Текст книги "В неведении (СИ)"

Кассандра лежала в своей кровати, укрываясь тёплым одеялом, но даже не стараясь заснуть. Её голова покоилась на мягкой, пышной подушке, рассыпая на ней пепельную копну коротко стриженных волос. Она устремляла свой слегка усталый, но столь пронизывающий взгляд в окно, на небо и звёзды. Бескрайние просторы космоса, малая часть которого открывалась ей через небольшой квадрат окна, завораживали.

Её мысли, как и много раз до этого, занимал один юный алхимик, некогда своими светящимися влюблённостью глазами и пылающим сердцем, заставлявшим уголки губ Кэсс невольно подниматься вверх. Когда-то девушка думала лишь о том, как он улыбался ей, как смотрел на неё и о том, как всё же красиво звучало её имя, слетавшее с его губ. Но сейчас… Сейчас всё по-другому. Сейчас она уже не может погружаться в столь беззаботные мысли. После всего, что случилось это было бы ужасно опрометчиво и неправильно – вспоминать какую-то глупую выставку и ничем неоправданного преступника. Ведь её, как лучшую подругу принцессы, как дочь капитана Королевской гвардии, судьба королевства должна волновать куда больше, чем какой-то алхимик. Но с собой было довольно трудно что-то поделать. Даже тогда, когда девушка пыталась собраться с мыслями и сосредоточиться на чём-то важном, в голове невольно всплывал расплывчатый образ черноволосого мальчишки. И – чтоб ей земля прахом – как Кассандра корила себя за это!

Вдруг фрейлина услышала скрип двери, который вернул её в реальность. Она рывком села на кровати в ожидании гостя, который решил нагрянуть к ней так поздно. Из-за двери высунулась лишь голова мальчишки, обрамлённая странной формы очками, со словами:

– Рапунцель, я хотел…

Но стоило ему увидеть Кэсс, с недоумением смотрящую на него, как алхимик оборвался на полуслове, а потом быстро затараторил, рассыпаясь в извинениях:

– Ой! Прошу прощения, Кассандра! Я хотел кое-что спросить у принцессы! Я ещё не совсем освоился и плохо помню расположение дверей… – На его щеках был яркий румянец, который был прекрасно виден девушке даже в темноте. – Я лишь хотел… Не важно. Прости за беспокойство. Я, пожалуй, пойду…

Алхимик уже собирался поспешно закрыть дверь и немедленно удалиться, как Кассандра, несколько секунд поборовшись сама с собой, решительно, но тихо окликнула его:

– Вэриан…

Парень, застыв в дверях, медленно обернулся, вопросительно взглянув на фрейлину. Та, поколебавшись пару секунд, похлопала ладонью по месту рядом с собой, предлагая гостю присесть. Вэриан, ещё немного поторчав в дверном проёме, всё же сдвинулся с места и, неуверенно подойдя ближе, аккуратно сел на самый край кровати Кэсс, продолжая с какой-то лёгкой опаской во взгляде смотреть на неё.

Кассандра глубоко вздохнула, всё решаясь на предстоящий разговор. Она многозначительно взглянула на алхимика, от чего тому стало не по себе. Начать беседу после недавнего происшествия было задачей не из лёгких. Словно свинцовая тишина давила на уши, и чем дольше она продолжалась, тем неудобнее становилось обоим. Первой разрядить её вызвалась фрейлина:

– Послушай, Вэриан, сегодня… я повела себя неправильно, – с тяжестью выговорила она, словно эти слова она смогла сказать лишь после огромных усилий. – И так было с самого начала. Сперва я ненадлежащим образом относилась к тебе, потом изо всех сил старалась не замечать твоего рвения помочь, а сегодня я, – хоть и не гласно – несправедливо обвинила тебя в своих неудачах и ошибках. Я поступила так, как друзья не поступают. – После Кассандра выдержала короткую паузу, опустив глаза вниз. А Вэриан, всё с большим невероятным удивлением смотря на неё, приговорил лишь губами: «Друзья?.. ». Вскоре девушка всё же соизволила продолжить:

– Просто… Всю свою жизнь я жила в убеждении, что люди не меняются. Я думала, что если человеку предначертано быть кем-то одним, он никогда не сможет стать по-настоящему другим. Но люди, окружающие меня, были с этим абсолютно не согласны. В их числе и Рапунцель, утверждающая, что я являлась живым доказательством обратного моему утверждения. Но хоть у меня и появлялись сомнения, я всё равно продолжала твёрдо верить в то, что навязал мне мой отец. Я не пыталась искать других вариантов, ведь не хотела, чтобы мой собственный, идеально построенный мир разрушился.

Она неопределенно усмехнулась.

– Не изменила я своего мнения и после того печального инцидента, что случился с тобой. Я, без желания пересмотреть свои убеждения ещё раз, просто внушила себе, что ты никогда не был тем, кем я увидела тебя сначала. Я не утратила веры в неисправимость человека даже тогда, когда ты потерял память. Я не хотела давать тебе второго шанса, как это сделала Рапунцель, потому что думала, что несмотря на то, что ты ничего не помнишь, в глубине души ты остался тем самым жестоким тираном, которым я видела тебя в последний раз. Я так ошибалась…

Вэриан не смел прервать её речи, пораженно наблюдая за раскрывающейся перед ним душой, неосознанно отмечая в голове противное слово “тиран”, вызывающее неприятный холод где-то в районе ребер.

– Но потом, после потери памяти, ты стал всё больше походить на того, кого я признала ненастоящим. В каждом твоём слове, в каждом движении было напоминание о прошлом, которое я старалась забыть. Это с каждым разом всё больше выбивало меня из колеи, заставляя испытывать одно и тоже неприятное чувство, которое я ненавидела больше всего. То чувство, когда ты понимаешь, что ошибся, сделал что-то не так. А ведь всю свою жизнь я думала, что каждый мой поступок был правильным и потому мне было слишком трудно принять обратное. И, чтобы не делать хуже себе, не заставлять себя переосмысливать всё, что случилось, я просто закрывала глаза на правду и винила во всём тебя. Во всём том, что чувствовала. Но всё это вовсе не твоя вина, ровно, как и поломка Кассандриума. Ты лишь хотел помочь, обратить на себя внимание, получить расположение, а я игнорировала все твои попытки. Мне не стоило винить тебя в своих ошибках и я это поняла только сейчас. – Кассандра наконец выдохнула после столь долгого рассказа и всё же решила, что если уж пошло на такие откровенности, то стоит сказать всё. – Кассандриум был самым обычным камнем, – продолжила она. – подаренный особенным человеком. И дорого мне было не ожерелье, а тот, кто его сделал.

После этих слов фрейлина всё же решила взглянуть на алхимика, который всё это время с замиранием сердца слушал. Его огромные голубые глаза, отражающие в себе Луну и звёзды, искренне выражали удивление, любопытство и непонимание. Он, видимо, не совсем уловил смысл последних слов. Кассандра, слегка улыбнувшись его простоте и наивности, дотронулась до руки алхимика и спросила:

– Вэриан, ты не мог бы кое-что сделать для меня?

Тот, недоумённо посмотрев на её, всё же согласно покачал головой.

– Просто будь собой. Будь тем, кем ты чувствуешь себя. Не слушай никого, даже принцессу или короля. Делай всё, что тебе захочется, – попросила девушка и со смешком добавила: – Ну, разумеется, в рамках разумного. Не стоит пытаться захватить королевство. Заверяю тебя, ничем хорошим это не обернётся.

Вэриан на эту просьбу лишь рассмеялся и пообещал, что не будет претендовать на роль самого молодого монарха Короны.

И всё же кое-что не давало ему покоя. Одна деталь, которую стоило прояснить, вертелась у него на языке, но парень не был уверен в том, как Кэсс отреагирует на это. Но попробовать стоило. Алхимик, подняв глаза на Кассандру, неуверенно спросил:

– Ты сказала, я могу делать всё, что захочу? Всё, что угодно?

– Абсолютно, – подтвердила та.

Он отвёл взгляд в сторону и выдохнул застрявший комом в горле воздух. Когда он вновь повернулся к девушке, его щёки вмиг стали розового цвета. Вэриан, стараясь за несколько секунд не растерять всей своей смелости, медленно приблизился к фрейлине. Он совсем не знал, что делать и как, он лишь был уверен, что хочет этого. Всегда хотел.

– И даже… – шепотом проговорил алхимик уже у самого лица Кэсс. – это?..

С бьющими в голове мыслями «сейчас или никогда!», он аккуратно, стараясь не спугнуть её, прильнул к губам Кассандры. Вэриан чувствовал, как невольно краснеют его уши, а про лицо уже и говорить нечего. Он с каждой секундой со всё большим ужасом осознавал, что это самый безумный поступок, на какой он только отваживался в жизни. Парень был полностью уверен, что и в своём забытом прошлом не делал ничего настолько сумасшедшего, как это. Хоть воздуха уже хватало едва ли на пару секунд, алхимик не решался отстранится, ведь понимал, что стоит ему это сделать, как придворная дама прикончит его на месте.

Но Кассандра была на удивление спокойна. Она не сопротивлялась и даже не пыталась прекратить этот беспредел. Девушка, просто закрыв глаза, отвечала на неумелый и неуверенный поцелуй.

Спустя несколько блаженных мгновений, парень всё же заставил себя с сильным нежеланием открыть глаза и вновь дать Кэсс личное пространство. Но стояло ему взглянуть на Кассандру, как его сердце замерло, а потом с грохотом провалилось куда-то в пятки. Фрейлина смотрела на него с полным неодобрением и злостью во взгляде.

– Это было абсолютно неразумно, – холодно проговорила она, от чего алхимику захотелось провалиться сквозь землю. Но сию же минуту её поддельная злость сменилась настоящей доброй улыбкой. – Но да, даже это.

Вэриан от этих слов уже в который раз отчаянно покраснел.

– Спасибо, Кассандра, – благодарно сказал он.

– Знаешь, – пожав плечами и улыбнувшись ещё шире, взглянула на него фрейлина. – зови меня «Кэсси».

Комментарий к Не виновен

Фух… Ну наконец-то! Я уже думала, не доживу! Ну, что ж, вроде бы, неплохо вышло, хотя и довольно сжато. Очень надеюсь, что вам понравилось, ибо я очень старалась, дописывая этот “шедевр” в два ночи.

Огромное спасибо моему соавтору, а заодно и бете, за исправление моих ошибок. На этот раз ей досталось в разы больше работы, потому что у меня опять отказалась работать кнопка «проверить правописание».

Пишите комментарии с вашими впечатлениями! Обожаю их читать и отвечать на ваши отзывы! Всем приятного времени суток! Автор удаляется, идёт писать третью главу)))

========== Простить ==========

После того случая жизнь алхимика кардинально изменилась. И, что удивляло его больше всего, к лучшему. И немалую роль в этих изменениях сыграла Кассандра. Вэриан думал, что после того, как он всё же решиться поцеловать фрейлину, то его жизнь тут же превратится в Ад, и это лишь при условии, что он вообще выживет после столь глупого поступка. Но она же наоборот – стала только теплее относится к нему.

Каждое утро алхимика в радостном предвкушении прекрасного дня встречала Кассандра своей доброй улыбкой. По началу она лишь проходила по утрам мимо него в коридоре с тяжелым ведром воды или шваброй в руках и желала ему доброго утра. После она направлялась на свою ежедневную придворную службу. Вэриан, смотря на то, как фрейлина подолгу исполняет какое-то трудное поручение, всегда рвался помочь, но девушка никогда не давала ему даже притронуться к метле или тряпке, аргументируя это тем, что это её работа и она не имеет права принимать помощь от кого-либо. Но вскоре ей настолько надоело защищать от алхимика свои рабочие инструменты, что она просто сдалась, и Вэриан уже без особых преград помогал Кэсс в исполнении обязанностей придворной дамы. И теперь каждый день, когда парень вновь приходил к Кассандре, чтобы помочь, девушка лишь вздыхала и с притворным раздражением говорила: «Вэриан, я же просила тебя не плясать ни под чью дудку, даже под мою», на что тот, игриво улыбаясь, отвечал: «Прошу прощения, миледи, но моё сердце не может устоять перед мелодиями вашей флейты». Кэсс в ответ на эти банальные, но всё же такие приятные слова лишь закатывала глаза, при этом стараясь сдержать улыбку, которая так и норовила появится на лице. Кассандре это нравилось и Вэриан прекрасно это знал.

Со временем алхимик заметил, что на щеках девушки практически никогда не появляется румянец, но стоит ему лишь появиться или послать в её адрес какой-то неуклюжий комплимент, как фрейлина, – скорее всего, интуитивно – поправляет прядку своих пепельно-черных волос и его взгляду предстают покрасневшие до самих мочек уши Кассандры. И это открытие ужасно забавляло алхимика: подумать только, Кассандра – такая строгая и ледяная, на первый взгляд, умеет краснеть и смущаться. Это ведь просто невероятно! И уже вскоре фрейлина стала постоянно убирать свои кучерявые локоны назад, выставляя на всеобщее обозрение свои уши, которые в последнее время стали покрываться краской в три раза чаще. Благодаря этой новой привычке девушки, парень придумал себе новую забаву. Каждый раз, когда он замечал фрейлину, разговаривающую с кем-то, он, изображая случайного прохожего, кричал ей: «Чудная прическа, Кэсси!». После Вэриан мигом исчезал, скрываясь за первым же поворотом, и уже оттуда наслаждался реакцией Кэсс на этот комплимент. И каждый раз при виде этого зрелища он еле сдерживал смех. Уши фрейлины мигом становились пунцовыми и она на вопросительные взгляды собеседника лишь пожимала плечами, делая вид, что и вовсе не знает алхимика. Вэриан знал, что так просто это с рук ему не сойдет, но он готов был отдать многое лишь бы только увидеть вновь так мило краснеющую Кассандру.

Жизнь алхимика значительно улучшилась ещё и тогда, когда жители замка, наконец, перестали страшиться его. Сначала они очень удивились, заметив, как непринужденно и весело болтает с парнем фрейлина, и все разом выдвинули предположение, что этот «волшебник» просто околдовал девушку (они и не догадывались, насколько были правы). Но потом увидели, что и принцесса с её женихом относятся к нему с теплотой, а когда король с королевой стали приглашать Вэриана на званые ужины, и вовсе изменили своё мнение. И в результате любая фрейлина или граф вполне любезно общались с ним, чему тот ужасно радовался. Он больше не был изгоем в этом месте.

А по вечерам, когда вся трудная работа заканчивалась, а замок постепенно погружался во мрак, дверь комнаты, из-за стен которой уже гораздо реже стали слышатся взрывы, закрывалась за тихо входящей внутрь Кассандрой. Там её уже поджидал алхимик, сидящий на своей кровати, укрывшись одеялом. Он лучезарно улыбался, завидев девушку и молчаливо благодарил её за то, что она вновь пришла сюда. Та лишь, также улыбаясь, кивала, полностью понимая, что в его благодарном взгляде не было никакой нужды: она будет проходить сюда снова и снова только ради того, чтобы провести это время лишь с ним. А он, глупый, всё ещё думает, что она это делает лишь из жалости к нему. Какой же он всё-таки ребёнок!

Кассандра садилась на край кровати алхимика, а тот с восторгом рассказывал ей о своих новых открытиях в сфере алхимии. Нужно сказать, что после того, как Вэриан всё же узнал дорогу в библиотеку, его успехи в приготовлении разных химических составов значительно улучшились, стоило ему прочесть пару книг о современной науке. Парень показывал фрейлине новые растворы и смеси, которые ему удалось приготовить за день, а та лишь изредка задавала вопросы.

Ну а после начиналась самая любимая часть вечера алхимика – время воспоминаний. Кассандра рассказывала ему о их первой встрече и Научной Выставке, о всём том, что о нём знала. И каждый раз она делала это по-разному, добавляя всё новые и новые детали к своим историям. Но фрейлина никогда не упоминала о том, что же случилось во время бури и после неё. Она считала, что не стоит напоминать об этом мальчику, который, наконец, был по-настоящему счастлив.

И в один из таких вечеров Кассандра вновь пересказывала Вэриану день, в который был создан знаменитый Кассандриум.

–… и тогда я спросила: «А ты не хотел бы… ».

– Помочь тебе? Да! – мигом вставил свою реплику алхимик, который теперь помнил каждую из них наизусть.

Оба дружно рассмеялись. Вот, как им больше всего нравилось проводить время: вдвоем, вспоминая самые приятные и светлые моменты из их жизней.

Вдруг Кассандра, случайно пробежав взглядом по столу, заваленному различными колбами и мензурками, заметила сосуд, который раньше не видела. В нём была жидкость очень знакомого пурпурного цвета, а рядом – ступка со странным тёмно-фиолетовым порошком. Вэриан рассказал ей обо всех жидкостях и смесях, стоящих на столе, кроме этих. Странно, он ведь никогда не упускал шанса рассказать о своих достижениях. Алхимик гордился даже наипростейшей выученной алхимической формулой и считал похвалу Кассандры – персональной наградой.

– А что это такое? – спросила фрейлина, указывая на только замеченные предметы.

Вэриан, к её удивлению, вдруг встрепенулся, осознав, на что указывала девушка, и мигом убрал жидкость вместе с порошком подальше от глаз Кассандры. После он отчаянно покраснел и, уставившись куда-то вниз, сказал:

– Это… это сюрприз, – пробормотал парень. – Он ещё не готов.

Раньше бы Кассандра заявила, что ненавидит сюрпризы в любых их проявлениях, и если он прямо сейчас ей не расскажет, что он задумал, она сама это узнает, но уже более жестоким путём. Но сейчас, когда Кэсс уже привыкла к таким приятным мелочам, она была вовсе не прочь немного подождать в раздумьях о том, что же такого мог приготовить для неё алхимик. И каждый раз ему удавалось её поразить.

– Что ж, тогда я подожду, – улыбнулась фрейлина. – Я уверена, что этот сюрприз будет ещё более впечатляющим, чем твоё предыдущее изобретение. Надеюсь, на этот раз оно не взорвется?

Девушка по-доброму подмигнула алхимику и, приблизившись, поцеловала его в нос.

– Спокойной ночи, – сказала она и уже собиралась уходить, но Вэриан не дал ей уйти далеко, крепко схватив за руку.

Алхимик мягко притянул Кассандру обратно к себе и нежно поцеловал, уже хорошо зная, как это делается. Потом он, открыв глаза, с густым румянцем на щеках взглянул на фрейлину, словно извиняясь за свои действия. Но та и не думала злится на него. Для них обоих это уже стало таким же привычным, как и завтрак по утрам.

– Сам целуешь, а потом краснеешь. Ты безнадёжен, – со всё той же теплой улыбкой на лице сказала Кэсс. Но потом с лёгким сожалением и настойчивостью добавила: – Но мне правда пора идти.

Ещё раз пожелав парню спокойной ночи, Кассандра потушила тусклый свет свечки и вышла, тихо прикрыв за собой дверь комнаты. Вэриан улыбнулся ей вслед и наконец лёг на мягкую подушку, которая уже совсем скоро растаяла под его головой, когда алхимик провалился в сон.

*