Текст книги "Волчий камень (СИ)"

Автор книги: RedFox93

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

========== -1– ==========

Это лето по праву могло считаться самым жарким за всю историю человечества. Народу на улице почти не было, за исключением редких прохожих, спешащих найти укрытие в магазинах, кафе, или в любом месте, где имелся кондиционер. Не обошло пекло и хорошо знакомое нам агентство «Ноктис», где сотрудники также сходили с ума от жары, ну почти все. Оливия сидела за своим столом, закинув ноги на край столешницы, и обмахивалась пустой папкой, поскольку мощности старенького вентилятора едва хватало на то, чтобы создать маленький ветерок. Из одежды на девушке были только темно-синий топ и безобразно короткие джинсовые шорты. Джонсон хоть и считала подобный вид вульгарным и неприемлемым, но погода не оставила ей другого выбора.

На полу, растянувшись во всю длину, тихо ворчал Честер. Ему происходящее также откровенно не нравилось, но, в отличие от брюнетки, рыжий проказник ничем не мог себе помочь. Единственный, кому в прямом смысле было «ни жарко, ни холодно», – это Самаэль. Ангел Смерти с самым безразличным видом сидел за компьютером и читал новости.

С тех пор, как Олив согласилась работать со Смертью, прошло чуть больше полугода. После переезда Лив в контору, офис стал куда чище и уютнее, а беспорядки навсегда остались позади. Репутация у агентства по-прежнему была не лучшей, однако, клиенты исправно платили гонорары, позволяя детективам жить в свое удовольствие. Хоффман привык, что рядом с ним постоянно находится простой человек, и ему это в некотором роде даже нравилось. Оливия оказалась неординарной личностью, и если в начале их совместной работы Джонсон побаивалась начальника и была сдержана в общении, то теперь ничто не могло помешать девушке высказать все, что она думает, блондину прямо в лицо, не испытывая при этом мук совести.

Сегодняшний жаркий день абсолютно не располагал к работе, да и вряд ли кому-то взбрело бы в голову высунуть нос на улицу в такую погоду. Открытые настежь окна позволяли услышать гул автомобилей и трамваев, снующих туда-сюда и заставляющих старое здание вздрагивать от вибраций транспорта. Безоблачное небо цвета лазури радовало глаз, а сочная зелень ухоженных клумб и деревьев разбавляла серый массив небоскребов. Настенные часы показывали половину одиннадцатого, но пока ни одного посетителя в гости не заглянуло.

Особо не надеясь на успех, Олив уже хотела удалиться наверх, дабы принять холодный душ и почитать какой-нибудь роман, но не успела. Дверной колокольчик мелодично звякнул, оповещая о посетителе. Гостем оказалась девушка лет двадцати-двадцати пяти, худенькая, небольшого роста, с пепельно-русыми волосами до середины спины, глаза незнакомка спрятала за солнечными очками. Одета она была абсолютно не по погоде: черные джинсы, футболка с изображением волка, воющего на луну, кожаная куртку с металлическими заклепками, перчатки без пальцев, армейские ботинки, а в правой руке зажат мотоциклетный шлем.

– Добрый день! Могу я переговорить с вашим начальством?

– Думается, что можете, – не отрываясь от монитора, ответил Бастиан, – чем мы можем вам помочь?

– Я хочу видеть вашего начальника.

– Вы с ним разговариваете.

– Мы можем переговорить наедине?

– У меня нет секретов от напарницы, так что вы можете говорить совершенно свободно.

– Похоже, я ошиблась адресом. До свидания! – Девушка развернулась и уже взялась за ручку двери, когда Хоффман обратился к Оливии:

– Оборотни такие снобы. Считают, что все вокруг обязаны следовать их правилам, при этом ни капли не проявляя ответного уважения к другим расам.

Клиентка замерла, так и не осуществив намерения выйти за дверь, и медленно повернулась к Самаэлю, который как ни в чем не бывало продолжал копаться в Интернете.

– Как вы…?

– Узнал? Да бросьте! Очки, может, и способны спрятать вашу сущность от простых людей, но не от меня.

Девушка стянула пластмассовую оправу и позволила увидеть свои глаза. Желтые с узким зрачком и рыжим ободком, они смотрелись дико и необычно.

– Волчий клан, я полагаю?

– Все верно.

– И с чем вы к нам пожаловали?

– Меня зовут Милана Прайор, и я принадлежу к клану Черных Волков.

– Не скажу, что рад знакомству, но продолжайте.

Волчица недовольно сжала челюсть, делая и без того очерченные скулы еще острее, но все же сказала:

– В наших рядах завелся вор! Он выкрал у старейшин родовой амулет, который испокон веков передавался от одного главы к другому, и теперь среди кланов наступил раздор, каждый думает на другого, со дня на день готова разразиться война.

– И вы не смогли его найти?! Интересно!

– Вы поможете нам?

– Ввязываться в разборки волклаков опасно, тем более без разрешения вожака. А вы здесь явно по собственной инициативе.

Милана опустила голову, стыдясь собственного поступка. Она фактически нарушила запрет, а за это ее ожидало суровое наказание.

– Я уверена, что Альфа и сам бы предпринял этот шаг, если бы не был занят постоянными переговорами.

– Но он этого не сделал.

– Вы издеваетесь надо мной?!

– Просто пытаюсь прояснить ситуацию, – примирительно поднимая руки вверх, заверил оборотниху Бастиан, однако, широкая улыбка, сиявшая на его лице, абсолютно не вязалась со сказанным. – Но если мои методы вас не устраивают, то, боюсь, наше сотрудничество долго не продлится.

– Мне больше не к кому пойти!

– Прекрати издеваться, а не то она тебе голову отвернет! – вмешалась Оливия, до этого молча наблюдавшая за разворачивающейся сценой. – Мы едем или нет?

– Вот вечно ты лезешь, куда не надо.

– «Да» или «Нет»? – Джонсон потихоньку начинала терять терпение.

– Свяжи меня со своим командиром, а там посмотрим, – разворачиваясь к волчице, подытожил блондин.

Спустя час после разговора Хоффмана с Валентином, главой клана Черных Волков, детективы сидели в самолете, который должен был отвезти их в Шотландию. Согласно общей договоренности предводителей кланов, сбор оборотней должен произойти на острове Льюис в поселке Гейрнин. Об этом месте мало что было известно, но местные жители уже давно привыкли к тому, что недалеко от их поселения раз в несколько лет раскидывают лагерь приезжие гости. Подобный туризм приносил неплохой доход, а перевертыши спокойно могли решать свои дела.

Аэропорт в городке Сторноуэй встретил гостей маленьким аккуратным залом и небольшим количеством народа. В основном это были туристы, приехавшие насладится фантастическими ландшафтами острова и замком Льюиса, небольшая группа студентов, приехавшая на практику, да несколько вернувшихся домой жителей. Получив багаж, сыщики в сопровождении Прайор проследовали к выходу, где их уже ожидали. Группа людей, одетых в неприметные джинсы, рубашки, свитера и куртки, расположилась чуть поодаль от главного входа, делая вид, что они кого-то ждут. Милана первая подошла к ним и поочередно обняла каждого из компании: двух парней и девушку.

– Познакомьтесь: это Филипп и Джастин Райт, а это моя подруга, Пенелопа.

– Бастиан Хоффман, и моя напарница – Оливия Джонсон, – здороваясь с волками за руку, представился Самаэль.

– Добро пожаловать в Сторноуэй!

– Надеемся, что вам тут понравиться.

«Вот что-то я сильно сомневаюсь!» – проскочило в мыслях у Олив, уже сполна хлебнувшей горького опыта расследований, на что ангел не смог сдержать широкой улыбки. За тот период, что девушка жила с ним под одной крышей, Смерть научился без труда проникать в ее разум, иногда у него даже получалось создать ментальный диалог, на что брюнетка постоянно ругалась и обвиняла мужчину в нарушении личного пространства.

– Непременно!

– Нам пора ехать, иначе Валентин будет недоволен. Ему в последнее время и так приходится не сладко ввиду минувшего события.

– Так много недовольных?

– Скорее гадов, желающих встать во главе стаи.

– Такие игры нам не в новинку. У вас есть идеи, кто мог осмелиться на такое?

– Честно? Больше половины тех, с кем вам еще предстоит встретиться.

– Это дело начинает нравиться мне все больше.

Машина свернула с главной дороги, уходя на юг. За окном беспрерывно мелькали зеленые равнины, простирающиеся на несколько миль вокруг.

– Кто помимо «ваших» прибыл на сбор?

– Еще несколько кланов: лисы, медведи, вепри, совы и рыси.

– Ого! И как вам удалось спрятать такую ораву от посторонних глаз?

– Сами увидите! – Филипп, сидевший по правую руку от брата, хитро подмигнул Оливии, на что та ответила коротким кивком головы.

Тайны, какими бы они ни были, никогда не несли в себе ничего, кроме неприятностей.

========== -2– ==========

Дорога заняла около часа, луга сменяли друг друга, пока, наконец, перед ними не вырос густой лес. По пути машина проехала мимо деревни, в которой интересным образом соединялись маленькие домики с соломенными крышами и каменной церковью. Чуть дальше Филипп свернул на боковую дорогу, и вскоре впереди замаячил палаточный городок. Оборотни всегда были на короткой ноге с природой, их животная сущность позволяла им без проблем жить в лесах, не боясь нападения диких зверей, а так же умереть от голода или заблудиться в чаще.

Проехав по своеобразной улице, автомобиль затормозил у высокой сосны, и пассажиры наконец-то смогли выйти и размять ноги. Оливия с интересом разглядывала снующих туда-сюда людей: молодые и старые, мужчины и женщины, в них с трудом можно было разглядеть оборотней, но стоило приглядеться повнимательнее, как и учил ее Самаэль, то можно было заметить, как блестят их глаза, если на них падал свет, или то, как плавно и хищно они двигались, совершая абсолютно обыденные действия. За долгие годы жизни бок о бок с человеком, перевертыши научились перенимать их повадки и маскироваться без особых усилий.

Пока Джонсон изучала окружающих, Милана и ее друзья успели затеряться в толпе, оставив детективов одних. Проходящие мимо люди бросали короткие взгляды на чужаков, но никто не решался подойти ближе. Вскоре вдалеке показались знакомые силуэты: Прайор бегущим шагом семенила рядом с высоким и худощавым мужчиной, пытаясь ему что-то объяснить, хотя тот явно не желал ничего слушать. Позади них понуро шагали братья Райт и Пенелопа. Наблюдая за данной процессией, Олив никак не могла допустить мысли, что окружающие ее люди – настоящие оборотни. Вот взять, к примеру, хотя бы их сопровождающих.

Филипп Райт: мужчина средних лет, короткие кудрявые каштановые волосы, небрежно собранные в хвост, хорошо сложен, однако, спина несколько искривлена, видимо, имела место травма позвоночника, глаза карие, на лице щетина. Таких экземпляров можно собрать с половины земного шара!

Его брат, Джастин: чуть младше Филиппа, волосы светлые, коротко стриженые, глаза голубые и нос с горбинкой. Фигура более крупная, чем у брата, да и ростом он, пожалуй, был выше на пару сантиметров.

Пенелопа, вот уж кто явно не вписывался в обрисованный киноиндустрией образ свирепых оборотней: ярко-розовые с фиолетовыми прядями волосы, доходившие до плеча, ярко накрашенные глаза цвета болотной воды, пирсинг в носу, на шее и ниже татуировки цветов сакуры и райских птиц. Средней длины ногти, выкрашенные черным лаком, проколотые в нескольких местах уши и одежда, чей стиль можно было считать смесью эмо и панка.

Венцом коллекции служил неизвестный мужчина, которого Милана продолжала уговаривать: высокий, худой, лицо болезненно белое, с впалыми щеками и четко проступающими скулами и подбородком. Короткие, белые волосы, зачесанные назад, изящно изогнутая шея, прилично одетый – черные джинсы и кожаный жилет в тандеме с белой футболкой и темные удобные сапоги на мягкой подошве, с тонкими, как у пианиста, пальцами и потухшим взглядом мученика. Что и говорить, столкновение со стереотипом и его опровержение всегда несло в себе сильные перемены в мировоззрении человека. На лице, оголенных частях рук и шеи мириадами сплетений проглядывались полосы шрамов разных оттенков, начиная с белого и заканчивая темно-красным. Чудом было то, что на лице линий было меньше, и они не были так заметны. Трудно представить, как такой человек мог являться предводителем волчьей стаи, однако, Смерть заметил, что человеческая оболочка перевертышей бывает обманчива.

Отбросив лишнее в сторону, Оливия поравнялась с Бастианом, который с интересом наблюдал за «танцами» волчицы, старавшейся всеми силами вымолить прощение у своего вожака. Когда тот приблизился, Джонсон отметила, что глава волков практически одного роста с Хоффманом, а вот его глаза несколько удивили: альфа обладал довольно редкой особенностью. Один его глаз был голубым, а второй – карим. Когда до сыщиков оставалась пара шагов, блондин резко махнул рукой, пресекая поток молений и просьб, после чего, обратившись к гостям, выпалил:

– Я уже сказал вам, вы зря сюда приехали. Мы вполне справимся своими силами.

– Прием и вправду не слишком теплый, но и на том спасибо. – За спиной начальника Олив сокрушенно качнула головой, прикрывая лицо рукой и про себя ругаясь на собственную идею познакомить ангела с телевидением и передачей «Стендап-шоу».

– Он имел ввиду, что из описания ваших друзей проблема у вас отнюдь не столь проста, как вы пытаетесь нам обрисовать.

– Я повторюсь, у нас все под контролем. Желаю вам удачного перелета! – Оборотень развернулся на каблуках и быстрым шагом направился обратно в толпу.

– Давно ты стал терять зрение?

Валентин замер, напрягаясь, словно ожидая удара в спину, и медленно развернулся обратно. Его глаза тут же стали ярко-желтыми, а миндалевидный зрачок расширился, обозначая всю степень его гнева.

– Думаю, наш разговор стоит перенести в более укромное место. – Ранее тихий и мелодичный голос мужчины сейчас напоминал смесь рычания и хрипа.

Забрав вещи из машины, детективы в компании Миланы и Валентина прошествовали вглубь палаточного городка. По пути им встретилось несколько стаек детей, которые носились как угорелые, крича и визжа от радости. Некоторые, словно бы так и должно быть, на ходу перекидывались в волчат, лисят и прочих зверей. Джонсон с интересом следила за их играми, каждый раз одаривая такие процессии улыбкой. Лив любила детей, если только они не начинали вести себя как избалованные, и иногда гуляла с внуками Миссис Доу, если те оставались у бабушки, но та слишком сильно уставала присматривать за шустрыми сорванцами в течение дня.

Наконец, несколько раз свернув, сыщики очутились внутри импровизированного шатра, в котором альфа волков проводил практически все свое свободное время, коего у него абсолютно не было. Складной стол сплошь был завален документами, картами и книгами. Подвешенная под куполом масляная лампа давала тусклый свет, особо не способствовавший оперативной работе с бумагами. Задернув полог у входа, Валентин устало повалился в кресло, исполненное на манер римских стульев, и потер глаза. Их цвет вновь перетек в нормальный, а прямая спина сгорбилась, будто на нее взвалили тюк с кирпичами. Карнахайн глубоко втянул воздух носом, после чего с его губ сорвался полустон-полувздох.

Милана замерла возле входа, не решаясь приблизиться к вожаку, Оливия села напротив волка, устроив руки на подлокотниках, и пристальным взглядом изучала сидевшего перед ней мужчину. Самаэль обошел палатку по периметру, разглядывая предметы интерьера, после чего замер за спиной у Валентина и, наклонившись к его уху, прошептал:

– Итак, давно ты слепнешь?

– Как ты узнал?

– Пелена, из-за нее у тебя не сужается зрачок, когда изменяется освещение. Ты ведь альбинос, не так ли?

– Да, единственный в своем роде.

– Странно, что ты вообще дожил до такого возраста, да еще и смог сохранить зрение на столь долгий срок.

– Почему вы так говорите? – В голосе Прайор сквозила агрессия.

– Альбиносы в природе редко когда доживают до зрелого возраста, поскольку их шкура не позволяет им сливаться при необходимости с окружающей средой, а значит, отметаются способности к охоте и защите от хищников, – Бастиан сверкнул голубыми глазами, а черты его лица в свете лампы неестественно заострились, – но, даже если молодому «какерлаку» и удается пережить первую зиму, на его голову обрушивается второе несчастье – слепота. Слабые с рождения глаза подвергаются воздействию ультрафиолета, и постепенно на склере вырастает пленка. Утолщаясь, она в конечном счете полностью отнимает способность видеть.

– Ты знал? Знал и молчал?! – взвиваясь подобно дикой кошке, вскричала Мила и подскочила к Карнахайну.

– Не думал, что обязан трубить на право и налево о своих слабостях, дабы облегчить жизнь моим врагам и завистникам.

– Но мне-то ты мог сказать!

– С какой стати? – Терпение блондина потихоньку начинало угасать. – Мила, очнись! Между нами ничего нет и быть не может! Перестань изводить и себя, и меня.

Девушка беспомощно замерла, то и дело моргая, дабы не показывать своих слез, но соленые капли все же скользнули по щеке, оставляя влажный след. Не желая более находиться рядом с источником своих душевных терзаний, волчица пулей вылетела на улицу. Валентин проводил ее печальным взглядом, после чего развернулся к гостям, которые со спокойствием наблюдали за развернувшимся скандалом.

– Простите, что вам пришлось стать свидетелями этого разговора.

– Вам не за что извиняться, Валентин. – Оливия, чуть помедлив, осторожно положила ладонь поверх руки оборотня.

Этот простой жест вначале заставил мужчину напрячься. Постоянно находясь в состоянии боевой готовности Валентин не привык, чтобы к нему относились с пониманием. Да, Милана пыталась хоть как-то сгладить острые углы в отношениях с другими оборотнями, но все это выглядело нелепо и смешно. А тут, обычная женщина, возможно, не отдающая себе отчета в том, что в ответ на простой жест сочувствия у него мог сработать инстинкт, и тогда волк запросто мог бы оторвать или сломать ей руку. Заглянув в зеленые глаза детектива, Карнахайн не увидел в них притворства или насмешки, а потому постарался расслабиться. Брюнетка наградила оппонента кроткой улыбкой, после чего продолжила:

– Мы понимаем, как вам тяжело сейчас, и именно поэтому предлагаем нашу помощь. Не взваливайте на себя груз, который не способны тянуть в одиночку.

– Ваши слова да Богу в уши!

– Насчет Бога не обещаем, но кое-что все же в наших силах.

– Возможно вскоре вам все равно придется уехать, поскольку я утрачу привилегию принимать окончательные решения, – оскалившись в ироничной ухмылке, отшутился перевертыш.

– Это мы еще посмотрим.

========== -3– ==========

Покончив с официальной частью, хотя, по правде сказать, таковой она абсолютно не вышла, детективы приступили к расспросам.

– Валентин, расскажите, каким образом произошла кража, и самое главное, что предшествовало ей?

– Неделю назад мне, как представителю волчьего племени, пришло письмо, в котором лежало приглашение на праздник «Красной луны». Вы знаете, что это?

– Старинный ритуал избрания старшего… его до сих пор практикуют? – Хоффман занял второе свободное кресло, закинув ногу на ногу.

– С каждым годом все меньше кланов принимают в нем участие, однако, итоги по-прежнему чтятся и не подлежат оспариванию.

– Если мне не изменяет память, на свете существует больше двух десятков кланов, почему же на сбор приезжает не больше пяти?

– Возможно, когда-то так и было, но сейчас наши ряды настолько измельчали, что едва ли удастся собрать больше десяти. Болезни, голод и охотники вырезают наши селения сотнями, не жалея ни стариков, ни детей. Многие уезжают в глушь и полностью отдаются на милость животного начала. Зверем жить намного проще, да и к тому же – безопаснее.

– Но как другие могут соглашаться с назначением, если не участвовали в нем?

– Все просто! Представители малочисленных родов присоединяются к своим собратьям по видовому сходству. К примеру, тигры, львы, леопарды и прочие находятся под эгидой рода Кошек. И уже их представитель занимается делами всего клана. Если этот представитель присылает письмо с отказом, то тогда ему отсылается бумага, в которой говорится, что его голос засчитывается в угоду большинства. После подписания данного приказа, оборотни могут спокойно ожидать решения, занимаясь своими делами. Участвуют лишь те, кто считает это необходимым.

– Запутанная система, – протянула Оливия, делая пометки в своем блокноте.

– Со временем привыкаешь, да и, на мой взгляд – чем меньше народу, тем лучше. Первые выборы так и вовсе не могли пройти без постоянных стычек и драк, где проигравшего отчисляли от голосования. Тяжело тогда было, а сейчас все проходит спокойно и без нервов. До недавнего времени.

– Что было дальше?

– Дальше? Глава клана Воронов, которого избрали в прошлый раз, являлся хранителем «волчьего камня» – реликвии, принадлежавшей нашему предку и самому первому оборотню, Вильгельму. Перед смертью Вильгельм завещал трем своим сыновьям, что когда в небо поднимется красная луна, камень изберет одного из них в качестве будущего хранителя, и так должно происходить до тех пор, пока хоть один перевертыш есть на этом свете. Вороны отказались принимать участие в этом году, сославшись на проблемы с инквизицией, которая вот уже полтора года преследует их по всему миру.

Валентин оскалился, выражая свое отношение к служителям церкви. Инквизиция хоть и канула в лету, согласно историческим данным, но орден борцов с нечистью и по сей день ведет свой дозор, избавляя мир от «слуг тьмы», как они окрестили вампиров, оборотней и прочих существ.

– Правилами запрещается принимать участие в каких-либо сходках кланов, если хотя бы над одним из оборотней весит угроза поимки недоброжелателем. Камень отправили с проверенным человеком, который прибыл три дня назад, после чего благополучно отбыл обратно. Реликвию на время обряда передали на хранение действующему старейшине Сов, поскольку он на данный момент – самый старший из всех присутствующих, а значит, имеет большие права, чем все остальные.

– Как выглядит камень?

– Граненый изумруд в серебряной оправе. По форме амулет напоминает глаз.

– Кто занимался охраной?

– В каждом клане есть Страж, отвечающий за безопасность. Вместе с ним на дежурство выходят трое его помощников. Они сутки дежурят возле шатра, где находится ларец с реликвией, допуская до него только Трейвина, главу клана Сов. Он и должен был проводить ритуал, но по стечению обстоятельств это ему делать не придется.

– Что вы имеете в виду?

– Трейвина убили в ночь, когда исчезло око. Его тело дозорные нашли недалеко от кромки леса. Судя по ранам на теле, Сова пытался остановить вора, но у него это не вышло.

– Известно, кто мог это сделать?

– Под подозрение попали рыси, ведь только им под силу было схватить птицу, но в тот день они все были на виду, а Карен, их предводительница, вместе со мной и Оберионом, главой медведей, пила медовуху, сидя возле костра и ни разу не отлучалась.

– Что же, думаю, будет не лишним встретиться со всеми главами кланов и обсудить сложившуюся ситуацию. Валентин, вы сможете это нам устроить?

– Попробую, но сами понимаете…

– Ничего, Оливия умеет уговаривать.

– Ха-ха-ха! Вот уж в чем, в чем, а в этом я уже убедился.

– В таком случае, отправляйтесь договариваться, а мне нужно сделать звонок.

– Должен предупредить, связь здесь отвратительная, так что вы вряд ли сможете поймать сигнал.

– Я справлюсь, уж поверьте!

Карнахайн примирительно поднял руки вверх и удалился, оставив детективов наедине. Оливия переглянулась со своим начальником и, получив короткий кивок, последовала за оборотнем на улицу. Оставшись один, Смерть извлек из внутреннего кармана куртки небольшое зеркало в черной металлической рамке и легонько подул на стекло. Дымка окрасилась в голубой цвет, после чего в нем отразилась фигура в сером, изъеденном временем балахоне.

– Господин.

– Нергал, у меня есть для тебя задание.

– Слушаю Вас.

– Разыщи душу оборотня по имени Трейвин и узнай у него подробности его смерти. Заодно загляни в архив и недостающую информацию возьми оттуда.

– Сир, вы же знаете, что это запрещено.

– Все, что касается мертвых – моя прерогатива. Выполняй!

– Есть.

Жнец поклонился и исчез, оставив хозяина в гордом одиночестве. Самаэль с минуту сверлил гладкую поверхность взглядом, после чего спрятал зеркало и вышел из шатра. Нергал, конечно, был прав, контакт жнецов и душ был предусмотрен только при смерти человека и никогда более. Если кто-то узнает, что Ангел Смерти отправил такой запрос, да еще и из мира смертных, то обязательно доложит об этом Люциферу. И реакцию Короля Ада не сложно будет предсказать.

Комментарий к -3-

Что-то как-то долго не было идей, потому глава вышла серенькой…

========== -4– ==========

Шагая рядом с Валентином, Оливия не переставала оглядываться по сторонам. Оборотни сновали туда-сюда, занимаясь разного рода деятельностью: кто-то готовил еду, кто-то таскал бревна, чтобы нарубить дров для костра, кто-то помогал с установкой палаток для вновь прибывших, а молодые парни подкалывали друг друга, красуясь перед девушками, и громко смеялись. Казалось, будто бы никто не в курсе происходящего, а убийство одного из них – сам собой разумеющийся факт. Карнахайн словно прочел мысли брюнетки, а потому тихо заметил:

– Никто не знает о краже и всего остального. Мы решили, что не стоит наводить панику. Заодно и злоумышленника сможем найти, но все тщетно.

– По-вашему, это правильно – держать в неведении собратьев?

– Нет, но другого выхода у нас нет.

– А как отреагировали остальные совы на смерть своего Старейшины?

– А сами как думаете? – Валентин резко затормозил и развернулся к Джонсон. – Половине из них он приходился кровным родственником. В Мадриде у него осталась дочь, и она вот-вот должна родить, а я не представляю, как сообщить Илоне о смерти отца.

– Мне очень жаль, но вы должны понимать – от реакции окружающих зависит их роль в расследовании.

– Возможно, я просто не хочу этого.

Детектив проводила спину оборотня печальным взглядом, прежде чем догнать мужчину. Отрицание происходящего – одна из стратегий защиты. «Этого нет, а раз так, то и бояться и страдать мне не нужно!»

Пройдя еще немного, блондин вышел к «поляне», где трудолюбивые перевертыши сложили большой костер, а вокруг него расположили толстые бревна вместо лавок. На одном из бревен сидела довольно странная парочка, которая тут же привлекла внимание Оливии. Первым в поле зрения девушки попал мужчина средних лет с мощным телосложением. Под два метра ростом, если не больше, мускулистый, крупный, с короткими жесткими волосами цвета угля, прямоугольными скулами, небритого, с темной кожей и живыми карими глазами. Одежда черного цвета плотно облегала его фигуру, позволяя увидеть, как мышцы перекатываются под кожей. Ладони, размером с лопату, запросто могли бы раздавить хрупкий человеческий череп, если бы их хозяин этого захотел.

Рядом с великаном расположилась полная его противоположность. Молодая женщина что-то упорно втолковывала своему соседу, яростно размахивая руками и попеременно вскакивая с места, дабы подчеркнуть свою правоту. Странный цвет волос, как если бы блондинку окунули головой в таз с черной краской, а после не смогли до конца ее смыть, резко контрастировал с алебастровой кожей. Тонкое, гибкое тело перетекало из одной позы в другую с такой грацией, что могло показаться, будто в нем абсолютно нет костей. Янтарные глаза с вкраплениями, как если бы в мед попало немного карамельных крошек, завораживали своим блеском. Болотная майка, выглядывавшая из-под клетчатой темно-синей рубахи, и штаны цвета хаки полностью соответствовали образу туристки, приехавшей отдыхать на лоно природы.

Не дойдя пары шагов до дискутирующих оборотней, Валентин окликнул их, прерывая перепалку, грозящую перерасти в драку.

– Карен, Оберион, вы долго еще собираетесь трепать друг другу нервы?

– Не лезь не в свое дело, блохастый! Иди, куда шел, и цаплю свою с собой забери!

Последние слова явно были адресованы Джонсон, и сыщица даже опешила, не зная, как ответить на подобный выпад в свой адрес. Возникший за ее спиной Бастиан недовольно поморщился, что не укрылось от зоркого взгляда оборотня.

– Тебе что-то не нравится, петушок? Так давай я это исправлю. – Шатен встал, выпрямляясь во весь свой немалый рост, и отчего-то у Олив перед глазами промелькнул кадр из передачи о животных, где в заповеднике смотрители сняли медведя гризли, встающего на задние лапы.

– Не люблю фамильярного поведения, – спокойно изрек ангел, правой рукой задвигая помощницу себе за спину.

– Что?! – взревел великан, сжимая кулаки и готовясь напасть.

– Оберион, прекрати сейчас же!

– Не лезь, волчара, а не то и тебе прилетит!

Медведь вышел на открытое место и принялся разминать мышцы, Хоффман от него не далеко ушел. Смерть стянул куртку и отдал ее коллеге с просьбой встать подальше. Брюнетка было хотела возразить, но, словив холодный взгляд начальника, предпочла не лезть на рожон.

Дуэлянты замерли напротив друг друга, после чего Оберион бросился вперед на Самаэля, сопровождая атаку диким ревом. Блондин ловко ушел в сторону, чем изрядно взбесил перевертыша, и тот вновь кинулся в наступление. В этот раз ангелу пришлось принять удар, поскольку задуманный маневр медведь быстро раскусил. Измененные на половину руки с длинными острыми когтями прошлись по плечу соперника, оставляя глубокие борозды. Кровь быстро окрасила ткань, однако, Бастиан не издал ни звука.

Решив сменить тактику, Оберион замер на месте, тяжело дыша и иногда рыча в адрес потенциального врага. Оливия не сводила глаз с бессмертного, нервно комкая в руках куртку. Умом детектив понимала, что ничего плохого с Хоффманом произойти не должно, но все же едкий червячок сомнения и страха продолжал настырно подкидывать мрачные мысли и образы.

Бойцы тем временем напали одновременно, поднимая в воздух столп пыли. Утратив способность видеть, оборотень тут же обратился в слух, замерев на месте, и Смерть решил этим воспользоваться. Пока медведь вертел головой, пытаясь выискать соперника по звуку, блондин обрушил на спину мужчины мощный удар. Шатен рухнул на колени, и тут ему на затылок обрушился еще один удар, который окончательно вывел агрессора из строя.

Пыль улеглась, позволяя наблюдателям, наконец, узреть итог схватки. Самаэль стоял над поверженным противником, зажимая рукой кровоточащую рану. Регенерация уже началась, но боль раздирала плечо на части, не желая утихать. Олив, наплевав на инстинкт самосохранения, подлетела к напарнику и нервно зашипела:

– Ты идиот! Знаешь об этом? На кой черт тебе взбрело в голову лезть в драку с этим верзилой?! А если бы он тебя прибил?

– Ты сама хоть понимаешь, что сейчас сказала? – флегматично заметил Хоффман, кладя руку на услужливо подставленное плечо своей подчиненной. Стоять ему было тяжело, хоть он и не хотел этого признавать.