Текст книги "Ангелы молчат (СИ)"

Автор книги: Николаос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

КИРА: сейчас

И на забытой тобою фотке минус 140 и вечное лето…

…Теперь я не знала, где искать его. Я объездила тот заброшенный район вдоль и поперек, но не нашла никого, кроме бездомного мальчишки, бросившего мне в стекло пустую бутылку. Я приехала домой с ветвистой трещиной на заднем стекле и зудящим, как назойливый комар, чувством тревоги.

– Не включай свет, – сказал Рэйни.

Я уронила связку ключей, и они грохнули об пол, как переполненная копилка с мелочью.

Он сидел на моей кровати, опираясь об нее руками, и смотрел на меня. В полумраке его лицо трудно было разглядеть, и я успела подумать о том, какие еще изменения произошли за минувший год. Больше я ни о чем не успела подумать.

Я не стала включать свет, и раздвигать шторы не стала. Я подходила все ближе, хотя он об этом не просил. Я подошла близко.

– Ты правда думала обо мне все это время? – спросил он тихо.

– А ты поверишь?

Он взял меня за руки и потянул на себя, так, как делал всегда. Всегда – когда это? Когда-то давно… так давно, будто вчера. Не знаю, как мозги, но тело этот жест помнило. И я упала на него.

Мы занимались любовью всего несколько раз до того, что произошло десять лет назад. У меня к тому времени уже был опыт на пятерку – и по количеству секунд, и по двадцатибалльной системе, так что фактически Рэйни был моим первым – первым, кто вытащил из меня какие-то новые проявления личности. С Рэйни все было долго, неожиданно долго. Это нельзя было вынести, и в конце концов я рыдала, не в силах вместить в себе все, что он отдавал мне. Однако он моих слез не испугался и не собирался прекращать. И вот когда мне стало ясно, что это никогда не закончится, наступил приход, который наконец заставил меня умолкнуть.

С тех пор я пугала излишней эмоциональностью своих многочисленных кавалеров периода Великого Запоя – тех, кого не успевала или забывала предупредить. Но ни с кем не было, как с Рэйни, и только сейчас я поняла, что плакала от горя, на волне кайфа я страдала по Рэйни, по тому, чему уже не быть. А потом наступал оргазм, и я все забывала, помнила только вспышку и вкус слез. Но это был Рэйни. Всегда Рэйни. Я ложилась в постель с Томом-Диком-Гарри, но любовью занималась только с Рэйни. И всегда проливала слезы.

Я не заметила никаких изменений в его внешности, да и особо не присматривалась. Просто зарылась лицом в гриву его волос, пока он исследовал мою шею. Он куснул меня легонько, потом сильнее. Я ахнула, но он поймал мой язык и забрал к себе в рот – мне показалось, что его собственный язык в два раза длиннее, чем положено. Пару раз я натыкалась на его зубы, пока мой рот не наполнился кровью, но на тот момент уже было все равно…

– У тебя был кто-нибудь после меня? – спросил он, когда мое дыхание вернулось в норму.

– Нет, – ответила я честно. – Никого.

– Спи, Кира.

И я заснула. Трудно поверить, но я заснула, обнимая его, так, будто доверяла целиком и полностью. Он мог позволить себе уснуть рядом со мной… но это значило, что я для него не опасна. Он для меня – другое дело.

Утром мы проснулись одновременно. Он был все еще рядом и подтверждал, что это не очередное видение. Я смотрела на его лицо близко-близко и никак не могла понять, как он может выглядеть совсем по-другому и в то же время оставаться Рэйни. Наконец я рассмотрела и его глаза – наверное, в этом было все дело. Но они изменились мало, во всяком случае, утром разница почти не была заметна. Разве что бордовый ободок по контуру радужки и слегка вытянутый в длину зрачок. Все царапины от моих ногтей исчезли с ровной матовой кожи, на которой не было ни единой родинки, ни одного волоска. Мои, к сожалению, остались – кажется, я напоминала подушечку для булавок.

– Когда ты исчезла с монитора, меня как парализовало. Но ты не погасла, как остальные, а просто пропала. Я остался один и чувствовал это как никогда. Один в целом мире. Так тихо стало, будто меня вырезали из кинопленки и вклеили на чистый лист. Полная тишина.

Я вгляделась в его глаза и поняла, что не так: зрачки теперь были вытянуты в ширину, горизонтально. Они менялись в такт дыханию, и на это можно было смотреть вечно, как на текущую воду.

– Я так испугалась…

– Я тоже. Потом погас монитор, а потом – свет. Бог знает, чего мне стоило не заорать тогда, а так хотелось, – Рэйни улыбнулся, не разжимая губ. На них все еще была моя кровь. – Я сидел на месте несколько секунд и слушал свое сердце. Когда я удостоверился, что сердечного приступа не будет, то медленно встал и пошел к двери. И только я взялся за ручку, как свет зажегся. А дверь открылась.

Его лицо было спокойным, будто он говорил о чем-то невероятно далеком – будто пересказывал фильм.

– Тогда я впервые увидел ее. Она пришла за мной.

Она?

– Кто?

– Non Nomen…

– Это имя?

– У нее нет имени. Это означает – нет имени. – Не успела я оглянуться, как он уже был одет и стоял рядом с кроватью. – Мне нужно идти.

– А мне нужно, чтобы ты остался

– Я не могу. Она наверняка уже меня ищет.

Я потянула его за рукав и заставила сесть рядом. Мне было дурно от одной мысли, что он снова уйдет и впереди у меня очередные годы неведенья. Но… блин. Я забыла про Перри, и про Джоша… и про Эву Уоррен. Последнее воспоминание ударило меня как щедрая пощечина.

– Только попробуй снова это сделать, – сказала я голосом, который по идее должен был прозвучать жестко. – Ты думал, что можешь прийти, трахнуть меня и исчезнуть, как чертов Зорро, будто ничего не произошло?

– Ничего такого я…

Я собрала в кулак обрывки воли – а после такой ночи ее осталось не так уж много.

– Слушай, сейчас у меня другие проблемы в голове, более важные, чем разборки десятилетней давности. Я не требую выдавать государственные тайны. Просто мне нужна твоя помощь и больше ничего.

Никогда я так с ним не разговаривала. Рэйни протянул ко мне руку, но я оттолкнула ее и почувствовала себя лучше.

– Ты перепугал меня до полусмерти в прошлом году. Теперь ты завалился ко мне в дом, в постель. Что происходит в твоей новой голове, Рэйни? Чего ты добиваешься? Я понимаю, что ты изменился, но и я изменилась тоже. Может, не так радикально, но все-таки. И постараюсь понять, если ты постараешься объяснить.

Скоро поток слов иссяк, и я уставилась на него со всей возможной яростью. Некоторое время он изучал мое лицо, а потом заговорил:

– То, что ты меня бросила там… Когда Без Имени забрала меня и сказала, что отныне мне придется забыть про мою старую жизнь и сосредоточиться на новой, как ты думаешь, о чем я спросил? О том, в порядке ли ты. Пока меня держали в комнате, абсолютно белой, такой, что не видно было ни пола, ни потолка, и кололи какой-то гадостью, от которой меня выворачивало наизнанку, волосы лезли клочьями и ногти отваливались, я думал о том, где ты. Я был уверен, что ты умерла, и оттого хотел умереть сам. Но я не умер.

А потом, когда закончился курс, меня выпустили. Без Имени прекрасно знала, кто занимает все мои мысли. Она сообщила, как ты бросила меня, но я не поверил. Она была уверена, что я готов. Я готов не был, и поэтому первым делом помчался к тебе. Мне нужно было увидеть хоть что-то – тебя или твою могилу, неважно.

И знаешь, что я увидел? Ты жила в своей уютной квартире, звонила подружкам, ходила в мединститут, вполне довольная жизнью, и понятия не имела, через что мне приходится проходить. И ради чего?

– Но ты стал членом Ордена…

– Мы предпочитаем называть его Клубом. Это было первое, что я услышал от Без Имени: добро пожаловать в Клуб. Тогда я не считал это благом. Видишь ли, Клуб находится как бы вне привычной жизни – это похоже на другую реальность, но на самом деле реальность та же. Это жутко, Кира, потому что каждый день приходилось видеть ту, другую, твою жизнь, которая стала для меня недоступной. Тыкаться в стекло, как рыба в аквариуме…

Рэйни всегда умел говорить – в том смысле, что не так уж много людей это умеют. Складывать слова так, чтобы получались текучие фразы, которые при случае можно цитировать, и в них почти нет изъянов с литературной точки зрения. Но сейчас это получалось еще лучше – возможно, одно из усовершенствованных качеств.

– Я не поняла… мне показалось, что тебе неплохо в Ор… в Клубе?

– Ты с ума сошла, Кира, если тебе пришло такое в голову. Только не тогда. У меня была жизнь – учеба, родители… у меня была ты. И тут – все, конец. Я понимаю – можно пожертвовать всем ради идеи, мечты какой-то… Но это не моя идея была, и не моя мечта. По какой-то тупой системе я занял место Фокси Лютор, которое мне и даром не нужно было.

– Фокси не знала о таких условиях…

– Твоя подруга много чего не знала, и мне от этого не легче. Но я не мог злиться на Фокси – она не имела значения, да и жизни на тот момент тоже не имела.

Я вздрогнула, вспомнив широкую кровавую полосу на паркете, ведущую в ванную.

– Потому я и злился на тебя. Помнишь, как мы встретились в прошлом году?

– Я нашла тебя.

– Перед этим я искал тебя и нашел – в кафешке. С этим твоим Перри.

– Он не…

– Ты ела пирожное с кремом, вы болтали и смеялись. Потом… ты вымазала нос в креме, Перри достал платок и стал вытирать крем, а ты так хохотала, что в результате умываться пришлось вам обоим.

– Я этого не помню…

– Конечно. Вы столько раз там сидели, что не сосчитать. Но неважно. Главное, ты выглядела такой счастливой без меня. Ты не страдала как я.

– Еще как страдала.

– Это не было заметно.

– Десять лет прошло, Рэйни, глупо ревновать. Тем более что мы с Перри не…

– Да знаю. Но ты бы видела, как вы смотрелись… И насчет ревности ты не права. Я не к Перри тебя ревновал, а к жизни. Это было как расцарапать старую рану. Тогда я просто вышел из себя – не только потому, что ты не пошла против Фокси, когда нужно было. Ты осталась в мире, за которым я так скучал, и об этом забыть было трудно. Как и о том, что тогда, давно, я слишком любил тебя, чтобы отказать, а ты… наверное, недостаточно любила меня, чтобы отказать Фокси.

– И ты… действительно ее убил?

Рэйни смотрел в стену над моей головой. Там висела картинка – его портрет, который я нарисовала карандашом на обороте коробки конфет. Круглая мордаха и короткие волосы, торчащие впереди чуть ли не вертикально. Рэйни до.

– Ее – нет.

– Что это значит? А кого – да?

Тут я сама все поняла.

– Остальных? Ты убил остальных?

– К сожалению, это было необходимо. – Никакого сожаления в его голосе я не услышала. – Это и есть отбор, одно из первых моих заданий. Но не Фокси… да и вообще что-то странное произошло, что-то против правил.

– В смысле?

– Все, кроме двоих, уже мертвы. Одна – это ты. А вот кто второй – неизвестно.

Я уставилась на него.

– Не поняла. Рэйни, ты же помнишь…

– Я-то помню, а Без Имени – знает точно. Получилось так, что Фокси – как бы лишняя. Всего вас… нас было двенадцать человек, а с ней получается – тринадцать.

– То есть – Фокси умерла, но ее убил кто-то другой? И занял ее место, тогда, в ту ночь?

– Примерно так. Мы за этим, собственно, и вернулись в город – не смогли найти последнего. В прошлом году что-то вроде показалось, но… у меня все-таки недостаточно опыта. Теперь ищет она сама.

Я поверить не могла. Фокси умерла и похоронена. Кому же удалось смыться?

– И как?

– Пока никак. Понимаешь, это уже дело принципа. Он отлично прячется, но Без Имени не успокоится, пока не найдет его. А она найдет – я не сомневаюсь.

– И пока она ищет, ты…

– Я просто хотел тебя увидеть.

Мне стало жутковато. Чем больше я смотрела на Рэйни при свете дня и слушала его ровный голос, тем лучше понимала – он другой. Рэйни, который и кошку не обидит, говорил об убийстве почти дюжины людей как о чем-то нормальном. И это пугало меня еще сильнее.

А кстати.

– Стоп. Увидеть? Не убить? Почему я еще жива, Рэйни? Я ведь тоже часть программы.

– Потому что я так хочу.

– И что – это так просто решается? Почему ты не захотел, чтобы все эти люди остались живы?

– Ты не понимаешь, Кира, это компенсация. В обмен на твою жизнь мне приходится кое-что делать… но оно же стоит того.

– Что?

– Неважно. Я хочу, чтобы ты жила. Теперь хочу. Потому и пришел к тебе – проверить. Я тебя не сильно напугал?

– Я знала, что ты здесь.

– Откуда ты могла знать?

– У меня были видения. И сейчас, и в прошлом году. Как, ты думаешь, я нашла тебя тогда?

«Как ты смеешь называть меня так?…»

– Значит, побочный эффект все-таки есть…

– От тебя?

– Да… от меня. И от Без Имени. Я точно не знаю, как это работает, но любой член Клуба влияет на заваливших отбор. Так их легче находить… и устранять. А бывает, они и сами умирают от одного нашего присутствия. Это зависит от того, как близко я нахожусь – если бы я фонил на тебя сейчас во всю мощь, ты бы, наверное, уже умерла. К счастью, мы это контролируем, и я тебя защищаю.

– Это типа радиации?

– Нет… но действие сходно.

– Ты еще много не знаешь про этот ваш Клуб, да?

– Очень много, но кое-что знаю. Фокси ошиблась еще в одном – мы не бессмертны. Члены Ордена живут сотни лет, но не бессмертны… Теперь расскажи мне, чем я могу тебе помочь?

– Мне нужен сфинкс, который напал на девочку. Ты можешь выследить его?

– Точно сфинкс?

Я хмыкнула. Кажется, он не до конца понимает, что мне уже не шестнадцать, и там, где я работаю, даже санитарка может отличить волка от сфинкса. Но, возможно, для него и время течет по-другому.

– Если бы так, то не было бы проблем. Даже с сетхами не столько проблем, как с чертовыми кошками. У них у всех мозги набекрень.

– Сфинкс… Подожди. Без Имени вчера вскользь сказала, что… сфинкс привел ее к огромной добыче. Они редки, и вряд ли в городе их наберется много. Возможно, это ваш…

– Выясни, Рэйни, я прошу тебя.

– Закрой глаза, Кира.

Я не могла поверить, что смогу, но закрыла. Черт, я все еще верила ему.

Наверное, излишне говорить, что он исчез.

* * *

ПЕРРИ

Встреча с Лассе вымотала меня больше, чем я мог представить. Он напоминал запакованный подарок – нейтральная упаковка с абстрактным рисунком, но что внутри, одному Богу известно. Может, бутылка виски, может, щенок кокер-спаниеля, а может, пластиковая взрывчатка. Я засунул руку в карман и дотронулся до кольца Эли – круглое и холодное, оно почти не нагревалось от тела даже в жару.

Оставалось дождаться Киру, хотя я не верил в ее удачу. Честно говоря, я надеялся, что она вообще не нашла Рэйни, и дело обошлось одними Фландерсами.

Но зря.

– Я не мог тебе дозвониться, – сказал я первое, что пришло в голову. Кира выглядела так, будто всю ночь курила опиум, но вряд ли нужно был говорить ей об этом.

– Джош?

– Нормально. То есть, не совсем. Он ничего не узнал.

– Как Лассе?

Я пожал плечами – а что тут скажешь?

Джош вынырнул из соседнего кабинета и тихо сел на диван рядом со мной. Вернувшись с рандеву с Заком и Беати, он вообще преимущественно молчал – хотя я и не видел тому причины.

– Тогда слушайте вы.

Кира осторожно рассказывала про свою встречу с Рэйни – подчеркиваю: встречу. Скорее всего, она подумала, что незачем рассказывать все. Только это «все» было так же очевидно, как написанное на лбу.

Только не на лбу было написано. Пока она рассказывала, я все смотрел на ее шею.

– Ки…

Она схватилась рукой и пробежала пальцами по укусу. Тут я заметил еще один такой же – на запястье.

– Перри, – начала она, но у меня и мыслях не было что-то говорить по этому поводу. Вернее, было, но не то.

– Тебе это ничего не напоминает?

Джош потряс ее сумку и достал зеркало. Он казался еще более придавленным, и только сейчас до меня дошло, что вся эта история, в общем-то, для него новость. Но пояснений он пока не требовал. Я решил, что расскажу ему все потом. Или Кира расскажет сама.

Несколько секунд она вглядывалась в свое отражение.

– Что?

Кира догадалась, я видел это по ее лицу. Она спрятала зеркало, так неловко, что чуть не уронила на пол.

– Как у Эвы Уоррен… – сказала она тихо.

Это была правда. Укусы на шее Киры один в один напоминали те, что я нашел на Эве – не идентифицированные мной. Будто потыкали вилкой.

– Но это не Рэйни!

– Адам сказал, что видел женщину… то есть женскую особь, так что это вряд ли Рэйни, – напомнил Джош.

– Без Имени, – сказала Кира.

Мы с Джошем посмотрели на нее так, будто она свихнулась. Может, потому, что у нее был такой голос. Голос призрака, записанный на кассету.

– Кто без имени?

– Адам видел Без Имени. Сфинкс вывел ее на большую добычу…

Это точно прозвучало как бред. Я начинал переживать, хотя вряд ли что мог сделать. Ее встреча с Рэйни и без того не казалась мне идеалом безопасности, но запретить им видеться я не мог – мог только просить ее об этом.

– Кир, может, тебе выпить? – предложил Джош, уже почти нормальным своим голосом. Кира фыркнула – тоже почти нормально.

– Вы думаете, я свихнулась? Я в своем уме, просто ничего не понимаю. Ни-че-го. Чувствую, что в этом что-то есть, но не понимаю. Надеюсь, мы разберемся, пока не станет совсем поздно.

О чем она? Об Эве или о себе и Рэйни? И то и другое нас никак не успокаивало.

Джош легонько потрепал ее за руку.

– Мы разберемся, Кира, не сомневайся.

Ой, хоть бы устами младенца болтала истина…

Из всего сказанного я понял, что Адам скорее всего видел именно того сфинкса, о котором говорили Рэйни и эта Без Имени, кем бы она ни была. В таком случае Рэйни мог нам помочь… хотя я желал, чтобы он вообще никогда больше не появлялся в жизни Киры – в нашей жизни. Но сейчас главнее была Эва. Помочь ей – а потом разберемся.

– Я думаю, что сейчас кое-кому впору поспать, – сказал я со всей авторитетностью, приобретаемой только за шесть лет в мединституте + частная практика. Кира была убитая, чем бы они там ни занимались, и с этим нужно что-то делать.

– Я не устал! – возмутился Джош, но я сделал вид, что не слышу.

– Если кто-то, зевая, сломает себе челюсти, не хочу за это отвечать.

Кира улыбнулась, заливая бальзамом все мои раны.

– Я лягу в твоем кабинете, если не возражаешь. Домой я просто не доеду.

– Не поцарапай кожаный диван.

Этот диван был нашим талисманом, мы купили его еще на заре карьеры и страшно им гордились.

– Ничего, вычтешь из зарплаты.

Я укрыл Киру простыней и несколько секунд наблюдал, как она умащивается лицом к спинке, прижимаясь, словно хочет просочиться в этот изгиб. Пусть только она заснет быстро и не будет думать о том, чего не изменить.

Джош, получив от меня краткое содержание предыдущих серий, сказал «ни фига себе», растянулся на кушетке и вырубился раньше, чем я вышел. Если он и обиделся, что мы не рассказали ему раньше, то виду не подал. Если он и собирался это обмозговать, то не сейчас.

Организовав тихий час, я проведал Эву, потом закрылся в кабинете Киры и попытался углубиться в запущенные дела. С третьей попытки у меня получилось. Окружающих всегда удивляла моя способность спать по три часа и хорошо себя чувствовать, но я привык, вспоминая об этом качестве с благодарностью во время сессий и госэкзаменов.

Роясь в бумагах, я съел полхолодильника нашего НЗ, скурил десяток сигарет, потом передремал пару часов и не успел оглянуться, как наступил вечер. Он наступил телефонным звонком. Звук казался абсолютно инородным после целого дня тишины, будто я никогда ничего подобного не слышал.

– Перри.

– Да, Лассе?

Голос его был еще более нездешним, чем звонок. Как, впрочем, и всегда.

– Я кое-что вспомнил.

– О сфинксе?

– Нет, о прошлогодних тварях. Ты что-нибудь слышал про Клуб?

Я поперхнулся кофе и пока минуты две откашливался, он терпеливо ждал.

– Ты имеешь в виду Орден? – спросил я наконец.

– Выходит, слышал. Так вот… те твари – члены Клуба. Не знаю, что за порода, я такого никогда не видел, но они – то же самое. Я это еще тогда почувствовал, просто не понял. Зная Орден, трудно поверить, что они могут так выглядеть. Они всегда были… очень хороши собой.

– А почему ты решил, что мне нужно это знать?

– Ты не понял?

– Нет пока.

Пауза.

– У тебя была такая реакция на Орден… я думал… Перри, ты что, знаешь Орден только понаслышке? Лично ты их не встречал?

– Нет, – ответил я и чуть не добавил: слава Богу.

– Тогда ясно. То, что ты рассказал про вторую – красные глаза и все прочее. Красным глаза светятся только у сетхов и у членов Ордена. Сетхов, думаю, ты не раз видел.

– Да, они не кусают жертв, у них и зубов-то нет.

– Следовательно…

– Ух ты, черт! Я понял, спасибо. Только вот…

– Что?

– Тебе я не говорил про вторую. Я сказал про сфинкса, но не про вторую.

– Откуда я узнал, имеет значение?

– Нет, но…

– Нет, но. Хорошо, Перри, ты не говорил, у тебя прекрасная память. Но Джош сказал Заку.

– А сказать Заку – все равно что заказать рекламный щит в центре города…

– Лучше не скажешь. Ты доволен?

– Извини.

– Не извиняйся. Тем более что у меня к тебе просьба.

Да все что угодно… По крайней мере – что в моих силах.

– Я слушаю.

– Если узнаешь что-то, позвони мне. Я хочу быть в курсе.

– Хорошо. Еще раз спа…

Он повесил трубку.

Я сел в кресло, пытаясь собрать информацию до кучи. Зачем Лассе понадобилось быть в курсе наших дел, интересовало меня, конечно, но в последнюю очередь. Он подтвердил то, о чем мы уже догадались – существо, которое было со сфинксом и участвовало в нападении на Эву – член этого гребаного Клуба. Теперь мы это знаем. Подружка Рэйни это или нет – пока неизвестно, но уже близко. Я с опозданием пожалел, что не расспросил Лассе про Клуб подробнее, но решил сделать это чуть позже.

Как выяснилось, размышляя об этом, я уже спал.

* * *