Текст книги "Кривые зеркала (СИ)"
Автор книги: SectumsepraX
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
– Ну ладно, мы и до четвертого повеселимся… – произнесла Шарлотт и нехотя, словно выдавливая из себя слова, пожаловалась Альбусу: – Скорпиус не хочет мне говорить, что он там придумал для нас на каникулы.
– Скорп? – Альбус усмехнулся. – Это что-то странное. Ну-ка, колись.
– Ну тебе я тем более не скажу, – улыбаясь, ответил Скорпиус, но, увидев удивленно-опечаленное лицо Альбуса, поспешно добавил: – Потому что тогда весь сюрприз испортится, а тебя он все-таки больше удивит, чем Чарли.
– А-а, – как будто облегченно протянул Альбус. – А я уж подумал, что это своеобразная месть.
– Месть? – переспросил Скорпиус. – Потому что ты не стал рассказывать про свой фингал? Вот глупости, – он припомнил вчерашние слова Шарлотт. – Не должен же ты мне в каждом чихе отчитываться.
Альбус взлохматил себе волосы и хитро спросил:
– То есть ты… – короткий взгляд на Шарлотт, – вы можете забыть об этом глупом случае и не расспрашивать меня больше?
Скорпиус с Шарлотт переглянулись и одинаково покачали головами.
– Не отвертишься, Ал, – озвучил Скорпиус их – несомненно, одинаковые – мысли. – Тем более, вчера ты пообещал как-нибудь потом рассказать.
Альбус поморщился.
– Вообще, это такая мелочь, что не стоит и внимания… – под пристальными взглядами он стушевался, – Не отстанете, да? Ну, тогда будем считать, что это “потом” еще не наступило, – он ускорил шаг, бодро направляясь на Заклинания. Скорпиусу с Шарлотт только и оставалось, что последовать за ним. Скорпиус бросил на подругу короткий взгляд, но она, очевидно, погрузилась в свои мысли или предпочла проигнорировать его.
То, что Альбус не хотел рассказывать про вчерашнее недоразумение, но при этом настойчиво напоминал о нем, слегка сбило Скорпиуса с толку, но он решил, что Чарли, в конце концов, была права. Пусть они с Алом и рассказывали друг другу всё, они не подписывались на полную, исчерпывающую откровенность. Альбус же сказал, что потом поведает-таки, в чем было дело, а Скорпиусу не хотелось портить последние предканикулярные дни пустыми вопросами.
Рождественская ночь выпадала на воскресенье, и Скорпиус с радостью подумал, что осталось всего четыре учебных дня, а потом – отдых, праздники, дом… и лучшие друзья – точнее, парень, который ему нравился, и их лучшая подруга.
Каникулы и впрямь обещали быть чудесными.
*
24 декабря
На платформе 9 и 3/4 их ждала миссис Поттер. Скорпиус, увидев ее еще из окна, сначала насторожился, но потом вспомнил, что у Альбуса была еще сестра, которую стоило встретить
Альбус коротко переговорил с матерью, помахал на прощание Лили, проигнорировав Джеймса, с которым, как знал Скорпиус, он был в напряженных отношениях, и уже собирался, было, идти к друзьям, когда миссис Поттер подозвала их к себе.
– Скорпиус, Чарли. Почему бы вам не составить компанию Альбусу, когда он будет возвращаться? Я уверена, что Лили будет рада видеть вас на своем небольшом празднике.
Скорпиус бросил на Шарлотт вопросительный взгляд, и она пожала плечами:
– Если вы приглашаете…
Лили бодро закивала, и Скорпиус произнес:
– Тогда мы с удовольствием.
Ослепительно улыбнувшись, Лили даже подпрыгнула на месте:
– Здорово!
– Ну, ладно, – засуетился Альбус, бросив на нее показавшийся Скорпиусу странным взгляд. – Тогда мы вернемся четвертого утром. Пока, мам, Лилс… – он потрепал сестру по голове, коротко взглянул на молчаливого Джеймса и потащил друзей прочь.
– Ну, и чего тебе так не терпелось распрощаться с ними? – спросил Скорпиус, выискивая глазами кого-нибудь из родителей. Альбус пожал плечами, невнятно бросив что-то наподобие: “Еще успеют меня достать”.
– Вон мистер Малфой, – махнула рукой Шарлотт. Скорпиус вытянул шею и отметил, что отец смотрит на них слегка недоброжелательно.
– Ал, ты… – начал он, но Альбус, похоже уловил мысль:
– Не буду нервировать его, постараюсь лишний раз не вспоминать своего отца и так далее, – он фыркнул. – Правда, так ведь скучно… Надеюсь, ты действительно придумал, чем мы будем заниматься.
– Придумал, придумал, – кивнул Скорпиус и обратился к подошедшему отцу: – Привет, пап, вот и мы.
Тот кивнул, смерил Альбуса и Шарлотт оценивающим взглядом и произнес:
– Добрый день.
Ребята поздоровались в ответ – Альбус держался необычайно уверенно, а Шарлотт изобразила радостное смущение.
– Групповая аппарация вам ведь знакома?
– Мы все совершеннолетние, – напомнил Скорпиус, закатив глаза. Отец его проигнорировал, протянув руки:
– Держитесь.
Перед тем, как их затянуло в аппарационную воронку, Скорпиус по привычке глубоко вдохнул. Он и в парах аппарировать не любил, а тут отцу пришлось перемещать не только себя, но еще и троих…
Когда все четверо благополучно выскочили перед Малфой-менором, Скорпиус усмехнулся, увидев восторженно-ошарашенный взгляд Шарлотт. Покосившись на Ала, он заметил, что тот выглядел предельно равнодушным – а это было скорее показателем волнения, чем действительно спокойствия.
– Проходите и располагайтесь, а мне нужно дальше по делам. Скорпиус… – отец сделал паузу, – загляните к матери.
Скорпиус кивнул:
– Разумеется, – а сам подумал, что можно было и не напоминать.
Пока они шли к дверям, Шарлотт безмолвно озиралась и заговорила только у самого входа:
– Скорп, ты говорил, у вас есть павлины?
– Зимой они, естественно, в помещении. Я и их покажу, если будет интересно.
Подскочивший домовик Робби забрал у них верхнюю одежду и щелкнул пальцами, отправляя чемоданы по комнатам.
– Хозяйка Астория просила передать, что обед через полчаса, мастер Скорпиус, – пропищал он.
– Кто еще сейчас в доме?
– Хозяйка Нарцисса и мисс Панси.
Скорпиус кивнул:
– Спасибо, Робби, можешь идти.
Домовик с хлопком исчез.
– Гм… пойдемте?
Показывать дом не посторонним людям, с которыми можно было держаться отстраненно-вежливо, а лучшим друзьям, оказалось почему-то неловко. Скорпиус неожиданно застеснялся царившей повсюду торжественной тишины и, ведя ребят к отведенным им комнатам – все были рядом – молчал. Из них троих только Шарлотт, с интересом разглядывая картины на стенах, чувствовала себя, видимо, довольно комфортно. К тому моменту, как они добрались до нужного крыла, Скорпиус перебрал в уме множество вариантов начала разговора и заговорил только тогда, когда остановился возле дверей:
– Это моя комната, – ткнул он пальцем, – здесь, Чарли, будешь жить ты, – он указал на соседние двери, а затем махнул рукой на проем в противоположной стене, прямо напротив своей комнаты, – а там ты, Ал.
“Расселяла” ребят мама, и Скорпиус усмехнулся, когда сообразил, что между комнатами Альбуса и Чарли расстояние получилось самым большим.
– Ну вот… Скоро обед, нам надо там быть, а потом мы свободны, – он помялся и произнес: – Мы ведь не будем сидеть по комнатам и делать вид, что так и надо, да? – Альбус кивнул, и Скорпиус уже увереннее предложил: – Тогда давайте, может быть, на улицу?
Стоило им только выйти, как вся неловкость мгновенно пропала. Ребята поозирались, а затем Шарлотт, видимо, устав от мрачного молчания, наклонилась, захватила обеими руками по горсти снега и бросила ими в парней. Те переглянулись и пошли на нее, заставив ее бросить еще по снежку и с визгом броситься прочь.
– Ну, держись, Чарли! – воскликнул Скорпиус, отряхивая с груди снег. Альбус со смехом принялся лепить здоровенный снежок, и Скорпиус, которому его хитрая улыбка чем-то не понравилась, вытащил волшебную палочку и с головы до ног обсыпал друга снегом.
– Малфой! – взревел Альбус, тряхнув головой, начал швыряться в ответ, к ним подскочила, хихикая, Шарлотт и попробовала повалить сразу обоих на землю…
На обед они чуть не опоздали и явились с раскрасневшимися щеками и мокрыми от снега волосами. Скорпиус, подавляя смех, поздоровался с матерью и взглянул на друзей. Приветливо улыбающаяся Шарлотт пела какие-то хвалебные оды по поводу устройства и интерьера дома, а Альбус… Альбус улыбался с легкой задумчивостью, невидящими глазами и одновременно с какой-то теплотой смотря чуть мимо Скорпиуса, и у того от этой улыбки внутри растеклось приятное ощущение спокойствия и чего-то похожего на нежность.
– С началом каникул, – негромко произнес Скорпиус и подмигнул взглянувшему на него с той же улыбкой Альбусу.
========== Глава №4 ==========
– Ну, выкладывай.
Скорпиус приподнял брови, глядя на Альбуса. Тот сложил руки на груди и стоял, загораживая Скорпиусу проход. Шарлотт хихикнула и тоже потребовала:
– Да, рассказывай давай.
Очевидно, во время обеда он достал их своими заинтересованно-предвкушающими взглядами, и ребята не выдержали.
– Ты сказал, что приготовил нам умопомрачительную развлекательную программу, – добавила Шарлотт и, хмыкнув, поправилась: – В смысле, умопомрачительную для тех, у кого ум присутствует…
Альбус кисло на нее посмотрел и перевел взгляд на Скорпиуса:
– Так что, давай, развлекай нас.
Скорпиус закатил глаза.
– До праздничного ужина мы будем валять дурака, – произнес он, – а потом полезем на крышу.
Альбус приподнял брови:
– На крышу? Чего мы там не видели?
– Ну, начнем с того, что вы там вообще ничего не видели… – со смешком произнес Скорпиус. – К тому же, просто так сидеть мы там не будем.
Чарли нахмурилась и задумчиво сказала:
– А пока, значит, ничего интересного… Пойдемте снова на улицу? – неуверенно предложила она.
– Устроим снежную битву? Правда, уже скоро стемнеет… – заметил Скорпиус.
– Ой, зануда, – Альбус ткнул его локтем под бок, – а магия на на что?
– Ну, пошли, – рассмеявшись, отозвался Скорпиус, и Альбус, прищурившись, пригрозил:
– Мы тебя в снег закопаем, если станет скучно.
*
Скучно не стало, но от попыток захоронения друга под снежными завалами ребята не отказались.
Отплевываясь, Скорпиус стряхнул налипшее на куртку снежное месиво и взмахнул палочкой, собирая его в крупный комок. Ал, заметив это, шмыгнул за дерево с таким выражением лица, будто опаздывал на очень важную встречу. Скорпиус усмехнулся и пошел вперед, как вдруг что-то шмякнулось ему в спину, и из-под ног неожиданно выдернули землю. Моргнув, он понял, что снова валяется в сугробе, и его стремительно посыпает снегом сидящий рядом хохочущий Альбус. Скорпиус заворочался, выбираясь из глубокого ледяного кокона. Сел, собираясь вскочить и с воплем броситься на Альбуса, но тот неожиданно отвлекся от своего занятия и поднял голову, продолжая посмеиваться, и Скорпиус замер.
Альбус, с улыбкой на все лицо, сползшей на одно ухо шапкой, торчащими надо лбом и покрытыми белыми снежинками волосами, с неожиданно огромными глазами, в которых так и плясали чертенята, был… был совсем не таким, как обычно, а будто кем-то абсолютно другим…
Бесшабашным и безумно привлекательным мальчишкой.
Альбус перестал смеяться, и что-то было такое в его взгляде, говорившее: “Черт возьми, это круто. Этот мир прекрасен, я на самой его вершине, и я люблю его”. Эта безумная восторженная возвышенность заставила Скорпиуса буквально зависнуть, глядя ему в глаза, а Альбус, продолжая улыбаться, все так же сидел со снегом на руках, не замечая, что поза у него совершенно дурацкая, а перчатки вот-вот насквозь промокнут. В какой-то миг Скорпиусу почувствовал, что будет совершенно правильно податься вперед, опрокинуть Альбуса в снег и поцеловать его, провести языком по губам, заставляя их приоткрыться, прочертить рукой невесомую линию по раскрасневшимся щекам, стянуть эту дурацкую шапку набекрень и…
Хрустнула ветка, Скорпиус, вздрогнув, моргнул, – и бесконечно долгое, но в то же время безумно короткое наваждение рассеялось. Альбус потряс головой и бросил короткий взгляд на свои руки, словно недоумевая, почему это он вцепился в недавно слепленные снежки и ничего не делает с ними. Снова поднял голову, опять пристально посмотрел на Скорпиуса, но из его глаз уже исчезло то самое, неизвестное и совершенно редкое; а потому Скорпиус, передернув плечами, вытащил из-под снега ноги и неловко встал.
– М-м-м, все нормально? – настороженно спросила откуда-то сбоку Шарлотт, которая, видимо, и наступила на ту злосчастную ветку.
– Э… да, – Альбус стянул мокрые перчатки и начал методично стучать ими друг об друга – у Скорпиуса создалось впечатление, что друг предпочел бы и сам побиться головой – о дерево, например.
Шарлотт бросила на Скорпиуса внимательный взгляд и приподняла бровь, как бы спрашивая, не испортила ли она что-то, и тот только помотал головой. Наваждение пропало, момент был упущен, и, глядя на почувствовавшую себя неуютно подругу, Скорпиус подумал, что этот момент мог ему и показаться.
*
Они провозились, как дети, в снегу еще некоторое время, но, хоть никто и не чувствовали ни усталости, ни неловкости, было как-то… не так. Словно что-то изменилось от одного случайного шага Чарли и попавшей ей под ногу сухой ветки.
Когда Скорпиус, наконец, предложил пойти в дом, уже было темно, и парящие над расчищенной дорожкой волшебные огоньки лишь чуть-чуть освещали сад, бросая на сугробы растягивающиеся причудливые отблески.
– Возьмите сразу с собой палочки, чтобы не ходить за ними лишний раз.
Шарлотт вопросительно приподняла брови, но Скорпиус только махнул рукой, мол, увидите. Иногда ему казалось, что его рождественская идея – посидеть ночью на крыше – слегка дурацкая и сентиментальная, но он также понимал, что друзья, скорее всего, оценят: что Альбус, с его любовью к высоте, ветру, свободе, экстриму, что Чарли, любящая музыку на открытом воздухе и уютные посиделки в тесном кругу.
– Тогда пойдемте, гм, переоденемся, – Скорпиус взглянул на часы. Ну да, самое время, – и будем уже спускаться.
*
Когда в дверь постучали, и вошел Альбус, Скорпиус по-турецки сидел на кровати и выдавал Робби “инструкции” по поводу завтрашнего дня. Увидев друга, Скорпиус приподнял руку, договаривая, что они вернутся уже после обеда, и, отпустив домовика, спросил у выглядевшего грустным Альбуса:
– Что с тобой?
Ал уселся в кресло неподалеку кровати и, устало вздохнув, произнес:
– Мы с Чарли расстались.
Не зная, как реагировать на такое – запоздалое – откровение, Скорпиус промолчал.
– И… э… на самом деле так получилось, что это я ее бросил, а не она меня.
Скорпиус подумал – может, стоило сказать, что он знает, – но он решил не подставлять Шарлотт.
– Потому что решил, что девушки меня перестали привлекать. Или. Или и не начинали, – закончил свою обрывистую речь Альбус и принялся внимательно разглядывать свои колени.
Скорпиус молчал, пытаясь представить, как отреагировал бы, если бы не знал заранее. После того, что произошло… на самом деле, не произошло… сегодня в саду…
– Эм, ну, ты что-нибудь скажешь? – с надеждой проговорил Альбус, поняв, что ответа не дождется. Скорпиус открыл рот, не зная, как сформулировать то, что хотел бы сказать, и решил ответить как можно более правдиво:
– Только то, что я действительно понимаю, как ты себя сейчас чувствуешь. – Он фыркнул, вспомнив, как на четвертом курсе сам пытался поговорить с Альбусом на эту тему – успел тогда передумать раз двадцать. – Раскачался ты, похоже, быстрее, чем я тогда.
– И… это все?
Скорпиус приподнял брови:
– Сочувствовать в таком случае – не очень хорошо, а что-либо еще… – он запнулся. Может, Альбус ждал… чего-то вроде ответного признания? – А как ты вообще… ну, почему ты так решил?
Альбус поморщился, так, что у него забавно пошевелился нос, и брякнул:
– Я целовался с Лорканом.
Помолчав несколько мгновений, Скорпиус осторожно переспросил:
– Это который Скамандер, да?
Альбус кивнул и неуверенно добавил:
– И нас спалил Лис.
Скорпиуса передернуло. Лисандер, старший брат Лоркана, учился на седьмом курсе Гриффиндора и внешне представлял не меньшую опасность, чем качок Фред Уизли. К тому же, старший Скамандер дружил с Джеймсом и слегка недолюбливал Альбуса, который так и не наладил отношения с братом.
В голову пришла неожиданная мысль:
– Это он тебя так, что ли? Ну, глаз?.. – по лицу Альбуса, еще до его кивка, Скорпиус понял, что это так и было. – Но… у тебя же этот синяк появился уже после… – он прикусил язык. “Уже после того, как вы с Чарли расстались”, – чуть не ляпнул он, но Альбус, кажется, думал, что Скорпиусу об этом неизвестно.
Поттер, впрочем, не заметил его прокола и проговорил, смотря в пустоту:
– Я сказал Чарли, а потом пошел искать Лоркана… и наткнулся на Лиса.
“Искать Лоркана”? Это еще зачем?
– Ты бросил ее из-за одного поцелуя? – Скорпиус хмыкнул. – Ал, а ты не подумал, что… не знаю, тебя просто привлекают люди, вне зависимости от пола? То, что тебе могло понравиться целоваться со Скамандером… – он на мгновение представил себе это и почувствовал раздражение. Ну какой, к Салазару, Скамандер, зачем он Альбусу? – Это еще не значит, что девушки тебя больше не привлекают. И Чарли тебе нравилась…
Альбус снова уткнулся взглядом в колени.
– Просто-кроме-Чарли-мне-нравится-кое-кто-еще, – быстро пробормотал он и совсем уж тихо добавил: – Парень.
Скорпиус настороженно посмотрел на него, чувствуя, как к щекам приливает кровь.
Альбус имел в виду… его?
Это казалось слишком неправдоподобным, пусть и заставляло сердце пуститься в пляс. Он… он нравился Альбусу?
А может, у него, Скорпиуса, слишком большое самомнение – чуть что, сразу о себе думает?
Он почувствовал себя как на иголках. Ну, и что ему теперь делать?
– И кто? – аккуратно спросил он и тут же торопливо добавил: – Если не хочешь, можешь не говорить. Тьфу, чувствую себя прямо девчонкой-сплетницей.
Альбус изобразил подобие улыбки и почесал кончик носа.
– Да так… неважно, – буркнул он. Скорпиус выдохнул – кажется, слишком громко – и только после этого сообразил, что затаил дыхание.
– Неважно – это как с фингалом? – не удержался он. Альбус вяло кивнул и неожиданно произнес:
– Спасибо, Скорп.
– В смысле? – не понял тот.
– Спасибо, – зачем-то кивнул, повторив, Альбус. – Что не кроешь меня последними словами…
– Ты забыл, с кем ты говоришь, – хмыкнул Скорпиус.
– Ну, все равно, ты же мог. А ты и… ну… – кончики ушей у Альбуса покраснели. – Так что спасибо, и за то, что отреагировал спокойно, и что не принял на свой счет…
У Скорпиуса возникло ощущение, что его кто-то очень сильно хлопнул по спине – на миг перестало хватать воздуха. Не принял на свой счет, ага… совсем не принял. Ни капли. И даже не подумал, как хорошо стало бы, если бы Альбус заявил, что влюбился в него. И ни на секунду не представил, что разрешило бы все возможные конфузы.
Стало горько.
– Да без проблем, – ровно отозвался Скорпиус, натянуто улыбаясь. Альбус посмотрел на него… как-то очень растерянно, с видом подбитой собаки. – Что?
Тот покачал головой, отводя взгляд.
Чувствуя, что еще немного, и станет совсем неловко, Скорпиус поднялся на ноги и предложил пойти на ужин. Пока он стучал в дверь Чарли и оттуда кричали “Одну минуту!”, Альбус вдруг что-то вспомнил и начал суетиться в своей комнате, а затем снова вышел в коридор с маггловским плеером в руках:
– Это просила передать тебе Лили.
Скопиус приподнял брови, и Альбус добавил:
– Не на Рождество, а просто… музыку в подарок… в общем, она сказала отдать тебе, ты разберешься. – Скорпиус фыркнул, когда Альбус неуверенно покрутил плеер в руках. – И просила передать, что какие-то песни там персонально для тебя, – с намеком в голосе сказал он.
Скорпиус нахмурился – это еще что должно было означать?
Альбус пристально смотрел на него, но молчал.
Из своей комнаты вынырнула Чарли и неуверенно застыла на пороге, вглядываясь в их невеселые лица.
– Идем? – поспешно произнес Скорпиус, не дав ей время на то, чтобы что-то придумать.
По дороге в столовую она бросала косые взгляды на Альбуса и пыталась без слов спросить о чем-то у Скорпиуса, но тот уверенно делал вид, что не замечает этого.
– После ужина мы полезем на крышу, – сказал он, – проще всего будет наколдовать пледы и закутаться в них. У нас можно колдовать, да, – он насмешливо взглянул на сделавшего неприличный жест Альбуса. Ал, как совершеннолетний волшебник, использовать магию мог и дома, но там же жила и мелкая Лили, поэтому Поттеры предпочитали следовать правилам и контролировали всех детей вне зависимости от их возраста.
– Мы будем просто сидеть? – уточнила Шарлотт, поправляя волосы. Скорпиус фыркнул:
– Если говорить кратко, то – нет. Музыка, огонь, колдокамера, метлы, – короткий взгляд на мигом оживившегося Альбуса, – все это прилагается.
Набор прозвучал донельзя пафосным, но Чарли довольно заулыбалась, а Альбус мечтательно зажмурился, видимо, представляя, как будет накручивать круги над Малфой-мэнором.
Скорпиус подумал, что эти улыбки стоили долгого серьезного разговора, почти спора, с отцом по поводу безопасности ночных полетов зимой.
========== Глава №5 ==========
Все приведенные композиции рекомендуются к прослушиванию.
__________
Скорпиус глубоко вдохнул, наслаждаясь свежим воздухом, и запрокинул голову, вглядываясь в ночное небо. Крыша самого высокого крыла мэнора приподнималась над землей, конечно, далеко не так высоко, как башня Райвенкло, но даже отсюда звезды казались близкими – и в то же время далекими.
Скорпиус пробежал глазами по всему небосводу в поисках знакомых созвездий и только потом вспомнил, что находится на крыше не один. Он обернулся и выдавил виноватую улыбку, когда Альбус послал ему насмешливый взгляд.
– Извините, я задумался.
– Скорее, замечтался, – хмыкнула Шарлотт, смотря на разрезающие темноту сугробы на земле. Скорпиус взмахнул палочкой, и Чарли шарахнулась в сторону – прямо у нее под ногами вдруг зажегся волшебный фонарик, осветив стеклянную крышу и растения под ней. – Ух ты, цветник!
Скорпиус рассмеялся – таким удивленным был ее голос, – но, почувствовав на себе тяжелый взгляд, посмотрел на Альбуса и перестал улыбаться. Ал мрачно хмурился, разглядывая его, и Скорпиус насторожился.
– Все в порядке?
– А? – Альбус тряхнул головой. – А, да, это я так…
Пожав плечами, Скорпиус вытащил из кармана плеер Лили – она, к счастью, уже рассказывала, как он действует, – и стал листать список песен, которые она закачала. Их оказалось не так уж много, часть Скорпиус знал, причем все они ему очень нравились, и еще несколько узнал по исполнителям.
– А где обещанные метлы? – спросил Альбус, и Скорпиус, фыркнув, указал ему на небольшой люк в той части крыши, где вместо стекла был непрозрачный материал. Альбус засветил люмос на палочке, открыл люк и пришел в ужас.
– Кто так хранит метлы? – судя по его виду, он был готов схватиться за голову, но Скорпиус, усмехнувшись, произнес:
– Вообще-то там наложено заклинание. Мой отец, к твоему сведению, был ловцом школьной команды, уж он-то знает, что с метлами делать, и в сырости их хранить не станет.
Альбус, уже вытащив одну метлу, поднял голову и спросил:
– А вы что, летать не собираетесь?
Скорпиус, изобразив смертельный испуг, помотал головой, а Шарлотт скептически осмотрела метлу, взглянула на сугробы и сказала:
– Лучше я тут посижу.
– Эх вы, – фыркнул Альбус, и Чарли мгновенно процедила:
– Что-то не так? Уж не думаешь ли ты, что я боюсь?
Альбус только отмахнулся и посмотрел на Скорпиуса:
– Мне ведь правда… можно полетать?
– Разумеется, – кивнул тот, – я специально спросил у отца.
Он не стал упоминать, что это больше было похоже на спор, долгий и неприятный – Скорпиус терпеть не мог ругаться с родителями, но ради Альбуса… в смысле, ради веселой рождественской ночи мог и поскандалить.
– Ты еще что-то говорил про музыку, – Шарлотт, покрутив головой, расстелила покрывало и уселась на него по-турецки, посильнее закутываясь в свой огромный плед. Скорпиус кивнул на небольшой шар, лежащий возле люка:
– Я сохранил несколько песен, и тут еще плеер от Лили.
– От Лили? – переспросила Шарлотт.
– Я попросил ее сбросить нам хорошей музыки, – отозвался Альбус, рассматривая выбранную метлу. – Давай, включай!
Скорпиус хмыкнул, вытащил палочку и ткнул в шар. Тот тут же отозвался негромкой журчащей мелодией. Скорпиус захихикал, увидев ошарашенное лицо Шарлотт, и пояснил:
– Это мне Ал на прошлое Рождество подарил.
– Изобретение дядюшки Джорджа, – добавил Альбус и попросил: – А что-нибудь поживее есть?
Скорпиус взмахнул палочкой, и через несколько песен Альбус остановил его, довольно бросив:
– Вот эта, – и оттолкнулся, свалившись вниз вместе с метлой.
Шарлотт испуганно уставилась на край крыши и вытянула шею, но тут Альбус взлетел вверх и радостно засмеялся:
– Скорп, ты чудо! Прекрасная была идея!
Скорпиус поймал себя на мысли, что щелкает пальцами в такт мелодии, и хмыкнул, когда шар запел.
Дружище, ты мальчик, но так сильно шумишь,
Играя на улице. Однажды ты вырастешь и превратишься в мужчину. (1)
Шарлотт с хмурым лицом прислушивалась к тексту, но потом переключила все свое внимание на Альбуса. Скорпиус посмотрел в небо и вздрогнул – Поттер на огромной скорости несся к земле, и выровнял метлу лишь в самое последнее мгновение.
– Ал, давай ты не будешь пытаться свернуть себе шею? – попросил Скорпиус, не слишком, впрочем, надеясь, что друг прислушается к нему. Для Альбуса полеты были свободой, тем, чему он хотел посвятить свою жизнь, и удержать его было довольно сложно.
Краем глаза Скорпиус заметил, что Шарлотт разглядывает шар и пытается заколдовать его, и покачал головой:
– Не получится, он персональный, реагирует только на мои приказы, – он бросил довольную улыбку в сторону ныряющего в воздухе Альбуса. – Благодаря вот этому оболтусу.
– Я все слышу! – прокричал “оболтус”, поднимаясь вверх. Скорпиус закатил глаза и сел рядом с Шарлотт, когда та поманила его пальцем.
– Да? – произнес он, опасливо косясь на ее любопытное лицо. Понизив голос, Шарлотт спросила:
– О чем вы говорили? – и фыркнула в ответ на слегка удивленное лицо Скорпиуса. – Говорили, говорили, не придуривайся. Перед тем, как мы пошли ужинать.
– Ну… он сказал, что вы расстались.
– Не прошло и года… – Она закусила губу: – Скорп, надеюсь, я тут не мешаю?
Скорпиус укоризненно взглянул на нее, но не успел ничего ответить.
– Нечего на меня так смотреть. Я прекрасно понимаю, что ты бы предпочел, чтобы меня тут не было, вы с ним ведь…
– Глупости, Чарли, – мрачно отозвался Скорпиус. – Он сказал, что ему кто-то нравится, и отказался говорить кто.
Шарлотт оживилась:
– Может…
– Нет, – перебил Скорпиус, уже жалея, что заговорил об этом. – И давай сменим тему, ладно?
Шарлотт поджала губы, помолчала и спросила:
– А что там у Лили в сборнике?
Скорпиус потянулся к плееру и задумчиво произнес:
– Знаешь, по словам Ала, несколько песен Лили записала специально для меня, и меня это… напрягает.
– В смысле?
Скорпиус открыл список песен и прокрутил его.
– Она знает многое из того, что мне нравится, но тут есть и незнакомые мне песни, – он бросил взгляд в сторону Альбуса. – Большая часть из них так или иначе – о любви.
Шарлотт заинтересованно заглянула ему через плечо.
– Но Альбус сказал, что это он попросил записать песни, – заметила она. Скорпиус поднял голову и замер так на мгновение, но потом вздохнул.
– Вряд ли это как от Альбуса. Хотя с Лили могло статься так “пошутить”…
– Над чем Лили пошутила?
Подняв голову, Скорпиус обнаружил, что Альбус снова спустился на крышу и стоит возле них.
– По поводу песен, – уклончиво ответила Шарлотт. Альбус хмыкнул:
– Лили не шутит с музыкой, – он закатил глаза. – Она хотела бы стать певицей и выступать на сцене… вот что-то вроде этого она бы и спела, – Альбус кивнул на шар. Скорпиус прислушался:
Прозвали меня Дикой Розой,
А звали – Элайза Дэй.
Почему, уже спрашивать поздно… (2)
Шарлотт неуверенно произнесла:
– Лили подошло бы что-то веселое и задорное. Скорп, переключи, а? – она поежилась. – Я знаю эту песню и… она вызывает у меня не самые хорошие воспоминания.
Скорпиус запоздало вспомнил, что в прошлом году умерла от какой-то болезни старшая сестра Чарли, Элизабет, и был готов постучать себя по голове – и почему только не подумал об этом вовремя?
Он включил плеер и увеличил громкость до максимальной. Динамик в устройстве был, видимо, не очень сильным, и Альбус подошел ближе и сел рядом. Мелодия нарастала, и Шарлотт прервала молчание одновременно с голосом певца:
– Лили всерьез собирается заняться пением?
– Во всяком случае, очень хотела бы. Она… неплохо поет, по-моему. Да, Скорп?
Скорпиус кивнул:
– Ага… И она ведь часто распевается по утрам, – Альбус косо посмотрел на него, и Скорпиус хмыкнул: – Я специально спрашивал у нее, Ал, нечего смотреть так, будто хочешь обвинить меня во всех грехах человеческих.
– Я и не хочу, – буркнул Альбус, опуская голову и утыкая взгляд в плеер на покрывале.
– Так вот, она распевается по утрам, читает какие-то книги и журналы с советами… в общем, серьезно взялась за это дело.
Альбус снова хмуро взглянул на него, и Скорпиус фыркнул:
– Мерлин, Ал. Мне было интересно, вот я и спросил, в чем проблема?
– Мне она не рассказывала об этом.
– Так ты и не спрашивал, – заметил Скорпиус. – Это про меня или Чарли ты можешь просто понять что-то такое, потому что подолгу видишь нас каждый день, да и провел с нами все то время, пока формировались вкусы и прочие предпочтения, – не удержавшись, он сделал ударение на последнем слове, и Альбус, фыркнув, ткнул его в бок.
– Хотел бы я с такой легкостью узнавать у людей об их мечтах, – брякнул он, и Скорпиус удивленно посмотрел на него. Из них двоих именно Альбус абсолютно свободно общался с ребятами, да и со взрослыми говорил на равных, и со всеми вел себя так, будто они – его давние знакомые. Скорпиус так не мог, и потому слышать что-то подобное от Альбуса было странно.
В повисшей тишине ясно прозвучал последний бодрый припев, чуть надрывающимся голосом, и Скорпиус закусил губу, отводя взгляд.
Я всё, что ты хочешь,
Я всё, что тебе нужно,
Я всё, что в тебе,
Что бы ты желал иметь.
Я говорю правильные вещи
Точно в нужное время,
Но я для тебя ничего не значу,
И я не знаю почему. (3)
Это было… настолько про Ала – про них с Алом – что всякие слова для поддержания беседы у Скорпиуса пропали.
Он, конечно, был для Альбуса другом, лучшим другом, но… этого ему не хватало, хотелось значить больше, чем все остальные, чувствовать себя особенным, выделяемым среди всех, ценящимся как что-то редкое и единственно свое…
Мелодия наконец-то сменилась – но, услышав, что заиграло дальше, Скорпиус всерьез задумался над тем, чтo таким образом хотела сказать Лили:
Ты не способен на невозможное;
Ты не способен спеть песню, что спеть нельзя…
Ты не знаешь, что ответить на это? – Не волнуйся, скоро ты поймешь правила игры:
Ведь это так просто!.. (4)
Он подавил желание нервно рассмеяться, выключил плеер и коротко взмахнул палочкой, включая свой музыкальный шар. Оттуда полилась энергичная песня об известности и яркой жизни, и Скорпиус с облегчением выдохнул.
