Текст книги "Скончанье веков (СИ)"

Автор книги: Седьмой Ноль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– Выиграй, и им не придется этого делать! – впервые за время разговора, выкрикнул Даст. – Меньше слов, инквизитор! Да начнётся представление!!!

Глава 13. Дуэль

Жалко Вершка – архимандрит Триединства точно не его уровень. Надежда только на случайность или…

Я сунул непонятную, загадочную, но столь нужную всем золотую пластину, в сумку, и отошёл в сторону ярдов на пятьдесят. Пара солдат Киснитов и один инквизитор, медленно, и как бы случайно направились за мной, и остановились на расстоянии десятка шагов.

Магическое сражение ещё не началось, и поединщики не сотворили ни единого заклинания, но в воздухе уже чувствовалось напряжение. В пору злобья в этих, довольно тепло и почти бесснежно, но дождей в это время года здесь не бывает. Казалось, что небеса сейчас засверкают протяжными, ломаными линиями, загрохочут, и на грешную землю обрушится стена дождя… Именно этот запах я ощутил – запах молнии, что оставляет после себя лёгкое покалывание в носу. По телу пробежали мелкие мурашки, а в нечёсаных волосах что-то зашевелилось. Первой моей мыслью было то, что я где-то подцепил вшей, но потом понял – волосы шевелятся от царящего на внутреннем дворе крепости напряжения…

Архимандрит атаковал первым, и начал он с очень своеобразного, но довольно сложного заклинания – Поступь Нищего. Как я помню из рассказов того же Даста, однажды таким заклинанием, которое сотворила дюжина сильных инквизиторов, был подвержен передовой отряд войск Халифата. Не знаю, как оно должно выглядеть в идеальном исполнении, и насколько оно действенно против магов, но, как мне показалось, заклинание у Фотара вышло немного недоработанным. Каменный пол под ногами Зигана содрогнулся, и тысячи мелких, бритвенноострых осколков взметнулись вверх. Вершок попытался было отпрыгнуть в сторону, но площадь поражения была слишком велика. Нелепо раскинув в стороны конечности, Зиган подлетел в воздух на пару ярдов, несколько раз перекувыркнулся, и упал на вздыбленный пол. Вершок ловко вскочил на ноги, и начал пятиться назад. Его одежда была сильно посечена. По лицу текла пара кровавых ручейков, но он был жив. Отступая от закованного в магическую броню Фотара, Зиган начал метать файрболы. Но, даже то, что огненные шары имели тёмные – усиленные сердечники, – ни к чему, кроме ярких вспышек на золотых доспехах, его атаки не привели. Архимандрит наступал, а Вершок пятился назад. Первый, понимая своё тотальное превосходство, просто шёл на противника, а второй спешно, но умело творил Вездесущих. Зиган уже пользовался этим приёмом, когда мы совершали забег по крышам Порта Бесчисленных Имён. Тогда тёмные сгустки легко сразили молодого инквизитора, но сейчас… Четыре пары дымчатых, непроглядно чёрных облака появились из ладоней Вершка, и взметнулись вверх, разлетаясь в разные стороны. Описав замысловатые траектории, Вездесущие устремились в Фотара. Одновременно с этим, Зиган предпринял манёвр по отвлечению внимания архимандрита. Под ногами инквизитора вспыхнул огонь, который тут же вырос в рост служителя Церкви. Но, всего один взмах золотых мечей, и огонь исчез. Наплечники архимандрита ослепительно блеснули, и из них вырвались восемь лучей золотого света. В одно мгновение эти лучи настигли Вездесущих, и развеяли их в воздухе. Фотар начал разбег, и с первым же шагом неимоверно ускорился. Там, где он находился доли секунд назад, всё ещё был виден его золотой силуэт, но сам архимандрит уже сблизился с Вершком. От удара плечом в грудь, Зигана отлетел назад, приземлился на каменный пол, прокатился кубарем пяток ярдов, и замер лицом вниз.

– Играет с ним, сука, – произнёс шёпотом, глядя на то, как Фотар подходит к неподвижному Вершку, поигрывая своими золотыми клинками. Тут же краем глаза заметил, что те солдаты, что изначально последовали за мной, и остановились поодаль – в десятке ярдов, – переминаясь с ноги на ногу, медленно сокращают расстояние между нами.

"Ну-ну" – подумал я. – "Давайте, подходите поближе, чтобы мне не пришлось тянуться до ваших глоток"…

Фотар занёс над Зиганом меч, и уже был готов поставить точку в поединке. В этот момент Вершок резко перевернулся на спину, и в грудь архимандрита устремился дымчатый, искрящийся изумрудными всполохами, поток тьмы. Казалось бы, вот то, что называется элементом неожиданности, и эта уловка должна сработать… Поток магической энергии ударил в центр золотой кирасы, от чего та покрылась паутинкой трещин, а самого инквизитора отбросило назад на несколько ярдов. Развивая успех, Вершок подскочил на ноги, и выпустил две пары Вездесущих. Наверно, он хотел добавить ещё что-то, но с ним случилось то, чего невозможно избежать, творя заклинания с такой частотой. Запасы светоча Зигана иссякали, его тело предательски дрогнуло, и маг упал на одно колено. Попытка встать, и полное падение вымотанного Вершка на землю.

А в этот момент, защита Фотара уничтожила Вездесущих, и архимандрит двинулся вперёд. Его броня получила повреждение, но выдержала. Прикрывая левой рукой образовавшуюся в кирасе брешь, инквизитор вновь занёс меч для карающего удара.

Сияя золотом, лезвие клинка устремилось к голове обессиленного Зигана, но неожиданно остановилось в нескольких дюймах от неё. Казалось, что Фотар пощадил проигравшего соперника, но это была только видимость. Забрало шлема архимандрита самостоятельно поднялось, и он повернул голову в сторону балкона на котором стоял Даст.

– Вмешиваться в праведный поединок – есть высшая форма бесчестия! – взревел инквизитор, глядя на Окаянного. – Боги покарают тебя за это!

– Не раньше, чем твоё тело сожрут бесы! – ответил ему Даст. – Убить церковников!!!

Из темных провалов окон, выходящих на внутренний двор крепости, в инквизиторов и солдат графства устремились оперённые убийцы со стальными наконечниками. Десятки стрел мгновенно достигли своих целей, и уже спустя пару секунд на каменную мостовую упало две дюжины мёртвых тел. Уцелевшими оказались лишь те воины, что некогда преградили нам с Вершком выход через восточные ворота. Им повезло с местом, и от стрел их спасла близость со стеной. Все они, за исключением троих инквизиторов, бросились вглубь подворотни.

Если с солдатами было покончено сразу, то инквизиторы, пользуясь магической защитой, смогли противостоять стрелам. Тогда-то в дело и вступила магия спутников Даста.

В самом начале этого магического сражения красные мундиры под предводительством архимандрита, пытались объединить силы. Первые же смерти в их рядах разрушили планы по коллективной обороне.

Где-то вверху затрещало, и меня окутал ощутимый озноб. Я приподнял голову, и увидел появляющуюся из ниоткуда ледяную глыбу. Она быстро выросла до размеров приличного стога сена, и тут же обрушилась на инквизитора, который был ближе всего ко мне. Сферическая защита, которая только что спасла от стрел, не выдержала под натиском льда. Громкий, но короткий крик, и обречённого служителя Церкви смяло в кровавую лепёшку.

Инквизиторы сопротивлялись, а некоторые, самые отважные, даже пытались контратаковать, но магический расклад сил был слишком неравен. Некоторые, лишившись защиты, вспыхнули, как факел, и мучительно выгорели дотла за считанные секунды. Кого-то настиг ледяной плен, который мгновенно заморозил человеческие тела, превратив их в неподвижные изваяния. Тело одного инквизитора, который противостоял воздействию магам Магистрата дольше всего, скрутило судорогами. Он рухнул на пол, и его суставы начали неестественно выворачиваться. Его попытки противиться не увенчались успехом, и с мерзким хрустом магия одного из колдунов передробила человеческие кости, не причиняя вреда мягкой плоти.

Как вы уже догадались, последним очагом сопротивления в локальном бою Церкви и Магистрата, остался Фотар. Никто из подчинённых Даста не атаковал его, но каждый из них не позволял ему воспользоваться своими способностями. Он метался из стороны в сторону, но каждый словно раз натыкался на невидимую преграду. Непреодолимое для него препятствие не только сковывало передвижения архимандрита, но и блокировало его атакующие заклинания.

Окаянный вытянул руку в сторону Фотара, сжал пальцы в кулак, и архимандрит на мгновение замер. Из щелей между камней под ногами инквизитора начала просачиваться чёрный дымок. Словно щупальца морского монстра, дым перекинулся на ноги инквизитора, и пополз по доспехам вверх. Словно опомнившись, Фотар попытался стряхнуть с себя дымчатую тьму, но все его попытки были безрезультатны. Архимандрит бил по нему мечом, путался ухватить его латными перчатками, но губительная сущность играючи ускользала от него. Дым поднимался вверх, медленно окутывая тонкими струйками золотые доспехи, и с каждой секундой человеческое сопротивление слабло. Дым поднимался всё выше и выше, и вот архимандрит, скованный десятками витков магических пут, неподвижно стоит посреди внутреннего двора Год-Форса. Окаянный, чья рука была всё ещё направлена на Фотара, резко распрямил пальцы, и тело инквизитора вытянулось, будто его растянули на дыбе.

Несмотря на всё, что Даст делал с Фотаром, тот молчал. Молчал он до тех пор, пока Окаянный не начал вращать указательным пальцем. Одновременно с этим движением чёрный дымок начал заползать в проломленную на груди кирасу, и архимандрит разразился криком боли и отчаяния. Чем дольше это длилось, чем отчаяннее и надрывнее звучал голос Фотара, тем быстрее исчезали его золотые доспехи. И вот, когда от магической брони не осталось и следа, чёрные щупальца принялись за красный мундир.

Нагой инквизитор был обессилен, и крики больше походили на стоны, но та боль, что отражалась в его глазах, была сравнима с мучениями тысяч жертв подземелий Дуумгарда. Намертво прилипая к телу, дымчатое орудие казни церковника начало планомерно, тонкими полосками сдирать кожу с инквизитора. Оставляя после прикосновений сочащуюся кровью плоть, щупальца швыряли на пол кусочки кожи, и все они, как один, падали окровавленной стороной кверху, вырисовывая на камнях символ Триединства.

Всё это время я стоял неподвижно. Сначала я замер для того, чтобы ненароком меня не зацепило каким-нибудь заклинанием, а теперь, потому что был заворожён садистским действом. Из этого состояния меня вывел голос одного из магов – Беглого Визиря:

– Кайс! – окрикнул он меня, и когда я обернулся, по высокой дуге бросил мне небольшую блестящую флягу.

Я ловко подхватил её, и с мыслями: "Только бы успеть", бросился к Вершку.

Его слабое дыхание заставило меня радостно улыбнуться. Рукавом я вытер кровь с его губ, и влил в рот Зигана спасительную жидкость…

* * *

– Хоть что-то вы сделали так, как надо, – улыбнулся Даст, когда я передал ему золотую пластину. Он внимательно осмотрел её, и сунул в свою походную сумку.

– Что это такое? – спросил я его.

– Тебе не стоит этого знать, – ответил он мне. – По крайней мере, сейчас.

– Откуда вы узнали, что мы будем здесь? – спросил Даста Вершок, который, как ни в чём не бывало, заливал в себя пойло.

– Ты считаешь наше появление здесь странным? – Окаянный ответил вопросом, и сам начал на него отвечать. – В нашем появлении нет ничего странного. Тем более что ваше приключение было организовано Магистром.

Мы удивлённо уставились на Даста, а он загадочно улыбнулся и продолжил:

– Колесо на вашей телеге пришло в негодность не просто так. И на то селение, где встретили Казима, вы набрели не случайно. А дальше, зная вас, всё было предрешено. Не могли вы, два любопытных, чувствующих за собой вину за ошибку с сыном Магистра, не прийти сюда, и не выполнить, якобы, просьбу Кости.

– Но… – недоумевал я. – Но Казим сказал…

– Сказал, что его попросил молодой еретик? – усмехнулся Даст, не дав мне договорить. – Всё это план нашего повелителя. И вы, наверно впервые в своей жизни, сделали всё идеально.

– Ничего не понимаю, – тупо насупившись, произнес Вершок. – Казим же сам еретик, и если Магистр знал об этом, то почему его ещё не сожрали?

– О-о-о, – протянул Окаянный. – Этот виртуоз кузнечного дела необычный еретик. Он единственный, кто попал в Трагард не по чьей-то воле, а каким-то иным способом. К тому же, он с иного, незнакомого Магистру Мира. На его счастье, появился он на Землях Магистрата, и его не нужно было искать. Казима схватили и доставили к Магистру, ну а тот сразу же всё понял, и завербовал его.

– Значит, весь этот лживый спектакль только ради той золотой херни? – задал я вопрос, ответ на который мне уже не был нужен. – Что это такое, раз так всем необходимо?

– А это, как я уже говорил – совершенно не ваше дело. – Бескомпромиссно поставил точку в этом разговоре Окаянный.

Засадный отряд Даста в полном составе собрался на внутреннем дворе Год-Форса, и двинулся через восточные ворота. Кроме перечисленных недавно магов, отряд состоял из двух дюжин воинов и лучников. Большинство из этих людей я знал лично, а про лица остальных уверенно мог сказать, что они мне знакомы. Эх, если бы не осознание того, что меня в очередной раз обманули, воспользовавшись, как безмозглой марионеткой, путь через лес, а потом и по Долгому тракту до Зелёной дороги, был бы приятной прогулкой в компании старых друзей.

Вы когда-нибудь ходили с магами по чащобам? Нет, не с такими, как пропоец Зиган, а с настоящими, чьи имена внушают ужас, и которым уже не нужно таиться церковного гнева. М-м-м… любая глухомань становится редколесьем. Первыми шли Даст, и Беглый Визирь, и именно они заставляли ветви хвойных деревьев подниматься вверх, а назойливые колючие кустарники и сухостой прижиматься пониже к земле. Да что там, казалось, что даже толстые стволы могучих сосен стараются отогнуться в стороны, чтобы не помешать чародеям пройти мимо них.

Замыкали отряд Боган Кровавые Глаза, Калбос и Пабол Слепец. Если последние двое и мне, и Вершку были почти незнакомы, то Богана мы знали отлично. Улучив момент, когда Кровавые Глаза окажется подальше от остальных, Зиган попытался узнать у него о той золотой пластине, но получил на свой вопрос, абсолютно искренний правдивый ответ:

– Я не посвящён в эту тайну, – сказал Боган. – Не думайте вы про это. Магистр великий и очень мудрый человек, и если послал вас на это дело, не посвятив во все моменты, значит, так было нужно. Уверен, что скоро всё разъяснится.

"Ну-ну" – подумал я. – "Как бы новых тайн не добавилось".

– Кстати, – опомнился Зиган. – Мы же не всех ублюдков убили. Те, которые стояли у выхода, они же сбежали.

– Хи-хи, – усмехнулся Боган. – Не переживай, никто не смог сбежать.

– Скажи ещё, что их корфаги сожрали, – в шутку сказал я, и взглянул на Кровавые Глаза. Он довольно улыбался и легонько покачивал головой, типа: "да-да, так всё и было".

– Брешешь! – воскликнул Вершок, и дёрнул Богана за рукав. – Быть такого не может!

– Может. Ещё как может, – ответил наш собеседник. – Настало время, когда то, о чём раньше было невозможно даже помыслить, становится реальностью.

Корфаги – крылатые волки размером вдвое крупнее обычных. Да и передние лапы у них больше кошачьи, нежели волчьи. Зверюги абсолютно дикие, необучаемые, и водятся они далеко на юге – в Халифате. Я слышал, что южнее маги нашли способ подчинять их скудный, кровожадный разум. Но эти чародеи служат Халифу, и это означает только одно – Магистр пошел на сговор с южным правителем, что совместно изменить судьбу Трагарда.

– Скажи мне, Боган, – обратился я к Кровавым Глазам. – А как Халиф пошел на такое, зная, что его бывший слуга – Алаш Хумала, – который предал его, и теперь носит имя Беглый Визирь, служит Магистру?

– Знаешь, Кайс, когда на кону столь крупный передел мира, такие обиды уходят на вторые планы, – пояснил мне Боган.

Мы бы беседовали ещё, но случилось так, что как-то незаметно добрались до того места, где совсем недавно спрятали наш груз – две телеги гружёные мёдом. Отряд немного растянулся, и так как мы шли в его конце, то к телегам подошли последними.

– Где эти дебилы?!!! – донесся до нас гневный голос Даста Окаянного.

Мы с Вершком пробрались через сгрудившихся вокруг телег соратников, и предстали перед негодующим колдуном.

– Мы тут, – отрапортовал Зиган, и удивлённым, а в тоже время виноватым взглядом уставился на пустые телеги…

Глава 14. Жанна

– Вы-то тут причём? – рассмеялся Даст, глядя на виноватую рожу Вершка. – Или думаешь, что кроме вас тут дебилов нет?

Зиган насупился, и на его лице отобразилась крайняя степень непонимания происходящего. Он бы, наверное, ещё долго пребывал в этом состоянии, если бы к Окаянному не подбежал молодой воин, и не доложил о том, что произошло с нашим грузом:

– Простите нас, но, как вы и велели, мы перенесли бочки на дорогу, – отрапортовал парень.

– Я говорил вывезти их на дорогу, а не вынести, – поправил растерянного паренька Даст.

– Но… мы… мы их уже на другие телеги погрузили…

– Ладно, бес с вами, – Окаянный махнул рукой, и направился в сторону Долгого тракта.

– Приятно осознавать, что ты не самый тупой. Да? – подшутил я над Вершком, легонько пихнув его в бок.

– Иди ты в сраку, – ответил маг, и побрёл вслед за остальными.

Я видел их на рисунках книг, что хранятся в библиотеке Магистрата. Слышал о них множество правдивых историй и откровенных выдумок. А однажды, видел собственными глазами. Но, тогда лицезрение корфага было с огромного расстояния, и это был всего лишь парящий в небесах силуэт. Сейчас же, эти монстры южных Земель сидели на дороге в нескольких ярдах от меня. Полторы дюжины довольных, сытых рож без интереса наблюдали за выходящими из леса людьми.

"А они немного крупнее, чем я себе представлял" – подумал я, глядя на них.

Размером, примерно, с полугодовалого жеребёнка. Морда широкая, а пасть намного тупее, чем у обычных волков. Перепончатые крылья аккуратно сложены по бокам, и совершенно не мешают передвижению по земле. Грубая, на вид, густая шерсть чёрного окраса, и рыжие, почти бурые морды. На дороге, рядом с ними, разбросаны бесформенные, сильно обглоданные куски человеческих тел, которые насытившимся корфагам стали не интересны.

– А вот и ваши беглецы, – усмехнулся Боган, кивнув в сторону недоеденных останков.

Кроме диковинных зверюг, на дороге нас ждали дюжина парней с Магистрата, и шесть запряжённых лошадьми телег. На двух из них стоял наш мёд. Ещё парочка была нагружена каким-то добром. Одна телега предназначались для перевозки избранных из числа нашего отряда, а вот шестая… В ней сидели четыре шевелящиеся меховые кучи.

– Гости с Халифата? – спросил Вершок Богана.

– Ага, ответил Кровавые Глаза. – Непривычно им тут – мёрзнут.

Зиган направился прямиком к телеге, куда взобрались и усаживались маги. Посчитав себя неким героем этого похода, я последовал за ним. Но, лишь моя рука коснулась борта, все планы на комфортное путешествие рухнули.

– А ты куда? – спросил меня Беглый Визирь. – Все ваши идут пешком.

– Да, Кайс, иди к своим, – усмехнулся Вершок, и уселся на тюк набитый соломой.

Корфаги расправили крылья, и, поднимая с земли клубы пыли, взметнулись в небо. Лошади заржали, вздрогнули, и двинулись вперёд, увлекая за собой телеги. В колонне пеших воинов я нашёл тех, с кем мне было бы приятно общаться остаток пути, и, шаркая каблуками по мощёной камнем дороге, побрёл навстречу главному сражению своей жизни…

Вот так, скучно, нудно и однообразно, без каких бы то не было приключений, мы добрались до места сбора воинов Магистрата и его наёмников.

За пару миль до того, как Долгий тракт превращается в Зелёную дорогу, мы свернули на юг. Древний, забытый всеми богами просёлок, который каким-то чудом не зарос лесом, ожил впервые за тысячу лет.

На огромной лесной поляне, скрытой в низине, меж двух высоких холмов, нас ожидал полноценный лагерь. Если судить по палаткам, то здесь должно быть не меньше полутысячи человек. Сколько из этого числа людей из Магистрата? Сотня-полторы – не больше, а остальные наёмники или же люди тех, кому выгодны глобальные изменения в Трагарде. Желая узнать, с кем мне придётся идти в бой, я побрёл по лагерю. Да уж, разношёрстная, и весьма интересная собралась компания:

Лучники баронов Злозимья, для которых грех не воспользоваться таким шансом на месть.

Морские разбойники из могущественного пиратского клана Алхун – этим нужно только золото, и за нужное количество монет они готовы сражаться как на воде, так и на суше.

Полудикое воинствующее племя с северо-востока Халифата, и называют они себя Резные Лица. Хоть и живут Резные Лица под властью Халифа, но Земли их автономны, и избавлены от налогового бремя. Эти здесь, скорее всего, здесь не ради золота. У них есть притязания на несколько островов в Розовом море, которые войска королевы Жанны захватили пару столетий назад.

А вот ещё одни "коренные трагардцы". Ныне жители Сангарии, а совсем недавно переселенцы с восточных Земель. Именно они стали причиной того, что самый восточный город-порт Трагарда перестали считать частью королевства. Что нужно этим? Скорее всего, того же, что и предыдущим – оторвать кусок от страны, и узаконить за собой право собственности на него. Да уж, война ещё не началась, а границы уже поделены.

Ещё мне повстречались несколько разношёрстных отрядов магов – точно не из Магистрата, но по виду местные.

Дважды за день встречал Вершка. Первый раз он, полупьяный, играл в кости с пиратами, и не обратил на меня никакого внимания. Второй раз видел его спящего в луже собственной блевотины у палатки неизвестных мне магов. Пихнул его ногой – тот что-то прохрюкал. Живой, да и хер с ним – осуждающе покачал головой, и пошёл дальше…

Через день, за несколько часов до рассвета, меня разбудили и велели собираться. Выйдя из палатки, я сразу обратил внимание на суету, царящую в лагере. Но, несмотря на то, что несколько сотен разбуженных людей выходили на улицу и направлялись в указанное им место, вокруг было на удивление тихо.

"Вот и всё" – подумал я, широко зевнув. "Началось".

Мы с Вершком ошиблись в предположении, что наш груз являлся обычным мёдом. Это действительно была Стадика, но приготовлена она была не до конца. Маги довели её до нужной кондиции, и теперь, перед боем, всем было велено испить яростный отвар. Я был в десятках сражений, а мои поединки и обычные драки исчисляются сотнями, если не тысячами, но то, что мне предстояло… В бою такого масштаба я никогда не был, и, несмотря на весь мой опыт и хладнокровие, меня немного потряхивало.

"Отваги и боевой ярости лишней не бывает" – рассудил я. После чего плюнул на предостережение Вершка, и выпил Стадику.

Ещё в первый день я был определён в отряд Карака – командующего воинами Магистрата, – и сейчас занял рядом с ним место в засаде. Зелёная дорога пролегает по холмистой, метами даже горной местности, поросшей густым лесом. В том месте, где мы укрылись, дорога идёт между двух затяжных холмов, из склонов которых там и тут торчат остовы каменных валунов. В густой, подувядшей, но всё же непроглядной траве, прижавшись к стволам деревьев, к холодному камню, или просто уткнувшись лицом в сырую землю, около трёх часов мы ждали команду к началу сражения. И вот, когда до моих ушей донёсся звук ударов копыт по мощёной дороге, сердце моё бешено застучало. Украдкой, я выглянул из своего укрытия, и тут же вжался в землю. Десяток конных инквизиторов и пара дюжин паладинов, сопровождая сияющую чёрным блеском карету, запряжённую в шестерку лошадей, рысью неслись на запад. Звук, что издавали кони неприятеля, усиливался, и уже было слышно дыхание лошадей, но наши командиры молчали. Удары копыт начали стихать так же быстро, как и появились, и я наконец-то понял – мы пропустили неприятельский авангард. Но, почему там карета?

"Твою ж мать" – пришло ко мне озарение. – "Это же был Ахай – Епископ Церкви, которому до такой степени неприятны эти места. Он решил отделиться от основной группы и побыстрее миновать Зелёную дорогу".

Четвертью часом позже, по лесу прокатился тревожный крик ворона, и спустя несколько минут всё вокруг начало медленно, по нарастающей, наполняться шумом приближающегося отряда Инквизиции.

Две дюжины паладинов, около полусотни военизированной челяди благополучно миновали центр растянувшейся вдоль холмов засады. За ними протянулись инквизиторы всевозможных санов. А вот и наша цель – телега, с установленной на ней стальной клетью, с толстыми, в человеческую руку, прутьями. Кто в клетке – не видно, потому, как изнутри всё завешано красной, непроглядной тканью. Вокруг этой телеги, верхом на конях, едет шестерка кардиналов Церкви, а рядом с ними, быстрым шагом идут бойцы Ордена Вечного Греха. Дальше снова инквизиторы, за нами челядь и паладины.

Как только передвижная тюрьма – телега с клетью – оказалась в условном месте дороги, в начале и конце отряда Инквизиции, с громким треском начали заваливаться деревья.

– Засада!!! – раздались выкрики в рядах противника, и начался бой…

Несколькими часами ранее, нежели описываемые выше события, в сотнях миль западнее, на берегу Розового моря, в живописном городе Эйнцсшифф, что является столицей королевства, произошло ещё одно, очень важно событие в жизни королевства. С моей стороны было бы неучтиво умолчать об этом, и именно поэтому, совсем ненадолго, мы с вами перенесёмся с востока в самое сердце Трагарда…

* * *

Он был красив, статен, умён и образован, и с лёгкостью находил общие темы для разговоров с любым собеседником. Этот парень мог бы быть завидным женихом для дочери любого дворянина Трагарда, если бы не одно "но" – он был четвёртым ребёнком барона Варца Фудлиха. У него не было ни единого шанса стать наследником своего отца, разве что на Земли барона обрушилась бы какая-нибудь напасть в виде чумного мора. Но, ничего такого не случилось, и к четырнадцати годам, как это принято в Трагарде, отец отправил его, и двух его сестёр в Эйнцсшифф. Дорогое удовольствие – содержать троих детей при королевском дворе, но честь дороже. Что поделаешь, таковы традиции, и если бы барон Фудлих не потупил должным образом, его репутация среди знатных семей была бы замарана. С Варцем перестали бы заключать сделки, всеми правдами и неправдами отлучили бы от королевских контрактов, да и вообще, никто не захотел бы с ним родниться.

За четыре года, что мальчик провёл в столице, он сыскал себе славу женского обольстителя. Но, как бы не старались придворные барышни, добиться искренней взаимности от парня у них не получилось. Эдакий молодой повеса, который вскружил головы не только молодым особам, но и солидным взрослым дамам. За свои похождения, парень не раз оказывался в неприлично опасных ситуациях. С десяток раз его вызывали на дуэль разъярённые мужья, на чьих головах ветвились украшения в виде аккуратных рожек. Что ни говори, но происхождение раз за разом спасало ему жизнь. Всё дело в том, что в столице наложен строжайший запрет на дуэли среди дворян, и парень пользовался этим. Вместо себя он выставлял наёмных чемпионов, которые побеждали либо гибли, но, так или иначе, спасали ему жизнь.

Почему парень, пользующийся такой популярностью среди неприлично богатых, и нередко свободных женщин, так и не сделал свой выбор, догадаться не сложно. Он, как и многие другие молодые люди при дворе, жили мечтой о ней – королеве Жанне. Она часто меняла фаворитов, которых одновременно у неё могло быть несколько, и самый долгий её роман продлился не более двух лет. Каждый раз, когда наигравшись, королева расставалась со своим кавалером, Жанна одаривала мужчину несметными богатствами, и назначала его на высокую должность.

"Чтобы отыскать клад, не нужно рыться в земле. Чтобы отыскать клад, достаточно зарыться под королевскую юбку" – именно такая шутка ходила среди претендентов на королевское ложе.

Но, как бы он не старался, Жанна, словно не замечала его. Всеми доступными средствами парень узнавал о передвижениях королевы, и старался всегда быть у неё на виду. Он разучил все её любимые танцы, и блистал на каждом балу, но всё, чего он смог добиться – сухие, безэмоциональные аплодисменты королевы.

Перемены в его жизни наступили за пару месяцев до того, как далеко на западе, в варварских Землях, в заброшенной глиняной яме появился молодой еретик. Молодой, но почти отчаявшийся добиться своей цели соблазнитель, отправился на очередную, приуроченную бес пойми к чему, охоту. В компании своих друзей, десятков знатных столичных мужей и их слуг, сопровождаемые лаем охотничьих псов, они въехали в заповедные угодья. Он был здесь не раз, и точно знал, что двигаться надо на север, ведь именно оттуда егеря начнут загонять животных. Охотники не проехали по лесу и мили, как вдруг из кустов выскочил ужасающих размеров секач, и понёсся на героя нашего повествования. Его лошадь дико заржала, встала на дыбы, чуть не скинув наездника, а потом понеслась наутёк. Как бы он не старался, но остановить перепуганную кобылу ему было не под силу. Она неслась, раздирая бока об острые сучки. Ветки хлестали ему по лицу, оставляя на нём кровоточащие царапины, а он продолжал тянуть на себя поводья. В один момент, лошадь прыгнула через поваленное дерево, а парень ударился головой о толстую дубовую ветвь, и потерял сознание.

Нашли его только на четвёртый день, и совершенно в ином месте. Он лежал в грязи, у лесного ручья, в десяти милях от того места, где произошла встреча с секачом. Синий лоб – последствие встречи с веткой, и рваная, немного поджившая рана на лице, уродливо ползущая от подбородка к левой скуле.

Придя в чувства, и взглянув на себя в зеркало, парень совсем поник, а на лицах его друзей появились довольные улыбки. "Всё, теперь он нам не конкурент" – читалось злорадство в их глазах.

Но, всё сложилось иначе. В первый же день, как он вернулся в столицу, он, совершенно случайно, не желая того, попался на глаза королеве. Она удивлённо посмотрела на него, шепнула что-то одной из своих фрейлин, и поспешила удалиться.

Вот уже около полугода он был единственным, с кем Жанна проводила ночи. Она разогнала всех своих фаворитов. Позабыла о балах, которые кружили её ночи напролёт. Стала меньше интересоваться государственными делами, сократив общение с советниками до минимума. И всё это лишь для того, чтобы провести лишнюю минуту с ним – Размиком Фудлихом, её новой любовью.

В тот тёплый зимний вечер, он, как обычно, встал с огромной постели, оставив в волнах шёлковых простыней счастливую, довольно улыбающуюся королеву. Подошёл к огромному, панорамному окну, и рывком раздвинул тяжелые портьеры, украшенные вышивкой в виде золотых роз. Разомкнув защёлки, он взялся за ручки окон, и распахнул их, впустив в королевские покои потоки свежего воздуха. Парень взглянул вдаль, где далеко на горизонте, дневное светило медленно тонуло в Розовом море, оставляя на нём сияющие золотом отблески.