Текст книги "Кривые зеркала (СИ)"

Альбус открыл глаза и окинул мутным взглядом пространство вокруг себя. Белый потолок, казалось, то нависал чуть ли не перед носом, то, наоборот, отодвигался вверх. От этого постоянного плавного движения к горлу волнами подкатывала тошнота, и Альбус с трудом перевернулся набок. Перед лицом замаячила ярко-жёлтая ширма, почти вплотную придвинутая к кровати и загораживающая весь обзор.

“Где я?” – пришла закономерная мысль, пока Альбус сдерживал очередной приступ дурноты. Сознание включалось не сразу, а будто вспышками, и он почти физически ощущал общую заторможенность во всём теле. В голове же вообще царил туман и полная неразбериха. Он подтянул колени к груди, машинально натянув до подбородка простыню, которая сползла почти на пол, и попутно отметив, что лежит под ней почти голый – на нём была лишь специальная рубаха, в какие обряжают пациентов в больнице. Это могло значить только одно – он сейчас находится в госпитале Святого Мунго. Потому что в хогвартском Больничном крыле разрешались обычные пижамы.

Альбус попытался приподняться на кровати и потрясти головой, чтобы хоть как-то прийти в себя, но со стоном откинулся обратно – шевелиться было так больно, будто всё тело побывало в маггловской мясорубке. Он напряг память – что с ним случилось-то?

Последнее, что он помнил – квиддичный матч с Гриффиндором. Он почти поймал снитч, а потом… Потом все лица и предметы смазались в одно разноцветное пятно. И вроде бы он летел куда-то, а в ушах свистел сильный ветер – ветер Альбус вспомнил отчётливо. А вот что было дальше – нет, только какие-то обрывочные воспоминания, которые мало что проясняли: сильный удар, резкая боль, темнота, слепящий свет в глаза и чей-то строгий властный голос: “Не отключайся! Не спи! Открой глаза!” – и настойчивые шлепки по щекам. Он недовольно мычал, не в силах понять, почему не может спать, когда ему так хочется, но неприятно-громкий голос снова и снова ножом проникал в сознание, а руки продолжали бессердечно трясти за плечи, не давая уснуть и причиняя одни страдания.

И ещё было очень больно. Альбус хныкал сквозь сон, вроде бы и всё ощущая (хотя и как через вату), но не приходя полноценно в сознание. А потом всё резко закончилось – его оставили в покое, и он мгновенно провалился в сладостное небытие, чтобы проснуться вот сейчас, ничего не соображая и понятия не имея, как и почему он здесь очутился.

Хотя кое-что уже было и так понятно: он упал на квиддичном матче с метлы и именно поэтому сейчас находится в больнице. Но почему именно в Мунго, а не в Больничном крыле? Неужели он получил настолько серьёзную травму, что пришлось доставить его сюда? Так ни до чего толкового и не додумавшись, Альбус снова уснул, а проснулся уже много позже от того, что кто-то вошёл в палату, негромко хлопнув дверью.

Ширма перед кроватью раздвинулась, и перед Альбусом оказался высокий плечистый мужчина в целительской мантии. Окинул его пристальным взглядом и, увидев, что он не спит, скупо улыбнулся, присаживаясь на стул рядом с кроватью.

– Как вы себя чувствуете, мистер Поттер? – прозвучал ожидаемый вопрос, и Альбус поморщился, облизывая пересохшие губы и ощущая в горле колючий комок.

– Пить… хочется, – еле выдавил он из себя. Голос напоминал песок, отвратительно скрипящий на зубах. По крайней мере, у Альбуса возникла именно эта ассоциация.

– Пока нельзя, – покачал головой целитель и взмахнул палочкой, направляя её на Альбуса. По телу пронёсся лёгкий холодок, и он с удивлением обнаружил, что ему гораздо легче. Даже тошнота прошла.

– Спасибо, – поблагодарил он и уставился с новым интересом. Сейчас, когда самочувствие уже не причиняло такие мучения, ему хотелось кое-что узнать. – Что со мной произошло, сэр? Я упал с метлы?

– Верно, упали, – после крохотной заминки подтвердил тот, и неожиданно отвёл глаза. Альбус нахмурился, не понимая его реакции. Подумаешь, упал – квиддич ведь такая игра, там постоянно кто-то падает. Но что с того – потом полежат ночь под костеростом и заживляющими, и всё проходит. Разве нет?

– Мистер… э-э… – он вопросительно посмотрел на мужчину.

– Мистер Берч, к вашим услугам, – подсказал тот. – Ваш лечащий врач.

– Мистер Берч, – Альбус вперил в него требовательный взгляд и прищурился. – Почему я в госпитале Святого Мунго? Почему не в школе, в Больничном крыле? Что-то не так?

– Кхм… – целитель вновь посмотрел каким-то странным взглядом. – Видите ли, Альбус, возникли кое-какие проблемы, поэтому пришлось доставить вас сюда. Здесь вы будете находиться под нашим наблюдением весь период восстановления, а самые опытные целители постараются помочь вам всем, чем могут.

– Да в чём дело?! – Альбус неосознанно повысил голос – все эти недомолвки и обтекаемые фразы порядком рассердили его. И испугали. – Какие ещё осложнения?! Скажите, пожалуйста, что, чёрт побери, произошло?!

– Ну, ну, тихо, молодой человек, – мистер Беркс укоризненно покачал головой. Позвонил в колокольчик, обнаружившийся на тумбочке, и приказал заглянувшей в палату пожилой медиведьме принести успокаивающего зелья. – Утихомирьтесь. Вы не должны волноваться, вам и так досталось.

В палату снова зашла знакомая медиведьма, и целитель чуть ли не силой заставил Альбуса принять принесённое ею лекарство. Затем отставил опустевший фиал на тумбочку и серьёзно посмотрел на застывшего в нервном ожидании Альбуса.

– Видите ли, в чём дело, – начал он осторожно. – Вы, как уже и сами верно догадались, упали с метлы, получив множественные повреждения тела в виде ушибов, сотрясения и одного перелома ребра. Всё это, конечно, достаточно нешуточные травмы, но милейшая мадам Помфри, без сомнений, справилась бы с этим и сама, только вот… Когда она проводила над вами диагностирующие заклинания, то заметила кое-что необычное и… неприятное, и незамедлительно вызвала в Хогвартс целителей из Мунго. Мы тоже сразу обследовали вас и, к сожалению, её подозрения подтвердились.

– И что же она обнаружила? – нетерпеливо спросил Альбус – он совершенно извёлся от неизвестности и ожидания самых страшных известий. И они не замедлили проявиться: целитель ещё раз вздохнул, глядя с явным сочувствием:

– У вас больше нет магии, Альбус, – прозвучали страшные слова, и Альбус вытаращил глаза, надеясь, что он ослышался. – Пока что все диагностирующие чары указывают на то, что вы стали сквибом.

– Что?.. – потрясённо прошептал тот – голос мгновенно пропал, а в глазах появилось неясное жжение. – Вы это серьёзно?

– К сожалению, да, – удручённо подтвердил тот и поспешил хоть как-то ободрить: – Мы надеемся, что это не навсегда, и магия ещё вернётся. Такое уже случалось, хотя, если уж начистоту, то нечасто. А сейчас мы должны разобраться, что послужило причиной. Возможно, так мы сможем и понять, в каком направлении нам двигаться, чтобы вылечить вас. Ваша же задача – всячески способствовать нам…

Целитель ещё что-то говорил, но Альбус уже не понимал ни слова, оглушённый шокирующим известием. Сквиб. Он больше не волшебник – что может быть ужаснее? За что ему это, чем он так провинился перед судьбой?!

“А разве ты можешь сказать, что твоя совесть чиста, а сам ты невинен как младенец?” – прозвучало в голове, и Альбус не нашёлся, что на это ответить. И зажмурился, пытаясь выгнать дурацкие мысли из головы. Только мук так некстати пробудившейся совести ему не хватало. Он постарался отвлечься и сосредоточиться на указаниях продолжавшего свой монолог целителя. И даже сумел кивать впопад его репликам, а в голове тем временем так и продолжало стучать громком безнадёжным набатом:

“Сквиб, сквиб, сквиб…”

========== Глава №22 ==========

Все говорили только про Альбуса. “Поттер” и “квиддич”, “квиддич” и “Поттер”. И еще, пожалуй, “Мунго”. Где бы Скорпиус ни был, он везде слышал эти слова. Даже в библиотеке, что действовало на нервы больше прочего: библиотека всегда казалась ему местом, в котором можно посидеть в тишине, сосредоточиться и отдохнуть от обыкновенной суеты Хогвартса.

Но когда две второкурсницы, сидевшие за соседним столом, вдруг заохали-заахали и принялись в полный голос обсуждать, что же такое могло произойти с Альбусом Поттером, из-за чего его отправили прямиком в Мунго… это было вовсе не то, чего Скорпиус искал, улизнув от Шарлотт после ужина.

– Интересно, когда он вернется? – пропищала одна из этих второкурсниц, не отрывая глаз от пустого листа бумаги, и нет, Скорпиусу это точно было не по душе.

– Да ско-оро… От падения с высоты давно никто не умирал, – отозвалась ее подруга и тут же уточнила: – Ну, наверное, давно.

– Как оптимистично, – буркнул себе под нос Скорпиус и с ожесточением поставил точку в конце предложения в своем конспекте. Рецепт мудреного зелья, который нужно было выучить и который плавал перед глазами в учебнике, издевательски ускользая от внимания, вовсе не способствовал спокойствию.

– Но ты так и не знаешь, что с ним случилось?

– Не-а.

– Они это скрывают, что ли?

– А он точно живой?

Скорпиус закрыл уши и мрачно уставился на лежащий перед ним пергамент.

Пожалуй, он мог бы разобраться с домашним заданием и в своей спальне. Да, это определенно было бы лучше. Для него.

Популярность Альбуса его раньше особо не раздражала – скорее, его слегка нервировало, что Поттер с такой легкостью заводит знакомства и вливается в новые компании. Сам Скорпиус так не мог, предпочитая замыкаться, и всегда боялся, что Альбус постепенно перестанет с ним общаться.

Но теперь то, что все хотели знать мельчайшие подробности и обсуждали на каждом углу этот инцидент с квиддичем, бесило неимоверно. Не то, чтобы Альбус этого не стоил – стоил, Скорпиус это все-таки признавал, – но нельзя же так долго мусолить одни и те же темы!

Впрочем, если честно, темы были не одни и те же. Сначала все говорили про разгромное поражение Слизерина в таком важном матче и про падение Поттера. Потом осознали, что в Мунго людей с обыкновенными спортивными травмами просто так не переводят, и принялись рассуждать, что же могло с ним произойти, и почему от него нет никаких вестей. Затем вдруг заговорили про Скамандера…

Конечно, школьные сплетники не могли не заметить, что Альбус перестал общаться со своими друзьями и начал всюду шататься с Лорканом, как будто они вдруг срослись или стали близнецами. И вот теперь, когда даже Скамандер не знал, в чем дело, пошли разговоры о том, что Поттер “и его бросил”.

Когда Скорпиус впервые услышал именно эту фразу, ему стало очень и очень не по себе, – но он довольно быстро осознал, что про поттеровские отношения никто в школе толком и не знал. Скорее, многие считали, что он постепенно разрывал связи со своим окружением – сначала его “чудики с Райвенкло” (Чарли была в бешенстве от такого наименования), а теперь вот и Скамандер.

Сам Лоркан Скорпиусу на глаза попадался удивительно часто, и… тому вовсе не казалось, что он хоть как-то опечален происшествием с Альбусом или его отсутствием. Скамандер был, как обычно, весел и болтлив и постоянно вертелся со своими друзьями, словно ничего необычного и не произошло. Правда, пару раз Скорпиусу казалось, что он хочет подойти и заговорить с ним… но, наверное, просто казалось. Не о чем им было разговаривать. Он сам бы просто отвернулся и ушел, если бы Скамандеру взбрело в голову завести с ним разговор.

Иногда у него было чувство, что ему очень хочется рассказать об этом Чарли, но он сразу же останавливал себя: с чего это вдруг? Ее это, в общем-то, не очень касалось. Она старалась не поднимать темы, связанные с Алом, и обходила его в разговорах стороной, но Скорпиус видел, что она тоже беспокоится… в смысле, просто беспокоится. Никаких “тоже”. Он не волновался, он все еще был зол… ну и, может быть, самую чуточку любопытствовал, что же все-таки случилось.

Но нет. Он, Скорпиус, выше всех этих болтушек. И у него всё ещё была гордость, не позволяющая ему забыть их с Альбусом отвратительную ссору. У него была гордость, но…

Но он беспокоился.

*