Текст книги "Скончанье веков (СИ)"

Автор книги: Седьмой Ноль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Огонь медленно, но уверенно превращал Белую Ведьму в брыкающийся кусок мяса, покрытый чёрной корочкой. От каждого её движения корка трескалась, и из этих трещин сочился топленый жир. Он шипел, пузырился и источал отвратный запах жареной человечины. Я никогда не был противником отведать кусочек зажаренной плоти еретика, но мне не доводилось присутствовать в момент его приготовления. Возможно, они воняют так же мерзко, как жертвы костра Инквизиции – мне это неизвестно. Хотя, я же присутствовал при сожжении людей, и запах в те моменты был разительно иной. Видимо, Белые Ведьмы совсем иные существа, ибо вонь от них нечеловеческая!

Она мучилась долго, и продолжала жить даже по истечению получаса. Да, умеет Церковь доставить своим отступникам удовольствие, заставляя их мучиться на медленном огне. Чем выше уровень мастерства церковника, тем дольше проживет жертва страшной казни. Если я не ошибаюсь, и за время моего отсутствия в этих краях ничего не изменилось, местного аббата-настоятеля зовут Сикст Будуник, по прозвищу Больное Колено. И этот ублюдок профессионал своего дела. Ходили слухи, что однажды его жертва прожила в огне полтора часа, и мне страшно даже представить то, что испытал тот бедолага!

Но, вот и всё. Чёрное существо, прикованное к столбу, перестало шевелиться. Голова подалась вперёд, и замерла, чуть изогнувшись влево. Зрители, удовлетворённые увиденным, взревели в кровожадном экстазе, и вытянули руки в сторону аббата-настоятеля. Толстая, лоснящаяся морда Сикста расплылась в довольной улыбке, он поднялся на ноги, и жестом подозвал к себе одного из монахов. Тот быстро подошёл к нему, и положил на широкие перила балкона кожаный мешок. Пухлые пальцы Будуника, на каждый из которых был надет массивный золотой перстень, заныривали в увесистый мешок, и извлекали из него горсти медяков. Под рёв толпы он великодушно швырял вниз монеты, одаривая своих прихожан столь щедрой милостью.

– Нам пора, – сказал я своим спутникам, и для верности дёрнул Вершка за рукав, увлекая его за собой.

Да уж, я думал, что ничего нового в этом Мире для меня уже быть не может, но этому дню удалось удивить меня. Посещение храма Триединства, и не просто общедоступной его части, а скрытых от глаз посторонних мест. Лицезрение мифической Белой Ведьмы и её сожжение. Но, всё это померкло на фоне того, что ни одна наша вещь не пропала с той гребаной стоянки! Сказать, что это удивило меня – ничего не сказать! Люди добрые, да где же это видано, чтобы в Трагарде что-нибудь не спёрли из повозок, оставленных без хозяйского присмотра?! Да в любом другом месте мы бы даже следов наших лошадей не нашли, не то что котелка или сумок с продуктами! А ещё, я был шокирован тем, что всё это всего лишь за четыре медяка. Четыре, блять, медяка! На эти деньги можно купить бутылку пойла и кусок чёрствого хлеба, а не полноценную, гарантированную охрану дорогого имущества! Нет, не понимаю я этого, не понимаю…

– Я заебался эту отраву хлебать, – проворчал Вершок, которого стошнило после очередного глотка пойла. – Можно, я не буду?

А-ХУ-ЕТЬ!!! Забудьте всё, что я только что вам рассказал о той стоянке! Зиган добровольно отказывается от пойла – вот же оно, главное удивление этого дня, главное удивление всей моей жизни! О таком даже мечтать было нельзя! Да сейчас бесы из-под земли вылезут, и ахуевшими глазами уставятся на нас!

– Срочно нужно вернуться и отыскать лучшего лекаря, – изобразив тревогу за товарища, заявил я.

– Не паясничай, – буркнул он. – Не могу я так, без настроения. Это мерзко – пить по принуждению, чтобы бессознательно терпеть ублюдские унижения. Тфу, блять. Я себя скоро уважать перестану. За эти два дня я стерпел столько, сколько не терпел за всю жизнь… Когда мы уже этого, который сзади, убьём?

– Минуем Болг, отдалимся от него на пару десятков миль, и он твой, – ответил я магу. – Можешь его даже сжечь.

– Долго, – недовольно заявил Зиган. – До Болга четыре дня, да ещё и там половина – не вытерплю…

– Я тебе дам "не вытерплю". Убьёшь его раньше, и нам придётся тащить всю эту Стадику лесами. И ты прекрасно понимаешь, что в этом случае мы не успеем к сроку, – рыкнул я на него. – Так что, лучше бы тебе собраться с силами, и потерпеть.

– Я постараюсь, – заговорщицки заявил чародей, и приложился к пойлу.

– Ты ж больше не хочешь пить? – удивлённо спросил я его.

– По принуждению не хочу. А так, за разговором, да в хорошей компании… эх, хорошо…

Сука! Только я принял тот факт, что эта вонючая псина хоть немного, но изменилась в лучшую сторону, как он принялся за старое. А вообще, ладно. Пусть хотя бы в нём останется стабильность и постоянство. Тем более что этот Мир ждут куда более глобальные перемены…

– Как думаешь, сколько дружков этого Фотара следят за нами? – спросил меня Вершок.

– Я двоих заметил, когда мы к храму шли, ещё одного видел, когда мы казнь смотрели, – поделился я своими наблюдениями. – Но, думаю, их человек пять.

– Было бы здорово, если бы среди них был инквизитор.

– Скоро ты увидишь много инквизиторов, – ответил я на это. – Очень много. И ты сможешь убить любого, которого захочешь.

– Эх, быстрее бы, – мечтательно заявил маг, допил очередную бутылку пойла, и пополз спать в телегу.

* * *

Два дня прошли спокойно, хотя мне несколько раз приходилось уговаривать Гучу потерпеть соседство с Фотаром. Я был, как этот… лодочник из одной логической загадки, которую поведал мне один из еретиков. Речь там шла про волка, овцу и капусту. Всех их по очереди нужно было перевезти на другую сторону реки, и сделать это так, чтобы они не сожрали друг друга. Эти дни я был занят подобным. Посади с Фотаром Вершка, и он, спьяну, сунет ему под ребро кинжал, или же сожжёт заклинанием. Сядь к Фотару я, и Гуча с Зиганом устроят такое, что проще сразу признаться в том кто мы, и куда направляемся. Оставить соглядатая одного тоже не вариант – слишком большое это вызовет подозрение, да и за комбинацией "алхимик – маг" я могу не досмотреть. Вот и получается, что это бремя должен терпеть Гуча.

Эта история началась примерно на середине пути между Таспером и Болгом. Тёплый, до странности тёплый вечер, который совершенно не характерен для злобья*. Мы съехали с дороги, отъехав в сторону ярдов на пятьдесят, и расположились на ночной привал на уютной, сухой поляне. До темноты наносили хвороста из ближайшего лесочка, приготовили ужин, и даже успели набить урчащие желудки вкусной гороховой похлебкой.

– … ты же Кисниту служишь. Так чего с Инквизицией связался? – спросил я Фотара, после того, как он рассказал нам одну историю о стычке солдат графа с крупной бандой. Их отряд выследил и практически полностью уничтожил разбойников, а те, кому посчастливилось выжить, разбежались по окрестным с Болгом лесам.

– Приказ, – только и ответил тот.

Одновременно с тем, как он произносил это, Фотар потянулся к костру, чтобы зачерпнуть кружкой смородинового чая, который мы вскипятили на огне. Это его и спасло. Приглушённо шипя, из темноты вылетела стрела, наконечник которой отразил мерцающий свет костра. Стрела, которая должна была вонзиться ему в шею, вошла на два дюйма в правое его плечо. Фотар вскрикнул, и отпрыгнул в сторону телеги. Вершок мгновенно вжался в землю, и перекатился под вторую телегу, в деревянный борт которой с треском вонзилась ещё одна стрела. Что было с Гучей, как он отреагировал на внезапную атаку, я не видел, и разглядывать это у меня не было времени. В подкате, я бросился к костру. Ногой дотянулся до котелка с чаем, и удачным движением перевернул его. Кипящий напиток выплеснулся в огонь, и с громким шипением погасил его. В момент, когда я проделывал этот трюк, что-то ударило меня по бедру. Было больно, но боль, подавляемая мыслями о предстоящем сражении, быстро прошла.

– Метла, Хига – свет!!! – раздались выкрики из темноты. – Бах, Арай – атакуем!!!

Примерно в тридцати ярдах слева от меня вспыхнул небольшой огонёк света, который тут же устремился в нашу сторону. Молниеносно я прикинул траекторию его полёта – мимо, не зацепит. Повернул голову вправо – близнец огонька летел точно в то место, где минутой ранее горел костёр. Неожиданно, оба огонька погасли. Что случилось с огнём и стрелами, которые были выпушены, я понял сразу, а вот те, кто атаковал нас, додумались до этого слишком поздно.

– Дайте свет!!! – раздался громогласный выкрик в нескольких ярдах за моей спиной.

"Сука!!!" – мысленно воскликнул я. – "Кто вы такие, и почему я не слышу ваших шагов?!!!"

Сначала я увидел серебряный росчерк лезвия оружия бесшумного противника, а после и его силуэт. Крепкий, высокий мужик занёс над головой меч. Одним ударом он намеревался разрубить меня надвое, и у него это получилось бы без труда, если бы на моем месте был кто-либо менее проворный. Я нырнул вправо, давай противнику провалиться вперед, и диагональным движением, сверху, рассекаю его незащищённый череп. У меня получилось отрубить ему кусок головы, от затылка до переносицы, и эта, теперь уже не нужная ему часть, вместе с копной кудрявых, очень густых волос, упала на землю раньше, чем его тело.

Две огненные стрелы, почти одновременно, вновь устремились в нашу сторону. Но так же, как и первая попытка стрелков осветить место сражения, она оказалась безрезультатной.

– Там колду…!!! – завизжал хриплый, женский голос, который на полуслове превратился в хрипящее рычание.

С того места, откуда догадливая лучница пыталась предупредить своих товарищей о наличии среди нас мага, в сторону второго того места, где находился второй стрелок вылетел огромный файрбол. Он осветил всю поляну, явив мне местоположение двух мечников противников. Но, до того как описать вам краткосрочное сражение с ними, я просто обязан передать то, чем закончился полёт огненного шара. Он летел точно в перепуганную бабу, которая, как тупая дура визжала и бежала от него по прямой. Настигнув, шар сшиб лучницу с ног, а пламя мгновенно и полностью охватило её.

Удар ближнего разбойника я встретил кинжалом, и увёл его меч вниз. Из-за слишком близкого расстояния между нами, воспользоваться своим мечом было неудобно, поэтому я выбрал иное развитие событий. Короткий удар локтем в челюсть, и ноги моего противника обмякли. Его расслабленное тело превратилось в мешок с дерьмом, и повалилось на землю.

Последний, напавший на нас, сделал колющий выпад, и даже зацепил мне край плаща в тот момент, когда я уходил с линии его атаки. Отпрыгнув, я был готов контратаковать, но противник просто на просто упал на колени, а после завалился вперёд, впечатавшись лицом в землю. За его спиной стоял Фотар, который сжимал в левой руке небольших размеров боевой топор. Он шагнул вперёд и попытался добить того, которого я приложил локтем. Прозвучал гулкий удар и мой раненный в плечо помощник завалился на только что убитого им человека.

– Сдаётся мне, что неспроста он его добить захотел, – произнёс Вершок, который ударом навершия кинжала вырубил Фотара.

Зиган сделал несколько круговых движений руками, и тот огонь, что убил, и частично поглотил лучницу, погас. Затем в его ладони появился небольшой огненный шар, который он бережно переложил на место потушенного мной костра. Что-то прошептав над огоньком, Зиган сильно дунул, и костёр воспылал, как и прежде – до всего этого происшествия.

– Не смотри на меня так, – сказал Вершок, заметив моё недовольство. – Моя магия спасла нам жизнь.

– Мы бы справились, – ответил я, хотя понимал, что без колдовства Зигана пришлось бы ох, как плохо.

– Справился бы он, – усмехнулся Вершок. – Ты без моей помощи костер-то потушить не смог. Да, и вообще, у тебя кусок стрелы из ноги торчит.

И, правда, из правого бедра торчало обломанное древко стрелы. И теперь я понял, что было источником той боли, которую я ощутил в момент подката к костру.

– Херня, – озвучил я результат осмотра ранения. – Сейчас вытащу, перевяжу, и буду как новый… А где Гуча?

Ему повезло меньше всего. Он лежал на спине у кормы одной из телег, широко раскинув руки в стороны. Из его скулы, той самой, которая была обожжена после неудачного алхимического опыта, торчала стрела.

– Егучий случай, – синхронно произнесли мы с Вершком, после чего я обломал древко стрелы, убившей алхимика, и накрыл его тело своим плащом.

– Ну, что, – сказал я Зигану. – Пошли разбираться, какого беса тут произошло…

Глава 8. Кузнец

– Ну, что, господа, давайте проясним ситуацию, – обратился я к Фотару и пленённому нами разбойнику. – Я буду задавать вопросы, а вы отвечать. Если ответ мне не понравится, мой друг будет отрезать вам по одному пальцу. Если пальцы кончатся раньше, чем мои вопросы – значит, вы проиграли…

* * *

Вершок связал их ещё бесчувственных. Потом подтащил к телеге, и привязал к разным колёсам одной стороны. После этого настало время уборки. Как бы не ворчал маг, как бы он не высказывал свое недовольство, прибираться на поляне ему пришлось в одиночку. Пока он стаскивал трупы в кучу, и копал для них яму, я привёл в порядок ногу – промыл ранение, прижёг его, и заново перевязал. А ещё, я немного обработал ранение Фотара – что бы там ни было, но этот человек нам ещё нужен живым.

– Вот и лопата пригодилась, – усмехнулся я, когда Зиган вернулся к костру. Усталый, потный, с перепачканным землёй лицом, он швырнул лопату Магистра в телегу, достал бутылку пойла, и сделал несколько глубоких глотков.

– Эта сука, как будто знала всё, – буркнул Вершок, звучно отрыгнув. – Специально нам эту лопату всучил.

– Может быть, и знал, – задумчиво произнес я, вспоминая обстоятельства, при которых мы стали обладателями данного инструмента. – Надеюсь, ты Гучу в яму не бросил?

– Не нравился мне этот ублюдок, но такое я с ним не сотворю. Сожгу его, как уезжать соберёмся. – Ответил Вершок, и вновь приложился к бутылке.

– Приводи их в чувства – пора начинать…

* * *

После третьего отрезанного пальца разбойник запел как соловей. Зовут его Бах. Хотя, это не имя, а прозвище. Его, и четверых его мёртвых товарищей, в отличие от Фотара, отправили следить за нами тайно. Но, заниматься тем, что плестись за нами почти пять сотен миль, они совершенно не горели желанием. Посовещавшись, эти сволочи решили убить нас, забрать себе наше имущество, и продать его в Болге.

– Да у вас меда на семьдесят золотых, – кряхтел Бах, зажимая отрезанные Вершком культяпки. – И это цена скупщиков. А если заморочиться, и довезти товар до Сангарии, то можно и все сто тридцать выторговать. Но мы не хотели этим заниматься. Сдали бы всё в Болге, и назад – в Таспер.

– Что вы доложили бы инквизиторам? – спросил я его.

– А что тут говорить. Напали разбойники, убили вас, а мы не стали вмешиваться.

– И меня, скоты, убить хотели?! – взревел Фотар, дёрнулся в сторону Баха, но путы не дали ему этого сделать.

– Мы знать тебя не знаем. Так с чего нам нужно было тебя в живых оставлять. – Пояснил Бах, и скривил от боли морду. – Повезло вам, что среди вас колдун… Инквизиторы, суки, не предупредили нас об этом.

– Они не знали, – сказал ему Вершок, схватил левой рукой пленника за волосы, запрокинул голову назад, и одним движением перерезал тому глотку. Из глубокого разреза хлынули пузырящиеся потоки крови, которые в свете костра казались совершенно чёрными. Бах задёргался, засучил ногами по земле, но вскоре замер.

– Теперь с тобой, – обратился я к Фотару. – Ты уже понял, что мы не торговцы, и от того, что ты решишь, будет зависеть твоя жизнь.

– Всё равно убьёте, – ответил он, не дожидаясь моего предложения. – Лучше сразу.

– У тебя есть шанс выжить и вернуться к семье. У тебя ведь есть семья? По глазам вижу, что есть, – Вершок маниакально улыбнулся, говоря это Фотару. – Сейчас на кону не только твоя жизнь, но и их. Сколько у тебя выблядков? Трое? Четверо? О, угадал – четверо. Так вот, если ты не сопроводишь нас через Болг, то я лично вернусь, отыщу твоих выродков, и выпущу им кишки.

– Советую поверить ему, – добавил я. – У этой скотины не дрогнет ни одна жилка, когда он будет резать твоих деток.

– Я проведу вас, – покорно, с дрожью в голосе согласился Фотар.

– Если всё пройдёт гладко, то мы отпустим тебя, когда отойдём на два дня восточнее Болга, – пообещал я ему, но на лице Фотара читалось недоверие к моим словам, и он был прав…

Вершок оттащил Баха в яму, к остальным, зарыл её, а после чего сжёг Гучу магическим заклинанием. Жалко его. Что он видел, кроме своих колб, бутылей, вонючих отваров и мрачных стен лабораторий? Первый раз за долгие годы вырвался за пределы Магистрата, и… погиб. Ну, да ладно, бес с ним. Задание никто не отменял. Я вскарабкался на козлы одной из телег, а Зиган с Фотаром заняли место в другой. Надеюсь, что у этого дурака хватит выдержки не убивать нашего соглядатая раньше времени…

Мы отправились в дорогу ночью, и на то была причина. Оставаться в месте, где произошло сражение, опасно. Туда, совершенно случайно могут заглянуть солдаты или ещё хуже – инквизиторы. Вроде бы ничего страшного, ведь мы отбились от грабителей, и не подлежим наказанию за это. Но! Как мы отбились? Правильно, при помощи магии. А ещё, нам нужно было найти какое-нибудь поселение, и приобрести у местных знахарей лекарственные настои для наших ран. Вершок, конечно, знатный лекарь, но без заживляющих настоев он бессилен.

Ближе к рассвету, справа от дороги мы заметили тусклые огни домов. Свернули на просёлок, и покатили по расквашенной грязи. На въезде в деревню моё внимание привлёк странный указатель – покосившийся столб, с перекладиной сверху. На таких обычно болтаются висельники, а на этом, на ржавой цепи раскачивалась огромных размеров секира. Нет, не боевая, а схематичный контур из плоской, раскованной стали. Чем-то подобным украшают вход в кузнечные мастерские больших городов, но зачем это тут, в глухой местности?

Любая деревня или же селение Трагарда – это пара тройка перекрещенных улиц, и все административные и торговые здания всегда находятся в центре такого пересечения. Под лай тощих шавак мы проехали по улице, и оказались на грязной площади, над которой висел легкий утренний туман. Не успели мы сообразить в каком из нескольких, скрытых в туманной дымке, домов может располагаться торговая лавка лекаря, из тумана, словно из ниоткуда, к нам вышёл пожилой мужик. Потирая заспанные глаза, он чуть поклонился, и представился:

– Храс Домовик – правая рука местного старосты. Позвольте поинтересоваться целью вашего визита к нам? И, если ваши намерения добры, то могу ли я вам чем-нибудь помочь?

– С миром мы, старик, с миром, – ответил ему Вершок. – Так что, пусть твои лучники расслабятся, а то мы и так этой ночью от разбойничьих стрел пострадали.

– Торговцы мы, – взял я слово. – А тот человек с перевязанным плечом – солдат графа Киснита. Он сопровождает нас в пути. Нам бы в лавку лекаря попасть, да настоев прикупить.

– Вам бы ещё колесо на телеге починить, – послышался голос за моей спиной. Я взглянул в ту сторону, и увидел парня с луком в руках. Он не целился в нас, а спокойно подходил, держа оружие опущенным.

Я перебрался по широким козлам к правому борту, наклонился, и посмотрел на колеса. Заднее оказалось немного завалено внутрь.

– Стопора нет – вывалился, наверно, – продолжил парень, толкнув ногой колесо. – По нашим дорогам это не мудрено. Ступицу чуть разбило, и теперь нужно втулку ставить. А если не залатать, то далеко вам не уехать.

– Есть у вас тот, кто возьмется за это? – поинтересовался я.

– Так если уплатите, то любой подсобит. Но лучше к Казиму обратитесь, к кузнецу нашему. Он быстро и надежно сделает, да и возьмёт не много.

Пока я беседовал с парнем, Фотар предъявил помощнику старосты свои документы, и этого оказалось достаточно. Храс отправил одного из своих людей за торговцем лекарственных снадобий, а сам указал нам на нужный дом. Пока ждали, разговорились с местными. Рассказали им полуправдивую историю ночного происшествия, заведомо указав не то место, где всё произошло. Зашёл разговор и о том столбе с секирой. Оказалось, что раньше местная кузница славилась на всё графство. Казим – кузнец – в свои лучшие годы ковал оружие для многих знатных семей Таспера, чем славил эту деревню. Но, время берет своё, и Казим теперь уже не тот. Хотя, рука его до сих пор крепка, и уж с нашей телегой он справится в два счёта.

Зиган купил в лавке всё необходимое, и обработал наши раны прямо там, на крыльце. Следом он дал нам испить мутную, отдающую болотом настойку, от которой сразу же захотелось блевать.

– Тошнит – значит качественная, – нахваливал Вершок отвратное на вкус зелье. – Такая быстро раны затянет.

После этого мы отправились по одной из улиц, на юг, в сторону кузницы Казима.

У распахнутых ворот нас уже ждал пожилой, худощавый мужчина, чья голова была бела от седины. Он улыбнулся чуть перекошенной улыбкой, и молча указал нам место, где нужно остановиться. К слову, территория, где располагалась кузница, было довольно большой.

Несмотря на ранний час, работа там кипела вовсю. Десятки кузнецов высекали тяжёлыми молотами искры из раскалённой стали, а их подмастерья носились из стороны в сторону, выполняя распоряжения мастеров.

– Нам сказали, что времена этого места прошли, а тут всё ещё довольно суетливо, – озвучил я своё удивление. Я бывал во многих кузнях, и доводилось даже заглянуть в королевскую, и скажу я вам, что она мало чем отличалась от этой. Нет, мастерская Короны, конечно же, богаче и добротнее, но вот количество людей работающих там, вполне сравнимо с местной.

– Правду вам сказали, – ответил Казим. – В упадке мы… вот раньше… Да ну, негоже старое вспоминать, давайте лучше вашим делом займёмся.

– Если это упадок, то даже не представляю, что тут творилось раньше, – усмехнулся я.

Казим не стал лично заниматься нашим колесом. Для этого он выделил мастера и пару подмастерьев. Сам он не спешил уходить, и всё время искоса поглядывал на нас с Вершком, совершенно не обращая внимания на Фотара. По удивительной для меня странности, Зигана, который успел изрядно ужраться пойлом, это особо не заботило, а вот я заметно занервничал. Лишь только я решил спросить Казима напрямую об этом, как он, словно почуяв, подошёл, и заговорил со мной.

– Как твоё имя? – спросил он.

– На что тебе это?

– Я должен передать весточку одному человеку, но знаю лишь его имя. Возможно, ты и есть тот самый человек.

– И, как же его зовут? – полюбопытствовал я, почему-то чувствуя, что сейчас будет произнесено моё имя.

– Не-е-е, так не пойдёт, – кузнец улыбнулся ровными, белыми зубами. – Назови сам, и, если ты тот, кто мне нужен…

Желая выбить неестественно белые для Трагарда зубы, я глубоко вздохнул, и оборвал Казима на полуслове:

– Амак.

– Для Амака посланий нет, – разочаровано выдал кузнец. – А вот для Кайса Крысолова есть. Пошли в дом – выпьем отвара из шиповника, заодно и поговорим.

Доковылял за Казимом до небольшого домика, где уселся в удобное, хоть и довольно ветхое кресло. Он разлил по глиняным кружкам ароматный отвар, отхлебнул, и начал рассказ:

– Под конец исходки нагрянули к нам гости – богатый торговый обоз. Много чего ценного они везли на восток, но не в этом дело. Их проблема походили на вашу – колеса. Всё это наши дороги, будь они неладны. Мои люди всё сделали, и нам хорошо заплатили. Молодой парень дал золотом три цены, и попросил об одной просьбе…

– Его звали Олаз? – прервал я его рассказ.

– Ну, вот, не получилось тебя удивить, – нарочито огорчился Казим. – Ты прав. Его звали Олаз.

– О чём он попросил тебя?

– Ничего особенного в его просьбе не было… хотя, возможно для вас это и важно. Тебе и человеку с именем Зиган, нужно посетить в Год-Форс.

– Ничего особенного? – я чуть ли не опрокинул кружку с отваром. – Да ты знаешь, что это за место, чтобы так говорить о нём?

– Знаю, и много раз был там, – спокойно ответил Казим. – Мог бы провести вас туда, но Костя запретил мне это делать.

– Костя? Это он назвал тебе это имя? – я безмерно удивился такой беспечности со стороны молодого некроманта.

– Да, он. В этом нет ничего странного. Обычное имя… для еретика, – кузнец хитро прищурился, наблюдая за моей реакцией.

– Ты прав – он еретик, – согласился я с ним. – Но, почему ты так спокойно говоришь об этом? Почему не сдал его властям? Почему, в конце концов, не попытался убить его, и получить "Долгую жизнь"?

– Скажи мне, Кайс Крысолов, ведь ты знаешь, кто он? Так скажи: что было бы со мной, если бы я попытался убить Костю? Знаешь, потому и молчишь… Я долго живу в этом Мире, и мне нравится здесь. Я уже умирал от стрелы, которая вонзилась мне в печень, и не хочу подыхать во второй раз. Не хочу умирать, и сделаю всё для этого, – неожиданно заявил Казим.

– Ты тоже еретик, – осенило меня, и я тут же озвучил эту догадку.

– И в этом ты прав – я еретик. Но, как мы выяснили из беседы с Костей, я попал сюда не из того Мира, с какого он. Они сильно похожи, но в то же время разные.

– Ты знаешь кто я такой? Нет-нет, я не о своём имени. Чем я занимаюсь и кому служу? – спросил я кузнеца.

– В общих чертах, – улыбчиво ответил Казим, совершенно не опасаясь меня.

– Тогда, какого беса, ты так спокоен?

– Теперь ты служишь не Магистру, а тому пареньку, который убил и воскресил тебя, – заявил мне кузнец. – И твой молодой хозяин даровал мне защиту.

Эти слова взбесили меня. Я выхватил кинжал, и, превознемогая боль, вскочил на ноги. Шаг вперёд, к Казиму, и… и ничего. Моё тело похолодело и замерло, словно его сковал ледяной плен.

– Ты умело располагаешь к себе людей, и они покорно идут за тобой в поварской котёл Магистрата, – как ни в чём не бывало, продолжил кузнец. – Теперь настал момент довериться еретикам, и сделать так, как они говорят. Выполни то, о чём просил Костя – сходи в Год-Форс.

В глазах потемнело. Меня затрясло, и я повалился на пол. Внезапно в моей голове начали всплывать картинки, совершенно не связанные со мной и этим Миром… Полуразрушенный мост через реку, выстроенный из монолитного камня и стальных конструкций. По обе стороны от моста, на противоположном мне берегу идут сражения. Рядом со мной охваченные огнём катапульты, а я бегу прочь от них, в сторону края моста. За мной бегут люди, желающие мне смерти. В спину мне летят стрелы, но все они, словно заговорённые, летят мимо. Я почти спасся. Ещё шаг, и я спрыгну с моста в воду. Там меня никто не сможет достать – там я буду свободен ото всех… Это был не обычная стрела, ведь её выпустила она – та, кто вела в бой всех этих людей. Стрела вонзилась мне в правый бок, пробила печень, и заставила рухнуть камнем с моста. Я пролетел два десятка ярдов, и перед тем, как удариться об воду, отчётливо разглядел в ней отражение лица того, в чьём теле сейчас было заточено моё сознание. Это был Казим. Намного моложе, но это точно был он…

Когда я очнулся, то сидел на козлах телеги, держа в руках поводья. Мы мирно ехали на восток по Долгому тракту. Обернулся. Вершок и Фотар сидят рядом на козлах второй телеги. Что это было? Сон? Видение? Может быть, всё это мне привиделось в бреду? Рванул поводья на себя – кобыла послушно остановилась. Дотронулся до места ранения – болит.

– Зиган! – заорал я. – Быстро ко мне!

– Чё?! Чё случилось?! – встревоженно кричал он на бегу.

– Как мы тут очутились? – спросил я его.

Он уставился на меня тупым, непонимающим взглядом. Когда до него начало доходить, что я не шучу, Вершок изрыгнул из себя гневную тираду скверных слов, которая закончилась вот этим:

– Раздери твою ебучую сраку самые мерзопакостные бесы, Кайс, ты и правда, ничего, блять, не помнишь?

– Нет, – ответил я, и покосился на Фотара.

– Поезжай вперёд, и сворачивай к вон той поляне. – Сказал он мне, указывая вперёд, по ходу нашего движения. – Остановимся там, и поговорим. Тем более что время уже к обеду…

Глава 9. Очередной провал

Уже ничего не таясь, мы с Вершком беседовали при Фотаре. С каждым новым словом, произнесённым нами, шансы на то, что он останется жив, стремительно таяли. На его лице всё больше и больше проявлялась обречённость. Я был уверен, что этот человек уже причислил себя к мёртвым, и главное, что нужно было сделать перед проходом через Болг – попытаться вернуть ему ту призрачную надежду на возвращение в мир живых.

– К тому моменту, как ты вышел от этого Казима, колесо нам уже починили. Ты, главное, бодрый такой вышел, счастливый. И даже не хромал. Я, грешным делом подумал, будто ты там не отвар шиповника пил, а амброзию хлебал. Сказал, что рассчитался за всё, и пора ехать. Мы сели по телегам, и поехали, – вкратце поведал мне Зиган то, что я пропустил, находясь в беспамятстве. – Вот и всё… хотя, нет. Ты с собой какой-то свёрток тащил. Бросил его в свою телегу, и даже не показал мне что там.

После этого я пересказал магу наш разговор с кузнецом, и то, что было со мной после.

– Неси его сюда, – в заключение рассказа, сказал я Вершку, который всем своим видом показывал, что готов метнуться и принести к костру тот таинственный свёрток. – Посмотрим, что дал мне этот долбаный еретик.

– Кто из двух еретиков?! – крикнул в ответ Зиган, который уже спешил к телеге.

– А бес его знает, от кого этот подарок. – Пожал я плечами, и принялся нехотя жевать вяленое мясо.

Два боевых топорика, с резными, пятнадцатидюймовыми топорищами – именно это было плотно укутано в ткань и перемотано тонкими полосками кожи. На обухах обоих топоров были выгравированы слова на старотрагардском языке. Шрифт одинаковый, но сами слова разные. На одном "Победа", на втором "Смерть". Вспомнив, что меня попросили посетить Год-Форс вместе с Вершком, я рассудил, что топоры предназначаются для нас двоих. Я сунул магу тот, на котором была "Смерть", а "Победу" оставил себе.

– Чё там написано? – недоверчиво полюбопытствовал Зиган.

– Там написано: "Вонючка", – подшутил я над ним.

– А на твоём тогда что, "Гавноед"? – ответил он любезностью, совершенно не оценив моего юмора.

– У него "Победа", а у тебя "Смерть", – внезапно для нас обоих, произнёс Фотар.

Вершок удивлённо посмотрел на него, после чего швырнул мне свой топор.

– Эй, а ну, давай меняться, – заявил Зиган, и потянулся к моему топорику. – Сам себе эту гадость забирай, а мне "Победу" отдай.

– Да, на ты его, подавись, – до странности легко, согласился я, и обменял топоры. После этого я переключил внимание на нашего спутника. – Ты где обучился чтению на старотрагардском?

– Мой отец был церковным каменщиком – строил церкви и приходы по всему Трагарду. Когда мы осели здесь, в Таспере, он смог за дёшево договориться с настоятелем одного храма, и нас с братьями определили в церковно-приходскую школу. Четыре года мы обучались всевозможным наукам… А потом отец сорвался с крыши храма, свернул себе шею. Мать не смогла платить настоятелю, и нас выгнали из школы.