Текст книги "Дар неба (СИ)"

Автор книги: Серый Шут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Она замахивается, бессильно выбрасывая руку вперед.

Донни уворачивается от ее ладони и отскакивает прочь. На глаза наворачиваются слезы. За что? Что он такого сделать успел? Он же так хотел… он так старался…

– Ди! – Сзади его кто-то ловит, заставив взвизгнуть. – Уходим! Быстро!

Его дергает назад, и дверь захлопывается, а следом в нее прилетает глухой удар, видимо, брошенного вслед стула.

И истошный крик:

– Мива!!!

– Р-раф… – Донни дрожит, чувствуя, как у него на плечах сжимаются пальцы брата. – Раф, что…

– Она убежала, – тот прижимает Донни к себе. – Вскрыла замок и убежала… потому что лучшей стать не смогла. Идем… Она хочет, чтобы мы убирались из дома, да и я так думаю. Мастер не будет рад. Это же его родная дочь… а мы… мы так… ошибки природы.

Донни вырывается и бежит прочь.

Бежит, чтобы спрятаться от этого всего, забраться куда-то, где этого нет.

Где у них есть дома, мама и Мастер.

Где все будет хорошо, потому что он загадал это на Денрожденной свечке и задул ее…

– Как он, Донни? – усталый Лео сполз по стене и обхватил колени руками, глядя, как Раф раскладывает на большом куске фанеры добытые ими замороженные бутерброды и пончики.

Раф выложил из мешка все и сразу, ничего не убирая, как делал Мастер, ничего не пряча на потом.

Лео не стал мешать, понимая, что этот поступок продиктован сейчас не здравым смыслом и мыслями о том, что утром есть им опять будет нечего, а тем, что ничего общего с Мастером Рафаэль иметь не хочет.

«А он же не со зла так поступал. Он понимал, что нужно что-то держать про запас всегда. Вдруг завтра нам так не повезет…»

– Заснул, – Донни с коротким вздохом присел к импровизированному столу и подпер голову кулаком. – Долго плакал, конечно…

– Это пройдет, – Раф спрятал мешок и тоже плюхнулся к столу. – Давай, Лео, тоже ползи сюда. Майки будить не будем. Проснется, а тут для него сюрприз.

Он покопался в брошенной рядом старой торбе и вытащил огарок большой белой свечи.

– Сегодня же у него День Рождения, помните?

Донни слабо улыбнулся, поднимая взгляд.

– У всех нас, – поправил он. – Мы же решили, что один на всех будет. Только я не хочу больше желания загадывать.

Раф хмуро кивнул, установив свечку на пончик.

– И не надо. Потому что это все – сказки. Мы есть друг у друга и будем всегда. Это – самое главное. Любую мечту сами себе исполним.

Лео кивнул, незаметно сунув свой пончик под стол, и улыбнулся.

– Ты прав, брат. Я лягу, ладно?

Он отошел, устроился около беспокойно крутившегося во сне Майки и накрылся простыней, прижав брата к себе.

– Доброй ночи, бро, – Донни вцепился зубами в шоколадную булку.

Раф лег, когда братья уже спали, свернувшись клубками под одной большой простыней.

Осторожно устроившись около Лео, он долго-долго смотрел в потолок, мысленно пытаясь сказать Богам, про которых рассказывал им Мастер, что лучшее, что они могут сделать сейчас, это обрушить на голову мамы самые страшные кары, а заодно на голову их Учителя, чтобы им тоже было так же плохо, как всхлипывавшему во сне Донни и рыдавшему весь вечер Майки.

«С тобой-то все проще, бро, – Раф повернулся на бок и обнял спавшего Лео, осторожно прижав к себе. – Ты сильный. Ты и я, мы все можем, а им тяжко. Я теперь точно знаю, что самое главное – это не говорить своего желания вслух. Тогда оно непременно сбудется. Как у меня. Я не один и никогда не буду».

С тревогой ощупав горячий лоб Лео, Раф нахмурился, удобнее устроил голову на сложенной из тряпья подушке и провалился в сон.

====== День, когда все изменилось/1 ======

Сплинтер возвращался домой, радостно ощущая тяжесть большого мешка на спине. Ему было хорошо и тепло, хотя на задворках сознания настырно скреблось странное чувство сосущей тревоги, настигшее его в середине ночи.

«Ерунда, – отмахнулся он, спрыгивая в сточную воду коллектора с лестницы. – Я просто устал сегодня. Слишком много произошло за последнее время тяжелого и тревожного. Но, как не раз говорил мне отец, самые темные часы – всегда перед рассветом. И он оказался прав».

Присев на ржавую трубу, чтобы дать отдых горевшим ногам, Сплинтер невольно улыбнулся сам себе.

«Если бы Рафаэль не разозлил меня тогда… если бы не взял свечи без спроса, я бы не оказался на поверхности в тот день, чтобы спасти Миву и Шен. И так и не узнал бы, что они живы. Продолжал бы и дальше жить своими прошлыми мечтами, не замечая ничего вокруг. И своих учеников тоже… А они замечательные у меня».

Он дернул ушами, ощутив капельку, ударившую по макушке, и поднял голову, ловя следующую губами, чтобы немного утолить жажду.

«Они очень старательные, мои мальчики. И пусть не дано им быть такими, какими вырастут человеческие дети, изучающие наше искусство, но и они однажды станут великими воинами. Достойными, сильными и бесстрашными. И Мива расцветет рядом с ними, перенимая только лучшее. Удивительно, как она замечает все то, чему можно научиться у любого из них, и жадно впитывает это, становясь все лучше и лучше. Мне повезло, утратив все-все, обрести через эту потерю большее».

Он поднялся, продолжая улыбаться этим мыслям, и забросил на спину свой мешок, брякнувший консервными банками.

Обшарив порт и пристань, чуть не попавшись на глаза охране складов, Сплинтер смог раздобыть столько хорошей еды, что им точно хватит на неделю, а может, и чуть больше.

И пусть это было долго и измотало до предела, пусть это были опять сутки без сна, но тяжелый мешок грел, потому что семья, его семья, больше не будет голодать.

Шен больше никогда не надо будет что-то прятать, чтобы отдать это Миве тайком в комнате, Леонардо не придется снова делить свою порцию с братьями, а Рафаэль не станет больше отворачиваться от яблок, которые так любит.

У них будет все. У его детей и жены.

«И пусть много страшного случилось с каждым из нас и много непоправимого, но я благодарен судьбе».

Сплинтер толкнул дверь, немного удивленный тем, что она оказалась не заперта, и вошел в дом.

«Что случилось?»

Тревога, настырно жравшая ему подкорку полночи, тут же выползла наружу и дернула нервы.

– Шен? – переступив порог, позвал Сплинтер и поставил мешок у входа. – Мива? Мальчики?

Ответом ему была полная тишина.

Мива мчалась по городу, не разбирая дороги и налетая на поздних прохожих.

Вытирая рукавом нос и глаза, она сама толком не понимала, куда же ей бежать теперь.

«Я смогу! Докажу, что не зря училась у отца и Мастера Сплинтера! Сама доберусь, и никто мне не нужен! Если мама хочет – пусть и дальше остается с этими… этими и Мастером Сплинтером, а я больше так не могу. Я не выдержу этого!»

Перемахнув забор, она легко кувыркнулась по асфальту, собираясь бежать дальше, вскочила и только в этот момент заметила тень, прыгнувшую следом за ней.

«Кто это?! – в первую секунду пришел испуг, который быстро сменила злость. – Решили преследовать меня? Это наверняка Рафаэль – хочет продолжить свои издевки! Ну уж нет, драгоценный, сам в эти игры играй и над своими уродливыми братьями издевайся!»

Спрятавшись за выступом стены, Мива перевела дыхание и осторожно выглянула, но переулок оказался пуст.

«Спрятался. Все равно не сможет меня догнать – ножки не выросли черепашьи, за человеком бегать! Если только попробует дальше преследовать – нос разобью! Не посмеет заставить меня вернуться! Не пойду!..»

– Караи, выходи, – ровный знакомый голос прозвучал спокойно и властно, заставив потрясенно вскинуться, зажав себе рот рукой, чтобы удержаться от постыдного возгласа удивления. – Я знаю, что ты здесь. Дальше бежать некуда. И не имеет смысла.

С надстройки легко спрыгнул высокий силуэт, облаченный во все черное, и застыл посреди переулка, чуть склонив голову и сложив руки на груди.

– Сатори-сан? – Мива завизжала, как не положено совершенно наследнице славного сильного клана, ученице Мастера, и кубарем выкатилась из своего укрытия, бросившись на голос.

Она едва не подавилась слезами, схватив в объятия смотрителя особняка своего отца, который неизвестно как тут оказался, и вжавшись лицом в жесткую саржу его косодэ.

– Сатори-сан…

Он без сомнения накажет ее за то, что убежала и так долго не возвращалась, надает по голове за такое непочтительное, хамское и вольное с ним обращение, но потом… потом отведет ее к отцу.

Пусть хоть на хлеб и воду уже, хоть под замок, но – домой. Туда, где она точно знает, как стать самой лучшей. Туда, где есть понятная ей жизнь, на которую хватало глупости роптать, где нет крыс-Мастеров и черепах-переростков, которые во всем ее превосходят просто потому, что им повезло родиться такими замечательными на свет.

Сухие холодные пальцы сжались у нее на плечах, крепко обняв на одну секунду.

– Мастер Саки приказал мне приехать сюда из Японии, чтобы отыскать тебя. Он волновался.

Вскинув голову, Караи уставилась в знакомое, почти родное лицо с белесыми глазами без зрачков, торопливо кивая и вытирая слезы.

Он не видит ее. Он слепой. Он не узнает, как она ревет от счастья, прижимаясь к нему всем телом.

– Сатори-сан, я так рада…

– Идем, – он отстранил Караи и крепко взял за руку. – Мастер ждет.

Улыбка сама собой прорезалась сквозь слезы, смягчив злость на мягком девчачьем лице.

Пусть слепой, пусть строгий и не раз делавший больно, сейчас он показался ей почти святым. Ангелом, что отведет ее домой.

– Я не хотела… – Караи пошла следом, вцепившись в холодные пальцы своего бывшего наставника. – Просто моя мама…

– Ты все расскажешь Мастеру, – Сатори пошел быстрее, словно видел, куда именно лежит его путь. – Он первым должен узнать о случившемся.

Сплинтер бежал, расшвыривая по стенам брызги сточной воды, оставляя за собой эхо шагов и готовую разорвать его надвое панику.

Ему было страшно.

Так, как никогда прежде, потому что страха было два.

И они рвали его на части, заставляя метаться по тоннелям канализации, бессмысленно выкрикивая имена.

– Они ушли… – Шен сидит, обхватив руками колени, и смотрит в стену, методично ударяясь затылком в стул за своей спиной. – Мива ушла, Йоши. Если бы ты сделал, как я сказала тебе… если бы учил ее так же, как этих уродцев, она никогда бы… она столько пережила и выстрадала, но твое скупое равнодушие сломало мою девочку… Она отчаялась стать лучшей, расписалась в том, что никогда ей не стать сильнее и ярче… если бы ты поступил иначе…

По шерсти на скуле смазывает бессильная пощечина. Сплинтер смотрит на Шен, прижав уши, и не верит сам себе.

Разве он не любил ее наперекор всем бедам и испытаниям? Разве не дышал только ею? Разве не давал он Миве все-все-все, позабыв про весь мир вокруг?

Он всем сердцем хотел, чтобы она была самой лучшей и самой сильной… что?.. Что он сделал не так?..

– Где они?

– Откуда мне знать? – Шен снова начинает плакать. – Она убежала… сломала замок и исчезла. А эти… какая разница?! Найди ее, Йоши!!Верни мне мою девочку!!

Срываясь на крик, она скручивается клубком, едва не захлебываясь слезами и сорванным до хрипа голосом.

– Найду, – Сплинтер поднимает Шен и осторожно укладывает на кровать, понимая, что его возлюбленная супруга сейчас просто не в себе. – Я найду их. И верну всех домой, родная моя.

– Пусть бы их никогда вообще не было на свете, – едва слышно шепчет она, отворачиваясь к стене и накрывая голову покрывалом. – Ненавижу… животные…

«Сперва я разыщу Миву, – Сплинтер выбрался на поверхность и обшарил взглядом пожарные лестницы ближайшего дома. – Она совсем одна в городе. Это слишком опасно, учитывая, что за ней охотятся. Мальчики не покинут канализацию, так что я смогу отыскать их в боковых тоннелях. Они вместе, значит, Леонардо позаботится обо всех. Он сможет, мой старательный и взрослый старший ученик. Они – в безопасности».

Оглядев город с высоты здания, Сплинтер решительно прыгнул дальше и побежал в сторону большого заброшенного ангара, где, как он знал теперь, часто собирались ниндзя клана Фут.

Там он сможет, скользя неслышной тенью, подслушать и узнать – не отыскали ли они маленькую девочку, которая так нужна Господину Саки.

А заодно и выяснить, где же сейчас обитает сам Господин.

Эйприл вздрогнула, вдруг поняв, что в гостиной повисла странная тишина, которую нарушал только треск электрического камина у елки.

Братья-черепахи смотрели в пространство перед собой, словно не замечая ничего более, и только Майки продолжал играть в приставку, до странного безмятежный на их фоне.

Сплинтер замолчал, тихо перескрипывая зубами что-то из прошлого и зажмурив глаза.

– Майки, – Раф неожиданно вскинул голову, выныривая из своего состояния, и прищурился. – А ты на часы смотрел, бро? Идем-ка подарки разбирать.

Отвлеченный от своей игры, Майки радостно встрепенулся и одним прыжком оказался около елки.

– Парни! Тут целая гора подарков – налетай!!

– Сперва ты, – улыбнулся ему Лео, кивнув. – Хочу посмотреть, как ты оценишь мой и Доннин.

– И мой – тоже, – Раф кувыркнулся по полу, оказавшись рядом с Майки. – Давай, бро, открывай. Обещаю – ты чокнешься от счастья! Настоящая паровая железная дорога!

Эйприл переводила непонимающий взгляд с одного на другого, пытаясь уловить странное расхождение в том, что видела и чувствовала.

Лео улыбался. Светло, счастливо, мягко, как он один умел из них из всех.

Горько-горько глядя в сторону своих братьев.

Рафаэль тоже выдал улыбку-оскал, но она оказалась не насмешливой, как всегда у него это бывало – уж это-то Эйприл отлично знала.

Вымученно, зло, затравленно.

Не по его совсем.

Донни тоже растянул губы, но застывшие чайным льдом глаза говорили о жегшем его изнутри пламени.

– Мастер? – Эйприл вскинула брови, уставившись на Сплинтера, который по-прежнему ласково поглаживал Лео по руке и, подняв взгляд, смотрел на елку.

– Ему не нужно этого помнить, – тихо отозвался он. – Пусть играет. Рафаэль все правильно сделал.

Потом он поднял взгляд и минуту пристально смотрел на Лео.

– Я могу рассказать лишь часть, если ты не захочешь, сынок.

Лео как-то странно потер загривок, но ясно посмотрел в ответ и отрицательно качнул головой.

– Если Вы решили рассказать эту историю, Мастер, то пусть она будет полной, – негромко отозвался он. – Мы же – семья.

– Город словно вымер, – Лео огляделся, изучая дома вокруг люка в небольшом тупичке. – Странно это. Не к добру, мне кажется…

– А это не может подождать немного? – Донни потянул его за руку, заставляя оглянуться. – Я хотел поговорить с тобой, бро.

– Да? – Лео нашел в себе силы улыбнуться брату сквозь усталость и тяжелую нараставшую боль в висках.

Они ушли из своего нового убежища, завалив вход кусками бетонных блоков и палками. Рафаэль убежал еще два часа назад неизвестно куда, зажимая уши руками и рыча сквозь зубы проклятия Мастеру, небесам и всему белому свету.

– Хватит! Хватит уже! Замолчи немедленно! – Раф сжимает голову руками, зажмурив глаза, и кричит в стену. – Заткнись, я сказал!!

Его кулак прилетает в кирпичи прямо около головы Майки, но тот даже не пробует уклониться или отскочить. Он сидит на полу, покачиваясь из стороны в сторону, как болванчик, крепко сжав колени руками, и плачет.

Не прекращая. Не замолкая.

С того момента, как проснулся и понял, что он не дома, а затем вспомнил все случившееся с ними.

– Заткнись!!

– Мастер… – Майки начинает плакать громче, спрятав голову между коленями. – Я хочу домой…

Рафаэль снова замахивается, но его руку перехватывает Лео.

– Оставь его, – тихо просит он. – Ты же видишь…

– Я вижу, что он сходит с ума, – рычит Раф в ответ, выворачивая свое запястье. – И хочу, чтобы это прекратилось! Мастер не стоит этого…

Сегодня они побоялись оставить братьев и уйти за едой, так что у всех уже от голода подводит животы, что не добавляет никому хорошего настроения, а щедро разделенный Лео на четверых пончик только раззадорил голод. Они без еды почти сутки, так еще и Майки скулит и хнычет не переставая, как маленький!

– Раф, он не может вот так по щелчку… – вмешивается в ссору Донни, за что получает свирепый взгляд и несильный пинок в грудь.

– Может! Я же могу! Мы все можем послать их в задницу, потому что мы им там не нужны! Потому что они нас выгнали, а значит, мы можем выгнать их из себя!

– Но ему нужен Мастер, – Донни на всякий случай отскакивает в сторону. – Это нельзя выключить, как чайник….

Раф рычит и отталкивает Лео, который загораживал ему до этого дорогу.

– Можно! И нужно!!Пошли они все… ты-то тоже, небось, втихаря мечтаешь снова о мамочке?!

Донни опускает голову и едва заметно мотает ей.

– Нет.

– Врешь! – Раф прыгает к выходу. – Я же вижу, что врешь! Ну и ревите тут на здоровье, нытики! А я за жратвой пошел!

И выскакивает прочь.

– Лео, последи за этими хлюпиками! Я быстро!

– Я не знаю, что делать, – Лео устало пожал плечами, всматриваясь в небо у них над головой. – Думал, что Майки успокоится.

– Это, конечно, нелепо, – Донни переступил с ноги на ногу, нерешительно отводя взгляд. – Может, стоит вернуться? Ему хотя бы…

Лео вздохнул и потрепал брата по щеке, стараясь ободрить.

Он и сам думал об этом.

Вопреки всему, что говорил Раф.

Да, они выживут. Они смогут, справятся и сделают все, что нужно, но вот Майки…

– А ты? – тихо спросил он после долгого молчания. – Ди, я вижу, что ты тоже очень этого хочешь. Может, отведешь его домой, а? И если не вернешься – я пойму…

– Нет, – Донни торопливо перебил, мотнув головой. – Я останусь с Рафом, а ты отведи Майки, ладно? Я знаю, Лео, ты сможешь убедить их не прогонять его.

– Ди, – Лео крепко обнял брата. – Я быстро. Честное слово. Идем обратно, Раф, наверное, вернулся уже, набесившись.

– Ага, – Донни кивнул, вытирая нос. – Ты не беспокойся насчет меня – все хорошо будет.

Лео кивнул, улыбчиво заглянув ему в глаза, и стал отпихивать люк в сторону.

– А ты мне так и не скажешь, почему хочешь остаться? – спросил он, уже свесив ноги вниз. – Не в том же дело, что боишься не удержаться и всех бросить из-за нее?

– Нет, – тихо ответил Донни и со вздохом стал спускаться следом. – Просто…

– Не реви, Ди, – сухие губы Рафа тыкаются в висок, едва-едва выдыхая слова. – Ну не реви ты, а? Хочешь секрет скажу? Только тебе одному, чтоб ты знал.

Донни вытирает глаза, стараясь унять частые всхлипы, и смотрит Рафу в глаза, надеясь услышать что-то очень важное. Что-то такое, что перевернет его жизнь и заставит не сожалеть так горько о маме, которая выгнала его прочь.

– Мы навсегда вместе, ясно? – Раф упирается лбом ему в лоб и шепчет прямо в щеку, чтобы не услышал больше никто и никогда, даже сквозняк, гуляющий по углам. – Я загадал на День нашего Рождения. Ты сам сказал, что оно сбывается. Так что никто и нас никогда один не будет. Никогда.

«Как я после этого уйду, Лео? Как я его оставлю? Это же страшнее чем предать даже будет…»

====== День, когда все изменилось/2 ======

– Сегодня все отменяется, – ниндзя в черном костюме бросил на стол маску и рухнул на широкую скамью у стены. – Сверху отдали приказ, что город ночью не прочесываем, но всем быть на построении. Будет новое задание.

И понизив голос добавил благоговейным шепотом:

– Сказали, Мастер лично придет.

Вокруг раздались удивленные возгласы.

Сплинтер прищурился, перебегая взглядом с одного человека на другого. Он ждал большей информации, но похоже было, что дальнейший разговор уже не коснется того, что его интересовало.

– Ну и славно, – другой ниндзя потянулся, с наслаждением хрустнув суставами. – Надоело бессмысленно по городу скакать, выискивая какую-то полоумную тетку.

– Она похитила дочь Мастера, – возразил первый, торопливо и немного опасливо оглядываясь по сторонам. – Мы должны были ее разыскать, но не справились. Мастер вызвал из Японии этого слепого урода. Он нашел. Так что не радуйтесь – награда нас вряд ли ожидает.

– Не она похитила, – к столу подошел еще один человек, досадливо скривившись. – Я слышал, что Караи рассказала о настоящем похитителе, и именно его нам придется искать теперь.

Сплинтер насторожился, прижавшись носом к раме узкого оконца под потолком, сквозь которое наблюдал.

– Говорят, это Мастер ниндзюцу, очень опасный. И при том у него своя школа, и его ученики превосходят даже дочь Мастера.

Отпрянув от окна, Сплинтер перевел дыхание, зажмурив глаза.

Он не мог понять, почему эти люди называли его дочь Караи, но не сомневался, что речь идет именно о ней.

«Значит, она все рассказала Саки. Не хочу знать, как он вытряс это из моей девочки, но клянусь, что отомщу за каждый волосок, упавший с ее головы. Где же ты, Мастер клана Фут? Где тебя искать?!»

Он понимал, что единственный шанс вернуть дочь – это набраться терпения и выследить этих ниндзя, когда они отправятся на свое вечернее построение, куда прибудет и его давний заклятый враг.

«Но ждать так долго. Мне нужно еще найти моих мальчиков. Они, конечно, очень сильные и самостоятельные, но как бы не случилось с ними беды…»

Метнувшись по крыше к лестнице, Сплинтер остановил сам себя, кусая губы в сомнении, помедлил и вернулся обратно.

«Они в безопасности, – повторил он сам себе те слова, что твердил весь день. – Они смогут о себе позаботиться, а Мива там одна, и Боги знают, что с ней сделало это чудовище. Я выслежу их, хотя бы узнаю, что она жива, и где ее держат, а потом вернусь за мальчиками. Все будет хорошо».

Устало ввалившись в их новый дом, Рафаэль сбросил с плеча полиэтиленовый пакет и огляделся.

– Привет, – Донни оторвался от чтения обрывка газеты и поднял на него глаза. – Ты долго.

– Угу, – Раф сел и настороженно повел головой. – Пришлось лазить около пиццерии, ждать пока стемнеет совсем. Мелкий заткнулся наконец-то? Спят оба?

Донни неуверенно кивнул, потрясенно глядя на брата, и только тут сообразил, что у того покрасневшие, опухшие и слезящиеся глаза.

«Он не видит, что Майки и Лео нет».

– Что с тобой случилось? – Донни вскочил и бросился к Рафу, но тот сердито отдернул голову, стоило только Донниным пальцам коснуться лица.

– Пройдет, – огрызнулся он, отворачиваясь. – Я когда с кухни пиццу стащил, задел что-то, и в меня брызнула эта дрянь уже у самого окна. Наверное, система какая-то охранная там стоит, а я не заметил. Лео бы смог… надо было его с собой позвать. Буди их – давайте жрать уже, голова болит от голода.

Донни прикусил губу.

– Раф, – тихо сказал он, осторожно отодвинувшись в сторону, чтобы не попасть под горячую руку, если брат сейчас разозлится. – Они ушли…

Раф повернулся и уставился на него расфокусированными красными глазами, шаря взглядом по стенам.

– Куда?

– Майки совсем плохо стало, – зачастил Донни, стараясь как можно скорее все объяснить и как-то разрешить ситуацию. – Мы решили… то есть это я сказал… Лео отведет его домой и сразу вернется. Майки с нами тут плохо…

– Ясно, – Раф придвинул на ощупь к себе мешок и начал в нем рыться. – Держи, я тебе картошку печеную достал, а ему пончики… не надо, значит, уже…

Пончики полетели в сторону, шмякнувшись на пол у стены.

– Раф…

– Ешь, – тот потер глаза грязными, замотанными тряпкой ладонями и уронил голову. – Я тут пока посижу.

– Раф, он вернется, – Донни рискнул положить руку брату на плечо и даже обнять его, чувствуя, что тот сейчас сорвется. Рафа мелко трясло. – Лео обещал. Ты же знаешь, он всегда…

Ответом было довольно долгое молчание, а потом неожиданно сильно сжавшиеся в кулаки руки.

– Знаю, бро, – Раф торопливо смазал ладонью по носу и мотнул головой. – Так и знал, что так все закончится.

Донни, уже жевавший остывший картофель, икнул и вскинул взгляд.

– Раф, он вернется.

– Давай есть, – тот выволок надкусанную котлету из гамбургера и сел чуть ближе. – Я знаю, что вернется, он же обещал… просто у Лео температура же.

Стук.

Тенг Шен смотрела в стену, не имея сил закрыть глаза, и считала время по каплям, ползшим по бетону вниз.

Одна капля примерно в семь минут.

Сползло уже 214 капель, кажется, и еще одна проделала половину пути.

Прошло больше суток.

Где ее Мива? Где Йоши, который сказал, что отыщет ее?..

Стук.

«Возможно, он вернулся наконец-то и сейчас войдет, чтобы сказать мне, что не нашел нашу девочку или ее уже нет в живых…»

Склонив голову набок, Шен устало подперла ее рукой, продолжая следить за капелькой.

«Нет. Конечно же нет. Такого не может случится. Сейчас они войдут сюда и Мива обнимет меня, чтобы больше уже не исчезать никогда. Боги не могут отнять ее, едва только я обрела свою девочку…»

Стук. Тише, но дольше, словно дрожа.

С трудом разогнув занемевшие ноги, Шен поднялась и направилась к двери из логова.

«Может, у него заняты руки, потому что Мива заснула по дороге, уставшая и измотанная. Надо открыть им… надо было расстелить постель, чтобы сразу уложить ее отдыхать. Бедная моя девочка… хоть ужин хороший для нее есть – я приготовлю, пока она будет отдыхать…»

Шен распахнула дверь и замерла.

На уровне своих глаз она никого не увидела и сперва испугалась, решив, что ее беспокоят призраки, но потом просто онемела.

– Можно я войду, мама?

Ясные синие глаза смотрели на нее спокойно, слишком по-взрослому и прямо.

Черепашонок в синей маске поддерживал второго – глупого в рыжей, который дрожал и всхлипывал, привалившись к его боку.

Шен застыла, глядя на них сверху вниз.

«Не Мива… они живы и выжили… не удивительно, учитывая, что канализация для них самое место… пусть и живут там дальше, зачем пришли?.. Она сказала, что они лучше во всем, даже в том, что выжить могут и тут…»

Отвернувшись, Шен молча закрыла за собой дверь.

«Нет. Не хочу их видеть. Из-за них все это случилось…»

Дверь не хлопнула за спиной, вынудив оглянуться.

– Я прошу тебя, – черепашонок как-то ухитрился удержать дверь ногой и теперь стоял на пороге, все еще глядя на нее пристально и почти с мольбой. – Это Микеланджело, мама, ему плохо без вас очень…

– Микеланджело? – Шен приподняла брови.

Память сложила незначительные детали рыжей маски, веселой улыбки и этого имени.

– Я жду Миву, Рафаэль. Она убежала из-за вас, а ты просишь, чтобы я приняла вас обратно в этот дом, где ее нет.

– Я Леонардо, – он сделал к ней еще шаг. – Майки не виноват в этом. Пожалуйста, разреши ему остаться. Он же… он очень хороший, он любит тебя и Мастера… и Миву тоже… и она его…

Шен дернула уголками губ, продолжая рассматривать их.

– Как она может любить тех, кто так жестоко с ней обходился, кто смеялся постоянно, показывая свое мнимое превосходство над ней…

– Он этого не делал…

– Мама! – Микеланджело вдруг оттолкнул второго и бросился к ней, крепко обняв. – Мама, я больше не буду… я хочу домой!.. Пожалуйста!

Шен потрясенно шатнулась и невольно опустила руку ему на голову, стараясь успокоить.

Второй стиснул зубы и отступил к двери, пристально глядя на них.

– Аригато, – он коротко поклонился ей, совсем по-взрослому, как в ее прошлом кланялись ей воины-ниндзя из клана Хамато, когда она входила в старое додзе своего жениха.

Чувствуя под ладонью дрожь безобразной лысой головы, едва уловимое тепло трехпалых рук, что обнимали ее, Шен вздрогнула, всем телом, всматриваясь в синие глаза.

– Они лучше, мама! Лучше меня во всем! – Мива, рыдая, склубочивается на кровати, выдирая волосы с корнем, и хрипит, хрипит, хрипит эти слова, как ножи швыряя в стену. – Они – лучше! Мне никогда… мне как до звезд… отец прав оказался – я слабая и никчемная! А я не верила…

– Девочка моя, – Шен пробует обнять ее, но Мива отталкивает ее руки. – Ну, о чем ты говоришь вообще? Ну они же безобразные рептилии, воняющие сточной водой с плоскими недолицами. Никогда им не стать такими изящными и такими красивыми, как ты…

–Пропади оно пропадом все! – Мива резко садится и смотрит ей в лицо горящими глазами. – Это они принесли мне пряники! Они нам с тобой чашки мыли!! Мама! Мама, это они… они благородны и чисты духом, как настоящие воины! Они, а не я! Да лучше бы мне такой образиной родиться, но с таким же внутренним светом! Далась мне твоя красота, мама!

И прежде чем Шен успевает остановить ее, Мива вцепляется ногтями себе в лицо, словно хочет содрать кожу.

– Пусть бы я черепахой была бы, но только такой же!.. Леонардо такой… мама, он самый лучший на свете!..

«Лучший…»

Шен едва нашла в себе силы оторвать взгляд от синей-синей радужки, светлевшей к ободку. Если не видеть лица… если не знать, какое оно… такие глаза могли бы быть у человеческого мальчика, только старше восьми лет, который вырос бы в благородного сильного и мудрого воина.

Она опустила взгляд на Микеланджело, который, вытирая слезы, старался заглянуть ей в лицо из-под ее ладони.

Голубые, чистые… простые глаза.

Он никогда не был лучше ее девочки. Слабее братьев, не так хорош в бою и не столь блестяще одарен умом, не так благороден и самоотвержен.

«Почему она не сравнивала себя с ним? Почему именно вот с этим вот?.. Если бы только их вообще на свете не было… Мива бы никогда не убежала от меня и не плакала так горько. Она вернется. Она поймет, что они не лучше, и успокоится… моя девочка слишком умна, чтобы не заметить очевидного».

– Хорошо, Леонардо, – Шен разомкнула руки и слегка отстранила Микеланджело. – Но у меня тоже есть просьба тогда.

Глаза давно опухли до того, что едва открывались, горя, как будто в них угли насыпали, и немилосердно щиплясь от соленых слез.

– Давай завяжу их? – голос Донни прозвучал совсем рядом, чуть справа, и Раф слепо перехватил его руку, чтобы не трогал. – Тебе станет лучше. Я читал, что в темноте любая глазная боль быстрее проходит…

– Нет, – Раф еле качнул головой, чтобы не добавлять себе нового огня в глазницы. – Засну. Лео не вернулся еще?

– Нет, – Донни сел рядом и положил руку ему на плечо. – Но он вернется, Раф. Он обещал.

«Вернется. Конечно, вернется. Иначе не может быть, потому что я так загадал. Каждый из них так или иначе получил же то, что загадывал. У Майки была игрушка –заяц. Мы сами ему его сделали. А Донни получил маму. Он не уточнял, какую именно. Что получил, то получил. Но получил же. А Лео хотел счастливого Мастера. Что ж, полагаю, он счастлив там со своей Мивой и этой мамой… А я хочу, чтобы мы были вместе. Я не хочу один оставаться… и я тоже получу это. Это – честно».

Тяжелые воспаленные веки упали.

Не имея сил поднять их, Раф начал тереть глаза, стараясь заставить их открыться, но боль вынудила зашипеть и прекратить это…

– Поспи, – долетело до него как из бочки. – Поспи, бро, все образуется. Лео обещал. Он вернется. И я с тобой рядом. Я никогда не уйду…

«Лео обещал… обещал… обещал… И ты не уйдешь… даже если захочешь…»

====== Бездна ======

– Еще раз, – Ороку Саки подпер голову рукой, пристально наблюдая за дочерью, которая застыла в последнем движении ката, ожидая разрешения закончить. – С самого начала.

Коротко поклонившись, Караи встала в стойку и повела руки в сторону, внимательно следя за каждым своим движением.

Никогда ранее отец так не следил за ней в этих занятиях. Всегда после первого же исполнения он разочарованно вздыхал и ронял голову на руки, скрывая взгляд, словно ему было противно смотреть на нее.