Текст книги "blue blood (СИ)"

Автор книги: Paper Doll

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

«Твоему другу, кажется, голову снесло от знакомства со мной»

«Если ты думала, что-то, что ты сделала со мной, сойдет тебе с рук, то напрасно»

«Я буду твоим ночным кошмаром до конца твоих дней»

На лбу девушки проступил холодный пот. Номер был неизвестен, но отправителя она знала достаточно хорошо, чтобы поверить каждому его слову, в котором не было ни капли блефа. Теперь то он точно не разбрасывал слов на ветер.

«Где он?» – дрожащими пальцами осмелилась ответить она. Игнорировать это было бы отличной идеей, но не сейчас, когда из-за неё страдал кто-то другой. Хоть это был и Эдоардо, которому подраться было всё равно, что ей сходить в магазин за хлебом, но не теперь, когда она прониклась покалывающей в груди жалостью.

Ответа не было. Ни спустя пятнадцать минут. Ни спустя час.

***

Эва с довольным лицом пила лимонад из стеклянной бутылки, которую совершенно случайно обнаружила на кухне. Сана и Феде увели Сильвию домой, а она решила ещё ненадолго остаться. Совсем ненадолго, только чтобы побыть в этой оглушительной среде, где мысли путались в большой комок, который ей было так не сила расплести.

Она всё видела. Видела, как они целовались, и это почему-то придало ей силы. Эву даже не беспокоило, где пропали Элеонора и Эдо. Они могли бы уединиться в одной из комнат, или он мог бы воспользоваться её пьянством и увезти к себе домой. «Нет», – Эва качает головой в такт музыке. Эдоардо можно доверять. С каких это пор? Какая к чёрту разница?!

– Это несерьезно, – послышался над ухом тошнотворный голос парня, который вмиг разбил ауру благоговения и спокойствия, в которую Эва погрузилась, как в пузырь. И пусть вокруг был один порок и ничего более, она надеялась хотя бы допить чёртов лимонад в одиночестве, прежде уйти домой в хорошем расположении духа. – Тебе нужно кое-что покрепче, – Федерико протянул ей бутылку с пивом, на которую девушка бросила свой брезгливый взгляд.

Когда он сел рядом с ней, подвинув её к самому краю и без того неудобного дивана, Эва отвернулась, показывая всем своим видом, что она больше не совершит снова ту ошибку, которая стояла ей потери авторитета перед самой собой.

– Теперь ты меня решила игнорировать, – парень хмыкнул, откинувшись на спинку дивана. Для него это было забавной игрой, или, по крайней мере, он пытался всё это превратить в игру, потому что молчание Эвы немного да напрягало его. Только Федерико скорее дохлую крысу съест, нежели хоть как-то выкажет своё неравнодушие. – Мне подойти к тебе, когда у тебя снова появится парень, которому ты за счет меня мстить будешь?

Он знал, как попасть в самую цель. Эва повернула своё нахмуренное лицо к нему, когда Федерико улыбался, будучи довольным собой. Она покраснела, слилась с цветом своих волос, а его это только и веселило. Но вместо громких слов, подобных привлечь внимание окружающих, Эва выплеснула парню в лицо лимонад.

– Ты с ума сошла? – он резко спохватился с места. Пара, что сидела с ними на одном диване, покачиваясь, поднялась с места, чтобы уйти оттуда, где им мешали побыть друг с другом. В остальном Эва зря опасалась, что их кто-то мог заметить рядом. Большинство из присутствующих она вовсе и не знала, но страх попасть в самую гущу школьных слухов всё ещё пугал девушку больше самой смерти. – Это всё из-за Эдо? Если ты запала на него, то должен огорчить, у тебя с ним ничего не выйдет, – зло процедил сквозь зубы парень.

Эва только ещё раз оглянулась вокруг, не слышал ли кто этого безумия. За спиной Федерико она только заметила парня, который кого-то выискивал среди народу. Он выглядел жутко встревоженным, и похоже, что на вечеринку попал совершенно не случайно, ведь ранее девушка его здесь не замечала.

– Подожди, – попросила она Федерико, который только и успел открыть рот, чтобы что-то сказать ей. Она аккуратно сжала ладонь парня, что скорее заставило его заткнуться, нежели слова, произнесенные быстро и даже несколько невнятно.

Она поднялась с места, встретилась взглядом с парнем, который обернулся очень вовремя, и Эву будто кольнуло что-то внутри. Незнакомое лицо обладало знакомыми чертами. Это было так странно, у неё кровь внутри сворачивалась, так сильно этот парень ей кого-то напоминал.

– Вы не видели Элеонору Саву? Брюнетка с… – он оказался рядом в ту же секунду. Говорил быстро, с отдышкой, будто всю дорогу сюда бежал.

– Кто ты? – Эва перебила его. Федерико изумленно наблюдал за всем этим со стороны.

– Ты знаешь её? Где она?! – парень выдохнул с облегчением. Его руки легли на тонкие плечики Эвы. Федерико поднапрягся, а вот она даже не шелохнулась. Она приподняла брови, задавая всё тот же вопрос, который остался без ответа. – Я её брат. Антонио.

Теперь был черед Эвы вздрогнуть, будто она увидела перед собой призрака. Казалось, она затаила дыхание, рассматривая парня под новым углом. Теперь она принялась сравнивать лицо Элеоноры, что предстало перед её глазами, будто та была здесь, и парня. Они были почти идентичными. Невероятное сходство.

Эва очнулась, лишь когда парень затормошил её за плечи.

– Я знаю, где она живет. Думаю, она уже успела вернуться домой. Думаю, она там, – неуверенно проговорила девушка. Страх в глазах парня коснулся её, охладил тот пыл, который разжег в ней Федерико, что продолжал стоять рядом, не понимая, откровенно говоря, ничего.

– Лучше бы она была там.

Они ехали в его машине. Их было трое. Федерико был явно третьим лишним, но Антонио не вызывал у него ни капли доверия, а оставлять Эву с ним наедине казалось слишком рискованным делом. Эва в свою очередь не стала изнурять себя розовыми мыслями о рыцарских помыслах парня, так как была до жути напугана. Антонио ничего не объяснял. У Эвы же язык присох к нёбу спросить что-либо. Они просто ехали через погрузившейся во мрак город.

Только оказалось слишком поздно. От Эдоардо осталось лишь кровавое пятно на асфальте. От Элеоноры смятая постель и недочитанная книга.

Комментарий к 9.

Буду рада вашим отзывам!!!

========== 10. ==========

Эва позвонила своей матери, чтобы сообщить о том, что останется на ночь у подруги. Та в свою очередь осыпала её кучей вопросов, которые девушка вмиг оборвала резким «Почему ты мне никогда не доверяешь?». Это трудно было назвать аргументом, но этим Эва немного пристыдила мать, из-за чего та дала задний ход. Тем не менее, женщина не могла оставить эту битву абсолютно проигранной, а потому сказала дочери, чтобы та вернулась домой к завтраку.

Все подруги Эвы уже мирно спали у себя дома, когда этот звонок был совершен, кроме Элеоноры, которая по-прежнему не была найдена. Эва всё ещё пребывала в компании двух парней, ни один из которых не вызывал у неё доверия, каждый по своей причине. Федерико предоставил для них свой дом, как временное пристанище. Если свою подругу по несчастью он радо пригласил (к собственному удивлению), то Антонио он едва ли мог терпеть, хотя бы из-за того, что ему девушка уделяла больше внимания.

– Похоже, дома тебя ждут проблемы, – парень усмехнулся, когда Эва вернулась с кухни, перекладывая телефон с одной руки в другую. Ладошки её были потными, у висков накопилась головная боль, и Федерико был последним человеком на Земле, кого она хотел сейчас видеть рядом с собой, но против обстоятельств не пойдешь.

Она зыркнула на него предостерегающе. Она больше не была той неуверенной в себе девушкой, которая в силу сомнений к собственному парню поцеловала другого, а затем терзала себя упреками совести, что не давали ей спать по ночам. Эва откидывала всякие флирт, подкаты и даже вот такие неуместные игривого тона шутки, ведь главнее сейчас было не это.

– Думаешь, ему можно доверять? – наконец-то серьезно спросил парень, кивнув в сторону балкончика, на котором спрятался Антонио. За белыми тюлями, что хоть и были полупрозрачными, они действительно его не видели. Голос его был гораздо тише нежели у Эвы, особенно когда та в сердцах ругалась с матерью, поэтому слышно его тоже не было. Можно было бы подумать, что он действительно ушел, испарился в ночи, словно какой-то супер-герой (или скорее его противник), если бы квартира Феде не находилась на третьем этаже, спрыгнув с которого можно было, если уж не умереть, то сломать ребра точно.

– Я никому не доверяю в последнее время, но он явно что-то знает. Тебе вот ни капли не интересно, где сейчас твой друг? В порядке ли он вообще? – она снова нахмурилась, и сердитой нравилась ему даже больше. Он держал свою улыбку при себе, хоть та и вырывалась отчаянно наружу, потому что это разозлило бы её только больше, что не сулило ничего хорошего.

– Язык Эдоардо всегда выпутывал его из всяких неприятностей. За него я переживаю в последнюю очередь, – ответил Феде с нарочитой уверенностью. Он, как и Эва, подозревал, что-то красное пятно на асфальте появилось совсем не случайно. Это была кровь, и, скорее всего, именно кровь Эдоардо. Сопоставить этот факт с фактом отсутствия Элеоноры дома было, как сложить два и два, и получить в результате неслучайное совпадение, обстоятельства которого Эва намеревалась узнать любой ценой.

– Он сказал, что избил парня и оставил, а девушку не трогал, – Антонио всё же вернулся. Вид у него был уже не такой напряженный. Эва будто так и читала с его лица, что для него всё обошлось, закончилось как нельзя лучше, но для неё всё только начиналось.

– Кто сказал? – Эва поднялась с места, Федерико следом за ней. Он готов был вбивать каждое её слово кулаком в лицо Антонио, если тот не собирался отвечать, а ведь он и не собирался.

– Мой друг. Это он всё затеял, – спокойно ответил парень, будто ничего необычного в этом не было. – Теперь, когда мы знаем, что с ними всё в порядке, можем расходиться.

– Сядь, – Эва кивком головы указала на кресло позади парня. Встретившись взглядом с Федерико, что стоял рядом, Антонио решил, что всё же будет лучше послушаться. Эва с Феде опустились на диван напротив. – Почему твой друг избил Эдоардо?

– Потому что он избил меня.

Ответом последовало молчание. Девушка с парнем переглянулись. Феде дернул плечами, мол он ничего об этом не знал. Потерев пальцами виски, Эва снова обратилась к Антонио:

– Ты знаешь явно больше, нежели говоришь. Тебе придется поделиться правдой и с нами. Кто твой друг, и почему Эдоардо избил тебя? – голос Эвы звучал как никогда твердо и уверенно. Девушка и сама не ожидала от себя подобной строгости и про себя радовалась этой маленькой победой прежде всего над собой.

Слова оставались всего лишь словами, поэтому на Антонио Эва не произвела должного впечатления, когда Федерико напротив даже возбуждал тон, в котором она излагала свои мысли, кажется, у неё даже голос изменился. Поэтому лишь посмотрев девушке за плечо, Антонио тяжело сглотнул, осознав в какую ловушку загнал сам себя.

– Я не могу рассказать всего, потому что это не моя история. На эти два вопроса я ответить смогу, но не больше, потому что, поверь мне, Элеоноре не понравиться даже это. В общем, мой друг получил условное уголовное наказание, как и я. И всё это по вине Элеоноры. Это не объясняет, кто мой друг, но объясняет, почему он так ревностно отомстил за меня. Что насчет вашего друга…

Эва почти перестала слушать последующий рассказ, потому что её разум всё ещё не мог переварить сказанное парнем. Ей сложно было представить, что ошарашило её больше тот факт, что из-за Элеоноры кого-то в чем-то обвинили, или то, что она совершенно не знала человека, о котором шла речь.

***

К удивлению прежде всего Эвы, Элеонора появилась на последнем экзамене. Хоть и вид у неё был далек от совершенного минимализма, которого девушка придерживалась последние годы своей жизни, но с ней хотя бы всё было в порядке, что мало утешало Эву, невзирая ни на что. Элеонора справилась с заданиями гораздо быстрее, а потому покинула аудиторию едва ли не самой первой. Девушки договорились встретиться на подоконниках, после чего пойти отпраздновать начало долгожданных каникул за разными вкусностями, среди которых была излюбленная Федерикой пицца, тирамису для Сильвии, канелони для Саны, Эва же не отказалась бы от бутылки домашнего лимончелло. Последняя не была уверена в том, что Элеонора вообще задержится с ними хоть на секунду, а потому не рассчитывала даже видеть её лицо, что так скоро стало чужим, в теплой компании.

До чего же Эва была удивлена, когда среди подруг, что только её и дожидались, заметила Элеонору, которая разбрасывала фальшивые улыбки налево и направо. В ней было ни капли искренности. К чёрту, если Эва плохо разбиралась в людях, в Элеоноре Саве она теперь разбиралась достаточно хорошо.

– Эй, как всё прошло?! – Элеонора первой бросилась обнимать подругу, словно между ними и не было никаких недомолвок. Всё выглядело, как раньше. Обними, поцелуй и сделай вид, что тебе не безразлична ещё одна пустяковая драма, в которой рыжеволосая подруга опять похоронила себя заживо. Только в этот раз схема не сработала. С Эвы спали притворные чары. Она видела Элеонору, если не насквозь, то совсем не в том радужном свете, что раньше.

Они болтали об экзаменах минут двадцать. Элеонора тоже живо участвовала в разговоре, жестикулируя руками, нагибаясь каждый раз при очередном приступе смеха и строя смешливые гримасы. Эва смотрела на неё в недоумение. Она ночь не спала, волнуясь о подруге или скорее о самой себе, потрясенной неожиданной новостью. Изучая пристальным взглядом девушку, она даже подумывала о том, что, может быть, Антонио говорил о какой-то другой Элеоноре. Что если весь этот беспорядок в её голове натворила другая девушка с тем же именем? Или всё это могло ей приснится, возникнуть в изощренной фантазии, быть всего лишь выдумкой? Слишком уж искусно Элеонора пряталась за своей маской, изображая ту самую себя, которую Эва приняла за настоящую. Но не может человек всегда быть в порядке, как не может на небе постоянно быть радуга. Пейзаж красив, но запах обмана так и режет ноздри.

– Интересно, где Эдоардо проведет свои каникулы, – задумчиво произнесла Сильвия, кивнув на кабинет, откуда начали выходить старшеклассники, обсуждая своё. Затем блондинка принялась внимательно изучать реакцию Эвы, а та ещё внимательнее разглядывала Элеонору, которая потупила взгляд в пол, потому что знала, что девушки увидели в следующую минуту.

– Похоже, они у него уже начались, – усмехнулась Федерика, когда из кабинета вышли все. Последним оказался её тёзка, который кивнул девушкам в знак приветствия, а затем ушел один, потупив глаза в экран телефона. Хорошо, что Эва включила беззвучный режим, иначе подруги быстро разоблачили бы её ещё большую связь с парнем, который присылал ей сообщения в нетерпении узнать, что она узнала от Элеоноры, у которой всё же закрались подозрения на счет подруги, когда та была единственной, кто не ответил Феде в приветствии.

– Между вами ещё что-то есть? – спросила брюнетка. Сузив глаза, она выглядела, как хищница, выглядывающая жертву. Сейчас её глаз был наметан на Эву, которую этот вопрос заставил замешкаться. Она не умела врать даже плохо. В отличии от Элеоноры Эва была невероятно плоха в этом.

– Нет, – спрятав от девушки честность в глазах, ответила она. – Я так сильно проголодалась, может, мы уже пойдем? – Эва быстро перевела разговор в другое русло. И пока никто не начал возражать, она направилась в сторону выхода, куда за ней последовали и другие.

Они могли болтать, как раньше, обо всем и ни о чем одновременно. Эве нравилось зависать со всеми четырьмя, потому что как бы тяжело ей не было на душе, она наверняка знала, что сможет развеять свой пепел. Ей нравилось, как они обсуждали менее значимые вещи, которые вдруг обретали способность стать едва ли не единственным, что могло её волновать. Здоровье кошки Сильвии ставало на первое место, отняв победное золото в бесполезном переживании за то, где сейчас мог быть Джованни. Успехи в учебе Федерики, новая статья Элеоноры или новые проколы брата Саны. Сама Эва, когда приходило время говорить, была более рада обсудить свои неудачи в учебе, нежели неурядицы с парнем, о которых она временно забывала.

Сейчас всё было по-другому. В воздухе висело напряжение, а в глотке у Эвы застряли слова, которыми она хотела разоблачить Элеонору, что продолжала притворяться человеком, которым не была. Эва хотела убедить себя в том, что у неё не было права злиться, потому что маска могла быть не только прикрытием для подруги, но и лекарством. Кто знает, что она могла пережить в прошлом или что чувствует теперь. Может, эта маска была и не для намеренного вранья, а лишь для защиты. Но дара убеждения в Эве было столько же, сколько и чувства сдержанности у Сильвии. За весь вечер она не произнесла больше и слова.

– Мне уже нужно уходить. Статья о лучших музыкальных альбомах года сама себя не напишет, – Элеонора показала на часы, которые повисли на её запястье, и широко улыбнулась, как могла только она.

– Пожалуй, я тоже пойду, – Эва подхватилась следом за девушкой. Взгляд Элеоноры больше не был мягким, напротив на её лбу появились складки от негодования, она прожигала в подруге чёрные дыры, размером с Вселенную, но ту теперь это не волновало. Эту немую перепалку между девушками заметили и другие, которые решили не вмешиваться со своими вопросами, которых стало гораздо больше. Было очевидно, что за нежеланием Элеоноры разделить недолгую дорогу с Эвой была размолвка, в которой ей и самой не мешало бы разобраться.

На улице стало ещё холоднее. Эва спрятала лицо за большим зеленым шарфом грубой вязки, руки её плотно облегали кожаные перчатки, а на голове неуклюже болталась желтая шапка, что контрастировала осеннему цвету волос девушки. Девушка напоминала маленького бойца, облачившегося в боевую экипировку. Она боролась с холодом, как могла, когда Элеонора свою душу открыла перед ним, впуская его в себя. Её шея была открыта, руки спрятаны в карманы, в одной ладони крепко сжат телефон, будто тот мог куда-то подеваться, а в волосах потерялся шальной ветер. Элеонора не боялась холода. Она безнадежно думала, будто тот смог бы убить агонию внутри неё, вызванную противоречивостью случая и ощущений, в которой девушка потерялась, словно в Бермудском треугольнике.

– Мы должны многое обсудить, – произнесла Эва, вместе со словами выпуская и пар. – Ты знаешь, где Эдоардо?

– Откуда мне знать, – Элеонора издала нервный смешок, который должен был скорее напоминать надменную насмешку.

– Вчера я виделась с Антонио. Он сказал, что тебе грозит опасность, а также узнал о том, что Эдоардо был избит. Я волновалась, Элеонора, и в первую очередь о тебе, – слова Эвы замедлили ходьбу девушки, пока та вовсе не остановилась.

Никакой улыбки, одна суровость в выражении лица. Но и та быстро спала, когда Эва заметила не более чем усталость на осунувшемся лице девушки. Она изменилась за доли секунды, и снова перед ней открылась новая Элеонора, которую Эва и не знала. Девушка совсем растерялась, ведь не могла понять была ли эта безысходность наигранной или же настоящей.

Затем Элеонора заключила Эву в объятия. Она услышала тихие всхлипы подруги. Однажды она уже проделывала этот трюк, чтобы помочь подруге, но теперь, кажется, пыталась использовать это против неё. Эва не спешила поддаваться этим уловкам.

– Ты знала, что он любит меня, Эва? – шипение над самым ухом заставило девушку застыть на месте. Каждое слово будто царапало Элеоноре глотку, а Эве уши. – Почему ты не сказала мне этого?

Она не могла видеть лица подруги, но чувствовала её слезы даже сквозь плотную ткань пальто. Наконец-то руки Эвы покоились на спине девушки, поглаживая её, что должно было действовать успокаивающе. Кажется, всё это было по-настоящему. Ей словно в сердце кол воткнули, так сильно Эва была разочарована в самой себе. Опять. Ей не стоило даже мысленно обвинять подругу в лицемерии, которое, в конце концов, оказалось обычным недоверием к другим. Только вот теперь она открылась перед Эвой, пуская её внутрь, а она переминалась с ноги на ногу на пороге.

– Я так хочу его любить, но не могу, – эти слова ещё больше озадачили девушку, но она решила, что сейчас было не самое подходящее время для расспросов, а потому продолжала утешать подругу, как могла, принимая её слезы и руками забирая боль.

Они простояли так минут десять. Эва замечала косые взгляды прохожих, но, тем не менее, ни один из них не поинтересовался всё ли в порядке. Её это злило, хоть была бы она одной из них, то также прошла мимо, даже не оборачиваясь.

– Спасибо, – Элеонора первой прервала этот контакт. Она просто отстранилась от подруги, мило ей улыбнулась, и эта мягкость в глазах снова сумела согреть Эву, зажгла в ней невидимый огонек надежды на то, что теперь всё уж точно в порядке, теперь никто не притворяется. Без масок и без грима было лучше. Эва не учла, что Элеонора была, как луковица. Она сняла с неё несколько шаров, и вот Бригни уже прослезилась, добравшись почти до самой сути, но осталось ещё несколько шаров, которых сквозь слезы девушка не заметила.

Эва осознала, что Элеонора не ответила ни на один её вопрос, когда они успели разойтись на первом же перекрестке. Холод погасил прежнее тепло, а душу вновь захватила настороженность. Слова о том, что она не могла кого-то полюбить, оставили ещё больше вопросов. И вот, не будучи под гипнозом больших зеленых глаз, она словно отрезвела.

Эва обернулась, словно ещё могла окликнуть подругу, но силуэт в сером пальто почти растворился перед глазами, как снежинки, которые устало начали падать на землю. Но затем серое пальто остановилось. Эва прищурила глаза, а затем хорошенько присмотревшись заметила, как кто-то подхватил Элеонору с места и закружил в воздухе. Она отчетливо слышала смех, казавшейся ей родным, и он растворялся в её голове, превращаясь лишь в эхо.

Комментарий к 10.

В этой главе я пропустила немного этой драмы между Эдо и Элеонорой лишь для того, что сконцентрировать внимание на ещё одной части секрета Элеоноры… Который разгадан Эвой ещё не в полной мере.)

Теперь главы будут выходить намного реже… Намного… Учиться надо(

Есть кто, кто не против быть бетой?? (это между прочем)

========== 11. ==========

Рим утопал в холодном ливне, а Элеонора Сава в своих мыслях. Она нырнула в них неглубоко, потому что дыхания ей никогда не хватало на то, чтобы долго быть в себе. Если бы Элеонора каждый раз проваливалась в собственные мысли, как в омут, с головой, то, наверное, и умерла бы от нехватки воздуха, потому что в жизни было полно вещей, решения которым она не могла найти. И в этот раз ей пришлось немного поплавать в море проблем, в которые сама же себя и вовлекла.

Последний экзамен она провалила, редактор грозился уволить из-за сухости в подаче материалов, все подруги уехали из города, даже Эва (особенно Эва, в которой она нуждалась больше всего), Антонио настойчиво атаковал её дом, что было не таким уж и хорошим знаком после долгого молчания с его стороны. Элеонора чувствовала, будто погрязла по колени в болоте и никак не могла с него выбраться, как бы ни пыталась. Напротив, чем больше сил девушка прилагала, тем больше болото жизни её засасывало. И вот, когда сил бороться уже почти не оставалось, она продолжала выискивать лазейки из нескончаемого лабиринта собственных предубеждений и страхов. Ей бы набраться терпения, собрать последние силы в кулак, а не в голову, от которой много толку не было, и напролом пробиваться сквозь высокие и плотные кустарники вперед, к свету. Опустив голову к земле, она перестала видеть солнце.

Он стал единственным, с кем она стала проводить своё время. Не от того, что им было хорошо вместе, но потому, что одиночество перестало выдавать себя за свободу. К тому же нелюбовь к себе не мешала ей позволять ему любить то, кем она была, ведь это немного, но приводило её время от времени в чувство. Ей нравился пьедестал, на который её подносила его любовь. Она была терновым венком, на голове девушки, который та воображала короной, что царапала не потолок, а собственную плоть. Но убеждение всегда было сильнее реальности. По крайней мере для Элеоноры.

В детстве ей нравилось убеждать себя в том, будто родители любили её. Любили они лишь саму концепцию любви, а даже не друг друга. Их пленила страсть, а позывам тела они отвечали, даже если то желало кого-то другого. В итоге, она разубедилась в их верности и к себе. Ей нравилось убеждать себя в том, будто её брат был опорой, видела его никем иным, как самым родным человеком. Затем он проиграл её в карты. Когда она была пьяна это казалось шуточно смешным, пока не пришло осознания того, что детские игры остались позади. Затем она убеждала себя во множестве вещей, но был ли в этом толк, если ничего от этого не менялось?

Сладкий запах горячего шоколада, в котором она знала есть ещё щепотка корицы и капелька коньяка, пленил и заставил улыбнуться. Шаги парня были тихими, ступая по мягкому ковру, он не нарушил её покой, но она всё равно смогла почувствовать его рядом с собой. Во рту ещё оставался вкус мяты, которым она затушила его клубнично-шоколадный поцелуй, что он оставил напоследок, прежде чем уйти. Элеонора быстро перехватила чашку из его рук, чтобы прикоснуться к ней своими губами, только бы избежать очередного поцелуя. Она уже стала к ним привыкать, но каждый последующий не вызывал в ней долгожданного чувства, а потому девушка всё же избегала их, как могла, пряча своё нежелание за упрямой суровостью характера.

– Тебе не понравилось? – Эдо кивнул в сторону полураскрытой книги, что лежала возле девушки. Страницы, пропитанные пылью, пожелтели от старости, но каждая буква по-прежнему хранила своё чёткое очертание. Твердая обложка потерлась на краях, а краска стерлась с названия, поэтому прочитать его удавалось с трудом – «Франкенштейн, или современный Прометей». Её хватило на страницы две и ни больше, но не от того, что книга оказалась скучна, а потому что думалось ей совсем не об этом.

– Просто задумалась. Я возьму её с собой и обязательно прочитаю, – её голос отдавал прохладой, хоть слова и отличались теплотой.

Эдоардо сел возле неё на диван. Положил её ноги себе на колени, заставив недовольно зашипеть, как кошку, и хоть губы горели в ожидании нового поцелуя, он прикоснулся ими к чашке с горячим напитком. Он обжег язык, а её это развеселило. Она терпеливо ждала, когда напиток остынет. Подувая его своей мятной свежестью, девушка надеялась, что это случится не скоро.

Он будто этого и не замечал. Её прохлада была ничем иным, как чертой характера, которую Эдоардо не надеялся искоренить, хотя бы потому, что она была одной из причин, за что он любил Элеонору. Она всё ещё кололась словами, точно иголками, и многие из них застревали у него под кожей, но парень уже свыкся с этой болью, потому что доставать их было бы гораздо больнее. И всё же привыкнуть к ней было так просто. Или скорее привык он к тому, что сердце его билось не напрасно, а для кого-то. Обманутый ею Эдо считал, как бы то ни было, но она любила его. По-своему – холодно, скупо, несколько бедно, но любила.

Они находились в его квартире. Он впустил её в свою жизнь так легко, когда её двери были по-прежнему запертыми. Эдоардо ещё ни разу не приходилось бывать у Элеоноры дома, когда она приходила к нему уже трижды. Парень не давил, потому что впустить её в свой пузырь казалось таким ответственным шагом. Он только то и делал, что пытался ей угодить, сделать свой мир хоть чуточку уютнее для неё.

Элеоноре нравилось у него дома. Она раз за разом чувствовала на себе тяжесть ответственности за безответные чувства парня, но в его доме ей было гораздо уютнее, нежели в собственном. Календарь на стене напоминал ей о бедности. Пустые полки, на которых лишь пылились школьные тетради и занятые у Саны книги, напоминали о жизненной безуспешности. Пустые рамки, спрятанные в шкафу под ровно сложенными свитерами, напоминали о том, что в её жизни был недостаток людей, с которыми она могла делать фото.

Скорее всего, дело было совсем не в месте, а в человеке. Останься она здесь одна, ей бы это тоже быстро наскучило, и Элеонора снова искала бы приюта в другом месте. Но в этот день здесь было необычно уютно. Может быть, дело было в ненавистном дожде, что внезапно пустился, забыв о том, что должен был превратиться в снег. Или в приятном какао, которое согревало её холодные руки, разливая приятное тепло изнутри, касаясь каждой клеточки хрупкого тела. Или в свечах, расставленных здесь повсюду, которые оставляли приятный карамельный запах. Их маленькие пламя светились в полумраке, создавая домашний комфорт, и лишь яркий свет из торшера затмевал их. Или в молчаливом уединении, которое было так приятно.

– Прошло уже больше недели и, наверное, я заслужил знать, кем был тот парень. Потому что знаешь ли я был близок к тому, чтобы блевать собственными органами, – он произнес это словно в шутку, так легко и непринужденно, всё равно что спросил у неё, как она провела вчерашний день. Эдоардо думал об этом с того самого злополучного вечера, но никак не мог найти подходящей минуты для вопроса. Он боялся им нарушить тонкий лед их отношений, который казалось ему только стал крепнуть. И хоть время по-прежнему было не лучшее для подобных расспросов, куда она могла уйти в дождь?

– Он из прошлого, которое я не хочу ворошить, – Элеонора утопила глаза в чашке, полной до краев напитком, которого она не сделала ещё ни глотка. Она заметно поднапряглась. Девушка подтянулась немного вверх, и только если бы он одной рукой крепко не держал её за ноги, она бы точно поднялась с места, намереваясь уйти. Но вопреки опасениям парня Элеонора застыла на месте и точно не думала уходить, потому что один вопрос смог парализовать всё её тело.

– Ты можешь мне доверять, – он мягко жал на неё и хоть эффективности от этого полно было ждать, но, ступив на эту тропу, Эдоардо намеревался пройти её до конца.

Она подняла изумрудные глаза. Они были полны остроты, что пронизывала парня насквозь. Элеонора будто одним лишь взглядом приказывала ему перестать делать то, что он начал. Изнутри её пекло, и этот огонь блестел в глазах.

– Ты встречалась с ним? – Эдоардо продолжал. Он безо всякой опаски смотрел ей прямо в глаза. И хоть лед под ногами таял, он ступал по нему дальше с шаткой уверенностью в том, что плавать он умел даже в холодной воде. – Он мстит из ревности?

– Он мстит из злости, – она поставила чашку на столик, разлив при этом немного напитка. Затем она всё же рывком поджала ноги под себя. Он готов был подскочить с места, чтобы остановить её в любую секунду, но Элеонора не спешила бежать. – Я разрушила его будущее. Он больше никогда не сможет жить, как раньше, – ему послышалось, что она всхлипнула. Подвинувшись немного ближе, Эдо боялся даже прикоснуться к девушке, которая обхватила руками колени и смотрела стеклянным взглядом на стену.