Текст книги "Академия искусств (СИ)"

Автор книги: Ray Jons

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Три дня он отсиживался дома, играя с ЧиМи, пока его не спалила мать, которая уже не порола его – просто не успевала, так быстро Питер скрывался, часто даже выпрыгивая в окно (жили они на втором этаже, хотя поначалу было страшновато). В этот раз она наорала на него и сама выперла из дома. Не нужен в их нормальной семье такой ребенок. Будет еще плохо на младшую влиять. Питер и не сопротивлялся. Он так и думал что это когда-нибудь произойдет.

Мотаясь по городу он столкнулся с одним мужчиной с пышными пшеничными усами. Понятия не имел кто это такой, но мужчина почему-то его узнал. Сначала Питер подумал, что этого кого-то его друзья могли ограбить, и он был при этом. Но потом произошло нечто странное.

– Мальчик, это твой пропуск? – мужчина показал ему карточку с его именем, фамилией и фотографией. – Это ведь ты помог разогнать тогда грабителей? – парень нерешительно кивнул, готовясь в случае чего драть когти. – Молодец. Не побоялся что и убить могут. Меня зовут шеф Куимби, и я думаю ты сможешь стать хорошим агентом. Пойдем. Ты не бойся, я не сумасшедший. – По правде говоря Питеру в это не особо верилось, доверия к людям, а уж тем более к каким-то «шефам», у него не было. Но все лучше, чем ночевать на улице. Мужчина привел его к цветочной лавке, и Питер начал думать, что зря он пошел с ним. Все в лавке выглядело фальшивым, и Питер начал бояться как бы это не подпольная больница, чтобы забирать у таких как он, бездомных, крепких мальчишек, органы на операции. Куимби на что-то нажал и они оказались под цветочным магазином. Питер не на шутку испугался и уже занес кулак, чтобы вырубить мужчину и бежать отсюда.

– Это наше агенство по борьбе со злом. Не бойся меня. Я не причиню тебе зла. И никто здесь тоже. Ты в безопасности. Мы наблюдали за тобой. Ты хороший парень, честный, а нам такие и нужны.

Его отвели в столовую и улыбчивая буфетчица наложила ему полную тарелку каши с вареньем, дала горячий чай и два жареных пирожка. Голод дал о себе знать и Питер, словно волк, накинулся на еду. Пока он ел ему все объяснили, и он почему-то в это поверил. На следующий день его начали обучать боевым искусствам и он вдруг почувствовал себя не «ошибкой юности» (как по пьяни называла его мать), а действительно приносящим пользу. Можно было дубасить со всей силы манекены, а не забивать себе голову математикой. И напряжение это снимало только так. Просто чудо, а не образование. Жил он в квартире над Управлением, а вечерами гулял в парке. Именно там он её и встретил.

Черноволосая девчушка с длинной косой и большими карими глазами. Он влюбился в нее с первого взгляда. Хоть он и знал, что очень привлекателен, но какой-то мальчишечий страх был. Подойти к ней он боялся очень долго, но когда все же смог познакомиться и сдружиться с ней, стал самым счастливым на свете. Её звали Катерин. Веселая, ловкая и невероятно красивая. Вечерами она учила его рисовать, а он обучал подругу самозащите. Им было весело. Она даже чем-то напоминала ему его младшую сестренку. Особенно черными блестящими волосами. Они стали лучшими друзьями, от чего влюбленность Питера усилилась в сто раз. Вечерами он представлял как в один момент когда дорастет до того, чтобы ходить на задания, как другие агенты, сможет защищать ее, а она будет восхищаться его силе и ловкости.

С его семьёй поговорил кто-то из агентства, поэтому Питер не особо переживал. Больше всего его волновала ЧиМи. Ей было уже четыре, и она часто спрашивала, а где же братик? Больше всего Питер боялся, что сестра его забудет, что он пропадёт из её жизни навсегда, поэтому старался хоть изредка наблюдать за ней, то и дело незаметно подзывая и угощая конфетками, печеньем, и другими вкусняшками. В такие моменты он чувствовал себя тем самым парнем из детства, с одном только отличием. Тот парень воровал и приносил еду голодному, оборванному мальчику, а Питера этим добром угощали, и он приносил плюшки-ватрушки сестре не по нужде, а просто порадовать. Это была их маленькая тайна, которую они так никому и не раскрыли.

Постепенно он повысился в глазах других агентов. И из беспризорника стал образцом для подражания. Взрослые агенты ему симпатизировали. Остроумный, умный, сильный – из него вышел чудесный агент.

Когда он получил свое первое задание, он хотел встретиться сначала с Кати, и рассказать о том, что он тайный агент. Но только после боя. Каково же было его удивление, когда вместо агента из злодейской организации со странным названием «ПСИХ», пришла она. Его врагом стал единственный друг. Питер был в шоке и по началу даже не хотел с ней драться, но девушка предпочла видимо «добрую ссору». Она ни слова не сказала. Наносила удар за ударом. Хоть официально сражение выиграл он, но на самом деле – проиграл. Он старался с ней снова подружиться, пытался вернуть забытое прошлое, но то ли сам что-то делал не так, либо ей это было просто не нужно. Он отбросил все попытки, но влюбленность осталась выжигать сердце.

В последней их битве, аппарат созданный Доктором Кло пришел в негодность, и если бы Кати не использовала свое изобретение, они оба бы погибли. За секунду до взрыва, когда судьба казалось уже сыграла с ними в последнюю игру, она схватила его за руку и спасла.

Пепел оседал на стены, а треск от взрыва еще стоял в ушах. Но они были живы, и безумно радовались этому. В какой-то момент у Питера сорвало крышу. Такое с ним случалось очень редко, он всегда держал под жестким контролем эмоции, но не сейчас. Он закружил Катерин на руках и прижав к стене почти смог коснуться ее манящих и очень красивых губ.

– Питер! Что ты делаешь?! – опомнившись вскрикнула девушка оттолкнув от себя парня.

– Пытаюсь поцеловать тебя ЧибиРин**. – это имя он придумал еще когда они дружили.

– Ты спятил, Питер?! Мы ВРАГИ! Какие поцелуи?!

– Кати, мы чуть не погибли, разве это ничего не значит?! Я люблю тебя! Неужели ты это не видишь? Хотя бы скажи что и ты тоже меня любишь. Скажи, Катерин! – он не кричал, зато душа просто орала о взаимности. Неужели взаимная любовь бывает только в детских книжках?

– Я не могу сказать того чего нет, – это было все. Только научившееся любить кого-то, кроме себя и сестры, сердце, умерло вместе со всеми оставшимися чувствами. Осталась только оболочка. Улыбка счастья превратилась в гримасу боли. Он ушел. Его выжигали изнутри всю жизнь, а теперь просто облили все внутренности кислотой. Ничего не соображая и не видя перед собой ни одного объекта, он вернулся в Управление, и выдал местонахождение Катерин. Сам не верил, что делает это он уволился сразу же, как только к ней выехал отряд. У него даже не было сил разбить что-нибудь. Даже закричать он тоже не мог. Собирая вещи в коробки, он наткнулся на папку со своими рисунками. Среди них были картинки, которые рисовала Кати. У нее он научился этому творчеству, и даже немного превзошел ее в реальных изображениях. Она все же лучше рисовала мультперсонажей или комиксы. Когда они стали врагами, он не забросил это дело. Оно нравилось ему, и только рисунками он мог представить себе, что они не враги. Одним из его последних рисунков была она. Не отрываясь смотря на четкие линии карандаша, он в один момент разорвал его на сто малюсеньких клочков. Как будто прорвало. Питер словно слетел с катушек и начал рвать один лист за другим, изрисованный ее творчеством. Истрепав почти все ее творения, ему пришла в голову одна мысль. Не уезжать отсюда, а просто направить всю свою боль сюда. В картины. Погуглив в Интернете, он нашел одну хорошую академию и начал готовиться к поступлению, рисуя все что видит, попутно подрабатывая в кафе. Рисунки были депрессивные. Одиноко стоящие деревья под дождем, парень поднявший глаза к небу, словно моля его о помощи. В них он отображал всю боль которую чувствовал. Отправив их в Академию он думал что его не возьмут. Но повезло. Приняли. На платное, но приняли. Управление по старой памяти взяло на себя оплачивать его обучение и парень уехал туда.

До какой же степени его повергло в шок появление там Катерин. Увидев ее он сначала было подумал что уже тронулся головой. Но нет – это была она. Старая, добрая наврядли, Катерин Нортон. Он хотел подойти к ней, но вместо этого просто прошел мимо. И снова, и снова. Почему так получилось? Как вдруг он начал затравливать девушку он не понимал до сих пор. И почему он не может это исправить тоже. За целый год он так и не смог наладить с ней отношения, да и не стремился если честно.

Второй год. Он пробился на бюджет. Шансы падают ниже некуда. Из красотки Кати превратилась в ужасно выглядевшую забитую девицу. И фактически в этом был виноват он. Он натравил на нее весь коллектив и превратил в изгоя общества.

В один день, возвращаясь на пары, Питер заметил возле двери блондинистого паренька. Навыки агента не пропали никуда и когда «шпион» его скрутил, то Питер вспомнил старую школу.

– Катерин Нортон ведь тут учится, решил к ней присмотреться, – хоть сто раз кричи на себя в зеркало что не любишь, а ревность взяла вверх.

– Не советую, в душу плюнет и все. Поищи симпатии в других девчонках, у нас их тут достаточно.

Для чего он ревновал? Для кого? Он всегда мог заставить себя перестать чувствовать боль или обиду, но сейчас не мог да и не хотел прекращать выжигать себя изнутри. Зачем он это делает, он не знал. В эти годы слово зачем было с ним неразлучно. Зачем он, например, стал встречаться с этими близняшками? Две «наштукатуренные» дуры. Зачем позволил себе срывать боль и злость на Катерин? Она ведь честно ему сказала, что не любит. Для чего он все это делает? Чёрт знает.

А сегодня он слышал все. Причина по которой она тогда его отстранила, найдена. У нее есть кто-то. Талон. Наверно тоже ПСИХ-агент. Услышав как она о нем говорит, он не смог сдержать эмоции. На его месте должен был быть он! Сильно отодвинувшись от стола и толкнув ее, он ушел из столовой. Ну и зачем он снова так сделал? Он же знает, какие ходят слухи, и лучше бы они были правдой. Но ведь за них ее и травят. А он это позволяет. И у него еще есть какие-то сомнения, почему же она его не любит? Да он сам себя презирает, что уж говорить о ней?

В конце уроков за обедом, он искоса смотрел на нее и ее подружку. Неужели так сложно переключиться на кого-нибудь другого? Видимо, все эти слащавые девчачьи посты, что любовь бывает только раз – правда. Он не сразу понял в чем дело. Почему все вдруг повскакали и начали кричать. Поднявшись, он понял причину паники. Девушка рядом с Кати, вроде Адель, была без чувств и не просто так.

– Успокоились! И разошлись все по аудиториям! Нортон! – в серьезных ситуациях нет времени на чувства. Нужно действовать быстро. Подхватив Адель на руки они помчались в стационар. В коридоре он рыкнул, чтобы она узнал в чем дело, но сам уже понял. Ее отравили. Кто неизвестно. Но одно ужасное подозрение было. Как-то Катерин рассказала ему про секретный яд, который она разработала сама. Он о нем ничего не знал, но это была точно ее работа. Она говорила ему о симптомах отравления и злобно шутила, что может его им угостить. Неужели Катерин отравила лучшую подругу? Ведь Адель общалась с ней, дружила и хихикала, зная про её прошлое.

Оставив отравленную девушку профессионалам, Питер вернулся к Катерин.

– Твоя работа?! И не надо мне тут сейчас лапшу на уши вешать! Это же твоя дрянь?!

– Я не травила ее! Правда! – ей хотелось верить, но Питер мог верить только себе и никому больше. Старая дворовая школа.

– Ага, конечно. Правда, какая картинка! Адель, твою лучшую подружку, едва не убивают твоим, только тебе одной известным ядом. Даже я не в курсе его формулы, молчу уж о противоядии! Неужели киллер из «ПСИХ»? Вот я бы не удивился. Ты же наверняка где-то записала формулку, а кто-то приготовил, и подмешал. Может даже твой драгоценный Талон.

– Причем здесь он?!

– Мне как-то до фонаря что ты ему сделала. И кем он тебе там приходится, но если ты ничего ей не подмешивала, тогда может просветишь меня?

– Это меня должны были убить! Яд был в моей чашке, понял?! Адель их просто перепутала! Хватит винить во всём меня одну! Это всё твоя вина! Если бы ты… если бы я… Да лучше бы… Может это вообще… – у Питера закралось сомнение в своих доводах, может правда не Кати? Но распутывание нитей в его голове прервал чей-то голос.

– Хорошая тактика. Травить одну, подставлять другую, а в итоге выходить чистеньким…

Комментарий к За много-много дней до этого *Чиби-Ми – маленькая Ми

**Крошка-Катерин

====== День 8. Изолятор дом родной! ======

В пару секунд «Роджер» со всей силы впечатал свой кулак в нос Питеру. Неприятный звук сломанного носа и кровь на кулаке. Учитывая тот факт, что Питер был в два раза крупнее Талона, то ему ох как не поздоровилось. Драка усиливалась с каждым ударом. И это было никакое не карате или кунг-фу, а сильные удары кулаками по всему до куда было только можно. Питеру в этом плане было проще, старая дворовая драка ему нравилась больше. Но Талоном руководила настолько сильная ненависть, что он постепенно начал одерживать вверх. К тому же он был намного ловчее и гибче Питера. В какой-то момент Катерин отошла от шока и испуга и, взяв все под свой контроль, одним ударом вывела Талона из строя. Не ожидая такого подлого удара, парень пошатнулся, и Питеру оставалось только «добить»

Повисло напряженное молчание. Питер смотрел на Катерин, а она на него. Что-то стучало в голове, и совсем не адреналин. Решив разорвав эту невидимую связь, Катерин пошла в сторону химической лаборатории в другом крыле, а Питер, подавив разочарованный вздох, потащил «тело» в другую сторону.

Откуда и зачем лаборатория – проще простого. Это здание когда-то было простой школой для богатеньких детишек, и лишь со временем превратилось в Академию искусств. Большую часть классов заменили, преобразовали, но самую большую лабораторию оставили в целости и сохранности. Но это был не главный секрет. На стене висела исполинская таблица Менделеева, которая простиралась практически от пола до потолка, и от стены до стены. Одна клетка такой «таблицы» была размером почти со школьную тетрадь. Откуда и какие сумасшедшие откопали такую громадину – история робко умалчивает. Зато Катерин отлично знала, зачем она нужна. Отодвинув довольно тяжёлую таблицу, она открыла дверь, скрывавшуюся за ней. Это была комнатка с реактивами. Многие из них были чисты и нетронуты, и большинство закупорены так, что вовек не испортятся. Здесь даже компьютер стоял, только нерабочий, видать, электричество в лаборатории не предусматривалось. Но и без компьютера Катерин прекрасно помнила формулы яда и противоядия. Реактивы всё равно никому не нужны, но Аде это спасёт жизнь.

Девушка медленно угасала на глазах. Кардиограмма значительно снизилась и давление падало. Лицо затягивалось мертвенной маской. Врачи только разводили руками и что-то пытались сделать. И у всех был немой ужас. Что же будет с нами и нашей Академией? Если здесь умрёт ученик, то пиши пропало! Закроют, директора в тюрьму, и нас с ней! И они упорно старались что-то сделать.

Катерин дождалась, пока все врачи уйдут из палаты «на совещание» и быстро вошла. Яд был введён совсем в малых количествах, и попал через желудок, но промывание не помогло. Катерин знала об этом, как никто. И знала, что, попади яд сразу в кровь, Адель бы умерла почти сразу. Мыши дохли через десять секунд, люди – неизвестно, Катерин же не садистка, чтобы на них проверять. Конечно, очень хотелось, но девушка сдерживала подобные желания, довольствуясь мышками и крысами, а порой и лягушками, которых тоннами откуда-то таскал младший братец.

Сейчас необходимо было ввести внутривенно. Схватив чистый шприц из мешка, который был оставлен врачами, Катерин набрала столько противоядия, сколько поместилось, и проткнула вверху, где уже не было жидкости, мешочек капельницы. Как хорошо, что это была не бутыль! Делать уколы Катерин умела, но сейчас руки тряслись так, что ни о каких уколах и речи быть не могло. Влив из шприца всё противоядие, девушка облегчённо выдохнула. Даже разбавленное, оно имело большую силу, и должно было быстро нейтрализовать яд.

Пока никто не вернулся и не застал её, Катерин вынула шприц, благоразумно забрав его с собой, и побежала прочь, вместе с остатками противоядия.

– Спаси нас! Мы умрем! Мы умрем если ты не поможешь!

В густом ярко розовом тумане говорили голоса. Ноги будто отнялись, а язык присох и не поворачивался. Сердце бешено стучало. Страшно. Посреди всего этого бреда появилась знакомая фигура. Зачесанная вверх прическа, наглый взгляд. Фигура приближалась и когда расстояние стало совсем маленьким, тихо, но звенящим голосом сказал.

– Пора просыпаться, Милашка. У тебя миссия…

Очнувшись от такого странного сна, Пенни снова очутилась в стационаре. Во рту пересохло, а разливающаяся слабость по всему телу заставляла снова погрузиться в сон.Она кое-как поднялась на кровати. Заметив, что несчастная девушка пришла в себя, ее сразу окружили мед-сестры. Голова и без них жутко раскалывалась, а они что-то еще хором плели про яд, и то, что теперь все хорошо.

Яд! Ее отравили! Постепенно возвращались воспоминания вчерашнего дня, и Пенни чуть не лишилась чувств. Но не от того что ей все еще было плохо, а потому что эти женщины говорили о том что она что-то не то съела. Или выпила! Она вчера, перед тем как лишилась чувств только выпила чай. Из кружки Катерин! На ее глазах чуть было не отравили ту, которую ей нужно было защищать. А вдруг, пока она тут лежала, ее уже отравили? О нет, нет, НЕТ!

Но видимо «повезло» только ей. Через три часа, когда в неё залили две кружки густого, терпкого, и невероятно мерзопакостного бульона, в палату ворвалась Андромеда, и чуть не задушила подругу, начала рассказ о том что случилось за то время пока ее не было.

Пропал ученик Роджер Уолесс. Его никто не видел со вчерашнего вечера. Питер Сторки ходит со сломанным носом и разбитой губой (зато живой). Говорят, упал на асфальт неудачно.

То, что ее подопечные живы несказанно обрадовало Пенни, но вот новость о том что один ученик пропал – это плохо. Эх, если бы у нее был кодекс, она бы тут же сообщила обо всем шефу. А теперь вертись сама.

Весь день она провела в палате. Чувствовала она себя так себе, её не хотели отпускать, и осматривали чуть ли не каждую секунду. Под конец дня, а если быть точнее – ночью, когда её оставили в покое, думая, что она спит, Пенни тихо выскользнула из стационара, прямо в больничной пижаме. Она побаивалась, как бы что не случилось, пока её нет рядом с Катерин, Питером и Линн. Вернувшись в свою комнату сомнения переросли в испуг. В комнате была только Линн и, ни о чём не беспокоясь, спокойно спала. А вот кровать Катерин была нетронута.

– Линн, – встревоженная Пенни затрясла соседку за плечи. Недовольно разлепив глаза, девушка посмотрела на нарушительницу сна. – Где Катерин?

– Понятия не имею. Она не приходила. – Буркнула Линн, и снова погрузилась в сон.

Очень странно. И пугающе. Сначала яд в кружке, потом пропажа ученика, а теперь это. Представляя себе все возможные ситуации, которые могли произойти, Пенни выбежала из комнаты и начала метаться с одного этажа на другой. Но никого, кроме нее, не было. Ещё бы, отбой был час назад, тогда где же Катерин? Что с ней могло произойти? Где она? Бегая по этажам, она вдруг резко остановилась. В коридоре был еще кто-то кроме ее. Может Кати? Рисовала где-то. Но по шагам не похоже. Девушка, при всей своей сутулости от назойливых глаз, ходила определенно легкой походкой. А это шел кто-то, кто был точно крупнее любой девушки, твёрдо, уверенно и тихо. Приготовившись в любой момент вырубить неизвестного и преодолевая слабость, она пошла на звук шагов. Неизвестным оказался Питер Сторки. Нос был переклеен пластырем, а на губе багровела запекшаяся кровь. Столкнувшись практически лоб в лоб, парень насторожился не на шутку. Девушка ходит по школе в то время пока все спят? Подозрительно. Но подозрительно даже не то, что ходит. Нарушителей было предостаточно, и не только хулиганов, но и глупых Ромео, спешащих в объятья Джульетт, которые уже сидели в комнате старосты и получали выговор. Подозрительно то, что именно эту девушку отравили чуть больше суток назад, а теперь она шатается по коридорам и кого-то ищет.

– Ты что тут делаешь? Отбой уже был, – прямо-таки начальственным тоном спросил он, что очень не понравилось Пенни. Прям Талон, только на стороне добра. Наглый, самоуверенный. Надо ему дать понять, что он тут не главный, и если бы ее сюда не отправили, то мог бы быть трупом.

– Меня отпустили из стационара, а вот что ты тут делаешь? – это девчонка явно не так проста как кажется. У Питера закрались не легкие подозрения. Она же сидела рядом с Катерин, вполне могла ей яд в чашечку и плеснуть. А потом по глупости их и перепутать. И сейчас по школе бродит.

Неожиданно для девушки, парень попытался её ударить. Только вот не учел одной детали. Прием простой как мелкая монетка. Несмотря на слабость Пенни вмиг увернулась и, рефлекторно, попыталась нанести более сложный и сильный удар. Все опасения Питера подтвердились, и он начал наносить удар за ударом, которые отражала противница. В темноте коридора, без единой включенной лампочки раздавались глухие удары и скрежет зубов. Учитывая тот факт, что Пенни неважно себя чувствовала, она справлялась довольно неплохо. Правда не понимая, зачем он на нее напал, она продолжала бой. Вдруг кто-то хорошенько огрел ее сзади о голове. В глазах потемнело и девушка отключилась.

Очухалась она не сразу. В голове стучало, а руки были надежно связанны за спиной. Когда она окончательно пришла в себя то могла бы и закричать, только вот рот был заклеен, а сама она сидела на стуле с привязанными руками и ногами. И явно не одна. За спиной был кто-то еще, а рядом стояли две фигуры, которые поглотила темнота комнаты.

====== День (точнее ночь) все тот же. Разоблачение ======

Пенни начала дергаться изо всех сил. Скотч не поддавался. А за спиной мычал еще один похищенный. Все попытки развязаться были тщетны. Сбежать не получится, крик тоже не поможет. В приоткрытое окно ворвался ветер, обдав холодной волной. По всей видимости, они на чердаке. Столько хлама не может быть не в одном кабинете.

– Не дергайся, – посоветовал мужской голос, потом обратился ко второй фигуре. – Что стоишь? Ты должна была расправиться с парнем еще днем, я не могу все один делать.

– Надо выяснить кто это, ты что не понимаешь?! Вроде вам эти процедуры в головы вдалбливают! Мне-то всё равно, меня учили убивать, – раздраженно сказал женский голос.

– Они влезли не туда, куда надо. Тц, ну и дура ты. Вот и что нам с ними делать? Можешь не отвечать. Я лучше их просто прикончу.

Пенни содрогнулась. Парень был настроен очень решительно. Связанный за спиной замычал, взывая, чтобы его выслушали.

– Что, соплячок? Хочешь что-то сказать? Ну так давай, – из тени вышел Питер, а за ним и Катерин, что сбило все теории Пенни. Вот так новости… Вот вам и «невинные жертвы»…

Питер зашел за спину. Звук срывающегося скотча, причем парень явно постарался сделать это как можно больнее.

– Твою мать! Развяжи, ублюдок! – заорал Роджер.

Вот и тайна исчезновения. Пазл потихоньку складывался, но Пенни не могла взять в толк: зачем? Зачем эта канитель с киллером, с жертвами? И при чём тут Роджер?

– Видимо зря я тебе рот-то расклеил. Ну последние слова ты сказал, – злобно заметил Питер.

 – Надо хоть выяснить кто они, – равнодушно заметила Катерина, хватая Пенни за не настоящий хвостик. Миг – и волосы перестали чувствоваться. Девушка хмыкнула. – Займись Адой. Маскировка в кольце, – уверенно заявила Кати и подошла к парню. Питер рывком стянул кольцо с руки Пенни. Маскировка спала. Катерин сорвала парик с брата.

– Талон?! – выкрикнула Катерин. Снова звук скотча. Пенни почувствовала легкость. Видимо его освободили. Проглотив весь свой шок, Пенни тоже потребовала чтобы ее развязали, правда никто не обратил на нее внимание.

– Что ты тут делаешь? – шокировано спросила Кати.

– Сестрицу свою приехал спасать, а она с кулаками и ножами!

 – возмутился парень и обошел Пенни со спины. Удивление было намного меньше чем у нее, когда она увидела эту вездесущую физиономию.

– Почему я не удивлен? Эту тоже развяжите, – фыркнул Талон, чувствуя, что теперь сам владеет ситуацией. Катерин повиновалась. Теперь бывшие пленники стояли рядом, но ничего не говорили.

– Теперь оба объяснили мне, кто и что вы тут забыли? – строго заявил Питер.

– Если ты глухой, то лечись, – грубо ответил Талон. Теперь, когда силы снова были равны, драка могла вспыхнуть в любой момент. Но Питер решил приберечь это на потом.

– А ты кто такая?

– Я Пенни Гаджет. Из Управления. Можно сказать твоя коллега. Куимби послал меня приглядывать за вами, потому что вам грозит опа… – девушка не закончила. Питер ее перебил.

– Мы знаем, что нам грозит. И держим ситуацию под контролем, так что помощь нам не нужна. Можете валить на все четыре стороны.

– Вы знаете про киллера? – изумилась Пенни, пропустив его грубость.

– Да. Опыта у меня больше чем у тебя, блондиночка, уж поверь, когда меня заманили на заброшенный полигон и столкнули в яму, где я чуть не умер – сложно не догадаться, крошка, – пренебрежительно заметил Питер. Если бы это было в другой ситуации, при других обстоятельствах, Талона бы порадовало что эту «агентку» грубо заткнули, но не сейчас. Что этот хмырь вообще что-то себе позволяет?

– Я почему-то не удивлен, что такого как ты решили прикончить. Коль на мушке стоишь, то не возникай! – напомнил Талон.

Такого оскорбления парень не потерпел и снова эти двое сцепились. Не сказав ни слова друг другу, девушки принялись их растаскивать. Катерин оттащила бойкого братца, а Пенни – Питера. В какой-то степени ей было приятно, что Талон заступился за нее, но сейчас не до этого.

– Парня-то своего присмири, – злобно посоветовал Питер Катерин. Он как не слышал, что Талон говорил про кровные узы, ревность затуманивала разум.

– Кого? – Катерин даже рассмеялась, но больше истерическим смехом. – Ревность-то присмири, и уши прочисти, он мой брат.

– Было бы зачем ревновать, – рыкнул Питер и вырвался из хватки Пенни. – Только слепой на тебя посмотрит.

– Проблемы со зрением? Ох, прости, не знала, – яростно заметила Катерин. В присутствии брата, она вдруг почувствовала себя в сто раз смелее обычного. Да и задеть его при братишке хотелось не меньше. Питер встал как вкопанный и развернулся с дикой злостью в глазах.

– Да пошла ты. Связался с дурындой. Жду не дождусь, когда тебя прикончат, – в ярко-зеленых глазах горела злость, а в карих – обида. Парень рывком поднял люк за кольцо, и спрыгнул вниз. Сохраняя всю свою силу воли, чтобы не разревется, как маленькая девочка, Катерин отпустила вырывающегося брата. Он явно хотел отомстить за сестру.

– Падаль! Что, сил не хватает или только с девчонками горазд сражаться?! – выкрикнул Талон.

– Успокойся, Тал. Я не обижаюсь на мнение различных идиотов, – натянуто заявила Катерин.

Пенни очень хотелось поддержать подругу, но Талон это решил сам.

– И правильно. Собирайся, поедем домой. Будешь снова мутузить этих добрячков, поехали.

– Ну нет! Я никуда не поеду. Никто на это не повлияет! А лучше, – Катерин, тряхнув спутанным хвостом, скрестила руки на груди, – возвращайся сам домой. Не место тебе здесь. Мы каждый день на мушке. И каждый день – новая опасность. Вообще-то так себе из вас защитники.

Катерин засмеялась и посмотрела на Пенни.

– Ты не следила за нами несколько суток. Это огромное упущение. А вообще, зачем эта карусель с маскировкой. Я тебя знать не знаю, и Питер тоже. А уж если мы не знаем, то киллер и подавно. Мы с этим, – Катерин постучала каблучком по полу, намекая на Питера, – прошерстили все личные дела, даже ваши, но ничего не нашли. А дядя так и не научился придумывать легенды? У тебя она крайне забавная. Ух, я по тебе соскучилась!

Неожиданно и для Пенни, и для Талона, Кати схватила последнего за шею, и кулаком разворошила волосы, гаденько хихикая. Судя по тому, что лицо парня становилось всё краснее с каждой минутой, сжимала девушка крепко, несмотря на свои длинные, тонкие руки, которые, казалось, тяжелее мольберта в своей жизни ничего не таскали. Талон сипел и царапал руку сестры. Наконец, та его отпустила.

– Понял меня? Чтобы завтра же я тебя не видела! Мы тут уж как-нибудь справимся.

– Ага, справятся они, – пробурчал Талон, когда сестра скрылась. Пенни, которая всю сцену семейной идиллии изучала чердак, обернулась. Она как раз нашла хорошенькую, но сломанную музыкальную шкатулку, и думала, как её починить. Обратив внимание, что они с Талоном остались на чердаке вдвоём, Пенни отложила шкатулку.

 – Ну привет, Пен. Давно не виделись, как думаешь? Я почему-то так и думал, что ты тут появишься. Давай ближе к делу? Ты знаешь что-то?

– Да. Киллер настроился на троих. Линн Чжан, Питер и Катерин. Я не знаю кто он, но по всей видимости сначала он хочет убить Кати. Яд был… в ее кружке. – чувство вины перед Талоном закралось в сердце. Почему, она и сама не могла понять.

– Это я уже понял. Жаль не в кружке этого червя, – рыкнул Талон.

 – Что это вообще за академка? У них тут полигоны, яды в кружках, а они рисуют! Надо увозить Кати отсюда. Хоть силком, хоть в багажнике, но увозить!

– Она не поедет, – осторожно заметила Пенни. Причины она видела намного четче, чем Талон.

– Из-за него, что ли?! Да кто он вообще такой?! Червь дождевой! Значит похищу и увезу! – никогда Пенни не видела чтобы Талон так за кого-то переживал. И это было правдой, он пойдет на все чтобы спасти сестру. Может это и к лучшему?

– Делай как знаешь, но – боже не думала что такое скажу! – видимо нам придется работать вместе. Хотя бы какое-то время. Иначе они быстрее друг друга поубивают. По рукам? – Пенни протянула бывшему врагу руку. Поколебавшись секунду другую, парень ее пожал.

– Но только потому что мне нужна сестра здоровой и невредимой.

– Надо придумать способ следить за ними. За Питером так и быть, я присмотрю, а на тебе Катерин. Устраивает?

– Полностью. Пошли, – парень махнул рукой, но девушка его осекла.

– Про маскировку не забыл? – девушка помахала перед его глазами париком. Талон мученически вздохнул. Пенни уже вернула кольцо, оставленное Питером на стуле, на пальчик и стала «Адель».

– У тебя второго такого нет? Этот парик ужасен! – простонал Талон возвращая этот кошмар на голову.

– Маскировки у тебя всегда не лучшие, – заметила Пенни, глядя на «Роджера». Парень надулся.

– Но ты ведь меня не сразу узнала, так что пойдет. Боже, почему я должен прятать столь чудесные волосы под этим?!