Текст книги "Времена испытаний"

Автор книги: Неонилла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

11

Однажды утром, проснувшись, Ангела ожидала сладкий поцелуй.

– Я давно так крепко не спала, – проговорила она протяжно, но открыв глаза, увидела, что вместо Камрина обнимает шкуру медведя.

Отбросив шкуру, она вышла из пещеры. Вокруг уже лежал снег, ослепительно белый и чистый.

– Камрин!..

В ответ прозвучало лишь эхо. С недовольным выражением лица Ангела нехотя принялась умываться снегом.

– Как же Камрин это делает? – произнесла она вслух. – Я бы предпочла принять ванну с ароматом трав и цветов…

– Опять мечтаешь? – раздалось за спиной.

– Ой, Камрин, – воскликнула Ангела, прикрывая свое обнаженное тело руками. – Дай я оденусь… – и побежала в пещеру.

Камрин бросил на снег у входа подстреленного зайца и поспешил за нею.

– Можешь не спешить, снег холодный, но я горячий. Могу тебя согреть.

– Ты же говорил, снег дает бодрость, – сказала Ангела, зябко дергая плечами.

– Но не настолько, как это могу сделать я. Когда же ты перестанешь стесняться меня, ведь я твой муж?..

Вместо ответа Ангела ответила страстным поцелуем:

– Ты опять утром оставил свой цветок в одиночестве!

– Я же хочу, чтобы мой цветок каждое утро питался свежим жареным мясом и козьим молоком, чтобы у него было больше силы обнимать меня.

– Обнять тебя у меня всегда найдется сила, в этом можешь не сомневаться. Ты всегда будешь чувствовать себя в моих объятиях. К тому же, кроме меня ни одна женщина этого не дождется. Ну, все на сегодня, а то на вечер не останется поцелуев. Иди лучше мясо приготовь.

– Ты сомневаешься, – Камрин хотел поймать ее, но она весело рассмеялась, увернувшись из рук, и побежала во двор.

Посмотрев на лежавшую на снегу добычу, Ангела сказала:

– Ты опять спускался в деревню, я же просила не делать этого. Пойми, здесь люди опасны, они не такие, как твои христосцы.

– Милая моя, люди всегда и везде люди. Просто некоторые узрели истину, а некоторые пока нет.

– Дай бог, чтобы ты был прав…

– Любовь моя, не сердись. Я тут видел одну бедную женщину в этом поселке. Она и ее дети голодают – пьяный муж сломал ей как-то руку, ей трудно работать. Она все время ждет, когда кто-нибудь что-нибудь даст поесть ей и ее детям. Разве у нас позволили бы матери голодать?

– Не у вас, но в других странах вашей планеты такое происходило сплошь и рядом! Поэтому тебе надо быть подальше от их проблем, все равно ты их всех не прокормишь. Это не твоя родина, ты только раньше времени попадешь в беду.

– Что ты, Ангела, разве их тебе не жалко?

– Жалко, но я их не пойму. На моей планете такого не встретишь, а эти сами себя губят. Как же низко надо пасть, чтобы позволить унижать себя, быть для кого-то рабыней. Бог наделил всех разумом, и я не представляю, что человек может быть чьим-то рабом. Как можно позволить другим людям помыкать собой? Слава Богу, что наша планета поднялась выше этого. Ну и твой народ тоже, – добавила она.

Камрин наколол дров, развел огонь и начал разделывать тушку зайца. После завтрака, когда они убрали посуду, Камрин сказал:

– Ангела, надои, пожалуйста, молока, я специально принес котелок. Хочу сходить в поселок после обеда, меня будет ждать мать, я обещал ей принести молоко горной козы.

– Ты и так каждый раз относишь дичь.

– Никогда не думал, что тебе жалко.

– Ты хорошо знаешь, что мне ничего не жалко. Но это их проблемы, пусть сами разбираются. Мне жаль только нас. Если они узнают о нашем существовании, то не дадут покоя. А нам некуда податься, мы гости здесь, не забывай!

– Вот именно, гости. Но нас никто искать не станет – снег глубокий, и они вряд ли пойдут в горы. И что с нас взять? Разве что мой нежный цветок, так я еще в силах его сберечь. Весной нас не будет здесь, мы улетим, не так ли? А пока мне необходимо общаться с этими людьми, надо ведь мясо менять на другие продукты.

Камрин был уже достаточно знаком с земной жизнью в этом небольшой портовом поселке, куда иногда приплывали смешные по его понятиям и очень неуклюжие местные парусники. И эта жизнь вызывал у него отвращение – многие люди здесь жили явно на грани нищеты, а кто-то ходил сытый и довольный всем. Видя это, ему быстрей хотелось вернуться на свою планету, к христосцам, брошенным на произвол судьбы. И ничего, кроме этих переживаний, его не волновало. Но это была не только тоска по родине, а волнение от неведения происходящего.

Ангела промолчала. Боль в душе не покидала ее, и как она ни старалась не думать о разлуке, страх с каждым днем почему-то нарастал.

12

Возвращаясь из города уже затемно, Камрин шел по деревне мимо маленьких и неказистых изб бедняков и больших добротных просторных домов зажиточных людей. То тут, то там был слышен лай собак. Но прежде, чем свернуть к окраине поселка, Камрин еще издали увидел бедную женщину и очень удивился:

– Матушка, уже поздно и холодно, а ты все сидишь на морозе. Почему не идешь домой?

– Ждала тебя, сынок, что-то долго ты не приходил. Я беспокоилась за тебя, думала, что-то случилось. Я душой чувствую, ты не от мира сего. Ты неземной ангел, пришедший с небес от Бога облегчить нашу жизнь.

– Что ты, матушка, я такой же человек, как и вы все. Я уже сто раз об этом говорил. – Камрин достал лепешку и жареное мясо из своего мешка. – Дети, наверное, тебя заждались, иди, матушка, домой, со мной все в порядке.

– Они дети моей дочери, мои внуки. Муж бросил ее, и мы до сих пор не знаем, жив он или мертв. А дочь умерла, еще в прошлом году, – троих детей оставила на меня, старуху. А я сама не знаю, доживу ли до утра с такими мыслями, когда ложусь спать. Молю Бога, чтобы дал мне жизни на то, дабы поднять деток на ноги. У нас тут был дом, ну, не скажешь, что большой, но жить можно было. Да зять мой на пьяную голову проиграл его в карты, и мы остались на улице. Вот и приходится мне просить милостыню, а дети служат при постоялом дворе. Хозяин понятливый, дал нам там уголок, так и живем.

– Сколько лет малышам?

– Старшенькому Богдану, одиннадцать, Насте – восемь, а Витюньке – четыре годика всего. Спасибо тебе, сынок, за помощь. Ты нас подкармливаешь, мы уж чуть ли не каждый день мясо едим, пьем молоко. Даже хозяин интересовался, откуда у нас свежая дичь. А я говорю, что один неземной ангел-охотник меня угощает. Вот сегодня опять Богдан снимет с этого зайца шкурку, а Настя их собирает – будет шить себе шубу. Спасибо тебе сынок!

– Не бойтесь, матушка. А сколько стоит небольшая часть земли, чтобы можно было построить дом и содержать огород? У каждого человека должен быть свой кусок земли.

– Что ты, сынок! – бедная женщина только всплеснула руками. – Каждый бедняк бы мечтал о твоем слове.

13

Когда Камрин возвратился к пещере, было уже далеко за полночь. Ангела, услышав его шаги, хотела встать с постели и выйти навстречу, но Камрин, положив мешок, бросился к ней:

– Как ты, любимая?

– Да как, – вздохнула Ангела. – Весь день тебя ждала – все ходишь где-то.

Камрин встал перед ней на колени и взял за руки:

– Прости меня, радость моя! Но, знаешь, я снова видел эту старушку. Им с внуками негде жить – ютятся в какой-то каморке при местном постоялом дворе – тут так гостиницу называют. Мне хочется дать этой женщине что-нибудь ценное, чтобы продав, она смогла себе купить землю и выстроить дом.

– У нас здесь нет ничего ценного, – возразила Ангела, – если только ты сумеешь добыть зверя с дорогим мехом. Но ты сам говорил, что зимой охотиться трудно, зверя почти не видно…

Уловив взгляд Камрина, остановившийся на подаренном ей Омеаной золотом кольце с дорогим камнем, Ангела посмотрела на него виновато:

– О, нет, и не думай Камрин, это я тебе не отдам. Это же память о твоих предках, а я подарю его твоему сыну, этим подарком меня с тобой обручили!.

– Кстати, а где мой обручок? Я могу его подарить.

– Ты не можешь так поступить, а я не отдам свой! И ты не должен. Это же память об Афре. Здешние люди говорят, что отдать обручальное кольцо – плохая примета, к разлуке, а я не хочу с тобой разлучаться, – обиженно проговорила Ангела.

– Да, нам не придется долго задерживаться на этой сатанинской земле, – чуть сердито сказал Камрин. – А то переймем все их противные привычки.

– Ну ладно, можешь взять мои украшения, что с тобой делать! – Ангела сняла с руки браслет, кольцо, вынула из ушей бриллиантовые серьги. – Их подарил мне отец. Я бы хотела оставить их для дочери, но видно не судьба.

– Ну, что ты, Ангела!..

– Не перебивай! Когда на твоей планете все утихнет, ты такой же подарок сделаешь мне. А обручки я оставила на корабле, про них забудь, – и завернула драгоценности в платок.

– Спасибо, родная! Я знал, что у тебя добрая душа, – Камрин расплылся в улыбке и, ласково погладив ее по щеке, вздрогнул: – Но меня беспокоит твое состояние, ты вся словно горишь!

– А твои ноги не устали? – улыбнулась Ангела. – Ты до сих пор стоишь передо мной на коленях! Встань, сядь рядом и обними меня крепко. У меня для тебя есть хорошая новость.

– Что, скоро можем улететь отсюда? – Камрин поднялся с колен, прилег рядом с нею и обнял.

– Мы же говорили о весне, за это время я научу тебя всем секретам корабля.

– Тогда что это за хорошая весть?

– Угадай сам, мы же муж и жена!

– Этого я еще не забыл.

– Только попробуй, – и Ангела пощекотала его, зная, что он боится щекотки.

– Все-все, постараюсь быть разумным и серьезным.

– Мои родители были мужем и женой, твои тоже. В результате получились мы…

– Ну и что?

– Но, Камрин, я все равно тебе не скажу. Это радостное известие ты сам должен угадать. От любви двух человек получается кто?..

Камрин замер.

– Хочешь сказать, что у нас будет малыш? Нет, это невозможно.

– Почему? – удивленно спросила Ангела.

– Нет, конечно, возможно. Только мне не верится, что я буду отцом. Ангела, это же большая радость – ты подаришь мне ребенка! Я буду отцом! – Камрин с радостью выскочил из пещеры и громко закричал:

– Я буду отцом!!!.. – в темноте покатилось радостное эхо.

Он вернулся и, подхватив Ангелу на руки, стал танцевать:

– Мы будем самыми счастливыми, любовь моя. Я тебе обещаю, что всегда буду рядом. Любить, любить буду вечно, – он осторожно поставил ее на землю: – Что с тобой, кружится голова? Это что-то новое – ты же всегда была здорова!

– Эта обычное явление во время беременности, – постаралась успокоить его Ангела. – А когда ты боишься, твои глаза знаешь мне кого напоминают?

– Кого?

– Испуганного оленя, который боится за свое семейство. И еще: ты похож на наивного ребенка.

– Дороже тебя у меня никого нет, ангел мой. Может, тебя горячим молоком напоить?

– Нет, нет, поешь сам, там все приготовлено, ты, наверняка, голодный, и завари цветочный чай. Я поднимусь, не бойся.

– Знаешь, если честно: если этот ребенок заставит тебя болеть или разлучит тебя со мной, то мне не хотелось бы иметь его. Кроме тебя мне никто не нужен. Я тебя ужасно люблю. Ангела, не болей, ради всех святых!

– Что ты, любовь моя, не говори так, а то он услышит и обидится на тебя. Этот ребенок будет рожден от самой чистой любви и надежды. Он проложит мост между двумя планетами. В конце концов, наступит мир и согласие.

– Как ты узнала, что беременна? Почему я не узнал первым, это же мой ребенок?

– Он сам сказал мне.

– Как?!

– Ну, ты точно еще наивный ребенок. Я же мать, а инстинкт матери предупреждает раньше.

– Что еще я тоже должен знать про все эти дела? Когда он родится, я хочу быть готовым. Что мне сделать, как подготовиться? Ангела, мне страшно, я ничего не умею тут, как вам помочь?

Ангела слабо рассмеялась:

– Не смеши меня. Насколько я знаю, перед родами матерям становится страшно, а с отцом остается ожидание.

– Тебе легче сказать – чего ждать? И, главное, когда же малыш к нам придет? Скоро?

– Ну, не так скоро, как ты его ожидаешь. Не раньше, чем через восемь месяцев. Не было уверенности, поэтому я раньше не говорила.

Камрин приготовил горячий цветочный чай и напоил ее, накрыв одеялом из шкуры медведя.

– Засыпай, а завтра обследуем тебя на твоем корабле.

14

Рано утром Камрин собрался в поселок.

– Ты уже уходишь? – сонно спросила Ангела, открывая глаза.

– Проснулась, радость моя? У тебя ночью был жар, я все время менял холодные компрессы. Сегодня обязательно надо обследоваться, пока не проверишься, не успокоюсь.

– Наверное, простудилась. Я сама проверюсь, не волнуйся.

– Я быстро, – пообещал Камрин. – А ты не вставай, попей горячего молока с медом, в молоко я добавил еще козий жир. Если, это простуда, то тебе поможет. До моего прихода будешь здорова, отдохнешь. А я постараюсь вернуться пораньше.

Придя в поселок, он еще издалека увидел женщину. Она медленно переваливалась из стороны в сторону, осторожно вышагивая по снегу, боясь поскользнуться и упасть. Недолго думая, он пошел ей навстречу:

– Здравствуйте, матушка! Как ваше здоровье?

– Благодаря тебе, сынок, мы и горя не знаем – впервые за много дней кушаем вдоволь…

Камрин поставил за землю сверток со шкурками:

– Вот вам еще – чтобы не мерзнуть. Тут шкурки зверей – сошьете что-нибудь теплое себе и детям.

Старушка всплеснула руками:

– Ну, ты точно ангел-хранитель, спасибо тебе! Дети вообще хотели тебя увидеть. Я не думала, что ты придешь так рано, и сказала им, что вечерком придем вместе сюда.

– Я рано потому, что обещал помочь. – Камрин достал из-за пазухи сверток с драгоценностями. – Но это еще не все – вот! Это подарок от моей жены. Купи себею и дом. Но будь осторожна, чтобы тебя не обманули!

Увидев драгоценности, старушка испугалась:

– Что ты, сынок! Это очень дорогие камни. Нам, нищим, такое и во сне не снилось. Пусть жена оставит себе, вы еще очень молоды. Будет у вас дочь, тогда она ей подарит.

– Нет, матушка, – это от нее подарок, а подарки не возвращают. Ты можешь нас отблагодарить, если будешь молиться за здоровье моей жены – она немного болеет. И еще: ты скоро будешь прабабушкой.

– Она беременна?! Вот это хорошая весть. Новый ангелочек появится на земле.

– Вряд ли на Земле…

– А где же? – удивленно спросила она.

– Мать, я пока ничего не могу сказать, не обижайся, все равно не поверишь. Я лучше пойду, беспокоюсь за нее.

– Мне можешь не говорить, но у меня есть глаза. Может надо мне пойти с тобой, чем-нибудь помогу?

– Нет, матушка, спасибо. Тебя ждут дети, и обязательно купи дом.

– Я обещаю, сынок. Я и мои детки будут молиться за вас всю жизнь. Сынок, дойдешь до леса, сверни немного влево, там увидишь кусты ежевики. Наломай их и завари – это полезно для здоровья. Да благословит вас Господь! – крикнула женщина ему вслед.

– Хорошо, матушка, – прозвучал ответ Камрина, и он двинулся в обратный путь.

15

Вернувшись в пещеру с ветками ежевики, Камрин заботливо присел рядом на постели.

– Ну, как, ангел мой, каков результат?

– Нет, сначала ты, – ответила Ангела на вопрос вопросом. – Что за ветки ты принес?

– Они лечебные. Матушка передала для тебя и ребенка, называется ежевика. У нас она тоже растет, но ягоды очень крупные. Сейчас заварю. Она не хотела брать твои драгоценности, говорила, чтобы дочке своей оставила, но я настоял. Еще она хотела прийти, тебе помочь. Но я не позволил ей идти в такую даль, сам за тобой буду ухаживать. А теперь скажи, какой результат?

– Еще на ходила, не смотри на меня так. Обещала, значит пойду. Немного отдохну, потом вместе пойдем.

Камрин успокоился, приготовил обед и заставил Ангелу поесть, несмотря на все ее отговорки. После этого он тепло одел ее, и они отправились к месту, где стоял корабль.

Пока они шли, Камрин задумчиво спросил:

– Как ты думаешь, Ангела, сколько всего существует планет, где живут люди?

– Не знаю, Камрин. Пока мы открыли пять, считая Землю и вашу Аури. Есть гипотеза, что таких планет может быть семь. Исходя из религиозных учений в одной неделе семь дней, возможно, и обитаемых планет столько же. Хотя, кто знает: Вселенная бездонна, а мы пока обследовали только незначительную ее часть. А религия – это наука, и всю информацию мы черпаем именно из нее.

О солнце тоже существует поверье, что благодаря солнцу жизнь начинается, но так же им и заканчивается. То есть, солнце как бы врата рая, и именно там живет Бог, в окружении святых. Ведь Бог есть свет, а Иисус встречает и ведет в новую жизнь души людей…

– Погоди, – возразил Камрин, – но ведь для каждой планеты, где живут люди, существует свое солнце, своя звезда. Коли так, то что – на какой из них находится Бог? Тогда кто из жителей ближе к нему?

Ангела развела руками:

– Возможно, он везде, на каждой звезде. Возможно, звезды связаны неизвестными нам путями, составляя единый мир. Пока никто не смог открыть этот путь и приблизиться к солнцу. Возможно, яркий свет – это защита от суетного мира. Ад находится как на этой земле, так, говорят, и под землей. Но ты посмотри на жизнь людей – зачем им искать другой ад, если они уже его сами создали? После смерти непрощенных душа остается на земле, их никто не может видеть, но они видят всех. Видят и мучаются, как их родные совершают те же самые необдуманные поступки, которые не должны совершать, так как за это им потом придется расплачиваться перед Богом. Они не могут остановить их и сказать, что так нельзя поступать, поэтому и пребывают в страшных муках – это уже есть ад, поверь мне…

Ангела при помощи своего браслета открыла люк, и они вошли в салон.

– Вся наша жизнь, Камрин, – философия. И покуда будут возникать вопросы: «почему», «когда», «где», «зачем», «откуда» и так далее, будут существовать и тайны Вселенной. Когда все тайное перестанет быть тайной, перестанет существовать философия. Это будет жизнь с Богом в реальности.

На этом разговоре они поставили точку. В данный момент Камрина волновали здоровье Ангелы, безвыходное положение его самого и судьба его народа. Ангела села на стул под стеклянный колпак, и через минуту-другую на компьютере появилась информация. Затем она заняла место за компьютером. Тщательный просмотр заключительного диагноза привел к тому, что глаза ее наполнились слезами.

– Что с тобой, любимая? Скажи, ты не должна скрывать от меня правду. Что там написано?

– Это закодированный язык, его знают только фериняне.

– Тогда объясни, что происходит, почему ты плачешь? Душой чувствую – это не простуда. Выкладывай все начистоту, – потребовал Камрин.

– Сначала пойдем к себе…

– Нет, скажи правду! – он взял ее лицо в свои ладони, не дав договорить. – Неужели… заражение?!

– Да, но ты не беспокойся, – проговорила она низким голосом.

– О чем ты говоришь, как не беспокоиться?! Во всем виноват я. Тебе нужно немедленно вызывать своих – сообщи, что мы отправляемся обратно. Я не позволю тебе умереть. Я уже видел смерть в своей жизни и не хочу больше вечных разлук с дорогими мне людьми.

– Сообщать я не буду. И туда, к тому же, путь закрыт.

– Почему? Когда они узнают, что ты в опасности, то придут на помощь. Разве не в этом ваш смысл жизни? Что там произошло? Я чувствую, ты мне что-то недоговариваешь. Скажи правду, тебе будет легче.

– Да, помощь – это символ нашей жизни. Если один не опасен другому.

– Что ты хочешь сказать?

– Я заражена вирусом и не смогу появиться на своей планете, и помощь просить уже бесполезно.

– Ты так хладнокровно говоришь об этом. Речь идет о моей любви к тебе и о нашем ребенке, а ты убиваешь и его. Без тебя я не могу дышать, Ангела. Ты должна сообщить, кроме них никто не сможет тебе помочь!

– Пойми, Камрин, сообщать бесполезно.

– Но почему, что случилось?

– Уверена, они не помогут. Я вами бы никогда не рисковала, но теперь уже поздно. Я не знаю, когда произошло заражение вирусом, но приборы не ошибаются.

– Хочешь сказать, что нет спасения? Но ведь я-то жив! Те же способы, которыми ты лечила меня, мы будет использовать для твоего выздоровления. Ты же говорила, что подключала к какой-то вашей установке – давай сделаем так же. Давай кровь перельем – у меня универсальная группа!

– Хорошо, я попробую сделать все, что от меня зависит, но без переливания, хоть у нас и одна группа крови. Не хочу, чтобы твой организм ослаб – в слабом организме вирус быстрее развивается, а я не уверена, что у тебя возник иммунитет. Какой толк болеть вместе?

– Я не могу думать о своей жизни, когда твоей угрожает опасность. Ты ради меня принесла себя в жертву!

– Пойми, у меня другие симптомы заболевания, не уверена, что все то же самое поможет. Это такой вирус, который, видимо, не умирает и сметает все на своем пути. Смерть неизвестно, когда наступит, но наступит она обязательно, при этом, судя по всему, нельзя оставлять мое тело на Земле, т. к. в этом случае высвободятся активные формы вируса. Надо смотреть правде в глаза. Вы же христосцы – смерти не боитесь. Моя смерть не должна остановить твою жизнь, никто и ничто не должно помешать твоему счастью.

– О чем ты говоришь?! Ты и есть мое счастье!

– Милый, прежде всего, обещай, что все трудности жизни не сломают тебя. Род христосцев должен возродиться с тебя!

– Господи, похоже, что это прощальный вечер… – сказал Камрин, пуская руки.

– Успокойся, нет, конечно. Я, может быть, даже поправлюсь, – ответила Ангела, пытаясь вселить в него маленькую надежду. – Мы же хотели помочь твоим христосцам. Сначала надо уничтожить остров, сжечь его энергетическим лучом. Вирус можно остановить только таким способом. Только тогда, наверное, можно остановить вирус. Ведь эти ослы – я имею в виду чужеземцев – не понимали, что натворили. Не только остров останется в опасности – вся Аури. Но я уверена, Бог этого не допустит.

– Это какой-то кошмар. Но где взять такой мощный энергетический луч? Придется все равно просить помощи.

– Не придется, у нас есть корабль. В крайнем случае, взорвем корабль на острове.

– Но, после уничтожения корабля назад пути с острова не будет!.. А, кажется, я понимаю твой план. В таком случае, ты с моим ребенком останешься здесь, и все свои силы положишь на выздоровление. А я отправляюсь туда и предупрежу своих… Да, ну и скитания выпали на долю моего народа, но кто-то должен будет спастись – всегда же остается не тронутым какой-то клочок земли и горстка людей, чтобы от них начался род человеческий. Бог сам оставит себе верных людей.

– Но ты не сможешь управлять кораблем!

– Ты научишь меня! А тебя я не отдам в руки смерти, – повысив голос, сказал Камрин, силой снимая с ее руки браслет-коммуникатор. – Так мне будет спокойнее. А завтра утром начнешь обучение.

– Это безумие! – воскликнула Ангела. – Да, я заражена, но тебе не позволю погибнуть зря.

– Нет, твой поступок Безумнее. Ты хочешь спасти меня, а я тебя. Мне непонятно, почему ты опустила руки, ведь из любой ситуации можно найти выход! Уф, у меня сейчас голова расколется!..

Это была их первая ссора, и в ней каждый старался защитить друг друга от смерти.