Текст книги "Такт наших сердец (СИ)"

Автор книги: notermann

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава 30

Микаэла.

На следующей день, я вновь пришла в книжный магазин, чтоб увидеть Адама. Но увидев его и его состояние, я была в шоке.

– Что случилось? – спросила я.

– Ничего, – наотрез сказал он, – Нам лучше не общаться.

– Но почему?

– Твой парень, слишком ревнивый, – ответил он, – Тому доказательство мое лицо.

– Какой ещё парень? У меня его нет.

– Да? – удивился он, – Но мне так вчера не показалось.

Я почувствовала, как сердце забилось быстрее.

– Ты не понимаешь, – продолжила я, стараясь сохранить спокойствие, – У меня действительно нет парня. Мы расстались.

Адам посмотрел на меня с недоверием, его глаза полны смешанных эмоций. Я знала, что ему сложно поверить. К тому же, его синяки и ссадины явно говорили о том, что за этим стоит что-то серьёзное.

– Мне не нужно твоё объяснение, – отрезал он, – Я просто хочу избежать лишних проблем. У меня и так хватает своих.

Я вздохнула и решила не сдаваться. Если он не поверит мне, я должна показать ему правду. Я подошла ближе и посмотрела ему в глаза.

– Адам, я не хочу терять эту связь. Неужели мы не можем начать всё заново?

– Извини, но нет.

Неужели это сделал Вильям? Какого черта он вообще лезет? Я должна с этим разобраться.

Каждая клетка моего тела протестует против мысли о том, что он мог действовать бездумно или, того хуже, со злым умыслом. Вильям всегда казался мне человеком, который уважает границы других. Но теперь все перевернулось, и я ощущаю, как поднимается буря внутри меня.

С каждым шагом на пути к его дому сердце стучит все сильнее, напоминая о том, что я не могу просто так оставить все на самотек.

Я вспомнила наш последний разговор. Просто разговор? Или он был скрытым маневром, за которым стояло что-то более зловещее? Вопросы роились в голове, но ответов не было. Я должна была понять, почему Вильям вдруг решил вмешаться в мои дела, и какое значение это имеет для всех нас.

Приоткрыв дверь, я заметила его спину, сосредоточенно. Никаких признаков вины, никаких сомнений.

Нужна ли мне правда, или, возможно, легче было бы оставить это все позади? Но внутренний голос говорил, что я не смогу успокоиться, пока не выясню, что происходит. Я сделаю шаг вперед и встречусь с ним лицом к лицу.

Я собрала все свои мысли и, глубоко вдохнув, шагнула в дом.

Вильям поднял голову и встретил меня своим проницательным взглядом. В его глазах не было ни трепета, ни ожидания – только холодная концентрация.

– Что случилось? – спросил он, и его голос прозвучал так, будто этот вопрос не имел для него никакого значения.

Я почувствовала, как жар злости пронизывает меня, но попыталась сохранять спокойствие.

– Почему ты вмешиваешься в мою жизнь, Вильям? – произнесла я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал.

Он слегка нахмурил брови и молчал, словно подбирая нужные слова. Я знала, что его молчание – это не непонимание. Это была тактика, и она злила меня ещё сильнее.

На мгновение кажется, что он собирается ответить, но вместо этого он просто обвёл взглядом свои бумаги.

– В некоторых случаях границы нужно размывать, – наконец произнес он, не поднимая глаз.

Я ощутила, как внутри меня нарастает протест, и понимание того, что наш разговор только начался, охватило меня целиком.

– Мы расстались. Ты не можешь лезть в мою жизнь.

– Думаешь? – спрашивал он, – Прошла всего неделя, а ты уже с другим парнем.

– Это не твоё дело, – кричала я, – Это моя жизнь и мое дело.

– Ты права, – произнес он, отводя взгляд, – Это твоя жизнь. Но знаешь, иногда я не могу удержаться от мыслей о том, что могло бы быть.

Я замерла на мгновение, его слова завили мне в голове, как ветер в пустом коридоре.

Что могло бы быть?

За эту неделю я уже научилась искать радости в мелочах, в простых встречах и смехе. И всё, что могло остаться, – это старые воспоминания, которые я старалась гнать прочь.

– Это не значит, что я забыла, – произнесла я, не глядя на него, – Просто пора двигаться дальше. Мы оба заслуживаем счастья.

Он потёр подбородок и нахмурился, словно размышляя о чём-то нерешённом. Может, в его глазах проскользнула тень сожаления, но я знала, что это не может меня задеть.

Я решила взять назад свою жизнь, а выходило, что он всё ещё не готов со мной расстаться.

– Ты всегда будешь моей.

– Чего ты хочешь? – спрашиваю я.

– Тебя, – быстро отвечает он.

– Нет, – резко реагирую я, – Знай, ты мудак.

– Никогда не притворялся кем-то другим.

– Я не вернусь к тебе.

Его руки обхватывают мое лицо, и он заглядывает мне в глаза с тем же ищущим взглядом, что и раньше, словно пытаясь найти в них ответ на миллион вопросов. Я смотрю на него в ответ полуприкрытыми глазами, отказываясь что-либо говорить.

Я снова и снова убеждаюсь в том, что, когда ты открываешь в себе хоть капельку уязвимости, люди используют эту возможность, чтобы разочаровать и уничтожить тебя. Никогда больше никто не подойдет ко мне настолько близко, чтобы причинить мне такую боль.

Его язык лижет шов на моих губах. Когда я размыкаю рот, он погружается в него с нежным стоном. Его руки обхватывают мою шею.

В течение нескольких минут мы только и делаем, что целуемся. Этот поцелуй противоположен насильственному.

– Мне нравится целовать тебя, – он говорит мне, его руки все еще обхватывают мою шею, а лоб прижат к моему.

Я обхватываю его за шею, и он, воспользовавшись давлением, хватает меня за задницу и притягивает к себе на колени.

Вильям хватает мои трусики и сдвигает в сторону, он проводит пальцами по моей киске, пока не находит мой вход. Он вводит в меня сначала один палец, затем второй, и я упираюсь в его руку.

Я стону от трения его пальцев и материала его джинсов о мою киску.

Я стону от трения его пальцев и материала его джинсов о мою киску.

Взяв меня за бедра, он расположил меня над собой. Положив руку ему на плечо, я медленно опускаюсь на него, наслаждаясь тем, как растягивается мое тело, чтобы прижаться к нему.

В таком положении он так глубоко во мне, что я не знаю, как мне удастся его вытащить. Я испускаю дрожащий вздох, сидя на нем, мои стенки растягиваются по всей его длине.

Медленно, используя его плечи как опору, я поднимаю бедра, пока только кончик не оказывается внутри меня, а затем опускаюсь обратно в более быстром темпе.

Кожа шлепается о кожу, стоны эхом разносятся по комнате, а звук моей влаги, когда он вколачивается в меня, становится прямо-таки порнографическим.

Я прерывисто стону, не в силах связно мыслить. Он входит в меня с такой бешеной скоростью, что я боюсь, как бы он не сломал меня.

Вильям кончает с грубым содроганием и падает на пол рядом с диваном, полностью обессиленный.

Самосознание захлестывает меня, и я хватаю свою одежду, пытаясь надеть ее, пока я беспокойно бормочу.

– Это ничего не значит. Мы расстались.

– Это ты так думаешь.

Я вскидываю голову от его слов. Его лицо лишено каких-либо эмоций, и я не могу понять, о чем он думает.

Я в такой ярости, что края моего зрения потемнели, а голова закружилась. Шквал эмоций очень силен. Мне нужно выйти из этой комнаты и уйти от него, чтобы очистить свои мысли.

– Мне надоело это дерьмо.

– Очень жаль, блять, но ты знала, на что подписывалась, – рычит он.

– С меня хватит.

Я вырываю свою руку из его хватки и со злостью отпихиваю его назад. Он даже не шелохнулся, этот мудак.

Он ничего не говорит, просто молча смотрит мне вслед, пока я ухожу.

Глава 31

Вильям.

После того, как Мика ушла, я спустился вниз. Там сидел Луис и смотрел в телефон, но как только я вошел, он оторвался от своего гаджета.

– Нужно поговорить, – сказал он.

– Что такое? – сел я напротив него.

– Я узнал где Микаэла и как она выглядит, – положив телефон на стол, сказал он, – Это Мика.

Взяв телефон, я увидел фото и на нем действительно была Мика.

– Ты уверен?

– Вполне.

Я был в замешательстве, глядя на экран. Это было лицо, которое я знал, но, казалось, она стала другой.

– Где ты это нашёл? – спросил я, стараясь скрыть возбуждение в голосе.

– Один знакомый пробил информацию, – ответил Луис, его глаза искрились от любопытства.

Я почувствовал, как сердце забилось быстрее.

– Я должен поговорить с ней, – произнес я, не веря своим же словам.

– Ты думаешь, это хорошая идея? – спросил Луис, приподняв бровь.

– А что ещё остаётся? – ответил я с некоторой агрессией, – Я не могу просто сидеть и ждать.

Луис кивнул, и в его взгляде я уловил поддержку.

Я быстро собрался и вышел из дома, оставив Луиса в размышлениях. Внутренний голос говорил мне, что это последствия моего выбора, и я сам был ответственен за всё, что произойдет дальше.

Время не ждёт, и я понимал, что каждое мгновение имеет значение. Я направился к её общежитию.

Автомобиль мчался по знакомым улицам, а в голове позвучали обрывки воспоминаний.

Я вспомнил момент, когда она клятвенно поклялась, что никогда не оставит меня.

Когда я добрался до места, сердце колотилось, а в груди разгоралось чувство отчаяния. Я не знал, найду ли я её, но шаги были уже сделаны.

Выйдя из машины, я сделал глубокий вдох и осознал: сейчас или никогда.

Поднявшись на нужный этаж, я постучал дверь. Минуты две мне никто не открывал, постучав еще один раз, на пороге показалась Тиша.

– Ее здесь нет, – сказала она.

– Мне нужно с ней поговорить, – говорил я, – Срочно.

– Ты опоздал, – появилась Лилу, – Она уехала минут пятнадцать назад.

– Куда?

– Она не сказала, – говорила Тиша.

– Ты знаешь, где она могла быть? – спросил я, ощущая, как внутри нарастает тревога.

Тиша пожала плечами, ее глаза искали ответ так же, как и мои.

– Может, к врачу? Она в последнее время чувствовала себя не очень хорошо.

Лилу сидела на краю дивана, скрестив ноги.

– Ты же знаешь, что она могла просто уехать туда, куда никто не думает. Это часть ее характера, – она бросила на меня гневный взгляд, – Ты должен был предупредить, что ты придешь.

– Я не знал, что это так важно, – резко ответил я.

Лилу нахмурилась.

– Ладно, попробуем узнать, куда она могла уехать. Я могу позвонить нашим знакомым. Пожалуй, лучше, если ты останешься здесь. Может, она вернется. – она встала, направляясь к телефону, а я остался, чувствуя, как страх охватывает меня всё сильнее.

Я смотрел, как Лилу набирает номера, и беспокойство еще больше сжимало моё сердце. Каждый гудок в телефонной трубке отзывался в моей голове, словно предвестие плохих новостей. П

Почему именно сейчас? Почему она снова заставила нас переживать? Я понимал, что у неё свои причины, но это не делало ситуацию менее тревожной.

Тиша, заметив моё состояние, подошла ближе.

– Ты знаешь, иногда людям нужно просто уйти, чтобы подумать, – её слова были наполнены пониманием, но не облегчали меня.

Я был готов бежать за ней, уговаривать вернуться, но знал, что именно это может оттолкнуть её ещё дальше.

Лилу закончила разговор, её выражение лица выдавало смесь надежды и разочарования.

– Никто не знает, где она, – произнесла она, и эти слова прозвучали как приговор.

– Мы должны искать её, пока ещё не поздно, – произнёс я, и внутренний голос подсказывал, что нужно действовать, пока не стало слишком поздно.

– Может она поехала к дяде? – вспомнила Тиша, – Она вроде как собиралась навестить его на днях.

– Спасибо.

Выйдя из общежития, я направился к Уолтору. Возможно он знает где Микаэла.

Темнота уже окутывала улицы, и мне пришлось увеличить шаг, чтобы не задерживаться под холодным, звёздным небом.

Мы с Уолтором знакомы давно, и я всегда ценил его умение искать решение даже в самых запутанных ситуациях.

Когда я подошёл к его квартире, свет из окна уже вырывался на улицу, и я почувствовал лёгкое волнение. Зная, что Уолтор часто мог быть занят своими потрясающими идеями, я постучал в дверь, надеясь, что сегодня не станет исключением. После нескольких минут ожидания, он открыл, нахмурив брови, но мгновенно ослабил выражение лица, заметив меня.

– Ты что, опять за старое? – усмехнулся он, приглашая войти.

Я быстро объяснил ситуацию, и, увидев серьёзность на его лице, понял, что игра началась.

Уолтор всегда был хорош в выводах, но сейчас он выглядел как будто что-то знает, и это добавляло ещё больше напряжения.

– Она не приезжала, – сказал он, – Я же говорил тебе, чтоб ты дал ей время.

– Я дал, – говорил я, – Но она все это время была рядом, притворялась другим человеком.

– Ты не понимаешь, – произнес он, закусив губу, – Иногда люди прячутся за масками, но это не значит, что они изменились.

– Может, я и не понимаю, – ответил я, пытаясь сдержать гнев, – Но она все равно была здесь, и каждое ее слово звенело ложью. Я не могу забыть те ночи, когда мы сидели за столом, и я чувствовал, что она не моя.

Он вздохнул, словно собирался сказать что-то важное.

– Возможно, ты сам не дал себе шанса увидеть ее настоящую. Мы часто не замечаем, когда любимый человек меняет игру.

– И что же мне делать? Ждать, пока она снова явится и все объяснит? – я обессиленно уронил руки на стол, – Она уже сделала выбор, а я остался здесь, утопая в собственных сомнениях.

– Судьба не всегда щадит нас, – тихо произнес он, взглянув в сторону окна, за которым уже сгущались сумерки. – Мы часто погружаемся в свои переживания, забывая, что другой человек тоже страдает.

– Может, но страдания не освобождают от ответственности, – возразил я, чувствуя, как чаша терпения переполняется, – Она сама выбрала этот путь и теперь хочет, чтобы я просто забыл все, что было.

– Люди не идеальны, – он повернулся ко мне, и в его глазах читалась искренность, – Возможно, она не знала, как справиться с эмоциями, с теми изменениями, что происходили в ней.

Я задумался, поразмыслив над его словами. Может быть, я действительно слишком жестко оценивал ее действия, не позволяя себе увидеть ее суть за маской лжи и страхов. Но когда в душе уже сидит горечь, трудно поверить в возможность прощения.

Посидев еще немного, я вышел из квартиры и пошел к автомобилю. Я не мог поверить, как она так могла со мной поступить. Почему она не сказала мне кто есть?

Просидев ещё пару минут, я заметил как черный автомобиль подъехал к дому и из него вышла Микаэла. Не дождавшись, когда она войдёт в дом, я вышел из машины.

– Микаэла, – окринул я ее, – Микаэла оставись.

Вместо того, чтоб остановиться, она ускорила шаг.

Я погнался за ней, сердце колотилось в груди. Мне нужно было понять, что происходит, почему она так себя ведет. Микаэла всегда была той, кто шла через жизнь с высоко поднятой головой, а теперь она словно сбежала от самой себя.

– Микаэла, подожди, – закричал я ещё раз, стараясь догнать её.

– Оставь меня в покое, – остановилась она, – Просто убирайся из моей жизни.

– Почему ты не сказала правду?

– Потому что ты ее не заслуживаешь, – кричала она, – Я тебя ненавижу. Уходи.

– Я не уйду, пока ты все не объяснишь, – требовал я.

– Я ничего не буду тебе объяснять, – говорила она, – Убирайся туда, где был три года.

Она развернулась и зашагала прочь, не оглядываясь. Я чувствовал, как каждый шаг отдаляет ее от меня, как будто между нами растет пропасть, которую невозможно преодолеть. Легко сказать "убирайся", но сложно смириться с тем, что когда-то у нас была особая связь.

– Ты не понимаешь, что ты делаешь? – крикнул я ей в спину, надеясь, что мои слова достигнут ее сердца.

Но она только ускорила шаги, и звук ее уходящих шагов эхом раздавался в моем сознании. В голове кружились мысли о том, что я мог сделать не так, где произошел наш крах.

– Я слишком долго ждал, – наконец, произнес я, решив, что такое молчание больше невыносимо, – Но ты не имеешь права закрываться от меня. Мы прошли через столько всего вместе.

Она остановилась, и я увидел, как ее плечи слегка подрагивают. Может быть, у нее было что сказать, но вместо этого она просто повела себя, как будто бы между нами больше ничего не осталось.

Она повернулась, и в ее глазах блеснула слеза, но она тут же скрыла это, отвернувшись.

Я ощутил, как в груди что-то сжалось – тянувшаяся между нами невидимая нить начала рваться. Мои слова, как будто потеряли силу, и я молча наблюдал, как она находит в себе силы уйти, оставив мои чувства в тщетной борьбе с невыносимым молчанием.

– Мы не можем просто так расстаться, – произнес я, подбирая слова, которые могли бы донести до нее всю мою боль, – Ты знаешь, что наша история не может завершиться так просто.

Она вновь остановилась, но это было лишь мгновение. Я знал, что решения уже приняты, и все, что оставалось, – это бессмысленные попытки вернуть то, что, возможно, невозможно вернуть.

Тишина, нависшая между нами, казалась тяжелой, как свинцовое облако, готовое разразиться бурей.

– Не уходи, – тихо попросил я, хотя понимал, что даже эти слова скорее для меня, чем для нее.

Теперь между нами лежала пропасть, и я не был уверен, есть ли у меня силы снова ее пересечь.

Глава 32

Микаэла.

После всего что случилось, я решила уехать на несколько дней к дяде.

– Куда то собираешься? – спросила Тиша.

– Да, – ответила я, – На пару дней.

– Куда? – настойчиво поинтересовалась она, поднимая одну бровь и взглядом проникая в самую душу.

– Куда нибудь, – сказала я, стараясь скрыть волнение в голосе, – Где тихо, спокойно. Мне сейчас нужны тишина и время, чтобы всё обдумать.

Тиша пожала плечами.

– Ну, если это то, что тебе нужно.

Слова её будто пронзили меня. Да, я сама выбрала этот путь, но тяжесть ответственности давила на меня, как никогда. Я хотела убежать от всего, от постоянных вопросов и недовольных взглядов.

На прощание Тиша крепко обняла меня.

– Береги себя, – прошептала она.

Я кивнула, в душе радуясь, что у меня есть кто-то, кто понимает. Пора уезжать.

Доехав до дома дяди, я вышла из автомобиля, но услышала знакомый голос.

Взглянув черед плечо, я убедилась, что это был Вильям. Он звал меня Микаэлой, а это означало лишь одно, он узнал кто я есть и теперь хочет объяснений.

– Оставь меня в покое, – остановилась я, – Просто убирайся из моей жизни.

– Почему ты не сказала правду?

Я не хотела ему что либо говорить. Не хотела говорить почему скрыла от него правду. Он сам когда то оставил меня одну. Так теперь пусть живет этим выбором.

Он смотрел на меня, его глаза полнились непониманием и обидой. Я знала, что мои слова причинили ему боль, но мне было все равно. Лишь бы он не пытался снова сблизиться, не искал оправдания своим поступкам. Мы оба сделали свои выборы, и теперь каждый из нас несет их последствия. Я обругала себя за тот момент, когда позволила ему войти в свою жизнь.

– Ты не понимаешь, – продолжал он, – Я думал, что мы можем решить это вместе.

Но мне не нужно было ни его сочувствие, ни его понимание. Я чувствовала себя преданной, и каждая попытка связаться со мной только усугубляла мои переживания. Я хотела освободиться от этого груза, но дверь, которую он когда-то закрыл, оставалась настежь открытой.

– Тебе не нужно ничего решать, – ответила я, стараясь казаться спокойной, – Просто уходи. Пусть всё останется в прошлом.

Оставив Вильяма одного на улице, я зашла в квартиру, где меня встретил дядя.

– Почему не сказала, что приедешь? – спросил он.

– Это ты ему все рассказал, – смотрела я на него, – Ты сказал Вильяму кто я?

– Нет. Я ничего ему не говорил.

– Тогда почему он здесь?

– Он искал тебя.

Я почувствовала, как сердце заколотилось в груди. Мысли о Вильяме, стоящем одиноко на улице, заставляли меня нервничать. Он не должен был знать, где я, и уж тем более с кем я встречалась. Дядя, будто читая мои мысли, нахмурился и, вздохнув, подошел ближе.

– Ты не понимаешь, – продолжил он, – Он действительно волновался. Я вижу, как ты изменилась с тех пор, как вы расстались. Он все еще заботится о тебе.

– Заботится? – переспросила я, уколотая иронией, – А зачем ему тогда уходить, когда все было так хорошо?

– Люди порой делают глупости, – ответил дядя с грустью в глазах, – Порой, чтобы понять, что действительно дорого, нужно потерять это.

Я размышляла над его словами. Может, и правда, я сама не знала, чего хочу. В голове крутились образы нашего прошлого – радостные мгновения и острые разочарования. В глубине души я осознавала, что все еще связана с Вильямом, и эта связь тянула меня обратно.

– Как ты думаешь, что он сейчас чувствует? – спросила я, убирая взгляд в сторону, чтобы не встречаться с глазами дяди.

Его мнение всегда имело для меня значение, но в этот момент я предпочла бы остаться одна со своими сомнениями.

– Я верю, что он чувствует то же, что и ты, – тихо произнес дядя, – Иногда расстояние заставляет нас задуматься о том, что действительно важно. Может быть, он тоже переживает свою долю тепла и холодности.

Сердце мое забилось быстрее. Я вспомнила, как мы смеялись, как он держал меня за руку, и эти моменты казались теперь такими далекими. В голове возникли вопросы: почему мы заблудились, где потеряли друг друга? Возможно, мы оба носили в себе страхи, о которых не признавались.

– Ты должна поговорить с ним, – сказал дядя, и в его голосе послышалась настойчивость, – Закрытые двери редко приводят к хорошим исходам. Не бойся выяснить, что на самом деле происходит в ваших сердцах.

– Я знаю, ты прав, – ответила я, все еще не в силах поднять взгляд.

Мысль о разговоре с ним пугала, как будто за каждой фразой прятались острые углы, готовые порезать. Но дядя был прав: молчание лишь усиливало тьму в моем сердце.

– Может быть, я просто боюсь услышать то, что он скажет, – продолжила я, наконец, взглянув на него.

Его выражение было полным понимания и поддержки. Я чувствовала, как обрывки надежды и страха переплетались, делая этот момент еще более напряженным.

– Общение это мост, – уверенно произнес дядя, – Даже если его итогом станет боль, важно узнать, каковы истинные чувства по ту сторону. Порой необходимо разрушить старые сооружения, чтобы построить что-то новое.

Я вздохнула и кивнула, осознавая, что это может быть началом конца или же новым началом для нас двоих. С каждым вдохом в моем сердце рождалась решимость.

Я должна была обрести смелость и наконец открыться перед ним, чтобы узнать, где же мы на самом деле находимся.

– Я знаю, ты прав, – ответила я, все еще не в силах поднять взгляд.

Мысль о разговоре с ним пугала, как будто за каждой фразой прятались острые углы, готовые порезать. Но дядя был прав: молчание лишь усиливало тьму в моем сердце.

– Может быть, я просто боюсь услышать то, что он скажет, – продолжила я, наконец, взглянув на него.

Его выражение было полным понимания и поддержки. Я чувствовала, как обрывки надежды и страха переплетались, делая этот момент еще более напряженным.

– Общение это мост, – уверенно произнес дядя, – Даже если его итогом станет боль, важно узнать, каковы истинные чувства по ту сторону. Порой необходимо разрушить старые сооружения, чтобы построить что-то новое.

Я вздохнула и кивнула, осознавая, что это может быть началом конца или же новым началом для нас двоих. С каждым вдохом в моем сердце рождалась решимость.

Я должна была обрести смелость и наконец открыться перед ним, чтобы узнать, где же мы на самом деле находимся.

– Я понимаю, что это не будет легко, – тихо произнес дядя, наблюдая, как я собираю свои мысли. – Но помни, что даже в самых трудных разговорах можно найти свет. Не бойся открыться, даже если это вызовет слезы.

Я взглянула в окно, на серое небо, и почувствовала, как в груди поднимается буря эмоций. Воспоминания о том, как мы смеялись, делили радости и горести, затмевали страх, но не стирали его.

Готова ли я к тому, чтобы снова открыть эти двери? Мой внутренний голос твердил: да.

– Я все равно должна это сделать, – произнесла я, чувствуя, как укрывающее меня чувство отчаяния начинает отступать, – Нет смысла прятаться. Мы заслуживаем честного разговора.

Дядя улыбнулся, его глаза светились одобрением. Я знала, что права. Возможно, этот шаг станет не только проверкой, но и освобождением.

Я взяла телефон, глубоко вдохнула и набрала номер, готовясь к тому, что за этим порывом последует новая глава в нашей истории.

Сердце колотилось, как барабан, когда я слушала гудки на другом конце. Каждая секунда тянулась, становясь вечностью. Наконец раздался знакомый голос, полный тепла, но в то же время озабоченный. Я замялась на мгновение, но слова уже рвались наружу.

– Привет, – произнесла я, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Нам нужно поговорить.

С той стороны на мгновение воцарилось молчание, затем ответ прозвучал с заметной тревогой. Я ощутила, как холодок страха пробегает по спине, но решимость гнала его прочь. Разговор, о котором я долго думала, наконец, начинался. Словно скидывая с себя тяжелую ношу, я начала рассказывать о своих переживаниях, о том, что так долго оставалось внутри.

Каждое сказанное слово было шагом к пониманию. Я чувствовала, как стены вокруг меня медленно рушатся, а буря эмоций постепенно утихает, уступая место надежде. Это было лишь начало, но я знала – впереди нас ждут перемены.

– Я не знаю, с чего начать, – произнесла я, собирая мысли в пару связных предложений. – Это всё настолько запутано. Но я чувствую, что больше не могу скрывать правду.

С той стороны снова воцарилось молчание, и в этот момент я поняла, насколько важно было вынести все на свет. Я замерла, ожидая реакции, но решила, что уже не отступлю. Всё, что я терпела, накрывало меня, как волна, готовая обрушиться на берег. Я продолжала говорить, каждое слово решительно вырывалось из груди, смывая страх и неуверенность.

– Я хочу, чтобы ты знал, – произнесла я, стараясь придать голосу уверенность, – Я ценю то, что у меня есть, и именно поэтому должна быть честной. Время расставить все по местам.

В ответ я услышала тихое всхлипывание, и в тот момент ощущение освобождения охватило меня полностью. Я понимала, что впереди будет непросто, но это начавшееся преображение давало надежду.

– Я понимаю, – ответила ты, и в твоем голосе я услышала нотку понимания, но также и страх, – Ты не представляешь, как сложно мне это слышать.

Слёзы подступили к глазам.

– Я думала, ты всегда будешь рядом, – произнесла я тихо, и в этих словах звучала печаль, которую я знала, мне придется развеять.

– Я всегда буду рядом, – заверила я, хотя внутри меня раздирала неуверенность.

– Я понимаю, – ответила ты, и в твоем голосе я услышала нотку понимания, но также и страх, – Ты не представляешь, как сложно мне это слышать.

Слёзы подступили к глазам.

– Я думала, ты всегда будешь рядом, – произнесла я тихо, и в этих словах звучала печаль, которую я знала, мне придется развеять.

– Я всегда буду рядом, – заверила я, хотя внутри меня раздирала неуверенность.

– Я не готов отпустить, – прошептал он, и слезы наконец сбежали по щекам, – Ты значишь для меня слишком много. Надеюсь, что однажды ты поймешь, как сильно я тебя люблю.

– Но проблема в одном, – говорила я, – Я тебя не люблю.

– Не правда, – рычал он, – Ты была все это время со мной и я не поверю, что это было просто так.

– Да ты прав, – согласилась я, – Я была с тобой ради секса. Но теперь ты не нужен мне для этого.

– Кто он? – все больше злился он.

– Это не имеет значения.

– Значит, ты нашла кого то другого, – тихо произнес он.

В его голосе чувствовалась подавленная ярость, которую он старался скрыть. Я знала, что каждая его мысль сейчас обращена ко мне, к тому, что было между нами. Но это уже не имело значения.

– Не будь таким эгоистичным, – ответила я холодно, – Я не могу продолжать врать себе и тебе. У нас никогда не было любви, и ты это хорошо знаешь. Я была с тобой в надежде, что что-то изменится, но ничего не изменилось, кроме моего желания уйти.

– А ты не боишься? Не боишься потерять то, что у нас было?

Я улыбнулась, хотя внутри меня все сжималось.

– Я не теряю ничего, просто освобождаюсь от цепей. Ты должен понять, что настоящие отношения это не просто физическая связь, а прежде всего доверие и понимание. С нами этого не было.

– Ты думаешь, я не знаю, что между нами было не так? – произнес он, голос его дрожал, – Я пытался быть тем, кем ты хотела меня видеть, но я не могу стать другим человеком.

– И я не требую от тебя этого, – тихо сказала я, – Но я не могу жить на чем-то мнимом, надеясь, что все изменится. Были моменты, когда мы смеялись, когда нам было хорошо, но это не означает, что мы были счастливы.

На этот раз его тон был менее агрессивным.

– Ты действительно думаешь, что сможешь просто уйти? Что все это теперь не имеет значения?

– Я не знаю, что будет дальше, – призналась я, чувствуя, как внутри меня поднимается волнение, – Но я знаю, что должна попытаться. Я заслуживаю большего, и ты тоже. Мы все заслуживаем возможность найти настоящее счастье, даже если это означает разойтись.

Я почувствовала, как его сердце бьется так же сильно, как и моё.

– Ты не можешь просто взять и всё отменить, – сказал он, и в его голосе слышалась глубокая рана, – Все воспоминания, все моменты, когда мы были вместе. Разве это нечто значит для тебя?

– Это важно, – ответила я, стараясь сдержать слёзы, – Но память не может стать основой нашего будущего. Мы не можем строить жизнь на «когда-то было». Это как возвышенная иллюзия, которой не суждено сбываться.

Я ощущала, что оба мы стоим на краю пропасти, и шаг назад уже невозможно сделать.

– Если это твое решение, – наконец произнёс он, голос его утих, – Я не могу препятствовать тебе. Но знай, что я всегда буду помнить нас, именно такими, какими мы были. Надеюсь, что найду в этом хоть какое-то утешение.

В этот момент время как будто замедлилось, и все воспоминания пронеслись передо мной, как кадры из старого фильма.

Каждый смех, каждая слеза, каждое мгновение, которое мы разделяли – они были реальны и живы, как искры, вспыхивающие в ночи. Но я знала, что за этой иллюзией кроется лишь тень.

– Ты заслуживаешь чего-то большего, – произнесла я тихо, с трудом подбирая слова, – Мы оба заслуживаем. Но это больше не «мы». Это я и ты, каждый в своем мире, разъединенные невидимой нитью, которую уже не соединить.

Я ощутила, как в сердце застряла горечь.

– Прощай, – произнесла я, и эти слова обожгли, словно раскаленное железо.

Он не ответил, и я с ужасом поняла: неважно, сколько раз мы переживем это в памяти, впереди нас ждет новая жизнь, о которой еще надо мечтать.