Текст книги "Чаша Асклепия (СИ)"

Автор книги: Ну очень добрая фея

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Капитаны опустили оружие, напряжение если не отпустило, то чуть спало. Вениамин Игнатьевич вновь взглянул на киборга. Дэн опять был человеком, спокойным, собранным и очень серьёзным. Вениамина Игнатьевича весьма порадовал тот факт, что Дэничка не бросился спасать Стасика – значит, за хозяина его не держит.

Наверное, все эти ненужные сейчас и даже очень несвоевременные мысли и отвлекали его мозг от настоящей паники. Подсознание берегло сознание от потрясения.

Он как-то именно в этот момент отвлёкся на неожиданно стройные ножки Натальи. Всё происходящее воспринималось Вениамином Игнатьевичем как что-то нереальное, типа сна с Дэном-вампиром. Он словно ждал, что сейчас перевернётся с боку на бок и окажется, что спит он у себя в каюте, а лучше всего – у себя в спальне, на тихом и патриархальном Новом Бобруйске, и нету рядом никаких пиратов, никаких биологов, никаких сорванных киборгов, черт бы их всех побрал!

Но сон все никак не кончался, и тревога постепенно нарастала, поднимаясь откуда-то из желудка ледяным колючим шаром. Вениамин Игнатьевич и сам не понял, что сработало как катализатор – то ли развеялся алкогольный дурман от шампанского, то ли нервы наконец пошли вразнос, – но как-то вдруг, очень резко ладони стали липкими и противными. Вениамин Игнатьевич непроизвольно вытер их о штаны и нервно сглотнул внезапно пересохшим ртом. Мозг накрыла холодная плотная пелена, вытесняя из сознания все здравые мысли, оставляя лишь желание куда-то бежать, забиться под кровать и скулить от подступающего ужаса.

А между тем между вожаками двух стай начались переговоры. Честно говоря, Стас Петухов выглядел сейчас настоящим капитаном. Куда-то делся затравленный взгляд хронического параноика, руки не дрожали, а рот сложился в твёрдую уверенную линию.

– Роджер, вы бы представились для начала. Как вас там на самом деле зовут?

Стас будто не видел остальных пиратов, он разговаривал только с их главарём. Почему-то он напомнил Вениамину Игнатьевичу опытного переговорщика, настоящего военного спеца. Да, а ведь за таким люди пойдут. И в бой, и на смерть.

А капитан геологов, вернее, пиратов (Вениамину Игнатьевичу до сих пор в это не верилось) будто стал ниже, устало опустились плечи, но взгляда от лица Стаса он не отвёл.

– Так и зовут – Роджер. И бывший полицейский… Могу рассказать, а ваше дело – верить или нет. Всё до крайности банально и весьма предсказуемо.

Вениамин Игнатьевич слушал пирата и поражался людской глупости. Он знал эту историю, даже косвенно в ней участвовал.

Крупная корпорация собиралась разрабатывать месторождение на дикой планете с практически неразумными аборигенами, у которых не то что мозг не отрос – хвосты ещё не отвалились.

Дело было выгодное. Вениамин Игнатьевич по совету друзей вложил в него некоторые средства, и вот, это выгодное дело почти прогорело, во всяком случае не принесло тех прибылей, что ожидались. И всё благодаря одному чересчур честному и глупому полицейскому, который не позволил сбросить бомбу на святилище местных дикарей, а именно под ним и был тот самый лакомый кусочек. И вот теперь выяснилось, что тем самым копом был Роджер Сакаи. Да, космос тесен.

Стас несколько секунд в упор разглядывал капитана пиратов, потом кивнул каким-то своим мыслям и продолжил, так же твёрдо печатая каждое слово и продолжая вглядываться в лицо собеседника:

– А тут что делаете?

Роджер удивлённо вскинул брови и переглянулся со своей командой.

– А вы что, и правда учёные?! Не знаете, что сидите на базе Альянса?!

Вениамин Игнатьевич выпучил глаза: база Альянса, та самая?! Даже он, человек довольно далёкий от армии, слышал о знаменитой и легендарной базе, за малейшие сведения о которой предлагалась премия в сотни тысяч галактов.

Но Стасик остался невозмутим. Он задумчиво посмотрел себе под ноги, чуть усмехнулся и переспросил:

– Что, прямо под нами? – И, дождавшись кивка пирата, заключил: – М-да, вы и правда очень добрые пираты.

Самое интересное, что все будто забыли о Балфере и его армаде, о реальной угрозе… Роджер и Стас увлечённо обсуждали варианты проникновения на базу Альянса, глаза у обоих блестели. Стасик помолодел и будто раздался в плечах. Спокойная уверенность боевого командира заражала и давала надежду. И страх отступал, вместо него приходило лихорадочное возбуждение, будто Вениамин Игнатьевич сбросил лет так двадцать пять и превратился в подростка, обнаружившего в папином столе вместо ракетницы настоящий станер. А верный друг Стасик Петухов придумал очередное классное приключение за городом, в лесу.

Доктор даже на некоторое время забыл о своей заветной Мечте, о главной Цели, о злости на киборга. Как на членов своей команды смотрел сейчас Вениамин Игнатьевич: на Стасика – с восхищением, на Дэна – с одобрением.

На какую-то долю секунды в голове доктора Бобкова мелькнуло желание раскрыть перед Стасом страшную тайну киборга. Ведь в этом случае капитан сможет вернее спланировать оборону и у всех шанс выжить явно повысится. И момент самый что ни на есть подходящий.

Вениамин Игнатьевич прислушался к разговору двух капитанов.

Сакаи обратился к Станиславу:

– А какой модели ваш киборг?

К изумлению Роджера, его собеседник не на шутку смутился.

– Какой киборг? – встрепенулась Полина.

Остальные биологи тоже уставились на своего капитана с немым, но очень выразительным вопросом на лицах.

Станислав с укоризной поглядел на Сакаи, кашлянул и с тяжким вздохом признался:

– Я не знаю, кто это.

…

Стас кратко объяснил ситуацию со сканером и с горькой иронией обвел рукой свою не менее потрясенную команду:

– Так что задайте этот вопрос им. Может, вам признаются.

…

– Но вы же им как-то управляли!

– Простите?

Пираты наперебой (пока Роджер не цыкнул, продолжив единолично) стали живописать «подвиги» коварной биомашины.

– Молодец, сразу вас раскусил, – заключил Станислав даже с некоторой гордостью за свое «оборудование». – Но, честное слово, я ничего ему не приказывал! Это его личная инициатива.

Вениамин Игнатьевич покачал головой: ай да киборг, ай да сукин сын! Он всё это время охранял его, своего хозяина, просто беспокоить лишний раз не хотел. Ледяной ком окончательно растаял в груди. Он даже сделал шаг к Роджеру и Стасу.

– Стас… – Вениамин Игнатьевич тронул капитана за плечо.

Капитан развернулся к Вениамину Игнатьевичу:

– Да чего теперь скрывать-то, Вень? Может, и правда чем нам поможет…

Стас обвёл свою команду внимательным взглядом.

Поможет… Конечно, поможет! Наваждение вдруг прошло, словно и не бывало. Словно он в секунду протрезвел.

Почему его киборг должен помогать – всем?! Пираты на пороге, а он, Вениамин Игнатьевич, вдруг в благородного Айвенго решил поиграть. Нет, это не дело. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Судя по всему, сейчас им всем придется несладко. И боевой киборг должен сосредоточиться на одной задаче – помочь выжить Вениамину Игнатьевичу! Нечего распыляться – на всех одного киборга все равно не хватит! В критической ситуации следует спасать самого ценного члена команды.

В конце концов, жизнь Вениамина Игнатьевича дороже даже самой заветной мечты. В крайнем случае он придумает себе другую мечту, а может, удастся и Стасика вытащить, это было бы вообще идеально. Но об этом думать пока рано, надо сначала выпутаться из этой передряги. А пока заняться непосредственно самим спасением.

Вениамин Игнатьевич встряхнулся и колобком покатился в медотсек собирать аптечку скорой помощи.

Проходя мимо Дэнички, он тронул киборга за рукав и даже на несколько секунд сжал локоть в успокаивающем жесте. Навигатор не отстранился, и Вениамин Игнатьевич поймал легкую улыбку Дэна – самым краешком губ, незаметную для остальных, предназначенную только для него. Киборг чуть наклонил голову в знак поддержки. На сердце стало совсем спокойно – Дэничка не бросит его, вытащит из любой передряги. Он нуждается в Вениамине Игнатьевиче, как ребёнок в строгом, но заботливом родителе. Рыжий Дэн признал его своим хозяином, в этом доктор Бобков был сейчас уверен на все сто процентов.

За привычными хлопотами, которые, как ничто иное, успокаивали нервы, Вениамин Игнатьевич пропустил и возню патлатого Фрэнка с разблокированием базы, и изготовление Полиной «бактериального оружия» из подручных средств (надо же, девице иногда в виде исключения приходят в голову довольно дельные мысли, но исключение лишь подтверждает правило), и окончательное совещание двух капитанов.

О том, что база ответила на запрос и готова принять новых хозяев, доктора оповестил только сумасшедший ор Стасика:

– Все на выход!

Вениамин Игнатьевич выскочил на трап и с ужасом, смешанным с восторгом, смотрел на пропасть, разверзшуюся под старым транспортником.

Это было неповторимое и пугающее зрелище: «убегающий» мох и бездна, что ширилась прямо под ногами. Вениамин Игнатьевич как завороженный наблюдал за этой картиной, не в силах сделать ни шага. Казалось – вот она, смерть! Но бежать от неё уже нет ни желания, ни сил.

Через минуту всё закончилось, корабль чудом не свалился, балансируя в хрупком равновесии на самом краю огромной, во всю поляну, ямищи, дна которой было не разглядеть.

Вениамин Игнатьевич внутренне сплюнул: нет, и вот этим человеком он восхищался каких-то полчаса назад?! И это он командовал людьми? Он – капитан? Не продумать элементарных вещей.

На подрагивающих ногах Вениамин Игнатьевич вернулся на транспортник и присоединился к военному совету: хватит уже быть простым наблюдателем, пора брать власть в свои руки. Как говорится, на киборга надейся, а сам не плошай.

Конечно же, эти военные и полицаи не могли ничего толком организовать, приходилось постоянно вмешиваться, подталкивать к верному решению. Только благодаря незримому и ненавязчивому руководству Вениамина Игнатьевича обе команды работали быстро и слаженно. Конфликтов практически не возникало.

Хотя, судя по всему, Винни, пилот геологов, и Тед всё-таки успели «помериться интеллектами». Пока отгоняли корабль геологов, пока готовили ловушки для «плохих пиратов» (Вениамин Игнатьевич усмехнулся: добрые пираты – оксюморон, злые пираты – масло масляное) – явно повздорили на почве свой брутальности и крутости.

И ведь не понимают, дурачочки, что мускулы их и показная самцовость ничего ровным счётом не значат. Бутафория. Пшик. Манок для девочек.

Вот взять их с Дэничкой. Один – рыжий патлатый доходяга, другой – пухлый интеллигент, а меж тем с ними не справится никто из этих самцов, воняющих мускусом и играющих бицепсами.

Вениамин Игнатьевич опять быстро глянул на киборга: тот сосредоточенно следил за действиями навигатора псевдогеологов. Хорошая они команда с Дэничкой, просто отличная. В мозгу вспыхнула яркая картинка операционной и тягучая вишнёвая капля, срывающаяся с кончика скальпеля. Вспыхнула, опалив душу приятной мгновенной истомой, и погасла. Потом, всё потом! А Дэничка… Дэничка живучий, он всё выдержит и ещё благодарен будет, что жив и вкусно накормлен.

Несмотря на то, что общий IQ сборища этих странных и неадекватных людей был, очевидно, в совокупности сильно отрицателен, а скорее всего – вопреки этому факту, на базу они всё же попали.

Очень мешали Стас и Роджер. Они всячески стремились испортить и запороть так удачно начатое и срежиссированное доктором дело по их спасению.

А уж когда капитаны чуть не сцепились за право командовать, Вениамин Игнатьевич даже мысленно закатил глаза: да что ж за детский сад!

Вообще-то, по-хорошему, командовать был должен он, доктор, как самый адекватный и разумный. Но Стасик не догадался ему предложить. Вениамин Игнатьевич подумал мстительно, что нет, не зря, не зря он не сказал этим обалдуям про киборга! А Дэничка это, без сомнения, заметил и оценил.

Вениамин Игнатьевич чуть отошёл в сторону, цепко и внимательно следя за всеми одновременно. К счастью, Стас и Роджер сумели договориться, но только волей случая капитаном остался Стас.

В душе ответственного доктора кипело негодование: ну как, скажите на милость, взрослый человек, за спиной которого мирные люди, мог быть таким безответственным?! А если бы жребий, который кидали капитаны, выпал Сакаю? Этому подлому и лживому пирату?!

Но дуракам везёт. Пока тем дуракам, которым нужно. Стас по-прежнему командовал парадом.

Дэничка тоже был при деле – старательно изучал схему базы. Теперь главное – всегда находиться рядом со Стасиком, незаметно, исподволь направлять его темперамент в нужное русло. Но это дело привычное. Вениамин Игнатьевич не первый год дергает за нити марионетку по имени Станислав Федотович Петухов.

Главное – вовремя оказаться рядом, мягким, ненавязчивым тоном успокоить, подсказать, а когда нужно, то и отвлечь.

Правда, теперь есть ещё и Дэничка. Молодой, неопытный котёнок, мнящий себя если не волком, то хитрой змеёй. Как бы от усердия и по глупости дел не наворотил. Его действия тоже надо корректировать, направлять, чтобы не забыл ненароком своей главной задачи, не увлёкся по молодости лет забавой всех мальчишек – войной.

Хотя какая она для киборга забава? Для киборга это работа. Наверняка надоевшая до оскомины. Ну да неважно, главное сейчас – выжить, а это значит на время забыть и Великую Цель, и прочие земные радости. Всё потом. Сейчас он верный соратник и мудрый советчик. И врач, и брат, и первый военный министр.

========== Глава 15 ==========

Благодаря ненавязчивому, но чёткому руководству Вениамина Игнатьевича собрались все быстро и без ненужной паники. Как ни странно, почти ничего лишнего не взяли, кроме куста конопли Теда да каких-то мелочей, что прихватили с собой Наталья и Мария Сидоровна.

Опускались внутрь базы в полном молчании, под ложечкой неприятно посасывало, было как-то по-детски страшно и немного весело одновременно.

Пришвартовался транспортник мягко и совсем незаметно. Вениамину Игнатьевичу пришлось признать, что Теодор, несмотря на свою безалаберность и несобранность, все же довольно неплохой пилот.

Все поспешно и молча покинули корабль, только Стас задержался на пороге и окинул свою консервную банку тоскливым взглядом. Вениамин Игнатьевич покачал головой: какой всё же Стасик раб вещей, как он быстро привязывается к неодушевлённым предметам… А это верный признак натуры суетной и мелочной. Даже жаль его. Доктор Бобков поудобнее перехватил коробку с чашей Асклепия, куда сунул и полюбившуюся ему кружку с глупой белкой, и колобком выкатился в грузовой отсек базы Альянса.

Так же слаженно и оперативно все загрузились во флайер. Перед посадкой Стас по армейской привычке пересчитал личный состав – их оказалось тринадцать. Вениамин Игнатьевич чуть передёрнул плечами. Он был с юности весьма суеверен, но вспомнить, хорошая это примета или плохая, сразу и не смог.

Уже когда подлетали к этажу, где располагался командный центр, Вениамина Игнатьевича словно прострелило: тринадцатого, да ещё и в пятницу, была их свадьба с Ленкой. Рыжая ведьма белозубо смеялась: «Веня, мы же современные люди, неужели обратим внимание на какие-то древние суеверия?!» Значит, примета не очень хорошая. Даже больше – отвратительная.

Вениамин Игнатьевич покосился на сосредоточенного навигатора, и в груди противно кольнуло: вот они, неприятности, уже начинаются! Навигатор был слишком спокоен и слишком похож на киборга сейчас. Вениамину Игнатьевичу захотелось даже пихнуть Дэна локтем, слишком уж тот подставлялся. Мелькнула дикая в своей нелепости мысль: он это специально! Вениамин Игнатьевич тряхнул головой: «Ну нет же, не может быть!» И снова посмотрел на Дэна.

А киборг, казалось, совсем забыл о своём нелегальном положении. Уверенно и деловито довёл их до нужной двери, не поплутав для проформы хоть чуть-чуть по этажу. Да и потом вёл себя слишком беспечно. Его сверхъестественно хорошая память, военная подготовка, странная для гражданского навигатора, да и другие мелочи резали глаз.

Не глядя, очень профессионально, одним движением поменять батарею в бластере, безошибочно помнить расположение помещений на этаже, отправиться за вооружёнными пленниками в одиночку (хорошо, что узкоглазый пират увязался с ним) – всё это было так беспечно, так почти демонстративно.

Казалось, Дэничка всем своим поведением кричал: «Я киборг, я!»

Но тупые люди во главе с близоруким командиром этого не видели. Вениамин Игнатьевич перевёл дыхание и украдкой погрозил киборгу кулаком. Дэничка лишь приподнял левую бровь и чуть дёрнул уголком губ. Но поза киборга стала чуть более расслабленной, а глаза – по-человечески растерянными. Вениамин Игнатьевич удовлетворённо улыбнулся.

А события развивались стремительно и страшно. От надвигающейся беды заломило виски и начал неприлично бухтеть живот.

Только они успели расположиться в командном пункте, как нагрянула новая неприятность. И виной была безалаберность Фрэнка. Хотя чему удивляться?! Каков поп, таков и приход. Каков капитан, такова и команда. Что Стасика, что Роджера.

Пока вертлявый брюнетик точил лясы и распускал хвост перед глупыми девками, пираты подобрали коды и вскрыли люк базы. Внутрь проник пиратский катер с кучей головорезов, вооружённых до зубов.

И вот теперь Фрэнк пытался хоть как-то исправить положение, глупо препираясь с невидимым противником-хакером, а Тед и Винни тем временем отвлекали чужой катер от командного пункта, не давая пиратам пробраться внутрь базы. Вениамин Игнатьевич переводил напряжённый взгляд с чёрной лохматой макушки на застывшее лицо Стаса. Постоянной связи с пилотами не было, что происходило за стенами импровизированного штаба, можно было только догадываться.

В помещении повисло тягостное молчание, прерываемое только бормотанием Фрэнка. И вот, когда ожидание стало практически невыносимым, когда Вениамин Игнатьевич был уже готов заорать и затопать ногами в бессильной ярости, раздался мурлыкающий голос Фрэнка:

– Всё, капитан, эта красотка полностью в нашей власти!

Вениамин Игнатьевич сглотнул и шагнул поближе к пульту управления, вокруг которого висело несколько прозрачных вирт-окон. И надежда, которая только-только подняла голову из пучины отчаянья, опять растаяла призрачным облаком.

По коридору базы двигалась группа тепловых объектов. Даже Вениамин Игнатьевич, который проходил военную подготовку сто лет назад, без труда понял: к ним движутся явно больше чем два человека. И это не Винни с Тедом. И кто-то поднимается на лифте…

Волна ужаса вновь накрыла Вениамина Игнатьевича с головой. Он с трудом сдерживал рвотные позывы, от страха дрожали колени и кружилась голова, всё происходящее казалось сном, звуки доносились словно сквозь толстый слой ваты, перед глазами замелькали тёмные мушки.

Но потерять лицо сейчас было никак нельзя – нельзя разочаровать Стасика, показать свою слабость Дэничке. Вениамин Игнатьевич собрал остатки воли в кулак и почти на автопилоте двинулся к выходу. Надо найти укрытие, тихую гавань, где пересидеть и приступ паники, и – желательно – основные боевые действия.

Когда доктор Бобков уже почти дошёл до двери, за спиной раздался участливый голос Стасика:

– Веня, а ты куда?

Вениамин Игнатьевич, с трудом сглотнув вязкую, чуть горчащую слюну (дома надо будет печень проверить!), промямлил, старательно отводя глаза:

– Да я тут где-то медотсек видел… Надо бы найти, проверить в каком он состоянии. А то мало ли что…

Вениамин Игнатьевич вывалился в коридор, на пару секунд прислонился к прохладной стене и с трудом перевёл дыхание. Вот уж никогда не думал, что бывает так страшно. А ведь и смерть видел, и кровь. Чужие. Раз, в далёкой молодости, ещё тогда, когда с Ленкой были в той треклятой командировке, наблюдал, как раненный в брюшную полость солдатик в горячке момента запихивает в себя кишки, судорожно подбирая их с земли вместе с инопланетным песком. Веня тогда не растерялся, ведь рядом была слегка побледневшая Ленка. Именно благодаря его уверенным и хладнокровным действиям парня спасли. Правда, через неделю Веня сбежал. Но не из-за стоящего на коленях парня с пригоршнями собственных кишок вперемешку с землей и мусором, а из-за перебоев с горячей водой и доисторического мыла, пахнувшего карболкой.

Тогда почти не было страшно, а сейчас… Сейчас смерть подошла слишком близко и не было рядом шалых голубых глаз Ленки и её горячего дыхания. А было желание тихой, спокойной жизни на Новом Бобруйске, с чистыми стерильными кабинетами, с солидными клиентами, пахнущими хорошим парфюмом и деньгами. Тогда всё это воспринималось иначе, а сейчас… Слишком умён и осторожен Вениамин Игнатьевич стал для таких приключений, слишком отвык от авантюр и разгильдяйства.

Но мысль о медотсеке пришла как нельзя вовремя. Это было спасение. Заняться привычным делом, подготовить помещение к приему пострадавших. Одна мысль об этом успокаивала. Пострадавшие, с какой бы стороны они ни были, нуждаются в медицинской помощи. При любом раскладе. При победе любой из сторон. Сердце перестало заполошно биться о грудную клетку, желудок опустился от горла туда, где ему и положено быть, а доктор Бобков пошёл искать медотсек.

Правда, сам медотсек доктора разочаровал. Все, что было можно, персонал базы прихватил с собой, остались лишь удобные смотровые кабинки и сама атмосфера больницы. Тонкий, въевшийся в стены запах лекарств и специфической чистоты дарил уверенность в вечной незыблемости медицины и конвенции о неприкосновенности врачей.

Вениамин Игнатьевич провёл ревизию всего, что оставили ушлые коллеги, и это позволило окончательно взять себя в руки.

Практически успокоившись, Вениамин Игнатьевич вернулся в командный пункт, как выяснилось, очень вовремя. Стасик уже собирался на его поиски.

Тут Вениамин Игнатьевич и узнал последние новости: оборона базы Альянса шла весьма успешно. Часть пиратов была уничтожена (к сожалению, очень небольшая), часть – взята в плен. Вениамин Игнатьевич мысленно поморщился: чистоплюйство какое-то, вот уж не ожидал от боевого космодесантника и бывшего пирата. Надо было расстреливать на месте.

Настроение немного улучшилось, и отнюдь не от успехов военной операции – успех-то пока был весьма сомнителен. Тонус Вениамину Игнатьевичу поднял подарок Дэнички.

Правда, никто не понял, что это подарок именно для него, но это не умаляло его ценности.

Дэничка убил змеелюда: эта чешуйчатая тварь подобралась слишком близко к доктору Бобкову, всего пара коридоров отделяла его от медотсека базы Альянса.

Убил, а голову принёс в подарок, как доказательство своей верности, своего послушания. Вениамин Игнатьевич невольно умилился: всё-таки Дэничка милый мальчик, настоящий Мурзик-котичка… Мышку хозяину принёс!

Уверенность в своей безопасности вернулась в душу доброго доктора. И он весёлым ртутным шариком покатился в «казематы» обследовать пленных. Как там? И пришил он им ножки, десятую пару…

Остального сражения Вениамин Игнатьевич не видел, почти. Почти…

Ему удалось при помощи биологов организовать некоторое подобие военно-полевого госпиталя. Положа руку на сердце, толк был только от Полины, хотя она по-прежнему раздражала Вениамина Игнатьевича своей неуёмной энергией, которая сейчас выражалась в сильнейшем словесном поносе, очевидно, на нервной почве, и чрезмерной суетой.

Но она хотя бы следовала полученным инструкциям. Послушно раскладывала медикаменты, сметала пыль и таскала мусор в угол. При этом то и дело заглядывала в глаза – видно было, что сильно напугана. Вениамин Игнатьевич окинул ладную фигурку девушки неожиданно заинтересованным взглядом и подумал, что, пожалуй, попробует заступиться за неё перед пиратами. Скажет, что она его ассистентка. Врача послушают. Если поможет – хорошо. Нет – значит, судьба у девчонки такая. Ничего, молодая, выдержит.

От Владимира, который судорожно сжимал полуразряженный бластер и скрипел зубами от напряжения, толку не было, более того, его точно стоило опасаться.

Вениамин Игнатьевич всячески старался не оказаться на возможной линии огня и не производить чересчур громких и резких звуков, чтобы полуобезумевший биолог случайно не подстрелил его.

Наталья опять страдала от головокружений и ежеминутно готовилась упасть в обморок.

Мария Сидоровна что-то жевала и довольно равнодушно поглядывала по сторонам. То ли не понимала по скудости ума, что происходит, то ли была настолько вне этого мира, что просто не могла проникнуться всей опасностью ситуации.

Вениамин Игнатьевич поморщился. Вот этих точно не жалко, ни ущербных баб, ни Владимира, который тоже, по сути, был бабой, только природа зачем-то член ему присобачила. Балласт.

Хлопоты успокаивали, и пусть тревога всё равно неприятной ледышкой лежала где-то в районе желудка, но хоть больше не тошнило. Не хватало ещё перед Полиной опозориться.

Новости «с фронтов» для них принёс Тед. Пилот всё-таки умудрился схлопотать осколочное ранение в руку, и Стасик пинками выгнал его в медотсек.

Ошалевший от страха Владимир пальнул в пилота из бластера, но тому сегодня определённо везло. И ранение несерьёзное, хотя будь оно еще немного выше – и могло перебить артерию, и осколок из раны не додумался выдернуть, а ведь мог на адреналине, тогда бы точно кровью истёк, и Владимир косорукий почти в упор промазал.

Полина опять удивила – весьма профессионально для простой лаборантки помогла провести несложную операцию. Вениамин Игнатьевич одобрительно косился на неожиданно замолчавшую девушку, старательно обрабатывающую антисептиком рану пилота.

Тед порывался бежать назад, помогать своим товарищам. От него-то и узнали последние новости. Надо сказать, довольно неожиданные. Число защитников практически сравнялось с числом нападавших. То есть у идиотов был реальный шанс одержать победу.

Вениамин Игнатьевич хмыкнул, почувствовав облегчение, смешанное с лёгким неудовольствием. Стасик умудрился практически победить даже без мудрого руководства доктора Бобкова.

Это было немного досадно. И это требовало немедленного присутствия Вениамина Игнатьевича в командном центре. А то ведь и правда выиграют, а он вроде как и не при делах, в тылу с Владимиром и глупыми истеричными бабами отсиживался. Хотя никто и никогда не рискнет упрекнуть врача за то, что он выполнял свой профессиональный долг. И все равно – он должен быть рядом с капитаном, с командиром, со своим другом. С победителем.

Так что Вениамин Игнатьевич не стал особо упираться, когда Тед с кое-как заклеенным плечом и с разматывающимися на ходу бинтами рванул обратно в гущу событий. Он лишь для вида нахмурился, проворчал себе под нос что-то о неугомонных молодых людях и еле слышно прибавил пару слов о своей лихой молодости.

А бой был в самом разгаре. Вениамин Игнатьевич несколько раз за последние полчаса то жалел, что ушёл из медотсека, то опять праздновал победу, то впадал в глухое отчаянье и тревогу. Если он и не поседел окончательно за эти тридцать минут, то лишь благодаря своему отличному здоровью и недюжинному самообладанию, которое всё же чуть не сдало в тот момент, когда неожиданно вырубило свет.

Вырубило свет и всю связь с боевыми группами. Где-то противно шипела плазма, слышались стоны и крики, но кто кричал или стонал, по ком шипела плазма – было непонятно.

Вениамин Игнатьевич сжал кулаки. Рядом громким шепотом ругался Фрэнк, над самым ухом тяжело дышал Владимир, чуть слышно что-то шептала Полина. Вениамин Игнатьевич чуть удивлённо повернул голову в сторону девушки: в свете аварийных, очень тусклых ламп её лицо выглядело как восковая маска, и, кажется, она молилась.

И в этот момент ярко вспыхнул свет и разом развернулось несколько вирт-окон. Вениамин Игнатьевич знал, что это должно быть бесшумно, но ему послышался тихий «чпок», будто лопнули несколько пузырей на поверхности огромной серебристой лужи.

Но в следующее мгновение он забыл обо всём. Все подались вперёд, отпихивая друг друга плечами, одной тяжёлой волной прокатился общий выдох:

– Капитан…

Потому что они видели то, чего не видел главный участник этого боя.

Но было уже поздно. Балфер, или кто там еще был, пользуясь полной темнотой, подкрался к Стасу со спины.

Вениамин Игнатьевич почувствовал металлический привкус во рту и теплую щекотную струйку на подбородке. Кажется, он прокусил себе губу.

Балфер вскинул бластер. Всего насколько мгновений отделяло Стаса от последней черты. Миг – и всё будет кончено, победы без жертв не бывает. Вениамину Игнатьевичу казалось, что он видит, как палец пирата в последнем спазме давит на курок… Он почувствовал навалившуюся усталость, захотелось закрыть глаза. Вот и всё, кончился Стасик, лопнула золотая мечта, рассыпавшись сгустками плазмы…

Но тут наперерез огненной струе метнулась странная тень, узкое длинное тело приняло на себя три разряда плазмы, которыми его отбросило на противоположную стену затянутого гарью коридора.

Вениамин Игнатьевич скорее понял кто это, чем узнал навигатора с транспортника ЛПКВ-231, 2135 года выпуска, рыжего ободранного бомжа с помойки Нового Бобруйска, сорванного киборга DEX-6…. Его, мать вашу, киборга!

Всё остальное виделось Вениамину Игнатьевичу через какую-то мутную пелену. Он даже не сразу понял, что плачет, что это слёзы выступили на его глазах, пока, сморгнув, не почувствовал влажную дорожку у себя на щеке. Это были слёзы боли, обиды и дикого разочарования. Его предали и обманули, отбросили в тот самый коридор медицинского общежития, и опять бравый старшина космодесантников нагло ухмылялся ему в лицо.

Тем временем в коридоре базы события развивались быстро и весьма неожиданно для всех, кроме него, Вениамина Игнатьевича. Он единственный, кто почти не был удивлён дальнейшим пассажами. Они были почти предсказуемы.

Вот Стасик выпустил целую обойму в спину убегающему пирату. «Промазал», – презрительно скривил губы доктор, всё равно на него в этот момент никто не смотрел, можно было позволить себе маленькую вольность.

– Джил, скажи доктору, что он тут нужен…

Нужен, очень нужен… Он всем нужен. Только поздно это понимают… И в эту секунду все замерли в немом ужасе, стало слышно, как очень тихо потрескивает оплавленная проводка. А в это время в коридоре базы Альянса с пола поднимался рыжий киборг с тремя почти сквозными дырами в грудной клетке. Ярко-алыми в середине и с запекшейся бурой кровью по краям. Бледно-розовые лёгкие пульсировали в обычном ритме, сердце толчками выплёскивало кровь наружу. И она тут же застывала тёмной коркой. Но через пару секунд киборг всё же, видимо, пережал кровотечение имплантами, потому что новых алых фонтанчиков и кровоподтёков больше не было.

– Извините, капитан, – спокойно сказал рыжий, столкнувшись со Стасом взглядом. – Так получилось.

Последующие события Вениамин Игнатьевич наблюдал вместе со всеми, напряжённо вглядываясь в развёрнутые окна. Но чем закончится эта гонка с адмиралом пиратов, ему было уже всё равно.