Текст книги "Отступники (СИ)"
Автор книги: Schell
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)
Она хотела, чтобы это продлилось вечно.
Принцесса свернула к родительским покоям. Она хотела разбудить маму, поговорить с ней, как в былые времена. Сейчас она слишком занята политическими делами. Говорят, что кто-то снова видел ящеролюдов вблизи города, последний раз был лет семь назад?
Когда она подходила к царским покоям, то остановилась, она заметила свет в кабинете отца, дверь была приоткрыта и Принцесса, оправдав себя тем, что никто не узнает…
– сполнится четырнадцать лет, она станет совершеннолетней, – знакомый Эвелин голос принадлежал старому колдуну Сильджертольду, – Придёт пора платить.
Принцесса заглянула в дверной проём, её отец, Король Аарогуст фон Краун, он выглядел сейчас так измученно, он нервно тёр переносицу и что-то бормотал про себя.
– Но почему четыре сотни? – обеспокоено спрашивал он, – Неужели красная нить настолько… Запретная?
– Это вмешательство в судьбу, – прохрипел колдун, – Любое такое вмешательство просит большую цену.
– Я-я… Понимаю, – Аарогуст положил руки на стол, – К четырнадцатому году я выполню это, но, как же… Как плата засчитывается? Как твоё заклинание поглотит душу?
Тут Сильджертольд склонил голову, Эвелин недоумевающе смотрела на своего учителя. Тот сел на колени и, кажется, плакал.
– Простите меня, Ваше Величество, простите, – в слезах молил он, – Принцесса должна быть рядом с «платой», чтобы поглотить её.
Часть 2.1
Часть 2.1
Замок. Королевские покои
В этой длинной комнате висели картины, описывающие сражения прошлых лет, такие как «Осада на остров Сапфир» или «Освобождение острова Золота». Король Аарогуст вспоминал те времена с улыбкой, ведь… Тогда он познакомился с любовью всей своей жизни – Элеонорой. Она была военным стратегом, даже в бою показывала себя с лучшей стороны. А после она стала королевой, Его королевой.
На стенах висели мечи и щиты, повидавшие не один бой, трофеи с Королевской охоты. Сверкающие доспехи из прочного материала, зачарованного чародеями Аметиста, – броня Аарогуста фон Крауна. А рядом красовалась изящные золотые доспехи Её Величества – Элеоноры фон Краун.
В конце комнаты стояла широкая кровать с занавесками. На ней отдыхали Его и Её Величества. Пусть днём они и строгие, рассудительные и прагматичные повелители огромного королевства, но под вечер, ночью, они становятся самыми обычными людьми, не имеющими никаких обязанностей – так им нравится думать.
– Слышал, что у Иосифа родилась дочка, – потянулся в постели Аарогуст.
Элеонора, находящаяся в полулежащем состоянии и читающая толстую книгу про запретную любовь простолюдинки и короля, отложила чтиво и повернулась к мужу, усмехнувшись:
– Видимо, патриархальному правлению Рубина придёт конец.
– Хвала богам, что у них не будет повода свататься с нашей Эвелин, – вздохнул он.
Королева лишь посмеялась, вспоминая, как Аарогуст нервничал из-за рождения дочери, считал, что… Не сможет воспитать ребенка после произошедшего. Но сейчас он показывает себя ответственным родителем, отцом, заботящимся о дочери. В эти времена ничего особенного, если принцесса выйдет замуж за какого-нибудь принца, но, словно услышав желания Аарогуста и Элеоноры, у короля Рубина, – Иосифа де Рада, родилась вот уже третья дочь, а про Изумруд и речи не может быть – отношения между Аметистом и Изумрудом с древних времен… Очень шаткие.
– Ты справился, Густ, – улыбнулась Элеонора.
– Я король, если ты забыла, – надулся он.
– Только не со мной наедине, – лишь посмеялась женщина.
Часть 3
Часть 3
349 год после Распада
– Тёмное отродье! – камень попал Абелю прямо в щёку, оставляя на ней ровную линию из крови, – Катись отсюда!
Абель тихо плакал свернувшись в клубок, пока дети Вериго и те, кто за ними всецело следует, кидали в него камни. Булыжники, ржавые наконечники от стрел. И хотя не все поддерживали идею избивать Абеля до крови, стоило Джозефу Вериго строго взглянуть на них, как все тут же начинали «веселье».
– Остановись! – говорила сестра Вериго, кажется, она плакала.
Но старший сын Вериго, Джозеф Вериго, лишь посмеялся и, замахнувшись, ударил свою сестру булыжником. Та, обмякнув, упала на землю, а дети и подростки отошли от неё, кто-то с криком, кто-то скривившись, а кто-то и вовсе убежав молча домой.
Когда Джим попытался с ним поговорить, то тот молча выбил челюсть брату Джиму. Теперь между их семьями ещё большая пропасть.
– Ты не заслуживаешь Сестры Габриэль! – говорил Джозеф про мать Абеля.
Абель всегда молча принимал всё, что они делают. Пусть он и был импульсивным, всегда хотел дать сдачи, встать и надрать зад своим обидчикам, но… Он лишь плакал, когда ему было больно, и молча принимал всё.
Но когда он поднял голову и увидел летящего Джима, и то, как кулак его старшего брата соприкасается с грязным лицом Джозефа Вериго, как тот недоумевающе смотрит, чувствуя, что из его носа хлещет кровь, то Абель радовался искренне, от всей души.
– Ах-ха-ха, две никчемности тут! – говорил Вериго.
Джим и Джозеф были почти одного возраста, с погрешность в год – старше был Вериго. Но их сила различалась. Джим не силён в рукопашном бою, но очень умел во владении одноручным мечем. С другой стороны, Джозеф, он очень хорош в кулачном бою, но полный ноль в бою на мечах, что довольно странно при отце-мечнике.
Абель, когда попытался встать с колен, то понял, что в этот раз урон был гораздо больше, и боль заставила его согнуться, полностью распластавшись по земле.
Джим, видя эту картину: младший брат, весь в порезах и пятнах, что в будущем станут страшными и большими синяками, толпа детей с камнями в руках, – разозлился не на шутку. Костяшки на его левой руке болели от того удара. Он сжал правую руку, в которой была палка какого-то дерева, которое при проверке на прочность показало себя лучше всех остальных.
– Готовь свой зад, дружище, – бросился в атаку Джим.
Джозеф правда не ожидал, что такой слабак, как Джим Бинтермо, решится на такой рисковый шаг – избить сына капитана стражи. Он не ожидал такого, и не успел нормально уклониться. Джим целился в его левый бок и Джозеф встал в защитную стойку, получив урон в виде пары синяков, но тогда и перенял инициативу.
Вериго держал руки на кулаки на уровне лица, он бросился вперёд, перенося свой вес вперёд и собираясь вмазать жалкому, как он думал, слабаку.
Он не ожидал, что Джим с легкостью увернется от такого удара и контратакует кулаком в солнечное сплетение. Джозеф еле держался на ногах, когда его оппонент обхватил его голову и ударил об своё колено, окончательно выведя старшего Вериго из игры.
Джим бросил взгляд на толпу детей, и те рванули прочь, побросав кучи камней. Тогда он подскочил к своему младшему брату. Он достал из-за пазухи серебряный крестик и начал читать заклинание. Впервые в своей жизни. Но раны, вместо того, чтобы затягиваться, начали лишь более сильно кровоточить.
– Нет-нет-нет! – проговорил Джим.
Он подумал, что прочитал что-то не так. Тогда он бросил свои потуги, обхватил Абеля и понёс его к матери. Мчался по тропинкам, игнорируя все вопросы крестьян, ровесников и даже старосту, что пригрозил сообщить матери о неподобающем поведении.
Джим ворвался в церковь во время песнопения его матери, и показал на брата лежащего на его спине. Та лишь попросила отнести его домой и положить в подсобку, сказала, мол, там нужная аура и что обычные заклинания света Абелю не помогают.
И только когда он отнёс его в тёмную подсобку, где обнаружил лежачее место, то обнаружил, как будто бы тьма сконцентрировалась на ранах его младшего брата. Он наблюдал как раны затягивались с тихим шипением.
Когда Джим вернулся к своей матери, то у него было достаточно вопросов, ни на один из которых у неё не было ответов.
– Неужели… Свет отвергает его? – спрашивал он, – Людям свойственен Свет, неужтоему так не повезло?
Габриэль рассмеялась, кладя руку на плечо сына, что уже давно стал выше своей матери.
– О нет, ему повезло гораздо больше, чем нам в отношениях со Светом, – ответила она, уходя и оставляя Джима недоумевать.
В замке
«Дорогой дневник, отец с каждым днём всё мрачнее, он больше не приходит поздравлять меня с днём рождения, слуги шепчутся, что он хочет от меня избавиться!
Сильджертольд говорит, чтобы я не паниковала и мой папа наоборот, помогает мне, только скрытно, и говорит, что так продолжится вплоть до моего четырнадцатилетия.
А ещё! Ещё! Сильдж наконец-то научил меня заклинаниям ветра! Он говорит, что когда я повзрослею, то это поможет мне, к примеру, в развлечениях. Когда он это сказал, то дуновением ветра задрал юбку горничной. Ха-ха, он такой смешной!
Сердце с каждым годом колотится всё чаще, сначала это было раз в месяц, а теперь по несколько раз на неделе! Когда я спрашиваю придворных магов, то те размахивают руками, говорят, что мана бушует в теле, а когда спросила Сильджертольда, то тот лишь рассмеялся, и сказал что-то вроде: «Ах, молодость!» – Эвелин закрыла дневник.
Перед каждым дневным сном она всегда перечитывает старые записи. Вот-вот ей исполнится двенадцать, а она всё также надеется, что Аарогуст, её отец, зайдёт, поздравит, поцелует свою дочурку. Но он лишь отдаляется и отдаляется от неё, всё чаще и чаще запираясь в своём кабинете.
В тот день Эвелин впервые услышала зов. Она лежала на кровати, грезила о будущем, как вдруг её сердце вновь застучало. Но не как обычно, делясь радостью и любовью ко всему окружающему. В этот раз оно просило о помощи, плакало от боли. И Принцессе Эвелин стало нескончаемо грустно.
Принцесса научилась выходу из тела, получила проход в астрал в очень раннем возрасте. Сильджертольд долго предлагал начать обучение, рассчитывая, что Эвелин обучится этому лишь за несколько лет, но не ожидал результата в пару недель.
– Принцесса! – повысила тон слуга, – Не отвлекайтесь…
– К-конечно, – робко ответила Эвелин.
Этот слуга отвечал за обучение истории юной Принцессы. Он был немного нервным и когда Эвелин начинала витать в облаках, мог повысить голос, о чём позже всегда жалел, получая нагоняя от Сильджертольда.
– Та-ак, – он начал листать записи Эвелин, – Кажется, мы так и не прошли историю королевства… Кхм, первый король – ваш много-раз-прадедушка был первым магом на этой планете, считается, что именно он зародил понятие «магия» и что его кровь сейчас течёт во всех магах планеты… Он был странником, изначально прибывший из Иноземья, открыв огромную землю, наш материк, поселенцы, прибывшие вместе с ним, начали колонизацию. Так и образовалось ныне существующее королевство Аметиста.
Сухой рассказ слуги никак не помог девочке. Казалось, что она прочитала слишком сжатый пересказ.
Был вечер, она сидела на своей кровати, за окном была ночь. Она ещё не столь умела и ей нужна медитация для открытия прохода. Её сердце вновь затрепетало, мгновенно выкинув Эвелин из тела. Мир потерял свои краски и лишь от тела Принцессы исходил слепящий глаза свет, как говорил ей Сильджертольд, то это потому что в ней концентрация церковной маны.
Эвелин училась левитировать и некоторое время находилась в прострации, она вышла за пределы своей комнаты, и даже порхала перед глазами, теперь она была точно уверена, что её никто не видит и она вернулась к своему телу.
Красная нить, что была завязана на её торсе, она вела куда-то на Запад, но там была и вторая нить, более тонкая и незаметная, чёрная линия, она была менее натянута, а значит гораздо ближе. Она тянулась на Юг.
Тёмная линия гораздо более сильнее привлекала Эвелин, и та тихонько коснулась её. И в тот же миг душа Принцессы вернулась в своё тело, – время закончилось.
– Абель… – прошептало что-то над головой Принцессы.
И с того дня её будто бы подменили, всё время задумчивая, витает в облаках, не обучается, а её дневник всё чаще и чаще пополняется рисунками таинственного мальчика, что она стала видеть во снах. Все они подписаны именем «Абель».
– Ах, молодость! – воскликнул Сильджертольд кушая еду с ложечки, которой его кормит кухарка.
На следующий день он запретил ей пользоваться Астралом, а на всякий случай связал это умение заклинанием.
В деревне
Они находились на берегу какого-то озера, над водой стоял утренний туман, а трава, на которой сидел Абель, прислонившись к большому валуну и рассматривая свои шрамы, была влажной от росы. Джим, изредка поглядывая на младшего брата, стоял по щиколотки в воде, иногда брал камни кидал, как можно дальше. Он в последний раз кинул булыжник, сделав бултых и пустив большие круги на воде.
Джим подошёл к Абелю и плюхнулся рядом с ним, приобнял недоумевающего брата, а после ткнул в руку, на котором у Абеля был большой, во всё предплечье, синяк. Тот, шипя, отодвинулся от Джима.
– Эх-х, знаешь, – Джим положил руки за голову, – Джозеф раньше не был таким, мы с ним даже дружили, просто… Капитан Вериго всерьёз взялся за его обучение: магия, оружие, и самое главное – дисциплина.
Абель отвернулся, не желая вспоминать про своего врага, сказал, что было бы неплохо, если Вериго просто исчезнет, словно его никогда и не существовало.
– Понимаешь, братец, – старший брат пододвинулся к Абелю, – Ты должен быть сильным, ты должен улыбаться даже в самых грустных ситуациях… Иначе такие, как Джозеф Вериго сломают тебя и даже не заметят. Но ты не забывай, что ты сын Габриэль Бинтермо, брат великого Джима Бинтермо и то, что ты Абель Бинтермо! Мы не причиним вред без серьёзной на то причины, ты же знаешь…
Со стороны послышался смех, это был кузнец Брэдли, он иногда сидит с ними, или даёт подработку за пару медяков, а ещё, именно он показал братьям это место, сказал, что здесь можно подумать о жизни и отдохнуть. В его руках, как обычно был кувшин, и наполнен он был явно не водой.
– Вы оба в мать, – продолжал смеяться он.
Он прогулочным шагом шёл к Абелю и Джиму, на поясе висел мешочек с монетами. Видимо он продал стрелы, наконечники к которым сделал Джим.
– Л-о-ови, – Брэдли кинул ранее упомянутый мешочек, но Джим его не поймал, пришлось брать с земли, отчего кузнец притопнул ногой и продолжил, – Да вы оба неуклюжие, как матка Шелка во времена откладывания яиц, ну, точь, в точь!
Джим засмеялся, похоже, что он вспомнил тот случай с гнездом Шелков. Когда старший брат Абеля обернулся вытирая слёзы от смеха, то заметил обеспокоенного младшего брата с покрасневшими ушами.
– Что-то случилось? – спросил Джим.
Таинственный образ появился в голове с учащенным стуком в сердце двенадцатилетнего Абеля: изящная девочка с серыми волосами и фиолетовыми, словно драгоценный камень, глазами. Она стояла на розовой кровати и крепко обнимала такого же цвета подушку в руках.
– Эвелин… – прошептал тот.
Часть 4
Ч асть 4
351 год после Распада
Юная девушка шла по коридору, витая в мыслях, она не заметила женщину, которая окликнула её и в итоге, – столкнулась с нею.
– Ох-х, прошу прощения, – Принцесса подняла подол своего платья и склонила голову
– Что вы, – поклонилась пожилая женщина, что служила непосредственно отцу Эвелин, – Кхм, Принцесса, меня попросили сообщить вам, что через два месяца вы с Королём Аарогустом едете на обход деревень.
– Да?! – воскликнула она, – Прямо на мой день рождения!
Принцесса искренне обрадовалась, когда отец, что долгое время игнорировал свою родную дочь, решил восстановить с нею связь. Она долго гадала, почему же отец это делает, что за плата о которой он говорил с колдуном. В её юной голове было так много вопросов, но ни одного ответа.
Когда Эвелин завернула к своей комнате, то открывала её предельно осторожно. Пару лет назад она сказала, что должна стать более самостоятельной и будет убирать свою комнату сама. Многие одобрили это, но на самом деле, не могла же Принцесса сказать, что вся её комната обклеена рисунками таинственного мальчика.
– Ох-х, Абель… – грезила Эвелин и параллельно подготавливалась к прогулке с отцом, кхм, точнее к деловой поездке.
Южная деревня
Абель часто брал дневник своего брата и смотрел на его рисунки, Джим этого не показывает, но ему очень нравится художества, как-то раз, когда Брэдли напоил старшего брата Абеля, то тот долго рассказывал о знаменитых художниках и грезил о том, как переедет в столицу и станет знаменитым, таким же, как и его кумиры.
– Может ли он?.. – Абель думал попросить своего брата нарисовать незнакомку, которая недавно поселилась в его снах.
Но он отмахнулся от таких мыслей, он не хотел делиться об этом с братом, иначе тот точно будет смеяться.
– Абель! – послышался крик с улицы.
Парень подошёл к окну, там стояли брат и сестра Вериго, Абель понимал, что это не к добру. Он не хотел спускаться, надеялся, что Джим снова придёт и спугнёт Джозефа, и такое было уже не единожды, но когда в последний раз они дрались, то Вериго сломал правую руку Джима. Абель всё ещё чувствует себя виноватым за это.
Он взял серебряный крестик Джима в левую руку, надеялся, что в нужный момент сможет использовать магию, чтобы сбежать. Он надеялся даже на обычный ослепляющий свет.
– Эй, а может н-не надо? – невинно говорила сестра Джозефа – Клара.
– Я же говорил, что он выйдет, – смеялся Джозеф, – Так вот, чубрик, зови своего дебильного брата, я ему ещё не отплатил за то унижение.
Джим восстановился лишь пару недель назад, ещё одна драка лишь усугубит всё. И Абель знал это, он понимал, что ему нельзя звать его. Он посильнее сжал серебряный крестик, который, кажется, впился ему в ладонь.
Джозефу уже было за двадцать лет, как и Джиму, но его умения в магии более слабы, хотя он по-прежнему силён среди его ровесников. Клара же, которой лишь недавно исполнилось семнадцать, была в магии лучше, чем её брат, и именно она была самой сильный среди нашего поколения. Но она была и гораздо добрее, она напоминала чем-то Джима – старалась помогать детям, иногда защищала их от своего старшего брата. И Абель надеялся, что Клара примет сторону Абеля и не даст ему уйти.
Он шептал заклинание, банальное, которое знал даже ребёнок. Но он не работало, наоборот, было ощущение, что его сердце сдавливает чья-то рука. Абель закашлял кровью
Клара с сочувствием посмотрела на Абеля, потом на Джозефа, что-то шепнула ему, и тот толкнул её на землю, крикнув:
– Стой на стрёме, дура!
Абель поднял голову, он смотрел на Вериго взглядом полным ненависти. Но на лице Джозефа читалось лишь презрение, будто бы он считал Абеля последним мусором.
Он достал из-за пазухи золотой крест.
– Слушок пошёл, что ты человек, которому Свет причиняет боль, ха-а, – самодовольно улыбался он, – Сейчас проверим, ублюдок маленький.
Абель думал, что если Джозеф отыграется на нём, то забудет про Джима. Именно поэтому не воспрепятствовал и продолжал лежать на земле, изредка харкая кровью.
Вериго читал какое-то заклинание о котором Абель даже не слышал. Он просто лежал, продолжая чувствовать душевную боль, будто бы Свет и правда отвергал его.
– Прости, прости, прости, Джим, – шептал он в очередной давясь.
– Меня сейчас стошнит, – сказала Клара, отвернувшись от происходящего и сказав напоследок, – Прости, Абель…
Слепящий свет начал испускаться от рук Джозефа, он медленно заполнял всё перед собой. Когда Абель взглянул на него, то ощутил, будто бы коснулся огня. Жжение изнутри.
– Он бежит, Джим бежит! – крикнула Клара прячась за стену.
Но Джозеф уже не слышал, ему нравилось злоупотреблять силой и ощущать превосходство над другими.
А Абель чувствовал, что вот-вот он превратится в угли, он кричал, словно его сжигали заживо, хотя магический свет даже не прикоснулся к нему.
И в какой-то момент какая-то граница в разуме Абеля стёрлась. Щеколда на двери в его голове сломалась, дестабилизировав потоки маны в его теле. Синяя с фиолетовыми частицами мана, начала меняться в цвете. Чернеть, будто бы тьма смогла получить контроль над тем, что и так ей принадлежит.
На улице было уже за полдень, Солнце начинало садиться и тень, исходившая от высокой церкви, медленно расширялась, именно поэтому Джозеф поздно заметил, когда тень почернела, став мглой и приняла щупальцеобразный вид.
Первой завизжала Клара, когда почувствовала что-то странное в районе ног. У неё их не было. Тёмная, беспроглядная мгла поглощала всё чего коснётся. И первый она выбрала Клару.
Щупальце оторвалось от земли нагло бросившись на беззащитную девушку, она вновь завизжала, когда «нечто» проткнуло её. Но в момент падения бездыханного тела – она молчала.
– Т-ты, отрод-дье тьмы… – Джозеф что-то говорил, пока его не стошнило.
И вскоре тьма переключилась на него. Щупальце сделало подсечку, и падающий Джозеф Вериго во тьму… Больше не вернулся. Будто бы упал в пропасть он бездонную.
Абель не смотрел, он лишь плакал и кричал. Никто не шёл на крики, хотя явно их слышал. Жители шептались, что какой-то тёмное отродье прорвалось в деревню, но никто не шёл на помощь.
И первым во двор церкви ворвался Джим, видя перед собой, как его младший брат лежит в тёмной массе, окруженный чёрными щупальцами, как прямо перед Абелем лежит безногая девушка с дырой в груди.
Джим почувствовал шок, потом рвотный рефлекс, и когда он хотел сорваться и бежать прочь, то услышал сдавленный плач. Его маленький брат лежал посреди тьмы и трупов, он лежал и плакал, изредка кашляя кровью.
И тогда старший брат поверил в Абеля, он достал крест, который совсем недавно их мама подарила Джиму на двадцатилетие, и читал заклинание против Тьмы. Он очищал всё, но ровно управлял светом, чтобы не затронуть брата.
Щупальце легко исчезло, лишь набросившись на Джима. Он осторожно обошёл труп Клары и присел рядом с нею, извинился и простился навсегда, закрывая её шокированные глаза.
Когда от тьмы ничего не осталось и тень от церкви приняла свой вид, то Джим бросил крестик на землю и подскочил своего брата. Кажется, он сам начал плакать, но обнимал и гладил по волосам Абеля.
– Всё, всё будет хорошо, – говорил Джим, – Мы со всем справимся!
Вскоре, через пару часов, под покровом ночи они закопали труп Клары Вериго в лесу около ягодного куста.
Абель не разговаривал несколько недель, Габриэль волновалась, что он заболел и что его нужно отвести к доктору. Джим всегда отговаривал её.
А о пропаже детей Вериго ещё долго говорили в деревне, все рассказывали о тех криках, что слышали в тот день. Капитан Терр Вериго начал прочесывать леса, выискивая ту тварь, что сожрала его горячо любимых детей, а их мать, мисс Вериго испытала огромный шок, впав в коматозное состояние.
Абель и Джим никогда не говорят о том случае, тем более… На носу была зима – нужно было делать запасы, да и готовиться к Новому году…
Четыре месяца спустя
352 год после Распада
– Вот обещанные деньги, хорошо постарались. – сдавленно говорил капитан стражи и уходил, при это передавая немаленький мешочек, – Будем знать к кому обращаться.
Капитан Вериго хлопнул дверью и в кузнице остались мы втроём. Брэдли, сидел на деревянном ящике и как обычно попивал грога из кувшина.
– Чёрт, он всё ещё не отошёл, – сказал кузнец, видимо унюхав запах алкоголя от капитана стражи.
Он высыпал на рядом стоящий стол содержимое мешочка. Тридцать пять серых монеток с рисунком короны на обеих сторонах – валюта всех королевств, что зовут просто «корона̀м». Но также существует и монеты, что поменьше в диаметре, – «па̀рва». И десять парва равны одной коронам.
– Ну, всё, скоро приедут эти аристократишки с Королём, проверять всё ли у нас законно, – он явно был против, но не показывал этого.
Это была правда плохая новость, по приезду Короля несовершеннолетних прячут, дабы их не забрали на службу, или чего похуже. Если заметят, что твой пасынок нарушает закон, то есть с совершеннолетия не явился в город, чтобы начать служить, то пиши-пропал.
– Ну, всё, бегите домой, – икнул Брэдли, вновь хлопая по голове Абеля, – Сестра Габриэль покажет вам путь, там должны быть дети из других деревень, может друзей заведёте.
Он посмеялся и выгнал братьев из своего дома. Когда Джим и Абель шли по улицам деревни, то заметили панику взрослых, они собирали рюкзаки своим детям, проверяли их внешний вид и целовали, пряча за картиной Короля Аарогуста. Будто бы в последний путь их отправляли.
Когда они завернули к своему дому, то их тут же встретила Габриэль, она держала в руках два рюкзака, которые были чем-то забиты. Она вновь пересказывала правила, будто бы оставляла их одних.
– Джим, Абель, за картину! – велела их мать.
– Так точно! – отрапортовал Джим.
– Вот если не спрячешься, так и будешь делать! – она видимо хотела пошутить, но братья уже скрылись за картиной не услышав её слов, и не увидев, как Габриэль
Во всех домах есть такие картины, над камином, по дресс-коду. Староста деревни как-то велел за картиной проделать ходы, которые ведут в шахту под нашей деревней, и теперь, во время визита Короля, на поверхности остаются лишь добровольцы. Странно. Как ещё ничего не заподозрили?
– Едет! – раздался грубый мужской голос, и это было последнее что услышал Абель, перед тем, как задвигал ещё одну плиту в тайный ход.
Они ползли по каменному пути, Джиму было интересно, кто его сделал? Им в лицо лезли корни растений, и по видимому они были уже не в деревне,
– Никогда не видел у нас растений с такими корнями, – сказал Абель, когда они вновь попали ему в глаза, – А, вот и корни деревьев, мы точно за оградой.
Голоса. Они уже близко. Абелю, если честно, надоело время от времени упираться лицом в зад Джима. Вот, свет от факелов.
Это была обширная, полукруглая, натуральная пещера. Было сыро, а ещё холодно – Абель поёжился. В центре стояли и знакомые, и незнакомые дети. В сторонках стояли маленькие дети, Джим отправился к ним, мол, их надо успокоить. Он слишком добрый.
– Робби, давай быстрее! – в противоположной от места, из которого мы с Джимом вышли, стояли двое, ящеролюды, – Сам же хвастался, что научился магии!
Все присутствующие держались от них в стороне. Ящеролюды – раса, ранее воевавшая с людьми, пару веков назад. После огромных потерь с обоих сторон было решено установить нейтралитет, однако… С тех пор, как прошлый король Аметиста умер, то положение между королевствами стало шатким.
Последняя фраза всё-таки заинтересовала девочки большинство, и никто невзирая на расу, подошёл к этим двоим. Маленькая девочка, и парень постарше, явно родственники. Парень, заметив, что вокруг них собралась толпа, что-то пробормотал и достал из мешка, который стоял около его сестры, четыре сферы, похоже, что они были сделаны из железа.
Он что-то шептал на непонятном языке, кто-то из толпы крикнул, что это магия Воздуха.
Сначала две сферы взмыли в воздух, а потом и оставшиеся также начали левитировать. Они растянулись и перед нами предстали экраны, каждая из сфер показывала деревню.
– Я слышал, Король первым навестит Южную деревню, – услышал Джим, и начал волноваться.
Южная деревня – их дом.
К ороль, в нашей деревне, он показался. Он медленно обходил каждый уголок, а улыбка не сходила с его лица. Блондин, шрам на лбу, этот шрам доходит почти до века, левая щека зашита золотыми нитями. Тот ещё тип. Речь, он что-то говорит, но экран не передаёт звуков.
Один из детей, обратил внимание на нас, и ещё раз взглянув на сферу своей деревни, видя, что там всё в порядке, подошёл к детям из Южной, после чего начал читать по губам:
– Какая странная вещь… Всего десять добровольцев и пятеро детей? – он улыбался, а потом махнул в сторону кареты, – Скажите, чтобы через пару минут вышла ко мне.
– Что вы такое говорите! – из толпы показался Брэдли, – Люди сейчас думают об урожае, он скоро, а вы о детях. На них время тратить, да и еду… Сейчас не время для этого.
Б рэдли говорил, будто детей и правда в деревне не было. Его слова были правдоподобны, и, кажется, даже сами жители поверили в это.
– Н-да? Странно… – проговорил Аарогуст фон Краун, но потом он услышал всхлип, – А тебе чего не нравится?
С тароста, который до этих пор стоял и молчал, казалось его просто там не было, вдруг вышел из «строя».
– Бесплодный я, приезжаете вы, говорите о детях!.. – староста был очень старым и многие понима ли, насколько ему больно, когда видели, как он смотрит на ребятишек, – Катитесь вы…
Староста развернулся и молча шёл, конечно же по направлению к своему дому.
– Ох-ох, старик забыл с кем он говорил. – Король развернулся к мужику в доспехах, что стоял сзади нег о
В этот момент Абелю показалось, что Король грустно вздохнул, он ощутил душевную боль и огромный груз на плечах Аарогуста.
– Вард, ты знаешь, что надо делать, когда к Королю относятся неуважительно?
Никто не заметил, как «Вард» достал топор из-за спины и метнул его, все видели лишь падающего старикашку. Посреди деревни, чуть ли не на главной площади лежал старик. Из его спины торчал топор, а по телу текли ручьи крови.
Т олпа разошлась в одном месте, делая проход. На площадь вышел человек в роскошных одеждах. Красный плащ, золотая корона, увитая драгоценными камнями, кольца с бриллиантами и рубинами, в общем, абсолютно всё в нем буквально кричало о его принадлежности к королевскому роду.
Он гордо подошёл к лежащему старику и, схватив топор обоими руками, вытащил его из тела мертвеца. Он замахнул топор над головой, когда раздался женский визг, который было сложно не услышать даже тут, под землёй.
На экране появилась молоденькая девушка, аристократка, Абелю показалось, что он знает её, но никак не может разглядеть лицо. Было в н ём что-то… Родное.
– Прошу, мой король! – кричала она, – Отец!
Но тот резким ударом вонзил его в спину чуть ниже шеи. Брызги крови испачкали роскошные одеяния, но короля это не особо волновало. За первым ударом последовал второй, прямо в правое плечо. От силы удара рука буквально отлетела в сторону.
Аристократка смотрела на это всё, у неё был мёртвый взгляд. Джим узнал его, с таким же взглядом он обнаружил Абеля у церкви.
Король продолжил наносить удары по разным частям тела. Алые пятна на одежде короля стали огромными, покрывая большую часть наряда. В один момент король поднял топор выше обычного и с силой ударил по, пока ещё нетронутой, голове.
Правой ногой он наступил на то, что осталось от спины и потянул топор с головой вверх, отделяя последнюю от тела. Подняв топор, король показательно покрутил её вокруг.
