Текст книги "Башня мертвых (СИ)"

Автор книги: пьяная вуаль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

VI. Мысли о Смерти

Что же ждет нас там наверху? Даст ли следующий этаж передохнуть или угробит окончательно?

По крайней мере здесь, на платформе между лестничными пролетами мы в безопасности. Ночь…

Еще свежие раны болезненно заживали, пока я марал бумагу и периодически смотрел вверх, подбив под голову вместо подушки поклажу. В мысли пробирались строки, что-то вроде: «Ее образ мрачной ночи меня в камере томил…». Но сколько же было до меня тех, кто сравнивал Ее с чем-то черным или с ночью? Да и я уже это сделал двумя частями ранее… Красивое четверостишье должно лаконично обрывать полотно ее образа. Десять лет назад она венчала собой шпиль Кафиниума, и все, что в тот роковой день смогли разглядеть – силуэт в полумраке. Исследователи в столице подкинули мне множество вариантов. Смерть может оказаться страшным чудовищем или же чем-то, что не имеет физическое воплощение. Она же может быть проклятым принцем Рацериком, покинувшим двор незадолго до вторжения Смерти… И все же с самого начала у меня имелось некое навязчивое представление о роковой женщине, словно сошедшей с картины королевского художника Авитана, мастера, тяготеющего ко мраку. Я никогда не работал с кистью, но казалось, дайте мне ее, и я нарисую точный парадный портрет. И чем больше я о ней думал, тем более ясно видел ее лицо…

Когда я был ребенком, а брат уже закончил художественную академию и разрисовывал паруса герцогам и лордам, он часто напоминал себе, а заодно говорил и мне: «Мысли – лучший материал для работы. И они никогда не смогут породить ничего ужаснее навязчивой идеи».

Я начал писать о Смерти, когда во мне проснулось мрачное вдохновение, возникшее из пережитых событий. Заканчиваю же я писать из страха, что в голове у меня хаос и ужас сплетутся воедино.

Я перевернулся на живот и подлил масла в лампу. Несколько секунд перо недвижимо парило над пергаментом, а потом… написало последние четыре строчки.

VII. Бог. Злой и добрый

Перебинтованный полуголый Рондо стоял на коленях склонив голову к полу. Огонь свечи обнажал его старческие складки.

Редкое зрелище в нашем новом мире – увидеть молящегося Единому богу. Когда-то эта вера господствовала на континенте, но после прихода Смерти (который не был предусмотрен ни одним священным писанием), паства развалилась. Я рос в атеистической семье, отец которой некогда был настоятелем церкви. Он-то и поведал мне о старых временах, когда еще люди не уходили в забвение после нескольких открытых ран. Пересказывая священные писания эльфийских, людских и прочих религий, он постоянно усмехался над тем, какие они были глупцы раз верили в сочиненные когда-то небылицы. А вот брат мой с годами уверовал… Для отца это было сладким горем. «Тебе похоже предстоит пройти тем же путем, что и нам» – говорил он.

Рондо вытянулся, опустив руки на колени. Он тяжело дышал, весь покрылся потом.

–Теплеет, да? – обратился он ко мне.

Я протянул бурдюк с вином.

–Да.

Мы принялись пить, свесив ноги в пустоту, обняв холодные металлические перила. На горизонте виднелось солнце. Мы наблюдали закат каждый час, а восход – каждые два.

–Прости, что тогда…

–Забудь. – резко осек меня Рондо. – Мне легче вашего пришлось.

Минут десять тишины и только Альтер о чем-то спорит где-то там с Вивай.

–Сколько тебе лет, Рондо?

Спрашивал я, чтобы развеять молчание и никак не рассчитывал на ответ.

–Сотня, наверное… Ну да. Около того.

–Давно ты веришь?

–Ха-ха. Как родился, так и уверовал. У нас по-другому нельзя было.

–А когда все случилось, не сомневался?

–Еще бы! Такой удар под дых от милостивого нашего Господа…

Я не сделал следующий глоток.

–От господа?

–Ну да. Со временем я понял… Что-то мы сделали не так. Не мы с тобой, Крау, а все мы: люди, эльфы, нериты. Вот Он и поднял руку.

Я возмутился:

–Хочешь сказать, Смерть – наместница Единого бога? Его карающая длань?

–Опять ты все поэтично обставил… но в общем, да.

Я от души рассмеялся. Альтер спросил, что у нас происходит, а я ему помахал напитком, мол, иди сюда, тут рассказывают удивительные вещи! Но он не спешил присоединиться.

–А чего же ты тогда против бога пошел, а? Рондо? – начал я, – Если его воля такова, что он решил лишить нас того, что подарил когда-то – жизни, то ты, противящийся этому не антихрист ли случаем?

И я вновь рассмеялся.

–Крау?

–Что?

–Как думаешь, Бог злой или добрый?

Я подавил очередную волну смеха, а затем призадумался. Можно ли к высшему существу применять такую оценку? Его пути неисповедимы и все тут! Так я и ответил.

–Знаешь, а мне кажется, если Бог сотворил нас по своему образу и подобию, то все совсем не так. Бог спас мою жизнь, подарив мне тот доспех, что я ношу. У Эленмер вместе с руками он отнял магию. Я уничтожил культ каннибалов в Ривенхоле, но растлил дочь собственного брата. Как считаешь, есть в нас нечто схожее?

Я искоса посмотрел на него. Очевидно, он ожидал от меня вопросов, но я не стал их задавать.

–Что для тебя эта дорога наверх, Крау? – спросил Рондо, не дождавшись от меня слов. – Что она значит в твоей жизни?

–Мной движет любопытство. Хочу знать – что там наверху. – солгал я.

Рондо раздражённо сплюнул в пропасть, словно раскусив меня.

–А для меня этот путь – паломничество. Я хочу доказать, что мы достойны жизни, Крау. Что мы достойны вечной жизни. Не где-то там, в далеких землях, а здесь, в нашем раю.

Алый горизонт распустил свои ветви по небу. Вдали я видел, как кровенеют горы, как мертвые леса близ башни наливаются соком. Черные дороги, точно вены сларков пересекали тело безжизненной земли, раскинувшейся под башней. Кафиниум твердыней стоял посреди пустоши. Птицы, измазанные углем, бороздили небо, то величественно оседая на кронах, то скитальцами убегая в желтые отлитые золотом края – земли когда-то вечного королевства.

VIII. Привет, Крау

Стояла легкая изморось. Надвинув капюшоны, мы прикидывались тенями. Запах переминался с сырого лесного на дикий цветочный.

Уже какое-то время вместе с Альтером мы следовали за неудачной помесью оленя и медведя. Волосяной покров пушистый, рога – ветвистые и жесткие.

Мясо, добытое неделю назад, закончилось, и мы продолжили путь. Новый этаж оказался более щадящим, чем я смел надеяться.Очередной лес, за исключением того, что в этом, куда не ступи, наблюдались крошечные деревеньки и города. Местные муравьи хоть и не блистали архитектурными подвигами, напоминали людей. Их жизнь, тем не менее ни на секунду не показалась мне настоящей. Их искусственное поведение не было похоже даже на своих оригинальных собратьев.

Охотился в основном Альтер, я в этом деле мало смыслил. Сидел себе и разглядывал, как они ползают… Вот двое поцапались ни с того ни с сего… а этот продолжает себе тащить веточку! Из окна выглядывает еще один (или одна?), машет, словно передает привет. Сцепившиеся муравьи быстро прекращают драку, машут в ответ. А это что? Воздушный поцелуй?..

–Идем, – прошептал Альтер, – туда.

Я и не заметил, как «олень» ушел с поляны.

–Я смотрю жизнь братьев наших меньших тебе нравится меньше, чем охота. – сказал он, улыбнувшись.

–Маленькие они только для нас. Если действительно существует этот ваш чертов эльфийский пантеон божеств, то для них наша жизнь выглядит точно так же. – я указал пальцем на небо.

–Еще с раннего детства думал, что если бы я был одним из этих богов, то послал бы пророка сказать людям, что с неба скоро прольется божественный напиток и вылил бы на них ведро мочи.

И вот снова мы стережемся в кустах. Муравьи здесь еще только затевали «большую» стройку. Они колоннами шли друг за другом, вырисовывая причудливые линии. В одном месте закладывался фундамент замка, наподобие наших в Юсдисфале, в другом корпели над мостом через крошечную трещину в земле. При желании ее легко можно было обойти или на крайний случай положить веточку побольше и использовать ее… Еще одна схожесть с людьми и еще одно доказательство их ложности.

Я примял трещину пальцем. Интересно, продолжат ли они строить мост?

Нет. Муравьи все бросили и начали формировать новые колонны. Линии на земле становились все более причудливыми.

–Что же, ест он нормальные растения, значит и нам его слопать можно. – Альтер прицелился арбалетом. – Если что – сразу за ним.

Я кивнул.

Выстрел пришелся животному в шею. С визгом зверье понеслось куда-то в лес. Альтер побежал за ним. Я вздохнул и решил еще разок взглянуть на муравьев…

Словно мертвые, они застыли в том положении, в котором находились, когда мой взгляд оставил их.

Я встал и тут же мне открылась пренеприятнейшая картина. Колонны мертвых муравьев вырисовывали на знакомом мне языке надпись:

Привет, Крау

IX. Может и хорошо, что мы умираем?

Теперь мы шли назад. Тушу, разумеется, тащил я. До этого я почти прохлаждался, так что дело можно считать справедливым.

Обходя огромные колонны, опоры башни, свет падал на тропу, по которой мы брели. Кто образует здесь эти тропы? Есть ли тут разумные существа помимо нас? От ответа зависело многое.

Альтер почти выходил Эленмер. В последние дни она даже начинала понемногу разговаривать (чего я лично уже не ждал). По очереди мы кормили ее, помогали с одеждой… Бедная Элен... Сколько всего мне хотелось сказать ей, но каждый раз, когда собирался, перед глазами стояла картина, которая развернулась передо мной в тот злосчастный день.

Сам я, чтобы держаться молодцом, часто фехтовал с Вивай. Благодаря опыту я мог хоть что-то противопоставить ее гибкости и смекалке. С Рондо мы часто вели непринужденные беседы о религии, материи и наших судьбах. С Альтером мы резались в карты. Игрок он был что надо и мастерски умел провоцировать. Как-то раз я проиграл ему свою порцию мяса…

В основном мы шли молча, но потом Альтер сказал:

–Знаешь, я тут подумал… Мне кажется я знаю, как придать нашему предприятию чуть больше смысла…

Я был весь во внимании.

–Мало кто из нас рассчитывает выжить, а уж чтобы убить смерть… – продолжил он.

–Ну, Вивай точно не из этого лагеря.

–Она молода и слишком много доверяет своему надуманному предназначению. С чего она решила, что если Смерть ждет ее, это значит, что именно ей уготовано пронзить ее черное сердце? Да и есть ли оно вообще у такой бессердечной суки? Впрочем… даже у моей матери было. В этом я лично убедился, ха-ха. А она была пострашнее какой-то там сущности.

–Ты часто ее вспоминаешь. – подметил я.

–Пожалуй, слишком часто.

–Что это была за история? Расскажешь? – я дружески хлопнул его по плечу, – Ты же знаешь, я никогда не осуждаю.

–Знаю, потому, наверное, и затеял этот разговор.

Альтер улыбнулся, почти зловеще.

–Собственно, история проста как три медяка… Нас было трое или четверо, не помню. Братья и сестры. Когда мне стукнуло десять, отцовским подарочком был его уход на войну. Мы жили бедно, в основном потому, что отец семейства был большущим идеалистом и жил по чести. Уж не знаю о какой чести может идти речь, когда твои дети похожи на жителей склепа… Он не умел обманывать, не умел добиваться. Все это ему казалось ненужным. Он, понимаешь ли, искал счастье в простом. Он один раз приехал c целой кучей книг. Хотел, чтобы мы образовывались. Хотел сам стать тем светлым лицом с портретов столичной аристократии. Невдомек ему было, что эти-то люди были его идейными врагами и рисовали их не за то, что они прочли много книг. А еще… – Альтер болезненно посмеялся, – А еще никто из нас не умел читать, даже он.

Мы перелезли через груду валунов, затем Альтер продолжил:

–Вот он ушел. Мы остались с матерью. А еще остались без денег. Быстро же она продала его библиотеку! А затем она быстро начала продавать нас. Знаешь, не буду перечислять, кто из нас чем болел. Брали нас лишь самые отмороженные. И все поначалу было хорошо. Меня устроили к какому-то дядечке при дворе, вылечили, я набрал массы. А потом началось мое веселое детство. Представляешь, зачем нужны знатным особам чужие дети? – я, понурив взгляд, кивнул, – О да, тогда я познал все, чем развлекаются люди, родившиеся с золотой ложкой во рту. Потом, когда уже сбежал, я долго не мог приблизиться ни к одной девушке. Знаешь, чувство такое… испорченности что ли… А отец всегда учил боготворить женщин! Вот я и не смел касаться прекрасных цветов.

–Как показала личная практика, женщины зачастую, даже самые прекрасные, изнутри сочатся соком далеко не спелого фрукта.

Альтер понимающе кивнул. Все люди какие-то порочные и ужасные. Может и хорошо, что мы умираем?

–Когда мне было лет четырнадцать, и у меня появились силы, чтобы хорошенько так тыкать ножом, я прирезал слуг, что охраняли мою комнату. А потом пошел за ублюдком, что измывался надо мной. Знатный аристократ с кучей прекрасных дочек… он даже сказал мне однажды, что сделает меня своим наследником! Но у меня на это все были другие планы. Которым, к сожалению, не суждено было сбыться. Когда я пришел в его покои, он уже был мертв. Умер он от старости. Осознав всю сучью сущность судьбы, я решил, что хотя бы до матушки своей доберусь… Так и случилось. Через неделю после побега я пришел к ней. И тут самое интересное. Я думал, что раз отец так и не нашел меня, значит погиб на войне… Оказывается он вернулся через год после того, как нас распродали. И он не искал. Не искал, понимаешь?

Я кивнул. Это было ужасно.

–За неделю до моего прихода его убила мать со своим любовником. Они закопали его во дворе, где я его и нашел. Прекрасная была смерть для прекрасного человека. Наконец, судьба подарила мне возможность убить хоть кого-то, кого я хотел убить. Так я и убедился, что сердце у нее есть. Уже тогда я услышал, что у племен мальпиктов есть практики поедания сердец своих кровных врагов. Но я взял и закопал его в могилу к отцу. Мне тоже хотелось поиронизировать. – Альтер чудовищно повеселел, не представлял я сколько боли и сколько радости слилось в этом его рассказе, – Я пытался найти своих братьев и сестер, но… Слишком плохо их помнил и сильно сомневался, что им «повезло» так же, как и мне. А затем я взял и начал резать всех богатеев, у кого находил в слугах детей.

–Мстящий родитель… Так это был ты?

–Ужасное прозвище. А главное – совсем не отражало всей сути. Но мне нравилось, что мой почерк узнают.

–«… и развесил он ребра и прочие кости, как на ветринах портки…». Мой брат посвящал тебе стихи, знаешь ли.

–Правда? Не слышал. Да и читать я так и не научился.

–Иногда мне кажется, что снаружи жизнь ничем не краше, чем в башне… Ты молодец Альтер. Наверное, у меня не хватило бы духу прожить твою жизнь, сделать те выборы, которые сделал ты. А ведь их стоило сделать.

Альтер обогнал меня и протянул руку. Я пожал ее.

–Спасибо, Крау. Ты лучший собеседник. Лучше разве что шлюхи в Юсдисфале.

–А ты лучший рассказчик. Лучше разве что мой брат, но он не из Юсдисфала.

–Ты когда-нибудь уже расскажешь о нем? Тем-более ты мне теперь задолжал такую же крепкую историю.

–Такую же я вряд ли откопаю в своем прошлом… Но парочку занятных может найду.

Альтер снова пошел со мной шаг в шаг. «Вот и славно» – сказал он.

Теперь мне ясно представлялось, как этот опасный человек попал сюда. После серии убийств его поймали и отправили в Кафиниум. И я уверен, он никак не сопротивлялся.

Мы почти пришли в лагерь. Солнце начинало заходить. Здесь оно вело себя словно наше настоящее. Часы верно показывали время. И тут снова посыпался на нас черный дождь. Я взял со своего плеча листок и стал разглядывать. Смертельно холодный и мертвенно черный он будто посылал в мой мозг импульсы. Ну и отвратительная же вещь. Я бросил его под ноги.

–Каждую ночь я думаю, что если бы я закрыл на все глаза и просто сбежал в другую страну… Встретил бы может там кого-то вроде Элен…

Альтер разглядывал такой же листок.

–Я редко думаю о том, что могло бы быть, рассуди я по-другому. Это, знаешь ли, очень мешает спать. – я театрально зевнул.

–Ха, пожалуй.

–А кто-то вроде Элен у тебя уже есть. Сейчас ей как никогда нужна поддержка. Я вижу, что ты всегда рядом с ней. Пусть так и остается.

Альтер кивнул:

–Обязательно.

–Раньше мне казалось, что она тебя совсем не интересует.

Альтер призадумался.

–Наверное я сразу влюбляюсь, когда вижу кого-то несчастнее себя.

–Ужасное качество. – шутливо произнес я.

–И не говори!

–Так что там за идея придать всему больше смысла?

–Ах да… Предлагаю оставить весточку нашим последователям.

–Это как?

–Я-то писать не умею, но вот у тебя, я смотрю, это очень неплохо выходит.

–Допустим.

–Запиши о башне все, что успеешь, все, через что мы прошли. Записи будем оборачивать в кожу этого красавца, – Альтер постучал по рогам нашего ужина, – и периодически сбрасывать вниз.

–Хорошая идея, но что-то подсказывает, что мы не первые, кто до этого додумался.

–Да, но быть может, мы первые у кого есть в команде ты и много бумаги.

–Кто будет рыскать вокруг башни в поисках…

–Тебе сложно? Или переживаешь за свой дерьмовый слог?

Я заулыбался:

–Начну сегодня вечером. Все равно уже было не о чем писать.

–Умничка, Крау! Кстати, почитаешь мне свои стихи?

–О нет… Честно говоря, я был бы рад, если бы ты сжег их за меня. Рука у меня не поднимается, но поверь, лучше от них избавиться.

–Договорились.

Рондо приветливо помахал нам рукой.

X. Яблочко

-Да уж, раньше с костром было попроще… – Вивай уже минут десять возилась с огнивом, – И для чего нам теперь нужна магичка без магии, а, Крау?

–Дай сюда. – буркнул я и отобрал устройство.

Сноп искр посыпался на стружку и быстро воспламенил ее. Я бережно уложил хворост и попросил у неба: «Дорогая, давай сегодня без дождя». Я заглянул в сотейник – у мяса в яблочном маринаде запашок был что надо!

Вивай аккуратно сидела на бревнышке, хвостик ее пошлепывал по бедру. Ей никогда не хватало тактичности, но как же она была красива… Белую кожу приправляли данные природой бордовые тени на глазах. Коротко остриженные под каре волосы переливались черным, красным и фиолетовым. Под прочным корсетом виднелась белесая запачканная рубаха дорогого кроя, кожаные штаны она заправляла в высокие по колени ботинки, обитые лисьим пухом. Под плащом всегда скрывалась острая, как здешняя тоска, рапира с нашим юсдисфальским орнаментом на гарде. И в глазах у нее горела молодость и неисчислимый поток притязаний.

–Я вот, например понимаю зачем нам нужен Альтер, – начала она, – он охотник. А ты готовишь. А Рондо знает кучу историй. Я – ударный, главная боевая единица… Так зачем нам…

–Тише, – осек ее я, – Раньше времени всех разбудишь.

–Л-а-а-дно… – прошептала она, – и все же…

–Знаешь, как называли у нас тех, кто сеял смуту в отряде? «Те, кого скоро повесят».

Девушка улыбнулась во все свои пятьдесят четыре зуба. Как и у всех ее собратьев неритов, они были бритвенно-острые.

–Если меня не станет, можете забыть о том, чтобы добраться до самого конца. – Вивай покружила пальцем, указывая на вершину.

Я вздохнул.

–Это я образно. Мне будет грустно смотреть как болтается на ветру твоя тушка.

Вивай нахмурилась. Была в ней детская наивность и детская же злоба (самая страшная и безрассудная).

Нанизывая мясо на выточенные ветви, я решил прервать возникшее молчание:

–И вообще, ты к Эленмер кого-то ревнуешь? Сожалею, но боюсь Альтер с ней конкретно увяз.

Вивай словно прорычала:

–Я ревную тебя.

–Правда? Ну меня она никогда не интересовала… – соврал я, – Так что можешь расслабиться.

Вивай фыркнула, встала и ушла в чащу. Что же, вот такая она была, эта сложная девчонка.

Я все надеялся, что запах мяса разбудит хоть кого-то, но видимо за прошедший день все сильно устали, пока готовили лагерь. Я уложил листья чего-то похожего на хрен поверх мяса, чтобы оно тщательно приготовилось изнутри. И все-таки запах был что надо!

Я откинулся назад, сложив руки под головой. Снова смотрю наверх… Снова необъятный океан неизвестного разложился передо мной впереди. Альтер часто говорил, что может стоит нам схорониться на каком-нибудь этаже, объявить себя его хозяевами и жить дружной семьей. Он говорил это в шутку, но каждый раз я думал над этим всерьез. Хорошо, наверное, жить в месте, где бы вред нам могли причинить только мы сами.

И тут странная мысль. Что если известный нам мир – там за пределами башни – лишь уровень какой-то другой большой башни. И там нам кажется, что наша жизнь вполне реальна и ей не руководит нечто, как местными муравьями.

Любимый брат, впервые я думаю над тем, как на самом деле может быть устроен наш мир… Так жаль, что я в силу глупости не мог поддержать наши разговоры тогда в семейной роще, или тогда в «Сладком преддверии», когда двоюродная сестра в третий раз выходила замуж…

Я уснул. Не знаю, надолго ли. Меня разбудила Вивай.

–Мясо.

–Угу.

Поднять голову было очень сложно. Скоро конец моей смены, тогда и поспим.

Я перевернул мясо и застонал от аппетитного аромата. Вивай откусила яблоко. Еще одно передала мне.

Я пожал плечами и без затеи вцепился в него зубами.

–Ты так уверен, что оно не червивое… мне даже приятно.

Я осмотрел отгрызенное место, затем все яблоко. Оно было идеальным. Вивай расхохоталась.

–Знаешь, как предостеречь себя от червей?

–Сварить яблочко надо.

–Нет. Его не надо есть.

На секунду мой мозг уловил в этом нотку поэтичного и даже философского. Я что-то пробубнил, отчего совсем вогнал девушку в краску.

–Кушать подано, Ви. – обратился я к своей мучительнице, – Разбуди всех минуток через десять, когда усну.

–Хорошо, Крау. – и снова улыбнулась.

Со странными мыслями в голове я отправился на боковую. Спину приятно грел костер. И звуки хвостика – шлеп, шлеп.