Текст книги "Дневник. Первые потрясения (СИ)"
Автор книги: shellina
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 33 страниц)
Судя по всему, Артефакту поговорить было не с кем уже очень давно. Ну, ничего, пускай выговаривается – слушать, не слыша собеседника, я уже научился.
Я невольно задумался, пока Кубок Альбусу душу изливал или что там у него. Ничего не понимаю. Что творится с Лордом? Ведь условия задачки простейшие, но, видимо, наш Лорд не ищет легких путей. Вот, к примеру, Крауч-старший находится под Империусом Лорда. Лорд приказал Барти доставить Поттера к Кубку. Что может быть проще? Но, Крауч–старший, вдруг ни с того ни с сего, меняет в этом году правила проведения Турнира. Я боюсь даже предположить, но из этого следует, только одно – с головой Лорда такая же беда, как и с головой Малфоя в позапрошлом году: нужно, чтобы Поттер дошел до Кубка, и его перенесло ко мне, чтобы я его убил, но, одновременно с этим, нужно сделать так, чтобы Поттер не смог участвовать в этом Турнире, ведь его же убьют. Похоже, лечить сумасшедших – мое новое хобби. Я ухмыльнулся и обратился к Артефакту:
– Давай договоримся, а?
– Не отстанешь ведь?
– Нет.
– Зачем тебе нужно, чтобы пацан несмышленый в Турнир прошел? Он же у вас не умеет ни хрена. Да я для того и был сделан, чтобы травматизм и летальные исходы уменьшить. Анализирую и размышляю кого безопаснее всего отправить. А ты про парнишку говоришь, который летать только умеет.
– Нужно. Не могу сейчас рассказывать, просто поверь, нужно позарез. А откуда ты про Поттера–то знаешь?
– Ты не врешь. Действительно нужно. А я обо всех знаю, кто хоть раз мимо меня проходил. Говоришь, от этого будет многое зависеть? Я бы помог, но не могу.
– Почему?
– Есть правила. Одна школа – один сильнейший участник. А от Хогвартса, ты уж извини, не потянет мальчик.
– И что же делать? – я посмотрел на Кубок. – А можно сделать так, что ты выкинешь имя, а я другое прочитаю, которое мне нужно?
– Хитрый какой. Конечно, нет. Это фиксируется все в Отделе вашей безопасности. Глупо, правда. Вот в наше время я имел право уничтожать человека, подтасовавшего результаты. О времена, о нравы! Нельзя сейчас. Азкабан его только ждет. А что ты улыбаешься? – я пытался не рассмеяться. Он меня Азкабаном пугает? Меня? Фактически начальника этой тюрьмы? – Хм. Знаешь, в те времена, когда меня создали магических школ – было мало. Зато было много сильных магов, у которых в свою очередь были ученики. Если ты обязуешься сейчас взять мальчика до исполнения его двадцатилетия в ученики, то я, так и быть, сделаю исключение.
– Но это невозможно! Система ученичества упразднена. Я могу его учить хоть чему, но это не будет иметь никакой юридической силы. И то, что он будет представляться учеником э… Фолта, не поможет парню найти в будущем работу. – Учить Поттера? Я не берусь за невыполнимые задания.
– Ой, как все запущено. Ну ладно. Пусть будет не ученичество. Кем он хочет стать?
– Понятия не имею, – честно признался я.
– Так, вот мое последнее условие. Ты помогаешь мальчику стать тем, кем он захочет.
– А что-нибудь попроще нельзя? – я надеюсь, мой голос звучал не слишком уж жалобно. Надеюсь, Поттер захочет играть в квиддич. Я ему команду даже какую-нибудь куплю. – Другие варианты ты мне предложить не можешь, как я понимаю?
– Насколько я помню историю, то этот Турнир называется Турнир Трех Волшебников. Трех. Не больше и не меньше.
– Ты сейчас о чем? – я повернулся к Альбусу.
– О том, что он тебя дурит, как только может. Если бы можно было вольным магам представлять своих учеников, то турнир бы превратился в балаган и название он бы носил, соответственно другое.
– И?
– Что и? Раньше Школ не было – были маги, а при них ученики. Все собирались, и из них выбиралось только три человека. Не больше и не меньше. Потом начали образовываться Школы, и вольников становилось все меньше. С века этак с пятнадцатого, Турнир стал подразумевать собой соперничество Школ. Но, так как правил никто не менял, претенденты стали считаться как бы учениками представителей этих школ, а именно их Директоров. Я правильно объясняю?
– Правильно, – буркнул Кубок.
– То есть договориться мы никак не сможем?
– Почему не можем? – улыбнулся Альбус.
– В каком смысле? – вопрос мы с Кубком задали одновременно.
– В прямом. Мы темные маги или нет? Просто на правах силы поменяем количество допустимых до турнира человек. Мы же вправе так сделать?
– На правах чего? Альбус, ты скушал что-то не то? – я обеспокоенно посмотрел на него.
– Есть где-то заклинание, предназначенное именно для таких случаев, – Альбус начал копошиться в складках своей мантии и вытащил оттуда старый-престарый свиток. – Вот.
– Может не надо? – заскулили древний артефакт. – Я сам все поменяю. Честно. На один раз только. У меня есть такое право. Что я, мол, могу раз в тысячу лет своего существования менять правила. Я не хочу, чтобы вы копались у меня в сети заклинаний. Я же разумный артефакт, да что же вы за живодеры-то такие?!
И мне в руки спланировал свиток, что Кубок такой-то, сделанный тем-то, обязуется расширить число участников до количества четырех человек на добровольной основе без выгоды для себя или других лиц.
– Подпись свою поставь, что являлся свидетелем моего добровольного порыва и что мне никто не угрожал, – ровно проговорил Артефакт.
Я, вытащил кинжал и каким-то, уже привычным жестом, проколол палец и поставил отпечаток моей крови на пергамент.
Свиток тот час вырвался у меня из рук и нырнул снова в Кубок.
– Давай бумажку с именем.
– Альбус, что нам писать? Он же все равно будет выбирать между сильнейшими? – я посмотрел на крестного.
– Северус, ты начальник Отдела Тайн или нет? У тебя всегда есть право вето на заключение кого-то в Азкабан. Пиши свое имя – ты же был учеником Николаса Фламеля? Был. А сильнее тебя, там точно никого не будет.
Я кинул бумагу. Ничего не произошло. Кубок выполнил свои условия.
А я впервые пошел на должностное преступление. Надо же когда–нибудь начинать. Я грустно улыбнулся. Потом пристально посмотрел на Кубок и вспомнил о фразе, которую он проронил недавно.
– Ты сказал, что ты боевой артефакт?
– Ну, сказал.
– Для чего ты был создан на самом деле?
– Для защиты. Я могу создавать и держать защиту – надежную и крепкую довольно долгое время. А что? – в голосе Кубка прозвучали заинтересованные нотки.
– Да так, ничего. Поможешь, если что?
– А то! Для того меня и создали, чтобы хорошим людям помогать.»
– Слушайте, а зачем все это вообще нужно было? – раздался неуверенный голос Гарри.
– Пророчество. Оно истинное оказалось, даже статуя Тайны это подтвердила, – Рейнард говорил как будто скучающе. – Видите ли, Поттер, всего нельзя предусмотреть, например, нельзя было предусмотреть гибель Седрика. Стечение обстоятельств. Так же как и то, что в Школе во время битвы почему-то остались ученики, – выразительный взгляд светлых глаз, заставил вскинувшуюся было Минерву как-то сгорбиться, и горестно вздохнуть. – Мы не могли завершить все раньше, ведь вы же сами убедились, что все вело к битве за Хогвартс. Один фальшивый крестраж чего стоит.
– Но…
– Гермиона, дорогая, давай лучше послушаем, скорее всего, Сев объяснил причины принятия подобных решений. Читай, Перси.
«Перед началом пира и провозглашением участников Турнира я встретился со своей четверкой. Если судить по их довольным лицам, вчерашний вечер они провели хорошо. Один Флинт был каким-то заторможенным. Оказалось, когда мои друзья растворились в пустых коридорах замка, Тео ничего умнее не придумал, как начать слежку за Краучем. Похоже, это единственный адекватный человек в этой четверке. Флинт успел мне доложить, что из своего кабинета Барти не выходил. Из кабинета доносились голоса, его и Грюма. Потом прослушка подтвердила, что ничего особенного в этом разговоре не было. Отчитавшись, он первый зашел в зал. Я сказал Рею пару слов о том, как себя вести в кабинете для чемпионов. Он кивнул, и мы, наконец, пошли.
Пока дети ели, я размышлял о том, что крестный таки превратил еду в корм. А, как известно, любая скотина в конечном итоге начинает воротить нос от кормушки. Вот и дети практически ничего не ели уже который день. Нужно существенно пересмотреть рацион. Когда мне надоело сидеть и смотреть на вяло жующих детей, я ткнул крестного в бок, пора, мол.
Альбус встал и, погасив все свечи, подошел к Кубку.
– Кубок огня вот-вот примет решение, – начал Дамблдор. – Думаю, ему требуется еще минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. – Он указал на дверь позади профессорского стола. – Там они получат инструкции к первому туру состязаний.
Я бросил взгляд на слизеринский стол. Рей сидел напряжено и смотрел на Кубок. Наконец, из Артефакта посыпались искры, и в руки Альбуса упал первый пергамент. Альбус воодушевленно его развернул и замер. Секунды тянулись долго. Очень долго. Но, похоже, замешательства никто не заметил. Потом, бросив быстрый яростный взгляд в сторону стола, за которым сидели гости из Болгарии, он со злобой в голосе произнес.
– «Чемпион Дурмштранга – Виктор Крам».
Что? Какой Крам?! Я посмотрел на Мальсибера, который с ошарашенным видом сидел за столом. Я не понимаю. Ничего не понимаю. Крам не может быть сильнее Рея. Здесь сильнее Мальсибера среди учеников никого не может быть. Краем глаза я заметил, что Альбус свернул пергамент и спрятал куда-то в свою мантию. Если это Альбус – я его убью. Договаривались же.
Мальсибер потер переносицу двумя руками и закрыл глаза. О чем ты сейчас думаешь? Из оцепенения Рея вывел кот. Рыжий кот прыгнул к нему на колени, и устроился как ни в чем не бывало. Я не помню, чтобы Мальсибер любил животных и притащил с собой кота. Малфой усмехнулся и перестал тормошить Мальсибера. Наблюдая за своими друзьями, я пропустил, как Альбус назвал чемпиона из Шармбатона.
– «Чемпион Хогвартса – Седрик Диггори».
Вот ни секунду не сомневался. Седрик прошел мимо меня в комнату. Тяжело ему придется. Пуффендуй никто не любит. Они примерно такие же одиночки, как и слизеринцы, только змей, в отличие от них, просто ненавидят. Седрик. Я вспомнил кадр из поезда. Диггори падает замертво. Я не допущу этого. Надо что-то придумать, причем быстро. Если бы Рей участвовал, ничего бы подобного не произошло. А сейчас… Я не знаю. Не знаю.
Все начали переговариваться, когда Кубок погас. Я чего-то опять не понял? Вокруг меня образовалась такая аура ярости, что стоящий рядом со мной Каркаров, отошел поближе к Краучу, а псевдо-Грюм начал подозрительно на меня коситься. Я встал из-за стола в полной решимости кого-нибудь прибить. Барти, например. Достали все.
Тут Кубок вновь загорелся, и руки крестного вылетел долгожданный лист пергамента.
Крестный развернул его, очень долго на него смотрел, потом с такой уверенностью прочитал «Гарри Поттер», что даже я поверил.
Альбус ловким движением рук заменил пергамент, вылетевший из Кубка, на тот, который мы решили на всякий случай сделать. Вдруг кто-нибудь решит проверить, а не маразм ли у нашего Дамблдора.
Я уже более менее успокоился, когда зашел последним в комнату, отведенную для чемпионов. Увидев толпу растерянных лиц, я вспомнил, что Мальсибера там нет, и взорвался снова. На кого я стал кричать? Ну, естественно, на Каркарова. На одних срываться нелепо, на других небезопасно. Только под раздачу все равно попал Гарри. Ну и ладно. Без Рея допускать его к участию – абсурд. Пока эти директора лаялись в унисон (я имею в виду Максим и Каркарова), я не сводил взгляд с Альбуса. Он, похоже, начал понимать, что в очередной раз сморозил какую-то хрень. Только какую именно, он пока не решил. Долго думаешь, Директор.
– Мы были уверены, Дамблдор, что запретная линия допустит к участию в конкурсе только учеников старших курсов. – Каменная улыбка не сходила с лица Каркарова. – Иначе мы привезли бы сюда куда больше претендентов. – Ну конечно бы привезли. Хотя нет, не привезли бы. У тебя тупых учеников больше в школе нет – всех собрал.
– Каркаров, это все проделки Поттера, – прошипел я. – Вины Дамблдора нет в том, что Поттер нарушил правила Турнира. Этот негодный мальчишка с первого дня появления в школе только и делает, что нарушает правила.– Поттер смотрел на меня взглядом кролика,только что приглашенного экскурсоводом осмотреть достопримечательности ближайшей кухни.
– Благодарю, Северус, – отчеканил Дамблдор. Я отошел в сторону, прикидывая, чем бы в него запустить, чтобы все приняли его смерть за естественную от старости или сердечного приступа.
– Это ты, Гарри, бросил в Кубок свое имя?
– Нет, – под прицелом всех взглядов ответил Гарри. Я ухмыльнулся. Конечно не ты. И что ты вечно косишься в мою сторону? Я сам знаю, что выгляжу немного взбешенным.
– Он говорит неправда! – воскликнула мадам Максим. Ой, ну ты-то куда лезешь?! Почему именно сегодня все стали такими умными? Интересно, как бы мы подтасовали результаты, если Кубок – это Артефакт, созданный со специальными заданными условиями? Ну да, мы подтасовали, но какое право они имеют с этим не соглашаться?
Наконец, в комнату вошел Крауч-младший, и Каркаров заткнулся. Правда, ненадолго. Но, когда говорил, постоянно пытался спрятаться за меня. Кстати, Барти-то у нас не такой уж и дурак. Как говориться, если хочешь что-то спрятать – положи на самое видное место. Молодец. Подробненько рассказал, зачем он Поттера так подставил и как он с Кубком договаривался. Точнее пытался договориться. И что? Да ничего! Все поморгали глазами. Ах, как такое может быть, не неси чушь, и снова начали ругаться. Это нечто. Меня снова затрясло. Я выразительно посмотрел на крестного: не пора бы нам поговорить. Альбус намек понял и начал культурно переходить к делу.
Самое интересное: пока все тявкали друг на друга и предъявляли претензии, ни один из них не попросил показать ему пергамент с именем Поттера. Это нормально? А вот я бумажку с именем Крама очень хочу лицезреть.
Наконец, все разошлись, и в кабинете остались только я и крестный. Одновременно поставив на комнату заглушающие чары, мы повернулись друг к другу, и в голос заорали:
– Ты какого хрена творишь?!
Посмотрев друг на друга, мы решили, что первый начнет Дамблдор. Покопавшись в своей мантии, он вытащил на белый свет кусок пергамента и кинул его мне.
– Ничего не хочешь объяснить?
Я недоуменно смотрел на надпись. Ничего не понимаю. На листочке красовалось «Чемпион Дурмштранга – Рейнард Мальсибер». Похоже, я сейчас буду кого-то убивать.
– И какого Мерлина ты прочитал не Димитор Стоянов, а Виктор Крам? – я злобно посмотрел на Директора.
– А, может быть, я должен был зачитать настоящее имя Мальсибера перед всей Школой? Ты в своем уме? Да его боится больше половины магической Великобритании. А другую половину по ночам пугают этим именем! – Альбус выглядел величественно и могущественно в эти минуты. Но мне, как-то на это было, как до Астрономической Башни. – Ты мне ничего не хочешь объяснить?
– Что я должен тебе объяснять? Я тебе все уже давно объяснил. А вот почему ты, вдруг, изменил все наши планы, для меня остается загадкой! – Мне показалось, или пол в комнате заметно содрогнулся?
– Что ты мне объяснил? Я последний раз Мальсибера наблюдал, когда он спал в моем кабинете, после, наверняка, тяжелого трудового дня! Я даже не знаю, чем он занимается и почему он не в Азкабане! – в воздухе промелькнуло несколько молний. Да плевать.
– А кому я рассказывал про то, что Мальсибер с Малфоем будут в школе в этом году по моему приказу в составе дурмштранговцев! Только не говори, что не тебе?!
– Ты хочешь сказать, что в моей школе находится в данный момент пять Пожирателей?! Северус, ты охренел?!
– Кого из них всех, кроме Каркарова, который приговорен Лордом, и Крауча ты считаешь Пожирателем? – в комнате заметно похолодало и потемнело.
– А что, твой дружок Малфой у Тома полы подметал? А Мальсибер твой сколько моих людей на тот свет отправил? – в тон ответил мне Дамблдор.
– А ты, сторонник справедливости и раскаяния, не можешь себе представить, что человек может измениться, а? – я так не злился никогда. Чтобы хоть кто-то оскорблял этих двоих кроме меня?
– Представь себе, не могу! Люди не меняются! – прогрохотал Альбус.
– Ах, не меняются! – пол под моими ногами раскололся надвое. – Тогда завтра же скажешь всему педсовету, что ты никогда не доверял Пожирателю Смерти Северусу Снейпу! Потому что ты не веришь в то, что люди могут измениться! – в воздухе запахло озоном. Я отмахнулся, и прямо перед Альбусом в пол ударила приличного размера молния. Все-таки хорошо, что Мальсибер заставил меня, вместе с собой, ходить на дополнительные занятия к Дмитрию. – Тебя ничего не кольнуло, когда ты его у меня в Отделе видел? Дружка его еще привел?
– Мясник всегда останется мясником! Я тогда много историй про него услышал, когда узнал, кто у тебя в Отделе начальником безопасности работает! Ты в своем уме его в Школу пускать! Ты ему так доверяешь?!
– Представь себе! А как бы ты себя вел, если бы тебя с восьми лет Круциатусом воспитывали?!
– Что?! – Альбус отступил и уставился на меня. Я прикусил язык, но все, что в запале можно было сказать, я уже сказал. – Что ты сказал?
– Что слышал, – я устало прикрыл глаза.
– Так. К проблеме доверия мы вернемся чуть позже. А пока, объясни мне все с самого начала. Откуда взялся Мальсибер с Малфоем в школе, и зачем Рейнард должен был участвовать в Турнире?
– Да, чтобы мальчишку прикрыть, он должен был участвовать. Кто этим сейчас займется? Может Крам?
– Если бы ты мне до начала этого действия все объяснил, никаких недоразумений бы не произошло!
– Я тебе говорил!
– Когда?!
Я ошарашено посмотрел на Альбуса.
– Что, правда, не говорил?
– Представь себе, нет!
Мы несколько секунд смотрели друг на друга, затем как-то синхронно сели в кресла. Катаклизмы в кабинете прекратились, и Альбус, хмуро посмотрев на меня, уже спокойно, правда, немного сварливо произнес:
– Что делать-то будем?»
– Люциус, я дожил почти до сорока лет, и только что понял, что мне никто не доверял никогда. Что за жизнь? – начал сокрушаться Мальсибер.
– Рей, не бери в голову. В нашем мире никто никому не доверяет, – отмахнулся от него Малфой.
– Я не поняла, а тот рыжий кот…
– Да твой кошак это, – отстраненно буркнул Люциус. – Рей его, как только не пи… э-э… не отваживал от себя, а он все равно к нему лез.
– Но почему? – недоумевала Гермиона. – Живоглот вообще никого не воспринимал хорошо, кроме меня.
– Ну, если ты забыла, то твой кот – наполовину низзл.
– И что?
– Гермиона, мне Драко всегда говорил, что ты такая начитанная – приначитанная, – всплеснул руками Лорд Малфой, – а про своего кота ничего не знаешь. Даже мы прочитали про него все, – Люциус улыбнулся, – потом, конечно, Рей натерпелся от меня. Хорошо, что Сев об этом не знал.
– Тогда, может, объясните? – Гермиона пристально смотрела на Малфоя.
– Ну, как там написано в книге: «Низзлы обладают удивительной способностью чувствовать сомнительных и нечестных людей, а также всегда приводят хозяина домой, если тот заблудится».
– И что?
– Хозяина он, видать, домой тащил, а то блуждает по ба… э-э ходит где-то, – Люциус засмеялся. Сидящие в зале не могли себе позволить смеяться над начальником безопасности, но улыбки кое у кого все же проскальзывали.
– Люц, помолчи, ладно? Надоело, – буркнул Мальсибер. – Перси, читай уже.
========== Глава 29. “Преодолевая трудности” ==========
«1 декабря 1994 года.
То, что это была глупая идея – взять в охрану двух моих друзей, я понял очень быстро. Мне до сих пор интересно, кого они охраняют? Скоро дойдет до того, что охранять придется от них. Хогвартских девушек, например. Хорошо хоть их взор падает только на совершеннолетних учениц. И если белобрысый просто развлекается, пока, вроде как, «не женат», то Рей меня вывел из себя буквально на следующий день после жеребьевки.
Перед уроком сдвоенного зелья у четвертого курса (вот забыл я, что пара будет у нашего Поттера) Малфой с Мальсибером зашли ко мне в кабинет, чтобы обговорить план на ближайшее будущее. То, что все летит к Мерлиновой матери, Рей понял еще в Большом зале.
– Так, что нам теперь делать? – был первый вопрос, который задал мне мой начальник внутренней службы безопасности.
– Ждать, – я сел и задумался. – Правда, чего ждать, мне непонятно.
– За Крауча взялись мои ребята. Сказали, что у них все налажено и чтобы я свой нос туда лишний раз не совал, а то засветимся – усмехнулся Рей. – Вот так и вырастает твоя замена, совершенно незаметно для тебя самого. Старый я, наверное, становлюсь – уже молодежь мною командует.
– Рано ты о старости задумался. Не женился еще, – с сарказмом произнес Малфой.
– Так. Времени мало. Сейчас урок начнется. Есть у меня для вас задание. Как вам известно, первое задание для участников турнира – драконы. Итак, драконы. Бросать подростков рептилиям – это прямой путь на тот свет. Поэтому всех чемпионов нужно будет предупредить об этом большом сюрпризе. Но насчет этого мы еще с Альбусом подумаем. Со своим уровнем знаний, Поттер может рассчитывать… Да ни на что он не может рассчитывать. Вам нужно каким-то образом: самим, через его друзей, через ваших подружек, да хоть через кого дать Гарри подсказку того, как можно преодолеть эту трудность. Сможете?
Рей задумчиво на меня посмотрел и кивнул.
– Что ему подсказать?
– Что хотите, – я махнул рукой.
– Сев, ты в своем уме, я могу только…
– Рей, дракон должен остаться живым, – я сурово посмотрел на него.
– Тогда предлагай, – он улыбнулся.
– Давайте ослепим дракона? Что заморачиваться-то? – торжественно произнес Малфой.
– Ну, так действуй. Ты же сам знаешь, что инициатива наказуема.
– Эх, жестокий мир – суровые нравы. Коньюктивус подойдет?
– Пойдет… – Меня прервал какой-то непонятный шум в коридоре. Эти двое кинулись из класса. Я захлопнул перед ними уже открывшуюся дверь.
– Вы офонарели совсем! Вас же вся школа увидит! Invisibilitatem! – они послушно замерли и через несколько секунд стали невидимыми. Хорошее заклятие. На манер мантии-невидимки действует. Мне его сегодня утром в лаборатории показали мои чудо-ученые. Цены этому заклинанию нет. Я открыл дверь и пропустил Рея с Люциусом вперед. Преимущество этого заклинания в том, что тот, кто его накладывает, все равно видит того, на кого заклятье наложено. Не так четко, но разглядеть можно. Я вышел в коридор и сначала схватился за голову руками. Драко, Гермиона, Поттер – главные действующие лица.
Драко послал заклятье в Гермиону относительно безвредное для ее здоровья, но оттого не становившееся безвредным для него самого. Если, конечно, в помещение находится Гермиона и Мальсибер, которого, как мне уже давно известно, благополучно на ней клинит. Увидев последствия Дантисимуса, Рей бросился вперед, но Люциус благоразумно его остановил и с успехом сдерживал. Ну да, это в его же интересах. Детей Рей не бьет, но вдруг для Драко сделает исключение?
– Отчего здесь такой шум? – я еле перекричал этот гомон. А что кричать-то? Все и так понятно. Так. Еще одно лишнее движение Мальсибера и дополнительный синяк у Малфоя – и я этого начальничка оглушу. Я ткнул пальцем в Драко и попросил его объяснить, что здесь произошло. Конечно, я знаю, что он будет себя выгораживать и нести бред, но этот бред для него сейчас будет явно спасительным. Я краем глаза заметил, что борьба–то у меня за спиной не равная идет. Натренированный Мальсибер чисто из вежливости, не иначе, так долго держался против раскормленного Малфоя.
– Поттер на меня напал, сэр.
– Мы напали друг на друга одновременно! – возразил Гарри.
– А его луч попал в Гойла. Видите? – Ну, естественно вижу – не слепой. Судя по траектории эти лучи срикошетили друг от друга. Я посмотрел на Гермиону, которая прикрывала зубы рукой и тихо плакала. Ну, и что ты стоишь, и смотришь на меня? Беги к Поппи!
– Смотрите, что Малфой сделал с Гермионой, – подал голос Рон. Вот тебя сейчас здесь и не хватало. Я отошел к участникам греко-римской борьбы, которая велась совсем рядом с ничего не подозревающими учениками. Шикнув на них, я произнес в сторону Рея:
– Если и есть какие-то изменения, то весьма незначительные. – Рей от моей наглости даже перестал вырываться, чтобы, вероятно, попытаться догнать свою будущую жену (нельзя, Рей, и это не обсуждается).
– Ты, сволочь, – прошептал он мне в ответ и, наконец, угомонился.
– Я знаю, – улыбнулся я ему в ответ, – а теперь на цыпочках в мой кабинет и ждите, пока не закончится урок. Я с тобой буду серьезные разговоры разговаривать! Надоел уже!
В это время вперед выступили Поттер и Уизли и начали на меня кричать. Сначала я стоял и не мог понять: они что, действительно кричат на меня? На меня? За спиной послышались одобрительные голоса, и я понял, что пора это шоу заканчивать.
– Угомонились? – мягко произнес я в обе стороны, еле сдерживаясь от того, чтобы не треснуть этой парочке шпионов. Эти гады кивали и поддакивали орущим на меня двум гриффиндорцам. – А теперь слушайте: минус пятьдесят очков Гриффиндору. Поттер и Уизли останутся после урока, я объявлю, в чем будет состоять наказание. А теперь в класс. Не то будете наказаны на неделю.
Эти… двое… прошмыгнули в класс и уселись на последнюю незанятую парту. После чего приняли умный вид и начали внимательно меня слушать. Что интересного они услышали, я не знаю, но своим молчанием и ничегонеделанием они просто выводили меня из себя! Я вновь наорал на Поттера и отпустил его в лапы Скиттер.
Не знаю, что хуже: отработки в моем классе или интервью у Риты. Ну, ничего, Поттер сегодня сравнит эти прелести магической жизни. Когда все, наконец, разошлись, я снял заклятие невидимости и посадил Рея перед собой за стол. Мне безумно захотелось трансфигурировать что-нибудь в обычную маггловскую лампу, и светить ей Мальсиберу в лицо.
– И? – я уставился на него.
– Что и? Сам меня оставил. Не знаю, правда, зачем, но…
– Ах, ты не знаешь, – я все снижал голос, – не знаешь, значит.
– Да что ты завелся-то. Я же ничего не сделал, – преданно посмотрел мне в глаза Мальсибер в облике молодого парня. Выглядело это забавно. Глаза умудренного жизнью человека и юношеское тело. Почему я всегда обращаю внимание на его глаза?
– Не сделал. Вот именно не сделал. – Я встал из-за стола и вторгся в его личное пространство. Я так никогда не делаю, а он ненавидит, когда нарушают, видимую только ему, черту. – Рей, ты меня со своей слюнявой мыльной оперой уже достал, – продолжал я тихо говорить. – Или ты, прямо сейчас, идешь и делаешь Грейнджер предложение руки и сердца, и мы всей дружною толпою идем к Аберфорду заключать брак, или я больше от тебя про нее не слышу. Никогда. И внимания ты никакого больше на нее не обращаешь: ни при мне, ни при Малфое.
– А что сразу Малфой? – Люциус попытался вставить свой кнат в наш разговор, но быстро заткнулся, когда я мельком на него взглянул.
– Если я еще, хоть раз от тебя услышу про Грейнджер, то ты, в одно прекрасное утро, проснешься женатым. Ты все понял? Кивни, если понял.
– Сев…
– Сейчас лучше молчи. – Я понимал, что перегибал палку, но не мог уже остановиться. Меня слегка трясло. Я не должен был так с ним разговаривать, но по-другому он бы не понял. Такое чувство, что он воспринимает все как шутку. Он не понимает, что это все очень серьезно, и к девочке никогда сам не подойдет. А так… Я предупредил, он не выполнил. И все довольны. – Я еще раз повторяю: ты все понял?
Рей кивнул. Я отошел от него и рухнул обратно в кресло.
– Рей.
– Что? – он посмотрел на меня с каким-то обиженным выражением лица.
– Не дуйся.
– Я не дуюсь, – буркнул Мальсибер.
– Когда за кольцом пойдешь? – заинтересованно посмотрел на Мальсибера Малфой.
– Никогда. Да отстаньте вы уже от меня! – с этими словами он резко поднялся и вышел из кабинета.
– Что это с ним? – задумчиво спросил куда-то в пустоту Люциус.
– Считает, что он недостоин нашей маленькой, умной, светлой и чистой Грейнджер, – всплеснул руками я.
– А у него есть выбор?
– Ну конечно нет.
– Ну, тогда я спокоен. Не хочу терять друга через несколько лет. Никогда бы не подумал, что он станет мне очень дорог. Да я даже представить себе не могу, как я буду жить без этого странного типа.
– Я тоже, Люциус. Я тоже…»
– Кстати, Поттер. Ты меня недавно обвинял в том, что я струсил сразиться с тобой лицом к лицу, и что я испугался дуэли, так? Поттер, а тебя ничего не кольнуло, что я тогда в коридоре, соблюдая все дуэльные правила, просто кинул в тебя эту гадость, а не натравил Крэба с Гойлом? – с любопытством спросил Драко у Поттера.
– Малфой, может, хватит уже на меня наезжать? – буркнул в его сторону Гарри.
– Прости, я не ослышался? Ты сейчас прилюдно признаешь, что чего-то недопонимаешь? Я восхищен твоим мужеством, Поттер.
– Драко, помолчи уже, – шикнула на него Нарцисса. – Мистер Уизли, продолжайте, пожалуйста.
«План, придуманный моими «болгарами» для того, чтобы намекнуть Поттеру про заклятье ослепления, для дракона с треском провалился. Нет, сам по себе план был хорош, но ребята не учли одного, а именно, что преподнести все это нужно именно Гарри Поттеру. Они приступили к его выполнению сразу же, как только наши конкурсанты узнали о том, что их ждет в первом туре.
В общем, ребята собрались в коридоре, и громко начали обсуждать какую-то книжку, возможно даже вымышленную, в которой говорится именно о способах воздействия на огромных рептилий. Говорили они громко, иногда даже переходя на спор, обмусоливая данное заклятье, учитывая его плюсы и минусы.
Когда Поттер шел по этому коридору, они стали говорить еще громче. Всю нашу четверку охватил столбняк, когда мальчишка просто прошел мимо, не обратив на них никакого внимания. Все, включая Рея, застыли, изображая из себя статуи, и долго смотрели ему вслед. Когда они мне все это рассказывали, попеременно срываясь на крик, я только пожал плечами.
– А я знал, что ничего не получится. Рей, ну ты-то его знаешь. Целый год как-никак учил. Более невнимательного существа, чем Поттер – это нужно умудриться найти. Я даже не сомневался, что у вас ничего не получится.
– А зачем тогда дал добро? – довольно сварливо начал Люциус.
– А вдруг. Чего только на свете не бывает.
– Нас слышал Крам, – обращаясь к стене, выдал Флинт.
– Что?
– Нас слышал Крам. Вот он отличается повышенной наблюдательностью. Он даже не поленился записать то, о чем мы так оживленно спорили, а потом ускакал по направлению библиотеки, наверное, чтобы проверить. – Я внимательно посмотрел на Тео. Мы как-то забыли уже, что он почти наш ровесник. Теодор уже давно перерос занимаемую им должность. Мне просто необходимо создать подразделение, типа маггловской МИ-6. Филипп делает многое, но необходима разведка. Думаю, что сейчас передо мной сидит будущий начальник будущего подразделения.
