Текст книги "Посмотри на меня (СИ)"

Автор книги: Сапфира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Глава 3
«Помоги ей!»

После того случая с Ирой я не изменилась кардинально, не бросилась помогать всем и каждому. Но поняла, что мои способности, которые я иногда ненавижу, дали мне последний шанс увидеть маму, попрощаться с ней. А теперь настало время отпустить. Это не значит, что я забуду о ней, нет, любовь к матери всегда будет во мне, в смехе, в грусти, в каких-то поступках, в моём сердце. Но жизнь продолжается.

Я успешно добралась до конца летней сессии и не отказалась поехать с группой за город, на базу в сосновом бору, одну из множества на берегу водохранилища. Отправились на своих колёсах, благо машин хватило на всех, кто выразил желание таким образом отпраздновать окончание ещё одного курса. Мне, можно сказать, повезло – досталось место у Олега. Больше с нами никто не поехал, так как у него было несколько палаток, которыми он решил любезно поделиться. Из-за чего осталось свободным только переднее пассажирское сидение. Хотя, я подозревала, что это всё не просто так. Уже какое-то время чувствовала к себе интерес этого парня, но границу дружеских отношений он пока не решился перейти. И я не знала, хочу ли, чтобы он набрался храбрости, или же нет. Вроде, парень хороший, симпатичный, не глупый, а вот ничего не ёкает внутри, может, я недостаточно близко знаю этого человека, чтобы испытывать более тёплые чувства?

Олег был явно в хорошем настроении, много шутил, улыбался, втягивал меня в разговор. Я, через какое-то время, расслабилась и заразилась позитивом, что он излучал. Одногруппники решили не ехать колонной, потому что жили в разных концах города, и собираться в одном месте, чтобы просто проехать тридцать минут, посчитали нецелесообразным. Поэтому наша машина двигалась спокойно, без каких-то догонялок, позёрских обгонов. Благодаря этому, я успела вовремя увидеть девушку, которая стояла прямо посреди дороги. Она не боялась смерти, она уже была мертва.

Смущённо попросив Олега притормозить на обочине, чтобы посетить ближайшие кустики, коих вдоволь было в лесополосе, которая находилась рядом с трассой, я вышла из машины. Прежде, чем двинуться туда, куда собиралась, я пристально посмотрела прямо на призрака. Она оказалась старше, чем я предполагала, может лет двадцать восемь, если ориентироваться на внешний вид. Женщина не сразу поняла, что я смотрю именно на неё, пришлось кивнуть ей, прежде, чем пойти к деревьям. Мне не нужно было оборачиваться назад, чтобы получить подтверждение тому, что она идёт за мной.

– Почему ты стоишь посреди дороги? Ты там умерла? – уйдя на достаточное расстояние, наконец смогла начать разговор.

– Помоги ей, – взмолилась она в отчаянии, – спаси её.

– Кого? – я оказалась сбита с толку, такое слышу от мёртвого впервые.

– Мою дочь, – она попыталась схватить меня за руку, но, в силу определённых обстоятельств ей это не удалось.

– Так, подожди, я так не могу, – растерянность сменилась сосредоточенностью. – Давай по порядку: кто ты, что здесь делаешь и почему твою дочь нужно спасать?

– Алина, меня зовут, звали, – с болью в голосе исправилась она. – Я пыталась привлечь внимание на дороге, бросалась под машины, пока не поняла, что это бесполезно, но уйти не смогла, это значило смириться, а я не могу допустить, чтобы моя малышка продолжала страдать.

– Ты умерла в этом месте? – задала свой следующий вопрос.

– Моё тело уже несколько дней здесь, он просто оттащил его глубже и бросил, – махнула рукой в сторону.

– Кто он?

– Мы теряем время! – она не могла долго сдерживать эмоции. – Ты должна помочь!

– Сначала ты всё расскажешь, – я стояла на своём. – Так кто «он»?

– Сашка, мой гражданский муж, гнида! – она смирилась с навязанными мною правилами из безысходности, но её чувства сменили окрас, теперь я видела ненависть и лютую злобу.

– Почему ты оказалась здесь?

– Мы ехали на пляж по этой трассе, этот – она не хотела называть его по имени, – был за рулём, я сидела рядом, а доча какое-то время развлекалась с новым планшетом на заднем сидении. Потом она начала жаловаться на боль внизу живота. Я сразу же забеспокоилась, какой уж там пляж, попросила мужа притормозить, чтобы осмотреть её, но он внезапно заупрямился. Начал отговаривать, говорить, что это просто каприз ребёнка, – распалялась всё сильнее, её прямо трясло от этих эмоций. – Здесь-то Лида и не смолчала, сказала, что ей больно после того, как он её трогал.

О, Боже… Мне стало нехорошо от понимая того, что я услышу дальше.

– Я сразу всё поняла, не хотела верить, но я не сомневалась в словах своей дочери. Она бы не стала такого выдумывать. Страх, брезгливость к нему, ненависть, вина, жуть – всё смешалось, я потеряла над собой контроль, забыла, что мы едем, что Лидка с нами, бросилась на него, желая убить. Но он сумел отбросить меня и остановиться на обочине. Выволок из машины и потащил к деревьям, заблокировав двери, чтобы ребёнок не побежал следом. Машины продолжали двигаться по трассе, но никто не остановился, чтобы вмешаться! Никто не решился встрять в семейную разборку… Как я кричала, царапалась, вырывалась, пыталась бить… Но это было бесполезно. Он бил меня долго. Боль, я словно до сих пор ощущаю эту адскую боль, когда ты перестаёшь чувствовать что-то кроме неё. Я понимала, что умираю, что останусь здесь, а мою девочку никто не защитит – её отец умер пять лет назад, а мои родители слишком далеко живут, пока доедут, кто знает, сколько ей ещё придётся пережить.

– Он, – мой голос сорвался. Я сама была в ужасе, боюсь представить, что творится с этой женщиной. – Сколько ей?

– Восемь, – меня шокировали её слова, – она во втором классе, – призрак плакал, сердце матери разрывалось от этого кошмара. – Я не заметила, не поняла, что он творит с моей девочкой! За полгода ни разу не видела, чтобы он делал хоть что-то, что могло меня насторожить, – в такой ситуации невозможно не обвинить себя, ведь это ты не защитила своё дитя. – Нет, эта тварь оказалась умнее меня. Хочу, чтобы он сдох, сдох, как собака, чтобы знал, за что умер, чтобы горел в аду! Сама бы убила, если бы смогла, но не могу… Мне теперь не на кого надеяться, только на то, что ты сможешь помочь нам.

– Как? Приду к вам домой и скажу, что он грёбанный педофил и отберу у него ребёнка? Я даже не представляю, что могу сделать в этой ситуации.

Тут я услышала, что Олег меня уже зовёт, скоро пойдёт на поиски и, стоило бы вернуться, но не могу, не могу всё так оставить и ехать развлекаться. Я заметалась, пытаясь найти выход.

– Покажи, где твоё тело, – потребовала у призрака. – Быстро, если не хочешь, чтобы я уехала.

Она выполнила мою просьбу, но лучше бы мне этого никогда не видеть. Несколько дней, жара… Полагаю, что Олег обнаружил моё местоположение по отвратительным звукам, с которыми я прощалась со своим завтраком.

– Не подходи, – остановила его на расстоянии. – Лучше не подходи, здесь тело женщины и это не самая приятная картина. Вызови полицию, сообщи им, где мы находимся.

– Что?

По-моему, он не сразу поверил в сказанное мною, решил проверить, а ведь я предупреждала… Мужской желудок оказался не крепче женского. Мы вернулись к машине, и Олег выполнил мою просьбу. Было жаль, что я вовлекла его в это, испортила прекрасный день. Но всё меркло по сравнению с убийством той женщины и страданиями её дочери.

Не в силах оставаться в машине и чувствовать эмоции парня, когда мне и самой хреново, я, плюнув на всё, села прямо на траву рядом с дорогой. Даже сейчас я не до конца понимала, во что ввязалась. Полиции я расскажу, что просто далеко забрела, почувствовала запах и решила проверить, на свою голову. Но как это поможет девочке?

– Я так полагаю, бесполезно надеяться, что при тебе обнаружат документы, или, хотя бы, телефон?

– Всё осталось в машине, – подтвердила Алина, стоя передо мной.

Не знакома с этим процессом, но не думаю, что её быстро смогут опознать. Что же делать, что делать? Мысль билась в голове не находя выхода.

Решить эту дилемму мне помог призрак, вот только уже совершенно другой.

На вызов приехала группа из двух полицейских и бригада скорой помощи. Наши показания записали прямо в машине, после осмотра места преступления, и отпустили восвояси, сказав, что если понадобимся, то с нами свяжутся.

Я долго не решалась, наконец, мысленно махнула рукой и рискнула:

– Лейтенант Смолова, можно вас на несколько минут, я хочу вам кое-что сказать.

– Говорите, – женщина, которая записывала наши показания, была в недоумении от моей просьбы.

– Я прошу пару минут наедине, это очень важно, пожалуйста, – я была тверда в том, что пойду до конца в этой ситуации.

– Дорошевич, выйди, – сказала она своему напарнику.

Тот глянул исподлобья, но пререкаться не стал, только недовольно хлопнул дверью.

– Говорите, – снова обратилась ко мне.

– Просто выслушайте меня, не перебивайте, я вас прошу. Не знаю ваших порядков, и не хочу знать, если честно, но я сообщу, кто эта женщина и причину её смерти, а также назову убийцу. Это не под запись, можете сделать себе пометки, но это всё. Я никогда не смогу дать показания с этой информацией или объяснить всем, откуда её узнала. И вас попрошу не распространяться. Если бы не угроза ребёнку, то я не полезла в это дело. Жертву зовут Квашина Алина Семёновна, ей двадцать семь лет, жила в нашем городе вместе с сожителем и своей дочерью. Этот мужчина-то её и убил, когда она поняла, что он растлил её дочь Лиду. Ребёнок сейчас, скорее всего, с ним. И что между ними происходит, я даже боюсь представить. Адрес я вам назову, а как вы распорядитесь этой информацией – ваше дело, только помните, что девочке всего восемь лет, когда будете решать.

– Я советую вам, Вера Максимовна, обратиться к психологу, вы получили сегодня сильный стресс.

Она не подняла меня на смех, не стала кричать, она осталась такой же собранной, как и была, просто сделала определённые выводы из сказанного.

– Он мне не поможет. Хорошо, может, так я заставлю вас поверить. Рядом с вами находится мужчина, утверждает, что он ваш отец. Тоже сидит в военной форме, только на погонах звёзд побольше. Антон Сергеевич говорит, что очень вами гордится, хотя, был бы рад, если бы вы сидели дома, пока муж на работе, и тратили время на воспитание маленького Антона. Кстати, он благодарен за то, что вы назвали сына в его честь. – Я видела, как мои слова действуют на эту женщину, которая думала, что её уже ничем нельзя удивить после того, что она повидала в своей жизни. – Он просит передать Вале, что она не должна забывать принимать таблетки для сердца, а вам, чтобы почаще навещали мать. И дайте своему брату подзатыльник, пускай перестаёт гонять, ему нельзя, если не жаждет скорой встречи с отцом.

Возможно, впервые лейтенант не знала, что ответить, но я этого и не ждала, мне нужно было от неё иное. Сейчас я нагло влезла в её упорядоченный мир и внесла в него хаос. Надеюсь, что это заставит её поверить в мои слова.

– Показания призрака к делу не приобщишь, но вы, как мать шестилетнего ребёнка не должны отпустить расследование на самотёк. Помогите Лиде, и упеките этого ублюдка за решётку, пускай сгниёт там.

После этого я сказала адрес квартиры и ушла, села в машину к Олегу, доехала до ближайшего села, там пересела на автобус и вернулась в город. Мне нужно было прийти в себя после такой встряски, тогда как парень наоборот решил забыть о том, что увидел, общаясь с живыми людьми. Алина осталась в той машине, прицепилась к полицейским, чтобы следить за расследованием. Они приехали в её бывшую квартиру уже на следующий день. Не знаю, как это удалось Смоловой, но она поверила, а может что-то узнала, основываясь на моих словах, но всё прошло очень быстро. Лиду передали бабушке с дедушкой на воспитание, когда они приехали и получили все разрешающие документы. Убийцу осудили на пожизненный срок. Об этом мне рассказала Алина, когда я пришла к зданию суда, желая лично удостовериться, что будет принято верное решение.

Не раз слышала, как относятся к тем, кто сидит по такой статье. Надеюсь, что он вкусит все «прелести», которые может получить помимо лишения свободы. Может, кто-то скажет, что я слишком жестока, моля, чтобы эта тварь мучилась много лет, прежде, чем отправиться к праотцам. Но я считаю, что для таких нет наказания, которое могло бы искупить то, что они сделали, просто не существует…

Какое-то время я считала, что эта история оставит лишь шрам на моей душе и дни, которые я постараюсь забыть, но буду помнить до конца. Но не думала, что о моих способностях узнают, ведь меня никак не упоминали в этом деле помимо того, что это я случайно обнаружила труп. Но узнали. И пришли ко мне с предложением.

Глава 4
Не все так, как видится

Он постучался ко мне вечером пятницы через три недели после судебного процесса над гражданским мужем Алины. Просто позвонил в дверь, представился и, показав корочку, попросил пройти в квартиру.

– Что-то случилось? – спросила мужчину в форме, который с комфортом расположился за небольшим кухонным столом.

Этот человек неопределённого возраста и непримечательной внешности прекрасно чувствовал себя на чужой территории, тогда как я недоумевала, что могло привести ко мне сотрудника нашей доблестной полиции, и испытывала дискомфорт.

– Вера Максимовна, – негромко начал наш разговор, – ничего страшного не произошло. Я лишь уполномочен сделать вам предложение поработать на благо общества. Как вы к этому отнесётесь?

Здрасти, приехали! Это ещё что за фокусы? Чтобы скрыть своё замешательство и удивление, решила заварить нам чаю.

– Кофе или чай? – дала тем самым понять, что, хотя бы выслушаю предложение этого человека, хотя, будто бы мне предоставили выбор в этом вопросе.

– Чай, пожалуй, спасибо.

В то время, как я возилась с заваркой, он молчал, терпеливо ожидая, пока я закончу и буду готова внимать.

– Вера Максимовна, – снова вернулся к разговору, стоило мне сесть напротив, крепко сжимая обжигающую кружку, – вы, как человек с определёнными способностями, который не любит распространяться о них, знаете, как важно хранить секреты. Так что, надеюсь, что наша беседа останется только между нами. Да, не удивляйтесь, я знаю, – наверное, моё лицо продемонстрировало весь шок от его слов, – и знаю, как вы помогли в расследовании недавнего дела педофила. Поэтому можете не отпираться. И предложение связано именно с вашими способностями. Уже несколько лет в жизнь воплощается идея с секретным отделом, о котором широкой общественности неизвестно, даже редкому сотруднику органов удаётся о нём узнать. Там работают необычные люди, даже есть те, кто, как и вы, могут общаться с призраками, вот только человека с даром видеть всех призраков без призыва или определённых ритуалов – с таким мы встречаемся впервые. И поэтому я здесь.

Значит, за мной внимательно следили уже некоторое время, раз поняли природу дара, я же, вроде, никому не сообщала, что спокойно могу видеть и разговаривать со всеми призраками, без каких-либо ограничений. А я даже не заметила этого…

– Вы знаете, я, конечно, никому не расскажу о том, что в нашей стране появилось нечто подобное, да и кто бы мне поверил, но у меня нет никакого желание работать на какую-то там секретную организацию. Я хочу жить нормальной жизнью, и, если я и вмешиваюсь в жизнь или посмертие, то только потому, что так решила сама, не хочу постоянно сталкиваться со смертью и преступлениями, ведь та работа, которую вы предлагаете, будет заключаться именно в этом?

– Да, цель отдела «Тень» состоит в раскрытии тех дел, которые считаются «висяками» и доступными простым сотрудникам методами не могут быть раскрыты. Вы можете очень сильно нам помочь, – мои откровения и нежелание не произвели на мужчину совершенно никакого эффекта.

– Я и так помогаю в силу своих возможностей и желания, – не повелась на его слова, не собираюсь становиться спасителем всех умерших. – Моя жизнь меня полностью устраивает на данном этапе, поэтому прошу принять мой отказ и больше не возвращаться к этому вопросу.

Думала ли я, что после конкретного ответа от меня отстанут? Да, я действительно так думала. Но недооценила возможности некоторых лиц и желание заполучить меня к себе в команду.

Перед уходом этот человек, имя которого сразу стёрлось из моей памяти, оставил папку, сказав, что возможно, после того, как я пойму, чем занимается отдел, то изменю свою позицию. Я не хотела открывать её, ведь надеялась, что этот странный эпизод пройдёт без последствий. Продержалась несколько дней, до того, как любопытство подстегнуло засунуть свой носик в бумаги, их, кстати, было немного. Документы по одному закрытому делу. Его суть заключалась в том, что выпускница покончила жизнь самоубийством, спрыгнув с крыши многоэтажки. Родители не верили, что их дочь могла такое совершить, друзья наперебой заявляли, что Марьяна не проявляла никаких признаков, опираясь на которые можно было сказать, что девушка находилась в депрессии или имела суицидальные мысли. Зато близкие подруги рассказали, что незадолго до смерти погибшая начала встречаться с каким-то парнем не из их компании и после этого редко находила время на старых знакомых. Были снимки с места, где она умерла, был опрос соседей, но это ничего не дало. В итоге, дело было закрыто, на Марьяну повесили ярлык самоубийцы и успокоились.

А вот после был вложен всего один листик с отчётом за подписью некого Скифа, не знаю, фамилия это такая, или какой-то псевдоним. Но не это важно, важно было то, что он явно входил в тот самый отдел, в который меня приглашали. Такие выводы были мною сделаны исходя из записей этого человека, которые прямо говорили, что дух девушки был вызван, подтвердил, что это не было самоубийством, но говорить что-то ещё отказался наотрез. Марьяну призывали несколько раз, но не один из них не дал необходимых результатов. Очень странно, я ещё не встречала духов, которые не шли бы на контакт, обычно всё происходит наоборот.

Хм, а ведь они знали, что мне подсунуть, чтобы вызвать интерес. Дело этой девочки, которая была младше меня всего на несколько лет, зацепило, мне действительно захотелось в него влезть и разобраться, что же произошло на самом деле. И я влезла, не подозревая, что кое-кто сочтёт это положительным ответом и сделает так, чтобы я всё же пришла к нему.

Конечно, соглашаться на это предложение я не собиралась, но остаться в стороне не смогла. Призрак либо остался на месте, где появился, либо с теми, кто был дорог при жизни. Сначала я решила отправиться к тому самому дому, где произошла трагедия, благо местоположение было подробно описано.

Это оказался недостроенный дом, одно из тех строений, которые оказались ошибочным вложением. Редко, но такое можно встретить в городе: кто-то обанкротился и не смог продолжить строительство, кто-то нарушил правила при постройке и теперь должен снести строение, но, в силу различных обстоятельств, не может или не хочет этого делать. Высокое здание, которое только кирпичный скелет получило, так и не нарастив кожу из окон, дверей и отделки. Расположилось оно на пустыре, но подобраться к нему можно без сложностей. Поэтому неудивительно, что здесь частенько собирается молодёжь, наркоманы и другие люди, которые убегают сюда от своих проблем. Красные стены разрисованы даже на большой высоте, повсюду мусор, пустые бутылки, использованные шприцы. М-да, злачное местечко, подходящее для того, чтобы точно покончить с собой без надежды на помощь.

Выводы, которые я сделала, основываясь на том, что видела, подтверждали призраки, которые бродили по этажам неприкаянными душами. От их потерянного вида мне становилось не по себе. Я видела фотографию Марьяны, поэтому пришлось ходить по зданию, чтобы отыскать похожую на неё девушку. Мне повезло на одиннадцатом этаже. При том, что я не сразу поняла, почему меня так потянуло к выходу на балкон, который не был ограждён. Одинокая фигура сидела на краю, нисколечко не пугаясь того, что может легко слететь вниз. Конечно, призраку уже ничего не грозит, а вот я подбиралась к ней осторожно, чуть ли не ползком, уже не думая о том, что извазюкаюсь, как свинюшка.

Девушка была одета в тёплый свитер и джинсы, оставаясь в той же одежде, что была на ней в тот вечер, когда она ушла из дома якобы к подруге. Тогда её видели в последний раз.

– Марьяна? – задала вопрос, чтобы удостовериться, когда, наконец, добралась до призрака.

Она вздрогнула так, что стало понятно, насколько неожиданным для неё оказалось моё появление. Резко обернувшись, девушка внимательно оглядела меня, и с изрядной долей презрения заявила:

– А вы настойчивые, теперь сами пришли? Я дала понять, что не собираюсь с вами разговаривать! Какое вам дело, моё тело уже гниёт в земле.

А девочка-то с характером… Лёгкого разговора можно не ожидать.

– Я имею смутное понятие о тех людях, о которых ты говоришь. Но именно они сообщили мне о твоей смерти. И да, я пришла сюда, но не ради тебя или твоего гниющего тела. Я пришла из-за твоих родителей, – глядя вдаль, на город, туда же, куда смотрела Марьяна, призналась ей.

– Родители? При чём здесь они? – она пыталась показать безразличие, но я сразу уловила нотку волнения, которую хотели спрятать.

– А ты считаешь, что после смерти ребёнка родители переступят через это событие и продолжат жить точно так же, как и до этого, просто сбросив лишний груз со своих плеч? Мне жаль твоих маму и папу, я не видела их лично, но ознакомившись с делом, могу представить, как они горюют по тебе, не веря, что их единственная дочь, любимая и лелеемая с рождения, могла вот так их оставить. Они винят себя, что недолюбили, уделяли мало времени, что-то сделали не так.

Мой расчёт оказался верен – удалось пробиться под её броню. Если бы сама оказалась на её месте, то так же была безразлична к своей потерянной жизни, но не к тем, кто мне был безумно дорог.

– Они здесь не причём! – разозлился призрак. – Мои родители не виноваты, это всё… – осеклась, чуть не проболтавшись за оправданиями.

– Кто? Марьяна, а ты видела их после своей смерти?

– Нет, – строя передо мной независимую девушку, быстро ответила она, – зачем? Они живые, а я уже нет. Тем более, что они всё равно не смогут меня услышать.

– А ты бы этого хотела? – осторожно поинтересовалась, боясь, что любое слово может её спугнуть.

– Чего?

– Поговорить с ними? Знаешь, многие, кто после смерти остаётся на земле, приходят к своим любимым и живут рядом, без надежды, что их увидят или услышат, просто желая быть с теми, кем так сильно дорожили при жизни. Почему ты даже не посмотрела на них? – внимательно наблюдая за реакцией на свои слова, меня осенило. – Стыдно! Тебе не только больно, но и стыдно перед ними!

– Да что ты понимаешь⁈ – сразу ощетинилась она. – Даже если бы могла разговаривать с ними, то что бы я сказала? Мама, папа, простите, что дочь ваша выросла идиоткой? Так⁈

– Может то, что ты их любишь и сожалеешь, что всё получилось именно так? – прервала эмоциональную тираду. – Разве что-то может быть важнее? Дать им понимание того, что они не виновны в твоём выборе, что не несут за него ответственность, что могут отпустить тебя и учиться жить заново. Не думаешь, что они достойны того, чтобы узнать правду, почему проходят через этот кошмар, почему им пришлось хоронить собственного ребёнка?

– Они возненавидят меня, – сгорбилась девушка, закрывая лицо руками, – я сама себя ненавижу, – глухо произнесла, от чего моё сердце сжалось, столько всего было в этих словах.

– Почему? За что ты так себя возненавидела, что не смогла жить с этим? Это как-то связанно с твоим парнем?

– Ха, – горько усмехнулась, открыв лицо, – да, с парнем, – презрение, что я услышала в её голосе, показало, что я на правильном пути. – Да, Игорёша, – сказала, что плюнула, – сволочь, это ему нужно было отсюда полетать. Вот только я поздно к этому пришла.

– Что он сделал?

– Знаешь, с виду такой мальчик хороший: обходительный, симпатичный, постоянно цветы дарил, делал так, чтобы я всегда была рядом. А на самом деле приручал, подчинял, и так искусно, что глазом моргнуть не успела, как дышать начала по его приказу. Оказалось, что мальчик решил развлечься вместе со своими дружками, и я была не первой идиоткой, что повелась на его сладкие речи.

«Развлечься»? Пусть это не будет тем, о чём я подумала, пожалуйста.

– Это у них забава такая: выберут девочку, «правильную» по всем параметрам, кто-то из компании начнёт с ней игру в любовь, а потом опустят так, что ниже падать некуда, – продолжила, наконец-то проливая свет на произошедшее.

– Мне жаль, – слова здесь не к месту, сделанного не воротишь, – мне действительно жаль.

– Я даже после смерти боюсь, понимаешь? – повернула ко мне заплаканное лицо. – Я так боюсь, что родители узнают, что увидят, что тогда случилось. Такой стыд, позор… Я так их подвела, – чувство вины, вот, что её держит здесь.

– Увидят? – насторожило сказанное. – О чём ты говоришь?

– Им было мало того, что они сделали, эти твари ещё и снимали всё на видео! Когда я начала отходить от того, чем меня накачали, Игорь ещё и продемонстрировал мне запись, чтобы я ясно представляла, как и в каких позах они меня, – её голос сорвался.

Почему же я снова не ошиблась с выводами?

– Я не могла после такого вернуться домой. Грязная, до сих пор чувствую себя грязной, – она словно пыталась стереть с себя следы чужих прикосновений. – Не могла принести эту грязь туда, где всегда чувствовала себя самой любимой и счастливой. А потом ещё Игорь добавил, что, если я буду делать всё, что он прикажет, то видео не сольют в интернет. После этого сама не поняла, как оказалась здесь. В голове была пустота, и только мысль о том, что я больше не достойна жить, толкала к краю.

– Марьяна, – хотелось бы утешить, но это невозможно, – мне, правда, очень жаль. Ты ни в чём не виновата, слышишь? Разве девушка должна стыдиться того, что любит и отдаёт себя любимому, не ожидая предательства? Нет, ты не виновата, ты не грязная, не смей так думать! Это те твари, которые мнят себя богами, хуже грязи. Понимаешь? Это их вина.

– Они действительно хуже, и я жалею, что тогда сделала тот последний шаг, но я не могу вернуться, чтобы это исправить.

– Ты можешь рассказать свою историю, сделать так, чтобы они были наказаны и больше не издевались над девушками. Ты можешь открыть своим родителям правду, чтобы они поняли тебя. Да, им будет очень больно, очень, их сердце будет разрываться из-за того, что с тобой произошло, – не стала приукрашивать правду. – Но после, когда твои обидчики понесут наказание, они смогут жить дальше. По крайней мере, это станет для них возможным.

– Они возненавидят меня, – покачала головой девушка.

– Нет, не тебя, тех, кто стал причиной твоего поступка. А тебя они любят и всегда будут любить. Ты же их девочка, доченька, иначе никогда не будет, – я плакала вместе с ней, чувствуя боль и неуверенность Марьяны. – Если ты захочешь, я передам твою историю тем, кто добьётся наказания. И, может быть, ты найдёшь в себе силы увидеться с родителями и даже что-то им сказать.

Ей потребовалось время, чтобы принять решение. Я рада, что оно оказалось таким, которое позволило надеяться, что по вине этих уродов больше никто не пострадает.

Когда оказалась дома, сделала звонок по визитке, что мне оставили вместе с делом. Рассказала всё, что удалось узнать от Марьяны про её обидчиков и их методы, и снова отказалась от работы, прося больше не тревожить меня.

А на следующий день меня уволили. Вот сюрприз-то…