Текст книги "Купите, пожалуйста, рыбу! (СИ)"

Автор книги: saving_grace

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Чужаков тут явно было слишком много. Где Аполлон и его воины? Что происходило на пиратском корабле? Грейс, отпихивая от себя противников, быстро добрался до квартердека, перескакивая через две ступеньки.

На втором судне царил полнейших хаос. Аполлону с воинами чудом удавалось сохранять подобие строя, и они двигались на врага постепенно и уверенно, сметая на своём пути всё. Центурион изредка оборачивался на свой корабль, словно хотел вернуться, но там враг был ещё больше, чем здесь.

Аполлон не проиграет, его воины убивали врагов беспощадно и немедля, но пока они ведут борьбу там, кто-то должен защитить корабль здесь. Нужно просто больше времени, чтобы дождаться их возвращения.

Джейсон отвлёкся на двух пиратов. Одного он скинул с корабля, а второго ударил ногой в грудь, и он упал, скатившись по лестнице. Этих пары секунд ему хватило, чтобы быстро оценить ситуацию на корабле.

Грейс поднял с пола чей-то меч и покрутил его в руке, привыкая к его весу, а потом кинулся в бой. Он как можно дольше не сходил с лестницы: то, что он был чуть выше противника, давало ему преимущество, и его удары были сильнее, а узкие перила не давали пиратам окружить его, и Джейсон отметал всех направо и налево, скидывая на верхнюю палубу или, если хватало сил, выбрасывая за борт.

Но с одним он провозился слишком долго, пытаясь скинуть в море, и когда повернулся, один из пиратов забрался выше и напал на него, заставив его спуститься вниз.

Джейсон уже выдыхался. Меч в правой руке казался огромным булыжником, и поднять его едва ли хватало сил, а чёртов пират продолжал наступать. Грейс уходил от удара, один раз использовал балку от мачты как игольницу, в которой застряло оружие противника, и тогда он ударил его сначала в пах, заставляя согнуться пополам, а потом, перехватив меч двумя руками, воткнул клинок ему в живот.

Джейсон вытащил своё оружие и выпрямился, пытаясь отдышаться. Он был в центре палубы, у второй грот-мачты, и опёрся на её основание.

Он обернулся вокруг себя, с горечью замечая, что пиратов не стало меньше и среди них римляне совсем затерялись. А в паре метров стоял Перси. Он стащил у кого-то плащ, обернулся в него по горло так, что не было видно одежды и ошейника, и воровато оглядывался по сторонам. Аполлон был на другом корабле, все воины тут были заняты и не обратили на него внимания, он мог использовать этот шанс и попробовать сбежать. Они на секунду встретились глазами, и Джейсон быстро отвернулся. Может, у него правда получится? Вдруг он найдёт способ исчезнуть с корабля, из его жизни и из Рима навсегда?

На корабле послышались дружные одобрительные возгласы и треск дерева. Джейсон с ужасом посмотрел на двери, ведущие в нижние деки. Кучка пиратов быстро двинулась вниз и исчезла в проходе, и Грейс, забыв о Перси, кинулся за ними.

Оказавшись внутри, чужаки не стали ждать и разбежались по всем декам, принявшись крушить всё на своём пути. Фрэнк был окружён тремя противниками, остальных римлян, которые должны были быть у двери, видно не было, наверно, они погнались за теми, кто ринулся вниз.

Джейсон заставил себя забыть об усталости и сражался с пиратами, пытаясь прогнать их отсюда. Они уже снесли кухню, наверняка разнесли все бочки с провизией, и боги упаси, если они добрались до пушек и вывели из их строя или до погреба с боеприпасами. Небольшой коридор был полон свободно бродящих чужаков и мёртвых слуг, которые в силу своей юности может даже и не поняли, что произошло. И Грейс старался не смотреть на них.

Джейсон заглядывал в каюты, выгоняя чужаков из глубин корабля, и у него это хорошо получалось, пока его самого не вытолкнули в коридор. В узком проёме было легче сражаться с одним, но за этим одним были ещё люди, и он, в конечном итоге, оказался загнанным в угол. Меч с лязгом выбили из рук, ударив по запястью. За ним была дверь в общую каюту воинов, и в ту он не успеет войти.

Джейсон сжал руки в кулаки и приготовился биться в рукопашную. Пират на него напал, Грейс пытался отвести его руку с мечом и добился того, что лезвие наполовину вошло в дерево, а этот пират навалился на него всем телом и приставил локоть к шее, принявшись душить.

Джейсон пытался его оттолкнуть, но у него просто не осталось сил. Голова потяжелела, потемнело в глазах, но вдруг это всё прекратилось. Грейс упал и сделал быстрый шумный вдох. Ему понадобилось пару секунд, чтобы восстановить зрение, и он увидел, что этот пират теперь сражался с… Перси?

Дела у него шли хорошо ещё буквально пару выпадов. Будь у мальчишки больше места для манёвра, ему может удалось бы выиграть эту схватку, но коридоры были слишком узкими, и противник быстро его перехватил, повалил на пол и принялся душить. Джейсон заставил себя встать; он подобрал с пола чей-то кинжал и навалился на пирата, ударив кликом в шею. Он встал, откинул с помощью Перси мёртвое тело в сторону и помог ему подняться.

Лицо Перси и его накидка были в крови, и это придавало ему немного сумасшедший вид. Он растерянно посмотрел на Джейсона, словно не совсем понимал, что он тут делает, а когда совладал с собой, сказал:

– Если в следующий раз тебе просто надо будет подыграть, чтобы цезарь похвалил, ты просто можешь попросить и не унижать меня, – заявил он.

Джейсон лишь кивнул.

– Пошли. Ещё ничего не закончилось.

Перси по пути снял с себя плащ и вытер лицо, но на деле лишь ещё больше размазал кровь. Он скомкал ткань в руках и держал её в руках, пока они шли по коридорам. Тут и там валялись трупы, и Джейсон каждый раз испытывал облегчение, когда понимал, что это не римляне.

Они поднялись к жилому деку. Здесь всё ещё было с десяток пиратов на трое римлян, один из которых был серьёзно ранен.

– Иди в кубрик. Если тебя о чём-то спросят, отвечай, что ты просто исполнял мою волю и ничего больше, пусть все вопросы задают мне, – быстро проговорил Джейсон и кинулся сражаться с пиратами.

Перси попытался пройти внутрь каюты тихо, но ему преградил путь пират с мечом. Он кинулся на парня, а тот, вспомнив про плащ в руках, швырнул его в противника, сбив с толку, и толкнул его, расчищая себе путь. Но пират быстро избавился от тряпки и кинулся на Перси, сбив его с ног. Он занёс над ним меч, но Джексон схватил его за локти, пытаясь удержать его руки с острым клинком подальше от своего лица. Он не мог так долго держать его вдали от себя, у него уже задрожали мышцы, и в самый последний момент он изо всех сил двинулся в сторону, и меч вошёл в пол между половиц.

– Лови! – это закричал Джейсон.

Он толкнул чей-то меч прямо к рукам Перси и тот успел схватить и ударить в бок врага быстрее, чем тот успел очухаться.

Юноша выбрался из-под умирающего тела и встал на ноги. Он хотел было бросить оружие и уйти в кубрик, но потом посмотрел на пиратов, громящих всё вокруг, на римлян, которые уже не могли справиться с таким количеством противников. На его глаза попались несколько хорошо знакомых ему тел: молодые слуги и рабы, которые оказались здесь сейчас не больше, чем простым пушечным мясом, и примерно ещё две дюжины сбились в кучку, а перед ними – мальчишки с трясущимися коленками, которым явно впервые всунули в руки оружие.

Перси крепче сжал меч. Джейсон едва стоял на ногах: он опирался о стену коридора и одной рукой отталкивался от неё, помогая себе нападать. Сейчас он резко упал и ударил врага снизу. Встать он уже не смог, а ещё один пират был близко.

Джексон кинулся к нему. Он определённо потерял прежнюю хватку и реакция стала медленней, но кое-какие рефлексы всё ещё были при нём. Его умений было достаточно, чтобы положить на лопатки четверых и помочь добить ещё одного, но в конечном итоге он пропустил удар и упал. Спазм, видимо, охватил его руку, потому что он не смог разжать пальцы, чтобы отпустить меч или перехватить его по удобней. Но успел увернуться, чтобы его не добили.

На этот раз на помощь пришёл Фрэнк. Он схватил противника за шкирку, приложил его о стенку и швырнул на пол.

А потом послышались радостные крики. На палубе раздались громкие быстрые шаги, и еще через пару мгновений коридоры заполнились римлянами. Они скандировали имя Аполлона, и тот что-то радостно им отвечал.

Джейсон попытался встать. Фрэнк оказался рядом, чтобы подставить своё плечо.

– Это было прекрасно! – донёсся голос Аполлона совсем рядом. Он что-то оживлённо рассказывал, получая овации и одобрение в ответ, а потом быстро затих.

Весь корабль затаил дыхание, пока он спускался в жилые деки. Перед Аполлоном Джейсон предстал полуживым и едва ли способным связать два слова. Кухня разрушена, склад с провизией в бардаке, половина слуг и рабов перебита, тут и там торчали половицы и зияли пробоины в стенах. Оглушённый Перси попробовал встать; рука, всё ещё вцепившаяся в меч, дрожала.

– Какого дьявола у него в руках оружие? – прорычал Аполлон, и прежде, чем ему хоть кто-нибудь успел ответить, он кинулся к нему, рывком поднял на ноги, вывернул руку, выбив меч, а потом ударил так, что Перси, вскрикнув, упал.

– Аполлон, не надо, он сражался за нас! – зло крикнул Джейсон прежде, чем успел обдумать.

Центурион обернулся к Грейсу. Он тяжело дышал, его голубые глаза метали молнии, он едва ли сдерживал свой гнев.

– Мне теперь кинуться ему в ноги и благодарить? – процедил он. – И тебе бы я сейчас советовал вообще заткнуться и молить о пощаде. Охранять нижние деки. Вот что тебе было поручено. Это похоже на выполненный приказ? – Аполлон раскинул руки. Он был в бешенстве, но не менее зол был и Джейсон.

Он медленно задышал и силой заставил себя замолчать, давая себе обещание, что обязательно поговорит с дорогим братом наедине. А сейчас уж лучше помолчит. Покуситься на авторитет сына цезаря при всех? Уж лучше он сразу накинет на свою шею верёвку.

– Ты отстранён от воинской должности на время этого плавания, а когда мы вернёмся в Рим, я поставлю вопрос о лишении её тебя до конца твоих дней. Сдай оружие и доспехи своему офицеру и даже не вздумай появляться в общей каюте воинов.

В ту ночь Джейсон пришёл в кубрик позже всех. Он тихо закрыл за собой дверь и свалился на первую свободную койку. Перси был единственным, кто еще не спал. Он сел, а потом, немного помявшись, подошёл к Джейсону и занял свободную койку рядом. В темноте их лиц не было видно, да они оба не особо хотели смотреть друг на друга.

– Мне жаль, – тихо произнёс Перси.

Его два слова прозвучали в сотню крат искренней всех обещаний цезаря, которыми он кормил его всю жизнь. И от этого было лишь больней.

– Мне тоже, – ответил Джейсон.

– Приказ будет выполнен, – Джейсон вспомнил первый день, когда с благоговением произнёс эти слова, только что поклявшись в верности императору.

Он пережил несколько лет ада, чтобы выслужиться до чести предстать перед своим цезарем и вступить в его войска в качестве полноценного воина, самого юного и многообещающего в пехоте. В тот день Юпитер в первый раз обратил на него своё внимание и попросил остаться после на разговор.

– Подойди сюда, Джейсон, – подозвал император, простирая руку в сторону юноши.

Грейсу этот день никогда не забыть. В тот миг весь мир перестал иметь значение. Все сложности, которые были и которые предстояли, казались пустяком, неприятной необходимостью, легко преодолимой ради того, чтобы в итоге стоять рядом с отцом, который улыбался тепло и дружелюбно. Ради того, чтобы удостоиться этого мгновения, выступить против всего мира во имя императора казалось посильным подвигом.

Джейсон осознал, как сильно его волнение, когда понял, как трудно дался ему шаг на встречу, как сильно ноги приросли к полу, но он сделал над собой усилие и надеялся, что его походка была достаточно твёрдой.

Император ободряюще улыбнулся и махнул рукой, призывая идти быстрее. Он стоял на балконе своего дворца, на верхнем этаже, откуда был виден весь Рим. Город, который расцвёл под его началом и продолжал расти.

Джейсон подошёл к императору, склонив голову, а Юпитер обнял его за плечи и сделал с ним шаг вперёд, осматривая длинные улицы и шумные площади своего города.

Грейс стоял, коря себя за бешеное сердцебиение и излишнюю нервозность, но цезаря это, казалось, не волновало. Когда он впервые издалека увидел его, будучи ещё ребёнком? Засыпал, слушая истории о великом императоре, и просыпался, смотря на могучие столбы белоснежного дворца и мечтая когда-нибудь попасть туда, и для него эта встреча была сосредоточением всех сил и страданий в его короткой жизни, величайшей наградой, о какой не смеет мечтать обычный ребёнок. И вот он стоит рядом с ним, обнимает, представляя собой исполнившуюся мечту мальчишки.

– Я рад, что твоя мать отпустила тебя и ты оказался здесь, – начал цезарь с улыбкой.

Джейсон всё ещё не был в силах ничего произнести. Он уже плохо помнил мать. Ей приходилось работать, чтобы прокормить сына, и он вечно был под присмотром её сестры или соседки. А когда ему исполнилось пять, когда к ним заявился мужчина, представившийся доверенным императора, забрал его и взялся за его обучение на пару лет. Имя его он уже запамятовал, но лицо первого наставника не забыть, и под его достаточно жёстким контролем он научился держать в руках меч, учился пользоваться копьём и даже стрелять из лука. А потом и он исчез, а после наставники менялись одним за другим. Все эти семь лет он шёл к этому моменту.

Юпитер на секунду прижал Джейсона к себе, проведя рукой по его предплечью, а потом отстранился и мягко повернул его к себе лицом. Он осторожно обхватил его за шею, поглаживая большими пальцами его щёки.

– Послушай меня внимательно, сын, – тихо начал император, и в его голосе слышались грусть и сожаление, хотя он и слабо улыбался. Джейсон замер под взглядом ярких голубых глаз цезаря и не шевелился, впитывая в себя каждое слово, ловя каждый вздох, запоминая каждый миг этой встречи. – Ты должен понять, что я не смогу тебя открыто поддерживать дальше. Всё, что я могу сделать сейчас – дать тебе возможность служить у моих лучших центурионов. Это хорошее начало. Но дальше ты сам по себе. Ты должен доказать, что можешь добиться всего, что хочешь, и заслужить уважение всех сам. Ты, Джейсон Грейс, – имя своего воина Юпитер произнёс с гордостью и улыбнулся. Он мягко заставил его приподнять подбородок, – а не бастард цезаря. Понимаешь, о чём я? Я вижу в тебе благородного и достойного человека и хочу для тебя лучшей жизни. Это твоя единственная возможность добиться её.

Юпитер дал время юноше осознать сказанное, выпрямился и повернул его снова лицом к городу, а сам встал позади, продолжая держать свои руки на его плечах.

Это теплота от его прикосновения всё ещё держала его в этом мире, напоминала, что происходящее реально, и это ощущение дарило ему чувство защищённости и веру. Вся его жизнь, которая состояла из круговерти обычной дневной рутины с тренировками, поражениями и победами, вдруг приобрела смысл и ценность. Ему показалось, что он видит своё будущее глазами Юпитера и стоит на этом же месте, но уже через много лет, а император всё так же ему улыбается. Джейсон сделал медленный глубокий вдох, стараясь унять дрожь в конечностях от нахлынувших его эмоций. Это был больше, чем разговор.

Это чувство впоследствии всегда было с ним, когда он боялся, и теперь он тоже вернулся к этому воспоминанию, как к тому, что давало ему вдохновение и наполняло его силами.

Юпитер сжал его плечи и продолжил:

– В следующий раз я хочу стоять с тобой здесь, когда ты будешь уже взрослым мужчиной, когда добьёшься положения в обществе и проявишь себя в лучшем свете. Но в любом случае, Джейсон, помни, что я горжусь тобой.

Юпитер на прощание улыбнулся и поцеловал его в лоб, словно дарил своё благословение. Вместе с этим он подарил ему надежду на будущее, ради которого Джейсон готов был сражаться до конца.

Подобный разговор был в первый и последний раз.

Юпитер подарил ему надежду и будущее. Он дал ему цель и показал, что его ждёт в конце, и стоило в его жизни чему-то случиться, что сбивало его с ног, как он возвращался к этому моменту, к рукам на плечах, к улыбке и словам, и чувствовал, что он может продолжать идти дальше.

Он вспоминал каждую секунду того разговора и сейчас, когда стоял на корме корабля, вдали от всех воинов, в обычной тунике и сандалиях, чувствуя себя нагим из-за отсутствия доспехов. Он невольно поёжился, стоило порыву ветра коснуться его тела, и только сейчас понял, что форма стала для него второй кожей, без которой всё было… неправильно.

Джейсон повёл плечами и оттолкнулся от борта. Уж лучше он вернётся в кубрик, найдёт себе занятие, чем будет продолжать стоять без дела, мучаясь воспоминаниями о прошлом и, кажется, навсегда потерянном.

Ему было страшно, но он почти готов был признать, что никогда не сможет встать рядом с императором на том балконе. Стоило ему сделать шаг вперёд, и его отталкивали на два назад, и он не чувствовал больше в себе сил продолжать бороться.

С тяжёлой головой Джейсон спустился в нижний дек, когда он узнал, что Аполлон распорядился привести к нему Перси. Тот выглядел ещё хуже Грейса. Он едва ли не висел на руках двоих римлян, а на щеке красовался большой синяк от вчерашнего удара центуриона.

– Я сам подойду к центуриону, а его оставьте в покое, – спокойно сказал Джейсон и, развернувшись, в ту же секунду поднялся наверх в капитанскую каюту.

И хладнокровие покинуло его в тот момент, когда он поднялся на палубу. Капитанская каюта располагалась под квартердеком, он преодолел всё расстояние и двух римлян у дверей всего в пару секунд, и подумать, что он хочет сделать и сказать, не успел. Аполлон, сидевший за столом, поднял на него вопросительный взгляд.

Джейсон выдохнул и закрыл за собой дверь. Отступать теперь всё равно было поздно.

– У тебя пара секунд, чтобы найти основание своей дерзости, иначе до Рима ты не доживёшь, – холодно предупредил центурион.

Джейсон посмотрел на Аполлона. Привычная улыбка исчезла с его лица, а во взгляде холодных голубых глаз ясно читалось желание во что бы то ни стало выполнить обещание. Он определённо был в дурном настроении.

– Мне нужно с тобой поговорить, – сказал Грейс, решив, что ему терять уже нечего.

– Мне плевать, я тебя не вызывал, не нарывайся на новые неприятности, – отрезал центурион.

– Я просто пришёл напомнить тебе, что цезарь, не смотря ни на что, приказал вернуть его обратно в Рим, – Джейсон изо всех сил старался говорить спокойно, но скрыть своё раздражение до конца не сумел.

– Ты ходишь по очень тонкой грани, – предупредил Аполлон. – Ещё хоть слово в его защиту, и я объявлю тебя изменником, и быть тебе повешенным на реях.

Джейсон закатил глаза и брезгливо сжал рот. Угрозы его единокровного братца, скрытые и прямые, порядком ему надоели, а ту, в которой обещал отстранить его от должности по приезду, он определённо собирался исполнить, и ему удастся это сделать. Так что ещё оставалось Грейсу терять?

– Вперёд. Ты сделал всё, что мог и даже больше, – Джейсон неопределённо взмахнул руками и взглядом указал на свою одежду. – Оставь и меня, и Перси в покое.

– Знаешь, чему я удивляюсь? – центурион откинулся на своем кресле и посмотрел на гостя. – Цезарь поведал тебе о том, что хочет по окончанию плавания видеть его всё ещё живым во что бы то ни стало. Он уверен, что за этот год научил его верности Риму.

– Я тебе говорил, что он сражался за нас, – напомнил Джейсон. – И тот отряд, которого ты оставил охранять корабль, тоже может тебе об этом сказать.

Аполлон отмахнулся, брезгливо сморщившись, и пропустил слова брата мимо ушей.

– Почему цезарь так беспокоится о жизни какого-то оборванца? Преступника? – центурион снова поднял пристальный взгляд на лицо Джейсона. – Неужели у нас появился третий братец, которого он хочет взять под крыло? Знаешь, в последний раз, когда он решил защищать отребье, он привёл тебя и назвал своим сыном.

Грейс сначала попробовал осознать совсем уж неожиданное предположение Аполлона, а потом до него дошло кое-что другое. Слишком уж сильно раздражение в последних репликах, и они были гораздо интересней глупых догадок.

– За что именно ты меня так ненавидишь? – вдруг спросил Джейсон, сделав шаг вперёд. Теперь он внимательно смотрел на капитана, следил за его выражением лица, словно хотел прочитать на нём все ответы на свои вопросы. – Ты ведь знаешь, что я никогда не смогу занять твоё место, даже приблизиться к нему. Я не опасен для тебя и никогда не хотел мешать тебе.

– Ещё бы тебе хватило дерзости на это, – рыкнул Аполлон, сжав руку в кулак. – Твоё место было и будет в слугах, а ты никак не хочешь угомониться. Выслуживаешься перед императором как можешь. Вечно заставляешь о себе говорить, вечно на виду, вечно мозолишь мне глаза. Я не ненавижу тебя, Грейс, – капитан усмехнулся. – Кто ты такой, чтобы я думал о тебе больше, чем ты того заслуживаешь? Но я не хочу, чтобы ты дальше мельтешил перед моими глазами.

Джейсон даже не знал, как на это реагировать. Аполлон не был под обычной маской своего хладнокровия, напротив, он не скрывал своего раздражения и злости, и, несмотря на отрицание, дал понять, что скрывалось за его ненавистью все эти годы. Центурион крепко сжимал челюсти и губы, и лицо его было так напряжено, что если бы Грейс предположил, что тот скрывает что-то ещё, то не ошибся бы. Но копать дальше он не хотел. Аполлон всегда был и будет неподвижной стеной между Джейсоном и Юпитером.

– Я могу что-то сделать? – простота и спокойствие, с которой бывший воин задал этот вопрос, ошарашили капитана, но он, выждав минуту, кивнул, встал, обойдя свой стол стороной, и остановился перед своим братом.

– Исчезни, – просто предложил Аполлон. – Из моей жизни, из жизни моего отца, из нашей семьи, – последнее он произнёс с явным желанием ранить незаконнорождённого ребёнка. И, судя по тому, как Джейсон опустил голову, поджав губы, он попал в точку.

Но потом тот вдруг поднял голову и сказал:

– Ладно. Я исчезну. Оставь меня и Перси в покое на время этого плавания, и даю слово, потом ты меня больше не увидишь.

– Уж постарайся, братец, иначе я ни от тебя, ни от твоего дружка мокрого места не оставлю. А теперь вон отсюда.

Комментарий к Двое в одной лодке

Спасибо за комментарии) Ваши отзывы греют душу и ускоряют появление продолжения)

========== Гости неожиданно приятные и неожиданно неприятные ==========

– За что мне всё это?!

Лука устало рухнул на свою койку. У него раскалывалась голова так сильно, что он, казалось, чувствовал пульсацию каждой извилины. Ему вспомнился разговор с Капитаном пару месяцев назад. Он тогда просто, в продолжении какой-то беседы, вдруг задал вопрос:

– На что ты готов ради спасения Перси?

Кастеллан, честно отвечая «на всё», рассчитывал на заморочку с набором команды, на слишком опасный план пробраться в сам Рим и выяснить, что да как, на пару грабежей, на поиск мастеров, способных лучше вооружить целый корабль, на спуск в ад и обратно.

Но определённо не был готов к этому.

– Нам нужен Посейдон.

Лука не стал взрываться и спорить. Он помнил, какое отношение к Перси имеет Посейдон, и знал, что если кто и сможет помочь, так это он. Единственное, он сомневался, что капитан «Амфитриты» согласится, но раз Чёрная Борода об этом сказал, то, наверное, у него был свой план. В своих руках он держал подвеску с трезубцем.

Поэтому Лука только кивнул.

Кастеллан не знал, рассказал ли Чёрная Борода рассказал всю правду и отдал ли ему подвеску в подтверждение своих слов, но своего он добился. Посейдон только потребовал не приплетать его имя ко всей этой спасательной операции. А через пару дней выдвинул ещё одно условие, никак не связанное с освобождением Перси.

– Я ведь сказал, что не хочу снова лезть в эти дела! – возмутился Капитан, на что Посейдон абсолютно спокойно ответил:

– И не лезь. Дай это сделать своему старпому. Пусть проявит себя, – Лука в тот момент он неожиданности не смог скрыть полный удивления взгляд. – Ну что ты на меня волком смотришь?

– Ты убил его родителей, – заметил спокойно Чёрная Борода.

– В какой момент твой корабль стал приютом для всех страждущих? – раздражённо справился Посейдон. – Сначала Хирон, потом Лука, после – Перси. Ты решил всех сирот собрать? Это твой план на остаток твоих дней?

– Не лезь в дела моего корабля, в мою душу – тем более. Лучше скажи, чего ты хочешь.

Посейдон возражать не стал, как и продолжать этот разговор.

– Жаль, что ты вышел из игры, – только и сказал он, грустно улыбнувшись. – Будь ты в форме, на морях нам бы не было с тобой равных.

– Возраст, Посейдон, – безразлично отозвался Чёрная Борода. – Я не рассчитываю на твоё понимание, но думаю, что тебе хватит совести меня не втягивать в свои интриги с твоими родственниками.

– Да, – грустно хмыкнул Посейдон. – К сожалению, нас разделяют пару десятков лет. Иначе наши имена произносили бы шёпотом.

Чёрная Борода только кивнул. Лука поджал губы, словно остался чем-то недоволен, и отвёл взгляд в сторону. Он не заметил, как нежеланный на корабле гость пристально на него посмотрел. А потом, когда слушал всё о корабле, с которым им придётся столкнуться, о воинах, с которыми может встретиться, не обратил внимания, каким внимательным взглядом он продолжал его сверлить. Ни Посейдон, ни Чёрная Борода не собирались принимать в этом участие. И если первый просто хотел скрыть свой вклад в это дело, то второй давал шанс Луке проявить себя и одновременно с этим взваливал ответственность, с которой обязательно нужно было справиться.

Кастеллан заставил себя закрыть глаза и попробовать заснуть. Скоро это всё закончится. Они вернут Перси, выполнят условие Посейдона, после чего каждый разойдётся по своим углам и всё будет как прежде. Да, всё будет как прежде, ради этого же стоит бороться и рискнуть всем, правильно?

Как только нога Посейдона ступила на этот корабль, Лука потерял покой. Он всё ещё не мог спокойно смотреть на пирата, помнил про его кровожадность и постоянно держался на стороже.

Чёрная Борода тоже был не особо рад другому капитану и держал разумную дистанцию, а вот Хирон даже не скрывал свою ненависть. И это было взаимно. И как назло, большую часть суток Посейдон проводил в каюте Хирона, потому что в капитанскую могли ворваться пираты в любое время.

Была поздняя ночь, и Лука дежурил у штурвала, когда Чёрная Борода влетел на палубу. Злой, как чёрт, он ничего не объяснил, только рявкнул что-то попавшимся под горячую руку пиратам, отправив их работать, а потом, увидев старпома, сказал, чтобы он отнёс кое-какие вещи в его каюту.

Кастеллан без лишних вопросов отправился выполнять поручение Капитана. Он оставил нужные вещи и закрыл за собой дверь, как услышал голоса в соседней каюте, которая принадлежала Хирону.

Лука оглянулся вокруг. Большая часть команды спала, оставшиеся работали наверху, Чёрная Борода – у штурвала, а там за дверью – разговор на повышенных тонах. Кастеллан прислонился спиной к стене, максимально близко к щели.

Они говорили о чём-то, выясняли отношения, но ничего из сказанного не имело смысла. Кастеллан даже хотел уйти, когда услышал знакомое имя, и остался на месте.

– Ещё одна вещь, Хирон, – старпом едва ли не припал к двери и не заметил, как стал дышать через раз. – Скажи, пожалуйста, что Анаклузмос делает у Луки?

– Анаклузмос принадлежал мне. Я решил передать его Луке. Проблемы?

– Да нет, никаких, – в голосе Посейдона явно был слышен сарказм, но потом он продолжил уже немного искренней. – Этот юноша, кстати, хорош. Но здесь он зря теряет время.

– Не тебе решать, – ровно отозвался Хирон.

– Ты его явно ценишь, раз уж решил так поступить. При живом-то Перси, о котором ты, кстати, знал, ты передал меч Луке. Это фамильная ценность, Хирон.

– Посейдон, вот ты – последний человек, кто должен читать мне лекции про семью. Я передал его Луке, потому что посчитал нужным, а если ты хотел, чтобы Анаклузмос перешёл к Перси, стоило больше времени и внимания уделять собственному сыну и тем более не оставлять его одного.

Посейдон опять замолчал, а потом вдруг сказал:

– Расскажи мне о нём. О Персее. Ты – воин и наставник. Что ты о нём думаешь?

Дальше Лука слушать не стал. Обо всём этом он пообещал себе подумать позже. А пока надо сосредоточиться на спасении Перси.

Лука стоял у борта, крепко держа в руках Анаклузмос. Римский корабль, прекрасное огромное судно, оказался между «Местью королевы Анны» и простым парусником, полном пиратов – людей с команды Посейдона. Оценив обстановку, они, очевидно, сделали ставку на то, что смогут пережить абордаж, и не стали начинать с обстрела, который наверняка был бы для них смертным приговором.

Палубу римского корабля начали заполнять воины, которые под командованием юноши со светлыми волосами выстраивались в ряд. Он что-то им кричал на латинском, держа в одной руке меч, а в другой – щит. За его спиной развевалась пурпурная тога. Вспомнив описание Посейдона, Лука понял, что это и есть Аполлон. Что ж, с его светлыми волосами и кроваво-красным шлейфом из куска дорогой ткани его можно будет легко найти в этой толпе.

– Бросайте кошки и несите мостки, – распорядился Кастеллан. – Кто первым проберётся в деки, в первую очередь выведите из строя пушки. Калечим, раним, вырубаем, можно отрубать, конечно, но убивать нельзя! Только в очень крайнем случае! А за каждого мёртвого слугу и раба я вас лично всех перевешаю на рее! Аполлона тоже не трогать. Он – мой. Хариссон! Приготовить греческий огонь! Эфан, возьми пару ребят, не пускайте никого на корабль. Все остальные – за мной!

Лука первый прыгнул на мостик и ловко приземлился на палубу чужого корабля. С другого борта подходили пираты из команды Посейдона и, получив знак от Луки, кинулись на римлян, выстроившихся в ряд в центре палубы с щитами впереди.

Римляне что-то прокричали и тесным строем, двигаясь плечом друг другу, крепко держали оборону, а потом даже смогли немного оттеснить их к носу корабля.

А потом посыпались стрелы.

Этого Лука не учёл, потому что за мачтами не заметил римлян. Он хотел было крикнуть, чтобы подожгли их, но не стал. Вместо этого он крикнул своим ворваться в круг римлян и смешаться с ними. И он был первым, кто сумел выбить всего одного воина, и, встав вместо него, в ту же секунду посеял там суматоху, прорываясь дальше. Теперь, когда пираты смешались с римлянами, стрелкам было сложней целиться и попадать, но их всё равно надо было убрать с мачт.

Лука сосредоточился на битве. Он наносил удары направо и налево, подобрал чей-то щит, чтобы защищаться, и в любое свободное мгновение вглядывался в лица окружающих, пытаясь найти одно очень знакомое.

«Только не вздумай орать имя Перси на весь корабль», – вспомнил он предупреждение Посейдона.