Текст книги "Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 1. Начало (СИ)"
Автор книги: Рада Девил
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
Вернувшись домой после встречи с Гарри, Северус и Том и сами решили позавтракать. Гарри с таким аппетитом уплетал принесенные Риддлом пирожки, что они еле себя сдерживали, чтобы не присоединиться к его трапезе.
– Что ты мне интересного расскажешь? – спросил Северус, когда они немного насытились.
– О мальчике? Во-первых, он очень мало ест и не потому, что не хочет, а потому, что ему не дают достаточно пищи, чтобы он мог почувствовать себя сытым. Во-вторых, его все время ругают, поколачивают и всячески унижают. Но, как ты мог заметить, мальчик не превратился в дерганого забитого щенка. Он не возмущается своим положением и не особо сопротивляется такому отношению к нему, философски принимая все тычки судьбы. И вот здесь мы подходим к третьему пункту, который мне хотелось бы особо отметить. У мальчика слишком хорошо организовано сознание, как для ребенка восьми лет. Если бы я не знал, к кому в разум залез, то подумал бы, что ему лет пятнадцать, не меньше, – Том замолчал, уделяя свое внимание блюду с выпечкой. Выбрав сдобную булочку с изюмом и с удовольствием надкусив её, он потянулся за чашкой с чаем.
– Упорядоченное сознание в раннем возрасте, нет проявлений истерии и забитости, неплохо развито логическое мышление… Считаешь, что у Поттера врожденные способности к менталистике и окклюменции, в частности? – воспользовавшись паузой, сделал вывод из рассказанного Снейп. – Как у тебя или у меня?
– Угу, – ответил Риддл, проглатывая кусочек ароматной булочки. – Я процентов на девяносто уверен в правильности своих выводов.
– Но ни Поттеры, ни Блэки не могли похвастать менталистами в своем роду. Правда, я могу не все знать… Нужно посмотреть в книгах… – Снейп размышлял вслух. – А если мальчик действительно способный, то ты будешь его учить уже сейчас или все же подождешь хотя бы лет до четырнадцати?
– А почему именно я должен его учить окклюменции? Ты не хуже меня справляешься с этим. Даже Дамблдор не может тебя читать…
Снейп пренебрежительно фыркнул.
– Директор очень искусный колдун, но менталистике он учился, не имея природных склонностей к этому. Не тебе объяснять разницу между врожденными способностями, которые нужно только осознать, и насильно дрессированным разумом, – Северус втайне очень гордился уровнем своих умений в ментальных науках. И Риддл об этом знал, поэтому время от времени подкармливал эго Снейпа такими вот завуалированными похвалами.
– Ты прав. Я выбрал неудачный пример. Но, думаю, нам рано о чем-то спорить, пока не выясним – действительно ли у ребенка есть такие способности. А сейчас нужно ему понемногу начать рассказывать о магическом мире и попутно научить держать свои силы под контролем, – примирительно сказал Том.
– Если он врожденный окклюмент, то управление собственной магией не проблема. Ему только следует объяснить суть происходящих с ним перед всплеском изменений, и он без усилий возьмет все под контроль. Даже несмотря на то, что ему всего восемь, – Северус отставил чашку, давая понять домовику – завтрак он, как и Риддл, уже закончил, и можно убрать со стола.
– Почти девять, – увидев вопрос во взгляде друга, Том уточнил: – Поттеру скоро будет девять.
– Точно. «Рожденный на исходе седьмого месяца…» – задумчиво произнес Снейп.
– С чего это ты вдруг вспомнил пророчество? – Риддл удивленно посмотрел на партнера. – На тебя так подействовала встреча с мальчишкой? – добрая насмешка в его глазах говорила о том, что он прекрасно понял, как именно близость ребенка повлияла на Северуса. – Он интересный мальчик, полный загадок. Правда? Ты ведь тоже почувствовал это, когда Гарри был рядом? – Том ждал подтверждения своих наблюдений за Поттером. Он не мог даже представить, что такое влияние могло быть оказано только на него, а другие люди ничего не замечали в мальчике.
– Я согласен с тобой, что Гарри не обычный. Но… Я пока особых загадок в нем не вижу. Маленький волшебник волей судьбы и одного старого маразматика заброшенный в маггловский мир. Мне жаль его, как было бы жаль любого ребенка, попавшего в подобные обстоятельства. Ну, может быть, я сильнее ему симпатизирую, чем какому-то там другому мальчишке, потому что он сын Лили. А вот на тебя мальчик влияет очень сильно, – Северус внимательно и серьезно посмотрел на Тома. В его голосе не было ни капли насмешки или подшучивания, только озабоченность и какой-то прямо-таки научный интерес. Он рассматривал Риддла, как подлежащий изучению объект.
– Ты хочешь сказать, что не чувствуешь особого магнетизма мальчика? – растерялся Том.
– Не-а, – покачал головой Снейп. – Мне приятно быть возле него. Он славный ребенок. Но у тебя, как мне кажется, его близость вызывает совсем другие ощущения. Рассказывай. Этот феномен нужно изучить и главное – понять, чем это может грозить тебе или Гарри.
Риддл задумался, покусывая нижнюю губу, что со стороны выглядело весьма возбуждающе для Северуса, и он, встав из-за стола, подошел к нему. Наклонившись над любимым, Снейп поцеловал его в висок и помог подняться со стула. Добравшись с остановками на поцелуи до дивана в углу гостиной, они на некоторое время забыли о маленьком Поттере и связанными с ним первыми загадками.
– На полный желудок заниматься такой гимнастикой немного утомительно, – тихо засмеялся Северус, уткнувшись лбом в плечо Тома.
– Угу. Последняя булочка была для меня лишней. Это однозначно, – Том потянулся всем телом, насколько это было возможно, будучи придавленным расслабленным партнером. – Северус, у меня нет сил колдовать. Дотянись до какой-нибудь мантии и прикрой мне бок. А то ты греешь меня только с одной стороны. Да и свою спину прикрой, а то она ледяная.
Снейп пошарил рукой на полу возле дивана и, наткнувшись пальцами на тонкий кашемир домашней мантии, потянул ее на себя.
– Вот это главный недостаток твоего дома, Том. Здесь всегда холодно. Даже летом, – проворчал Северус, укутывая их обнаженные тела своей мантией, полы которой были достаточно широкими, чтобы в нее могли замотаться двое взрослых мужчин.
– Только став взрослым, я понял, почему маги до сих пор не отказались от такой странной одежды, как мантия, – чуть ли не мурлыча, проговорил согревающийся Риддл. – Это не только одежда, но и покрывало, одеяло, спальный мешок и, судя по тому, что в бок мне давит с десяток далеко не миниатюрных склянок, так еще и авоська – вместе взятые.
– Чем тебе не угодила моя походная аптечка? Я зельевар и не могу чувствовать себя уютно, если не имею при себе хотя бы нескольких своих снадобий. Ты вроде уже давно смирился с такой моей привычкой, которая, кстати, не раз была нам полезна, – лениво оправдывался Снейп.
– Так я же ничего против твоей привычки и не имею, – Риддл помолчал немного, словно собираясь с мыслями. – Северус, так ты думаешь, что Поттер только на меня действует столь необычно?
– Ты мне еще не рассказал, как он на тебя действует. Так что я пока еще ничего по этому поводу не думаю. Я весь во внимании, – Снейп переместился так, чтобы лежа на боку иметь возможность смотреть Тому в лицо.
Подумав не больше минуты, Том попытался как можно точнее описать словами свои ощущения, которые у него возникают в присутствии мальчишки Поттера.
– Я чувствую, как моя магия начинает клубиться, словно она узнала этого ребенка. Мне становится комфортно, я бы даже сказал, что настроение улучшается. Мне больно, когда я думаю о том, что ему плохо у тех магглов, я не просто жалею Гарри, я ему сопереживаю, будто близкому человеку. Как тебе, например. Мне хочется защитить его. Понимаешь, не просто восстановить справедливость по отношению к ребенку, над которым издеваются, а сделать его жизнь легкой и веселой, чтобы ему было хорошо, чтобы он был счастлив. Я думаю, если бы у меня были дети, то я мог бы чувствовать что-то подобное, но все равно не совсем такое. Это… Мерлин! Я даже не знаю, как это описать. Я лишь чувствую, что он очень важен для меня. Он словно часть меня. Северус, Гарри для меня, как ты. Но только он ребенок. Я понимаю, что это странное сравнение, но это так. Ты чего надулся? – Том смотрел, как Снейп преувеличенно сильно надувает губы, словно обиженное дитя.
– Я у тебя один такой особенный. Не хочу ни с кем делиться. Ты мой. Не отдам, – Северус, улыбаясь, сгреб его в охапку и так сильно прижал к себе, что у Риддла, казалось, даже ребра захрустели.
– Еще немного, Сев, и я уже буду ничейный. Ты задушишь меня, – просипел Том. – Не ревнуй. Он же ребенок.
– Я не ревную, – Снейп ласково потерся щекой о скулу Тома. – Я думаю.
– О чем? – Риддл скосил глаза вниз по телу, выразительно глядя на поднявшуюся мантию. – Если об этом, то я не против.
– Ты никогда не против, – ухмыльнулся Северус, занявшись Томом. – Я думаю о том, что вас так связывает с Гарри? А ты, случаем, не его второй отец?
– Оум, – выдохнул Том, наслаждаясь действиями Северуса, оседлавшего его бедра. – Как ты себе представляешь это? Джеймс Поттер выкрал меня и заставил насильно принять участие в обряде зачатия его ребенка, а потом стер мне память? А силенок у твоего Поттера хватило бы? Или ты предполагаешь, что у меня уже развился старческий склероз, и я не помню, что дал кому-то право ввести в свой род моего ребенка? – Риддл говорил прерывисто, срываясь все время на довольное шипение.
– Не знаю. Но Лили рассказывала, что от нее держали в тайне имя второго отца. Чем это было вызвано? А Джеймс еще и намекал, что будет рожден наследник роду Поттеров, а другому роду не на что рассчитывать. Оууу… Такое бывает, только если кто-то решается втайне от своего рода отдать дитя другой семье, или если происходит «кража крови», кажется, так называют, если от какого-то рода скрывают, что родился их наследник. Некоторые семьи для улучшения родовых качеств иногда идут и на преступление, – Снейп замер, тяжело дыша.
– Нет. Я не отец этого мальчика. Но, чтобы ты был уверен в этом, мы проведем тест на отцовство. Свари сам зелье. В следующий раз и проверим, – Том поцеловал в висок укладывающегося рядом Снейпа. – Я говорил тебе, что люблю тебя?
– Сегодня еще нет. Давай немного подремлем, а потом я пойду варить зелье родства, – сонно пробормотал Северус. – Мы рано встали. Интересно, а у Гарри есть возможность днем выспаться?
– Ты все же думаешь, что он может оказаться моим сыном? – хохотнул Риддл, который предложил провести тест только для того, чтобы дать понять – он сам полностью уверен, что это не его ребенок.
– Давай исключим мысль о такой возможности раз и навсегда. Проверка дает гарантированный ответ. Почему бы не воспользоваться ею? Потом будем думать о других возможных причинах вашей связи. Пока на ум приходит пророчество. Но поразмышляем об этом после теста на отцовство. Согласен? Давай поспим, – Северус повозился на диване, укладываясь удобнее.
Через минуту Снейп сопел, возвещая, что он спит и в собеседники сейчас не годится. Риддл привык тратить на сон часов пять, не больше. Так что ранний подъем сегодня утром его не расстроил. Он успел хорошо выспаться еще до похода к Поттеру. Поэтому сейчас просто лежал рядом с дорогим ему человеком, получая от этого удовольствие, и думал еще об одном маленьком человечке, который почему-то вызывал у него схожие чувства.
Еще в свой первый приход в дом номер четыре по улице Тисовой Том понял, что его с мальчиком что-то связывает. Стоило ему тогда коснуться ребенка, чтобы разбудить того, как магия всколыхнулась и отозвалась в нем приятной волной. Словно сладостная дрожь пробежала по телу от прикосновения к Гарри. Том сразу кинулся проверять, не сигнальные ли чары, таким образом, проявились? Может, сработало охранное заклинание? Или опознающее? Проверка однозначно показала, что активного проявления магического воздействия в ближайшее время в этом доме не наблюдалось. Лишь остаточные завихрения трех-четырехдневной давности. Тогда он решил не придавать особого значения своим ощущениям. Но сегодня, когда Риддл прикоснулся к шраму на лбу у Гарри, он снова ощутил ту же тугую волну магии, которая, словно вечерний бриз, приятно прошлась вдоль тела. И мальчик, по-видимому, тоже что-то почувствовал, потому что странно прищурился и даже чуть-чуть вздрогнул, если Тому это не показалось. Нужно провести эксперимент – дотронуться до шрама Гарри и спросить его, что он ощущает.
Пока Северус спал, Риддл решил попробовать разобраться с теми яркими впечатлениями, которые он подсмотрел в сознании Поттера. Будучи природным менталистом, ему было достаточно прикрыть глаза и сосредоточиться, чтобы начать изучать продублированные воспоминания Гарри. Тому же Дамблдору пришлось бы сгружать нити памяти в Думосбор и там все спокойно просматривать. Вот Риддл и воспользовался своими способностями, он решил поискать в прошлом Гарри что-нибудь интересное, объясняющее странную притягательность для него этого мальчика.
========== Глава 14 ==========
Риддл и Снейп стали регулярно наведываться к Поттеру. Они каждый раз приносили с собой что-нибудь из еды, за что Гарри был им благодарен. Снейп рассказывал ему о магическом мире, по крайней мере, то, что должно было быть понятно восьмилетнему ребенку. А Том пытался разгадать причину своей внезапно возникшей симпатии к Поттеру. Зелье родства дало однозначный ответ – Гарри не сын Риддла. Но родство все же какое-то обнаружилось, только дальнее. Об этом тоже стоило разузнать. Не последнее место занимало и выяснение странной для его возраста организации разума.
– Гарри, а давай немного поиграем, – предложил Том. – Ты можешь думать о чем-нибудь одном несколько минут подряд?
– О чем думать? – не понял Гарри.
– Например, о воде, которая течет из крана, или о каплях дождя на стекле, о травинке, что колышется на ветру, или об огне. Да вот, хотя бы о булочке, которую ты только что съел. Но все время об одном и том же, – пояснил Том Поттеру.
– О булочке я могу думать целый день. Она такая вкусная, – улыбнулся Гарри. – А зачем это?
Том переглянулся с Северусом и, получив от того кивок согласия, попытался рассказать о своем предположении по поводу склонности Гарри к менталистике.
– Понимаешь, когда я смотрел твои воспоминания – ты же помнишь, что я умею это – так вот мне показалось, что и ты способен научиться такому. Вот мы и попробуем самое простое упражнение. Если я не смогу в твоем сознании увидеть ничего, кроме булочки, – Риддл усмехнулся, – о которой ты будешь вспоминать, то мое предположение подтвердится, и мы станем с тобой регулярно заниматься развитием этой способности, – он старался не употреблять незнакомых для ребенка слов.
– А если не подтвердится? – сразу же поинтересовался Гарри.
– Тогда мы этим займемся, когда ты немного подрастешь, – ответил Том.
– Можно уже думать о булочке?
Гарри нравилось проводить время с этими мужчинами. Они рассказывали много интересного. Они не ругали его и не обзывали. Приносили разные вкусности. А главное, рядом с ними он чувствовал себя защищенным. Даже ранний подъем не уменьшал его желания видеться с ними. Поттер был достаточно взрослым, чтобы понимать, что с незнакомыми людьми стоит быть очень осторожным и нельзя доверять первому встречному. Но Гарри совсем не испугался и не насторожился даже тогда, когда ранним утром в чулане его разбудил Том. Его раньше никто не будил легким прикосновением к руке. Это было чем-то новым для Гарри. До него дотрагивались преимущественно для того, чтобы причинить боль. Но прикосновение Тома было таким приятным и успокаивающим. Вот и сейчас они сидели рядом на лавочке и собирались проверить какие-то способности Гарри. Он еще не совсем понял, какие именно, но, по-видимому, связанные с его умом. Нужно думать о булочке – это ведь так просто. И он принял условия своеобразной игры.
– Если готов, то начинай, – улыбаясь, кивнул Риддл.
Минуты через три Том торжественно произнес:
– Гарри Поттер, согласен ли ты начать обучение защите разума у меня – Тома Риддла? – это было официальное предложение ограниченного ученичества.
Снейп оценил жест Тома. Если Гарри сейчас даст свое согласие, то на время обучения они будут связаны магическим договором. Том не сможет отказаться от выполнения своих обязанностей учителя, и он не сможет навредить Гарри ни словом, ни делом. Как, впрочем, и его ученик не сможет причинить вред своему учителю. Такова суть договора ученичества. Даже ограниченного одним-единственным направлением в учебе.
– Согласен, – доверчиво ответил Гарри, и магия взметнулась над ними, закрепляя их решение. – Ой! Что это? – почему-то шепотом спросил Поттер, почувствовав легкое покалывание от потока магии.
– Это и есть то, что позволяет нам творить волшебство. Это сама Магия только что стала свидетелем нашего с тобой договора, – ответил Риддл.
– Какого договора? – Гарри даже не понял, что давая согласие на обучение, он стал учеником.
– Том будет тебя учить защищать свой разум от любопытных магов, а ты должен будешь у него учиться. Вот этот договор. Ты же только что дал согласие Тому? – Снейп терпеливо разъяснил, почему всколыхнулась вокруг них магия.
– А если я не смогу хорошо учиться? Если у меня не получится? Меня накажут за то, что я не выполнил договор? – Гарри встревожился, испугавшись, что и здесь не обойдется без битья.
– Во-первых, у тебя получится. У тебя уже получается, – увидев непонимание на детском личике, Том, усмехнувшись, пояснил: – Ты очень хорошо представлял булочку. И во-вторых, запомни – мы не бьем детей. Ты ведь этого испугался?
– Вы у меня здесь увидели? – Гарри коснулся пальцем виска.
– Нет. Я увидел это по твоим глазам. Над этим тоже придется поработать. Слишком уж явно все эмоции у тебя на лице написаны. Сев с тобой позанимается, у него хорошо получается притворяться, – Риддл озорно поглядел на Снейпа. – Надеюсь, твоя тетка еще не заподозрила о нашем существовании.
– Не-а. Она на меня не смотрит. Она только командует, – успокоил Тома Поттер.
*
Аластор Грюм навестил Дамблдора поздно вечером для того, чтобы доложить о выполненном поручении и отдать антимагические наручники, принесенные в специальном контейнере. Альбус работу оценил и даже скупо похвалил изобретательность Грюма, пообещав позже рассказать, для кого тот так старался. Хотя Аластор и сам догадывался, кому могли понадобиться такие сомнительные украшения.
На следующее утро, чтобы надеть наручники на Поттера в спокойной обстановке, Дамблдор усыпил Дурслей, а заодно и мальчишку, послужившего причиной для стольких хлопот. Надев наручники на Гарри, Альбус заметил, что они ему слегка великоваты. Но браслеты с рук не спадали, и снять их без ключа было невозможно. «Вот и хорошо, что они неплотно сидят на его руках, не придется новые через некоторое время делать. Все, можно уходить. У Поттера не будет выбросов, значит, Петунья и ее семья не станут сильно колотить его. Надеюсь, до самого поступления в школу меня не потревожат сигнальные чары, как это было в прошедшие годы. А может, он и в школу не пойдет, если наручники лишат его силы», – подумал Дамблдор, стараясь как можно быстрее покинуть зону действия наручников, выбираясь из чулана и направляясь к выходу из дома. Альбус оставил в прихожей письмо для Петуньи, в котором доходчиво объяснил, что браслеты должны все время быть на руках Поттера, если Дурсли не хотят лишиться жизни.
Еще раз оглянувшись на дом, в котором жил маленький Поттер, Дамблдор довольно потер руки и, подумав, что проблема с мальчишкой на некоторое время решена, аппарировал в Хогвартс. Пора было позавтракать.
*
Недели две после заключения Поттером ученичества рано утром по четным числам возле дома Дурслей из ниоткуда появлялись двое мужчин, приходящих к нему в гости. Гарри всегда ждал их возле дома на ступеньках. Как Поттеру удавалось просыпаться в такую рань и даже не выглядеть сонным, ни Северус, ни Том не понимали. Ведь все дети любят поспать.
И вдруг в очередной раз, аппарировав на Тисовую улицу, Риддл и Снейп не застали своего маленького друга возле дома.
– Что-то случилось, – встревоженно сказал Том и почти бегом направился в дом. Как учитель он был эмоционально связан с Гарри и на близком расстоянии мог чувствовать его состояние.
В доме Том пробыл не больше двух-трех минут. Выскочив на улицу, Риддл с Гарри на руках поспешил к Снейпу.
– Тащи нас домой. Я занят, – чуть ли не прокричал Том.
Северус не задавал лишних вопросов, не раздумывал и не медлил. Схватив в охапку друга с мальчиком, он выполнил просьбу. Очутившись возле дверей Певерелл-мэнора, Риддл, судорожно выдохнув, словно надолго задерживал дыхание, устремился в дом, а затем к лаборатории. Снейп спешил следом, по пути слушая злобные выкрики Тома.
– Я его убью! Я пущу его на корм фестралам! Как можно было так поступить с ребенком? Если ему захотелось сделать из Поттера сквиба, то гораздо гуманнее просто провести ритуал лишения магии. Но это же не интересно великому Альбусу! Да и в Азкабан попасть можно, если кто прознает, – Риддл ногой открыл дверь и, просто-таки влетев в лабораторию, уложил Поттера на стол.
Гарри то ли спал, то ли был без сознания. Скорее всего – второе. Теперь Снейп мог увидеть, что он был бледен до синевы. Под глазами у него залегли черные тени. Жилка на виске напряженно пульсировала.
Риддл тем временем отыскал в столе какой-то тонкий стержень из странного металла, отливающего синевой, и сказал:
– Помоги. Будешь держать браслет, я замок сломаю, – он вставил стержень в зазор между двумя краями браслета, где виднелась петля замка.
Снейп взялся за браслет с двух сторон, благо тот неплотно прилегал к ручке ребенка, и за него можно было удобно ухватиться. Том резко нажал на стержень и, слава Мерлину, крепление замка рассыпалось, давая возможность снять браслет и отшвырнуть его в конец комнаты. То же самое повторили и со вторым браслетом. Северус сразу после аппарации понял, что за браслеты были на руках Гарри. Дамблдор надел ребенку антимагические наручники. К обещаниям друга Снейп уже придумал еще несколько наказаний для Дамблдора, которые он собственноручно был готов исполнить.
Стоило освободить Гарри от наручников, как Риддлу пришлось срочно изолировать его сильным магическим поглощающим щитом. Мальчик лежал, словно в коконе, в котором неслабая магическая сила, подобно разрядам молнии, била в упругие стенки щита. Пока Том контролировал магический выброс Гарри, Снейп уже метался по лаборатории, собирая необходимые зелья для восстановления нормального состояния мальчика после физического и магического истощения. Минут через пять-семь, когда внутри кокона перестала клубиться магия Поттера, Риддл снял защиту, и они напоили все еще находящегося без сознания ребенка зельями.
– Сев, перенеси его в гостевую спальню. А я пока тоже кое-что выпью, – такое признание от Тома говорило о том, что он очень сильно выложился. Только в серьезных случаях Риддл прибегал к восстановлению с помощью зелий. Обычно он предпочитал отдых и естественное возвращение сил.
*
Минут через двадцать Том поднялся в гостевую комнату. Он уже чувствовал себя немного лучше.
– Как он? – спросил Риддл у Северуса, сидящего у изголовья кровати, на которой в маленький комочек свернулся мальчик. Гарри выглядел уже неплохо. Почти исчезли черные тени под глазами, бледность была не такой интенсивной, а посиневшие губы начали приобретать розовый оттенок.
– Пока без сознания, – тихо ответил Снейп. – Ты-то как? Что ты сделал с наручниками, чтобы мы смогли аппарировать?
– Заключил Гарри в Черную завесу. Северус, не смотри на меня так испуганно. Все уже позади. Ты же и сам понимаешь, что маггловским транспортом до ближайшего магического камина часа два нужно было добираться. А ты видел, в каком состоянии находился Гарри. Я не мог по-другому. Не беспокойся. Силы восстановятся, – Том присел на край кровати возле Поттера.
– Мог бы в лаборатории мне сказать, чтобы я щит держал над Гарри. Ты и так выплеснул почти все свои силы за те минуты, пока мы переместились. Такой быстрый отток опасен. Кому я объясняю? Это же ты сам мне рассказывал о Черной завесе и ее опасности. Ты все зелья выпил, чтобы успешно восстановиться? Может тебе еще что-то сварить? – Снейп обеспокоенно впился взглядом в лицо Тома, словно пытаясь найти подтверждение, что все обошлось.
– Я все выпил. В лаборатории были необходимые зелья, не волнуйся. Лучше скажи мне, что ты думаешь о подарке мальчику ко дню рождения от доброго дедушки Дамблдора? – Риддл непроизвольно погладил Гарри по ручке, на которой еще был след от наручника, похожий на ожог.
– Садист. Выживший из ума садист. Поттер мог не выжить, а то, что его магия обязательно выгорела бы, это бесспорно. Гарри сильный волшебник, но он пока еще не умеет справляться со своей магией. Это взрослые в таких наручниках могут и год находиться без особой потери магических сил. С ребенком такой номер не проходит, и Альбус должен был об этом знать. Гарри обязательно остался бы сквибом, если его собственная магия не убила бы. Что будем делать? – Снейп вопросительно посмотрел на Тома.
– Северус, ты меньше магически затратился, так что смотайся-ка ты к этим Дурслям и почитай их. Всех по очереди. Интересно, что они знают об этих кандалах на руках Гарри? Не слепые же они? Поттер как минимум сутки уже носит их. А то и двое, если директор наведался к нему сразу после нашего ухода. А судя по состоянию ребенка, я склонен думать, что все же два дня на нем эти браслеты висят. Я посижу возле Гарри. Иди, – Риддл ответил на поцелуй Северуса и проводил его взглядом до двери.
*
Через час они уже знали, что директор Дамблдор оставил записку Дурслям о том, что наручники являются гарантией их спокойной жизни, в которой не будет больше ненормальностей у Поттера. Снейп видел в воспоминаниях родственников Поттера, как они смеялись над ребенком, не понимающим, откуда у него на руках браслеты. Как толстый сыночек Петунии, ровесник Гарри, обзывал его преступником, которого заковали в кандалы, чтобы он не кидался на людей.
Гарри пришел в сознание только часа через два. Он открыл глаза и испуганно уставился на Риддла, сидящего рядом на кровати. Том увидел, что Гарри боится, и взял его за руку. Первым порывом Поттера было вырвать руку у неизвестного мужчины, но тут он все понял. Гарри почувствовал, кто это так осторожно держит его за руку. Он улыбнулся:
– Ты дядя Том? Да?
– Ты прав, Гарри. Я Том, – Риддл улыбнулся в ответ.
– А ты – Сев, – Гарри перевел взгляд на подошедшего к постели Снейпа и уже не спрашивал, а утверждал. Снейп кивнул ему. – Это уже ваши настоящие лица?
– Да, Гарри. Такие мы настоящие. И ты сейчас у нас дома в гостях. Ты же расскажешь нам, что с тобой случилось? – Риддл испытующе поглядел на Поттера.
– Вы про браслеты? – Гарри посмотрел на руки и, не увидев сомнительных украшений, облегченно вздохнул. – Когда вы ушли в тот раз, я, как всегда, вернулся в свой чулан. А потом мне очень захотелось спать. Когда проснулся – на руках были те браслеты, и они очень жглись, словно горячие. А тетя сказала, что это мне в наказание за то, что я мебель поломал. Я пробовал их снять, но не вышло. А к вечеру мне стало совсем плохо, я даже тарелку разбил, которую мыл, и дядя… – Гарри замолчал, закусив губу.
– Дурсль на тебя снова поднял руку? – сквозь зубы процедил вопрос Снейп.
– Ремнем, – подтвердил догадку Поттер. – А потом я проснулся здесь. Вы что, не через день пришли? Решили каждый день ко мне в гости ходить?
– Нет, Гарри. Мы пришли, как всегда. Ты, по-видимому, был без сознания больше суток.
Северус с Томом переглянулись.
– Гарри, я сейчас с помощью чар проверю твое состояние, хорошо? – Снейп вынул волшебную палочку и сотворил несколько диагностических заклинаний, чтобы проверить Поттера.
Результат был неутешительный. Истощение магическое и физическое. Магическое ядро пульсировало так, словно его била дрожь. Одними зельями здесь не помочь. Нужны диета, отдых, режим. А еще неплохо было бы объяснить Гарри, как взять под контроль запертую в теле магию. На всякий случай. Чтобы не случилось у него в следующий раз такого магического криза.
– Барри, – позвал Том.
Поттер ойкнул, когда возле кровати материализовался эльф.
– Гарри, это домовой эльф. Его зовут Барри. Он помогает нам вести хозяйство. Барри никогда не причинит тебе зла. Его не нужно бояться, – пояснил Риддл. – Барри, принеси мистеру Поттеру бульон с сухариками, чай и сладкий пудинг с патокой.
Когда через несколько минут эльф вернулся с заказанной едой на специальном столике для принятия пищи в постели, Том спросил:
– Гарри, ты сможешь сам справиться с едой? Нам с Севом нужно отлучиться и поговорить. Мы ненадолго. Если понадобится, Барри тебе поможет.
– Я справлюсь, дядя Том. Спасибо, – Гарри уже удобно уселся и, придерживая чашку, бросал в нее сухарики и топил их ложкой в бульоне.
========== Глава 15 ==========
Выйдя из комнаты, Северус первым делом бросил на дверь заглушающие чары и разразился возмущенной тирадой, сводящейся к тому, что Дамблдор – старый козел, и что соплохвостам стоит свить гнездо у директора в штанах. Когда гнев Снейпа немного схлынул, а Риддл успел оттащить его в соседнюю гостиную, их разговор стал более конструктивным. В нем уже меньше мелькали угрозы в сторону великого светлого волшебника современности, а все больше звучали озабоченность состоянием мальчика и размышления по поводу необходимых мер по восстановлению здоровья Гарри.
– Поттер пострадал сильнее, чем я предполагал, – расстроено сказал Риддл. – Жаль, что мы не пришли к нему раньше. Нужно было оставить ему сигнальный маячок, чтобы он мог вызвать нас в любое время. Как мы не догадались об этом?
– Том, ты сделал все, что мог. Ты даже рискнул Черную завесу вызвать. Не каждый колдун, даже ради спасения собственной жизни, отважится на такое. Главное, что мы успели вовремя. Мальчик пострадал, но все вполне поправимо. Сварим несколько именных зелий с его кровью. Сейчас его поддерживает только магия рода Поттеров. А мы проведем ритуал Защиты наследника, хорошо, что его выполнение не завязано на родственников. После этого магия рода второго отца должна откликнуться на зов крови ребенка. Это будет хорошим подспорьем для дальнейшего выздоровления Гарри. Все будет хорошо. Мальчик теперь останется у нас? – Снейп успокаивал Тома.
– В таком состоянии он, несомненно, несколько дней должен находиться под нашим наблюдением, – согласился Том.
– А потом? Опять к Дурслям? Не слишком ли это жестоко по отношению к ребенку? Поманить нормальной жизнью и отправить обратно в ад. Тогда лучше было и не забирать его оттуда, – Северус был недоволен таким подходом к вопросу.
– Сев, да пойми ты! Если мы заберем Гарри к себе, он станет очередной главной целью Дамблдора, и хорошо, если не на уничтожение. У Альбуса определенно имеются какие-то планы на Поттера. Он не позволит ему проживать у нас, а разрешит жить только там, где сам решил. Мы не можем запереть Поттера в четырех стенах и никуда не выпускать до самой смерти Альбуса. Это не жизнь, поверь мне. Уж я-то за эти семь лет на своей шкуре испытал, что такое прятаться ото всех. Но я – взрослый маг, и без лишней скромности скажу, что еще и довольно неслабый маг. Я умею скрывать свое присутствие, куда бы ни направлялся. А Поттер еще ребенок, и до моего уровня ему еще учиться и учиться. Мне очень жаль Гарри. Очень. Но жизнь в золотой клетке ему тоже не нужна. У него должны быть друзья, подружки, он должен быть среди людей. У нас нет эксклюзивного права становиться единственными в его жизни, – Риддл, казалось, уговаривал не только Снейпа, но и самого себя. Его слова были правильными, но как же хотелось сделать все по-другому! Как хотелось забрать Гарри и оградить от всех невзгод и потрясений жизни.
