Текст книги "Такт наших сердец (СИ)"

Автор книги: notermann

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Глава 24

Микаэла.

Открыв глаза, я не понимала что делаю в доме Вильяма.

Я помню лишь то, как пришла к Гарри за дозой наркотиков и он долго не соглашался дать мне ее. Но спустя час уговоров он согласился. А дальше я не помню ничего.

Встав с кровати я осмотрелась и заметила очень интересное фото. На этом фото была изображена маленькая девочка и мальчик. Они выглядели очень счастливо.

Откуда эта фотография? Почему она висит на стене в доме Вильяма? Я почувствовала, как комок в горле мешает мне дышать, и в голове замелькали смутные воспоминания о моем собственном детстве.

Образ мельчал, как если бы душа пыталась вырваться из плена забытых лет. Я вспомнила, как когда-то смеялась, как играла на улице, не зная, что такое страх или одиночество. Все это осталось в прошлом.

Я тряхнула головой, чтобы избавиться от навязчивых мыслей. Нужно понять, что происходит, и выбраться отсюда.

Внезапно я услышала шаги. Сердце вновь забилось в пропущенном ритме. Я бросила последний взгляд на фото, чувствую, что оно таит в себе что-то большее. Что-то, что может стать ключом к моему пониманию и, возможно, даже к спасению.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Вильям, зайдя в комнату.

– Уже лучше, спасибо, – ответила я, – Кто эти дети на фото?

– Это моя подруга детства, – шепотом сказал он, – Микаэла. Она погибла.

После его слов, земля из под ног в миг ушла. Микаэла? Вильям? Не может быть. Это он. Он тот самый Вильям. И он думает, что я умерла.

Я присела на край кровати, чтобы осознать все, что он только что сказал.

Микаэла погибла.

Эти слова звучали как приговор.

Я долго искала Вильяма, надеялась, что однажды мы снова встретимся и разберемся в том, что произошло.

– Вильям, – выдохнула я, с трудом проглотив комок в горле, – Мне жаль.

Как бы я не хотела ему сказать, что я жива. Я не могла. Не могла взять и все ему рассказать.

Он бросил меня много лет назад. Оставил одну.

Я старалась жить дальше, строить свою жизнь заново, но тень его образа всегда оставалась в моем сердце. Каждый раз, когда я сталкивалась с чем-то красивым или значимым, вспоминала, как делила с ним эти мгновения. Я не могла просто забыть, даже если бы этого хотела.

Всё это время я надеялась, что он когда-нибудь поймёт, какой пустой и холодной стала бы моя жизнь без него. Но теперь, когда я смотрела на свои достижения, на то, как я научилась быть сильной, мне стало ясно, что, возможно, не только он оставил меня.

– Почему ты вчера была в том ужасном месте? – спрашивал он.

– Я просто заблудилась, – отнекивалась я.

– Мика, – его голос стал грубее, – Я знаю правду.

– Так надо было, – опустив глаза вниз, сказала я, – Ты не понимаешь.

– Это ты черт возьми нихуя не понимаешь, – уже кричал он, – Ты хоть головой думаешь иногда?

– Нет, не понимаю, – тихо прошептала я, стараясь сдержать слезы, – Не понимаю, зачем мне это нужно.

Он шагнул ближе, гнев уже утих, уступив место недоумению. В его глазах читалось беспокойство, которое я когда-то не замечала.

– Мика, я просто хочу, чтобы ты была в безопасности.

– Ты не можешь меня контролировать, – сказала я, но резко осеклась.

В воздухе повисло напряжение, тяжелое и едкое. Мы оба знали, что наши жизни переплетены, и любая ошибка могла стать причиной невосполнимых потерь.

– Давай попробуем понять друг друга, – наконец произнес он, сгладив гнев в голосе, – Я просто хочу, чтобы ты осталась рядом, чтобы мы могли пройти это вместе.

Я кивнула, понимая, что нам всё еще есть что терять.

– Хорошо, – тихо произнесла я, стараясь собрать мысли в кучу.

Он шагнул назад, словно я произнесла заклинание, способное разрушить привычный порядок. В его глазах мелькнула искра непонимания, но я знала, что за этим скрывается гораздо больше – желание быть на одной волне, даже когда буря разлучает нас.

– Я не прошу тебя отказываться от себя, – сказал он, и его голос стал мягче, – Я просто хочу, чтобы ты осталась целой и невредимой. Это важно для меня.

Мы оба замерли, осознавая, что искренние слова уже проложили мост через нашу пропасть. Волнение сменялось надеждой, и я почувствовала, что между нами снова начинается понимание, хоть и хрупкое.

– Я не хочу, ещё и тебя потерять.

– Не потеряешь, – с надеждой в голосе, сказала я.

– Вильям, – неожиданно появился Луис, – Надо поговорить.

– Луис, давай немного позже? – произнес Вильям.

– Нет, это важно, – настаивал Луис, не обращая внимания на его просьбу.

Он подошел ближе, его лицо стало серьезным.

Вильям сжался, его рука отошла от моего плеча. Я почувствовала, как тишина вокруг нас стала давящей, а воздух наполнился предчувствием беды.

– Что именно ты узнал? – спросил Вильям, заставляя себя смотреть в глаза Луиса.

– Выйдем?

– Подожди меня здесь, я скоро вернусь, – обратился ко мне уже Вильям.

Я лишь кивнула и они вышли из комнаты.

Не удержавшись, я тихо приоткрыла дверь и стала слушать, что хотел сказать Луис.

– Мы нашли убийцу Микаэля, – тревожно говорил он.

– Где он? – спрашивал Вильям, – Я должен его увидеть.

– Это проблема, – замешкался Луис, – Он мёртв.

– Как это возможно? – голос Вильяма дрожал от гнева и разочарования, – Мы долго искали его, а он всё это время был мёртв? Кто его убил?

Луис закрывал глаза, словно искал в своем сознании ответ, который мог бы успокоить друга.

– Это были случайные обстоятельства, – произнёс он.

Я напряглась, внимая их разговору.

Убийцу? Все это время он искал того, кто якобы убил меня? Эта мысль не давала покоя.

Я сидел на краю кровати, терзая свои руки, пытаясь понять, как в моей жизни могла появиться эта тень. Но если убийца действительно существует, значит ли это, что мои родители не случайно погибли? Ответы, которые я искал, были запрятаны в темных уголках прошлого, о которых мне не рассказывали.

Я вспомнил их лица – радостные, полные надежд. Их смех звучал в голове как эхо будильника. Всё это время я жил с ощущением, что их смерть была лишь непредсказуемым несчастным случаем. Но теперь, с каждой секундой, эта иллюзия рассыпалась, открывая новые, более зловещие возможности. Что если они знали что-то такое, что могло привести к их гибели? Неужели я просто игрушка в чужой игре?

Собравшись с мыслями, я приняла решение, что мне нужно встретиться с дядей и узнать обо всем.

– Все хорошо? – спросил Вильям, зайдя в комнату.

– Да все в порядке, – ответила я, – Мне нужно отъехать.

– Куда? – обеспокоенно спросил он, – Опять на ту заброшу?

– Нет, – отнекивалась я, – Мне нужно встретиться с дядей.

– Тебе подвезти?

– Нет, я доберусь сама.

– Зачем тебе встречаться с дядей? – продолжал витать в воздухе его вопрос, словно искра неудовлетворенности.

Я понимала, что он беспокоится, но ситуация требовала конфиденциальности.

– Это личное, – произнесла я, стараясь избежать его взглядов, которые казались проникающими.

Вильям всегда был слишком внимателен к деталям, и мне не хотелось делиться своим беспокойством.

Дядя, с которым я собиралась встретиться, никогда не был надежной фигурой, но сейчас он был единственным, кому я могла довериться.

– Ты знаешь, что я всегда рядом, если тебе что-то нужно, – сказал он, его голос стал мягче.

Я почувствовала неожиданное тепло в его словах, но мне не хотелось нагружать его своими проблемами.

– Я знаю, – ответила я тихо, – Но это я должна решить сама. Иногда нужно просто взять на себя ответственность за свои решения.

Я выглянула в окно, не в силах игнорировать нарастающее волнение. В глубине души я понимала, что, возможно, делаю ошибку, но сейчас это было единственным верным шагом.

Глава 25

Вильям.

После того как Мика уехала, я спустился вниз к друзьям.

– Что думаешь делать? – спросил Демьян.

– А есть варианты? – обратился я к нему, – Убийцы мертв.

– Разве это не то чего ты хотел? – вникся в разговор Луис.

– Да, – наливая кофе, сказал я, – И я думал, это принесет мне радость. Но нет, ее это не вернёт.

Мне казалось, что всё зашел в тупик. Время, которое я провел в одиночестве после смерти Микаэлы, подвело меня к абсурдному осознанию: месть не лечит. Я глядел в окно, где осенний ветер тряс кусты, и мне стало ясно, что слезы, пролившиеся из-за ее утраты, не иссякнут, даже если мой враг больше не дышит.

– Я думал, что смогу закрыть эту главу, – произнес я, вернувшись к разговорам с друзьями, – Но, похоже, она навсегда останется со мной.

Демьян поднял взгляд от своего телефона.

– Понимаешь, иногда нам нужно не месть, а прощение.

– Ты о чем? – я недоверчиво усмехнулся, – Умиротворение после всего? Это звучит как очередная банальность.

Луис вдруг встал, встряхнув головой, словно отгоняя плохие мысли.

– Может, мы просто должны отпустить и начать заново. Никто не говорит, что это легко, но, похоже, именно этого ты и хочешь новых горизонтов.

Я задумался над словами Луиса. Отпустить? Это казалось невозможным. Каждый день память о Микаэле возвращалась, словно тень, которая следовала за мной на каждом шагу.

Я снова посмотрел в окно и увидел, как листья, подобно моим эмоциям, кружились в танце осеннего ветра. Было что-то в этом процессе, что напоминало мне о необходимости двигаться вперед, даже если сердце сопротивлялось.

– Но как я могу простить? – произнес я, искренне теряясь в своих мыслях, – Они отняли у меня самое ценное.

Демьян, который большую часть дня молчал, наконец заговорил.

– Мы не можем изменить то, что случилось, но можем выбрать, как жить дальше.

Я медленно кивнул, понимая, что разгадка не в мести, а в принятии. Пусть рана еще не зажила, но в каждом дне, который я проводил с друзьями, я начинал чувствовать ту искорку надежды.

Жизнь продолжается, и, возможно, вместе с ней и возможность возрождения.

– Но что, на счет Мики? – спросил Луис, – Что ты чувствуешь к ней?

– Не знаю, – тихо произнёс я, – Мики как будто знает, что я испытываю. Она не задает слишком много вопросов, просто сейчас она со мной, и этого хватает.

Луис кивнул, его взгляд был сосредоточен на бескрайнем горизонте, который постепенно погружался в тени вечернего света.

– Ты не думаешь, что это просто временное увлечение? – спросил он с легкой иронией в голосе, – В такие моменты сложно определить, что на самом деле важно.

– Может быть, – ответил я, – Но даже если это так, я всё равно хочу быть с ней. Пусть на мгновение, пусть хоть на секунду, я чувствую, что не одинок.

Телефон в кармане завибрировал, достав его, я увидел на дисплее имя Уолтер.

– Да, – ответил я.

– Нам нужно встретиться, – требовал Уолтор, – Я знаю, что ты нашел убийцу.

– Хорошо, – ответил я, – Через два часа буду.

Через два часа я вышел на улицу, ощутив холодное дыхание вечернего ветра. Улица была практически пустой, только редкие прохожие спешили по своим делам.

Когда я вошел, в помещении стояла странная атмосфера. Уолтер сидел в углу, сдвинув стул к стене, будто опасался, что кто-то может его подслушать. Я сел напротив него и посмотрел в его глаза – они были полны решимости и страха одновременно.

– Ты пришел.

– Да.

– Ты нашёл убийцу? – спросил он.

– Да, но он мёртв.

– Я знаю, – ответил он, – Но это не важно. Я должен тебе сказать правду.

– Какую?

– Только пойми меня правильно, – просил он, – Мы должны были так сделать.

– Кто вы? – не понимал я.

– Я и Микаэла, – тихо сказал он, – Она жива.

– Но как? – воскликнул я, не веря своим ушам.

Уолтер отвел взгляд, и в его глазах промелькнула искорка сомнения.

– Это не то, что ты думаешь. Всё было спланировано, чтобы запутать. Мы сделали это ради неё.

Я нахмурился, пытаясь осмыслить его слова.

– Почему вы не пришли ко мне раньше?

– Мы ждали момента, когда всё утихнет, – продолжал он, – Когда никто не будет искать. Она скрывается от тех, кто хочет отомстить.

Сердце заколотилось быстрее, в голове роились мысли. Бросая взгляд на двери, я ощутил, как холод вечернего ветра проникает внутрь.

– Где она? – наконец спросил я, не удержавшись.

– Здесь, в Чикаго, – сказал Уолтер.

– Я должен увидеть ее.

– Все не так просто, – говорил Уолтор, – Она не хочет, чтобы вы виделись.

– Но почему?

– Потому что она боится, – ответил Уолтор, уклоняясь от прямого взгляда, – Боится, что всё изменится, если вы встретитесь. Она думает, что это только усугубит ситуацию.

– Я просто хочу поговорить с ней, объяснить. Мы не можем просто оставить всё так, как есть.

– Возможно, ты прав, – Уолтор вздохнул, сложив руки на груди, – Но иногда любовь требует жертв. Она переживает, что твои слова могут всколыхнуть чувства, которые она заперла глубоко внутри. Она не готова снова открыться.

Я посмотрел в окно, наблюдая за дождём, стекающим по стеклу. Тишина наполнила пространство между нами.

Я понимал, что Уолтор говорит правду, но внутри меня продолжали бушевать эмоции, требуя действий. Я должен увидеть её, иначе не смогу ни спать, ни есть.

– Ты не понимаешь, – произнёс я, всё ещё не отводя взгляда от дождя. – Это не просто разговор.

Уолтор задумался, приподняв бровь.

– Иногда лучшее, что ты можешь сделать, это отступить. Дай ей время. Принудить человека к разговору значит лишь усугубить боль.

– Но так будет только хуже, – воскликнул я, поворачиваясь к нему, – Я не могу жить, зная, что она страдает, не зная, что я всё ещё здесь, что я всё ещё готов бороться за неё.

– Я понимаю, – сказал он тихо, – Но может быть, лучше оставить её немного в покое, чтобы она смогла понять, что действительно хочет. Иногда именно тишина даёт возможность осмыслить всё заново.

– Но как долго? – спросил я, чувствуя, как сердце стучит в груди.

Уолтор взглянул на меня с пониманием, его глаза полны мудрости.

– Каждое действие требует времени, даже если оно исходит от кого-то, кого ты любишь.

Я опять взглянул в дождь, мечтая о том, как было раньше.

– Знаешь, как трудно быть в ожидании, когда в сердце всё ещё горит надежда.

Я прислонился к холодному стеклу, попытавшись отогнать мерзкие мысли.

– Но как долго мы можем ждать? – прошептал я в воздух, будто этот вопрос сам по себе мог что-то изменить.

Уолтор молчал, и я понимал, что ни один из нас не сможет дать ответ. Непонимание между нами словно повисло в воздухе, создавая ещё более густую тишину.

– Может быть, – продолжил он, – Это молчание служит своего рода испытанием. Испытанием для тебя, чтобы ты научился быть сильным и независимым, даже когда все вокруг кажется неясным.

Я всмотрелся в серые капли дождя, осознавая, что иногда нужно просто быть рядом, даже когда слова кажутся излишними.

– Ты прав, – наконец произнес я. – Я просто не знаю, как найти равновесие между надеждой и страхом. Мне нужно время, чтобы научиться этому искусству ожидания.

Уолтор кивнул, его мудрые слова напоминали мне, что любовь – это не всегда пожар, иногда это просто тихий, но стойкий огонь, который продолжает гореть в темноте.

Глава 26

Микаэла.

Приехав на окрайню города, меня встретил дядя.

– Что то случилось?

– Нет, – ответила я, – Просто хотела увидеть тебя.

– Не ври мне, – пригрозил он мне, – Я вижу, что ты хитришь.

– Да ты прав, – согласилась я, – Я узнала, что мои родители не просто так погибли.

– Знаю, – тихо сказал Уолтор, – И ты это знаешь. Но прошло два года и я думал, что их уже невозможно найти.

– Я встретила Вильяма, – сказала я, – Он нашёл убийцу. Но он мертв.

– Вильям знает, что ты жива?

– Нет, – сказала я, – Я не хочу, чтоб он это знал.

– Почему? – спросил дядя, нахмурившись, – Ты должна ему сказать.

– Я не могу, – произнесла я, чувствуя, как холодок пробежал по спине.

Уолтор закрыл глаза на мгновение, пытаясь осознать масштаб происходящего. Время не лечит, оно лишь прячет раны под слоем пыли.

– Ты до сих пор боишься, – наконец сказал он, – Но не можешь оставаться в тени вечно.

Я вздохнула и посмотрела в глаза дяди. Я знала, что он прав.

– Не сейчас, – вздохнула я, – Я не могу сказать, что жива. Не могу с ним встретиться, как Микаэла.

– Но ты должна, – настойчиво сказал он, взглянув на меня с той решимостью, которая когда-то завоевала мое сердце, – Мы все переживаем свои потери по-разному.

Я отрицательно покачала головой, внутренне противясь его словам.

– Ты не понимаешь, – прошептала я, страх сжимал мое сердце. – Я потеряла не только его, я потеряла часть себя. Как я смогу забыть эту тишину, этот холод, что застыли в нашем доме?

– Выбор за тобой. Но помни, что иногда встреча с прошлым может дать тебе силы. Ты не одна, – он тихо положил руку на моё плечо, и я почувствовала тепло, словно это было прикосновение надежды.

– Понимаю. Но он сам оставил меня. Сам бросил на несколько лет.

– Может у него были на то причины?

– Причины? – снисходительно усмехнулась я, – Он мог бы позвонить, написать. Но нет, он просто исчез, как будто и не существовал никогда.

– Ты права, – ответил дядя, уставившись в окно, – Но, возможно, он думал, что так будет лучше для всех. Иногда люди уходят, чтобы защитить других. Это не всегда эгоизм.

– Защитить? Защитить от чего? От своих собственных проблем? Он оставил меня один наедине с вопросами и сомнениями, тянущими за собой целую череду страданий. Если он действительно заботился, то не поступил бы так.

– Ведь иногда люди учатся на своих ошибках.

Я покачала головой.

Взяв свой телефон в руки, я написала ему сообщение.

Микаэла: Нам нужен встретиться. В девять вечера жду тебя в парке.

Сердце забилось быстрее, когда я нажала кнопку отправки. Время тянулось медленно, как будто каждый момент стал бесконечностью.

К девяти вечера я подошла к парку, осмотревшись. Листья шуршали под легким ветром, и вечернее небо переливалось оттенками розового и золотого.

Я села на скамейку, стараясь успокоить свои мысли. Мысли о том, что сказать, как начать наш разговор, принимали разные формы. Это было похоже на ожидание встречи со старым другом, но в то же время – как встреча с человеком, который может изменить всё.

Как только я увидела его силует на фоне фонарей, все сомнения улетучились.

– К чему такая срочность? – спросил Вильям, – И почему в парке?

– Нам надо поговорить.

– О чем? – сказал он, – Это не могло подождать до завтра?

– Нет, – настойчиво сказала я, – Нам надо расстаться.

– Ты серьезно? – его голос дрожал от недоумения и, возможно, испуга.

Вильям отступил на шаг, словно физически пытаясь дистанцироваться от слов, которые повисли в воздухе. Я увидела в его взгляде ту самую искру, которая когда-то привела нас вместе, но теперь она заметно угасала.

– Да, я серьезно. Я долго думала об этом, – ответила я, чувствуя, как сердце колотится в груди.

Парк вокруг нас успокаивал: тихий шёпот деревьев и шумальноки, утопая в сумерках. Казалось, что природа знала о нашем решении, предостерегая нас своим спокойствием.

– Почему сейчас? Почему именно здесь? – его вопросы звучали, как будто каждое слово было тяжело выдавлением из груди.

Я вздохнула, собирая мысли, которые беспокойно метались словно птицы в клетке.

– Здесь тишина. Здесь меньше людей. Я не могла бы сказать это на людях, – прошептала я, и в этот момент мы оба поняли, что этот разговор был неизбежен, несмотря на всю боль, которую он приносил.

– Ты действительно уверена в этом? – его голос звучал теперь тихо, но в нём оставалась горечь.

Я ощутила, как лёд между нами становится всё тоньше, а вскоре может и вовсе исчезнуть.

– Я понимаю, что это сложно, – произнесла я, стараясь не выдать своих эмоций, – Но я пришла к выводу, что мы оба заслуживаем большего, чем просто тянуть этот груз.

Вильям закрыл глаза на мгновение, его губы дрогнули, но он не произнёс ни слова. Ветер играючи трепал листья, как будто подыгрывая нашей печали. Я взглянула на него, и, увидев искренность его страха, поняла: он тоже знает, что между нами уже не так, как прежде.

– Что будет дальше? – наконец спросил он, и в его голосе проскользнула надежда, стремящаяся пробиться сквозь трещины.

– Я не знаю, – ответила я, – Но я верю, что это поможет нам обоим найти свой путь. Каждый из нас должен быть счастлив, даже если счастье находится в стороне друг от друга.

– Ты действительно веришь в это? – его слова звучали как ледяной ветер.

Я увидела в его глазах смесь боязни и надежды, словно он искал в моей реакции ответ на вопрос, который сам себе задавал слишком долго.

– Я хочу верить, – ответила я, сердце сжималось от горечи и утраты, – Мы не можем идти по жизни, притворяясь, что всё в порядке, когда на самом деле это не так.

Он снова закрыл глаза, как будто искал утешение в темноте. Я знала, что его внутренние демоны не отпустят его легко. Впервые я ощутила, как между нами действительно образуется пропасть, и каждый шаг, который мы сделали ранее, только углублял это расстояние.

– Возможно, нам нужно время, чтобы понять, чего мы действительно хотим, – произнёс он наконец, и в наших голосах звучало обоюдное принятие неизбежного.

Мы стояли на краю новой жизни, где каждый шаг в неизвестность казался одновременно пугающим и освобождающим.

– Но как мы можем быть уверены, что время поможет? – спросила я, не отрывая взгляда от его лица, ища там хоть каплю уверенности.

В его глазах не было ответов, только тёмные глубины, в которых витали прошлые ошибки и несбывшиеся мечты.

– Я не знаю, – признался он тихо, голос его дрожал.