Текст книги "Во Вляпалась... (СИ)"

Автор книги: Pakostnica Nifa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Я прокручивала в памяти все, что случилось со мной с самого моего необъяснимого появления в этом необычном мире. Казалось, прошла целая вечность, но я с точностью могла сказать, какого цвета была та лавочка, на которой я проснулась, узнала бы тот скрип качели в пустом парке, помнила цвет глаз выскочившей мне навстречу собаки… Помнила, как бродила по городу, устало переставляя ноги, свою растерянность, испуг, неверие…

Даже могла четко увидеть перед глазами нашу первую встречу с Куросаки… Его спина, развивающиеся на ветру рыжие волосы… его беглый взгляд… тогда я просто грохнулась в обморок, наверное, от истощения и потрясения, а очнувшись в палате, думала, что окончательно сошла с ума… но сейчас, Ичиго для меня самая настоящая реальность. Он центр моего мира. Он тот, ради кого я не задумываясь отдам свою жизнь. Тот, ради кого я хочу здесь остаться. Ради таких вот моментов. Я готова отдать что угодно, только бы слышать его ровное дыхание, чувствовать, как умиротворенно бьется его сердце, ощущать тяжесть его тела, касаться его волос кончиками пальцев… Я больше не знаю другой реальности, кроме той, в которой мы вместе…

Парень спал, а я боролась с собой, чувствуя, как во мне вспыхивают и гаснут разные эмоции. Было страшно из-за того, что я не знала, как сложится наша судьба дальше, из-за того, что боялась однажды исчезнуть, лишившись его, лишившись возможности просто быть с ним рядом, и таяла от его тепла, мягко проникающего под мою одежду, под мою покалывающую от его близости кожу. Меня накрывали волны нежности от того, что губы до сих пор чувствовали наши поцелуи, припухая и чувствительно ноя каждый раз, стоит об этом подумать. Сердце замирало в груди, чтобы в следующую секунду вспыхнуть пламенем и рваться наружу, сумасшедшим темпом колотясь о ребра только от того, что я закрывала глаза и видела, как он склоняется ко мне, чувствовала, как его горячее, рваное дыхание ласкало кожу моего лица… Я схожу с ума только от одного взгляда этих янтарных глаз, ломающих все мои наскоро выстроенные преграды. Я уже не знаю другого воздуха, кроме того, который несет в себе его пьянящий, дурманящий мое сознание аромат… Хочу просыпаться каждое утро, вдыхая полной грудью запах освежающего дождя, витающий в комнате. Хочу видеть, как в этих глазах проступают завораживающие венки его внутренней тьмы, хочу слышать щекочущие мои нервы металлические нотки в нахальном язвительном голосе…

Не хочу видеть другой мир, где для меня не будет такого яркого насыщенного рыжего цвета, не хочу просыпаться утром в пустой квартире, там, где не смогу наткнуться на сонного Ичиго, чтобы просто пожелать ему доброго утра. Хочу забыть свою прежнюю жизнь, забыть все, что происходило там, в том обыденном, держащем нас в клетках, сером мире…

Хочу быть свободной, дышать полной грудью, хочу видеть пламенный закат крупного теплого солнца, не скрытого от глаз грязным дымом очередного завода. Хочу видеть низко висящую полную луну, заглядывающую в окна этого дома, видеть дурачившегося бородатого мужика в смешных штанах с розовыми сердечками, вылетающего из самых неожиданных углов, чтобы пнуть зазевавшегося Ичиго. Хочу дразнить своего рыжика, видеть, как его лицо покрывает раздраженный или смущенный румянец, хочу видеть, как он улыбается мне, слышать его ехидные подколки, чувствовать на своем плече его сильную руку, слышать его мягкий голос… просто хочу быть рядом с ним, как сейчас, хочу, чтобы это длилось вечность…

Закрыв глаза, я протяжно вдохнула и, опустив ладонь на его шею, мягко прижала рыжика к себе, тут же вернувшись к перебиранию его непослушных волос и теребя пальчиками свободной руки все еще висящий на моей шее, уже единожды опустошенный камень. Ичиго говорил, что Урахара сделал это, когда я была без сознания, и обещал, что к следующему "заполнению" сможет обменять его на более долговечный. Интересно, сколько за один раз может поместиться в этом малыше? Если он предназначался Урахаре, то, наверное, лучше мне не заморачиваться поэтому поводу. И интересно, зачем Кискэ моя жизненная энергия? Что он собирается с ней делать? Хотя, разве это важно? Если ему она так нужна, пусть берет сколько потребуется, главное, чтобы мой рыжий мальчишка не чувствовал себя обделенным…

Как-то странно думать о себе, как об энергетическом доноре, но в какой-то мере это приносит особое удовлетворение моей собственнической душе, ведь они оба, Ичиго и Хичиго, нуждаются во мне так же, как я нуждаюсь в них. Мы добровольно зависим друг от друга, и я ничего не имею против, даже наоборот, осознание этого щекочет низ живота, сжимая внутренности, заставляя задерживать дыхание, стоит об этом подумать…

Мягкий щелчок входной двери привлек мое внимание, и я замерла, не зная, как поступить. Было бы не ловко, если Иссин увидит нас в такой двусмысленной ситуации, еще не пойми что надумает, а надумать он может много… все-таки я уже поняла, что он не глупый мужик…

Потеребив волосы парня, я едва слышно прошептала.

– Ичиго, – парень вздохнул и поднял на меня совсем не сонные глаза, заставляя жар разлиться по венам от понимания, что он все это время просто тихонечко лежал, позволяя мне нахально копошиться в его волосах.

– Знаю, – так же едва слышно ответил рыжик и неохотно привстал, помогая мне подняться.

– Лика-тян! – заорал бородатый шумахер, и не успела я опомниться, кинулся на меня, чуть не сбив на пол и практически задушил в своих медвежьих объятьях. – Папочка так рад, что ты в порядке!

– Простите, – просипела я, смущенная такой реакцией. – Я не хотела вас пугать…

– Моя доченька! – взвыл Куросаки старший и, сжав мои ребра практически до хруста, подергал мою лишенную воздуха тушку из бока в бок.

– Эй! – отмер парень, рванув на отца, и вцепился в его лапища, раздраженно заорав. – Если она твоя дочка, то я отказываюсь быть тебе сыном!

– Ичиго, как ты можешь! – сделав смешную рожицу, возмутился мужик, сильнее прижимая маленькую меня к своей каменной груди. – От семьи не отворачиваются!

– Да отвали ты от нее, – заорал на него взбешенный рыжик и, безрезультатно дергая мужика, зашипел. – Задушишь же!

– Лика-тян! – спохватился Иссин, тут же разжав свой захват, давая мне получить доступ к спасительному воздуху. – Прости папочку, я не хотел!

– Захлопнись, старик! – рявкнул на него Ичиго, закрывая меня своим телом.

– Все нормально, – прохрипела я, поспешно глотая воздух и усиленно моргая в попытке прогнать плавающие темные круги.

Как только перед глазами перестали вскакивать черные мушки, я уткнулась лбом парню в спину, пользуясь тем, что Иссин меня все равно сейчас не видит, и не сдержала счастливой улыбки. Было так хорошо: то, как Иссин строит из себя дурочка, то, как Ичиго на это ведется, слышать их шумные, деланно раздраженные пререкания, это все стало важной частью моей жизни…

Пока я вся расцветала от переполняющих меня радостных эмоций, эти два увальня пустились выяснять отношение грубой силой, а я, вздохнув, понимая, что это просто "игра", подхватила оглушенного их криками плюшку на руки – не дай боги, еще раздавят – бочком прокралась к кухонному уголку. Все это весело, но Иссин пришел немного раньше обычного, так что я еще не успела накрыть на стол. Сейчас оба успокоятся, и мы это быстро исправим. Кон благополучно перебрался на столешницу, что-то недовольно бурча в адрес двух идиотов, и между этим несомненно важным делом пытался помочь с хлебом, а я поспешно принялась готовить посуду к сервировке стола. Достав столовые приборы, открыла настенную тумбочку, потянувшись за тарелками и прислушиваясь к резко затихшему за моей спиной шуму.

– Давай помогу, – сердце юркнуло куда-то под ноги, отдавшись звонким грохотом в висках.

Он стоял позади меня, взявшись за блюдо, почти касаясь моих дрогнувших пальцев своими. Слишком близко. Я чувствовала каждой клеточкой своего тела, как между нами пробегает электрический разряд.

– Ты меня напугал… – прошептала я, кинув беглый взгляд на валяющегося посреди гостиной мужика, и едва слышно выдохнула, смотря уже на склоненное ко мне лицо, на его мягкие приоткрытые губы, чувствуя, как перед глазами все поплыло от вспыхнувшего желания к нему прикоснуться. – Не подкрадывайся так, иначе я за себя не ручаюсь…

Уголки его губ едва уловимо приподнялись, и Ичиго дразняще медленно склонился ближе, как будто не мог держать себя в руках, от его близости голова пошла кругом, а дыхание застряло в горле. Шум со спины, напоминающий, что мы не одни, привел меня в чувства, и, закусив губу, я неохотно нырнула под руку рыжика, уворачиваясь от такого желанного поцелуя. Парень протяжно вздохнул, меня обдало предвкушающим возбуждением, отчего я чуть не споткнулась на ровном месте, кинув на него возмущенный, укоризненный взгляд, и не удержалась, мстительно окатив его собственными, пылающими эмоциями, довольно заметив, как рыжика бросило в жар…

Обед проходил весело и как-то слишком оживленно, даже, кажется, больше, чем в обычные дни. Куросаки все время пререкались, Кон влезал везде, где только мог, норовясь как можно язвительней поддеть Ичиго, а я просто впитывала в себя витающую в комнате атмосферу, не сразу заметив, когда повисла тишина.

– Скажи, – вдруг ровным голосом произнес Куросаки старший, приклеившись ко мне, неожиданно серьезным взглядом. – У тебя была семья, там, откуда ты пришла? Кто-то будет тебя искать, тревожиться?

У меня внутри все замерло, сжавшись в комочек. И чего, спрашивается, я испугалась? Знала же, что этот разговор неизбежен, но подготовиться все равно так и не смогла. Ичиго весь напрягся, слишком звонко стукнув ложкой о тарелку. Вздохнув, я прикрыла веки и вернулась к еде, тихо ответив:

– Не думаю… разве что знакомые, – и совсем неслышно произнесла. – Я сирота.

Тишина давила не хуже бетонной плиты, врезаясь в полыхающие от стыда уши.

– Прости, – виновато протянул Иссин, а я заставила уголки губ дрогнуть в нервной улыбке.

– Ничего, вы ведь не знали… – замявшись, все же заставила себя продолжить. – Вы простите, что я врала, вы ведь поняли, что я с самого начала все помнила… просто…. мне было страшно, вдруг бы меня приняли за ненормальную, и… лучше уж молчать, чем попасть в психиатрическую клинику или под нож какого-то ненормального ученого…

– Лика-тян, – перебил мои невнятные оправдания мужик. – Я все понимаю и не виню тебя в осторожности. На твоем месте любой бы поступил точно так же, – вздохнув, Куросаки старший помедлил и уже другим тоном сказал. – Не страшно, если ты не захочешь рассказать нам о своем прошлом. Это твое личное дело, и вынуждать тебя никто не станет, – выдержав паузу, словно закрепляя свои слова, Иссин продолжил. – Для нашей семьи нет разницы, пришла ты из мира духов, из мира живых, из другого измерения, из параллельной реальности, из соседней планеты, все это не имеет значения. Главное, что ты теперь часть этой семьи, тебе не стоит волноваться, что мы поменяем к тебе свое отношение или станем упрекать во лжи. Ты остаешься для нас все той же Ликой-тян, нуждающейся в нашей поддержке, – от его слов, серьезного взгляда, повисшей за столом напряженной тишины, у меня сердце чуть не лопнуло от нехватки кислорода, заставляя меня делать короткие рваные вдохи, а Куросаки старший договорил. – Я просто хочу, чтобы ты это поняла и доверилась нам, а мы сделаем все, чтобы ты не чувствовала себя здесь одиноко. Уверен, Ичиго, Карин, Юдзу и даже Кон, они полностью меня поддержат.

– Да, – прикрыв веки, твердо произнес рыжик, приковав к себе мой взгляд. – Это даже не обсуждается…

– Сестренка всегда может положится на Кона! – поспешно вскочил плюшка, гордо выпятив свою грудку.

– Лика-тян, – подавил улыбку Иссин и, вернувшись ко мне взглядом, со всей серьезностью произнес. – Я хочу, чтобы ты оставалась здесь, с нами, приняла нас, как свою новую семью. Это все, что я хотел тебе сказать, мне больше нечего добавить.

Замолчав, Куросаки старший продолжал внимательно смотреть на меня, а я опустила взгляд в стол, слышала отчетливый, громкий стук собственного сердца, чувствовала, как горит в горле, как щиплет глаза.

– Дурак, – раздраженно буркнул Ичиго, делано равнодушно обхватив меня за плечи рукой и притянув к себе под бок, вставил. – Из-за тебя она сейчас разревется!

– Не разревусь, – шмыгнула я носом и, заметив какой-то непонятный блеск в глазах Иссина, поспешно вывернулась из под руки Ичиго.

– Пока не забыл, – спохватился Куросаки старший, переключив внимание на рыжика. – Ичиго, у тебя будет свободное время?

– Ага, – ответил ему парень, коротко покосившись на меня, и вернулся к ковырянию ложкой в тарелке. – Нужна моя помощь?

– Да, после обеда привезут новую аппаратуру для реанимации, старая уже барахлит, нужно будет вынести ее на улицу и по возможности проследить, чтобы новую установили куда нужно. Я бы и сам справился, но у меня завал. Через два дня будет конференция, а я к ней толком не готов…

– Ладно, – вздохнул Ичиго и, отложив ложку, потянулся к стакану с соком, деланно равнодушно произнес. – Все равно нечего делать…

Остаток обеда проходил так, словно никаких разговоров затрагивающих меня и в помине не было, отчего я начала понемногу приходить в себя, чувствуя, как в груди крепнет благодарность и привязанность к этой семье…

POV: Гриммджоу

– Эй, Улькиора, – позвал я проходящего мимо куатро, глядя на него сверху в низ.

– Что? – безразлично отозвался тот, остановившись и запрокинув голову, чтобы увидеть торчащего на колонне меня.

– Скажи, – задумчиво растягивая слова, протянул я. – Ты ничего странного не почувствовал, когда мы были в мире живых?

– Нет, – последовал такой же ровный ответ и, отвернувшись, Улькиора продолжил свой путь, не глядя в мою сторону, меланхолично добавив. – Мне нет дела до того, что там происходит.

– А когда мы вернулись, – чуть повысил голос я, внимательно сверля его спину взглядом. – Ты ничего странного в себе не чувствовал?

– О чем ты? – замер он и медленно повернулся в пол-оборота, запрокинув голову, чтобы скреститься со мной взглядом.

– Забей, – раздраженно отмахнулся я и спрыгнул с колонны, на которой проторчал последние полтора часа с тех пор, как вернулся с охоты.

Не глядя больше на несводящего с меня взгляда куатру, я засунул руки в хакаме, широким шагом покинув зал. На кой черт я вообще с ним разговариваю? Даже если бы он что-то почувствовал, все равно бы ничего не сказал. Его вообще нихрена не интересует, удивительно, как он еще не сложил лапки от скуки и не погрузился в летаргический сон.

Раздраженно цыкнув, я направился на свой этаж. Чужая кровь, оставшаяся на мне от устроенной ранее резни, уже давно засохла, неприятно стягивая кожу, чем подливала масла в огонь.

Только зря убил кучу времени на поиск сильных тварей, думал, что они сумеют заглушить это странное чувство жажды, заселившееся в горле после моего повторного пребывания в мире живых. С того дня охота не приносила ожидаемого удовлетворения, только сильнее раздразнив. Сколько бы пустых я не пожрал, сколько бы не пролил крови, никак не мог избавиться от заселившегося во мне голода.

Хотелось вернуться в пустыню, пуститься на новые поиски тварей, но я уже знал, что в этом нет никакого толку. Все эта чертова энергия, витающая в мире живых, впивающаяся в меня, чем дольше я стоял там, тем быстрее и глубже она проникала под кожу. Даже сейчас мне казалось, что я насквозь пропах этим запахом, дразнящим мои ноздри, каждая клеточка моего тела: волосы, руки, одежда.

Хотелось упасть на песок и тереться о него до тех пор, пока этот въевшийся в меня сгусток жизненной энергии не слезет с кожи. Хотелось сорвать с себя одежду, разорвать ее на клочки, но я знал, что мне все это только кажется, я уже хрен знает сколько раз менял свою форму, и все равно повсюду мерещится этот проклятый, пьянящий аромат, его не заглушал даже запах крови убитых мною монстров, оставшийся на моем теле, что злило вдвойне.

Ступая по длинному погруженному в сумрак коридору, я излучал волны раздражения, пугая редких снующих из комнаты в комнату забитых мелких сошек, все еще живущих в этом полуразрушенном замке Лас Ночес. Для арранкаров они просто грязь, маячившая перед глазами, но даже эти ничтожества иногда бывают полезны. На повороте показалось щуплое тельце какой-то отвратной девки, вылетевшей из лаборатории Заэля и не успевшей отскочить прежде, чем впечататься в мою грудь. Перед глазами полыхнула кровавая пелена, и доведенный до бешенства я вцепился пальцами в ее шею, вырвав из зажатого горла сдавленный хрип. Пальцы сжались сильнее, а я впечатал эту дрянь в стену, подняв на уровне вытянутой руки.

– Смотри, куда прешь, – прорычал я, выплескивая в голосе все свое напряжение. – Мерзкая тварь.

– П-п-прости-те… – с трудом, почти беззвучно выдавила она, вцепившись в мою руку своими грязными лапами в попытке облегчить мой нажим.

Ее хрип стал протяжней, голова запрокинулась назад, руки ослабли, я впился в ее искаженное от страха лицо презрительным взглядом, не собираясь оставлять эту дуру в живых. Таких, как она, здесь полно, Заэль мне еще спасибо скажет. Глаза моей жертвы приоткрылись, полыхнув голубизной, когти вырвались наружу, и под ними потекла ее кровь, а меня словно окатило ледяной водой, и, отшвырнув от себя полузадушенную девку, я уставился на нее, как мышь на змею.

– Какого хера…

– Гриммджоу, – оборвал меня раздраженный голос Заэля, выглянувшего из открывшейся двери. – Хватит уже покушаться на моих подопечных, знаешь, как трудно найти толкового помощника среди всей этой никчемной своры?

– Твои проблемы, – огрызнулся я. – Нехер устраивать свои лабораторные на моем этаже!

Кинув еще один взгляд на с трудом поднимающуюся на ноги бабу, чувствуя, как внутри поднимается злость, я использовал сонидо, остановившись только когда захлопнул за спиной дверь в свои комнаты. Глянув на испачканную руку в чужой свежей крови, я уже знал, что когти приняли обычную форму. Но неприятное чувство все же обдало затылок холодком. Какого хера это только что было? Я еще никогда не терял контроль над своей второй сущностью, никогда не выпускал ее спонтанно.

Перед глазами яркой картинкой встала прижатая за горло к стене девка, ее откинутая голова, хрип, но стоило ее глазам приоткрыться, полыхнув голубизной, я увидел в ней ту, чья шея недавно побывала под моими пальцами, ту, извивающуюся под Куросаки, не вылезающую из моей головы, странную девку.

Она не простая смертная, я в этом точно уверен.

– Что с тобой не так? – в слух произнес я, сжав руку в кулак.

Нужно как следует все обдумать…

Глава 20

POV: Ичиго

Время тянулось, как резиновое, заставляя меня нервно поглядывать на дом. Мысли то и дело возвращались к ней, вспыхивая горячим чувством в районе солнечного сплетения. Я не мог сосредоточится, не мог думать ни о чем другом, только все прокручивал в голове это утро, вспоминал, что почувствовал, когда увидел Лику в музыкальной комнате, свое облегчение, затопившую меня радость, стоило понять, что она цела, что она справилась, сумела принять нашу тьму, не позволила разрушить ее душу…

Ударила. Я заслужил, но ее слова не несли в себе ненависти или презрения. Девчонка дрожала, ее голос звенел от напряжения, я чувствовал, как в ней растет злость, как замирает ее сердце, хотелось схватить ее, прижать к себе, но я просто не решался шевелиться после того, что наговорил, после того, как чуть не разрушил все, а она просто поцеловала меня… В тот момент я стал невероятно счастлив. Она та, ради кого я умру и восстану из мертвых, только бы она еще раз так поцеловала меня… Какой я все-таки дурак… разве бы я смог жить с ней под одной крышей, за одной тонкой стеной, смотреть на нее и не позволять нам почувствовать тепло ее кожи, вкус ее губ? Рано или поздно я бы все равно сорвался, но этим бы только мучил ее, нас…

Задумчивая улыбка скользнула в уголки губ, заставляя меня поднять взгляд на все еще снующие по небу, но уже светлеющие крупные облака, все чаще пропускающие теплые лучи солнца. Она такая смелая, не боится говорить о своих чувствах мне в лицо. Не боится меня и с легкостью приняла Хичиго. Я думал, что мы всегда будем одни, не верил, что кто-то может захотеть разделить свою жизнь с подобным нам, непонятным монстром. Даже мыслить в этом направлении казалось глупым, поэтому я столько времени был один. Не ухаживал за девушками, не принимал внимание от них. А Лика, она не боится нас даже после того, что мы наделали. Ведет себя так, словно знает меня с самого детства…

Рядом с этой девчонкой я чувствую себя каким-то целостным, что ли. Мне нет нужды сдерживаться, нет необходимости подавлять себя, утаивать свои чувства, подбирать слова, думать, как скрыть от нее свое второе я. Она перевернула мой мир с ног на голову, снесла глухую стену своей улыбкой, своим нежным голоском, своим по-глупому не прошибаемым упрямством. Она та, которая наполнила мою жизнь яркими насыщенными красками. Я готов отдать что угодно, только бы чувствовать на своем лице ее теплое дыхание, тонуть в этих глазах, лежать на ее плоском животике, чувствовать, как она ерошит мои волосы, обнимать ее, вслушиваться в стук ее сердца…

– Эй, пацан, куда идти-то? – ворвался в уши грубоватый голос, возвращая меня с небес на землю. – Мы не можем весь день здесь торчать, нам еще вести вашу рухлядь на склад!

– Вот блин, – вздохнул я и, взъерошив волосы, повернулся к ожидающим мужикам, уже закончившим разгрузку, и жестом позвал их за собой. – Пошли, я помогу все перетащить, так что не парьтесь, справимся быстро…

Мужики заметно приободрились, двинувшись в сторону стеклянных дверей. Звук удостоверения неприятно резанул по ушам, заставляя меня вернуться в действительность. Опять пустые. Я не занимался ими все то время, пока Лика была без сознания, перекинув их на синигами, но куда денешься-то?

– Ну так что? – заметив мою заминку, подозрительно протянул все тот же разговорчивый мужик. – Мы идем или будем принимать солнечные ванны? Я же уже сказал: у нас время впритык, – помахав в воздухе папкой с накладными, ворчливо добавил. – Час тут – час там, а ведь вы не единственный на сегодня в списке!

– Да, простите, – безразлично отозвался я, думая, как поступить. Взять Кона? Наверное, так будет лучше. – Вы идите в приемную, скажите, чтобы вас провели куда нужно, а я сейчас… мне надо отойти на минутку.

– Что, живот прихватило? – непонятно с чего посочувствовал этот тип.

– Ага, – не стал заморачиваться я на чужие странности. – Я быстро…

– Ладно, – как-то участливо протянул тот, но, тут же спохватившись, прикрикнул. – Только поскорей!

– Понял я, – ответил, мысленно отмахнувшись от этого холерика, и поспешно скрылся в доме.

Кон торчал у телика, а девчонки видно не было.

– Где Лика? – с порога спросил я, бегло скользнув по гостиной взглядом, посмотрел на виднеющуюся в арке лестницу и снова глянул на плюшевого льва.

– Пошла в ванную, – отозвался тот, даже не отрываясь от экрана, чтобы посмотреть на замершего за его спиной меня.

– Ясно, – вздохнул я. – Иди сюда, – без заминки сцапав игрушку за голову через спинку дивана, достал удостоверение, предупредив. – Я займусь пустыми, а ты помоги с доставкой.

– П-подожди! – задергался лев, но я, не слушая его очередных глупостей, немедля стукнул игрушку по макушке.

– Некогда мне, – буркнул, ловя крошечный шарик и потерев его о футболку, проглотил, тут же вылетев из тела.

– Ненавижу, когда ты так делаешь! – взорвался Кон, пытаясь кинуться на меня с кулаками.

– Ага, – увернувшись, протянул я, тут же строго добавив. – Поможешь перенести аппаратуру, думаю, я вернусь до того, как вы закончите.

– И почему я должен заниматься тяжелой работой?! – завелся по-новому Кон, недовольно зашипев мне в спину. – Я тебе не раб!

– Кон, – осенило меня, и я замер перед расплывающейся стеной.

– Что… – сдулся он.

– Даже не вздумай лезть к девчонке, пока ты в моем теле! – недобро протянул я, кинув на него предупреждающий, слегка сощуренный взгляд.

– С какого хрена мне тебя слушать?! – раздраженно вспылил он, воинственно подбоченившись.

– Если узнаю, что ты к ней приставал со своими извращенскими штучками, – многообещающее протянул я. – Жизнь у Урахары покажется тебе пределом мечтаний, – прошив его взглядом, я ждал, пока он даст ответ, чтобы потом не говорил, что этого разговора не было.

– Достал, – заворчал Кон, сдаваясь. – Вечно ты мной командуешь…

– Смотри мне… – на всякий случай пригрозил я, окинув его еще одним подозрительным взглядом, и неохотно отвернулся, буркнув. – Я ушел…

– Вали уже, – донеслось прежде, чем стена пропустила меня наружу.

Покинув дом, я не медля достал определитель и использовал мгновенный шаг. Тварь вертится недалеко от парка, вечно они появляются там. Маслом им, что ли, намазано? Не успел пройти половины пути, как удостоверение умолкло. Остановившись, я посмотрел на экран "мобильного" – тишина. Значит, синигами сами справились, можно было вообще не дергаться. Вздохнув, я подождал немного, но новых прорывов не было, можно спокойно возвращаться назад, зря только Кона вытащил. Будет орать, пока не посадит голос…

Вернувшись в дом, я почувствовал, как в животе все перевернулось. Сейчас отец занят, Кон загружен, в доме никого, только я и Лика. Жар хлынул изнутри, практически лишив меня способности здраво оценить свой следующий поступок, а ноги уже сами принесли меня к двери в ванную комнату.

Замерев, я едва дышал, вслушиваясь в приглушенный шум душа, представляя как она стоит там, как вода стекает по ее поблескивающей от влаги коже, чувствуя, как нервозность поглощает меня, заставляя теряться в собственных взбесившихся мыслях. Предвкушение хлынуло изнутри, опаляя вены лавой, проникая в мое сознание тьмой, заполняя тело присутствием моего второго "я". Закрыв веки, я пытался взять себя в руки, пытался заставить себя уйти, но Хичиго практически сковал меня своим нетерпением, не позволяя отгородиться от наших взбесившихся ощущений. Я чувствовал, как нас переполняет азарт вспыхнувшего вожделения, проникая в каждую напрягшуюся клеточку тела. В ушах разлился гул, что-то нашептывая, не давая мне ухватиться хотя бы за одну здравую мысль, способную остановить наши следующие действия.

Моих глаз коснулась тьма, и я ничего не мог с этим поделать. Не сейчас, когда от искушения цепенеет тело, когда наши ощущения обострены, когда я чувствую жар, опаляющий мое тело, мое сознание, чувствую, как мой пустой заполняет меня, просачивается наружу. Сейчас я не могу его заглушить, позволяя удваивать наши чувства, не могу заставить его уйти, просто потому, что не хочу…

Чернота медленно поплыла, затупляя собой остатки сомнений, заволакивая мои глаза, поглощая мой распалившийся от соблазнительных картинок, вихрем проносящихся перед внутренним взором, мозг…

– Тебе понравится, король… – шептал его наглый голос, когда Хичиго полностью взял над моим телом верх…

POV: Хичиго

Пар обволок нас, стоило проникнуть в ванную комнату. В груди все напряглось от предвкушающего возбуждения, мешая сделать вдох. Глаза скользнули на душевую кабинку, впившись в едва различимую в замутненном стекле фигурку. Она замерла, стоило мне мягко коснуться нашей связи, легкими нарастающими волнами давая ей прочувствовать наше состояние, нетерпение, поглощающий голод, подготавливая ее к нашему появлению, не давая ей испугаться нас. Неспешно двинувшись к ней, я снял Зангецу, подперев им стену, и, замерев у самой двери, не отрывая от ее застывшего силуэта жаркого взгляда, неторопливо скинул форму на пол. Секунда, и стеклянная преграда расплылась перед нами черной дымкой, пропустив в маленькое, наполненное плотным паром пространство.

Девчонка вздрогнула, не поворачиваясь, но я знал, что она чувствует наше присутствие каждой клеточкой своей нежной кожи, ощутил, как ее обдало жаром, как сладко заныло это напрягшееся тело, как ускорило стук ее сердце, слышал судорожный вздох, наполнивший ее сжимающиеся легкие. Скользнув по ее спине медленным взглядом, наблюдая, как вода нахально скользит по покрасневшей коже вниз к округлым бедрам, по длинным ножкам, я едва сдерживал дикую потребность прижать ее к нашему распаленному телу, но спешка ни к чему, я собирался растянуть удовольствие, хотел заставить ее потеряться в опаляющей нас лихорадке, хотел свести с ума, лишить ее способности мыслить, дать нашей жажде поглотить все ее существо.

Она не выдержала, медленно повернувшись к нам в пол-оборота, сбившись с дыхания, когда ее поддетые страстной дымкой глаза встретили мой немигающий, изучающий взгляд. Ее язычок нервно скользнул по губам, приковав к ним внимание. Склонив голову на бок, лениво проследив за этим заманчивым жестом, чувствуя, как горит в напряженном паху, я медленно скользнул глазами ниже, по ее замершему в полуобороте к нам телу, впитывая в нас это щекочущее возбужденное сознание мгновение. Ее упругая грудь прерывисто поднималась, напряженные соски ласкали тонкие струйки прозрачной воды, заставляя горло гореть от желания слизывать с этих соблазнительных бугорков живительную влагу.

Непроизвольный защитный жест едва уловимо дрогнувшей ладони, прикрывшей от нашего взгляда грудь, заставил горло сжаться от вставшего в нем кома. Это было так интимно, что в голове вспыхнули воспаляющие фантазию картинки, как она ласкает себя, позволяя нам следить за каждым своим движением, за каждым игривым касанием ее тонких пальчиков к этому манящему телу, дразня, лишая последних крупиц самообладания. Во рту пересохло, и, облизнув губы, я шагнул к ней, вынуждая девчонку покрыться мелкой упоительной дрожью, инстинктивно отступив от нас на шаг, практически вжавшись в стену. Ее глаза скользнули по нашему обнаженному телу, расширившись, когда наткнулись на сосредоточие нашего возбуждения в паху. Разрумянившееся лицо вспыхнуло под нашим голодным взглядом, и она, смущенная, резко отвернулась, не позволяя разглядывать ее, но вид сзади был не менее соблазнительный, с лихвой возмещая не способность насладиться формой ее полной груди.

– Хичиго, – едва слышно прошептала она, заставляя поток удовольствия хлынуть вдоль нашего тела просто от того, что она назвала мое имя этим хрипловатым от желания, дрогнувшим голоском. – Дурак, я шутила, предлагая присоединиться ко мне в ванную…

– Знаю, – ухмыльнулся я и, оперевшись одной рукой о стену на уровне ее плеча, заставляя это соблазнительное тело вздрогнуть, обдав нас яркой вспышкой возбуждения, медленно склонившись к ее мокрым волосам, потерся о них щекой и, убрав прядки с ушка, насмешливо в него прошептал. – Но нам понравилась эта идея…

Лика поежилась от нашего дыхания, ее свободная ладошка уперлась в стену, пальчики сжались в подрагивающий кулак. Довольно улыбнувшись, я прихватил зубами ее горящее ушко, чтобы в следующее мгновение вырвать из ее горла судорожный вздох-всхлип от того, что наш язык скользнул внутрь, заставляя ее ноги подогнуться. Обняв девчонку за талию, не давая ей ускользнуть, прижимая ее вздрагивающее возбужденное тело к нашей груди, я лизнул ее ушко и медленно прошелся языком по шейке к плечу, несущему в себе нашу метку. Зубы прикусили нежную кожу, не принося с собой боль, только давая ей почувствовать наш голод. Лика вздрогнула, невольно изгибаясь, поток удовольствия прорвался через колыхнувшийся, нестабильный сейчас барьер, щекоча наше напряженное сознание, заставляя приглушенно застонать.