Текст книги "Люкс Инферна (СИ)"

Автор книги: Raptor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

  -Не знаю, -ответил Андрей. -Я – слишком маленький человек. Таким как я, в нашем мире попросту не дают куда-то пробиться. Поскольку все места уже заняты и распределены. Теми, кто сидят у власти. Теми, кто подмяли под себя бизнес и ресурсы. Теми, кто защищают всех этих хозяев жизни. Сильные мира сего не дадут такому как я даже пикнуть. Меня просто раздавят как таракана. Потому что ресурсы ограничены, поделены между сильнейшими. А нам, маленьким людям, приходится подъедать крохи, которые падают с их столов, и драться друг с другом. Потому что дотянуться до ближнего гораздо проще и безопаснее, чем до тех, кто сидят наверху. И мы ненавидим друг друга, потому что отнимаем друг у друга последние радости жизни: работу, модную шмотку, красивую бабу, или богатого мужика, парковочное место. Да что угодно. Мы дошли до того, что готовы за это убивать. И единственная наша отдушина – это бухло, наркота, секс... Да хотя бы просто громкая музыка из автомобильных колонок. Всё, что хоть как-то способно заглушить нашу тоску и безысходность. Какой нам прок от знаний, если их некуда применить? Какая нам выгода от борьбы, если она лишь поменяет местами фигуры на крайней линии шахматной доски, а пешки как были, так и останутся пешками? Какой вообще прок от такой жизни? Если можно просто её закончить, и стать, наконец, кем-то, отличным от нуля. Живущим без страха, без апатии, без зависти, без душевной пустоты, без раздражения, боли, голода, лжи... Без ощущения собственной никчёмности. Миру живых будет только лучше, если в нём станет на одного неудачника меньше.

  Элигос вздохнул, потёр когтями виски. Затем, бесцельно посмотрев на монитор своего компьютера, он полистал документы в папке, сделал там пару пометок, и сказал терпеливо дожидавшемуся Андрею.

  -Как я вижу, мы с тобой говорим на разных языках. Что-ж. Печально. Видимо вы там, на Земле, окончательно поставили на себе крест. Твоё желание остаться в аду неслучайно. Этот новый синдром у нас называется 'Люкс Инферна'. Когда человек, оказавшийся в аду, не хочет из него уходить. Мы не можем отказать тебе в этом желании, но всё же я прошу тебя ещё раз хорошенько подумать. Стоит ли во так, одним махом, расставаться со своим миром раньше положенного срока? Конечно, это уже не классическое самоубийство, а скорее эвтаназия, но тем не менее, дело противоестественное. Человек не должен хоронить себя заживо. После своей смерти, он должен принести с собой сюда, в ад, полный багаж обретённых на Земле знаний и опыта. И чем больше их будет – тем лучше. Поскольку с ними здесь жить гораздо легче и веселее. Не торопи события, Андрей Алигеров. Ад от тебя никуда не денется. А вот ты от ада вполне ещё можешь себя уберечь. Понимаешь, на что я намекаю?

  Андрей пожал плечами.

  -Ступай отсюда, глупец. И не майся дурью, -строго, по-учительски, сказал ему демон. -Лифт в рай вон там, в соседней комнате. Возможно, потом ты скажешь мне спасибо за то, что я тебя отговорил. Иди. Апостол Пётр не любит долго ждать.

  При всём своём нежелании уходить, Андрей почему-то повиновался увещеваниям Элигоса. Возможно, сыграло свою роль желание посмотреть, что из себя представляет рай. Ведь если ад произвёл на него такое впечатление, то уж рай-то непременно должен будет его восхитить. А возможно, это его жажда достигла того момента, когда терпеть её стало невыносимо. Только это неугасимое желание и сподвигло естествоиспытателя покинуть преисподнюю.

  С тяжёлыми мыслями, он прошёл к лифту, поджидавшему его с открытыми дверями. Никаких кнопок в кабине не было. Как только Андрей оказался внутри, двери плавно закрылись, заиграла 'Аве Мария', и кабинка поплыла наверх. Шевеля во рту своим пересохшим языком, путешественник прислонился к задней стенке, и прикрыл глаза. Он чувствовал, как жар отступает, и из вентиляционных решёток, обрамляющих кабинку под потолком, всё сильнее тянет прохладной свежестью, приятно обдающей подгоревшую кожу на лбу.

  Лифт всё поднимался и поднимался. Тяжесть в ногах отступала. Андрей не мог поверить в то, что совсем скоро увидит если не самого Бога, то его ближайшего сподвижника. Но он получил слишком много впечатлений, и устал, поэтому воспринимал это предвкушение совершенно спокойно, без рефлексии.

  Наконец кабинка остановилась, и двери открылись. Но не спереди, как ожидал Андрей, а сзади. Из-за чего он едва не выпал наружу, в последний момент успев сохранить равновесие и удержаться на ногах. Пол в лифте тут же покрылся прохладным туманом, словно на каком-то эстрадном концерте семидесятых годов прошлого столетия. Такой же густой туман покрывал всё вокруг, делая поверхность абсолютно невидимой. Обернувшись, естествоиспытатель вышел из лифта, и прищурился от слепящего света.

  Как же здесь было светло! Свет был буквально повсюду. И невозможно разобрать, где заканчивается земля и начинается небо. По сути, небо было вообще везде.

  Напротив одиноко торчащего столбика лифтовой кабины возвышались циклопических размеров золотые врата, при том что никаких заборов или стен тут не было. Они просто торчали посреди сильно засвеченного пространства, точно монумент. А прямо под ними, у самого основания, темнело что-то мелкое и незначительное. Прикрывая глаза козырьком ладони, Андрей пригляделся, и увидел там, у самого края врат, письменный стол, за которым сидел бородатый человек. Ещё трое людей сидели с противоположного конца врат, на стульях, поставленных в рядок. На фоне титанической конструкции, люди казались едва ли не муравьями.

  Было понятно, что идти нужно туда, и Андрей уверенно направился к вратам. Плешивый человек с нимбом и пышной окладистой бородой, писал что-то в большом журнале, едва помещавшемся на столе. Сомнений не оставалось. Это был апостол Пётр. Остановившись подле его стола, Андрей поздоровался.

  -Шалом, -ответил привратник, не отрываясь от писанины.

  -Я – Андрей, естествоиспытатель.

  -Документы.

  Андрей протянул ему листок, полученный от Элигоса. Пётр небрежно принял его, и принялся изучать. Пока он это делал, Алигеров не вытерпел и спросил. -Простите, мне бы попить чего-нибудь. Умираю от жажды.

  -Там, -не отрываясь от бумаги, указал апостол в сторону стульев с ожидающими посетителями. -Газированный автомат. Только это... У тебя деньги-то есть?

  -А сколько нужно? -спросил Андрей.

  -Ты ведь из России? Значит с тебя будет триста рублей за стаканчик.

  -Так дорого?

  -Тебе что, жалко пожертвовать на благодать?

  -Нет. Просто... У меня нет денег. Я первый день на работе. До аванса ещё неделя.

  -Купи в кредит, -проворчал апостол Пётр. -Потом отдашь с процентом.

  -Это как?

  -Когда вернёшься на Землю, зайдёшь в ближайший храм, купишь три самые большие свечки и поставишь. Причастишься. Ну и пожертвуешь там остаток. В общем, на пятьсот восемь рублей у тебя должно получиться. И считай, что рассчитался.

  -Вон оно как, -Андрей слишком хотел пить, поэтому не стал спорить и что-то выяснять дальше.

  Он обошёл места ожидания, и увидел прямо за ними доселе скрытый в туманных клубах автомат с газировкой. На нём было две кнопки. Одна располагалась рядом с монетоприёмником, а вторая сопровождалась надписью 'В ДОЛГ БОЖИЙ'. Он выбрал вторую кнопку, после чего автомат, загудев и зажурчав, наполнил ему маленький стаканчик божественной влаги, которую Андрей тут же залпом и осушил. Стоит отметить, что даже такое незначительное количество жидкости смогло утолить его накопившуюся жажду практически полностью. И он перестал страдать от надоевшей сухости во рту.

  -Напился? -спросил Пётр, когда он вернулся обратно к столу.

  -Да, спасибо.

  -Не спасибо, а хвалаав.

  -Это на арамейском?

  -Нет, на обычном. 'Спасибо' – означает 'Спаси тебя Бог', а поскольку меня Бог уже спас, то достаточно просто похвалить наш газированный автомат, за то, что он тебя напоил. 'Хвалаав', или 'хвала доброму автомату'.

  -Тогда хвалаав, -исправился Андрей.

  -Главное не забудь долг оплатить в ближайшее время. Каждый день просрочки чреват дополнительными пенями. В твоих интересах расплатиться как можно скорее, -посоветовал Пётр.

  -Я постараюсь... А что с моим направлением?

  -Да ты понимаешь, какая загогулина, -апостол задумчиво погладил бороду. -Тут загвоздочка одна образовалась.

  -Что-то не так с документами?

  -С документами всё так. Просто ты очень не вовремя зашёл, Андрей Иванович Алигеров. К нам вот-вот должен прибыть весьма одиозный клиент. Он всё никак помереть не может, потому что на приёмке до сих пор не смогли определиться, куда его отправлять. Вроде бы, по всем показателям, ему место в аду. Но когда его там уже почти оформили, он внезапно денег подогнал, чтобы в рай попасть на коммерческой основе. Ну шо за цорес? Пришлось срочно переоформлять. Путаница вышла просто невероятная. Поэтому сейчас мне нужно успеть доделать отчёт по этой личности. Чтобы не на пустое место его заселять, а прописать как положено. Он того и гляди прибудет. А личность невероятно скандальная. Не хочу, чтобы он тут мне концерты устраивал. У меня и так уже, вон, очередь образовалась. Так что ты, кцат савланут, давай-ка, посиди, подожди, пока я дела доделаю, хорошо?

  -Как скажете, -спорить с апостолом Андрей не хотел.

  Он сделал пару шагов в сторону стульев, но вдруг остановился, и, вернувшись к Петру, попросил, -извините, Ваше Святейшество, а нельзя ли мне, пока Вы заняты, немного прогуляться по раю? Думаю, что знакомство с ним пойдёт моей работе на пользу. Ведь тогда я смогу адекватно описать его преимущества перед адом.

  Грешным делом, он даже не рассчитывал на положительный ответ, но к его величайшему удивлению, Пётр не стал отказывать.

  -Почему нет? -ответил он. -Сходи, погляди. Только веди себя прилично. Особенно с Иисусом. Если встретишь его конечно. Он отличный парень, но доводить его не стоит.

  -Очень строгий?

  -А-то! Думаешь, почему я сижу здесь, за воротами, а не в самом раю? Потому что имел неосторожность трижды отречься от Христа. Хоть он и сам мне это заранее заповедал. Если бы я не отрёкся, получилось бы, что Иисус – обманщик. И вышло бы ещё неприятнее. Поэтому, хошь – не хошь, а пришлось отрекаться. Он меня потом конечно же простил за это, но в рай пускать всё равно отказался. Так и сижу теперь здесь, как вахтёр.

  -Благодарю за предупреждение, -поклонился Андрей. -Обещаю быть предельно корректным... Только как мне пройти через врата?

  -Ах, да, -хлопнул себя по лысине Пётр. -Погоди.

  Он придвинулся к селектору, и произнёс, -Рафик, ма шломех, дорогой. Залети ко мне на минутку, есть дело. Шо? Ой-вей! Не морочь мне голову. Быстро сюда, пернатый друг!

  Отпустив кнопку, апостол отстранился от селектора и кивнул Андрею. -Сейчас.

  Через пару минут, врата приоткрылись на такую ширину, чтобы между створками мог свободно пройти человек. Удивительно, что такая исполинская конструкция имела способность открываться без единого звука. С той стороны врат тут же послышалось чарующее пение хорошо поставленных голосов и мелодичные переборы арф.

  Ожидавшие на стульях посетители обрадованно вскочили, но, заметив это, Пётр прикрикнул на них. -А вы сидите пока! Не ваша очередь!

  Те разочарованно вернулись на свои стулья.

  Из рая выпорхнула огромная белая птица, которая при приближении оказалась крылатым человеком в белоснежной тоге и со светящимся ореолом нимба над головой. Разумеется, это был не человек, а самый настоящий ангел.

  Подлетев к столу, он приземлился, взметая крыльями облачные завихрения, и вопросительно взглянул на апостола Петра.

  -Вот, -тот ткнул пальцем в Андрея. -Это Андрей. Он живой. У нас по работе. Мне пока что некогда с ним тут заниматься, поэтому, будь добр, устрой ему небольшой тур по раю.

  -Мне что, делать больше нечего? -насупился ангел.

  -Именно так! Поэтому я тебя и прошу.

  -Азохен вей, -всплеснул руками крылатый. -Я что, крайний, что ли? То балбеса Товию сопровождать заставили через всю географию, то теперь этого шлимазла по раю водить. А ведь он даже не еврей.

  -Рафик! Вот только не надо делать большой гевальт! -нахмурил брови апостол Пётр. -Сказал – сопровождай, значит сопровождай. А то пожалуюсь на тебя кому надо. Тебе все перья повыдёргивают. Будешь сидеть на жёрдочке, как лысый попугай и 'матушку-репку' петь.

  -Ой, я вас-таки умоляю, зачем эти запугивания? Я же не сказал своё твёрдое 'нет'. Можно было догадаться, что это скорее 'да', чем 'нет'. А он запугивает... -сдался ангел. -Иди за мной, Андрей Незванный. Меня зовут Рафаил. Архангел Рафаил.

  -Очень приятно, -ответил Андрей новому знакомому.

  Наконец-то ему представилась возможность побывать в самом настоящем раю. И хоть Рафаил был не в особом восторге от этой прогулки, ситуацию это нисколько не омрачало. Подумать только! Вот он – рай! Во всей своей красе и великолепии!

  -Сначала рай находился не на небе, а на Земле. В Междуречье, -рассказал Рафаил. -Потом, когда Адама и Еву выгнали оттуда на мороз, они тут же начали яростно плодиться и размножаться, как бешеные кролики. Их многочисленные потомки стали всё чаще пытаться пролезть в Эдемский сад, за яблоками. Мой брат Михаил замучился гонять этих стервецов. После чего, Главным было принято решение переместить свою резиденцию сюда – на небо. Поэтому сейчас только космонавты нас достают. И ведь кроме ваших, ни одна сволочь не догадалась ракеты освящать, чтобы Бога не гневить. А ваши – молодцы. Респект им, как говорится, и уважуха.

  Слушая архангела, Андрей восторженно рассматривал райский сад, простирающийся вокруг них. Здесь росли пышные деревья с золотыми листьями. С ветки на ветку перелетали, щебеча, многочисленные райские птички, поражающие разнообразием цветов и узоров. Повсеместно шумели прекрасные фонтаны, распространяющие вокруг себя мягкую прохладу, и подвешивающие над пляшущими брызгами живописную радугу. Десятки беседок приглашали отдохнуть уставшего путника. А над головой беспрестанно пели псалмы сотни ангелов, восхваляющих Господа. Здесь было не просто красиво, а божественно красиво.

  И вместе с этим, Андрей ощущал какую-то неуловимую искусственность райских реалий. Всё здесь было каким-то уж слишком идеальным. Не свойственным привычному обжитому быту. Если увиденный ранее ад был простым и топорным, но, вместе с этим, вполне себе уютным, невзирая даже на атрибуты режимного объекта, то рай больше походил на витрину, нежели на обитаемый мир. Если ад был наводнён жизнью, то рай казался безжизненным. Здесь просто никого не было. По его бесконечным аллеям, чистым до скрипа, никто не прогуливался. В его многочисленных беседках никто не отдыхал. По зеркальной глади его прудов не плавали лодки. А свежестью фонтанов никто не наслаждался. Чувствовалось разительное отличие от густонаселённого ада, в котором, куда ни глянь, повсеместно слышались весёлые голоса и искренний смех. Тут же ничего подобного не было. Словно кто-то невидимый следил за пребывающими здесь душами, строго-настрого запрещая им нарушать первозданный покой священных небес. Примерно так же ревностно старухи следят за поведением церковных прихожан, яростно атакуя их по любому поводу.

  -Прости, Рафаил, а где все? -как можно тише и деликатнее спросил Андрей.

  -На своих местах, -не оборачиваясь ответил надменный архангел. -Наслаждаются вечным блаженством и любовью к Богу.

  -Здесь не очень-то многолюдно.

  -Меньше народу – больше кислороду.

  -Сюда не так-то просто попасть?

  -Бесплатно в рай принимают только по личному знакомству, или за активный пиар Главного. Остальных пускают исключительно на коммерческой основе.

  -А как же праведники?

  -Тут всё очень неоднозначно. В теории, рай открыт для тех, кто на Земле ни разу не согрешил. Но таких, как ты понимаешь, не существует в принципе. Это скорее образец для стремления, нежели реально достижимое явление. Поэтому, в первую очередь, в рай приглашают лиц, водивших дружбу с нашим руководством. Так сюда попали, например, Авраам, Илия, Енох и какой-то бандюган, которому повезло умереть на кресте рядом с Сыном Божьим.

  -Он и вправду был бандитом?

  -О, ещё каким! Отпетым. Но он покаялся, и Бог его простил. А чего ты удивляешься? Когда выяснилось, что пиарить Бога так выгодно, многие бандиты, воры в законе и операторы банковских колл-центров стали активно этим заниматься, накалывая на свои тела золотые купола и чудотворные кресты с иконами.

  -И это помогает им попасть в рай?

  -Конечно! Хороший пиарщик у нас на вес золота. Да, они может быть не вполне праведники, но как говорит наш дорогой шеф – 'не судите, да не судимы будете!' Тем более, что там, на Земле их уже осудили. А то и не по одному разу. Они своё уже отмотали, покаялись, и к нам сюда без доклада приходят. Бог их всех простил.

  -Почему?

  -Потому, что может.

  Двигаясь по хрустальным тропинкам, проложенным в райском саду, Рафаил и Андрей заглянули в рощу, посреди которой, на пятачке лазурной поляны, кружком сидели люди в военной форме. Дружно раскачиваясь, они пели песню на немецком языке. Один из них задорно играл на губной гармошке.

  Приглядевшись к этой подозрительной компании, Андрей очень удивился. Он узнал их форму, знакомого мышиного цвета. От неожиданности, естествоиспытатель даже остановился.

  -Рафаил, -позвал он ангела.

  -Что? -обернулся тот.

  -А это кто? Нацисты, что ли?

  -Бывшие, -поправил Рафаил.

  -Ну ни фига себе. А что они здесь делают? Почему они не в аду?

  -Ну, во-первых, это не эсэсовцы, а солдаты Вермахта. Ты разве не смотрел великое кино о великой войне? -было заметно, что архангелу очень неловко говорить на эту тему. -А во-вторых... Ну как мы могли их не принять? В сороковые годы прошлого столетия, их к нам прилетали целые армии. Несчастные, замёрзшие, оборванные...

  -Это же нацисты!!! -не выдержав, повысил голос Андрей. -Мрази!!!

  -Да не вопи ты! -замахал на него крыльями Рафаил, и тут же отвёл за ближайшее дерево. -Чего разорался? Знаешь, я тоже не в особом восторге от того, что они здесь. Тем более, что они нашего богоизбранного брата, мягко говоря, не особо жаловали. Все это понимали. И мы вообще не хотели их сюда пускать. Но выбора не было.

  -Почему?!

  -А ты видел их пряжки? Видел, что на них написано? Если нет, то иди – почитай. Там написано 'С нами Бог'. А если Бог с ними, то как, скажи на милость, мы могли их в рай не пустить? Это значит, отказать самому Богу!

  -То есть, нацистов вы приняли, а солдат Красной Армии не пустили?

  -Они же коммунисты. Безбожники. Для них нас вообще не существует... А что касается этих. Я скажу прямо. Есть такие вещи, которые нам могут не нравиться, но как-то надо с ними мириться. Да успокойся ты. Ну живут они тут и живут. Никого не трогают. Это же Гитлер их в заблуждение ввёл. А с Гитлером ты, наверное, знаешь, что в итоге сделали.

  -Знаю, -кивнул Андрей.

  -Ну вот. Как видишь, главный злодей своё получил. Ну а эти ребята, которых ты называешь нацистами, они ведь против коммунизма сражались. А коммунизм выступал против религии, то есть против нас. Значит они, неким образом, наши союзники в этом благом деле всеобщей декоммунизации. Пусть и неприятные для нас... Приходится их терпеть. Ну а что поделать? Терпим же инквизиторов, крестоносцев и священников-педофилов. Куда деваться? Всепрощение – есть всепрощение. Бог терпел и нам велел. Пойдём дальше. Я покажу тебе, как здесь живут нормальные, уважаемые люди. Те, кто на коммерческой основе обосновались. Пойдём?

  Рафаилу хотелось как можно скорее увести гостя подальше от этого неудобного места. Андрей понимал, что подобные обитатели рая архангелу тоже стоят поперёк горла, и поэтому не стал продолжать свои открытые возмущения, хотя присутствие нацистов его, конечно же, сильно разозлило. И безупречно красивый, блистающий рай, уже не казался ему столь идеальным.

  'Как они могли на такое пойти?' -думал он про себя. -'Подумаешь, пряжки? И что? Любой ублюдок может прописаться в раю, по соседству с праведниками, только лишь потому, что на земле он славил Бога? Как это вообще работает?'

  Архангел вывел Андрея из сомнительной рощи, и взору путешественника открылось великолепное поселение, в котором все дома были выполнены из хрусталя. Над сверкающими крышами неустанно носились херувимы, похожие на бесформенных голубей.

  -Вот, один из наших коммерческих посёлков, населённых теми, кто не поскупился на местечко в раю, -горделиво простёр руку Рафаил. -Здесь живут богатейшие люди мира, которые не пожалели своих богатств, ради царствия небесного!

  -То есть, я правильно понимаю, что в рай можно попасть просто за это заплатив? -озадаченно покосился на него Андрей.

  -Да. А что в этом такого? Если люди могут себе это позволить, то грешно им в этом отказывать. Они строят храмы, вносят огромные пожертвования, инвестируют в свою загробную жизнь. И в итоге, получают заслуженное.

  Андрей лишь покачал головой.

  Спустившись по ажурному мостику, выгибавшемуся над пышными облаками, путники остановились перед входом в посёлок, украшенным огромной хромированной аркой. При ближайшем рассмотрении, аркой оказалось пятнадцатиметровое ушко гигантской иголки, воткнутой в облачную землю практически целиком. И через это ушко неторопливым поездом двигался караван из верблюдов, нагруженных золотом. Пришлось немного подождать, прежде чем все верблюды минуют этот странный переход.

  -Теперь я понял, что Иисус подразумевал, когда говорил, что проще верблюда провести сквозь игольное ушко, чем богатому попасть в царство небесное, -догадался Андрей. -Выходит, что верблюда провести через иголку даже не легко, а очень легко. И не одного, а целый караван. Вся суть в размерах иголки. Ну а богатому пройти в рай действительно чуть посложнее, поскольку сначала приходится ждать, пока перед ним не пройдут все его верблюды.

  -Сын Божий никогда не ошибается, -молитвенно сложив ладони, прошептал Рафаил.

  -Аллилуйя, -добавил Андрей, и пошёл через игольную арку следом за последним верблюдом.

  Посёлок райского типа, состоящий из шикарных хрустальных дворцов, походил на какую-то сказочную декорацию. Голоса ангелов, неустанно поющих в небе, отражались тихим звоном, резонируя от прозрачных как слёзы стен. Где-то вдали слышался неусыпный малиновый звон колоколов.

  Андрей с Рафаилом шествовали по центральной улице, разглядывая изыски местной архитектуры, и местных жителей, блуждающих за полупрозрачными стенами своих домов, словно искажающиеся призраки. Некоторые из них стояли на балконах и террасах, одетые в дорогую парчу и увешанные украшениями. И в их кислых лицах неизменно наблюдалась какая-то безумная тоска, рвущаяся изнутри. Ни одной улыбки, ни одного приветливого взгляда. Все они, как один, выглядели несчастными. Даже россыпи драгоценностей не могли скрасить общего, меланхоличного настроя.

  -Кого здесь только нет, -не замечая этого странного парадокса, с придыханием рассказывал Рафаил. -Монархи, политики, генералы, олигархи, артисты, футболисты, священники, звёзды шоу-бизнеса, светские львицы и модные блогеры. Одним словом, элита. Самые богатые и успешные люди Земли, когда-либо жившие на ней, обрели заслуженный отдых в раю. Теперь они наслаждаются божией благодатью.

  -Да они и на Земле неплохо жили, -заметил Андрей.

  -Эй! Зависть – очень плохое чувство, -пристыдил его Рафаил. -Хотя, что взять с атеиста? Такому как ты, рай точно не светит.

  -Я не завидую. Мне просто непонятно, почему одни грешники не могут попасть в рай, а другие попадают, просто за это заплатив? Это же ненормально. Даже с позиции той же самой религии. А как же 'кесарю – кесареву, а Богу – богово'?

  -Очень просто. Кесарю они платили на Земле, а Богу платят на небе. Это бизнес. Очень выгодный бизнес.

  -Значит Бог – просто бизнесмен?

  -Не богохульствуй. Думаешь Богу нужны деньги? Нет. Он в них не нуждается. Ему лишь нужно, чтобы в него верили. А веру поддерживают церкви. Финансируешь церкви – значит финансируешь веру. Бог это ценит. И принимает инвесторов в лоно своё.

  -Чего же они тогда такие недовольные? Вон, посмотри, что ни рожа – то кислый лимон. Где радость? Почему все такие мрачные?

  -Глупый человечишка. Здесь тебе не ад. Это там все привыкли буйствовать и хохотать, как тупые идиоты. Настоящая радость – она не такая.

  -А какая?

  -Смиренная. Блаженная. Внутренняя. Когда душа беспрестанно воздаёт хвалы Господу, восторгаясь его непостижимым величием, и наслаждаясь единением с ним одним. Здесь все счастливы. Но счастье это не показное, не рисованное. Оно зиждется глубоко внутри естества, и не выплёскивается наружу – пошло и вульгарно. Каждая душа, пребывающая в раю, благоговеет наедине с Богом, бесконечно радуясь его близости.

  -Можно мне с кем-нибудь поговорить?

  -Не думаю, что это хорошая идея. Ты нарушишь поток радости, отвлечёшь душу от наслаждения покоем и смиренной чувственностью.

  -И всё-таки я бы хотел рискнуть.

  -Что ж, упрямец. Входи в любой дом, и говори с кем угодно. Но потом не жалуйся, если тебя не будут слушать. А я пока здесь подожду, -остановился Рафаил.

  Поглядев по сторонам, Андрей выбрал ближайший дом, и решительно отправился к нему.

  На территории бриллиантового поместья был высажен сад серебряных деревьев, листья которым заменяли изумруды. Среди этого великолепия бродили павлины. В кристально-прозрачном пруду плавали золотые рыбки. Красота просто неописуемая. Но всё неживое. Искусственное. Ослепительный блеск бесценных сокровищ радовал глаз, в то время как душа чувствовала себя одинокой.

  Дойдя до дверей дома-дворца, Андрей постучался.

  -Кто там? -устало спросил хозяин дома, хоть и видел пришедшего сквозь хрустальные стены.

  -Меня зовут Андрей. Я из мира живых. Хотел задать Вам пару вопросов, если Вы не против, конечно.

  -Из мира живых? -голос тут же приобрёл заинтересованность, и дверь отворилась.

  Хозяином оказался полный, пожилой человек в халате и тапочках. На его лице, снабжённом двумя подбородками, появилась дежурная улыбка.

  -Входите. Меня зовут Игорь, -пожав гостю руку, он пригласил его в гостевую комнату. -Располагайтесь, прошу.

  Андрей приятно утонул в большом белом кресле, состоящем из легчайшего пуха. Хозяин опустился в соседнее кресло, забросив ногу на ногу.

  -Чем могу быть полезен? -спросил он.

  -Я собираю информацию о потустороннем мире, -важным тоном начал Андрей. -Про ад уже кое-что узнал. Теперь вот хочу разобраться с раем. Как Вы тут поживаете?

  -Крылатых нет поблизости? -с опаской огляделся Игорь. -Охх... Ну что тут сказать? Не знаю, сколько ещё я здесь выдержу.

  -А что? Здесь Вам плохо?

  -Как раз наоборот. Здесь хорошо. Слишком хорошо. Блаженство, выкрученное до предела. И ничего кроме этого блаженства больше нет. Круглые сутки сплошное воспевание и восхваление того, кого всуе даже упоминать нельзя. И попробуй не восхвали. Тут же прилетят и заставят. Без угроз, без насилия. Просто сделают так, что ты сам будешь торжествовать, словно обкуренный. Против своей воли. (Он умолк, прислушавшись к пению ангелов над расписным потолком). Вон... Изо дня в день воют, не затыкаясь. У меня от них уже голова распухла. Одно и то же, одно и то же, как заведённые. Сил моих больше нет. Ля-ля-ля, тру-ля-ля... И трень-брень на балалайках своих. Прямо как в консерватории. А я группу 'Ленинград' хочу. Или 'Любэ'. Или Круга. Так нет же. Слушать приходится только эту занудную муть! А у тебя нет случайно на телефоне 'Ленинграда', а? Можешь включить?

  -Нет, -ответил Андрей.

  -Ну или что-нибудь другое, -взмолился Игорь. -Пожалуйста!

  -У меня аккумулятор разряжен.

  -Да ё-моё! Ну что за несчастье? Занесло же меня в этот треклятый рай. Поддался поповской рекламе. Попал как кур в ощип. Кто мог подумать, что здесь всё так обстоит? Дороговизна дикая. Присесть на лавочку – штука. В беседку зайти – пять штук. Кабельное телевиденье – полтора ляма в месяц. И притом тебе показывают не то, что ты хочешь, а то, что одобрено тем самым, всуе не упоминаемым господином. Есть только канал 'Спас'. И ещё радио 'Радонеж'. Всё. Нет ни выпивки, ни дури, ни шлюх... Только вода из Иордана, ладан, да Мария Магдалена, которая уже две тысячи лет как в завязке. Полный финиш. Дела тут никакие не разрулишь. Ангелы вообще взяток не берут, сколько ни предлагай. Никаких вопросов с ними не решишь. Я уже чувствую, как схожу с ума от такой жизни. Я-то раньше думал, что рай на самом деле не такой, как в Библии. Что он там слишком идеализирован, и не может быть таким приторным и упоротым. Но оказалось, что он сука именно такой и есть!

  -Игорь Владимирович, -прозвенел над головой хозяина дома сердитый ангельский голосок. -Не сквернословьте! Выношу Вам последнее предупреждение.

  -Простите, простите, всё, я понял, -опомнился разошедшийся Игорь, и продолжил уже полушёпотом. -Так хочется забухать. Но где достать? Тут сухой закон. Горбачёв, когда приедет, будет доволен. Слышал, что для него тут уже пиццерию начали строить. Постной пиццей будет у нас торговать. А вот Борис Николаевич Ельцин, бедняга, мучается от снизошедшей на него благодати. Ты его не встречал?

  -Нет. А что с ним?

  -Ну как что? Говорю же. Сухой закон. Вот он и извёлся весь. Воду святую хлещет целыми днями в своём дворце. Уже раздулся как шар. А всё не пьянеет. Целыми днями только лежит и стонет, так жалобно. 'У-у-у-у-у, понимаешь. У-у-у-у-у, понимаешь'. Сердце кровью обливается, очень его жаль. А как ему поможешь, когда сам всего этого лишён? С ангелов спрос какой? Летают себе, как чайки. Только на голову не гадят. Некоторые симпатичные такие попадаются. Кровь с молоком. Но ведь к ним не подойдёшь, не пристроишься. Всякие помыслы тут же пресекаются. Глазом моргнуть не успеешь, как уже на коленях стоишь и какой-то псалом исполняешь, наполняясь каким-то совершенно ненормальным счастьем. Которое, вроде бы, в тебе находится, но в то же самое время – не твоё. Хочешь ты одно, а делаешь другое. И ладно бы мучили нас тут, устраивали садо-мазо. Хоть какое-то развлечение было бы. Так нет. Заваливают благодатью и негой. Топят в бесконечной любви к Богу. Подменяют желанные радости – на священные. Не дают развернуться. И зачем я, дурак, от ада отказался? Ведь должен был туда отправиться. Я же был олигархом, мироедом. Воровал целыми составами. Собственный народ грабил. Сколько душ было загублено по моему приказу. Сколько жизней поломано. Моё место в аду. В аду!!! А не здесь. Зачем я купил эту виллу посреди рая? Почему не задумался о последствиях? В аду бы я был при деле. Но меня подвели заблуждения. Знаешь, Андрей, я тебе честно признаюсь. Там, на Земле, меня, и таких как я, всегда раздражало быдло. Вечно снующее рядом, заискивающее, наглое, дешёвое. Оно постоянно нас окружало. Куда ни выйдешь, куда ни выедешь – оно повсюду. Мы всеми силами старались его избегать. Прятались от него в загородных резиденциях, за заборами с сигнализацией, за спинами ЧОПовцев. И не знали, куда от него сбежать. Чтобы оно не маячило перед глазами. Не лезло в душу. Не мешало бабки зарабатывать. Поэтому, заранее зная, что мне уготован ад за все мои грехи, я был в ужасе. Но не оттого, что придётся целую вечность барахтаться в кипящей смоле. А оттого, что рядом со мной будут барахтаться эти вонючие плебеи. Которые в жизни своей ничего не достигли, но после смерти, просто так, на халяву, вдруг потеснили меня. Меня! Того, кто всю свою сознательную жизнь работал не покладая рук, в отличие от этих нищих лентяев. И вот это предопределение меня просто сводило с ума. Поэтому я начал заранее обеспечивать себе беспечное загробное будущее, жертвуя на храмы, прикармливая попов, занимаясь благотворительностью. Но что в итоге? А в итоге, Андрей, оказалось, что без этой самой черни, без этого ненавистного быдла, мы просто не можем существовать. Это оно было главным на Земле. Оно нас кормило. Оно выполняло все наши прихоти. А что самое главное – оно нас великодушно терпело. А мы, болваны, пользовались этим и даже не задумывались, как стимулировать это терпение. Ну терпят – значит можно драть с них ещё больше. Ведь с терпилами так и поступают. Мы не пытались проанализировать ситуацию, будучи уверенными, что в любой момент можем просто сбежать и спрятаться. Не за границей, так в раю. Для нас это было примерно одно и то же. Оказалось, что именно это быдло, этот живой, шевелящийся компост, является единственным удобрением для нашего роста. А мы – просто пиявки, которых отлепили от чьей-то шкуры. И теперь мы не знаем, что нам делать. Законсервированные в этих хрустальных гробах. В этих бестолковых яйцах Фаберже. Заваленные собственными богатствами, от которых нет никакого счастья. Только тяжесть. Мы не ценили то, что имели, мой друг. И теперь расплачиваемся. Как кукушки в часах. Высунули нос – и тут же назад. Здесь никто тебе не поможет. Никто не поддержит. Не придёт в гости. Кроме Бога здесь не с кем общаться. А Бог – всегда занят. Здесь нет прислуги, нет развлечений, нет деловых партнёров. Куда не плюнь – попадёшь в уважаемого человека, в небожителя. А уважаемых людей не обманешь, не разведёшь и не кинешь. Они сами на это горазды. Связываться – себе дороже. Вон там, за перекрёстком, вся улица заселена депутатами. Силовики – с противоположной стороны, у них там свой анклав, отдельный. А здесь – бизнесмены живут в основном. Топ-менеджеры всякие. А через два квартала – попы. Слышал колокольный звон? Это у них там.