Текст книги "Дневник. Первые потрясения (СИ)"
Автор книги: shellina
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 33 страниц)
– А я тебя спрашивал несколько раз, ты только отмахивался, мол, выброси куда-нибудь, и поворачивался на другой бок. Потом, когда ты стал оставлять свои записульки даже в библиотеке, мы с Малфоем начали грамотно их продавать. На каждого человека выделяли по десять минут для изучения, и поверь, им хватало. Гордись, с тобой учились лучшие ученики за всю историю Хогвартса.
– А где мой процент? – это все, что я мог из себя выдавить.
Судя по глазам Минервы, которая прислушивалась к нашему разговору, она вообще потеряла дар речи. Нет, ну какая изысканная наглость!
– Какой процент? Мы спрашивали тебя, а ты…
– Отмахивался рукой?
– Нет, подушкой. И посылал куда подальше. Мы приняли это как отказ.
– Ладно, вернемся к вечеринкам. Что это вы такой популярностью–то пользовались?
– А там все пользовались популярностью, кто старше пятнадцати был. А про нас слушок прошел, что мы Темной магией балуемся, вот и понеслось.
– А вы что, правда, баловались? Как? Вы же светлые маги и прости, Темная Магия вам не подвластна.
– Да я в курсе. Просто в школе всплеск какой-то был, и я теперь догадываюсь, кто виновник этого маленького недоразумения, а мы в эпицентре оказались: нас каким-то образом забросило туда. Очухались мы в окружении всей школы и разгневанных преподавателей.
– Вы – это кто?
– Я, Люциус и Макнейр. Тогда нам ничего не сделали, потому что доказать ничего нельзя было. Зато слухов-то, слухов… Эх! – Мальсибер посмотрел в щелку. – А о чем это они там разговаривают?
– А тебе не все равно? Значит, вы все кушали за мой счет, учились за мой счет и с девчонками развлекались за мой счет? – я просто охреневал от этих откровений.
– Нет, не все. На Малфоя не наговаривай. Он по девочкам бегать прекратил быстро, когда Нарцисса ему нос сломала. Вот от такой жены я бы не отказался.
– И сколько у вас девочек в списке было? – я пристально посмотрел на Рея.
– Да все одногодки, плюс–минус год, кроме твоей бешеной змеи и Алисы, которая замуж за Лонгботтома вышла. Она как Люциусу глаз подбила, так все и перестали на нее заглядываться. Классная была девочка. Жалко ее.
Тут в дверь постучали, и мы вновь начали глазеть в щелку, деликатно попросив Минерву немного отодвинуться злым шепотом. Вошла очень странная кампания: грязный окровавленный Поттер, который работая носильщиком, тащил шляпу, меч и какую-то книжку, Рон Уизли – тоже грязный, но не такой замученный и налегке, Локхарт, который был явно не в себе. Компанию замыкала Джинни Уизли, которая хлюпала носом и пыталась разреветься. Влетевший Фоукс, сразу сел на плечо Альбуса и пронзительно вскрикнул.
МакГонаглл сурово приказала Поттеру рассказывать, что произошло, и мы с Мальсибером внимательно стали его слушать. Сначала ничего интересного он не говорил, но потом…
Альбус вот сразу узнал, что за тетрадку притащил с собой Поттер. Крестраж. Каким образом он оказался у Джинни? И как его нашли в Албании, куда мы его заботливо вернули и положили на место три года назад? По мере повествования я начал понимать, за что меня хотел убить Рей. Флинт действительно столкнулся с практически возродившимся Лордом. Я осторожно высунул руку из под стола, чтобы взять дневник и рассмотреть его. Минерва сразу пресекла эту попытку похищения, больно стукнув меня по руке. Я обижено посмотрел на Рея, потирая пострадавшую конечность.
– Может, ты попробуешь?
Рей проделал тоже самое и с тем же успехом. Он виновато на меня посмотрел, а я задумался.
– Как этот крестраж мог запустить ритуал возрождения, если один уже запустился и длится все это непотребство уже двенадцать лет? А пока один механизм не закончил работу, другой не может запуститься чисто логически. Даже, если бы этот ритуал завершился, то осколок, летающий где-то в пространстве, который связан с Поттером, вошел бы в конфликт с тем, который был активирован принудительно. Если судить по бормотаниям Поттера, Лорд не имеет ни малейшего понятия о том, что Поттер связан с еще одним осколком. Вот что значит информационный голод. Риддл из дневника знал только то, что рассказывала ему Джинни. А кто бы ей поведал про какие-то там связи? То есть, если бы Лорд сейчас «воскрес» как мы потом подумали бы, то, в принципе, ничего бы и не произошло. До определенного момента, а именно – смерти Поттера. Если бы сегодня наш Избранный пал, а возрождение бы все-таки произошло, то был бы большой взрыв и уничтожение этих двух осколков. Но! Тогда запустится реакция и автоматически активируется следующий крестраж. И, Здравствуй Лорд. Возможно, если крестраж найдет подходящее тело. Так, пацана пока холить и лелеять до момента воскрешения нужного нам осколка. Потом пускай Лорд сам разбирается с Пророчеством, с Поттером, да с чем угодно. В идеале, уже Волдеморт должен будет холить и лелеять Поттера. Но об этом ему никто никогда не скажет. Поэтому все будет хорошо. Должно быть хорошо! Возникает главный вопрос сегодняшнего дня: как Риддл из дневника сумел обрести плоть?
– Может пара съеденных петухов и сердце какой-нибудь девственницы, принесенное в жертву с ночи на воскресенье третьих лунных суток? – проговорил Мальсибер, с настороженностью глядя на меня. – А ты всегда рассуждаешь вслух?
– Жертва. Точно. Эта рыжая идиотка принесла себя в жертву, причем абсолютно добровольно. Ну ты видишь, что что-то странное происходит – обратись к взрослым дядям – они точно помогут. И не разрушай план Отдела Тайн, длящийся уже тринадцать лет. А, что? Я вслух рассуждаю?
– Угу, – кивнул Мальсибер. – Что ты там про крестражи, про планы всякие говорил? Тринадцать лет вспомнил? Втемную, говоришь, ни с кем не играешь, – в голос прошипел Рей. Альбус начал внезапно очень сильно кашлять, а Фоукс истошно заорал.
– Да тихо ты! Сейчас все разбредутся, и я тебе все расскажу.
– Джинни нужен сон и еще, пожалуй, кружка горячего шоколада. Мне это всегда прибавляет сил, – проговорил Директор, наконец откашлявшись и открывая дверь, валите мол. – Мадам Помфри еще не спит – она сейчас раздает сок мандрагоры. С уверенностью могу сказать, что жертвы василиска придут в себя с минуты на минуту.
Вот готов поспорить на что угодно, что последняя фраза относилась ко мне. Ну не сделал я зелье! Оно готовится от силы несколько минут. Сейчас сделаю, как только этот цирк закончится.
– Северус, – прошептал мне на ухо Рей, – как ты мог забыть о бедных детях? У тебя черствое сердце! Как ты мог оставить Грейнджер свою в таком состоянии.
– С хрена ли она моя? – я попытался поменять положение и с силой стукнулся головой о крышку стола.
– Вот. Это тебя Боги наказали. Дети – это святое. А ты забыл оживить эти цветы жизни.
– Что с ними случится-то? Лежат себе и лежат! Экзамены, вон не сдавали. – Я перенес внимание на севшего за стол Альбуса, который заставил нас еще сильнее прижаться друг к другу. – Ну вот нахрена ты Поттера с Уизли–то оставил, у меня уже ноги затекли.
– Это лишний раз доказывает, что даже самые лучшие из нас иногда вынуждены брать свои слова обратно, – что-то вещал Дамблдор этим двоим. – Вы оба получите особые награды за услуги школе. И… дайте-ка подумать… – он слегка нагнулся и, посмотрев на меня, с особым злорадством договорил, – да, по двести баллов каждому для Гриффиндора.
Козел! Он мне свой прерванный отпуск будет до конца жизни теперь вспоминать!
Пока я негодовал, Альбус с каким-то странным удовольствием рассматривал Локхарта. Еще и расспрашивать начал, что с тобой приятель произошло? А то он не видит, что Обливиэйт корявый наложен. Тоже мне, маг великий.
Наконец, отправив Локхарта с Уизли в больничное крыло, он оставил одного Поттера. То ли, чтобы поиздеваться надо мной, толи над Гарри.
Крестный начал нести какую-то хрень в своем стиле и почти убедил Поттера в том, что тот является крестражем. Нет, Альбус говорил все правильно, но Поттер… Ну, ладно, пусть будет крестраж – нам от этого только проще.
Затем он сунул ему под нос меч, мол, прочти, что там написано.
– Сев, ставлю десять галеонов на то, что твой Поттер не заметит твоего прокола! – прошептал Рей.
– Я уже всем говорил, и тебе сейчас скажу, что в заведомо проигранные споры, не ввязываюсь, – ответил я и стал с любопытством смотреть. А вдруг!
– Годрик Гриффиндор? – вопросительно прочитал Поттер.
– Сев, знаешь. Я разочарован. Правда. У вас Избранный только такой неграмотный или весь курс?
Я махнул рукой. Думай как хочешь.
– Что тебе сейчас нужно, Гарри – это еда и отдых. Ступай-ка ты к себе, вымойся – и за праздничный стол. А я сейчас напишу в Азкабан – надо вызволять нашего лесничего.– он вновь слегка нагнулся и посмотрел на Мальсибера. Тот утвердительно кивнул. Да, забыл я о Хагриде. Последнего урода зачистили уже недели три назад. Собственно, он был единственный, кто каким-то образом смог ускользнуть от Рея. Действовал он отдельно от остальной группы, поэтому Мальсибер ничего не знал о нем. Этот кретин был все лишь наблюдателем, но я не прощаю взорванный Отдел никому, я просто не имею на это права. Так что все действующие лица ушли за Грань, кроме Эйвери. Так что Хагрида можно было выпускать.
Выдвинув верхний ящик стола, Дамблдор достал пузырек чернил, ножичком заточил перо и прибавил: – И еще нам потребуется новый преподаватель защиты от темных искусств. Ох, что-то они у нас не задерживаются…– Он пристально на меня посмотрел, а я ткнул пальцев в Рея. Тот аж позеленел и отрицательно помотал головой. Альбус смерил взглядом Мальсибера и о чем-то задумался. Наверняка о том, что если Рейнарда все-таки назначат на этот пост, мне таки придется снять проклятие с этой должности. Но, он пришел к правильному выводу: преподаватель Защиты от Темных искусств должен преподавать именно защиту, а не сами Темные искусства, огорченно вздохнул и перевел взгляд на Поттера, который уже направился к двери. В следующую секунду бедного мальчика чуть не прибило этой дверью.
На пороге стоял Малфой-старший. Сначала Люциус выглядел вполне адекватно, потом его взгляд сфокусировался на Альбусе, и началось: он взъерошился, стал каким-то агрессивным. Он с порога начал предъявлять претензии Директору, спрашивая, на каких основаниях тот вернулся в школу, хотя сам его и возвращал. Альбус у нас человек мягкий и не стал слишком травмировать психику больного человека, поменяв наложенный Люциусом на попечителей Империус всего лишь на угрозу. Мальсибер резко ко мне повернулся и злобно прошипел:
– Ты какого хрена с ним ничего не сделал?! Я же тебя полгода назад попросил разобраться!
– Я забыл. И вообще, почему я должен все помнить и со всем разбираться? – огрызнулся я.
– А кто я? Я могу с человеком разобраться только одним способом и у этого человека никогда никаких проблем больше не возникнет. И вообще, мне Малфой, как память дорог, – сбавил тон Рей. – Послушай.
– Ну и что, вы уже прекратили нападения? – продолжал наезжать на Дамблдора Малфой. – Преступник пойман?
– Да, – Альбус пристально смотрел на Люциуса и, слегка наклонившись, слегка прошептал не размыкая губ, – Ребята, пролегиллиментите его. Я такого бреда никогда не видел.
Я повернулся к Рею, владеешь, мол, зачатками ментальной магии? Он кивнул, и мы вперили взгляды в Малфоя. Защиты не было никакой. Да он в этом и не нуждался. В его голове была такая каша, что уцепиться за какую-либо картинку было архисложно.
– И кто же он?
– Все тот же злодей – Темный Лорд. Только в этот раз он действовал через другого человека. С помощью вот этого дневника.– Альбус показал на тетрадь.
Что произошло в голове Малфоя при этом – нужно рассказывать отдельно. Мелькание прекратилось, и была зафиксирована картинка дневника в библиотеке Малфоя между книг. Затем другая картинка, как Лорд отдает дневник стоящему на коленях Люциусу, а тот собственноручно его туда прячет.
Альбус протянул испорченный дневник Малфою, и тут началось опять мельтешение: вот Малфой стоит на коленях, а Лорд, разглядывая дневник, накладывает на него Аваду, а затем убивает всех остальных Малфоев, включая Клыка. Потом другая картина: Малфой, разглядывая испорченный дневник у себя в библиотеке, ставит стул и намыливает веревку, затем вешается на огромной люстре. Потом больше: Люциус стоит на коленях перед Лордом, а к нему с ножом подходит Белла и начинает пытать всех Малфоев и собаку.
– Ясно, – нараспев проговорил Малфой.
Тут Мальсибер ткнул меня в бок и показал на Добби, которого Люциус зачем-то опять притащил с собой.
Добби постоянно бросал взгляд то на дневник, то на Малфоя, и, все время широко улыбаясь и пританцовывая, практически в лицах показывал то же самое, что мы только что увидели в голове Люциуса. Добби бил себя кулаком по голове, делал вид, что: перерезает себе горло и вскрывает вены, корчится в страшных муках, будто его пытают Круциатусом, делает себе невидимую петлю и вешает себя на ней. Затем он, судя по всему, влил себе в горло яд и закончил мучения, скрестив руки на груди.
– Знаешь, я думаю, что одного Люциуса на весь спектр предоставленных услуг явно не хватит, – задумчиво проговорил Рей. Я согласно кивнул, и мы вновь подняли глаза на Малфоя.
Могу сказать одно: Люциус Альбуса практически не слушал. Он обращал внимание на какие-то отдельные фразы. А его воображение рисовало такие картины… Бред. После нескольких таких картин Рей тряхнул головой, удивленно на меня посмотрел и вновь вернулся к просмотру. А какие глаза были у Альбуса…
– Если бы Гарри…– Малфой мельком взглянул на Поттера, и в его голове замелькало: вот Гарри, беря стремянку, лезет вверх и достает дневник с книжной полки библиотеки, – …и его друг Рон,– все тот же Поттер карабкается вверх, а Рональд Уизли держит стремянку, – не нашли эту книжицу, даже я считал бы виновной во всем Джинни Уизли. – Все те же Поттер и Уизли достают его дневник, а Джинни почему-то привязывала к стулу его сына.
Глаза у Рея становились все больше и больше.
– Уизли – одна из самых известных чистокровных семей в мире волшебников. – Продолжал развлекаться Альбус, а воображение Малфоя генерировало уже совершенно безумные картины: вот Артур и Молли Уизли стоят перед Лордом на коленях и принимают Метку, – А его дочь убивает магглов.– Вот Джинни стоит на коленях вместе со своими родителями и показывает им свою Метку. Затем, накидывает плащ Пожирателя и принимает из рук Лорда маску. К ней подходит Белла, которая берет ее под руку и они куда-то вместе аппарируют.
– Ты думаешь, это можно вылечить? – прошептал Рей.
– Тише ты, не отвлекай меня, дай насладиться. Где ты еще увидишь, как Уизли принимают Метку.
Рейнард хихикнул, и мы вернулись к просмотру.
– Большая удача, что дневник был найден, прочтен, а записи в нем потом исчезли.– Альбус наконец-то закончил говорить. Всегда знал, что он все-таки добрый человек.
– Да, большая удача, – с трудом выдавил из себя Малфой.
А вот Поттер явно пошел в отца. Он не считал зазорным бить лежачего ногами.
– Мистер Малфой, – Гарри поближе подошел к нему, – а не знаете ли вы, как к Джинни попал этот дневник?
– Откуда мне знать, где эта паршивка его взяла!– Вот Драко лезет вверх по стремянке, Рон и Гарри, развалившись в его кресле, почему-то пьют его виски, периодически почесывая левые предплечья, а Джинни руководит Драко, стоя в пожирательском плаще, держа любимый нож Беллы возле горла Клыка.
– Да ведь это вы ей его подсунули в магазине «Флориш и Блоттс». – Новая картина: вот Джинни заходит в спальню к Малфоям и накладывает на них Империус. Нарцисса идет в библиотеку и приносит Люциусу дневник, а тот идет в книжный магазин и почтительно протягивает его младшей Уизли. Та берет его небрежным жестом, засовывает его в учебник по трансфигурации и презрительно кидает к себе в котел. Вдруг картинка перевернулась и теперь видно от первого лица: вот его толкает Артур и при падении из внутреннего кармана мантии вылетает Дневник.
Малфой побледнел и с силой сжал кулаки.
– Попробуй докажи это, – прошипел он.
– Разумеется, этого никто доказать не может, – кивнул Дамблдор, и с опаской посмотрел к нам под стол, а мы еле сдерживались, чтобы не заржать в голос. Он вздохнул и начал выпроваживать Люциуса из кабинета. Кстати, что он забыл в кабинете МакГонаглл? Что, он ее тоже хотел отстранить от занимаемой должности? – Тем более теперь, когда Том Риддл исчез со страниц дневника. И все же, Люциус, позвольте предупредить вас: не раздавайте налево и направо вещей Волдеморта.
Малфой посмотрел на Альбуса, который ему сочувственно улыбнулся. Резко развернувшись, и придав ускорение своему домовику пинком, Люциус пошел к двери.
– Идем, Добби!
Когда Малфой с домовиком, наконец, ушли, Поттер зачем-то схватил дневник и выскочил вслед за ними. Мы с трудом выползли из-за стола. Сначала было вроде ничего, но потом к затекшим конечностям начала возвращаться чувствительность.
– Оох, – я сел обратно на пол.
– Вот скажи, мне, пожалуйста! Какого хрена вы делаете в кабинете Минервы, в который я специально привел Уизли, чтобы они не столкнулись с тобой! – и он ткнул пальцем в смущенного Мальсибера.
– Ну, так получилось, – начал что-то лепетать Рей, опустив глаза в пол. Это было забавно.
Я хихикнул, а Альбус перенес свой взгляд на меня.
– А ты, что делал под столом? Он-то ладно – правильно поступил, спрятавшись, а ты?!
– Он сказал, что это рефлекс, – засмеялся Мальсибер. Практически сразу в коридоре раздался какой-то шум. – Ну что там еще?!
Мы еле доползли до двери и в приоткрытый проем увидели, как Лорд Малфой ругается с маленьким ребенком. А потом! Люциус вытащил палочку и начал делать в воздухе знакомые движения…
– Авада, – заорал Рей, озвучивая мои мысли вслух. – Что ты стоишь? Сделай что-нибудь?!
Я, не подумав, аппарировал за спину Люциуса и, схватив его за мантию, дернул на себя. Малфой начал заваливаться назад на меня, а так как я стоял перед лестницей, то уже в следующее мгновение мы катились вниз, собирая каждую ступеньку. Я успел сгруппироваться вовремя и вскочил едва коснувшись пола, а вот Люциус… У подножья нас уже ждал Рей. Даже не взглянув на меня, он оглядел лежащего без сознания Малфоя.
– Нет, я, конечно, все понимаю. Но если ты решил избавиться от Малфоя, то сказал бы мне – все бы было гораздо гуманнее. Ты садист, Северус.
Я подошел и принялся осматривать Люциуса. Внушительный ушиб мозга и сломанный пятый шейный позвонок. Ничего страшного. Был бы магглом – умер бы быстро, как бы сказал Рей, гуманно, или остался бы на всю жизнь инвалидом. Но Люциус Малфой – маг, далеко не слабый, к слову. Вот только, как же мне охота попинать его бессознательную тушку.
– Козел, – заорал я, – думать же надо! В школе Авадой кидаться! Да и в кого? В ребенка! Он у меня без костероста будет перелом лечить!
– Так, ты тут не ори. Давай уже уберем его куда-нибудь, а то слух пойдет, что Мальсибер со Снейпом убили Малфоя. Я тебя уверяю: в этой школе слухи разносятся моментально.
Обычными чарами левитации мы подняли Люциуса и пошли, удерживая его в воздухе.
– Иди за мной, – я бросил Рею. И повел его в апартаменты Салазара. Пора уже рассказать им все. Оставив их в комнате, я попросил Рея, приглядеть за этим белобрысым и не уходить пока я не вернусь, забежал в свой кабинет, чтобы взять основу для зелья и сок мандрагоры. Вручив это все недоумевающей Поппи, я аппарировал в Албанию. Нужно разобраться, где мы так накосячили.»
– Мистер Малфой, а вы что, не специально подбросили дневник Джинни. – Негромко спросил Поттер.
– Рей, но почему он никогда не включает мозг? – обреченно спросил Люциус.
– Потому что у него его нет, – пробубнила себе под нос Гермиона.
– Рей! – зло крикнула Эйлин.
– А я тут причем? – возмутился Рейнард. – Это вообще моя жена только что сказала. А ей виднее, друзья все-таки.
– Мистер Поттер, как вы думаете? Человек в здравом уме может специально отдать вещь, принадлежащую Темному Лорду, отдавшему эту самую вещь на хранение? И не важно, что этот самый Лорд никогда может и не воскреснуть.
– Но…
– Поттер, как же ты достал! Ну почему ты постоянно тормозишь? Тут всем все понятно, кроме тебя! – как-то обреченно проговорил Невилл.
– Люциус, вы с Севом молодцы! Так выдрессировали ребенка! – похлопал по плечу Малфоя Мальсибер.
– А будто ты в этой дрессировке участия не принимал! – зло стиснул кулаки покрасневший Невилл.
– Кто, я? Не помню такого, – удивленно посмотрел на мальчика Рей.
– Они тоже, наверное, мало что помнят! Читай, Перси.
========== Глава 18. ” Бедный Добби” ==========
«Я аппарировал в Албанию. После промозглой Шотландии, здесь было по-настоящему жарко. Я скинул мантию, оставшись в рубашке и брюках. Подумав, быстро трансфигурировал одежду в более привычные брюки военного образца и майку. Туфли также стали ботинками.
Для тайника Лорд выбрал очень живописное место: небольшую пещеру за водопадом Грунаси в национальном парке Тети. Любоваться местными красотами, однако, не было ни времени, ни желания.
Я быстро прошел защиту крестража, в очередной раз убедившись, что вся защита Лорда просто поражает однообразием. Вытащив тетрадь, все еще находящуюся в тайнике, я принялся внимательно ее изучать. Ничего не понимаю. Тетрадь по всем внешним характеристикам была – крестражем.
Порадовавшись своей сообразительности, я достал крестраж, уничтоженный Поттером. Расположившись прямо на полу в пещере, я стал более внимательно изучать обе тетради. Отличия все-таки нашлись. На первый взгляд незначительные, но делающие одну тетрадь крестражем, а другую отлично выполненной подделкой. Выругавшись, я забрал оба дневника с собой. Нужно сделать так, чтобы подделка перестала отличаться от оригинала, хотя бы внешне. Затем получившийся «крестраж» необходимо было вернуть в библиотеку Люциуса, а то его действительно не хватит, чтобы выдержать все то, что Лорд попытается с ним сотворить, узнав о гибели осколка своей души.
Как это сделать, я пока не понимал, да и, если честно, не пытался понять. Зачем? У меня в Отделе огромное количество величайших магов собралось, которые непонятно чем заняты. Вот пусть и решают поставленную перед ними задачу.
Выйдя из пещеры, даже не позаботившись о восстановлении защиты, я, накинув мантию, аппарировал прямо в Министерство.
Проходя по Отделу, я увидел, что дверь, ведущая в тот самый зал, где погибло так много замечательных людей, открыта. В проеме, прислонившись к косяку, стоял Тенебрис Лекс. Он стоял, внимательно осматривая зал. То, что Лекс услышал как я подошел, было видно по его слегка напрягшимся плечам. Затем, видимо, произошло узнавание, и некромант снова расслабился. Не поворачиваясь ко мне, он произнес:
– Занятное место. Я так понимаю, основной удар был направлен именно сюда?
– Да.
– Ты был здесь, когда это произошло?
– Нет, я прибыл через пару часов.
– Пара часов, это не столь уж и много. Такой выброс некроэнергии просто не мог не затронуть тебя. Я могу поинтересоваться, что ты сделал, после того как побывал здесь?
– Я? Ничего. Практически. Так немного с аврорами повздорил.
– Я тебе поражаюсь. Ты очень сильный темный. Ты Фолт в конце концов. И при впитывании силы, которая на пару часов сделала тебя равным древним Богам, ты не придумал ничего лучшего, чем набить морду десятку авроров? Я многое могу понять, я очень долго живу на этом свете, но это за гранью моего понимания. Ты что ничего не чувствовал?
Нет, я ничего не чувствовал. Краем сознания я отметил, что тогда действительно слишком уж легко раскидал, в общем-то, довольно тренированных и подготовленных людей. Больше ничего такого я не ощущал. Никакой сверхсилы. А Тенебрис тем временем продолжал:
– Сев, эту комнату нельзя пока использовать ни для чего, что не связанно с Темной магией. Это будет просто расточительством. Я понимаю твои чувства, действительно понимаю. Мне тоже доводилось терять друзей. Но сейчас эта комната просто создана для размещения здесь какого-нибудь Темного артефакта. Что скажешь?
Я махнул рукой.
– Делай что хочешь. Тенебрис, я хочу задать тебе вопрос, возможно немного неожиданный, но… – я слегка покраснел, но мне до сих пор не верится, в то, о чем говорил Рей, в частности о моей привлекательности для девушек во время моего обучения. Я прекрасно помню, что более менее прилично я стал выглядеть только на шестом курсе. – Не знаю, как начать.
– Смелее, – Лекс улыбнулся.
– Понимаешь, когда я учился в школе, я выглядел, мягко говоря, не очень. Нет-нет меня это никак не угнетало, я даже внимания на свою явную непривлекательность не обращал. Но совсем недавно я узнал, что это не совсем так. Оказывается, в школе было несколько девушек, которые как минимум хотели меня, и это только те, о которых известно Рею. Я, если честно, не совсем это понимаю.
Лекс засмеялся.
– У меня создается впечатление, что ты никогда не интересовался особо, что значит быть Темным магом. Проведу для тебя небольшой ликбез. Темные маги, так или иначе, связанны со смертью. Предупреждаю твой вопрос. Нам абсолютно не нужно приносить жертвы или делать что-то подобное. Энергия смерти всегда разлита в пространстве. Каждую секунду на Земле кто-то умирает, и это относится не только к людям. Животные, насекомые, да даже растения умирая, отдают часть некроэнергии в пространство. Темных магов всегда было мало. Так что энергии хватает на всех. Сила Темного мага зависит только от его способности усваивать эту энергию и перерабатывать ее во что угодно. Например, в заклинания. Теперь давай вернемся к твоему вопросу. Ты связан со смертью, хочешь ты этого или нет, но связан. Эта связь не позволяет Темным рано взрослеть в сексуальном плане. Смерти это не нужно. К тому же в то время, когда светлые переживают гормональный взрыв, у нас появляются несколько иные проблемы, проблема контроля, например. Исходя из всего вышесказанного понятно, почему мы поздно начинаем обращать внимание на то, что девочки все-таки отличаются от мальчиков, да и дети у нас появляются довольно поздно. Предупреждаю твой следующий вопрос: женщин – темных не бывает. Жизнь и смерть конечно очень близки, но это не одно и то же. Женщины созданы, чтобы дарить жизнь. Поэтому их и тянет к нам. К Темным. И совершенно не важно как ты выглядишь, как ты себя ведешь и так далее. Все происходит на интуитивном уровне. Жизнь – смерть, это один из законов мироздания. Так что, не бери в голову. Тобой действительно интересовались девушки, и будут интересоваться до самой твоей смерти.
Я с силой провел рукой по волосам.
– Ладно, хорошо. Это был вопрос, вызванный моей недоученностью. Вот, что можешь сказать об этом, – я протянул ему обе тетради.
– Хм, интересно. – Некромант повертел тетради в руках, – тот, кто это сделал, был большим оригиналом. Вот это – явно было хранилищем крестража. – Он показал мне тетрадь с дырой посредине. – А вот это – создает образ этого хранилища, болванка. Я бы даже сказал заготовка для переселения в нее в дальнейшем осколка души, – Лекс поморщился.
У меня начала болеть голова. Я помассировал пальцами виски и снова обратил внимание на Тенебриса.
– Ты можешь сделать так, чтобы создалась видимость того, что эта болванка заполнена?
– Нужно подумать. Тебе срочно нужно? – Лекс потер подбородок.
– Нет не срочно, но желательно поскорей.
– Я тогда, Адальберта и Миранду подключу. Интересная задача. А что ты виски трешь? Голова болит? Иди Давлина найди, он поможет. И, Сев, когда ты, наконец, поймешь, что ты здесь все-таки начальник, и перестанешь за все хвататься сам, и перестанешь смущаться, когда раздаешь нам поручения, тогда все наладится. Вот увидишь. – Лекс отклеился, наконец, от косяка и быстро пошел куда-то вглубь Отдела.
Голова болела все больше. И я решил, что действительно стоит поискать эльфа, вдруг он действительно сможет помочь.
Отдел претерпел грандиозные изменения. Сейчас практически ничем он не напоминал то, что было раньше. Взять хотя бы оформление коридора: зеркальная поверхность, шахматное расположение плит, покрывающих стены, пол и потолок, создавало иллюзию какого-то бесконечного пространства. Запутаться в расположении кабинетов, потерять ориентацию и элементарно заблудиться было делом трех секунд. А если еще учитывать многослойную охранную систему, дико сочетающую в себе мощнейшие чары и маггловские штучки…
Немногочисленные посетители даже не подозревали о том, что каждый их шаг, каждый жест отслеживается как минимум двумя людьми: магом из внутренней охраны и сквибом из внешней.
Я до сих пор не знал наверняка, где кто из моих так называемых сотрудников обитает.
Я медленно шел по коридору, заглядывая в каждую комнату и запоминая, что в ней находится. Голова болела все сильнее. Постепенно в ушах появился какой-то странный гул. Меня стало тянуть куда-то вглубь Отдела. Создавалось ощущение, что меня настойчиво куда-то зовут. К головной боли присоединилось жжение в левом плече. Я чувствовал, что дракон стал вести себя неспокойно. Оставив изучение Отдела на потом, я быстро зашагал в том направлении, куда меня «звали».
В самом конце коридора находилась дверь, которая всегда была закрыта. Что там было за той дверью – не знал никто. Все попытки открыть ее, во все времена, заканчивались неудачей. Сейчас эта дверь была слегка приоткрыта.
Значит, мне туда. Когда я подошел ближе, то увидел, что на, до этого чистой, поверхности двери стали проступать очертания ока Гора с взлетающим драконом вместо зрачка. Дверь распахнулась передо мной. Мне ничего не оставалось делать, кроме как войти. Едва я переступил через порог, как дверь за моей спиной захлопнулась. Комната куда я вошел, была круглой и пустой, за исключением статуи, стоящей в центре. При беглом осмотре я не обнаружил ни одного светильника, однако в комнате было светло. Мягкий свет шел, казалось, от самих стен. Что это за место? Я подошел ближе к статуе. Странная статуя. Я никогда не видел ничего подобного. Выполнена она была из какого-то неизвестного мне материала. Абсолютно белая, она, казалось, подсвечивалась изнутри теплым розоватым светом. Статуя изображала женщину. Однако я не мог сказать, кто это. Я неплохо знаю мифологию, но ни на одну из древних богинь женщина похожа не была. Подойдя поближе, я увидел, что слегка ошибся. Статуя изображала не женщину, а совсем молоденькую девушку. Видимо, девушка была очень красивая. Видимо – потому что верхняя часть ее лица была закрыта плотной повязкой. Видны были только изумительно четко вырезанные губы и подбородок. Мастер, создавший эту статую, по всей видимости, испытывал очень сильные чувства к модели. Девушка была одета во что-то очень легкое и прозрачное. Каким образом скульптору удалось перенести кружево, практически не скрывающее юное тело в камне? За спиной легкой, сразу незамеченной мною дымкой, развевался плащ. Правой рукой девушка опиралась на крестовину меча, стоящего перед ней. Что это был за меч, сказать было сложно. Левая рука была заведена за спину. Обойдя статую по кругу, я вздрогнул. В заведенной за спину руке, эта странная девушка держала хищного вида кинжал.
