Текст книги "Темный феникс (СИ)"
Автор книги: Путешественница
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)
'Ну почему, когда кажется, что всё складывается просто прекрасно, обязательно происходит что-то, что всё портит?'
ХХХ
После этого вечера я пять дней избегала общения с одногруппниками. К моему удивлению, Дар не пытался искать со мною встречи или навести на разговор о произошедшем. Тот вечер вызвал болезненные воспоминания. Мне опять начали сниться сны про Лабораторию, после которых я просыпалась вся в поту. У меня даже бывали случаи, когда эти чёртовы воспоминания приходили днём, заслоняя реальность. Особенно часто вспоминалась комнатушка, где я сидела, как подопытная крыса. Каждый раз я долго отходила от подобных снов утром, ведь в этих кошмарах, помимо прочего, мои ноги всё ещё меня плохо слушались. А однажды приснились полные изумления глаза на лице моего мучителя. Остекленевшие глаза на обескровленном лице.
После подобных видений я долго не могла прийти в себя, хотя прекрасно знала, что всё в прошлом, а мой феникс не желает мне зла. Я начала обращаться к нему ещё чаще, чем раньше. Иногда это происходило даже во время занятий. Тогда-то я и заметила интересную особенность: несмотря на то, что феникс не мог полноценно общаться со мной посредством слов, у него была очень цепкая память. Прикасаясь к нему или частично сливая наши сознания, я прекрасно понимала всё, что наставник говорил на амаорском и хакадском. Вначале я изумилась подобной способности, потом всерьёз задумалась о возможности использовать её во время экзаменов.
С Даром у нас сложились очень странные отношения: мне не хватало наших совместных тренировок, но одна мысль, что светлый опять начнёт выпытывать и тревожить более-менее успокоившиеся воспоминания, вызывала отвращение. С другой стороны, Дар всё это время вёл себя на редкость корректно: не лазил в мою комнату и не пытался заговорить со мной.
Не знаю, с чего это меня понесло на седьмой день в тренировочный зал после пробежки. Я была уверена, что Дара там нет, но одновременно надеялась, что он, по обыкновению, поджидает меня внутри. Кажется, вот сейчас открою дверь, а он стоит посреди зала. Обернётся, улыбнётся, смахнёт со лба намокшую от пота чёлку и скажет:
– Привет!
Я так и застыла столбом в дверях.
– А я начал уже было сомневаться, что ты вообще когда-либо здесь появишься.
На лице сама собой расплылась радостная улыбка, и я не удержалась от подколки:
– Как это я могу надолго откладывать такое событие, как твоё избиение?
– Это смотря кто кого ещё избивать будет, – не остался в долгу одногруппник.
Тренировка проходила так, будто ничего не произошло, и не было того недельного перерыва. Дар серьёзно тренировался всё то время, пока я на него дулась. Так что теперь я получала настоящее удовольствие от каждого нашего боя.
Это был последний на этот вечер спарринг, и я уже предвосхищала заслуженную победу, когда Дар неимоверным образом извернулся и ударил меня ногой в бедро. Боль была жуткой. Мне даже показалось, как я услышала слабый хруст во время падения.
– Дарк, прости, я не рассчитал силу, – покаялся одногруппник, присаживаясь надо мной.
– Ничего. Бывает, – прохрипела я. – Похоже, у меня сегодня намечается поздний визит к магистру Дэривану.
– А без него никак не обойтись? Неужели я тебя так серьёзно задел?
– Не поручусь, но, похоже, хрустнула кость.
– Точно? Давай посмотрю. Может, вывих или сильный ушиб.
Я чуть было не ляпнула: 'У тебя, что, рентгеновское зрение?', но смогла сдержаться. Во-первых, одногруппник такого слова не знает, а во-вторых, он же не виноват, что так получилось. Поэтому вымученно улыбнувшись, я отрицательно покачала головой, пробормотав:
– Не надо. Даже если это вывих, то я не думаю, что ты достаточно опытен, чтобы его вправить. А вот помочь мне встать и довести до комнат магистра вполне тебе по силам.
Дар поднял меня и, держа на руках, понёс. Я начала сопротивляться.
– Я вполне могу передвигаться, опираясь на тебя.
– Ага, и доползём мы только к утру, – попытался пошутить одногруппник, затем задумчиво добавил: – Если ты не отключишься по дороге от боли.
Похоже, данная перспектива его всерьёз заинтересовала, зато меня совершенно не вдохновила, поэтому я не решилась и дальше пререкаться. Хорошо, что в коридорах мы никого не встретили, а то я бы со стыда сгорела.
Магистр Дэриван был несколько удивлён нашим совместным появлением. Выслушав мою проблему, он только покачал головой:
– Боюсь, что ничем не смогу помочь вам сегодня и завтра. Начались зачёты у старших учеников, и мне приходится расходовать все силы, дабы предотвратить различные увечья. Карел и Гнорен также выкладываются по-полной. Никому не хочется пару лун ходить со шрамом на пол-лица или вместо подготовки к очередному зачёту валяться, самостоятельно залечивая внутренние повреждения. Единственное, что я сейчас могу – это осмотреть тебя и оставить у себя на день, если взаправду всё так серьёзно.
– Быть может, я могу чем-нибудь оказаться вам полезен? – встрял Дар, но магистр лекарь только отмахнулся от него, бросив:
– Возвращайся к себе. Утром заглянешь перед завтраком.
Дар поклонился и направился к двери, но я видела промелькнувшую на его лице тень неудовольствия.
Всё оказалось не так страшно, как могло быть: кость треснула, но не сломалась. Магистр запретил мне вставать с постели во избежание ухудшения состояния. Дав мне обезболивающего, Дэриван ушёл отдыхать. Меня тоже вскоре склонило в сон. В ту ночь мне впервые за всю неделю не снились кошмары.
Дар с самого утра топтался под дверью, о чём не преминул сообщить хмурый лекарь. Искоса глянув на меня, магистр поинтересовался:
– Он знает?
– Нет. И я никак не пойму, почему он не отстаёт от меня, несмотря ни на что.
– Так, может, всё-таки?..
– Нет. Здесь проблема точно не в этом.
– Ладно. Как знаешь. Завтрак и обед я тебе принёс. И только попробуй мне встать.
– Как скажете. Но можно мне хоть книгу почитать? А то я взвою здесь от безделья.
Немного поворчав, магистр исполнил мою просьбу и отправился на зачёт. Устроившись поудобнее, я принялась за чтение. И тут же недовольно скривилась. 'История Города' на амаорском. Как жаль, что магистр Дэриван не додумался приложить к ней словаря. Книга должна быть довольно интересной, но я мало что в ней пойму, уж больно красочны и витиеваты всевозможные описания.
И почему бы всем не пользоваться русским, то бишь фениорским языком? Зачем засорять голову всякой ерундой?
Вскоре мне надоело гадать над смыслом тех или иных слов. Прикрыв глаза, я потянулась к своему фениксу. Он явно радовался моему вниманию, даже ворчал от удовольствия. Частичное слияние, как обычно произошло незаметно. Просто я отметила, что смотрю наполовину внутрь себя, а наполовину в книгу, ощущаю феникса рядом с собой и тишину комнаты. Больше я не смотрела бездумно в книгу, а понимала почти все слова. Но стоило мне сконцентрироваться, как лоб обожгла печать. Феникс обиженно забился в клетке, а я, стиснув зубы, пыталась утишить боль. Похоже, частичное слияние тоже контролируется печатями. Так что с данным способом сдачи языков могут возникнуть проблемы.
Когда появился после уроков Дар, я, не поднимая головы от книги, поинтересовалась на амаорском:
– Что нового?
Если одногруппник и удивился, то вида не показал. Присев на край узкой кровати, светлый по-амаорски поведал о занятиях и заданиях, потом поинтересовался моим состоянием.
– Обезболивающее магистра Дэривана хорошо действует. Единственное, что надоело сидеть без дела. А ты, как понимаю, не удосужился спросить разрешения, прежде чем наведаться ко мне?
Дар смутился и пробормотал нечто нечленораздельное, а я похвасталась:
– Кажется, я сдам языки намного лучше, чем от меня ожидают.
Вскинув на светлого глаза, я улыбнулась. Одногруппник моментально оказался шагах в четырёх от кушетки, напряжённо замерев в оборонительной позиции.
– Не напрягайся ты так, – посоветовала я, широко ухмыляясь. – Не наброшусь. Просто он, оказывается, владеет языками много лучше, нежели я, а главное...
Я резко оборвала фразу и, зашипела, схватилась за вспыхнувший болью лоб. Когда же пришла в себя, то увидела буквально в локте обеспокоенного Дара и улыбнулась.
– Всё нормально, главное уложиться в две стигны и не нервничать.
– Что это было? Ты буквально вспыхнул весь. И твои глаза тогда...
– Частичное слияние с фениксом. А эти штукенции, – я осторожно потрогала медленно исчезающий на лбу знак, – своеобразный барьер, чтобы он не натворил дел.
– Это кто-то из наставников наложил?
– Насколько я знаю, нет. А то бы обязательно поинтересовался их системой работы: иногда сразу обрезает, а иногда нет. Ты не беспокойся. При частичном слиянии никаких неожиданностей быть не должно. А полного не получится из-за этих штук.
– Ты бы поосторожнее. Тем более, что не знаешь толком, как оно работает, – посоветовал одногруппник. Но я только отмахнулась от его предостережений. Уж больно заманчивы были открывающиеся перспективы.
ХХХ
Череда таких похожих друг на друга дней слилась в один нескончаемый. Я по-максимуму урезала свой сон, зато начала присутствовать во время тренировок остальной группы, внимательно наблюдала за ребятами, запоминая, просчитывая их ритм движений. Затем шли уроки, занятия с Даром и снова уроки. Одногруппник уже приспособился к моей технике ведения боя, но скорость его движений всё же была несколько ниже, поэтому шесть спаррингов из десяти были за мной. А остальным в группе Дар почти никогда не проигрывает. Пробежки мы теперь делаем совместные, растяжки тоже, но до моего уровня одногруппник всё равно не дотягивает. И почему-то мне кажется, что это его сильно задевает.
До первого экзамена осталось четыре дня. Последние занятия уже послезавтра. Но я не думала ни об этом, ни об экзаменах по языкам, истории и расоведению. Все мои помыслы были направлены на самый последний, на самый важный для меня – рукопашный бой. На нём нельзя пользоваться метательными иглами, чем я неоднократно грешила во время занятий с Даром. Но я справлюсь с одногруппниками и без них. Приёмы Дара я знаю, остальных тоже изучила неплохо, так что, скорее всего, я буду первой.
'Не слишком задирай нос. Спорим, что на потоке ты выйдешь не выше седьмого места? Даже восьмого'.
А я говорю, что не ниже третьего, – нахмурилась я, обиженная столь низкой оценкой моих способностей.
'На потоке тридцать шесть фениксов'.
И я буду третьей!
'Не забывай, что учитываются все оценки, а не только этот экзамен'.
Я уверена в своих силах.
'Спорим, что твоё место будет восьмым?' – не отставал голос. Я тоже всерьёз загорелась:
Спорим, что не ниже третьего?
'На желание'.
На желание!
– Послушай, Дарк.
Я отвлеклась от пререканий с внутренним голосом и глянула на подошедшего к моему столу Дара. Остальные ребята спешно покидали кабинет. Как-никак закончился последний урок. Наставник уже ушёл. Пора и мне собираться, а не витать в облаках.
– Дарк, ответь мне на один вопрос. Только честно.
– Постараюсь. А что у тебя за вопросы такие? 'Честно!'
– Ну-у, просто так, – смутился одногруппник. – Дарк, а у тебя никаких татуировок на теле нет?
– А должны быть? – удивилась я столь нестандартному вопросу.
– Так нет? – напирал одногруппник.
– Если не считать за татуировки печати, то нет. Почему это тебя вообще интересует?
– Да так, просто показалось.
Мне послышалось, или в его голосе и вправду прозвучало облегчение? Но спросить я не успела. Дар сразу же перевёл разговор на экзамены и методы подготовки к ним, а потом я позабыла об этом инциденте. И только вечером голос завёл о нём речь.
'Знаешь, он тогда специально так сделал'.
Кто что сделал? – не поняла я.
'Дар, говорю, специально тебе ногу повредил на тренировке. Мне уже тогда его наигранное поведение не понравилось. Уж больно настырно он предлагал свою помощь'.
У тебя уже паранойя развивается, – небрежно отмахнулась я от его догадок.
'У меня нет паранойи, а татуировка, клеймо розы, у тебя точно есть', – зло огрызнулся голос, всерьёз задетый моим замечанием.
Я замерла. У меня же нет никаких знаков на коже. Тем более, напоминающих розы.
'Она скрыта качественной иллюзией, поэтому даже ты о ней не догадывалась. Тебе её поставили после эксперимента с фениксом'.
Но откуда ты это знаешь?
'От верблюда. Я завёл этот разговор не для того, чтобы ты задавала глупые вопросы, а чтобы знала, как реагировать в случае чего. Есть разные типы роз. Красные ставят продающимся за деньги, зелёные – рабам, чёрные убийцам с таким хвостом, что ничего, кроме смертной казни им не грозит'.
А у меня какая? – робко поинтересовалась я, растерявшаяся от подобной новости. Честно сказать, ни одна из перечисленных перспектив меня не устраивала.
'Тёмно-синяя. И не перебивай меня, – раздражённо рявкнул голос. – Есть специальные приборы, при приближении к которым ты будешь чувствовать боль. Тебе ни в коем случае нельзя её показывать. Понятно? Пусть она тебя на куски разрывает, но другие не должны догадываться ни о чём. Всё ясно?'
Но почему?
'Вылетишь из Академии стопроцентно. А про дальнейшую твою судьбу я лучше умолчу'.
А эту татуировку точно никто не может увидеть? – всерьёз обеспокоилась я. Как-никак покидать Академию только из-за того. Что какие-то недоумки поставили мне непонятный знак, желания не было абсолютно.
'Пока она скрыта иллюзией – нет. И закроем эту тему'.
Но как я узнаю, что боль именно от татуировки?
'Вряд ли это можно спутать с чем-либо другим. Такое ощущение, будто тебе в плечо раскалённый прут воткнули'.
А с чего это Дар решил, что у меня есть подобная татуировка? – переменила я тему, услышав знакомые жаркие нотки в голосе. Если умудрюсь разозлить свою шизу, то она долго не будет со мной общаться, а мне сейчас нужно понять ситуацию, в которой я оказалась.
'Подтолкнули, наверно. Сам бы он ни в жизни до подобного не додумался'.
Но он же видел меня без майки. И другие одногруппники тоже.
'Иногда клеймо ставят на бедро. Обычно, это красная роза', – явно теряя терпение пояснил голос.
Интересно, как бы Дар отреагировал, узнай он, что у меня всё-таки имеется подобная татуировка? Перестал бы общаться или сдал наставникам?
Но голос замолк и больше из него не удалось вытянуть ни звука, несмотря на все мои старания. Тем не менее, меня сильно взволновал этот вопрос. Настолько, что, отчаявшись заснуть, я отправилась в комнату Дара.
Мальчишки уже, естественно спали, но меня это ничуть не смутило. Растормошив одногруппника, я сказала, что мне нужно с ним поговорить наедине.
– Что, прямо посреди ночи? – зевнул во весь рот Дар.
– Да. Прямо сейчас. Пошли в мою комнату.
Одногруппник немного поворчал, но всё же отправился следом за мной. Закрыв за нами дверь, я прислонилась к ней и включила свет.
– А теперь поясни, что ты от меня хотел сегодня. Я навёл кое-какие справки, и выводы, напрашивающиеся из этой информации, мне не нравятся. В чём ты меня подозреваешь и почему?
– Ни в чём, – слегка смущённо улыбнулся одногруппник. – Я просто пытаюсь понять твоё поведение.
– Дар, давай договоримся. Если ты хочешь продолжать со мной общаться, то ты не лезешь в мою жизнь и моё прошлое. Поверь мне, ни то, ни другое тебя ни в малейшей мере не касается.
– Но я так не могу, – взвыл Дар. Отвернувшись, он глухо произнёс: – Понимаешь, я хочу быть твоим другом. А друзья... друзья должны доверять один одному. Как я могу довериться тому, кого совершенно не знаю?
– Если ты так ставишь вопрос, – холодно процедила я, – то у меня в Академии не будет друзей. – Отойдя от двери, я зло бросила: – А теперь уходи.
– Дарк, ты чего? – опешил одногруппник.
– Я сказал, уходи. Ты не там ищешь друзей.
– Дарк, послушай... – Одногруппник сделал шаг ко мне и протянул руку, но я посмотрела на неё, как на ядовитую змею, и тихо, с угрозой произнесла:
– Не трогай меня.
– Дарк...
Он выглядел таким растерянным, что мне на секунду стало его жалко. Но своими изысканиями он только всё портит. Отвернувшись, я уставилась в стену. Я не могу ему объяснить. Он не поймёт. Никто из окружающих меня фениксов не поймёт. И друзей здесь у меня быть не может.
– Хорошо. Если ты так хочешь, я постараюсь больше не спрашивать тебя ни о чём, что связано с твоим прошлым.
Никогда не слышала у Дара такого усталого надломленного голоса. Удивлённо обернувшись, я поняла, что одногруппник пристально смотрит на меня.
– Но и ты пообещай, что перестанешь меня постоянно отталкивать.
– Дар, ты не знаешь, о чём просишь. Когда ты поймёшь, то...
– Обещай. Мне надоело биться о прозрачные стены, которыми ты себя окружаешь.
– Хорошо. Я постараюсь. Но, по-моему, это будет глупейшей ошибкой за всю мою жизнь.
– Больших глупостей, чем натворил я, ты уже не сможешь, – криво усмехнулся одногруппник. Казалось, светлый потерял все силы, настолько у него было усталым лицо и сгорбленной фигура. – Завтра увидимся.
– Да, завтра, – эхом отозвалась я. Оставшись в одиночестве, я долго думала, зачем я дала это обещание. Когда Дар узнает, что я девчонка, то ни о какой дружбе речи не будет. Мальчишки с девчонками не дружат. Тем более воины, пусть и будущие.
ХХХ
Я сидела на краю скамьи и напряжённо следила за боями. Меня, как обычно, не предупредили об очередном обычае Академии. В конце курса бои проводятся между тёмным и светлым факультетами. Следовательно, и рейтинг ведётся общий. Будь он отдельным, я стопроцентно была бы третьей, а так... Даже проведи я блестяще спарринги, я буду, в лучшем случае пятой, а то и седьмой. Но разве так честно? Почему даже мой внутренний голос знает больше, чем я?
От нашего факультета прекрасно показали себя Дар и Мирэк. Только недавно я обратила внимание на то, что Дар лучший в группе по итогам успеваемости вот уже второй курс. А ведь он мне проигрывает в спаррингах. Но почему судьба столь несправедлива? Если бы не история Империй, то я была бы лучшей. Так обидно было: почти идеально сдала языки и завалила один вопрос по истории хилрэтов.
– Дарк, Килрэн, в круг.
Выйдя на середину зала, я замерла, оглядывая своего противника. Он был выше меня, крепко сбит и явно обладал недюжей силой, но достаточная ли у него скорость? Я стояла на месте, ожидая от Килрэна первый действий. Он не заставил себя долго ждать. С первого же шага я поняла, что он медлителен. По моим меркам.
Тёмный даже не понял, как я смогла увернуться от его удара и почему он в следующую секунду оказался на полу с заломленной рукой.
Второй мой противник был более осторожен, но это его не спасло. Его реакция уступала Дару, а следовательно, и моей подготовке.
А вот третий феникс смог меня серьёзно задеть, прежде чем я смогла отправить его в бессознательное состояние. Тёмный, как и я, специализировался на скорости, но сила его была несравнима с моей. Плечо, которое слегка задел феникс, болело до вечера.
В результате оказалось, что мы славно подпортили друг другу рейтинг. С меня сняли балы за пропущенный удар, и я оказалась на восьмом месте, а этот тёмный спустился аж на двенадцатое. А ведь считался одним из лучших в группе по физической подготовке.
И наставники, и ребята были неимоверно удивлены. И только Дар улыбался с довольным превосходством. Он, как и я, предвкушал подобную реакцию. Мне же сильно испортил настроение этот тёмный Джэрфи, так что радоваться я уже не могла.
Стоя перед рейтинговой доской, я мрачно изучала результаты, когда соизволил проснуться голос:
'Ну, что я говорил? Нечего было задирать нос до потолка. Такс... моё желание... Ты только не бесись, а то я тебя знаю. Пошли лучше в комнату, там и скажу'.
Какую ты уже пакость задумал? – с нескрываемым отвращением поинтересовалась я. И так настроение на уровне канализации, а тут ещё и голос изгаляться будет, подтрунивая. Есть у него такая не слишком хорошая привычка: потыкать меня носом в очередную неудачу и подчеркнуть мою беспомощность. Как будто я без него не вижу своих просчётов.
'Грандиозную. Но объявлю её только в твоей комнате'.
Так, может, мне там вообще не появляться?
'Тогда я обязательно придумаю что-нибудь похуже', – пригрозил голос.
После того, как он объявил своё желание, я до самого вечера валялась на кровати, не желая никого видеть. На Дара, заглянувшего в комнату, пригласить на посиделки, я чуть не наорала.
– Ты чего? – обомлел одногруппник, увидев столь неадекватную реакцию. – Всё же так хорошо сложилось. Ты неплохо выступил...
– Нет. Всё просто кошмарно, – проворчала я, пряча голову под свёрнутое валиком одеяло.
– Я не понимаю. За полкурса выйти на восьмое место – это просто великолепно.
– Но я рассчитывал на третье! – схватилась я за голову, вынырнув из-под импровизированной подушки. – И в результате проспорил желание.
– Кому? – удивился Дар.
– Себе, – буркнула я. – И нечего на меня смотреть, как на буйнопомешаного! Я не виноват, что у меня есть внутренний голос с собственным мнением на всё и характером. – Каким именно характером обладает мой внутренний собеседник, я не стала вдаваться, справедливо полагая, что после этого вполне могу испытать на себе все прелести общения с голосом в его самом худшем настроении.
– А-а, – облегчённо выдохнул светлый. – Наверно, это твой феникс.
– Может быть, – не стала спорить я. Дар удивлённо глянул на меня, но оставил свои мысли при себе. Вместо этого одногруппник поинтересовался:
– И что он от тебя хотел?
– Чтобы я завтра был девочкой в первой половине дня.
– Он, что, садист?
– Нет, он утверждает, что в противном случае я забьюсь в какой-нибудь угол, и день будет потерян. Он считает, что у меня должно быть раз-нос-то-рон-не-е образование! – с нескрываемой издёвкой повторила я слова своей шизы, стараясь скопировать её интонации.
– А ты знаешь, он прав, – чуть подумав, пришёл к выводу Дар. Я аж вспыхнула от злости.
– И ты туда же!
– Во время практики ты будешь вхож к высокопоставленным лицам. Не можешь же ты вести себя с ними, как деревенщина, не знающая с какого бока за нож держаться.
– Стерпят!
– Мы должны быть эталоном во всём, а не есть руками и молчать, как камень, когда о чём-либо спрашивают. Уроки этикета были на первых двух курсах, так что тебе придётся нагонять самостоятельно. Хочешь, помогу в этом?
– Обойдусь как-нибудь, – всё ещё в обиде на голос и светлого, озлобленно огрызнулась я. Видя моё состояние, Дар не решился настаивать:
– Как знаешь. Послезавтра начинается практика. Ты в нашей команде.
– В нашей – это с кем?
– Я, Мирэк, Дори, Райан и Мэвин.
– А по какому принципу составляют команды?
– Пока по желанию учеников, потом по способностям будут. Я тебя записал к нам.
– А спросить для начала не нужно было?
– Я тебя не нашёл, – широко улыбнулся Дар и направился к выходу. Уже у двери я его окликнула и, смотря в другую сторону, проворчала:
– Встретимся завтра перед завтраком у комнаты для девчонок. Ну, той, где они переодеваются для бала-маскарада.
– Как пожелаешь.
ХХХ
Моему появлению в 'комнате девчонок', как я её для себя окрестила, сильно удивились. Я тоже была поражена. Здесь находилось только восемь девчонок и несколько помощников немногим старше Дара.
– А чего так мало? – хмуро поинтересовалась я.
– Старшие давным-давно отпраздновали маскарад и уехали на практику. А ты помогать пришёл? – спросил один из тёмных ребят. Было видно, что они чувствуют себя не в своей тарелке, находясь здесь. Причём, как 'девочки', так и помощники. Естественно, настроения это мне не прибавило.
– Нет, одеваться.
Голосу приглянулось наглухо закрытое платье тёмно-серого цвета с узором из бледно-голубых, почти бесцветных топазов. Оно было с корсетом, застёгивающимся на спине, поэтому, чтобы полностью одеться, мне пришлось просить о помощи.
– Ты же хорошо выступил. Все были поражены. Тогда почему ты здесь? – поинтересовался тёмный, не слишком ловко зашнуровывая корсет.
– Проспорил.
– У тебя всё не так, как у нормальных фениксов, – хмыкнул парень.
– Это уж точно.
Ребята были неуклюжи: им впервые поручили вести это дело самостоятельно. Получалось у них не очень. Интересно, почему старшие так сноровисто умеют справляться со всеми этими женскими причиндалами? Не думаю, что всё дело в том, чтобы два раза в сиан заниматься подготовкой к балу-маскараду.
– Нет, – рассеял мои иллюзии тёмный. – С середины четвёртого сиана у вас начнутся занятия по маскировке, где нужно будет учиться изменять свою внешность до неузнаваемости, уметь влиться в любую роль, полностью перестраивая свою манеру поведения, речь, голос. Нерадивых учеников мастер Хаоки вполне может отправить на практику в качестве слуги в какой-нибудь влиятельный дом или крупный монастырь дхаров.
– А кто такие дхары?
– Последователи ночной богини. Поговаривают, они даже жертвоприношения практикуют. А ещё в их монастырях обучают на убийц и экспертов по ядам и противоядиям. Магистр Гнорен там несколько сианов обучался.
– А что он преподаёт?
– Теловедение и зельеварение, – скривился тёмный. – У вас на следующем курсе начнётся. Он садист похлеще Бариона.
– Так, Барион же, вроде, ничего, – удивилась я. Мне этот наставник даже в какой-то мере импонировал. Да и ничего плохого я про него сказать не могла. Из явных минусов в нём были лишь излишняя тяга к экспериментаторству и внешний вид, будто он не от мира сего.
– Да он настоящий псих! 'Какая прелесть! Вот что бывает, когда используют щит Багноса против огненной модифицированной стрелы. Унесите этого недотёпу! Следующие', – передразнил интонации наставника Бариона тёмный. И уже нормальным тоном добавил: – Он прямо-таки повёрнут на нефизических воздействиях. И ничего толком не объясняет.
– Странно. По-моему, он излагает всё достаточно подробно и доступно, – удивилась я. По мне, если Бариона и можно в чём упрекнуть, так это в обилии вываливаемой на мою разнесчастную голову информации.
– Угу, вот только уже после того, как покажет очередную гадость на практике.
– В этом ты прав. Но бою меня обучали почти по такой же технологии. После подобного подхода ты на многое пойдёшь, лишь бы не испытать на себе приём ещё раз.
Макияж мне наложили неплохо, а вот с волосами вышла накладка. Ленточку, которую мне подарил Марианна, я запретила трогать. В конце-концов, мы с одним из тёмных смогли сделать более-менее достойную корону из коротких кос у меня на голове.
Дар уже ждал под дверью. Галантно поклонившись, он предложил мне руку, но я только отрицательно покачала головой. Ещё чего не хватало: под руку с кем-то ходить как калечная какая.
'Да не беги ты! – осадил меня буквально через пару минут голос. – Двигайся мягко и плавно, как в танце. Голову выше, плечи расправь. Ты лебедь, а не облитая белой краской ворона! Помнишь, как ты танцевала с Мариной, с Риокой? Вот так ты должна и сейчас двигаться'.
Мы не танцевали, а дрались, – возмутилась я, но голос был непререкаем:
'Со стороны больше смахивало на медленные танцы. Показать бы тебе как-нибудь, что значит по-настоящему драться!'
Глубоко вздохнув и напомнив себе, что на голос бесполезно злиться, я попыталась последовать его наставлениям и удивилась. Идти стало легче и как-то удобнее. Теперь каждый шаг не отбивался маленьким землетрясением в голове.
Дар не отходил от меня ни на шаг и, похоже, был крайне доволен выпавшей на его долю роли учителя. Одногруппник объяснял мне всё. Оказывается, различные, даже самые незначительные движения имеют смыл и подтекст. А правил у них здесь! Девушке самостоятельно отодвигать и задвигать стул нельзя, перебивать и громко разговаривать некультурно. Самой брать еду тоже не позволительно. Следует обратиться к слуге или своему сопровождающему. Если таковые отсутствуют, то к особе мужского пола, сидящему по правую руку от тебя. Многие красные вина не сочетаются с морепродуктами, золотистые с фруктами, а зелёные и синие девушкам пить вообще нежелательно. Они слишком крепкие. Ни в коем случае, когда обносят напитками, нельзя говорить: 'Я хочу вот это, в странной бутылке', как я умудрилась ляпнуть. Нужно точно называть сорт либо марку выбранного вина или иного напитка.
– Я это в жизни не запомню, – удручённо вздохнула я.
– Главное, практика, – пожал плечами Дар. – Я, помнится, как-то слишком сильно нажал на нож, когда отрезал кусок сиарса, в результате, этот самый кусок оказался на новом платье у матери. Так что у всех были ляпы.
– Два раза в сиан – это не практика, а одно сплошное издевательство, – уныло проворчала я, судорожно вспоминая, какой вилкой нужно есть поставленное передо мной блюдо. Дар же объяснял, я это точно помню!
– А ты не думай об этом, – посоветовал примостившийся по левую руку от меня Дори. В данный момент он сосредоточенно крошил на тарелку кусочек какого-то экзотического хлебца. – Поверь, если ты попросишь так, как ты сделал только что, то тебе вряд ли кто сможет отказать.
– Вот только для этого нужно опять переодеться девчонкой, – поддел сидящий напротив Мирэк.
– И правда, – поддержал его Райан. – Ты сейчас будто совершенно другое существо. Так органично ведёшь себя... как настоящая мерил.
– Спасибо за комплимент, – съязвила я, нерешительно беря приглянувшийся прибор, хотя совершенно не была уверена в правильности выбранного наугад предмета.
– Не обижайся, Дарк. Райан прав. Сейчас ты ведёшь себя намного раскованнее, чем обычно. С тобой теперь хотя бы общаться нормально можно. А обычно выглядишь так, словно с кулаками бросишься, стоит с тобой заговорить.
– А зачем мне это сейчас? Вы прекрасно справитесь и без меня, – не осталась я в долгу, кивая на расположившихся неподалёку ребят. После нескольких неудачных попыток, они не рисковали больше приближаться к облюбованному нами столику.
Вокруг меня собрались некоторые одногруппники. Костяком моей свиты оказались те, с кем я буду проходить практику. Они и вправду весьма виртуозно выпроваживали подальше желающих к нам присоединиться. Я только диву давалась, слушая великосветские пикировки и подсознательно понимая, что они полны скрытых оскорблений и завуалированных угроз.
Мы так и просидели почти весь день в столовой, пока нас не прогнали. Только после этого голос разрешил мне переодеться обратно.
На бал-маскарад я не пошла. У меня не было ни подходящей одежды, ни желания туда идти. За сегодня и так наобщалась на месяц вперёд. А завтра начинается практика. Я невольно вспомнила отзывы ребят обо мне. Надо же, как девчонка я им нравлюсь гораздо больше. Что бы они сказали, если бы узнали правду?
