Текст книги "А отличники сдохли первыми - 2: летние каникулы 4 (СИ)"

Автор книги: R. Renton

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– Сработал твой «план Б»! – Кира немедленно проконстатировала увиденное. – Но пока чё-то никто не отступает... Кидаем приманку?

– Как и условились... Только погоди-ка минутку. – Я убрал бинокль и снова повернулся к Белому. – Слушай, а эта... Алина, правильно же?

– Ага...

В памяти снова возникло лицо блондинки. Где же я её видел...

– А какая у неё, кстати, фамилия?

– Эм-м... А! Ну Кузнецова же!

– Кузнецова? – Фамилия тоже показалась мне знакомой. – Вроде бы где-то видел совсем недавно...

– Так на газете же было написано! – С нетерпением воскликнула Кира, перестав шептать. Благо в замке поднялась такая кутерьма, что нас уже точно никто не мог услышать. – Она ж там типа редактор.

– Ага. – Подтвердил белый, пряча «уоки-токи» в карман. – Это она её и придумала выпускать, вместе с хрониками своими, чтобы все могли прочитать типа нашу новую историю.

– Угу... Но где-то ещё читал... Ну да ладно. Это я к чему... Она точно удержит этого здоровяка с горы?

– Предыдущие осколки улья её во всём слушались.

«Осколки»... Вот как они называли тех, кто, наверное, и не подозревал о том, что остаться в живых из них должен только один...

Отогнав мысли, для обсуждения которых было другое место и время, я снова всмотрелся в перепуганную суету в темноте за искорёженным забором.

– Тогда у меня есть идея насчёт того, как использовать это твоё... Хм... Добро...

Глава 4. Скверна через край

– В этот раз палок не было. Поэтому вот...

Когда мы с Белым вернулись на наш пост и продемонстрировали Кире мусорный пакет с крайней неприятным содержимым, она лишь брезгливо фыркнула и отодвинулась:

– Он не дырявый? Смотри не расплескай!

– Как тут наши дела?

– Эти построились около пробоины. – Девчонка кивнула в окно. – Наверное, всё ещё думают, что мы будем их штурмовать. Или жоры... Они, кстати, всё дальше разбредаются. Пора приманивать!

Приняв у неё бинокль, я разглядел в тусклом свете неполной луны отдельные кучки заражённых, гулявшие неподалёку от замка. От подножья горы удалось приманить сюда пару дюжин бродяг. Но, быстро расправившись с объедками, большинство бессмысленных тварей теперь действительно разбредалось в разные стороны по опустевшему пригороду.

– Наверное, пока верят, что нас тут много... Разговорчиков не слышно?

– Только этот глашатый орал что-то про то, что главное дождаться рассвета. И что король спасёт их всех от проклятья. Чтобы не ссали, короче.

Я повернулся к ефрейтору:

– Спроси – маскарад готов?

Паренёк немедленно щёлкнул переговорным устройством:

– Первый! Как пациенты?

– Честно говоря, не особо похожи... – Хрипло ответил динамик рации. – Но в темноте должно прокатить... Чё, выпускать уже? Приём?

Кадет перевёл на меня вопросительный взгляд. Я кивнул:

– Давай.

– Выпускайте!

На западе от замка – в той стороне, где ещё затухали угли от первого «нечистивого» ритуала – стало заметно движение. Из раскрытой двери одного из сараев шагнула небольшая кучка жор, кое-как одетая в элементы доспехов тех пластиковых рыцарей, чья феодальная карьера навсегда прервалась после встречи со свирепым обитателем белой горы. Действительно, выглядят так себе... Но главное, что шлемы на них натянули. Сине-жёлтая расцветка, кое-где запачканная чем-то тёмным, тем не менее, не оставляла сомнений в том, что эти доспехи когда-то носили обитатели замка воскресенского лорда.

Порывшись в своих припасах, я вытащил трофейную рогатку шмелей и небольшой свёрток, найденный на их продуктовом складе. И надорвал его, добираясь до содержимого.

– Чё это? – Кира наморщила лоб и задёргала носом, принюхиваясь. – Тоже из параши, что ли?

– Нет. Это кондитерское изделие, которое навсегда поделило мир на две половины. Одна его ненавидит. А вторая – обожает чуть ли не больше всего остального.

– Странно как-то пахнет...

– Значит, скорее всего, ты из первых.

– Лакрица?! – Голос Белого прозвучал с радостными интонациями.

– А вот ты, похоже, из вторых...

– Ну вообще да, мне нравится... – Пацан немного смутился, заметив, что Кира так и не перестала брезгливо морщить нос.

– Как будто маслянные краски смешали с какой-то блевотиной... – Безапелляционно заявила девчонка, смутив кадета ещё больше. – Жоры на это точно среагируют? Да они щас ещё дальше убегут от этой гадости!

– Проверял уже. Реагируют как миленькие. В лакрице достаточно много глюкозы, и они это чуют. – Размотав тетиву рогатки, я разделил лакомство раздора на несколько частей и выложил на подоконнике. – Ну или те жоры, на которых я проверял эту приманку, тоже были из второй половины человечества... Белый, командуй!

– Первый! Фаза два! – Кадет с готовностью отдал приказ по рации, косясь на разложенное лакомство. – А они вам прям все нужны будут? А то я с утра ничего не ел...

– В пачке ещё столько же. Хочешь – жуй. Только через рот потом не дыши.

– Да я в курсе...

– У-э-э-э! – Кира с отвращением пронаблюдала, как паренёк спешно умял остатки приманки. – Ну ты даёшь... Я теперь понимаю, почему тебя выбрали на эту работу...

Беззаботно пожав плечами, паренёк спешно жевал конфеты. И тоже прислушался к завываниям, долетевшим до нашего поста с запада:

– Дети Чёрного Жоры! Вперёд! Ваш дом теперь здесь! Этот замок проклят! Этот замок теперь ваш!

Не особо убедительно. Но с учётом темноты и всего прочего...

Первый кусочек приманки, смятый в плотный шарик, улетел в сторону одетых в доспехи тварей. И они довольно быстро его унюхали.

– Вот, говорил же. Жорам тоже нравится. – Проследив за движением группы заражённых, я запустил в их сторону ещё один шарик, вынуждая приблизится к пролому ещё на несколько метров.

– Да жоры чё только не жрут... – Пожала плечами Кира.

– Кфтати, да... – Неожиданно отозвался Белый, продолжая спешно прожёвывать лакрицу. – У ваф в Мофкве ефть падальфики?

– Ещё до эпидемии было сколько угодно... Но ты же не про людей, да?

– Не-е... Это фворы, которые гнильём фяким питаюфя. Они это... – Он, наконец-то, проглотил конфету и продолжил. – Как там Слава говорил... Типа в симбиозе с какими-то заражёнными «автономом»... Этими... гель-чёто там...

– Гельминтами?

– Ага, точно!

– Интересно... Но нет, не видел таких. В Москве, кроме людей, зараза перекинулась ещё на какие-то растения в Ботаническом Саду. И ещё слизевиков. И вроде бы ещё на крыс в метро. Но это не точно.

– А что такое гельминты? – Спросила Кира.

– Эм-м-м... – Мы с кадетом одновременно покосились на принесённый пакет с нечистотами. – Это... Ну... Кишечные паразиты.

– Да вы точно хотите, чтоб меня тут стошнило нафиг! – Возмутилась девчонка и отодвинулась подальше от пакета.

– А ещё у нас есть доходяги! Которые с грибами какими-то срослись... – Кажется, Белый виновато попытался сменить сортирную тему. Но не особо удачно. – И ещё каннибалы, красноглазые такие... А вот ночных, кстати, нет.

– Наверное, потому что в Саратове нет метро... – Я запулил ещё один комок приманки к толпе жор. Постепенно к одетым в доспехи заражённым присоединялись и обычные бродяги. – Надо было у юнги спросить, есть ли в Питерском метро ночные жоры.

– Юнги? – Заинтересовался кадет.

– Ваши коллеги и в Питере тоже порядок наводят, насколько мы знаем. Нахимовцы.

– Серьёзно?!

– Не то слово... – Ещё один кусочек приманки отправил толпу жор поближе к пролому в стене. – У них там ещё и экипаж атомной подводной лодки выжил. Правда, не в полном составе.

– Взрослые?!

– Взрослее некуда. – Я подхватил пакет и приготовился к тому, чтобы выскочить из окна на улицу. – Но давайте-ка потом это обсудим...

– Конечно...

– Осторожно там... – Кира позабыла про свою брезгливость и легко коснулась моего плеча. Но, словно застеснявшись своей минутной слабости, она тут же убрала руку и хищно улыбнулась. – Смотри, не убей никого!

– Не переживай. Хватит на сегодня смертей. Скоро будем ночевать в каюте капитана... – Я перекинул ноги через подоконник и спрыгнул.

– Это по любому тоже из какого-нибудь старого фильма цитата. – Авторитетно заявила Кира кадету. – Он до смерти их любит.

– А я внаю... – Запихав в рот очередную конфету, паренёк снова невозмутимо пожал плечами. – Это «Офтров фокровифь». Только не фильм, а мульфик...

– Ой, всё... – Скептически поджав губы, девчонка, похоже, окончательно убедилась в том, что ни за что не найдёт в кадете союзника по насмешкам надо мной.

– Дети Чёрного Жоры!!! Возьмите то, что ваше по праву!!! – Пока я крался вдоль садовых зарослей поближе к пролому, команда западного ритуала продолжала изо всех сил нагонять жути на оставшийся гарнизон замка. – Возьмите этот замок!!! Слава Чёрному Жоре!!!

Небольшой строй пехотинцев, выставивший щиты в сторону пробоины, явно занервничал ещё сильнее. Творившаяся вокруг замка чертовщина пока не лишила их присутствия духа окончательно, но явно заставила задуматься о смысле своего служения. Хорошо быть солдатом, когда ни с кем не надо воевать. И очень плохо, когда тебе предстоит защищать себя и своих командиров от какой-то непонятной, но довольно зловещей угрозы... Посреди ночи... После той бойни, что Чёрный Жора устроил там, на белой дороге... Ведь вы ещё дети, как ни крути... И рано или поздно вам захочется просто всё бросить и побежать... Куда-нибудь подальше от всей этой чертовщины... От этого ночного кошмара... Под прочную и надёжную защиту тёплого одеяла...

Ведь прямо сейчас далёкие вопли и проклятья обретут плоть. Прямо перед вашими глазами. Обретут плоть в виде ваших же товарищей... Ну или, по крайней мере, в виде каких-то сутулых тощих тел, одетых в доспехи ваших товарищей. Вот они. Уже подходят к вам из темноты. Уже шагают к краю рва – так же неуклюже и расслабленно, как и остальные жертвы «проклятия». Лиц под забралами шлемов не видно... Темно же. Но ваше живое воображение сейчас мигом нарисует именно те лица, которые вы так боитесь увидеть. И это же воображение быстренько нарисует вам вашу собственную судьбу... Судьбу жертв жорского проклятия...

– Вперёд, дети Чёрного Жоры!!! Этот замок проклят!!! Проклят навсегда!!! Теперь он ваш!!! Как и все те, кто остаётся внутри!!!

Следуя за приманкой, упавшей в ров, вниз полетели первые тела. И, повиснув пузом на кольях, они, видимо, всё ещё продолжали пытаться дотянуться до пахучего лакомства где-то там, на дне канавы. Гортанное ворчание явно внушило в сознание пехотинцев ещё больший ужас, чем далёкие завывания мятежников. Ещё чуть-чуть и быть крутыми охранниками им больше не будет нравиться.

– Прочь!!! Прочь, нечистивцы!!! – Сильный голос раздался по всей площади замкового двора. Как и за сотни лет до этого момента – очередной король почувствовал необходимость поддержать боевой дух личным присутствием. И неосторожно поднял забрало. – Спокойно, воины! Ваш король защитит вас от проклятия! Мятежники обречены на...

Но никому не было суждено узнать, на что же именно обречены проклятые мятежники. Как только я заметил высокую фигуру в доспехах, показавшуюся за спинами пеших солдат, в пакет тут же отправилась небольшая петарда, зажжённая о шершавую картонку, приклеенную к моему ботинку. И, мгновенно затянув горловину мусорного мешка, я крутанул его и подкинул над забором в ту сторону, из которой доносился бархатный баритон юного монарха.

Особой меткости в данной ситуации не требовалось. Пакет с отвратительным содержимым ожидаемо рванул почти в самой высокой точке своего полёта. И забрызгал этим самым содержимым достаточно широкую площадь.

Речь монарха предсказуемо оборвалась на полуслове. Интересно, что он почувствовал раньше – запах или вкус дерьма, которое наверняка залетело ему не только в забрало, но и в широко раскрытый рот...

– Слава Чёрному Жоре!!! Замок проклят!!! Проклят!!! – Спустя миг после взрыва петарды донеслось со всех трёх сторон. Согласно плану, все три маленьких отряда мятежников начали отыгрывать финальную часть представления.

Даже сами заражённые как нельзя лучше исполнили свою роль. Очередная группа одетых в сине-жёлтые доспехи тварей попадала в ров, желая добраться до пахучей приманки. И один тощий доходяга даже успел уцепиться за противоположный край канавы. Протяжно захрипев из-под решётчатого забрала прямо на забрызганный строй щитовиков, он окончательно лишил их боевого настроя.

– Да ну нахер!!! – Первый пехотинец бросил дощатый щит, развернулся и дал стрекача к главным воротам. – Я не хочу так же как они!!! Не хочу!!! Откройте!!! Бежим!!!

– Бежим!!! – Ещё пара его товарищей последовала примеру. И торопливо поскакала следом за своим приятелем мимо своего обдристанного короля.

– Замок проклят! Проклят!!! Бежим! Бежим!!!

– И-и-и-и-м-м-м... – Почти в унисон вторил им жора, уцепившийся за край канавы. – М-м-х-х-р-р...

Первая реакция униженного монарха была вполне закономерной. Сразу после того, как парень закончил отплёвываться и вытирать лицо, он тут же схватился за меч, висевший на поясе, словно желая немедленно покарать дезертиров. Но, к его чести, достаточно быстро сообразил, что толпа перепуганных детей запросто затопчет и затыкает своими ковырялами его самого – в том случае, если он попытается остановить их один, без подмоги своих телохранителей. Которых сегодня стало намного меньше.

Развернув упакованный в полиэтилен остаток приманки, я запустил её с помощью рогатки во двор замка. Чем вынудил остатки жор карабкаться из канавы наверх следом за специфическим запахом лакрицы – тех, что ещё не наделись на колья, благодаря более торопливым сородичам. А короля это действие вынудило принять единственно верное решение. Единственно верное для меня.

Остаться среди немногочисленных защитников замка, которые ещё не вдарили по тапкам, ему теперь тоже не улыбалось:

– По коням!!! – Окончательно вытерев с лица вонючие веснушки, молодой король обратился к своему немногочисленному воинству. – Я спасу вас! Открыть ворота!

Правильно, правильно... Как говорится – не можешь победить – возглавь. Даже если возглавить нужно отступление...

– Вперёд! Открыть ворота! – Наконец-то он начал достаточно сильно нервничать. И от волнения даже дал предательского петуха.

Но, судя по всему, его уже никто особо не слушал. Жуткая ночь, жуткие твари, которые вот-вот должны были проникнуть в брешь, и невидимые во тьме, но не менее жуткие полчища мятежников-жоропоклонников... Которых, судя по всему, не брала даже картечь... Вот уж точно «да ну нахер».

Все те суеверия, которые монарх, судя по всему, усердно насаждал среди своих вассалов, теперь били в обратную сторону. И всё перепуганное малолетнее воинство теперь резво отступало в единственно верную сторону – ту самую, где так и не разгорелись огни нечистивых ритуалов. Вдоль по широкой улице, начинающейся прямо за воротами, группа детей бежала в ночь, стараясь держаться вместе – прочь от жуткого проклятого замка. Прочь от мёртвых проклятых товарищей, которые пришли к ним обратно. Прочь от жуткого колдовства. Прочь от кошмарной армии Чёрного Жоры...

И, что характерно, всем им было абсолютно плевать на судьбу тех пеонов, которые сейчас прятались где-то на закрытой территории замка. Они уже давно были для них просто ресурсом. Расходным материалом. Говорящими инструментами. В очередной раз убеждаюсь, что люди очень быстро возвращаются к основам первобытного бытия...

– Эй! Свои?! – Садовые заросли рядом со мной зашуршали. И из них показалось знакомое лицо с роскошным шрамом. Сержант Петров, или просто Скар, командовал ближайшей к нам западной ритуальной площадкой.

– Свои. Вперёд!

Из соседних кустов повыскакивали и прочие члены Альянса. Девчонки в камуфляже, пацаны в чёрной форме из Самары и саратовские кадеты – каждый тащил с собой пухлую охапку хвороста. Даже лохматый Колян смог перебороть свои суеверия и теперь тоже бежал ко рву вместе со всеми. Хотя, в отличие от остальных, всё ещё с опаской озирался на тех жор, что пока не успели попрыгать в канаву.

Фашины полетели вниз. Вместе с телами заражённых, которые повисли на кольях, охапки хвороста быстро образовали шаткую, но достаточно высокую насыпь. По которой подростки тут же стали заскакивать внутрь пролома один за другим. Те, кто перебрался на другой берег первым, принялись помогать остальным. И только пара самарцев сдёрнула с плеч автоматы, присев с ними у пролома по обеим сторонам:

– Эй! Стоять! Руки вверх! – Один из них, похоже, заметил очередного отступающего феодала. И дёрнул затвор.

– Да пусть бежит, не трать патроны. – Выбравшись наверх, сержант Петров расслабленно махнул рукой в сторону бегущего к распахнутым воротам человека. – Он уже вон и так покоцанный. Весь в бинтах...

Перебравшись через ров следом за ним, я принял руки помощи и торопливо заскочил в пролом:

– Где?!

– Что «где»? – Недоумевающе оглянулся на меня пацан со шрамом.

– Где в бинтах?!

– Да вон... – Кадет расслабленно указал туда, куда нацелились оба самарца.

Человек, чьё лицо и руки были плотно замотаны грязными бинтами, явно не обладал щуплой детской фигурой. Затравленно оглянувшись, он тут же подбежал к одному из всадников, который всё ещё пытался справиться с перепуганной лошадью. И пока я судорожно стаскивал с плеча арбалет, забинтованный мужчина без затей стащил юного всадника из седла и заскочил туда сам.

Болт безобидно ударил в створку ворот – ту самую, за которой скрылась моя цель за миг до выстрела. Но, пока вскидывал оружие, я успел заметить между бинтами знакомый взгляд, полный презрительной ненависти.

Взгляд Хайзенберга.

Глава 5. Саратовские обычаи

– Хоть бы дождь пошёл... Вонища на весь двор от твоего пакета... А после дождя всегда везде пахнет небом.

Кира старалась держаться как обычно – дерзко и уверенно. Но было видно, что ей немного неловко от того, что все вокруг мгновенно занялись делом, а её вроде бы игнорируют. Поэтому не нашла ничего лучше, чем встать рядом со мной, пока я выковыривал болт, глубоко засевший в забор.

– Это не от пакета. Это от скотины, городская девочка. Навоз. В деревне так пахнет любой двор, в котором живут коровы, свиньи и куры. И дождём этот запах не смыть.

– Днём вроде не воняло...

– Потому что скотину пригнали сюда вечером, перед нападением. Как и всех оставшихся в посёлке пеонов...

Чуть в стороне из дворовых построек потихоньку выходили перепуганные дети, одетые в грязное рубище. Открыть двери своего убежища брошенные господами работники согласились только тогда, когда услышали знакомые голоса миниатюрной Дельты и лохматого Коляна. Вместе у них хоть и не сразу, но получилось убедить своих товарищей в том, что сейчас ничего не угрожает ни их жизням, ни здоровью. И Чёрный Жора вовсе не собирается их всех сожрать.

Хотя он был здесь. И снова почти довёл их до паники своим появлением в створках ворот. Грузно шагая рядом с Алиной, он молча прошёл мимо нас. Лишь на секунду задержав взгляд на моей маске.

– Я вот насчёт него немного не поняла... – Девчонка проводила странную парочку взглядом. – Он вообще жора или нет?

– И да и нет, я думаю. Он как я.

Во взгляде Киры на миг проскочила тревога – такая же, как тогда в машине, когда она в первый раз заглянула в документы из арктического института. Но тут же снова лицо девчонки приняло расслабленное выражение:

– Да ну... Ты-то точно человек. – И теперь на её губах снова заиграла фирменная ухмылка. – Хоть и псих!

– Мне бы тоже хотелось в это верить. – Я бросил свою возню с забором до того как найду подходящий инструмент, иначе лишусь наконечника. И тоже посмотрел вслед мрачному здоровяку и хрупкой девчонке. – Кто знает... Может где-то вокруг Обнинской АЭС сейчас бегают ещё с десяток Шутников. И каждый из них помнит о моей прежней жизни что-то своё. Или наоборот, то, чего не было.

– Хе... А почему вокруг АЭС?

– Ребята говорят, что их манит технологическое излучение. Слабая, но повышенная радиация, микроволны, электромагнитное поле вокруг ЛЭП...

– А, да... Белый говорил, что когда они провели свет от Балакова до Саратова, то те жоры, которые раньше тусили по берегам Волги теперь трутся вокруг столбов с проводами. И их поэтому охранять не надо. – Прислонившись к забору, девчонка накинула капюшон куртки и сунула руки в карманы, наблюдая за деловитой суетой внутри двора. Августовские ночи были уже довольно прохладными. – Он, кстати, когда рассказывал, всегда говорил только «Балаково». Не склонял, почему-то.

– Наверное региональные особенности языка. Я вот ещё кое-что заметил... Вот ты бы назвала Кира «стрёмным»?

– Ну... Пожалуй, да... Жутковатый мужик...

– А вот они никогда его так не назовут. «Стрёмный» для них это не «страшный» или «пугающий», как для тебя, москвички. У них это слово означает скорее что-то мерзкое, некрасивое, дешёвое. Оно оскорбительное, как я понял.

– Хе... А ведь точно! Я тоже сначала не поняла, почему они местный сортир стрёмным назвали... – Выглянув из под капюшона, она обнаружила гораздо менее унылое лицо, чем раньше. – И ещё, ещё! Когда обсуждали, сколько каши на всех варить, однорукий сказал «по питтят грамм на каждого». «Питтят»!

– В смысле «пятьдесят»?

– Ну да, только коротко. Все же говорят обычно «писят». Писят грамм – то, стописят – это... А эти все говорят «питтят»! – Кира не выдержала и рассмеялась.

– Уверен, что столичные «писят» для их слуха кажутся таким же смешным и нелепым словечком. – Попробовав раскачать болт ещё раз, я окончательно сдался. – Что ж, это лишнее свидетельство того, что они именно те, за кого себя выдают. А не какие-нибудь фантазёры, которые тоже нашли чужую газету и решили сколотить банду, чтобы пограбить местных феодалов... Пошли, вольёмся в коллектив. А то стоим тут, как два тополя на Плющихе...

– Пошли... – Оттолкнувшись от забора, Кира схватила за рукав пробегавшего мимо нас белобрысого ефрейтора. – Слушай, Белый! Посчитай быстро! Сколько будет семьдесят пять умножить на два?

– Чё? А... Ну... Сто питтят. А чё?

– Сто питтят!!! – Расхохотавшись, девчонка махнула на него рукой. – Ничё, спасибо! Беги дальше.

Паренёк хмыкнул, пожал плечами и снова заторопился к дворовым постройкам. Но, остановившись через пару шагов, обернулся и указал на многоэтажный коттедж:

– Там сейчас ужин будет готов... Или скорее полуночник... Приходите!

– А ты куда?

– Там в погребе ещё несколько малышей прячутся, оказывается. – Он указал на один из сараев. – Пойду достану. Меня-то они знают...

– Эти господа ещё и мелкотню тут работать заставляли? – Кира снова стала серьёзной.

– Я же тебе рассказывал про то, что детство – социальный конструкт новейшего времени. А тут старые времена, похоже, очень быстро вернулись в свои права. Права сильного.

Когда мы проходили мимо пролома в стене, на нас оглянулись несколько пацанов, которые спешно занимались его баррикадированием.

– Мы с Ромкой как-то раз видели, как шмели рядом с нами на ночлег устраивались. Так они чуть не передрались, пока решали, кто и когда дежурить будет. А эти – как роботы. Пошушукались чего-то пару минут и разбежались все по своим делам. Никто права не качает, не борзеет...

– И это опять-таки очередное доказательство того, что они те, кто мы думаем. Они же с младшей школы в казарменных условиях воспитывались. Субординация и дисциплина во всём. По другому они просто не умеют. Или не хотят.

– Но они же не все кадеты. Белый, Скар, самарцы – те да. Девчонки ещё – из военного училища, вроде... Но многие к ним уже потом прибились.

– От того и прибились, что тоже хотят жить при порядке, а не в полудикой банде. И детям свойственно очень быстро перенимать обычаи стаи, членами которой они становятся. А других, я так понимаю, они у себя и не держат. Потому и контролируют уже почти всю Среднюю Волгу, как я понял. Порядок бьёт число.

В полутьме прихожей шикарного коттеджа на нас наскочила миниатюрная брюнетка Дельта с огарком свечи в руках.

– Ой, драсте... А я как раз за вами! Вы извините, пожалуйста, что я от вас убежала и даже спасибо не сказала. Вы меня очень выручили!

– Да брось... Чего, куда тут?

– Пойдёмте. Дверь только закрывайте поплотней. А то сейчас рядом жор слишком много.

– Да тут забор. – Кира первой проскочила следом за ней дальше внутрь роскошного жилища. – И ров...

– Тех, что уже туда нападали, завтра хоронить замучаемся. Ещё больше – ни к чему.

– Это точно... Тут и так воняет. Ещё и дохлятиной будет тянуть...

– Зато навоз хорошо маскирует запах кухни. – Дельта улыбнулась и пожала плечами. – Если сквозняков не устраивать, пока готовим.

На первом этаже резиденции местного лорда располагалась просторная столовая – рядом с кухней, из которой доносились ароматные запахи и звон посуды.

Несколько разнокалиберных столов были составлены вместе в один длинный. За ним смирно сидели робеющие пеоны и покорно дожидались своей участи, осторожно прислушиваясь к разговорам мятежников.

– ...В четыре вас сменит Морж и Атос. – Однорукий командир стоял в окружении нескольких бойцов – самарских чернорубашечников и армейских девчонок. – Гамма, вы после них с шести.

– Принято! – Козырнув, самарцы выбежали из комнаты, по пути поприветствовав нас лёгкими кивками. Мы ответили им тем же.

Парень взмахнул уцелевшей конечностью, дав понять, что тоже нас заметил. Сняв с себя кольчугу и стёганку, он остался в простой холщовой рубахе. Под которой угадывалась довольно развитая спортивная фигура:

– Я до конца не верил, что получится... Мы ваши должники.

– Уж в этом не сомневайся! – Кира гордо выпрямилась и скрестила на груди руки. Но всё-таки легко улыбнулась. – Одной кашей не отделаетесь!

– Конечно... Вот об этом я как раз хотел с вами поговорить... – Парень указал нам на край стола со свободной лавкой. И задержал взгляд на ножнах с Викулей. – Настоящий или реплика?

– На накаго вроде бы как нэн Мэйдзи. Сильно ржавое... – Девчонка слега прищурилась в ожидании реакции на эти слова. Которые для меня мало что означали.

– Да ладно! – Однорукий, судя по всему, понял из этой загадочной фразы гораздо больше. Выражение лица командира сменилось на удивлённое и потом на почтительное, когда он снова перевёл взгляд на оружие. – Можно посмотреть?

Кира, в свою очередь тоже удивлённо приподняла бровь:

– Ну держи...

Вытащив клинок, она аккуратно протянула его рукоятью вперёд.

– Красота... – Восхищённо выдохнул парень и осторожно принял оружие. Отступив на шаг, он ловко крутанул его движением кисти. А Кира приподняла вторую бровь. – Ему же лет сто, не меньше... Как зовут?

– Ей, а не ему. Вика. Для друзей – Викуля.

– Очень приятно, Викуля... – Приблизив клинок к глазам, он посмотрел вдоль лезвия. – У острия немножко поправить надо бы...

– Я ещё не успела после всего... – Теперь на лице дерзкой девчонки было гораздо больше интереса, чем раньше. – А у тебя что?

Командир покосился на свой короткий меч, висящий на поясе, и отмахнулся:

– Да это мы сами в мастёрке делаем такие...

– Реконы, что ли?

– Ну да...

– Хе... А то я думала, что ты такой же позёр, как эти местные «хоккесты»... Респект, чё! – Выстави вперёд кулачок, она, видимо ожидала ответного удара. Но тут же поняла, что кроме той руки, в которой парень держал меч, другой у него нет.

Заметив её смущение, однорукий беззаботно легонько ткнул в её кулак закруглённым концом крюка:

– Да не парься, я уже привык. Кстати, меня зовут Дестрой. Для друзей – Дестр. Держи, спасибо!

– Да я не парюсь... Дестр. – Приняв оружие обратно, Кира ловко сунула его обратно в ножны. Но взгляд всё-таки ещё прятала.

– Вообще, жалко, конечно... Это была моя любимая левая рука... – Паренёк, продолжая демонстрировать отсутствие переднего зуба, улыбался всё также беззаботно. – Жоры погрызли.

– Жесть... – Теперь девчонка с любопытством разглядывала жутковатый крюк.

– Ели бы Кир с Алиной меня тогда не притащили в бункер Славы, пришлось бы отрезать по самую шею... – Парень продолжал уничтожать остатки её смущения ненавязчивым юморком.

– Кстати о нём... – Я уже начинал чувствовать себя лишним и поспешил вмешаться в их диалог. – Вы планируете рассказать ему о том, что собираетесь его... Эм-м-м... Прикончить?

Улыбка пропала с лица парня, а на расправленные плечи снова вернулся вес проблем.

– Мы с ним честны. – Присев на край лавки он повторно пригласил нас присоединиться к трапезе. – И на этот счёт уже думали. По идее, можно сделать так, чтобы все осколки уснули в одном помещении. И чтобы потом проснулся только один. Уже с целой памятью и сознанием. Но каждый из них будет думать, что проснулся именно он... Точнее... Ну, в общем, тут я плаваю, если честно... Слава лучше бы объяснил, он умеет... Но это не то, о чём я хотел с вами поговорить. Точнее, не только...

– А что за Слава? Только и слышу.

– Без него, как и без Кира, мы бы тоже не смогли получить средство от фагопатии. Тоже герой Альянса. Министр науки и образования. Постоянный участник Чрезвычайного Комитета.

– Чрезвычайного комитета???

– Министр???

Парень снова заулыбался до ушей под наши вопросы.

– Вам ещё очень много нужно про нас узнать... Но это если захотите, конечно... Я же сначала вот о чём... – Лицо паренька снова стало серьёзным. – Как и говорил, мы ваши должники. Благодаря вам, удалось не только найти, но и наладить с Киром контакт. Ну и вот это вот всё теперь наше. Хоть и временно...

– Временно? Планируете сдать?

– Да не... Наш дом там – на Волге. Тут, как и раньше, будут жить они. Только сами, без хозяев. – Он кивнул на притихших пеонов, которые сейчас тоже прислушивались к нашей беседе. – Кир всегда и везде уничтожал рабство. И наш долг – следовать его примеру.

– Это легче сказать, чем сделать... Свято место, как известно, пусто не бывает. Не будет одних хозяев – прискачут другие.

– Мы научим их за себя постоять. А когда наладим связь с Альянсом – будем помогать и дальше. Обмениваться опытом, знаниями. Наладим торговлю. Как и со всеми, кто к нам присоединился.

– Наполеоновские планы... И всё это силами одного отделения? Или сколько вас тут?

– Скорее взвода... Неподалёку в лесу ещё несколько человек. И освобождённые местные. Завтра будут здесь.

– Окей, взвода. Против армии. Сегодня мы видели ополчение одного только Воскресенска. А прочие вассалы этого желторотого короля на сотню километров во все стороны расселились. Соберёт хотя бы треть... Сделает ещё пушек и зарядов... И сомнёт вас как жуков. Или вон только их, если вы к тому времени успеете свинтить.

– Мы своих не бросаем. – Угрюмо буркнул Дестрой. Но тут же снова выпрямился и глянул на нас открыто. – Белый рассказал, что вы давно нас ищете. И знаете об «Антижорине» из газеты.

– Которого у вас теперь нет... – Тихо проговорила Кира с лёгким укором в голосе.

– Здесь нет. – Кивнул однорукий. – Но мы раздаём инъекции всем нашим союзникам. И мирным соседям. Бесплатно. Хотя нам часто что-нибудь всё-таки дарят в ответ... Когда снова видят своих друзей, братьев и сестёр здоровыми и вменяемыми. Только вот не эти...