Текст книги "Такт наших сердец (СИ)"

Автор книги: notermann

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Глава 9

Вильям.

Прошло два года с тех пор, как снова вернулся в Чикаго. Мне было тяжело расставаться с воспоминаниями о Микаэле, но я должен был узнать кто подстроил аварию.

Вернувшись из Венесуэлы, мой друг пригласил меня на вечеринку посвящённ начало учебному году. Не смотря на то, что я окончил учебу два года назад, я все таки решил пойти, позвав собой друзей, Луиса и Демьяна.

Вечеринка проходила в доме у бассейна. Войдя внутрь, я почувствовал смесь радости и меланхолии, видя знакомые лица, уже слегка изменившиеся на фоне прошедших лет.

Луис и Демьян быстро растворились в толпе, заводя беседы с бывшими сокурсниками и новыми студентами. Я же стоял у окна, разглядывая огни ночного Чикаго и стараясь отогнать мысли о том роковом дне.

Но долго оставаться наедине с воспоминаниями мне не удалось. Ко мне подошла Жизель, одна из лучших подруг Луиса.

Её глаза светились тревогой, и, посмотрев на меня, она тихо произнесла.

– Мы должны поговорить.

Мы вышли на улицу, где ночной прохладный воздух слегка освежал разгорячённые мысли.

– Я не верила до последнего, что ты решишься вернуться, – продолжала Жизель, – Ты не представляешь, сколько всего изменилось с твоего отъезда.

Её слова лишь усилили моё намерение докопаться до истины. Внутри меня росло ощущение, что найти виновного в аварии будет гораздо сложнее, чем я себе представлял.

Мы договорились встретиться на следующий день, чтобы всё обсудить. Вечеринка, которая начиналась как лёгкий способ отвлечься, теперь переросла в нечто куда более серьёзное.

Каждый следующий шаг в этом городе напоминал мне о необходимости быть осторожным и не слишком доверять даже старым друзьям.

С каждым днём моя решимость узнать правду укреплялась всё больше, как и осознание, что туман вокруг смерти Микаэлы может скрывать куда более мрачные тайны.

Мне оставалось прожить еще один год, чтобы больше никогда не возвращаться сюда. Прежде чем я освобожусь от шквала эмоций, которые овладевали мной всякий раз, когда я вспоминаю о ней.

А потом Луис, мой бессердечный психопат, лучший друг, решил поссориться с какой то девкой на вечеринке, что привело к неожиданному ядерному столкновению между мной и ее подругой.

Это что то новое.

И, черт возьми, ее обретенная уверенность заставляет мой член напрягаться.

Вместо того чтобы отвести взгляд, она теперь смотрит на меня, ее огненно-зеленые глаза буравят мое лицо. Она отвечает горячо, и мой взгляд постоянно ловит на том, как яростно двигается ее рот, когда она говорит мне, чтобы я шел к черту.

Она выглядит просто нереально. Ее волосы длинные и распущенные, как раз то, что мне нравится. В голове мелькает мысль, словно пойманная муха, отчаянно ищущая выход, – подойти к ней, обхватить кулаком ее волосы и выдернуть из комнаты подальше от посторонних глаз.

На ней платье, созданное для пыток мужчин, с искусными вырезами во всех нужных местах. Я знаю, что каждый мужчина в этой комнате представляет себе, как она будет выглядеть под платьем.

Когда она поворачивается, чтобы улыбнуться подруге, ее губы растягиваются вокруг белых зубов. Она выглядит знойной и горячей, как ходячая влажная мечта, и я ни черта не хочу, чтобы она была здесь.

Я оставляю ее позади себя и топаю обратно к дому, борясь с каждым внутренним демоном, поднимающим свою уродливую голову.

Желание бороться почти физическое, и я отвожу взгляд, пока пробираюсь через дом. В таком состоянии, если кто-то хоть на секунду задержит взгляд, я, скорее всего, брошусь с кулаками.

Ночь для меня закончилась на этой тревожной ноте, и, возвращаясь в гостиницу, я не мог избавиться от нарастающего чувства беспокойства.

Воспоминания о Микаэле и аварии всплывали каждый раз, когда я закрывал глаза, не давая мне покоя. Её лицо, её голос, и та проклятая ночь – всё это теперь переплеталось со страхом за то, что ждёт меня впереди в этом городе.

Утром, стремясь встретить Жазель первыми лучами солнца, я всё же решил осмотреть окрестности университетского городка. Каждое здание, каждый уголок казались пропитанными призраками прошлого.

Я нашел лавочку у фонтана, где мы часто собирались с друзьями, и на несколько минут позволил себе отдаться воспоминаниям. Но голова была полна вопросов – какие тайны на самом деле скрываются за смертью Микаэлы?

Когда Жазель пришла, её выражение лица говорило больше, чем слова. Мы пошли в тихое кафе неподалёку, где могли спокойно поговорить.

Она рассказала, что за последние годы спрос на информацию о моей жизни сильно возрос. Неизвестный мужчина периодически искал сведения обо мне, задавал вопросы бывшим однокурсникам и даже пытался выйти на мою семью.

Он не только знал, что я вернулся, но и искал меня целенаправленно. Это открытие заставило меня ощутить, насколько я уязвим, и необходимость действовать осторожно стала как никогда насущной.

Жазель поделилась своими предположениями о том, кто может быть за этим. Имена и мотивы, которые она называла, звучали логично, но не давали точных ответов.

Я понял, что предстоящий путь будет наполнен неожиданностями и опасностями. Главным вопросом было – кому я действительно могу доверять в этом городе, который внезапно превратился для меня в поле сражения за истину.

Возвращаясь домой, я достао телефон и написал сообщение своему тату мастеру.

Вильям: Через час в моей квартире.

Пройдя на кухню, я налил себе стакан воды и сел за стол, пытаясь собрать в голове все свои идеи и вдохновение.

Джеймс всегда знал, как превратить абстрактные мысли в конкретные образы, которые не только украшали тело, но и рассказывали свою собственную историю.

Спустя несколько минут я услышал стук в дверь – это был Джеймс. Я открыл дверь, и он вошел, неся с собой свою неизменную тату-машинку и чемоданчик с красками и иглами.

– Привет, друг, – сказал он, улыбаясь, – Что ты решил на этот раз?

– Делай что хочешь, – говорю я, наклоняя подбородок к татуировочному пистолету и набору, – На моей спине.

– Плохой день?

Я чертовски не люблю, когда люди задают ненужные вопросы или пытаются влезть в мои дела.

– Ага.

Я сижу тихо, не дергаясь и не издавая ни звука, пока он наносит татуировку лисицы на левую сторону моей спины.

Он работает молча, каждый штрих его пистолета приносит мне сдержанную, но ощутимую боль.

Я чувствую, как его рука уверенно движется по моей коже, вырисовывая контуры, которые на какое-то время захватят мою жизнь.

Воспоминания накрывают меня с головой. Перед глазами мелькают моменты из прошлого: пакости, непонятные шаги, встречи и разрывы – всё, что привело меня сюда.

Когда татуировка завершена, я встаю и, чувствуя слабую боль, натягиваю футболку.

Он поднимает глаза, кивает. Нас связывает это тихое мгновение, короткий момент взаимопонимания без слов.

Я киваю в ответ, оставляя за собой новую историю на своей коже. Лисица будет напоминать мне о ней.

Я вхожу на кухню в одних трениках и направляюсь к кофеварке.

– Лисица хорошо заживает, – говорит Демьян у меня за спиной.

Его тон может показаться странным даже тем, кто не знает его так, как я, но у него есть скрытые намерения, я чувствую.

– Так и есть, – отвечаю я просто.

– Напомни нам, когда ты ее сделал? – спрашивает Луис, невинно улыбаясь.

– Неделю назад, в прошлый четверг, – отвечаю я, доставая из шкафа кружку.

Стекло слегка дрожит в моей руке, но я стараюсь не выдавать своего беспокойства.

Демьян подходит ближе, прислоняясь к столу. Его глаза сверкают интересом, который он редко выказывает.

Луис, на вид невинный и беззаботный, все же наблюдает за каждым моим движением, как будто проверяет, скажу ли я что-то лишнее.

Упоминание о лисице заставляет меня почувствовать напряжение в воздухе, и я ловлю себя на мысли, что должен быть осторожнее.

– Какие у вас обоих планы на сегодня? – спрашиваю я, надеясь сменить тему и отвлечь их от мыслей о лисице.

Тень улыбки появляется на губах Демьяна, но он не спешит отвечать, позволяя Луису взять слово первым.

Луис, наклонив слегка голову, словно размышляя над моим вопросом, наконец отвечает.

– У меня сегодня встреча с Хиро. Он нашел кое-что интересное в старых архивах. Думаю, стоит проверить, вдруг это поможет нам в деле.

Его голос звучит спокойно, но я улавливаю в нем нотки напряжения.

Демьян по-прежнему молчит, все еще пристально глядя на меня. Я притворяюсь, что сосредоточен на приготовлении кофе, хотя на самом деле пытаюсь понять, что скрывают их задумчивые лица.

Луиса особенно сложно прочитать, но его внезапная осведомленность вызывает внутреннее беспокойство.

Меня беспокоит то, что переход на тему лисицы вызывает в них такую заинтересованность. Я приготовился к тому, чтобы собраться с мыслями и разобраться в том, какие скрытые мотивы движут ими обоими.

– Звучит как полноценный день, – пробую улыбнуться я, подавая кружки с только что заваренным кофе.

Я знаю, что эти чуть заметные жесты важны, особенно когда напряженность витает в воздухе. Мы все делаем вид, что ничего особенного не происходит, хотя, возможно, каждый из нас ощущает подспудное вскрытие будущих событий.

Через несколько дней мы с Луисом заканчиваем тренировку и вместе направляемся к лифту.

Я перевожу внимание на себя: я только что принял душ и одет в простую белую футболку и джинсы, пока мы все подшучиваем друг над другом.

Я захожу в лифт и встаю в углу сзади, прислонившись головой к стене позади себя, и молча слушаю.

Лифт спускается вниз и открывается на этаже под нами под звуки возбужденных разговоров.

На этаж заходит группа людей, среди которых выделяется девушка. Лифт медленно заполняется, и ощущение тесноты возрастает.

Мне приходится оторваться от стены и поставить ноги поудобнее, чтобы кто-то случайно не наступил на меня.

Неожиданно, лифт резко останавливается на полпути, и свет мигает несколько раз. Все замолкают, настороженно переглядываясь.

Луис первым нарушает тишину, заявляя, что, вероятно, это просто техническая неполадка, и что нам не о чем беспокоиться.

К мнению Луиса присоединяются несколько человек, а я, оставшийся в своем углу, молча наблюдаю за ситуацией, пытаясь понять, как быстро мы выйдем из этой неприятности.

– Ой, простите, – говорит она, случайно наступив мне на ногу. – Я не хотела, – слова замирают у нее на языке, когда она наконец поднимает голову и смотрит в мои темные глаза.

Я чувствую запах шампуня с ароматом розы, исходящий от ее волос, и мои глаза закрываются, когда я сопротивляюсь желанию зарыться в него носом, чтобы запечатлеть этот запах на своих обонятельных рецепторах.

– Какого черта ты себе позволяешь? – огрызаюсь я, когда она придвигается ближе ко мне.

Ее глаза расширяются от неожиданности моего тона, и я замечаю, как румянец заливает ее щеки. Она делает шаг назад, голос ее дрожит, когда она начинает говорить.

– Опять ты, – шепчет она, опуская взгляд, – Ты заслужил.

Я чувствую, как мой гнев медленно утихает, давая место смущению. Она не должна была видеть то, что я пытался скрыть от всех, включая самого себя.

Сердце начинает сбиваться с ритма, и я проклинаю себя за то, что позволил эмоциям выйти из-под контроля.

– Это не твое дело, – ворчу я, но уже без прежней остроты, – Просто держись подальше.

Ее дыхание становится усеянным мелкими перерывами, словно легкий бриз, что касается моей шеи.

Я чувствую, как она вдыхает и выдыхает, и это ритмичное движение успокаивает меня, погружая в состояние абсолютного блаженства.

Ее пальцы медленно скользят по моей спине, оставляя за собой едва ощутимый след тепла.

Время теряет свою власть над нами, растворяясь в этой бесконечной минуте, где есть только мы двое, и больше никто.

Я закрываю глаза, чтобы сосредоточиться на своей вынужденной медитации, но они так же быстро открываются, когда я чувствую, как что-то упирается мне в живот.

Не может быть, чтобы это было то, о чем я думаю.

Ошибки быть не может, это штанга, проходящая через ее соски.

Вопреки здравому смыслу, моя рука движется вверх, пока я не касаюсь боковой поверхности ее сисек.

Прикосновение невинное, хотя по испуганному ее взгляду мне кажется, что я перехожу дозволенную грань.

Двери открываются и она выбегает из лифта, затем разворачивается, нажимает кнопку на внешней панели и кладет руки по обе стороны от дверей.

Лифт тихо скользит вниз, и она ощущает, как рывок напряжения отпускает ее мышцы. Время замерло. Несколько драгоценных секунд, которые могут изменить всё.

Глава 10

Микаэла.

– Что насчет тебя, Мики? – спрашивает Тиша, поворачиваясь ко мне с лукавой улыбкой на лице, – Были еще сны с Вильямом?

Я стараюсь не реагировать, когда она упоминает его. Прошло уже больше недели, как он перестал посещать мои сны.

Но тот парень с вечеринки и после его манипуляций в лифте, не выходит у меня из головы.

Боже, как он смотрел на меня.

Его глаза закрылись, когда он провел большим пальцем по моему пирсингу, а когда они снова открылись, от их интенсивности у меня перехватило дыхание.

Я попыталась стереть воспоминание о том вечере, но каждая деталь навязчиво стучала в мою память, как назойливый дождь. Его голос, низкий и бархатный, эхом звучал в моих ушах. Я должна была держать себя в руках, но сила его притяжения оказалась сильнее моего упрямства.

– Вильям? – пытаюсь ответить нейтрально, отворачиваясь, чтобы Тиша не заметила румянец, подкрадывающийся к моим щекам, – Нет, больше не снился.

Тиша ухмыляется, явно наслаждаясь моими попытками скрыть чувства. Она всегда могла видеть меня насквозь.

Я знаю, что она беспокоится, но сейчас от нее не нужна поддержка, а лишь забвение для моих неожиданных воспоминаний.

Взяв чашку кофе, я делаю небольшой глоток, надеясь, что жгучий напиток сможет вернуть меня в реальность.

– Ладно, ладно, – говорит Тиша, поднимая руки в знак капитуляции, – Просто будь осторожна, хорошо? Иногда сны это не просто ночные видения.

Я киваю, понимая, что она права. Иногда сны могут быть воротами в то, что мы подсознательно хотим забыть или наоборот, что мы стремимся найти. И возможно, забыть Вильяма не так уж и просто.

Восемнадцать лет должны были стать годом моего сексуального пробуждения. Годом, когда я наконец-то покончу с Вильямом.

Неважно, какую чушь он решил бы провернуть, но я наконец-то встречу кого-то и займусь сексом.

Но до знакомства с кем-то новым, я должна была разобраться в тех остатках связи, что у меня всё ещё были с Вильямом.

Однако, мой восемнадцатый день рождения я встретила с новым чувством решимости. Это был мой шанс начать всё с чистого листа, освободиться от иллюзий и шагнуть в новую главу жизни.

Я начала задаваться вопросом: кто на самом деле я без Вильяма? Его влияние всегда было призраком, нависшим над моими личными выборами и идентичностью, но теперь мне предстояло разорвать эти цепи.

Я решила, что больше не буду тратить ни одной минуты на того, кто не дает мне ощущение свободы и любви.

Мне нужна была перемена – свежий ветер, который сметёт всё, что удерживало меня взаперти. И вот, как по волшебству, в моей жизни появился Ник.

Он был совсем не похож на Вильяма: молодой, увлечённый, и, самое главное, он видел во мне что-то большее, чем просто объект желания. С ним я почувствовала, что могу быть сама собой, без постоянного подстраивания под чьи-то ожидания.

Постепенно я начала замечать, как с каждым днем мои воспоминания о Вильяме тускнели. Они больше не были болезненными, а скорее превратились в уроки, которые помогли мне стать сильнее.

Я наконец-то нашла в себе силы отпустить прошлое и позволить себе быть счастливой в настоящем.

Однако, самое главное открытие заключалось в том, что для ощущения самодостаточности мне не нужен был ни Вильям, ни даже Ник. Важна была я сама и моя способность любить и уважать себя.

Лето, проведенное с Ником, стало катализатором трансформации, но настоящие изменения происходили внутри меня. Я научилась слышать и понимать свои желания, строить собственные планы и быть хозяйкой своей жизни.

К концу лета я осознанно смотрела в будущее – будущее, которое не зависело от присутствия какого-либо мужчины, будущее, в котором я училась быть сама собой, любить себя и наслаждаться каждым моментом.

Сейчас, когда я оборачиваюсь назад, я вижу, как важно было для меня пройти через все это. Вильям и Ник сыграли свои роли в моей жизни, но главное состоит в том, что я наконец-то нашла свой собственный путь к свободе и счастью.

Моя голова хочет двигаться дальше, но я не знаю, готово ли к этому мое сердце.

И будет ли оно вообще готово.

– Да ладно, Мики, – говорит Лилу, окидывая меня взглядом, – Вы так долго были вместе. Ты практически любила его с десяти лет.

– Ты лучше всех знаешь, что он бросил меня. Единственная причина, по которой это не длилось дольше, заключается в том, что я не видела его три года, как ты прекрасно знаешь.

– Хорошо, – соглашается она, – Но можешь ли ты представить свою жизнь без него?

– Да.

Она пристально изучает мое лицо, преждечем взять пульт и включить телевизор.

Сегодня утром я проснулась от того, что в моей комнате толпились девочки с тортом, мимозами и нестройным исполнением песни «С днем рождения.»

– Сегодня вечером будет гонки.

– И ты хочешь, чтобы я стала добровольцем? Это слишком далеко.

– Погоди, – вмешивается Лилу, – Ты говоришь о подпольных гонках?

– Да, – отвечает Тиша, – Они происходят каждые пару месяцев.

Я хмурюсь.

– Им нужна девушка для старта.

– Никогда в жизни, – наотрез отказываюсь я.

– Ты должна это сделать Мики, – говорит Лилу, – В обтягивающих шортиках и топике ты будешь мечтой любого парня.

– Это не мое.

– Это твой день рождения, Мики. Если ты не можешь совершать безумные поступки сегодня, то когда ты сможешь их совершить?

Она протягивает мне банку. Я колеблюсь, пока моя рука обхватывает банку.

Моя мама всегда говорила мне, что это не «смутит тебя, если ты не позволишь этому», так что я стараюсь принять это.

– Хорошо.

Заброшенный ангар в окрестностях города, где витает запах разлитого бензина и выхлопных газов, был выбран на этот раз для проведения нелегальных гонок.

Свет фар вырывал из тьмы силуэты машин, готовящихся к старту. Кажется, что этот роллер склонен к изменению обстановки, чтобы его преследователям было сложнее обнаружить и разоблачить их.

Люди, мелькающие вокруг, были погружены в свои разговоры, обсуждая предстоящие ставки и оценивая мощность движков авто.

На трибунах уже начали собираться зрители – те, кто знал, где искать адреналин и зрелище. В их глазах блестело нетерпение и азарт, словно они пребывали в предвкушении театрального представления, где главную роль исполняют скорость и риск.

Шум моторов становился все громче, усиливая напряжение в воздухе. Многие участники гонок тесно знакомы, а некоторые – вероятные новички, стремящиеся доказать свою силу на дорожке и завоевать уважение в этой опасной игре.

Организаторы, облаченные в темные куртки, следили за порядком, проверяя установленные правила и коммуникации, обеспечивавшие безопасную дистанцию между участниками во время старта.

Их лица оставались бесстрастными, понимающими, насколько важна каждая мелочь в этом рискованном деле. Чтобы скрыться от посторонних взглядов, тщательно предусматривались маршруты побега на случай появления полиции или других высокопоставленных гостей, не желающих гонок в их городе.

В ожидании начала, моторы ревели, будто получив свободу после долгой изоляции, готовясь вырваться на воли.

Всё готово, стартовое сигнальное устройство, стоящее наготове, участники в своих машинах, напряженно всматривающиеся в темноту впереди.

Каждый миг отсчета попадал в ритм возбужденных сердец. Присутствовала мешанина страха и восторга – та самая искра, ради которой все участники и зрители были готовы рисковать.

– Принесу пива, – говорит Тиша.

Я хватаю ее за руку, прежде чем она успевает уйти, и смотрю на них обеих.

– Я пойду.

Я машу им рукой и направляюсь в сторону, как я надеюсь, раздевалки.

Тиша и Лилу остаются на месте, недоуменно переглядываясь. Я чувствую на себе их пристальные взгляды, но не оборачиваюсь.

Шаги до раздевалки кажутся бесконечными, даже когда я прохожу по узкому коридору, освещенному редкими лампочками. В голове клубятся мысли и чувства, будто встраиваясь в неумолимый ритм сердца.

Дверь раздевалки мягко скрипит, и я захожу внутрь, ощущая чуть прохладный воздух, проникающий сквозь открытые окна. Полотняные занавески шатров ласково колышутся, создавая ощущение временного укрытия от реальности.

В углу – стол и старое зеркало, в котором отражаются зыбкие блики электрического света. Я медленно подхожу к нему и вижу своё отражение: немного уставшее, но полное решимости лицо.

Слегка опустив голову, я задумываюсь над произошедшим сегодня вечером. Все складывалось настолько хорошо, пока не пришел этот внезапный импульс пойти за пивом.

Присев на стул, я аккуратно вынимаю бутылку пива из холодильника в углу раздевалки и тихонько открываю ее, пытаясь не терять контакт с тем, что происходит внутри меня.

Вкус холодного напитка слегка расслабляет, принося с собой странное ощущение уюта и уединенности. Здесь, вдали от всего, я вдруг понимаю, что сегодняшний вечер – это только начало нашей истории, и хотя пути расходятся, но не исчезают.

Я открываю шкаф, и достаю «форму». Я надеваю ее с некоторым трудом. Топ настолько тесный, что я едва могу его надеть. Наконец я натягиваю его через голову и спускаю до середины туловища, где он заканчивается.

Когда я смотрю в зеркало, даже я могу признать, что выгляжу неплохо. Материал прилипает к коже и подчеркивает мои проколотые соски.

Я кладу телефон в шкафчик вместе с остальной одеждой и закрываю его. Я возвращаюсь к зеркалу и тыкаю пальцем в свое отражение.

Это тот заряд уверенности, который мне нужен, и я улыбаюсь ему, в последний раз потирая надпись на запястье на удачу.

С тех пор как я сделала татуировку, я ловлю себя на том, что рассеянно потираю ее всякий раз, когда мне требуется немного дополнительной храбрости.

Каждая линия и каждая деталь моей татуировки напоминают мне о том дне, когда я решила сделать этот шаг. Я помню, как сидела в кресле татуировщика, чувствуя адреналин и одновременно страх.

Этот момент, когда игла коснулась моей кожи, был не только физическим переживанием, но и эмоциональным. Я знала, что это будет что-то большее, чем просто рисунок на теле – это станет символом моей силы и стойкости.

С тех пор прошли годы, но значение татуировки ни разу не померкло. В критический момент, когда я ощущаю панику или неуверенность, мой взгляд невольно падает на запястье. Стоит прикоснуться к надписи, и я чувствую, как внутри зарождается волна спокойствия.

Внезапно на меня обрушивается шум толпы и жар ламп. Я едва могу разглядеть толпу из-за внутреннего света, и в целом создается ощущение, что я нахожусь под микроскопом. Кажется, каждый мой жест, каждое движение рассматриваются и оцениваются.

Этот пристальный взгляд приводит в замешательство и заставляет мозг работать в усиленном режиме – что делать дальше, как реагировать на эти тысячи глаз, обращённых на меня?

Толпа гудит, как огромный улей, создавая ощущение, что я нахожусь не здесь, а в каком-то другом измерении. Потоки звуков и эмоций сливаются воедино, громоздясь друг на друга, и каждый миг рискует стать последним в этой кажущейся бесконечной феерии ощущений.

Пот медленно стекает по вискам, плечи напрягаются в ожидании неизвестного, а дыхание становится тяжелым, как будто воздух вдруг стал густым и вязким.

Я смотрю в другую сторону, где стоят машины на старте и замечаю его. Это определённо он. Это тот кто доставляет мне неудобства последние дни.

Он еще не заметил меня. Он стоит возле автомобиля и разговаривает со своими друзьями. Его глаза наконец-то переходят на меня, а затем отводятся в сторону, прежде чем его осеняет осознание, и он замирает.

Я смотрю ему прямо в глаза, когда берусь за молнию на рубашке. Он опускает взгляд на мою руку, и его челюсть напрягается с такой силой, что кажется, будто один из мускулов на его щеке может затрещать.

Я делаю медленный шаг вперёд, и его друзья мгновенно чувствуют настороженность в воздухе. Они перестают смеяться и переглядываются, словно понимая, что что-то происходит.

Он тем временем делает шаг назад, его уверенность начинает дрогнуть, хотя он старается не показывать виду.

– Нам нужно поговорить, – говорит он, его голос остаётся спокойным, но в нём явственно ощущается стальная твёрдость.

– О чём ты говоришь? – мой голос прозвучал слишком немного рвано, чтобы он поверил в его беспечность.

– Ты прекрасно знаешь, о чём я, – отвечает он и смотрю ему прямо в глаза, не давая ему возможности отвернуться.

– Это шутка? – я делаю ещё один шаг вперёд, сократив расстояние между нами до минимума.

Моя тень накрывает его, и теперь у нас нет больше физического или ментального барьера.

– Ты слишком далеко зашёл со своими шутками. В последний раз я игнорировал тебя, но сегодня всё будет иначе.

Его уверенность окончательно рушится, и он делает жалкую попытку оправдаться, но слова застревают у него в горле.

Силюсь сохранить хладнокровие, я продолжаю смотреть ему в глаза, не давая ему ни малейшего шанса уйти от ответственности.