Текст книги "Кадет Поттер (СИ)"

Автор книги: optemus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

– Однако, – хмыкнул зельевар, покидая класс и так и не оказав никакой помощи своему коллеге.

– Мистер Поттер, вы уверены, что симптомы, вызванные применением этой вашей гранаты, временные?

– Так точно, сэр, глухота разной степени продлится не более четырёх часов, но, если есть сомнения, можно обратиться в больничное крыло.

– Благодарю. И десять баллов Гриффиндору за оригинальный способ избавления от мелких вредителей, – сообщил Снейп и покинул коридор. Лишь за углом Северус позволил себе столь редкую на его лице улыбку – зрелище полностью дезориентированного Локхарта стоило тех десяти баллов.

========== Глава восьмая «Стрельба в дуэльном клубе» ==========

Незаметно подкрался конец октября. Cтуденты зачастили в больничное крыло за бодроперцовым зельем, таким способом пытаясь не дать насморку победить себя. Гарри смотрел на них с непониманием, ибо он ещё в том году, осознав, что в замке, однако, прохладно, запасся термобельём и теперь ни ему, ни Невиллу простуда была не страшна. Крепкий закалённый организм и добротная защита от сквозняков творили чудеса.

Именно в это время Гарри впервые услышал странный голос, в котором преобладали шипящие интонации, этот голос вещал о том, что мечтает всех убить, растерзать и так далее. На всякий случай Гарри уточнил у Невилла, не слышал ли тот чего-нибудь странного, но друг покачал головой и Гарри выбросил голос из головы. А потом их путь преградила здоровенная, на весь коридор, лужа. Оглядевшись в поисках источника воды, Гарри с удивлением увидел надпись, гласившую: «ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА. ТРЕПЕЩИТЕ, ВРАГИ НАСЛЕДНИКА!», в дополнение к незамысловатому граффити, стилизованному под кровь, обнаружилась подвешенная за хвост кошка завхоза.

– Однако, похоже эта школа таки сводит с ума, но вот зачем заниматься живодёрством я решительно не понимаю… – пожимая плечами, произнёс Гарри, и именно этот момент выбрал для своего появления Филч. Школьный завхоз, брызгая слюной, тыкал в подростков пальцем, обвиняя их в порче имущества и убийстве его любимицы.

Гарри и Невилл уже привычно переглянулись и пришли к обоюдному выводу, что говорить что-либо безсмысленно, ибо у завхоза явно не все дома и он помешан на чистоте и своей животине. Лично Гарри никаких предрассудков относительно миссис Норрис не испытывал и даже пару раз давал ей лакомство, справедливо подозревая, что её тощий и невзрачный вид напрямую связан с отсутствием нормального рациона питания. Доказывать, что он не трогал животину, смысла не было, так что мальчики молча игнорировали причитания и угрозы завхоза, ожидая появления более адекватных личностей.

– Трепещите, враги наследника! – громко крикнул кто-то. – Сначала кошка – следующими будут те, в чьих жилах течёт нечистая кровь! – раздались из-за спины слова только что подошедшего и явно проникшегося ситуацией в меру своего понимания Драко Малфоя.

Филч вновь завёл свою шарманку, но был оборван на полуслове властным голосом директора, который лично снял несчастное животное и велел Филчу, а также Гарри, Невиллу и профессорам следовать за ним. Гилдерой Локхарт и тут сумел пролезть и предложил пройти в его класс, так как он много ближе, чем кабинет директора.

По прошествии пяти минут кошка была уложена на стол профессора Локхарта, завхоз заламывал руки, но молчал, МакГонагалл закусывала нижнюю губу, Снейп молча наблюдал за действиями директора и гадал, каким боком к этой истории причастен Поттер, который за всё время учёбы был повинен разве что в странных результатах трансфигурации, но это же не его вина, что Минерва плохо объясняет материал, а у мальчика слишком буйная фантазия. Гарри же без какого-либо интереса изучал участок стены, лишённый портретов обитающего в данном кабинете павлина, Невилл, недолго думая, присоединился к занятию друга, ибо, если честно, немного побаивался, но показывать этого вовсе не хотел.

– Кошку определённо убили заклинанием. Скорее всего, Трансмогрифианской пыткой. Я столько раз видел, как оно действует! Жаль, что я не был рядом: мне известно обратное заклинание. Я бы спас кошку… – внезапно выдал в пространство Локхарт, но на него никто не обратил внимания. А тем временем Дамблдор продолжал выводить замысловатые пасы палочкой, при этом что-то нашёптывая.

– Она жива, Аргус, – произнёс директор, пряча палочку в полах мантии.

– Жива? – еле слышно проговорил Филч, всё же нашедший в себе силы взглянуть на любимицу. – Но… но она ведь окоченела.

– Оцепенела, – поправил Дамблдор – От чего, я пока не знаю…

– Вот кто знает! – Филч отнял руки от заплаканного лица и уставился на Гарри.

– Ученику второго курса такое не под силу, – возразил Дамблдор, – мы имеем дело с искуснейшей чёрной магией…

– Это он, это он, – брызжа слюной и краснея, завопил Филч. – Вы ведь видели, что он написал на стене, – не унимался завхоз.

– Я не прикасался к вашей любимице, мистер Филч, и если вы хоть на минуту остановитесь и посмотрите вокруг, то обнаружите двух лучших студентов потока, которые за всё время обучения не имели ни единого взыскания, вы правда уверены, что мне есть хоть какое-то дело до вашей кошки? Лично мне эта живность ничем не мешала, а тебе, Невилл?

– Аналогично, сэр, миссис Норрис, конечно, не образцовый представитель семейства кошачьих, но уж точно не сделала ничего такого, что заслуживало бы подобного обращения с беззащитным созданием, – откликнулся на вопрос друга Невилл.

Дамблдор пристально глядел на Гарри и в комнате ощутимо похолодало.

– Мистер Поттер явно к этому непричастен, – сбрасывая морозное оцепенение, осадил не в меру заговорившегося завхоза директор.

– Моя кошка оцепенела, – завопил он, – он должен понести наказание!

– Вашу кошку мы расколдуем, Аргус, у профессора Спраут есть мандрагоры. Когда они вырастут, приготовим снадобье и вернём Миссис Норрис в исходное состояние, – всё более холодным голосом откликнулся директор. Как бы ему ни хотелось, но он только что понял, что у мальчика явно врождённые способности к оклюменции, иначе он не мог объяснить то, что не то что мысли ребёнка прочесть не мог, но и получил ответный удар. *

– Это снадобье сделаю я, – не унимался Локхарт. – У меня огромный опыт! Я могу с закрытыми глазами приготовить живую воду из мандрагор…

– Позвольте, но, по-моему, в школе я специалист по зельям, – впервые за всё время заговорил профессор зельеварения. Воцарилось неловкое молчание.

– Вы свободны, – отпустил студентов Дамблдор, и Гарри с Невиллом покинули кабинет.

– И что это было? – спросил последний, когда они завернули за угол, направляясь к лестнице. Гарри лишь философски пожал плечами и промолчал.

С момента нападения на миссис Норрис прошёл почти месяц и из гостиной внезапно исчез Колин Криви. Этот вечно пышущий энергией мальчишка просто не мог затихариться настолько, чтобы его не видели уже несколько дней, и вскоре по школе поползли слухи, что он тоже окаменел. Спустя ещё несколько дней на доске объявлений красовалось сообщение о начале работы дуэльного клуба, первое занятие которого было назначено на 15 декабря.

А тем временем в своём кабинете невесёлым думам предавался Альбус Дамблдор. Гарри Поттер оказался совершенно не похожим на отца. Одна эта его зацикленность на физической подготовке чего стоит, а ведь есть ещё эта его странная трансфигурация, но что хуже всего, мальчик рационален до невозможности и даже мантия-невидимка, подаренная на прошлое рождество, не сподвигла его и на единую шалость. И как же неудачно закончился прошлый год! И ведь не докажешь, что в школу проник Волан-де-морт, не поверят ведь. Так ещё эта Тайная комната! Нет, это конечно удачно, что Гарри так вовремя оказался именно на месте преступления, но ведь прошёл уже месяц, а он и пальцем не пошевелил.

На второй неделе декабря профессор МакГонагалл составила список желающих остаться в школе на Рождество. И Гарри записался, привычно решив не ездить домой, а когда Невилл узнал, что Уизли тоже остаётся, то написал бабушке и тоже записался в список, справедливо рассудив, что оставлять друга наедине с этим свином это чистой воды смертоубийство последнего.

Так незаметно подкралось 15 декабря, и ученики шумной толпой ринулись в большой зал, дабы принять участие в новом развлечении. Гарри и Невилл не стали исключением и тоже пошли.

– Интересно, кто будет тренером? – раздалось из толпы.

– Может, Флитвик? Говорят, в молодости он был чемпионом по дуэлям на волшебных палочках.

– Да, было бы… – начал говорить третий голос, но осёкся на полуслове, ибо на подмостках стоял сияющий белоснежной улыбкой павлин, он же Гилдерой Локхарт собственной персоной.

– Подойдите поближе! Ещё! Меня всем видно? Всем слышно? Прекрасно! Профессор Дамблдор одобрил моё предложение создать в школе Дуэльный клуб. Посещая клуб, вы научитесь защищать себя, если вдруг потребуют обстоятельства. А мой жизненный опыт подсказывает – такие обстоятельства не редкость. Читайте об этом в моих книгах. Ассистировать мне будет профессор Снейп, – улыбаясь во все тридцать два зуба, вещал Локхарт. – Он немного разбирается в дуэлях, как он сам говорит, и любезно согласился помочь мне. Сейчас мы вам продемонстрируем, как дуэлянты дерутся на волшебных палочках. О, не беспокойтесь, мои юные друзья, я верну вам профессора зельеварения в целости и сохранности.

Гарри лишь хмыкнул и, скосив взгляд на зельевара, задумчиво произнёс:

– Мне кажется, что подобные обещания должно давать профессору Снейпу, ибо я не уверен, что наш павлин сможет продемонстрировать хоть что-то стоящее, и либо профессор Снейп над ним сжалится, либо его ожидает койка в больничном крыле.

– Согласен, – серьёзно кивнул Невилл. – Меня в принципе устроят оба варианта, но второй предпочтительнее, ибо тогда хотя бы ненадолго этот павлин перестанет улыбаться.

Дуэлянты повернулись друг к другу, изобразили приветствие: Локхарт сделал реверанс, Снейп ограничился кивком.

– Обратите внимание, на то как необходимо держать палочки, – объяснял тем временем Локхарт притихшим ученикам. – На счёт «три» произносятся заклинания. Смертоубийства, разумеется, не будет.

– Раз, два, три…

Палочки взметнулись, и Снейп воскликнул:

– Экспелиармус! – вспышка заклинания, и Локхарт распластался у стены, оглушённо потряхивая головой и пытаясь встать, а Снейп задумчиво разглядывал палочку оппонента, оказавшуюся в его левой руке.

– Замечательно! – воскликнул Локхарт, наконец сумевший подняться на ноги. – Давайте поблагодарим профессора Снейпа за безупречную демонстрацию разоружающего заклинания.

На этом показательная часть закончилась, и учеников разбили на пары. Гарри достался Малфой, тогда как Невилл встал напротив Нотта.

– Обменяйтесь приветствиями! – скомандовал с подмостков Локхарт.

– Палочки на изготовку! На счёт «три» попытайтесь разоружить противника. Только разоружить, никакого насилия. Раз… два… три!

– Экспелиармус! – прокричал Малфой, но Гарри сделал телодвижение, словно уступает дорогу, и луч прошёл мимо, после чего отправил противнику риктусемпру, и тот повалился на пол в приступе хохота.

– Таранталлегра! – ответил Малфой, но то ли смех, то ли врождённая криворукость вновь не позволили его заклятию достигнуть цели.

– Прекратить! Сейчас же прекратить! – безуспешно надрывался Локхарт. В итоге в учебную дуэль вмешался Снейп и отменил единственное заклинание, произнесённое Гарри.

Как только Малфой пришёл в себя, то яростно заявил, что готов продолжать, и декан не стал ему препятствовать.

– Три… два… один!

Малфой мгновенно взмахнул палочкой и крикнул:

– Серпенсортия!

Раздался звук, похожий на выстрел. На глазах ошеломлённого Гарри из палочки Малфоя вылетела длинная чёрная змея и шлёпнулась на пол. Зрители, стоявшие впереди, отпрянули в ужасе. Кто-то истошно закричал.

– Твою ж мать, – вырвалось у Снейпа. – Стойте смирно, Поттер, – попытался он предостеречь от необдуманных действий, но было поздно. Ибо влез Локхарт, но его заклинание лишь подняло змею в воздух, и та вновь шмякнулась об пол, яростно шипя. И Гарри с изумлением понял, что её голос звучит точно также, как и тогда, перед тем как они нашли окаменевшую миссис Норрис. Тем временем разъярённая змея взяла курс на одного из студентов Равенкло, и времени осталось катастрофически мало. Как в его руках оказался пистолет, Гарри так и не понял, и просто произвёл три прицельных выстрела, целясь в голову, и две пули попали в цель, остановив змею в метре от Джастина Финч-Флетчли. Её тело дёргалось ещё несколько минут, но опасности более не представляло. Локхарт тихо обмочился, а Снейп, матерясь и мечтая убить имбецила Малфоя, убрал останки гадины.

После стрельбы в дуэльном клубе Гарри вызвали пред светлые очи директора.

– Лимонный щербет! – произнесла МакГонагал волшебный пароль, и горгулья, стоящая на охране директорского кабинета, отступила, открывая проём и движущуюся винтовую лестницу. Постучав в массивную дубовую дверь, МакГонагал запустила Гарри и покинула директорский кабинет.

Это оказалась округлая комната, сплошь и рядом уставленная странного вида приборами, которые практически в полном составе так или иначе были в движении. Недалеко от двери на золотой жёрдочке сидела дряхлая на вид птица, смахивающая на полуощипанную индюшку. Гарри смотрел на неё – птица сумрачно смотрела в ответ, издавая сдавленное квохтанье. Судя по виду, она была чем-то больна – глаза потухли, и за то время, что он наблюдал за ней, из хвоста выпала пара-другая перьев. Внезапно она вспыхнула и в считанные секунды сгорела, оставив после себя лишь горстку пепла. Дверь кабинета открылась, и вошёл Дамблдор, с виду не то мрачный, не то сердитый.

– Добрый вечер, господин директор, вы хотели меня видеть?

– Досадно, что ты увидел его в день сожжения, – заметил Дамблдор, проследив взгляд Гарри, и уселся за стол. – Большую часть жизни он очень хорош, в удивительном красном и золотом оперении. Восхитительные создания эти фениксы. Они могут нести колоссальный груз, их слёзы обладают целительной силой, и ещё они самые преданные друзья. – Гарри решил оставить реплику директора без ответа.

– Я должен спросить тебя, мальчик мой, – мягко произнёс Дамблдор, – не хочешь ли ты мне что-нибудь сказать? Вообще что-нибудь?

– Сэр, не уверен, что правильно вас понял, но впредь прошу не обращаться ко мне в таком тоне, не знаю, как в магическом мире, а в мире, где я вырос, так со своими жертвами общаются маньяки-педофилы. – Удивление в глазах Дамблдора явно не было наигранным.

– Прости, мой мальчик?

– Повторяю, сэр, впредь воздержитесь от применения формы обращения «мальчик мой» и любых её производных, так как это попахивает педофилией. Если вы не знаете, что это, то поясню: педофилия – это действия сексуального характера, направленные на совращение малолетнего лица как женского, так и мужского пола. Соответственно, педофил – это человек испытывающий сексуальное влечение к детям, – не моргнув глазом заявил Гарри.

– Э.. Прошу, прости меня, маль… я хотел сказать, Гарри, я никогда не думал о чём-то подобном, – несколько потерянно откликнулся Дамблдор. – И всё же ты уверен, что ничего не хочешь мне рассказать?

– Я уверен, что хочу задать вам несколько вопросов, господин директор, – откликнулся Гарри.

– Спрашивай, конечно, спрашивай.

– Первое, сэр: на каком основании вы оформили надо мной магическую опеку, после чего выкинули на порог уважаемой четы Дурслей?

– Второе: куда именно перечислялись деньги на моё содержание? Я и мои родственники готовы поклясться, что не видели и кната из тех сумм, которые мне показал управляющий рода Поттеров, а также почему ключ от моего детского хранилища оказался в ваших руках?

– И третье: по какому праву и на каком основании вы без моего ведома и согласия составили магический контракт на обучение в школе чародейства и волшебства Хогвартс? И почему мне кажется, что это очередной способ снятия денег с моего счёта?

– Э… – только и смог выдать Дамблдор, никак не ожидавший такого от второкурсника. – Гарри, это всё исключительно для твоего блага и безопасности! – быстро нашёлся директор Хогвартса.

– Не верю ни единому слову, – спокойно парировал Гарри. – Если бы вы пеклись о моей безопасности, то не оставили бы годовалого мага на пороге магловского дома, и я молчу о времени года, в которое это произошло. Вам не приходило в голову, что мои дядя и тётя просто не знали, что делать с моими стихийными выбросами? Я не единожды подвергал их имущество и жизни опасности и это только потому, что был расстроен или не хотел есть овсянку. А если бы я заболел? Мадам Помфри, к примеру, сказала, что лечить мага магловскими лекарственными препаратами противопоказано, правда, не объяснила почему так. Но допустим, что всё это мелочи.

Почему мои опекуны не получали никаких денег? Хотя ведомости о ежемесячном списании присутствуют, или вы думали, что я не живой, не расту, не хочу есть и вообще ни в чём, кроме святого духа и дутой славы героя, не нуждаюсь?

Чья, кстати, это идея сделать из младенца героя-победителя? Вы, помимо директорского кресла данной школы, также занимаете пост председателя Визенгамота. Столь ответственная должность подразумевает знание законов магического мира, и тут у меня возникает вопрос: как вся магическая Британия может верить в чушь, написанную в книгах обо мне?

– Гарри, прошу тебя, успокойся, – постарался прекратить поток вопросов Альбус Дамблдор, невольно поёживаясь и не замечая, как на окнах и стенах, несмотря на полыхающий камин, появляются морозные узоры. – Твои опекуны… Ты был отправлен к ним, дабы защитить тебя от угрозы, слишком много сторонников Волан-де-морта остались на свободе, тебе угрожала опасность!

– Очень интересно, как мои тётя и дядя могли бы воспрепятствовать им, возжелай те моей смерти?

– Благодаря любви твоей матери и её жертве. Твои кровь и магия защищены, но лишь до тех пор, пока ты проживаешь в одном доме с её кровными родственниками. Защита твоей матери просто не позволит войти в дом твоих опекунов!

– Допустим, но вы так и не ответили, куда уходили деньги на моё содержание, ибо как раз на него они точно не поступали.

– Гарри, ты ещё слишком юн для подобного, – начиная нервничать ответил Дамблдор.

– Допустим, но почему вы послали за мной этого бомжа Хагрида? Если вы думали, что он вызовет у меня что-либо, кроме желания вызвать полицию, то вы ошиблись.

– Гарри, как ты можешь говорить такое? Хагрид… да я бы ему свою жизнь доверил!

– А я бы нет и, как доказала практика, я прав, ибо хороших и честных людей не забирают в Азкабан, а из их дома не выносят незаконно выращенного детёныша дракона!

– Я понимаю тебя и признаю, что любовь Хагрида к животным иногда черезмерна, но тем не менее…

– Этот человек в двенадцать ночи выломал дверь в дом, где я находился, угрожал моим опекунам, нанёс вред их имуществу, и вы хотите сказать, что это должно было меня убедить в том, что он хороший человек?

– Признаю, я был не прав, – решил уступить Дамблдор, понимая, что доводы мальчика железобетонные.

– Далее, я повторяю вопрос: на каком основании вы решили, что я должен обучаться в Хогвартсе? И главное добились того, что я не могу отказаться от обучения?

– Но, Гарри, это лучшая школа магии и здесь ты в полной безопасности!

– А если я не хочу изучать магию, что если я мечтал, мечтаю и буду мечтать о совершенно ином? Что если я не хочу быть магом?

– Но ты не можешь не быть магом, ты рождён с этим даром!

– Допустим, и тем не менее, я специально уточнил и пришёл к выводу, что с моим характером и устремлениями мне куда более как подошёл бы Дурмстранг.

– Но Гарри, там же изучают тёмную магию! – воскликнул директор, шокированный осведомлённостью ребёнка.

– Допустим, но это не объясняет того, что вы заставили меня жить в свинарнике, я воспитывался на казарменном положении в кадетском корпусе и порядки в данной школе мне видятся полнейшим хаосом. Одни только Уизли чего стоят. Староста не исполняет должностных обязанностей, близнецы издеваются над животными и сокурсниками. Не далее, как вчера, они заставили украденную ими на уроке ухода за магическими существами саламандру съесть шутиху из набора Доктора Фейверкуса, животное на глазах всей гостиной погибло мучительной смертью, а близнецы и их товарищ Ли Джордан смеялись, у них, видите ли, эксперимент удался. Это чистой воды живодёрство. Младший Уизли в принципе не знает слова “этикет”, весь факультет старается во время еды быть подальше от него, а в спальне он регулярно разводит такой бардак, что ступить негде. Я уже неоднократно делал мистеру Рональду Уизли замечания, но это имеет весьма непродолжительный эффект!

– Гарри, мальчик мой, прошу, успокойся!

– Я, кажется, уже неоднократно просил не использовать данное обращение, – с арктическим холодом в голосе отчеканил Гарри.

– Прости старика, но и ты меня пойми, я не могу следить за каждым учеником.

– Так введите соответствующие меры наказания.

– Гарри, это не выход!

– Дисциплина была, есть и будет основой воспитания юных умов, и если вам это непонятно, то нам просто не о чем говорить, господин директор. Если это всё, то позвольте откланяться.

– Да конечно, иди мо…, то есть, прости, Гарри, ты можешь идти.

Только спустя пять минут с того момента, как за Гарри Поттером закрылась дверь, Альбус Дамблдор понял, что он так и не поговорил с мальчиком о том, о чём действительно хотел, а также понял, что получить доверие этого ребёнка будет очень и очень непросто.

Комментарий к Глава восьмая «Стрельба в дуэльном клубе»

*Директор так и не удосужился прояснить как там воспитывался герой и спаситель магической Британии, а стоило бы. Из имеющихся сведений, оклюменция это ментальная дисциплина и в первую голову она требует чёткой организации мышления. Гарри применяет защиту разума неосознанно просто его разум настолько структурирован и дисциплинирован, что мальчик на подкорке чувствует вторжение. Но воспринимает это как посягательство на личное пространство и дабы избавиться от дискомфорта выставляет щит.

========== Глава девятая «Танк в большом зале или магия оружейника в действии» ==========

Спустя ещё два дня произошло ещё одно нападение, и на этот раз окаменел тот самый Финч-Флетчли, которого Гарри спас от змеюки, вызванной Малфоем. В связи с происходящим, Гарри недоумевал, почему школа до сих пор не закрыта на карантин! Но факт оставался фактом: Дамблдор толкнул очередную речь, и всё стихло. Каникулы пролетели без происшествий, и все вновь погрузились в учёбу.

Наступил февраль, а с ним и время второго матча по квиддичу, который отменили, едва он начался, но дальнейшие действия администрации школы поставили Гарри в тупик. Вместо того, чтобы объявить о срочной эвакуации учеников посредством Хогвартс-Экспресса, всех согнали в школу, по которой, предположительно, перемещается ни много ни мало Древний Ужас самого Основателя.

– Гениально, – покачал головой Гарри, когда МакГонагалл покинула гостиную факультета.

– Согласен, – откликнулся Невилл. – Пойду напишу бабушке, иначе ни министерство, ни всё магическое сообщество не чухнется, пока мы тут все не умрём, а от замка не останутся одни лишь руины.

А на следующий день занятия возобновили, будто никаких нападений и вовсе не было. Правда, надо отдать должное, попытку сделать хоть что-то предпринял профессор зельеварения, который на срочно собранном педсовете настоял на введении ужесточённого режима перемещения по школе.

Так в силу вступил запрет на одиночное перемещение, из уст декана Гриффиндора это звучало как издёвка:

– «Все ученики возвращаются в гостиные своих факультетов до шести часов вечера и больше их не покидают. На уроки будете ходить в сопровождении преподавателя. Никто не пользуется туалетной комнатой без провожатого. Все матчи и тренировки временно отменяются. Никаких передвижений по вечерам».

Тем временем попечительский совет, возглавляемый разъярённой Августой Лонгботтом и, что удивительно, поддержавшим её Люциусом Малфоем, добился того, чтобы Альбус Дамблдор покинул пост директора Хогвартса, но и только. Каких-либо иных мер принято не было, о чём Гарри и Невилл узнали из гневного письма леди Лонгботтом, которая в конце практически умоляла мальчиков быть максимально осторожными.

– Бедная бабушка, у неё кроме меня никого нет, – вздохнул Невилл и клятвенно заверил в ответном письме, что ни он, ни Гарри не сделают ничего, что хоть немного будет выглядеть опасным. На фоне введённых мер им и так пришлось прекратить утренние пробежки, так что теперь зарядка сводилась к упражнению на пресс да гантелям, и проводили ребята её в спальне или гостиной факультета.

Так за учёбой и драконовскими мерами распорядка пролетела весна, и о своих правах заявило лето.

Гарри и Невилл, как и обещали, старательно избегали любых неприятностей и сидели над домашкой в общей гостиной, когда к ним подлетел возбуждённый до невозможности Рон Уизли.

– Гарри, ты просто обязан помочь, спаси мою сестру! – заорал он, хватая Поттера за плечи.

– Я никому ничего не обязан, ты явно ошибся, Уизли, – отчеканил Гарри, сбрасывая со своих плеч руки рыжего. – И я уже предупреждал по поводу нарушения границ моего личного пространства и соблюдения норм приличия, принятых в обществе нормальных людей.

– Но ты же герой, – не унимался Уизли.

– Кто-нибудь, вызовите целителя, похоже, у него поехала крыша, – театрально возведя взгляд, обратился в пространство Гарри. В итоге вмешался Дин Томас и утащил Уизли наверх. А ещё спустя час спустился и рассказал, что ему пришлось парализовать идиота, ибо он порывался сражаться неизвестно с чем, которое, по его мнению, утащило его сестру в мифическую Тайную комнату.

– Ясно. Невилл, в магическом мире есть психиатрическая лечебница?

– Да, – несколько погрустнев откликнулся друг. – Есть отделение при больнице святого Мунго.

– Это хорошо, а то, судя по всему, рыжему там самое место, – подытожил Гарри и вернулся к домашней работе.

– Неужели тебя не волнует, что с его сестрой что-то случилось? – удивился Дин Томас.

– Дин, вот скажи мне, я похож на преподавателя?

– Э… нет!

– Тогда какие вопросы? На каком таком основании я, неуч-второкурсник, должен идти спасать его, предположительно, похищенную Ужасом самого Основателя сестру? В прошлом году, когда в школе обнаружился детёныш дракона, прибыла магическая полиция, так почему её нет сейчас? Если мне не отшибло память, то вот уже год по школе гуляет маньяк, но вместо того, чтобы вызвать полицию, прочесать замок, допросить студентов и так далее, нам рассказывают сказки, ну, и ещё увольняют совершенно некомпетентного директора.

В магловской школе уже после первого нападения оную бы закрыли, детей бы отправили по домам, и, впоследствии, на обучение в другие школы, коли инцидент затянется. А у нас сплошной бардак – вот уже четыре жертвы и полное бездействие и некомпетентность преподавателей.

– Я в таком ключе об этом даже не думал, – стушевался Томас. – Но знаешь, ты абсолютно прав.

Тем временем в учительской замдиректора МакГонагалл наконец приняла решение, которое расходилось с тем, что говорил Альбус.

– Поручаю деканам известить студентов о том, что случилось. Скажете им, что завтра утром экспресс увезёт их домой. Всех остальных попрошу проследить, чтобы никто из учеников не покидал факультетских помещений.

Снейп саркастически хмыкнул и покинул учительскую. «Не прошло и года, дура ты, Минерва, да и Альбус тоже, детей надо было отправить по домам ещё осенью, в крайнем случае зимой, но и так тоже хлеб».

Ужин в Большом зале проходил в гробовой тишине, всё рыжее семейство предавалось унынию, а младшего Уизли и вовсе заперли в больничном крыле.

Первым что-то странное заметил, а точнее услышал, Гарри – это опять был шипящий голос, жаждавший крови и убийств, и на этот раз он был достаточно близко. «Ну вот и дождались» – констатировал Гарри и, покрепче сжав палочку под столом, создал свой любимый Глок-17, быстро припрятав его за пояс. О том, кто вероятнее всего нападает на студентов, Гарри догадался ещё в феврале. Последней каплей стало то, что, как выяснилось, Гарри понимает язык змей, что он доказал на практике, применив малфоевскую серпенсортию и, мило пообщавшись с получившейся змейкой, отпустил её с миром. А по дороге в библиотеку он наткнулся на двух первокурсников с Равенкло, увлечённо обсуждающих, куда это бегут пауки, да ещё такими стройными колоннами.

– Чего боятся пауки? – тогда сказал он вслух и, к своему удивлению, получил ответ в виде магической считалочки.

– Жёлтых глаз, – откликнулся один из первокурсников.

– Э…?

– Ты не знаешь эту считалочку? Она же детская.

– Нет, не знаю, – пожал плечами Гарри и тогда же услышал полный текст, звучавший так:

Кого боятся пауки? Жёлтых глаз. Никогда в них не смотри. Это раз!

А ещё они боятся хвоста, что кольцами сжимает. Это два!

И клыков страшатся пауки. Ядовитых смертоносных. Это три!

На четыре исполинская пасть. Жажда крови без конца. Это пять!

Чешуя их страшит, а не шерсть. Чешуя подобна стали. Это шесть!

Восемь, семь зажмурь глаза!

Девять, десять устрашись, пред тобою Василиск*.

Во владениях мадам Пинс Гарри провёл немногим более часа, после чего был уверен, что по школе ползает именно Василиск, и это заставляло задуматься. Если второкурсник может сделать вывод из детской считалочки, то неужели преподаватели и директор настолько тупы? Школу надо срочно эвакуировать. Но шли недели, складываясь в месяцы, а руководство Хогвартса бездействовало. А Гарри просто молчал, полагая, что ему просто не поверят, и даже если он придёт к профессору Снейпу, как сделал это в прошлом году, что он ему скажет? «Профессор, я тут считалочку услышал и в библиотеке посидел, и я уверен, что по школе ползает гигантская змея?» Засмеют же.

И вот, судя по всему, Король змей вновь вышел на охоту и, судя по звуку, он где-то недалеко от Большого зала.

– Невилл, что бы не случилось, не открывай глаз.

– Гарри, ты чего?

– Помнишь, я ещё в феврале говорил, что преподы конкретно тупые?

– Да…

– Так вот, я подозреваю, что по школе ползает Король змей, уж больно все нападения похожи, да и, признаться, я не так давно обнаружил, что являюсь змееустом. В общем, я его слышу и понимаю, и он сейчас где-то за дверьми. – Невилл тяжело сглотнул. – Тихо, не поднимай панику. Ведь я могу и ошибаться. – Невилл в ответ кивнул и тоже незаметно сжал палочку. Именно в этот момент двери Большого зала сотряс чудовищный удар, и Гарри быстро надел поверх обычных очков затемнённые, с зеркальной поверхностью, с которыми не расставался с тех пор, как сообразил, кто ползает по школе. Второго удара двери не выдержали.