Текст книги "MIT: Malfoy Information Technology (СИ)"

Автор книги: Noniko_27

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– Обойдусь.

Стараясь скорее отогнать наваждение, Драко встал со стула и собрался уже пойти в комнату, но нахалка вошла во вкус: схватила его за руку и заставила развернуться.

– Ты совсем… – гневно зарычал он, пока не увидел в руках Грейнджер пару продолговатых полосок с ярким цветным узором. – Что это?

– Надо ещё лейкопластыри наклеить, чтобы инфекция не попала.

– С цветочками и персонажами мультиков? Ты серьёзно? – нервно хохотнул Драко. – Я пас.

– Тогда поехали в больницу, там наверняка найдутся нормальные. Да и на брови рассечение надо бы тебе зашить.

– Давай сюда свои пластыри, – серые глаза горели злобой, но рука послушно поднесла открытую ладонь.

– Ну да, как же, – скептически ухмыльнулась Гермиона. – Нагнись, я сама приклею – для надёжности.

Непривычно было так открыто глумиться над начальником и при этом не ожидать от него очередного свирепого выпада. Безусловно, Малфой злился. Его выдавал желающий мести взгляд, ходящие ходуном желваки на скулах и яростно раздувающиеся ноздри. В иных обстоятельствах он явно не стал бы так старательно сдерживать бурлящую в жилах желчь – давно бы прошипел парочку угроз и скверных оскорблений. Вот только что-то стороннее вынудило его к крайним мерам, и это «что-то», судя по его внешнему состоянию, носит далеко не безобидный характер.

Малфой резко подался вперёд, чуть не коснувшись кончиком носа её щеки. Его томное дыхание обожгло кожу, поэтому Гермиона попыталась отступить на шаг, но он двинулся следом, оставаясь в миллиметрах от прикосновения. Несомненно, наслаждаясь собственноручно затеянной игрой, Малфой, точно змей-искуситель, прошептал:

– Так достаточно близко?

– Слишком близко, отодвинься, – произнесла она, стараясь придать своему дрогнувшему голосу холодности, но стремительно краснеющие щёки безжалостно раскрывали её чувства.

Драко послушно отступил и, не сдержавшись, язвительно улыбнулся. Трещинка на губе снова закровоточила: быстро набухли маленькие алые бусинки, грозясь лопнуть и скатиться к подбородку, оставляя за собой на контрастно белой коже влажную дорожку. Он рефлекторно слизнул кровь и тут же поморщился. За сегодняшний день ему изрядно поднадоел металлический привкус во рту. Хотелось его перебить другим, не менее запоминающимся, болезненно въедающимся в мозг, вкусом, но слишком непривычным казалось его желание, противоестественно уродливым. А она, как нарочно, ещё и вырядилась сегодня, своим беззащитно-милым видом лишь подливая масла в огонь, заставляя видеть в ней женщину, и не просто женщину для разовой утехи, а нечто большее, ломающее внутренние устои.

– Ты будешь свои сраные пластыри клеить? – раздражено бросил Драко, намеренно отведя взгляд в сторону.

«Надо всего лишь перестать на неё смотреть, и грёбаное наваждение само собой рассосётся».

– Надо бы ещё и заживляющую мазь, – задумчиво протянула Гермиона. Ловко отделив защитную плёнку от клеящей поверхности, она потянулась к неподвижному лицу Малфоя. Он слегка вздрогнул, как ей показалось, когда она коснулась его брови. Затем, ножницами укоротив с обеих сторон вторую полоску, осторожно приклеила ярко-жёлтый лейкопластырь возле рта, чуть заходя на поверхность нижней губы возле уголка.

– Всё, свободен.

Малфой будто только и ждал команды, тотчас круто развернувшись. В пару шагов оказался снова в коридоре и навострил лыжи, судя по всему, в её комнату. Вот только стоило ему попытаться зайти, как Гермиона требовательно отчеканила:

– Будьте добры разуться.

– Чего? – растерянно переспросил Драко.

– Обувь сними, говорю.

Застыв на месте, он буравил её сердитым взглядом. Как же она бесила. Заставляет его прогнуться? Проверяет нервы на прочность? Они и так натянуты, как тонкие струны, ни к чему эти старания. Ещё парочка грейнджеровских выходок – и тушите свет. Больше сдерживать он себя не намерен, и так был слишком покладист.

Драко без помощи рук небрежно скинул туфли: плевать, что одна завалилась набок, а другая, чуть отлетев в сторону, повернулась носом к входной двери. Он наконец ступил на территорию комнаты и тихо сам себе под нос проворчал:

– И всегда она такая зубастая была?

***

Стеклянная кабина лифта неторопливо поднималась вверх, постепенно раскрывая город как на ладони. Скользя взглядом по зданиям, так похожим на детские игрушечные здания из конструктора, мужчина задержался на зелёном клочке, затерявшимся среди поднадоевшей городской серости. Маленькое изогнутое озеро протянулось от одного края парка к другому, разделяя его на две неровные половинки. Издалека могло показаться, что только этот небольшой клочок земли не тронут человеческой рукой, что там можно насладиться всеобъемлющей красотой дикой природы. Однако стоит туда прийти и увидеть аккуратные мощёные дорожки, коротко постриженные газон и кусты с квадратной оградкой, деревья, потерявшие свои нижние ветви, множество пёстрых клумб, за которыми ежедневно ухаживают садовники – и все представления, успевшие родиться в голове, сначала тихо хрустнут, а затем рассыпятся, как хрупкое стекло.

Блейз вышел из лифта и подошёл к первой же двери. Приподнял крышку у защитной панели и ввёл нужную для разблокировки замка комбинацию цифр.

Пустая и холодная квартира встретила его темнотой, в которой лишь одинокие индикаторы на электроприборах горели в штатном режиме. Ступая босиком по прохладному ламинату, он, помня каждые пороги и углы, добрался до кухни. Легонько коснулся выключателя, и на стенах тут загорелись светильники, окутав аскетичную мебель в стиле модерн приглушённым желтоватым светом.

Всё так же двигаясь на автомате, Блейз включил электрический чайник и заглянул в холодильник. Острый слух уловил слабый звон колокольчика, с каждой секундой звучащий всё отчётливее. И вот о ногу потёрся подросший меховой комочек, за целый день, должно быть, здорово проголодавшийся.

Прихватив с боковой полки кошачьи консервы, он прикрыл холодильник, сполоснул кошачью мисочку и переложил в неё корм. Котёнок накинулся на еду, жадно мурча от удовольствия. Толком не жуя, он целиком глотал попадающиеся кусочки мяса.

Чайник, вскипев, самостоятельно выключился. Блейз кинул на него безразличный взгляд – пить ничего не хотелось. Поэтому, развернувшись, он пошёл в зал, где завалился на диван и включил телевизор, бездумно уставившись в мелькающие картинки. Скоро к нему присоединился новообретённый сожитель, ловко запрыгнувший на диван и принявшийся тереться о руку. Такой маленький, но такой ласковый.

– У меня сегодня не очень хороший день выдался, – устало произнёс Блейз, смотря на котёнка. – Помнишь, я рассказывал об интересной девочке? – он почесал животное за ушком, отчего оно, разомлев, завалилось набок, приткнувшись спиной к его животу. – Кажется, в её мыслях мне нет места. Как думаешь, может, не стоит снова отступать?

***

Малфой полулежал на кровати, задумчиво вертя в руках портативную консоль, когда Гермиона вошла в комнату с подносом. На нём стояла пара кружек и миска печенья – её любимое лакомство перед сном. Она бесстрастным взглядом окинула гостя и, руководствуясь исключительно правилами хорошего тона, обратилась к нему:

– Я сварила какао на молоке.

– Сама пей, а мне лучше скажи, как этой штукой пользоваться, – Драко помахал приставкой. Конечно, он и сам знал, как обращаться с PSP, но, увы, желания залипать в маленький дисплей за прохождением однотипных экшн-игр или файтингов у него совершенно не было. Зато стремления обменяться колкостями – хоть отбавляй.

– Сбоку кнопка включения, – не оборачиваясь, пояснила она, снова погрузившись в чтение какой-то толстущей книги, за которой провела уже не меньше часа. А ему что делать? Со скуки подыхать тут? Хотелось как-то вывести заучку из этого травянисто-пацифистского состояния, пусть снова позубоскалит, что-то в этом её амплуа ему особенно нравилось.

– Как вообще можно делать такие маленькие кровати? – недовольно отметил Драко, ёрзая на постели. – Я не привык спать на столь узком пространстве.

– Не волнуйтесь, и не придётся. Безграничный пол примет вас в свои объятья.

– В свои объятья меня принять горишь здесь только ты.

Ничего не ответив, Грейнджер снова углубилась в чтение. Она была так увлечена содержанием страниц, что даже не отрывала взгляда, когда тянулась к кружке или за печеньем. Волнистая прядка выбилась из пучка и скользнула к лицу, но и тогда заучка лишь рефлекторно заправила её за ухо, продолжая жадным взглядом бегать по строчкам.

«Дерьмо», – протянул про себя Драко, отведя взгляд к окну. Рёбра ныли тупой болью, хотя стоило ему отвлечься, как скуление на время стихало. – «Может, стоило ей сказать? Плевать, завтра само рассосётся».

========== Глава шестнадцатая ==========

Стоило двери захлопнуться, как машина мягко тронулась с места и поехала по дороге, ведущей к одинокой деревянной арке, за которой начинался густой хвойный лес. Пожелтевшие листья, беспорядочно усыпавшие тонкую полоску асфальта, шелестели под колёсами, но стоило закрыть полностью окно, как в салоне становилось почти идеально тихо.

Водитель – мужчина лет сорока – с сердечно улыбающимися глазами и густыми, немного приподнятыми вверх бровями поправил зеркало заднего вида. Он мимолётно взглянул через отражение прямиком на пассажира и гундосым голосом поинтересовался:

– Маленький господин сегодня снова хочет наведаться в «Пряничный домик»?

– Да, – отстранёно произнёс Драко. Он внимательным взглядом исследовал каждую морщинку лица, отражающегося в зеркале. – Ты же не расскажешь отцу, Френч?

– Нет, конечно. Это же наш маленький секрет, – хохотнул он. – Я же обещал, а дядюшка Френч всегда держит свои обещания.

– Знаю. Не разговаривай со мной, как с маленьким – я уже взрослый.

– Конечно, взрослый, – всё также добродушно выдал Френч, остановив машину. – Приехали. Беги, сорванец, к своей ненаглядной.

– Нет! Ты опять всё не так преподносишь! Я же говорил, мне надо её проучить, она мне ничуточки не нравится! – взволнованно выпалил Драко и выскочил из машины. Его взгляд упал на маленькие, начищенные до блеска туфли, как те, что он носил в начальной школе.

Дверь кондитерского магазина была открыта нараспашку, и внутри скользили силуэты детей, безликие и серые. А её, ради которой он каждый день заезжал в «Пряничный домик» на протяжении двух месяцев, как всегда, не было. Он мучился от незнания, почему она больше не приходит, и, не застав её в очередной раз, ощутил острую обиду, вылившуюся в жгучую злость. От одних только свирепых мыслей начал плавиться пол.

По керамической плитке пробежались поверхностные волны, как на мелководной речке со спокойным течением. Испуганно отшатнувшись, Драко попятился назад, развернулся и побежал к выходу, вот только чем рьянее он рвался наружу, тем сильнее отдалялась дверь, а ноги стали вязнуть в полу. Липкая и вязкая жижа засасывала, заставляя тщательно ощутить привкус паники.

Зажмурившись и рванув вниз, Драко внезапно ощутил пустоту. Он словно оказался в месте, где отменили все законы гравитации, а невесомость стала осязаема, и её стало возможно ощупать. Тем не менее, когда глаза с чуть дрогнувшими ресницами раскрылись, он снова почувствовал, что твёрдо стоит на земле всего в метре от машины.

С гулко бьющимся сердцем он дёрнул ручку на двери и практически запрыгнул на заднее сидение.

– Френч, тут какая-то чертовщина творится! Скорее поех… Френч?! – подскочив на месте, Драко подался вперёд, протиснувшись между водительским местом и пассажирским. Он схватил ссутулившегося и завалившегося к рулю мужчину за плечо и потянул на себя. Голова, как пришитая, покачнувшись, опрокинулась назад.

Лицо Френча было умыто кровью: по правой щеке полоснули ножом, разрезав её насквозь, а левый глаз вырезали, оставив на обозрение кровоточащую пустую глазницу.

– Нет, нет, Френч, нет, – бессвязно бормотал Драко, сжимая его плечо. Из серых глаз брызнули слёзы. – Прости меня, Френч, нет, нет… Это моя вина… нет, Френч…

***

Сквозь тонкие веки пробивался яркий свет, шумел закипающий чайник, и кто-то требовательно тряс за руку. Повинуясь чужому усердию, Драко, нахмурившись, приоткрыл сонные глаза. Первым, что он увидел, была склонившаяся над ним Грейнджер. С её лица не сходило забавно-встревоженное выражение, и даже тон, с которым она к нему обратилась, показался обеспокоенным:

– Вам снился кошмар? Вы что-то бормотали во сне и прямо метались по кровати.

– Отвали, – неосознанно грубо кинул Драко и перекатился набок, повернувшись к ней спиной. Вот только из-за необдуманного телодвижения он скривился в болезненной гримасе: бок, на который он лёг, пронзила острая боль.

«Чёрт».

– Я после работы заскочу в аптеку за ранозаживляющей мазью и от ушибов, – донёсся голос Грейнджер.

– И болеутоляющее захвати, – негромко скорее попросил, нежели приказал Драко.

– У вас что-то болит?

– Рёбра, – пристыженно буркнул он.

Грейнджер больше ничего не говорила. Молча шуршала пакетами, переставляла какие-то вещи, демонстрируя своими шумными копошениями на кухне и в коридоре энергичные сборы на работу. Минут через десять всё стихло. Два хлёстких щелчка в дверном замке оказались последним звуком перед тем, как помещение заполнилось тишиной, оказавшись в которой, Драко постепенно снова уснул.

***

«Через пятнадцать минут рабочий день официально закончится, а значит, закину на склад вещи – и домой».

Обхватив покрепче картонную коробку, она притулилась плечом к двери, собираясь на неё приложиться всем весом. Вот только та вдруг ожила и сама стала медленно приоткрываться. Гермиона попыталась переступить с ноги на ногу в надежде удержать равновесие, но нос кроссовка зацепился за невысокий порог, из-за которого ей, несомненно, грозила встреча с полом, если бы некто со спины не успел её мягко приобнять за плечи сильной рукой, удержав на ногах. Она тут же повернула голову и упёрлась взглядом в широкую грудь с красовавшимися на ней яркими деталями: тёмно-бордовым галстуком в косую полоску и металлическими уголками ручной работы на воротнике рубашки.

– Что же ты падаешь от меня, а не на меня? – с полуулыбкой произнёс Блейз в тот момент, когда их глаза встретились.

– Так вот в чём был твой коварный план.

Радостная улыбка возникла на её вмиг приободрившемся лице, не оставив и слабых отголосков от былой задумчивости. Дождавшись, пока он выпустит её из своих объятий, Гермиона, чуть склонив набок голову, благодарно произнесла:

– Спасибо.

Блейз странным и долгим взглядом разглядывал её и очнулся только после чужого покашливания. Шагнув по направлению к ней, он по-хозяйски, словно делал так каждый день, перехватил из её рук ношу. Она и попытаться возразить не успела, лишь замельтешила скорым шагом, пытаясь поспеть за быстро удаляющимся начальником.

– Что за добро? – разглядывая провода, инструмент, похожий на плоскогубцы, металлическую коробку и продолговатую плату, спросил Блейз, как только они достаточно отдалились от двери. Теперь он шёл не спеша, подстраиваясь под неторопливый темп Гермионы.

– Да так, в отделе технической поддержки накрылась пара компьютеров, а точнее: у одного сгорел блок питания, а у второго – видеокарта. Доразгонялся, умелец, – усмехнулась Гермиона. – Ну, и у одного сегмента были небольшие проблемы с локальной сетью. Там мелочи, надо было лишь переобжать сетевой кабель.

– Но как что-то могло сгореть в компьютере, если у нас все подключено через бесперебойные блоки?

– Спокойно. Сгорел блок питания, потому что тот, кто апгрейдил компьютер, неправильно рассчитал мощность всех компонентов. А видеокарта сгорела у игромана, который хотел на максимальных настройках графики поиграть, без проседания по FPS, на относительно слабенькой видюхе.

– Вот как, ясно.

–Ну да, я ясно слышу, как тебе ясно, – делая акцент на повторяющемся слове, шутливо подытожила она.

Блейз сражённо улыбнулся. С каждым днём он всё сильнее раскрывался Гермионе, закрепляя свои позиции славного парня. Она стала чаще ловить его улыбки и заботливые взгляды, но вместе с тем у неё зарождалось стойкое чувство чего-то неправильного.

– Нормально добралась вчера? – с нотками беспокойства поинтересовался Блейз, выдержав небольшую паузу. Вчера вечером он приложил немало усилий, чтобы убедить Геримону, что будет лучше, если он довезёт её до дома, но она оказалась непреклонна и демонстративно вызвала такси. Ей вовсе не хотелось его обидеть, но интуиция подсказывала о необходимости максимально сократить количество свидетелей.

– Да, без происшествий. Извини, забыла тебе отзвониться, – виновато ответила Гермиона, опустив взгляд к полу. Она вспомнила, как резко сорвалась после звонка ещё до начала фильма, а потом, когда увидела, в каком состоянии Малфой, все мысли о неудавшемся свидании просто сдуло из её головы. Даже сегодня весь день думала лишь о своём тиране, ожидающем её дома, и вспомнила о Блейзе лишь тогда, когда столкнулась с ним, и то – сугубо по его инициативе.

– А Драко? – робко полюбопытствовал он. – Чего господин начальник хотел?

Гермиона растерянно посмотрела на него, точно он спросил что-то запрещённое, секретное. Малфой не наказывал ей молчать, но многое наводило на мысль, что распространяться не то чтобы нельзя, а скорее опасно – как для него, так и для всех окружающих.

– Не знаю, – суетливо заговорила она, – когда я пришла домой, никто меня у двери не поджидал. Видимо, просто решил испортить мне вечер.

Теперь была очередь Блейза молчать. Он искоса кинул на неё внимательный взгляд, показавшийся Гермионе слишком подозрительным, и спустя долгие минуты нервирующей тишины, когда он практически подвёл её к кабинету Симуса, наконец-таки произнёс:

– Да, наверное.

***

Звонко брякнули колокольчики на двери, оповещая о новом посетителе.

Гермиона удивлённо обернулась – давненько она не слышала этого звука. В огромном городе-мегаполисе даже в маленьких магазинчиках сейчас установлено, по меньшей мере, пара видеокамер. Двери чаще всего автоматические: как только датчики улавливают приближающееся движение, створки раздвигаются. А в этой аптеке и дверь деревянная с металлической ручкой, и маленький медный колокольчик с тёмно-коричневой верёвочкой, на конце которой небольшое грузило.

Сама аптека выглядела изнутри скорее как лавка знахаря: повсюду на открытых полках стояли пузатые стеклянные бочонки с травами, семенами и разноцветными порошками и высокие, продолговатые склянки с жидкостями. Свет в помещении был приглушён, словно хозяин стремился добавить атмосферности и без того необычному заведению.

– Добрый вечер, – раздался из-за стойки мелодичный женский голос. – Могу вам чем-нибудь помочь?

Невысокая пожилая женщина с поседевшими в области висков убранными назад волосами стояла возле прилавка, скромно сложив на столешнице свои руки. На безымянном пальце левой руки, лежащей поверх правой, было надето два обручальных кольца*.

– Я, кажется, ошибалась, – растерянно произнесла Гермиона. – Искала аптеку, там снаружи была табличка со стрелкой, наверное, я двери перепутала.

– Нет, всё верно, наша аптека ориентирована на народную медицину, но это не значит, что у нас нет высокотехнологических лекарств. Что вы ищете?

Отчего-то было неловко отказаться от услуг вежливого продавца. Ещё и кольца бросались в глаза, вороша и воссоздавая в мыслях образ отца.

– Мне нужна ранозаживляющая мазь, мазь от синяков, болеутоляющий препарат и эластичный бинт или грудной бандаж.

– Бандаж для мужчины или женщины?

– Мужчины.

Продавщица скрылась в дверном проёме, находящемся по ту сторону прилавка. Вернулась она минут через пять с небольшой плетёной корзиной. Аккуратно подхватив пальцами телесного цвета широкую полоску плотной, но эластичной ткани с двумя утягивающими панелями, женщина протянула бандаж Гермионе.

– Я могу предложить вам две мази от гематом: органическую, в состав которой входит сок алое, настой петрушки и картофельный крахмал, или привычный вам лекарственный препарат – «Фист-гель».

– Хороший бандаж, я его возьму, – сказала Гермиона, положив его на столешницу, после чего взглянула на два продолговатых тюбика, положенные продавщицей рядом. – Наверное, лучше «Фист-гель». Я не себе покупаю лекарства, поэтому…

– Поняла, – мягко перебила её женщина. Она улыбнулась, отчего морщинки вокруг глаз и рта углубились, став в разы контрастнее. – Ранозаживляющие мази есть «Бронс» и «Алия», а также крем «Скорая помощь».

– Давайте то, что, на ваш взгляд, наиболее эффективное.

Женщина оставила на прилавке крем «Скорая помощь», кратно пояснив свой выбор:

–Универсальный крем, можно использовать как при ссадинах, так и при ожогах, ушибах и мозолях.

Достав маленький калькулятор, женщина принялась считать общую сумму, тихо бубня себе под нос цены.

– А что насчёт болеутоляющего?

– Ах да, точно! – взволнованно спохватилась она,– какого рода боль? И что именно болит?

– Ну, я точно не знаю, какого она рода, знаю только, что в области рёбер.

– Органы, мышцы или суставы?

– Я не знаю, – тихо призналась Гермиона, виновато нахмурив брови и поджав губы. Она должна была уточнить у Малфоя, но тогда ей показалась, что не стоит расспрашивать и ворошить его раны – он выглядел и так слишком пристыжённым. Когда Гермиона подскочила к нему, услышав, как он стонет и мечется во сне, покрывшись испаренной, то, обомлев, замерла – вид застывших слёз на глазах застал её врасплох.

– Вообще, «Фист-гель» содержит в своём составе обезболивающее, значительно снижая и даже полностью убирая болевые ощущения в области ушиба. Но если вас интересует употребляемые внутрь, то могу предложить классический анальгин, либо, если боли очень сильные, «Титанов 540», но нужно придерживаться строгой дозировки и желательно принимать не дольше трёх дней. Его вообще прописывают для обезболивания послеоперационных и онкологических болей, так как он является самым эффективным ненаркотическим болеутоляющим препаратом.

– Он, наверное, дорогой?

– Нет, дешевле анальгина.

– Тогда давайте оба.

– Попробуйте накормить больного острой пищей, приправленной жгучим перцем или ядрёным хреном. В нём содержится капсаицин, который как раз таки и жжёт слизистую рта и глотки, в результате чего организм в ответ на боль интенсивнее вырабатывает эндорфины – гормоны счастья. Они, в свою очередь, обладают мощным обезболивающим эффектом, способным притупить даже самую острую боль, – женщина закончила что-то писать на бумажке и протянула ту Гермионе.

– Спасибо, – искренне поблагодарила она, смущённо улыбнувшись. – Значит, сегодня на ужин будет острое карри.

Комментарий к Глава шестнадцатая

*На безымянном пальце левой руки носят обручальные кольца вдовы/вдовцы.

========== Глава семнадцатая ==========

С трудом открыв дверь из-за мешающих пакетов с продуктами, Гермиона ввалилась в квартирный коридор. Она опустила на пол свою тяжёлую ношу и тут же выпрямилась, максимально сведя за спиной лопатки. Взгляд случайно скользнул по лежащему на кровати Малфою: придерживая обеими руками книгу, он положил её себе на грудь и пристально посмотрел на Гермиону, словно чего-то ожидая.

– Я дома, – сконфуженно произнесла она.

– Ага, – не менее скованно, как ей показалось, ответил Малфой, снова углубившись в чтение.

Скинув предварительно расшнурованные кеды, она прошла на кухню, утащив с собой пакеты. Шустро раскидала по полочкам вещи, загрузила холодильник и морозильную камеру, после чего отправилась в комнату за домашними спортивными штанами и уютной пастельно-фиолетовой толстовкой, чтобы переодеться. К слову, на Малфое всё ещё были надеты вещи, в которых он к ней явился: изрядно помятые классические брюки и белая, вся заляпанная кровью рубашка.

Приоткрыв шкаф, Гермиона кинула на кровать рядом с Малфоем пакет. Взглянув сначала на неё, потом на целлофановый свёрток, он неохотно потянулся к нему, но стоило ему достать вещи, а именно пару футболок и тёмно-зелёные хлопчатые спортивки, как его лицо искривилось в гримасе отвращения.

– Что за безвкусное шмотьё? Ткань отвратительная, и бренд… вообще впервые вижу.

– Ну извините, в комиссионке выбор не велик, – с лёгким оттенком раздражения в голосе процедила сквозь зубы Гермиона. Она могла вообще не заморачиваться покупкой вещей для него – пусть хоть завоняется как бомж в одних и тех же шмотках. Как знала, что этот неблагодарный всё равно не оценит её стараний.

– Охренеть, – обалдевше выдал Малфой, теперь вертя в руках пару картонных упаковок с трусами. – Совсем бесстыжая девчонка. А размерчик-то откуда мой знаешь?

– Я всё о вас знаю, даже мысли, с которыми вы засыпаете, – с томным придыханием произнесла она, чуть выглянув из-за дверцы, дабы наглядно продемонстрировать свои хитро прищуренные глаза. Реакция начальника не заставила себя долго ждать – то, с каким ошарашенным выражением лица он на неё уставился, вызвало у неё вымученный смех, усмирить который Гермиона смогла только тогда, когда взгляд Малфоя сменился с удивлённого на ехидно-высокомерный. – Я взяла самый популярный усреднённый размер. С ним совсем уж сложно промахнуться, поэтому не волнуйтесь, на ваш прелестный зад никто ночью покуситься не грезит.

Малфой ничего не ответил, но на его губах на миг проскочило подобие улыбки, и только сейчас Гермиона заметила, что он содрал оба пластыря. Тёмно-фиолетовые синяки – на левой скуле, плавно опускающийся к подбородку, и на краю правого виска, чуть зацепляющий лоб, – приобрели насыщенный цвет и слегка припухли. Возле уголка рта тоже зацвела гематома, и губы с одной стороны несимметрично вздулись.

– Ну и видок, однако.

– Ценю твою внимательность, – саркастично огрызнулся Драко.

– Я переоденусь, и обработаем ваши синяки, – она пропустила мимо ушей колкость. Тихо прикрыла дверцу шкафа и пошла с вещами, по всей видимости, в ванную. Было сложно не заметить, как она сутулилась, и если раньше это вызывало одно только раздражение у Драко, так как ему казалось, что бедняки всего-то хотят заострить внимание на том, какие они бедные и несчастные, то теперь было даже немного жаль её. Работёнку он обычно ей подкидывал физически тяжёлую, а она и без его указаний, оказывается, неплохо уставала к вечеру.

Уже через пару минут Грейнджер возвратилась с парочкой мазей в руках. Встала возле кровати и молча принялась ждать. Но чего?

Драко привстал на локтях и чуть подвинулся, освобождая пространство сбоку. С тихим вздохом она присела на край постели. Положив один тюбик на сбившуюся ткань покрывала, открыла другой и выдавила белую кремообразную жижу.

Как и вчера, она с трепетом и осторожностью касалась его ран, поглаживающими движениями втирая мазь в области гематом, и лёгкими похлопывающими движениями проходила кончиками пальцев по корочкам, образовавшимся на ранках брови и губы. А он снова лежал, затаив дыхание, и пристально смотрел в её сосредоточенное лицо, явно наслаждаясь процессом.

– Раздевайтесь, на теле ушибы тоже надо обработать.

– Я сам, – грубо отрезал Драко, отреагировав так резко, что Грейнджер даже растерялась, вперив в него непонимающий взгляд. Сердце болезненно кольнуло – отчего-то ему больше не хотелось её обижать, но его тело для неё с недавних пор стало запретной территорией. Так он решил.

Она нахмурилась и, явно через силу выдавливая ухмылку, произнесла:

– Не волнуйтесь, что-то страшнее вашего лица сейчас сложно представить.

– В зеркало посмотри, – рефлекторно бросил Драко. Необдуманные слова снова слишком быстро сорвались с языка. Однако прежде, чем он успел исправить ситуацию, Грейнджер со скрываемой горечью в голосе попыталась отшутиться:

– А я-то гадала, чего оно треснуло, когда я попробовала в него посмотреть, – её голос звучал чуть надломленно и совсем неискренне. С того момента, как вернулась с работы, она только и цедила из себя то, чего на самом деле и в помине не было. Улыбалась, острила, но всё это было не настоящим – искусственным. Такие еле уловимые изменения можно заметить лишь тогда, когда сам того хочешь.

– Ты не страшная, – тихо произнёс Драко после затяжной паузы. – Под горячую руку надо меньше лезть.

– И с каких пор вы, господин Малфой, превратились в скромника? – Грейнджер методично накручивала колпачок, затем, резко переведя на него взгляд, нахмурила брови и проронила: – Неужели?..

– Чего ты там надумала? – теперь нахмурился Драко, проследив за тем, как она несмело взглянула ему на ноги, чуть задержав взгляд на паху. – Ах ты пошлячка. Нет у меня там никаких повреждений, фантазии свои приструни. Но если ты настаиваешь, то я, конечно, не прочь тебе продемонстрировать, правда, с парочкой условий.

– Кто бы сомневался, – буркнула Гермиона. – Если вам так принципиально самому зализывать свои раны, давайте я хотя бы на спине…

– Нет, – снова огорошив, перебил Малфой.

– Что нет? Мне надо осмотреть повреждения, может, у вас есть ножевое ранение или пара рёбер сломана. Откуда мне знать? Когда вы явились ко мне хорошенько отколошмаченным, я вас не расспрашивала, кто вас так уделал и за что. Хотя по-хорошему должна бы, ведь, чего таить, раз вы в бегах – значит, в опасности, а, следовательно, тот, у кого вы укрываетесь, тоже.

– Не спросила, потому что умненькая девочка и понимаешь, что это не твоё дело. А если бы у меня были сломаны рёбра, то я бы и вчера, и сегодня орал как резанный.

– Тем не менее я не хочу, чтобы вы загнулись от какого-нибудь внутреннего кровоизлияния, в котором меня же потом и обвинят, – твёрдо сказала Гермиона, подводя итог. – Либо рубашку с тела, либо ваша благородная задница может идти вон из моей жалкой халупы.

– Ничего себе, аж ультиматумы. Куда же исчезла твоя нищенская доброта и милосердие?

– Присутствие данных качеств не отменяет наличия инстинкта самосохранения.

Малфой тяжёлым взглядом буравил её, видимо, про себя прикидывая пути отступления, но она больше не позволит увиливать – и так слишком многое сходило ему с рук.

– Сама раздевай, – сухо бросил он.

– Без проблем, – не менее сдержанно отозвалась Гермиона. Ловко поддевая пальцами пуговицы рубашки, быстро оголила грудь и живот, после чего замерла, услышав очередное ехидное замечание, держа в руках нижние края рубашки:

– Я даже не догадывался о том, как ты сильно меня хочешь, – отвратные по звучанию тягучие слова резанули по барабанным перепонкам. Добивается, чтобы она отступила, но почему же попытки вызвать отвращения такие слабые как для неё, так и для него?

Ткань скользнула по голому телу, обнажив ранее скрытые гематомы. Всё было в мелких изогнутых кровоподтёках. А с правого бока, в области нижних рёбер, виднелась часть почерневшего синяка, уходящего куда-то на спину.

Гермиона попыталась стянуть рубашку с плеч Малфоя, но он снова воспротивился, дёрнувшись всем телом и подкинув руки вверх.