтобы рубера прикончить.

Сидеть спиной к опасности уже было невозможно, и Грубер вскочил на ноги, рассматривая через решетки каркаса, что творится впереди.

Рубер практически не отличался от того, что уничтожил две машины вместе с бойцами и практически добрался до третьей у супермаркета. Такой же огромный, с непропорциональной головой, словно состоящей из двух половинок, с пастью в которой виднелись два ряда зубов, и всевозможными шипами, растущими из самых неожиданных мест на теле.

Непонятно, что он делал здесь, потому что машины остановились перед самым казенным на вид зданием из всех, когда либо виденных Грубером. Почему это здание не уничтожили – это была загадка, на которую никто их небольшой команде не ответил бы. Некому было отвечать. И, тем не менее, рубер был здесь. Громко заурчав, что только добавляло омерзительности ее облику, тварь рванула на высокой скорости к машине, которая шла первой.

Тут же послышалась стрельба, но пули, выпущенные из автомата, практически не причиняли ему вреда, только еще больше разозлили.

– Твою мать, – процедил Майор и выскочил из кузова. Грубер увидел, что его примеру последовали двое, сидящие в кабинете бойца. Одного из них звали Гусь, второго... Как звали второго Грубер не знал, и никогда уже не узнает, потому что рубер отвлекся на более доступные цели и одним ударом проломил второму бойцу голову. Грубер снова поразился, с какой скоростью и ловкостью двигалась эта массивная на вид тварь.

Сидеть в машине и ждать, когда же до него доберутся, было стремно, и Грубер немного неуклюже вылез наружу, привычно таща на себе винтовку и сумку, в которой хранилось все самое ценное в этом мире. Он успел сделать несколько шагов в сторону Майора, потому что не знал, куда еще можно пойти. Рубер успел убить Гуся и того чернявого, чье прозвище вылетело у Грубера из головы. На него вообще напал столбняк, но это был не тот столбняк, который парализовал его в присутствие того элитника, нет, это был страх, который внезапно и, надо сказать, несколько запоздало сковал Грубера. Столбняк длился всего пару секунд, но за эти секунды рубер уничтожил еще одного бойца.

И этих же секунд хватило Майору, чтобы активировать гранату и швырнуть ее в направлении рубера.

Грубер отлично помнил, что творил этот маленький на вид шарик. Боясь повторной контузии, он упал на землю и зажал руками уши. Помогло мало, его все равно оглушило, но хоть кровь из ушей не пошла. Когда на него перестали сыпаться обломки того, что взорвалось, Грубер с трудом поднялся и, покачиваясь, побрел к тому месту, где видел Майора в последний раз.

Вокруг стояла полная разруха. Та машина, на которой ехал Грубер, уцелела, а вот второй повезло намного меньше – она валялась вверх колесами. К тому же, похоже, что машина придавила одного из бойцов. Грубер бросился к нему и попытался вытащить, но быстро бросил это дело, потому что парень был мертв. Буквально через пару метров Грубер наткнулся на Майора, который лежал, раскинув руки, и смотрел в небо неподвижным взглядом мертвых глаз. Грубер протянул руку и закрыл его глаза, после чего осмотрелся. Тела рубера не было видно, зато теперь Грубер понял, почему они вообще остановились, а не дали деру от этой слишком уж продвинутой твари, когда у них не было на нее почти никаких механизмов воздействия.

Улица в этом месте сужалась настолько, что через арку, которую образовывали стоящие рядом серые дома, могла проехать только одна машина. Никаких ответвлений в стороны не было, а сдавать назад – это потерять скорость, и для рубера догнать их из этого положения не представлялось чем-то слишком сложным. Скорее всего тварь стояла в арке, перегораживая единственный выход. Они попались в ловушку, и Майор принял единственное в этой ситуации верное решение – принять бой.

Внезапно одна из куч обломков зашевелилась, и из-под нее выполз изрядно помятый, но не ставший от этого менее опасным рубер. Он тряс головой, должно быть его здорово контузило, и пытался поймать равновесие, размахивая лапами. Грубер очень медленно опустился на корточки перед телом Майора и вытащил из кармана вторую гранату. Затем также медленно встал и попятился в сторону открывшейся от взрыва двери, ведущей в ближайшее к нему казенное на вид здание.

Рубер увидел движение, потому что замер на месте, а затем резко развернулся в сторону пятившегося Грубера. И тогда Грубер бросился бежать. Он решил использовать ту же тактику, которая уже помогла ему однажды – слишком тесное пространство для массивной туши твари мешало ей использовать все свои преимущества, а это давало Груберу призрачный шанс на победу, особенно учитывая, что рубер был уже сильно ранен.

По шуму за спиной Грубер понимал, что рубер пытается его догнать, но делать это в доме, полном дверей, коридоров, заканчивающихся странными поворотами под самыми неожиданными углами, было несколько проблематично. Наконец Грубер выскочил в комнату, точнее комнатушку, которая показалась ему идеальной для осуществления своего плана. Комнатушка была узкой, маленькой и проходной, из нее вело двое дверей, одна через которую Грубер в нее забежал, вторая располагалась напротив первой. Он встал напротив второй двери и развернулся лицом к проему, через который должен был ворваться рубер. Тварь не заставила себя долго ждать. Она вломилась в комнатушку и радостно заурчала, увидев остановившегося человека.

– Лови! – Грубер бросил зараженному активированную гранату и бросился в приготовленную для отхода открытую дверь, захлопнув ее за собой и нырнув под массивный стол, который он видел, когда открывал дверь.

Одним из безусловных неосознанных врожденных рефлексов большинства живых существ, которые используют передние конечности в качестве рук, является хватательный. Этот рефлекс древний как сам мир, он появился еще раньше, чем у первобытных животных появилось молоко для вскармливания потомства. Этот рефлекс проверяют у только что родившегося маленького человечка, определяя его готовность к дальнейшему существованию. Тварь, когда-то бывшая человеком, могла утратить абсолютно все черты человека, включая внешний вид, но избавить ее от самых первых, самых древних рефлексов не смог даже паразит, подчинивший когда-то волю человека. Грубер не видел, как деформированные пальцы сомкнулись на гранате, которую он бросил легким движением кисти, но он, будучи врачом, предполагал, что так оно и будет. Предположение оказалось верным: рубер, совершенное неосознанно схвативший летящий прямо на него предмет, не успел его выбросить до того, как произошел взрыв. Тряхнуло изрядно. На Грубера, сидящего под столом и закрывшего уши, посыпавшаяся штукатурка почти не долетала, но по крышке стола стучало сильно.

– Я надеюсь, крыша на меня не упадет? – пробормотал он, выбираясь из-под стола, который на его счастье оказался прикрученным к полу.

– Нет, разрушенные балки не являются несущими.

– Давненько тебя слышно не было.

– Ты опять вслух говоришь.

– Плевать! Этот сдох?

– Откуда я знаю? – в голосе Зины прозвучало искреннее удивление.

– Ну, мало ли. Что это, кстати, за здание?

– Это военная комендатура.

– Охренеть, – Грубер с трудом открыл покореженную дверь. На этот раз рубер действительно был мертв. Но Грубер тем не менее решил одновременно и подстраховаться и выпотрошить сопровой мешок.

Вытащив из сумки нож, он вскрыл мешок, который был прикрыт пластинами, напоминающими плотный хитин. Открывать пришлось, просовывая нож между платинами и расширяя проход.

– У скраббера было интереснее. А вообще мне крючков не хватает, чтобы рану расширить. Да и ранорасширитель не помешал бы. Надо бы где-нибудь магазин медтехники найти, – бормотал Грубер, вытаскивая спораны, их оказалось двадцать, и восемь горошин. – Не густо, но пойдет, – он пересыпал добычу в мешочки и поднялся. – Руки где-нибудь помыть бы. Да и, Зина, ты, случайно, не знаешь, как отсюда выбраться, если по той дороге, откуда я пришел, это сделать невозможно?

– Я и не случайно знаю, – Груберу показалось, что в голосе его наноподружки появились язвительные нотки. – Выйти можно кратчайшим путем через отделение предварительного заключения.

– Чего? Отделения? Обалдеть, ну здесь и обозначения. А оружия здесь никакого нет? Чисто случайно?

– Это комендатура, а не арсенал. Здесь нет оружия.

– Ладно-ладно, куда идти?

– Через комнату, где ты под столом сидел, пройдешь по коридору. В конце будет туалет, там ты сможешь помыть руки. Дальше будет лестница, тебе вниз на минус первый этаж. А потом прямо к лестнице, ведущей наверх и заканчивающейся дверью наружу.

– Ясно.

В дальнейшую полемику Грубер не вступал, а просто пошел по описанному Зиной маршруту. В туалете он долго мыл руки, а потом посмотрел в зеркало. Почему-то именно сейчас, когда он рассматривал свое бледное лицо с лихорадочно блестевшими глазами, его окутало чувство полной безнадежности. Подняв руку, он без замаха шарахнул по зеркалу.

– Семь лет несчастий, – проговорил он, глядя на исказившееся лицо, отражающееся в осколках как уродливая гротескная маска. – Но гарантировано семь лет. Что там Ганс говорил про трехгодичную выживаемость?

Грубер наклонил голову. Лицо, словно сошедшее с портрета абстракциониста, повторило его движение. При этом освещении ему показалось, что его серые глаза стали как будто бы темнее. Решив не обращать на этот странный факт внимания, Грубер решительно закрыл все еще бегущую воду и вышел из туалета.

Его не переставал интересовать вопрос, а где все люди? Даже если они переродились, судя по реакциям того мертвяка, что встретился ему возле супермаркета, они даже из этого здания выбраться не смогли бы.

Ответ на его вопрос нашелся в подвале, куда он спустился по темной лестнице. Вообще отделение предварительного заключения представляло собой коридор, в центре которого располагался большой стол, на котором раскинулся пульт, открывающий двери, это пояснила Груберу Зина, а с обеих сторон были камеры, в виде больших клеток, с мощными прутьями решеток вместо стен.

Вот возле одной из этих камер и столпились бывшие работники военной комендатуру. Было их всего трое, остальным, видимо, все-таки хватило ума выбраться из здания на улицу, где они и пошли на закуску руберу. Эти же трое, на которых все еще была одежда, не просто стояли возле камеры, они возбужденно урчали и просовывали сквозь решетки руки, пытаясь зацепить прижавшегося к стене молодого мужчину в военной форме. Форма была без обязательного во все времена и во всех мирах ремня, а высокие ботинки были без шнурков.

Стараясь не привлекать внимания медляков, Грубер снял с сумки топор, который повесил на нее во время своего увлекательного забега через здание, поставил сумку на пол, на нее положил винтовку и двинулся к зараженным.

Все-таки не зря их называли медляками. Он успел двоих прикончить, пока третий догадался повернуться в его сторону, урча и совершенно не обращая внимания на то, что его товарищей уже где-то нет.

Грубер сильно размахнулся топором и ударил медляка по шее. Голову он не отрубил, но удар был вполне удачный: голова откинулась и повисла на неполностью перерубленном позвоночнике. Не издав больше ни звука, медляк завалился на пол и не подавал признаков жизни.

Грубер перевернул их и поморщился: споровых мешков ни у одного из троих не было, только какие-то зачатки.

– Кто ты и почему мне помог? – Грубер повернулся и внимательно посмотрел на заключенного.

– С чего ты взял, что я тебе помогал?

– Ты убил перерожденных...

– Надо же, первый иммунный нолда, оказывается все знает про зараженных, – протянул Грубер. – За что сидим? – из-за резкой смены темы парень растерялся настолько, что ответил.

– Я не выполнил приказ.

– О, да, это действительно преступление. Ну, бывай, – и Грубер направился к виднеющейся в конце коридора двери.

– Эй, постой! Раз ты помог, то, может быть, поможешь до конца? Дверь, например, откроешь?

– Да с чего ты взял, что я буду помогать какому-то хоть и иммунному, но внешнику? – раздраженно бросил Грубер, останавливаясь и неприязненно глядя на парня. – Мне мешали пройти эти медляки, вот и все.

– Я понимаю, почему ты меня недолюбливаешь, правда, понимаю, но я здесь именно из-за того, что я отказался выйти на земли Стикса, чтобы убивать ни в чем не повинных людей.

– Считай, я тебе поверил, вот только вилку найду, чтобы лапшу с ушей снять.

– Я правду говорю, это легко проверить, нужно только в моем деле посмотреть. Файлы вон там на столе лежат.

– А откуда я знаю, что ты сейчас не пытаешься выдать себя за кого-то другого?

– Там фото приложены. – Парень подошел поближе и ухватился руками за прутья решетки. – Капитан Веснин, проверь.

Грубер подошел к столу и принялся перебирать лежащие на нем бумаги. Почти сразу он нашел капитана Веснина, который обвинялся в том, что проигнорировал приказы командования и саботировал выход в проход на Стикс своей роты. Грубер неохотно повернулся к Веснину, а тот, почувствовав, что его невольный спаситель колеблется, решил поднажать.

– Ты пойми, я же теперь точно такая же цель для своих же, как и ты. Я даже ценнее, потому что моя ДНК больше подходит для различного рода операций с моими органами.

Грубер не смог не признать правоту капитана.

– Ну, хорошо. Надеюсь, я не совершаю самую большую ошибку в своей жизни, выпуская тебя. И, да, Веснин, здесь имена не прокатывают, нужно прозвище. Ты пока подумай, а я попробую разобраться с пультом. Судя по всему свет здесь не вырубило: это странно, но изучать данный феномен нет времени, так что, если знаешь, как открыть камеру, то вот он я, готов принять весь объем информации, начинай.

Глава 10

Грубер подошел к столу и принялся рассматривать пульт, который занимал половину крышки. В общем, все было довольно примитивно, Грубер и без всяких подсказок разобрался бы. Проблема была в активации пульта.

– Эй, Веснин, ты еще хочешь свалить отсюда? – Грубер повернулся к капитану и внимательно посмотрел на него.

– А ты как думаешь?

– А я не знаю, может ты засланный казачок, да и к тому же проинструктированный до слез, откуда мне знать такие интимные подробности?

– И насчет чего меня, по-твоему, проинструктировали? – огрызнулся капитан.

– Служить верой и правдой, жить в городе, который по вашим данным постоянно перегружается, и если повезет стать иммунным, то сдавать их, то есть нас, своим бывшим однополчанам.

Веснин замер и с полминуты смотрел на Грубера, который все никак не мог понять, как же действует замок. Затем он осторожно поинтересовался:

– А что в твоем мире действительно встречаются подобные психи? Я ведь даже не знаю, а из нашей ли версии люди сейчас там, как вы говорите, на Внешке. Ты не подумал, что там возможно даже не представляют о том, кто такой капитан Веснин? А если в другой версии капитан Веснин оказался менее щепетильным и не попал за решетку?

– Мда, действительно, слишком много «если», – Грубер почесал висок. – Но детей вы все-таки эвакуировали.

– Эти дети по умолчанию считаются сиротами. Инструкция нахождения на выходе из портала одна для всех, – капитан устало повел плечами и сел на узкую койку, обхватив себя руками. – Они проходят просто чудовищную дезинфекцию, а потом еще два месяца живут в карантинной зоне, где их усиленно пичкают различными средствами и ежедневно берут анализы. Заодно проводят тесты ДНК. Некоторым везет, их семьи в версии дежурных находятся вне зараженных территорий.

– И как реагируют родители, когда им подкидывают по сути чужих детей?

– Нормально, это ведь генетически их дети.

– Подожди, я немного запутался, – Грубер помотал головой. – Ты говоришь по-русски, объясняешься вполне понятными для меня понятиями, получается, мы находимся в куске России? Может просто это другой временной континуум?

– Не говори ерунды, время нельзя изменить. Просто в одной из версий развитие пошло однажды чуть-чуть по-другому и мультиверсум начал отделяться от основной ветви, формируя свой собственный. Например, я знаю, это сказал один из, хм, муров, кажется так вы называете этих людей, которых и людьми-то назвать сложно, что в вашей версии Принцип все-таки убил эрцгерцога Фердинанда, что привело, не прямо, конечно, но являлось одной из причин начала войны, я прав? – Грубер осторожно кивнул. – А вот в моей версии этого убийства не было. Его пистолет дал осечку. Но он все-таки убил Софию. Фердинанд впоследствии женился более удачно, и его сын Карл по прошествии определенного времени получил корону. Войны не было, империя до сих пор существует, кстати, как и Российская, – он невесело усмехнулся, увидев удивление на лице Грубера. – Развитие, в том числе и технологическое, не останавливалось, и наши версии все дальше и дальше отходили друг от друга. Но, мой мир также имеет свой мультиверсум, что позволяет этому скотскому Стиксу использовать некоторые зоны для перезагрузки.

– Две войны, а если считать гражданскую – три, – Грубер перевел взгляд на файл с делом Веснина. – А почему не штабс-капитан?

– Не дорос, – пожал плечами Веснин.

– Зачем вам органы иммунных? – Грубер повернулся к нему, скрестив руки на груди.

– А ты как думаешь? – Веснин вздохнул. – Ученые до сих пор пытаются выявить природу паразита, чтобы создать лекарства. Это в теории позволит не так сильно зависеть от баз и карантинных зон.

– Зачем?

– Ты шутишь? Стикс невероятно огромен, многие думают, что он бесконечен. Никто так и не понял, что это вообще такое, но точно не планета. Кластеры настолько разные, насколько это вообще возможно представить. Столько новых идей, столько новых технологий – вот у некоторых голова и пошла кругом, – Веснин махнул рукой. – Ты в курсе, что если мы не погибнем и не окончим жизнь в чьем-нибудь желудке, то, чисто теоретически, сможем жить едва ли не вечно.

– Угу, надо только трехлетний порог пересечь, – Грубер снова вернулся к пульту. – У тебя прозвище-то есть?

– У меня есть позывной, – Веснин взъерошил волосы. – Снегирь. Пойдет?

– Да, почему нет? Кстати, я Грубер. И еще, я такой же новичок, как и ты. Просто мне изначально попался неплохой человек, к тому же очень болтливый. Именно благодаря ему, я знаю много чего про это место. Но много – это не все. Так что...

– Вдвоем выживать проще. Ты намерен меня вытаскивать?

– Да, только для этого мне снова нужно будет поработать мясником, – Грубер подошел к одному из упокоенных им медляков и одним ударом отделил кисть от остальной части руки. – Хороший топор. Ты пока подумай, где обувку возьмешь, да и оружие не помешает.

– Здесь небольшой склад есть, в основном улики по разным делам. Контрабанду пограничники таскают, так по мелочам. Увозят раз в месяц в центр. Можно на складе пошуршать.

– Ага! – Грубер ухмыльнулся. – А ты говорила, что арсенала нет!

– Его и нет. А то, что на подобных складах может храниться оружие, так я же не энциклопедия, – огрызнулась Зина.

– Ты с кем разговариваешь? – Снегирь настороженно смотрел на своего невольного спасителя.

– Да так, одна из ваших технологий в башку залезла. Какой-то наноавтомат, – Снегирь недоуменно покачал головой.

– Это очень сложная система. Я только слышал о подобных, но они находятся еще в разработке. Я даже не представляю, как она работает.

– Представь себе, я тоже, – Грубер включил пульт и приложил отрубленную кисть к считывающему устройству. Аппарат несколько раз раздраженно мигнул, но затем опознал владельца и открыл доступ. – Нам очень крупно повезло, что вот эти граждане совсем недавно решили сменить ориентацию. Иначе, сидеть бы тебе здесь вечно.

Щелкнул замок, и дверь камеры распахнулась.

– К складу? – спросил Снегирь, выходя на свободу.

– Да, пожалуй. Я еще не знаю, куда дальше топать. Вроде бы команда Майора двигала на северо-запад. Значит туда и пойдем. Нужно еще решить, как пойдем: будем машину брать или нет?

– А в чем проблема?

– В шуме. В этот кластер столько важных шишек из зараженных пожаловало, что просто жуть берет. И как мимо всех проскочить, я не представляю.

– Думаю, что из города лучше все-таки на машине, ходом, нигде не останавливаясь. А потом можно ее бросить, если ты так шума боишься.

– Да я уже мало чего боюсь, – хмыкнул Грубер. – Ты смотри не испугайся. Значит машина. Хорошо, к тому же нужно все равно туда вернуться, помародёрить. У парней добыча неплохая была, да и живчик забрать... Ганс прав был, он им уже не понадобится, а у нас будет шанс выжить. Пока мы в городе, только здесь относительно спокойное место, и то, потому что там рубер дохлый валяется.

– Где там?

– Там, – Грубер махнул рукой в ту сторону, откуда пришел. – Кстати, насчет живчика. – Он вытащил из сумки одну из фляжек и бросил Снегирю. – Два глотка, можно в течение дня повторить. На вкус как настойка из несвежих носков, но, к сожалению, без этой штуки мы не сможем теперь выжить.

– Я знаю, что это, – Снегирь благодарно кивнул и сделал пару глотков. – Я даже знаю, как готовить эту дрянь, – он поморщился, но плотно закрыл фляжку и сунул ее в карман. – Нужно только главный ингредиент достать.

– Это точно. Где склад?

– В отдельном здании. Нужно через улицу пробираться.

– Ну тогда пошли, мы и так здесь задержались. И еще, ты бы не говорил никому, что ты из нолдовского кластера. Не нужно проблемы наживать на ровном месте. Как говорил Ганс, у попавших в Улей нет прошлого. Будущего, правда, тоже, скорее всего, нет. Но с прошлым нужно прощаться, как с именем, – Снегирь не ответил, просто кивнул и первым пошел к выходу.

На улицу выходили с опаской. Не известно, кого могло принести на звуки взрывов. На этот раз обошлось. То ли присутствие довольно мощной твари сказывалось, то ли тварь все же была не слишком мощная, не успела свитой обзавестись, но под аркой никого, кроме лежащих тел команды Майора, видно не было.

– Что брать? – хмуро спросил Снегирь. Было отчетливо видно, что подобное занятие ему не по вкусу.

– Рюкзак какой-нибудь найди. Живчик бери, патроны, ну и спораны с горохом, естественно.

– Я могу шнурки с ремнем здесь взять, – внезапно сообщил Снегирь. – И незачем будет лишний раз рисковать на складе. Там ведь кладовщики и охрана были.

– Понятно, – задумчиво протянул Грубер. – Ну, значит так и поступим.

Вдвоем они быстро собрали все ценности. Споранов было приличное количество, как и гороха, а вот жемчужина оказалась только одна у Майора. Высоко эти бойцы оценили неуклюжую попытку Грубера помочь, тем самым спасаю собственную шкуру. Грубер повертел черную жемчужину в руке, затем протянул ее Снегирю.

– Вот что, эта штуковина может помочь развить какие-то способности, дар Улья. Что-то сверхъестественное. Но есть и побочные эффекты. Можно съесть неудачно и стать квазом. То есть внешне походить на зараженного, но им не являться.

– А дар-то проявится? – Снегирь повертел в руке жемчуг.

– Вроде должен. – Грубер пожал плечами.

– А зачем ты мне ее даешь? – Снегирь наклонил голову набок, разглядывая Грубера.

– Давай уйдем с улицы, а то стоим как два тополя, – Грубер резко развернулся и забрался в кабину машины, в которой ехал до этого в кузове. Ключи были в замке зажигания, но Грубер не спешил заводить мотор. Снегирь запрыгнул следом. Ему было не по себе, и совершенно не хотелось оставаться одному в мертвом городе. Очень аккуратно закрыв дверь, чтобы не хлопать, он повернулся к Груберу и вопросительно посмотрел на него. Грубер некоторое время смотрел вперед, словно оценивая маршрут, затем вздохнул и решил ответить: – Эти штуковины очень дорогие. Таскать жемчуг новичку, ну не знаю... Тоже самое, если бы мне взбрело в голову носиться по улице в моем прежнем мире, размахивая чемоданом денег. Я бы и от своей избавился, да только рановато мне вторую жрать. Тем более что шанс что либо получить у меня слишком незначителен.

– Почему? – Снегирь все еще колебался.

– Я не знаю, ясно? Зина сказала, что у меня какие-то обрывы нейросети в мозге, что бы это не значило. Но мой случай вообще нетипичен. Так ты будешь есть или как?

Вместо ответа Снегирь закинул жемчужину в рот и мрачно произнес:

– Мы едем, или будем ждать непонятно чего?

– Едем, только поменяемся местами, – и Грубер решительно вылез из машины.

– Зачем? – Снегирь вылезать не стал, а протиснулся на водительское сиденье прямо с пассажирского.

– Затем, что ты лучше знаешь город, а значит, сможешь пролететь через него, не сбрасывая скорости, чтобы оглядеться, – Грубер подобрал автомат, аккуратно сложил свои пожитки в кузов, чтобы не мешали, туда же забросил рюкзак Снегиря, который тот до этого пристроил в ногах. Оббежать еще раз тела и забрать пустые магазины к автомату, было делом одной минуты.

– Ну что ты возишься? – прошипел Снегирь, наблюдая, как Грубер стукнул себя по лбу и вытащил из сумки пакет с патронами, куда он до этого сунул и заполненные магазины.

– Сейчас, – Грубер метнулся к телу Майора и стянул с него разгрузку. Напяливал он ее на себя уже на ходу, подбегая к машине. Открывая дверь, он увидел, как из-за поворота выбежали несколько зараженных. По тому, как шустро они двигались, можно было сделать вывод, что они уже перешагнули ступень в своем развитии и эволюционировали в бегунов. Грубер запрыгнул в машину и крикнул. – Гони!

Посмотрев в зеркало, которое каким-то чудом осталось на двери с водительской стороны, Снегирь грязно выругался и завел двигатель. Как бы быстро они не рванули с места, один из бегунов был шустрее и успел запрыгнуть в кузов. Его размеров, которые пока не превышали стандартных человеческих, хватило для этого маневра.

– Мы кого-то прихватили! – Снегирь повернулся к Груберу. По побледневшему лицу стало заметно, что насколько сильно он нервничал.

– Я видел, не тормози, – как заряжается автомат Грубер помнил смутно, но учеба на военной кафедре все же не прошла даром. Передернув затвор и убедившись, что патрон попал в патронник, он попытался было развернуться, чтобы через небольшое окошечко, через которое было с трудом видно, что же твориться у них за спинами, попытался выстрелить.

– Не пристрели нас, – процедил Снегирь сквозь зубы. – Похоже вояка ты тот еще.

– Постараюсь! – рявкнул Грубер, разворачиваясь. – Пригнись!

Снегирь оказался парнем понятливым, он сразу понял, о чем просит его не вполне вменяемый спутник. Пригнувшись так, что даже голова скрылась за рулем, он открыл для Грубера окно, в котором в этот момент показался шустрый бегун, который не стал просто так кататься в кузове, а попытался добраться до такого вкусного и еще живого мяса, карабкаясь по борту машины. Раздавшийся выстрел оглушил и Грубера и Снегиря, а вот бегуну повезло гораздо меньше. Его просто снесло с машины прямо под ноги другим, которые упорно продолжали преследовать ускользавшую добычу.

Как оказалось, зараженные вполне могут перекусить и друг другом. А почему бы и нет, если товарищ вон валяется и не подает признаков жизни.